Таисия Афинская
Как долго я тебя искал…
– Ну, смотрите. Смотрите и решайте сами… Я всегда помогу! Жаль, что твой отец не дожил до этих дней. Он так любил тебя и радовался твоим успехам … Я рада, если всё действительно так, как ты говоришь, – добавила она свою ложку дёгтя, – Сергею-то хоть скажешь сегодня?
Марина спокойно допила кофе.
– Пока нет. Сначала схожу к врачу. Сообщу, когда подтвердиться моя беременность.
Глава XVIII
Марина сидела в своем кабинете и не могла никак сосредоточиться на задачах, обозначенных руководителем. Утренний разговор с матерью и неожиданное известие о возможной беременности вывели её из равновесия. По дороге на работу она успела забежать в аптеку и купить тест на беременность. Её "интересное положение" подтвердилось. Теперь оставалось дело за малым: записаться к женскому врачу и уже из его уст услышать вердикт.
Звонок на мобильный вернул её в реальную жизнь.
Звонила Римма.
– Мариночка, привет! – жалобным голосом пробормотала та.
– Привет, Риммочка! Ты куда пропала? Я тебе звонила уже несколько раз.
– Марин, извини, видела я твои звонки. Но честно, была вся в работе, откладывала на «потом» … и в конечном итоге забыла перезвонить, – схитрила она, – Хочу сообщить тебе новость. Я беременна! –выпалила Римма одним махом.
– Это же здорово! Твой супруг хотел ребенка. Вот у вас и сложится нормальная семья. Ребенок вас объединит и все твои метания закончатся, – радостно поддерживала её Марина.
– Ты прям говоришь, как мой муж! Он тоже рад. А я, если честно, не очень!
– Ты меня извини, конечно, может ребенок не от Сергея? – Марина испытывала чувство неловкости за свой, может, не совсем уместный вопрос. Но ведь, в конце концов, Римма и не скрывала своих отношений с близким другом.
– В том-то и дело, что от него! Мой Антон очень предусмотрительный. Ты знаешь, дело в том, что я пока морально не готова стать матерью, – нараспев тихо произнесла она, – Я всё понимаю. Мне уже за тридцать. Мне давно пора родить. Но ведь и моё мнение надо учитывать. Знаешь, Марин, я себя чувствую, как кошка в клетке: хочется свободы, а её нет! Что делать? – Римма всхлипнула в трубку.
– Рим, успокойся. Не ты первая, не ты последняя. А в твоём возрасте принимать какие-либо меры небезопасно. Успокойся, возьми себя в руки. Бизнес от тебя не убежит. Америка тоже не исчезнет за год. Лучше поезжай куда-нибудь к морю. Отдохни. Наберись сил. Подумай обо всём. Вот увидишь, всё разрешиться. Ты будешь радоваться малышу, когда он появится на свет!
– Слушай, наверное, я и правда поеду… в Грецию! Хотела на Мальдивы, но Сергей не пускает. Далеко! Оставлю на Сергея свои дела и рвану… зализывать душевные раны … в Грецию! Сегодня вечером иду к знакомому профессору. Иду сдаваться… Он работает в перинатальном центре. У меня всё-таки возраст, – грустно напомнила она сама себе.
Марина молчала.
Не слыша отклика с другой стороны, Римма дунула в трубку:
– Алло, алло! Ты слышишь, Марин?
– Да, да, слышу. Я… я, Рим, хотела спросить. А ты возьмёшь меня с собой? Ну, к профессору?.
– А у тебя проблемы со здоровьем? Конечно! – проявила участие Римма.
– Да, мне хотелось бы проконсультироваться у хорошего специалиста по некоторым вопросам, – она решила пока не посвящать подругу в свои личные проблемы. Во всяком случае, не сейчас и не по телефону.
Договорившись о встрече около центра, Марина немного эмоционально успокоилась и постаралась включиться в рабочий процесс. Хотя это трудно было назвать «включением». Сегодня её мысли были посвящены исключительно своему состоянию: беременности и отношениями с Сергеем.
К назначенному времени Марина подъехала на такси к зданию центра.
