Светлана Нарватова
Малыш от пикапера

Глава 3

Лизкин день как-то не задался с самого начала. Она уже почти собралась выйти из дома, как зазвонил сотовый. Это была Катька. Она хриплым со сна голоском поведала, что они с «Тимочкой» уехали отдыхать (молодец, коллега, быка за рога в дальний ящик не оттягивает). «А тут у Женечки, ну, который Змей, – сказала Котя так, будто это все должно было объяснить, – спину прихватило. Лизонька же спасёт бедного мальчика от мучений?»

Как ни странно, Лиза помнила этого «бедного мальчика». Правда, в том, что он бедный, она сильно сомневалась. А в том, что он уже давно и основательно не мальчик, у неё даже сомнений не было. Она прекрасно знала этот типаж. Помесь фазана с павлином. А уж как токует… Прямо глухарь! Подносит свой член с бантиком под нос каждой встречной, типа, «рекомендую, я плохого не посоветую». Как там про таких пелось? «Ах, какое блаженство, ах, какое блаженство, знать, что я – Совершенство, знать, что я – Идеал!» И даже, если пелось это не про них, то как с них писано… В общем, Лиза с удовольствием избавила бы «мальчика» от мучений, но, увы, эвтаназия в нашей стране запрещена.

Однако профессионализм привычно послал личное мнение Лизы в даль далёкую, к морю синему, и выразил своё согласие откликнуться на зов страдальца, если таковой её настигнет.

Лиза даже первые полчаса приёма, вопреки привычке и врачебной этике, телефон не отключала. А потом махнула рукой, поставила на беззвучный режим и углубилась в проблемы и радости пациентов. Благо беременные шли через одну.

Вторая неприятность сегодняшнего дня заключалась в том, что нынче вместо её бессменной акушерки Веры Ивановны, буквально выпестовавшей в ней врача, сидела молоденькая девчонка. Олечка. Разумеется, пенсия – дело святое, внуки, школа, всё такое… Но себя было жалко. И пациенток тоже. Олечка пыталась держать лицо «крутого специалиста», но оно нет-нет, да и сползало. В общем, сдвинь корону на бок, чтоб не висла на ушах, временами хотелось фыркнуть Лизе сквозь смех. Но она держалась. Во-первых, им ещё работать вместе. А во-вторых, она сама когда-то была такой же дурочкой.

Олечка путалась, очередь двигалась медленно, дамы становились нервными… Сами знаете, как это бывает. В общем, когда уже спустя 40 минут после официального окончания приёма зашла последняя на сегодня девица, Лиза была готова станцевать ламбаду от счастья.

– Я после родов провериться, – смущённо сказала деви́ца. Угу, значит, де́вица.

– Ну, проходите на кресло. Как-то вы долго собирались провериться. Уже почти четыре месяца.

– Да, понимаете, ребёночек маленький, оставить не с кем, вот только добралась…

Цвет влагалища Лизе не понравился сразу. А после пальпации сомнений практически не осталось. Желание танцевать ламбаду рассосалось само собой. Вот и третья неприятность.

– Одевайтесь и подходите, побеседуем, – ровным голосом сказала Лиза. Она ещё раз просмотрела записи в карточке и выписку из роддома.

– Ну как, всё нормально? – весело прощебетала де́вица. Которая не деви́ца. Уже дважды.

– Если не считать того, что вы, скорее всего, беременны, то всё нормально.

– Как беременна? – на лице девицы отразилась попытка интеллектуальной деятельности, смытая потоком эмоций. – Не может быть! У меня же месячных ещё не было!

– И не будет теперь.

– Но как же так? Я же ребёночка кормлю каждые три часа…

– Это хорошо для ребёночка. Для того, которого вы кормите. А вот для того, который у вас в животике, это очень плохо. Хотя я настойчиво рекомендую аборт. У вас ещё дней 10 осталось на медикаментозный. Надеюсь, успеете.

– Да как вы можете, – ворвалась в разговор Олечка. – Оставляйте ребёночка! Не слушайте!

– Ольга Александровна, вы вообще в курсе, о чём идёт речь? Девушке четыре месяца назад делали кесарево. И со швом были серьёзные проблемы.

– Но как же так? – не могла успокоиться пациентка.

– Вы предохранялись?

– Нет, но ведь…

– Вас в роддоме предупреждали, что после кесарева сечения вам как минимум два года необходимо предохраняться от беременности?

– Но, понимаете, муж не любит презервативы, а гормональные, которые можно при кормлении, такие дорогие…

– Ага, а медикаментозный аборт – дешёвый! А уж насколько дешёвое удовольствие – второй ребёнок! В общем, в интересах вашего здоровья, быстренько делайте диагностику беременности и УЗИ шва. Вероятность нормально выносить и родить ребёнка у вас, мягко говоря, не очень высокая. Хирургический аборт также крайне нежелателен. Медикаментозный – тоже не панацея, но в вашем случае – наименьшее зло. Думайте. Я своё мнение уже высказала.

Когда за девушкой закрылась дверь, Олечка уже не скрывала ненависти во взгляде.

– Теперь я понимаю, почему вас зовут Морозкой! – выплюнула она.

– Это почему же? – полюбопытствовала Лиза.

– Потому что вы бессердечная!

– Вообще-то это из-за фамилии. Меня одногруппники звали или Бесстыжева, или Стужа Лютая. А потом, для простоты, сократили до Морозки. Потому что я все прогулы в журнале отмечала.

