Светлана Викторовна Бодрова
Выбор
Если я и был в отключке, то совсем недолго, может быть несколько секунд, потому что когда я поднял голову, злосчастная «пятёрка» весело полыхала. Отбросив шлем, спасший мне жизнь, в сторону, и совсем не ощущая боли, я бросился к ней. Оставалась ничтожная надежда спасти хоть кого-нибудь, и я не собирался так быстро с ней расставаться.
Десять шагов, разделявших нас, я преодолел, казалось, за секунду. Но оказавшись там, куда так стремился, я замер в нерешительности. При ударе машины об отбойник, её левую сторону сильно покорёжило. Стойки повело, и дверь водителя оказалась заклинена. Чудом выживший мужчина, не сумев выбраться, сгорал заживо. Я ещё успел увидеть в дыму и пламени, его перекошенное болью лицо, и две ладони, пару раз бессильно ударившие по лобовому стеклу. Это была его последняя попытка вырваться из им же самим созданного ада. После безуспешной попытки спастись, он затих окончательно.
Мой организм среагировал быстрее встряхнутого ударом мозга. Желудок сжался от боли, к горлу подступила тошнота, а рот наполнился нестерпимой горечью. Пока я поливал асфальт, избавляясь от плотного ужина, съеденного совсем недавно, мне показалось, что у меня начались галлюцинации. Я услышал жалобный стон, и непроизвольно повернулся в его сторону. Женщина! Как же я мог про неё забыть? Ослеплённый чужой агонией, и собственной беспомощностью, я даже и не вспомнил, что в машине находилось два человека.
Женщина, сумевшая выбраться с пассажирского сидения, не разгибаясь, на четвереньках, странно покачиваясь из стороны в сторону, ползла вперёд по дороге, подальше от затухающего железного остова. Вытирая рот ладонью, и на ходу сплёвывая густую слюну, отдающую желчью и кровью, я, не раздумывая, бросился ей на помощь. Единственное, чего мне хотелось, это хоть как-то исправить уже свершившуюся катастрофу.
Довольно легко мне удалось остановить ревущую в полный голос женщину, и перевернув её лицом вверх, положить к себе на колени. Наверно, лучше бы я этого не делал.
Осколком стекла, торчавшим теперь у неё из головы, ей стесало половину черепа, и щедро залитое кровью лицо оказалось прямо передо мной. В образовавшейся каше даже нельзя было определить размеры катастрофы, но она выглядела настолько плохо, что я и не понимал, как она ещё может жить и дышать. Из кровавого месива, на меня, умоляющим взглядом, смотрел ярко-голубой глаз.
– Мой малыш, моя девочка, я должна её спасти. Она пытается выбраться на свет, и жить. Зачем мне моя никчёмная жизнь, если я потеряю её? – Тихо, полубессвязно шептала женщина, одной окровавленной рукой вцепившись в рукав моей куртки, а другой, поглаживая большой вздувшийся живот.
Не переставая шептать, она изогнулась дугой от боли, и я еле сумел удержать её за хрупкие плечи. Голубой глаз умоляюще смотрел на меня, а губы, не переставая, двигались.
– Помогите, пожалуйста. Спасите мою девочку. Я вас больше ни о чём не прошу, только помогите.
Осознавая свою беспомощность, я слушал её молитву, боясь пошевелиться, и с трудом сдерживая подступающие рыдания. Мне хотелось утешить её, но язык не ворочался, а на ум не приходило ни одного слова. Казалось, целую вечность, я слушал её «Помогите», с каждым разом становившееся всё слабее и бессмысленнее. И хотя я ожидал этого, но всё равно не смог сдержать стон, когда её тело выгнулось в моих руках в последний раз, и несчастная окончательно затихла. Зажмурив глаза до красных кругов, бестолково перемещающихся в полной темноте, я наконец-то выпустил уже начинающие холодеть плечи, и не сумев сдержать эмоций, закричал в бессловесное и бессердечное небо, играющее нами, словно марионетками.
Видением промчались передо мной окровавленное лицо, пылающая машина, и бьющие в лобовое стекло ладони, а я вновь сидел за рулём своего байка, и мчался вперёд по ночной автостраде. Что сейчас со мной такое было? Или мой мозг решил жить своей личной жизнью, или я просто односекундно отключился, уснув за рулём. Но видение оказалось настолько красочным и правдоподобным, что я всё никак не мог очухаться, и вернуться в суровую реальность. Странным было то, что я по-настоящему не разбился, пока меня так жестоко глючило.
Пытаясь одновременно вести мотоцикл, и разобраться в самом себе, краем глаза я увидел то, что заставило моё сердце похолодеть. Не замеченная ранее, по правой полосе меня догоняла потрёпанная бежевая «пятёрка», та самая, которая только что горела в моём видении. Чёрт! Это как в том самом фильме, где люди видели будущую катастрофу. Как же он назывался? Перегруженный мозг отказывался работать, и словно в тумане воспринимал происходящее.
«Пятёрка» поравнялась со мной, и как в замедленной съёмке я увидел в боковом стекле перекошенное от страха, уже знакомое лицо водителя, и ещё не покалеченную женщину рядом с ним. Мимолётный взгляд в зеркало только подтвердил происходящее. В спину мне светила фарами ещё одна машина. Та самая, которая стукнет мой байк, и даст толчок к последующей цепочке кровавых событий. Как у проштрафившегося абонента сотовой связи, у меня оставались считанные секунды. Ни повлиять на происходящее, ни что-либо изменить, я никак не мог, и то, что я видел несколько мгновений назад, произойдёт на самом деле.