Риммы ещё не было. Чтобы не маячить перед входом, она решила пройти во внутрь и заодно ознакомиться с услугами. Сидя в холле и перелистывая рекламные прайсы и буклеты, краем глаза поглядывала в окно в ожидании подруги.
На проезжей части остановился черный Land Cruiser. Из машины вышел Сергей.
В первую минуту Марина обрадовалась и даже немного растерялась. «Откуда он узнал, что я здесь?» – промелькнуло в её голове, и чтобы окончательно убедиться в том, что это действительно Сергей, она подошла ближе к окну.
Первая её мысль была выскочить из здания и побежать навстречу. Она уже предвкушала, как он возликует, увидев её! Как прижмёт к себе и с восторгом примет её сообщение об их ребенке, который уже жил в ней. Но когда из автомобиля показалась Римма, Марина остановилась как вкопанная. Римма вышла из машины и взяла Сергея под руку. Они медленно шли о чём-то разговаривая. Видно было, что разговор был оживленный, потому что Римма возбужденно жестикулировала. Около входа они остановились. Сергей привлёк Римму к себе и погладил её по голове. Затем наклонился и поцеловал в щёку. «Римма и Сергей знакомы?» – Марина задала себе этот вопрос и тут же интуитивно получила ответ: «Сергей – муж Риммы. Сергей – отец ребенка Риммы. Сергей – отец и её ребенка!».
В растерянности она обернулась и обвела глазами холл, как будто искала пути к отступлению. В эту минуту ей захотелось спрятаться, убежать, стать невидимой. Невидимой, для всех и для себя в первую очередь. Как будто только спрятавшись, можно будет забыть, стереть всё то, что она увидела в эту минуту.
Марина прошла в глубь зала и села в кресло. Повернувшись спиной ко входу, она закрыла глаза. Сердце тревожно билось. В воспаленном мозгу высвечивались только одна фраза: «Сергей – муж Риммы».
Звонок мобильного заставил её вернуться в действительность.
– Ты где, подруга? Я уже приехала и жду тебя в холле.
– Я тоже здесь, в холле. Иду к тебе навстречу, – выдавила из себя Марина. Она собралась силами и, приподнявшись с кресла, махнула рукой.
– Представляешь, – начала Римма, подойдя к ней, – мой муж привёз меня сюда и собрался со мной идти к профессору! Вот насмешил! Я категорически отказалась. Он теперь меня опекает как маленького ребенка! – то ли жаловалась, то ли хвалилась она подруге.
Уже после консультации они встретились, как и договаривались, внизу у ресепшн.
Римма искренне сокрушалась о своем состоянии и делилась с подругой советами врача.
– Ну вот, Марин, врач запретил мне всякие переезды и перелеты. Говорит, что это угроза моему организму. Теперь мне надо будет наблюдаться здесь и, возможно, придется даже лечь в клинику. Боже, как изменилась моя жизнь! – она тяжело вздохнула, – Теперь я полностью завишу от этого ребенка! Но ради своего здоровья, конечно, буду следовать указаниям профессора. Вот такие мои невеселые новости. А ты -то как?
– Ты знаешь, всё отлично. Я переживала, что немного застудилась. Но оказывается все нормально. Может закажем такси и поедем в центр? Посидим в кафе? – Марине не хотелось быть одной в эту минуту, и она вдруг ощутила в себе непреодолимое желание слышать всё, что касается Сергея. Даже из уст Риммы, его жены.
– Зачем такси? Сейчас я позвоню Сергею, и он отвезет нас, куда мы захотим. Мы договорились, что он приедет за мной, как только я освобожусь. Он здесь недалеко, в офисе. Завтра рано улетает куда-то на неделю.
– Нет, нет… – неожиданно для себя выкрикнула Марина и торопливо достала телефон, – я сейчас сама вызову такси. Вспомнила, что мне ещё надо вернуться на работу. Забыла там доделать еще один срочный документ.
Они распрощались и Марина, сев в такси, уехала.
Глава XIX
По дороге домой Марина зашла в скверик и присела на скамейку. Что она скажет маме? Как и на какой эмоции она сообщит ей новость о Сергее; о ребенке, который дышал с ней одним воздухом и испытывал те же чувства, что и она?
Звонок от Сергея прервал её размышления.
– Да, – сухо ответила Марина.
– Марина, привет! Соскучился по тебе. Ты где? – слышала она нетерпение в его голосе.
– Сережа, знаешь, я думаю, что нам больше не надо видеться. Не звони мне больше, – всё тем же ровным тоном продолжила она.
– Марин, я не понимаю. Что-то случилось? Ты можешь объяснить? Я сейчас подъеду к твоему дому. Ты мне всё расскажешь при встрече! – не унимался Сергей. Марина отключила телефон и бросила его в сумку. В этом броске было всё её негодование на себя, на Сергея и на все события, так изменившие её жизнь.
Войдя в квартиру, она прислонилась спиной к двери и заставила себя улыбнуться. Надев маску «непринужденности» крикнула в зал:
– Мамулечка, привет!
– А что так поздно?
– Я с Риммой ездила в центр матери и ребенка. У неё там знакомый профессор работает. Она и меня взяла за компанию. У меня всё отлично. И у тебя будет внук или внучка, – выпалила она.
– Ну и Слава Богу! – Валентина Петровна поцеловала дочь и пошла на кухню накрывать стол к ужину, – Теперь тебе надо беречь себя. Надо питаться нормально.
Валентина Петровна продолжала что-то говорить сама с собой, а Марина прошла в свою комнату и опустилась на диван. Слёзы текли по щекам. Она даже не старалась вытирать их. Ей хотелось плакать, рыдать, выть и не сдерживать себя. Уткнувшись в подушку, она дала волю своим горьким переживаниям.
Через несколько минут Валентина Петровна заглянула в комнату дочери. Марина лежала на диване, уткнувшись лицом в подушку. Её тело сотрясалась от рыданий.
– Что случилось? – Валентина Петровна старалась сдерживать своё волнение.
Но Марина не реагировала и продолжала рыдать всё сильнее и громче. Она рыдала белугой. Рыдала так, чтобы весь мир, вся Вселенная услышали её. Услышали… и пожалели.
Валентина Петровна вышла на кухню. Набрав стакан воды, она достала с полочки нашатырный спирт и вернулась в комнату.
– Попей воды. В жизни случается всякое, – мать гладила её по голове и понимала, что случилось что-то непоправимое, – Пойми, главное, что все живы и здоровы! А остальное ерунда. Всё в жизни преодолимо. Ты сейчас не одна. У тебя есть я. В тебе зародилась жизнь. Ты теперь должна думать о ребенке.
Марина оторвала свое лицо от подушки: красное и зареванное, с распухшим носом и фиолетовыми губами, оно была комически смешным и по-детски наивным. Это когда ребенок ударится больно и горько плачет, глядя на мать. И только её руки, руки матери, и только её поцелуй могли облегчить эту боль и даже дать возможность забыть про неё.
Валентина Петрова сунула ей под нос нашатырь. Марина вздрогнула от резкого запаха. Выпила воды. Сложила руки на коленях и четко произнесла:
– Сергей муж Риммы.
И всё. Она не хотела ничего больше говорить. Мама села рядом на диван. Они сидели и вдвоём молчали.
В квартиру позвонили. Звонок был настойчивый и тревожный. Валентина Петровна поднялась, чтобы открыть.
– Мама, если спросят меня, скажи, что я уехала в командировку. Ничего не объясняй.
Валентина Петровна вышла из комнаты дочери. Открыв входную дверь, увидела перед собой высокого молодого мужчину.
– Извините. Добрый вечер. Вы мама Марины? – с волнением произнес он.
– А что вы хотите? – недовольным тоном спросила Валентина Петровна.
– Я её знакомый. Друг. Сергей. Я хочу с ней поговорить. Мне очень надо с ней поговорить.
– Я сожалею, но она сегодня ночует у приятельницы. И вообще лучше для вас, если вы не будете её больше беспокоить. И не звоните. Это не мои слова. Это она просила вам передать, когда уезжала.
Сергей не был готов к тому, что Марины не окажется дома. Он растерялся на несколько секунд, но потом, извинившись еще раз, развернулся и медленно стал спускаться по лестничному маршу. Он спускался по ступеням, а в голове крутился вопрос: «Что же могло произойти?"
***
Марина проснулась рано. Можно сказать, она и не спала вовсе. Мысли роились в её голове всю ночь и она, в полудреме, старалась принять какое-то решение. Единственно правильное решение для создавшейся ситуации. Но кто знает, какое решение может стать верным?
Валентина Петровна накрывала завтрак для дочери с таким видом, как будто ничего сверхординарного в их жизни не произошло. Марина села за стол и отодвинула тарелку с едой.
– Мам, я только кофе.
Валентина Петровна не стала уговаривать и присела рядом.
– Я сегодня возьму отпуск, – Марина опустила глаза и сообщила о созревшем решении, – Поеду на месяц к морю. Может, ты полетишь со мной? – с надеждой посмотрела она на мать.
На следующий день они вдвоем улетели на Черноморское побережье.
Глава XX
Отпуск закончился. Вернувшись в Москву отдохнувшей и посвежевшей, Марина пришла в офис с большим желанием включиться в работу. Ей нравилась её деятельность и то, направление которым она занималась. Как старший инженер компании она пользовалась почётом и уважением у руководства, проявляя свои профессиональные навыки и знания. Именно сейчас, в этот период, ей так необходимо было занять себя полностью.
Марина вошла в свой кабинет, положила сумку на стол и перед началом рабочего дня решила заглянуть в кабинет начальницы.
Несмотря на ранний час, Людмила Васильевна уже сидела за столом и вовсю трудилась за компьютером.
– Добрый утро, Людмила, я приехала! – радостно сообщила Марина и обняла её.
Поделившись впечатлениями о своем отдыхе на Черноморском побережье, поинтересовавшись новостями и возможными переменами в офисе, она вернулась на своё рабочее место.
Через несколько минут в кабинет заглянула Людмила Васильевна.
– Мариша, забыла тебе ещё одну новость сообщить. В Калининградском офисе открыта вакансия начальника отдела. Руководство пока не может найти нужного специалиста. Ты девушка молодая, незамужняя. Ещё ответственная и принципиальная. Что немаловажно! – сделала она акцент, – Может, оформим тебе командировку на месяц? Поработаешь временно исполняющим обязанности. Будешь жить в первоклассной гостинице рядом с офисом, питаться в ресторане, гулять по старинному красивому городу на побережье залива, не откажешься? В Москву будешь прилетать на выходные. Подумай! Перелёты тоже за счёт компании.
Марина слушала предложение начальницы и понимала, что именно это ей необходимо в данный момент её жизни. Нет, она не стремилась убежать и запрятаться в свою скорлупу. Но здесь, в Москве, ей всё напоминало о Сергее. Да и учитывая её теперешнее состояние, морской воздух пойдет только на пользу. «Так что, если есть возможность на время уехать из Москвы, то надо этим воспользоваться», – решила она для себя.
– Люд, мне нравится это предложение. Я сразу скажу – да!
Вечером, придя домой, Марина сообщила матери новость о своей командировке. Для неё поездка в Калининград был уже решенный вопрос.
– Может ты погорячилась с решением? Какая командировка, если ты ждешь ребенка? – волновалась Валентина Петровна.
– Мам, мне надо уехать из Москвы! И ты прекрасно это понимаешь. Тем более там я заработаю хорошие деньги. А они мне пригодятся, когда родится ребенок. Да и Сергей не будет меня беспокоить. Если вдруг он опять появится, скажи ему, что ко мне вернулся мой бывший жених и я уехала с ним в Германию. Придумай, что-нибудь! – она с мольбой посмотрела на мать.
– Марин, от себя не убежишь. Конечно, тебе жить и тебе решать. Только ты сейчас втягиваешь меня в эту игру… А когда всё начиналось, ты не хотела меня слушать! Ты всё решала сама: ты взрослая, ты самостоятельная…
– Мамуль, но я даже не могла предполагать, что такое возможно…
– Конечно, богатый, красивый! Да ещё и холостой! Сейчас не женаты в таком возрасте только пьяницы, наркоманы и глупцы, – продолжала Валентина Петровна, – тем более такой красавец, – с восхищением произнесла она, – Я как увидела его, так и поняла сразу, что женщины от него без ума…
– Я думала, он разведен! – оправдывалась Марина, – Он вел себя очень раскованно. Я чувствовала, что он ничем не связан.
– Конечно, ничем не связан… Твои чувства тебя подвели! Он обеспечен, поэтому и свободен во всем. Перед кем ему отчитываться? Ведь семьи как таковой нет. Но это их семейные проблемы. Не хочу об этом говорить! А тебе надо сейчас думать о себе и о малыше, – затем она немного сжалилась, – Но, если ты считаешь, что так будет лучше для тебя, то поезжай. Тем более это же не край света! – смягчилась она.
– Спасибо, мамочка! Ты всегда понимала меня.
Глава XXI
Командировка на месяц затянулась надолго. Людмила Васильевна, узнав от Марины о беременности, предложила остаться в Калининграде до декретного отпуска.
«Что уж мотаться туда-сюда. Сиди там и приноси пользу городу и компании», – поддержала она подругу, видя её желание и психологический настрой на работу. В Москву Марина приезжала редко и только по рабочей необходимости.
Валентина Петровна радовалась этим коротким встречам и каждый раз замечала с улыбкой, как расцветает и хорошеет дочь.
Вернувшись окончательно в Москву и отдохнув от переездов и перелетов, Марина отправилась в женскую консультацию. Оформив декретный отпуск и убедившись, что беременность развивается нормально, Марина летала на крыльях. Она ощущала свое состояние невесомости и счастья. Слышала и слушала, как в ней развивается ещё одна жизнь. Чувствовала, как он спит, как бодрствует. Прислушивалась к его нетерпеливости и желанию скорее выскочить на свет, суча ножками в утробе.
«Не торопись, малыш! Еще не пришло время», – уговаривала она его поглаживая свой живот. Ей не хотелось заранее узнавать, кто там, такой бойкий, рвется на волю. Мальчик ли? Девочка? Какая разница в конце концов! Она знала одно, что ей будет дорог любой человечек, который появится на этот свет.
Октябрь месяц выдался холодным. Это был месяц, когда должен был появиться малыш. Они с мамой уже приобрели всё необходимое на первые дни жизни ребенка. Купили пеленки, распашонки. Закупили подгузники. Даже решились на коляску, чтобы потом не бегать в поисках понравившегося варианта. На очередном посещении консультации врач предложила Марине заранее лечь в перинатальный центр.
– Вы знаете, Марина Вячеславовна, было бы лучше для вас, чтобы оставшиеся до родов дни, а это примерно две недели, вас понаблюдали опытные врачи. Могу вам выписать направление в хороший роддом. Вам нужны витамины, специальные процедуры для вас и ребеночка. Ребеночек еще не перевернулся. А это не совсем хорошо для родовой деятельности. Но вы не переживайте! Чуть позднее кроха самостоятельно займет правильную позицию. Это может случиться даже перед родами. Поэтому я выпишу вам направление. Но вы можете обратиться в любой центр. Успехов вам! – напутствовала она её, выписывая направление.
По дороге домой Марина вспомнила про перинатальный центр, который когда-то посещала с Риммой. Собрав необходимые вещи и зарядившись хорошим настроением, они с мамой поехали в больницу. Здесь она и осталась в ожидании появления своего первенца.
***
Выйдя из кабинета врача, Марина с сестрой–акушеркой поднялась в свою одноместную палату. Палата была просторная и светлая. Комфортная и уютная. В ней было всё, что необходимо женщине на этот период. Оставив свои вещи в палате, Марина спустилась на другой этаж для сдачи необходимых анализов. Она сидела у кабинета в ожидании вызова, как вдруг, услышала знакомый голос:
– Марина, какими судьбами? Как ты? Что с тобой случилось? Я оборвала все провода – искала тебя!
Это была Римма. Римма разглядывала живот Марины и удивлялась такой метаморфозе.
– Ты вышла замуж? – Римма улыбалась и радовалась, что вновь повстречалась с подругой.
Марина же, наоборот, выглядела несколько растерянной и смущенной. Она была ошеломлена этой неожиданной встречей.
– Твоя мама говорила, что ты уехала в длительную командировку. Ну почему? Почему ты пропала? Прям как сквозь воду провалилась! – Римма взяла её за обе руки, как будто желала убедиться, что перед ней действительно Марина.
Справившись с охватившим её волнением, Марина обняла подругу:
– Знаешь Риммочка, в моей жизни очень много изменений. И это уже заметно! – засмеялась она, – Я на полгода уезжала в Калининград. Мне предложили там хорошую должность. Я согласилась.
– Я уж вижу твои изменения! Вышла замуж? Поздравляю. А почему не звонила? Кто муж? Тот Сергей? – не унималась Римма.
Марина не знала ответы на её вопросы.
– Понимаешь, Рим, всё так сложно. Это очень долго рассказывать. Но главное, что мы с тобой встретились! И опять неожиданно… Видимо судьба! Рассказывай о себе.
– Я понимаю. Ты не хочешь ничего говорить. Ну хорошо. Я не буду тебя расспрашивать. Сама, когда-нибудь расскажешь. А что обо мне, то вот лежу здесь уже четвертый месяц. Представляешь? Четыре месяца в больнице! Хочу уже на волю! Встаю очень редко. Врач не разрешает долго ходить. Мне ведь уже недели две осталось. Будут делать кесарево. Самой нельзя рожать. Вот готовлюсь. Как твой Серёга-то? Вы вместе?
– Нет. Мы расстались, – Марина не стала лукавить. Ведь кто знает, как сложится дальнейшая судьба двух подруг? Вот случилась же их встреча во второй раз! – Так сложилось. Но малыша я решила оставить. Если он появился во мне, значит должен жить.
– Ты решилась на такой шаг? Ведь это так страшно! Ты же одна…
– Почему одна? У меня есть мама. И еще появится крошка! И нас будет уже трое, – Марина с удовольствием погладила свой живот, – Видишь, растём! Да и ты тоже, смотрю, зря время не теряешь, – она погладила живот Риммы,– смотрела кто будет мальчик или девочка?
– Мне всё равно, – сказала Римма равнодушным тоном, – Ты не поверишь, но я уже так устала от этой беременности, что никого не хочу! Скорее бы на волю… Муж, когда бывает в Москве, каждый день приезжает ко мне. Слушает мой животик и радуется. Чему только не пойму? Для меня беременность, как болезнь. Смотри, как разнесло! А грудь? Размер десятый! Ем все подряд: не могу остановиться. Всё ребенок требует… Что я потом с этим телом делать буду? А ты хорошо выглядишь. Поправилась не сильно! Всё в ребенка ушло. А ты знаешь, кто у тебя там сидит?
– Нет. Я рада любому: и мальчику, и девочке.
– А твой-то знал, что ты беременна? – не унималась Римма.
– Нет. Не знал. Расстаться – это было моё решение. Я посчитала, что так будет лучше для всех. У нас теперь начинается новая жизнь, правда, малыш? – обратилась она к своему животу, – Вот и он подтверждает: ножками сучит! Врач говорит, что ребенок пока не переворачивается. А кесарево делать нельзя. У меня плохая реакция организма на наркоз. Надеемся, что все будет хорошо.
– Крылова проходите, – пригласила сестра-акушерка, выглянув из кабинета.
– Ещё увидимся. Я лежу в тридцать второй на третьем этаже. Найдешь, – крикнула Римма.
Марина скрылась за дверью кабинета.
Находясь уже в своей палате, Марина с волнением вспоминала встречу с подругой. Она винила себя, за то, что так резко оборвала все отношения с Риммой. Ведь Марина очень трогательно относилась к ней. «Ну причём здесь Римма?» – этот вопрос не раз задавала она себе. И в то же время, Марина понимала, что, продолжая дружеские отношения, мог наступить момент, когда Марине пришлось бы предстать перед Сергеем.
А это была бы катастрофа для всех! Этого Марина допустить не могла. Уж пусть всё идет своим чередом.
В палату постучались и дверь открылась. Это была Римма. Она прошла и села на кровать, чтобы быть поближе к подруге.
– Ну вот я пришла проведать тебя и посмотреть, как ты здесь устроилась! Мне, конечно надо лежать, – вздохнула она, – Но я к тебе на пять минут. Слушай, меня завтра обещают оперировать. Врач сказал, что уже пора. Так что моли за меня Бога, чтобы все было хорошо. Я так боюсь! Ребенок крупный. В Сережку наверное.
– Все будет хорошо, – Марина обняла Римму, – А муж знает, что завтра операция?
– Нет. Сережа знает, что будет кесарево, но не знал когда. Он только улетел в Америку. Мы ведь рассчитывали, что у нас есть еще две недели. Надеялись, что может ещё и сама буду рожать. Но врач говорит, что лучше поторопиться, чтобы не навредить ребенку. Вот меня уже и готовят к операции: колют витаминчики, сдаю анализы.
– Не переживай, у тебя все будет хорошо!
Вечером следующего дня Марина подошла к стойке сестры–акушерки и поинтересовалась состоянием Риммы.
– У Риммы Анатольевны богатырь родился: пять килограммов весит! Мужик. Через час-другой её привезут в палату.
Марина с радостью приняла эту новость и тут же позвонила маме.
– У Римки сын родился!
На следующий день Марина спустилась в палату к подруге. Римма лежала. Она была очень слабой и бледной.
– Риммочка, поздравляю тебя! – Марина подошла к подруге и поцеловала её.
Сделав над собой усилие, Римма улыбнулась краешком губ.
– Ты видела уже своего богатыря? – но видя мучительное выражение лица Риммы, заволновалась, – Может тебе помочь чем-то?
– Нет. У меня есть нянечка. А ребенка мне приносили, но у меня еще нет молока. Врач сказала, что после кесарева молоко позже пребывает, – и немного погодя она добавила, – Ну вот я и избавилась от ребенка, – Ты знаешь, мне его принесли, а для меня это чужой человечек… И вообще я очень устала и хочу выспаться. Загляни ко мне завтра, хорошо?
Римма закрыла глаза.
Глава XXII
Ранним утром в палату Риммы принесли малыша. Она подошла к кроватке и с любопытством стала рассматривала его. Маленькое сморщенное личико с еле заметными красными прожилочками. Курносый носик. Черные волосики, выбивающиеся из-под белого чепчика. Малыш крепко спал, посасывая свой язычок. Неужели этот маленький человек жил в ней все девять месяцев?
В палату вошла врач-педиатр. Волосы, убранные под шапочку, очки и маска на лице, скрывали её реальный возраст. Но судя по голосу, она была не на много старше Риммы.
– Добрый день! Меня зовут Галина Сергеевна! Я ваш врач-педиатр. Как самочувствие? – доброжелательно поинтересовалась она, – Римма Анатольевна, хочу вам сообщить, что мальчик у вас хороший, – голос у неё был бархатный и располагающий к доверию, – Ест нормально. А вам постепенно надо приучать ребеночка к груди. Молоко у вас появится, – и, осмотрев пациентку, добавила, – Всё хорошо. Молоко пребывает. Прикармливать ребенка уже не будем. Теперь вы сами будете кормить. Привыкните и научитесь. У вас очень понятливый малыш. Если всё будет на таком же уровне, выпишем через три дня, – улыбнулась она, выходя из палаты.
Римма нервничала. Ребенок плакал и злился, требуя свою порцию молока. Римма с досадой вопрошала: «За что мне такое наказание?». Накормить младенца не получалось. Слыша требовательный плач новорожденного, в палату заглянула сестра-акушерка. Это была молодая студентка-практикантка, которая ещё получала истинное удовольствие от своей новой роли в перинатальном центре и старалась проявить своё участие в жизни каждой пациентки.
– Римма Анатольевна, вам помочь? Смотрите, ваш мальчик хочет кушать! – взволнованно пробормотала она.