– Выслуживались? – попыталась зацепить её оскорбленная Олечка.

– Нет, просто считаю, что недоученный врач – это палач. Безграмотный, а потому – немилосердный. А у вас, Олечка, «жалелка» включилась? Это ничего, года через три она сама отвалится. От перегрузки. Тогда вы точно будете знать, кого нужно жалеть. А кому – мозги на место вправлять.

– Разве можно вот так с женщиной? У неё же горе!

– Горе у неё есть, а мозгов – нет. И если жалеть, то и не появятся. Потому что чувство ответственности за свои поступки от жалости почему-то, – вот жалость-то какая! – не просыпается. Ответственности за своё здоровье и своих детей.

– В конце концов, это же её здоровье, пусть что хочет, то и делает.

– А знаете, Олечка, вы даже не представляете, насколько вы попали в точку. Ведь природа сделала все для того, чтобы позаботиться о теле женщины и её потомстве. Но человеческое «Мы не будем ждать милостей от природы, взять их у неё – вот наша задача» послало лесом все её усилия.

– Это вы о чём? – скептически поинтересовалась акушерка.

– Организм женщины, в отличие от той же собаки, например, не приспособлен для ежегодных родов. Репродуктивный цикл человека, если так можно выразиться, составляет три года. Три года – это период активности фенилэтиламина, гормона влюблённости, который удерживает вместе самку и самца, обеспечивая безопасность детёнышу. Три года – это оптимальный период вскармливания.

– Ну это уже совсем глупости! Грудное вскармливание должно продолжаться до года. А потом у ребёнка от женских гормонов всякие проблемы начинаются, нарушение интеллектуального и эмоционального развития идёт.

– Ты ещё про эдипов комплекс добавь, – усмехнулась Лиза.

– И это тоже. Нам так наша преподавательница говорила.

– Оленька, а ты никогда не задумывалась над тем, что преподаватели могут ошибаться? Например, медики тридцать лет назад утверждали, что детей нужно туго пеленать и кормить строго по часам. А теперь говорят, что нужно делать всё с точностью до наоборот. И только за время моей работы концепция прикормов изменилась трижды.

– И что, теперь можно не учиться, потому что всё равно всё не правильно? – ядовито заметила Оля.

– Нет, просто думать надо. Головой. Вот когда у ребёнка затухает сосательный рефлекс? Ай-ай-ай, не знаете? К трём годам. А к какому возрасту у ребёнка формируется собственная иммунная система?

– К трём годам, – на этот вопрос Оля ответ знала.

– Связи не замечаешь? Учитывая, что в состав грудного молока входят антитела.

– Но животные так долго не кормят!

– Это какие животные? Коровы, разумеется, нет. А вот приматы, например, в среднем вскармливают детенышей до пяти лет. Так вот, тот самый гормон, который отвечает за выработку молока, гасит либидо, вот ведь какая незадача. То есть естественный отбор закрепил в организме женщины идеальный механизм, обеспечивающий оптимальный цикл воспроизведения. Но увы! Мы не будем ждать милости от природы. В крайнем случае, мы будем на них надеяться. Вы даже не представляете, Олечка, сколько женщин беременеют вот так, по лично мне совершенно непонятной уверенности, что первые полгода можно не предохраняться, – выдохнула Лиза, потирая брови костяшками пальцев.

– Но ведь не все же они не предохраняются. Просто способы предохранения несовершенны.

– О, вы даже не представляете, насколько, Олечка! В моей практике были и те, кто беременел со спиралью – не так мало, кстати сказать. И с «Фарматексом». И с гормонами. Правда, та девушка параллельно принимала жиросжигающие препараты. И с презервативами. Но там с размерчиком не угадали. Картина была: «Кондом инсайд». Да что там, я лично принимала девочку, которая умудрилась спрятаться от хирургического аборта. В какой она там складочке затаилась, я даже представить себе не могу. Но, как говорится, жить захочешь – и не так раскорячишься. Биологический метод и прерванный половой акт я вообще за контрацепцию не держу. Но на фоне тех, которые залетали по глупости, эти несчастные случаи – ложка в океане. Ладно, поздравляю вас с первым днём на новом месте! К счастью, на сегодня мы закончили. Хоть и практически… – Лиза достала сотовый, чтобы посмотреть время, – на час позже.

Надпись на экранчике сообщила ей о десяти пропущенных звонках.

Глава 4

Длинные гудки были Женьке ответом.

«Ну и хрен с ней, с этой врачихой», – подумал Женька. И набрал телефон своего зама. Тот всё внимательно выслушал и пообещал как можно скорее заехать в аптеку и спасти болезного шефа. Любой ценой. Женька сказал на деньги не скупиться.

Уже через полчаса в дверь позвонили. Никогда ещё путь из спальни до порога квартиры не казался Женьке столь долгим. Но Змей он или не Змей? Не прошло и десяти минут, как он дополз.

Зам огорчил главу корпоративной СБ новостью, что, оказывается, все приличные обезболивающие теперь продаются исключительно по рецептам. Но ему посоветовали какой-то «энпэвээс» – в таблетках, поскольку уколы делать он не умел и справедливо полагал, что Женька себя в качестве тренажёра не предложит. Но он привёз очень хороший разогревающий крем. В аптеке заверили, что прямо реально разогревает, сказал довольный зам, протягивая красно-белую коробочку.

Женька пополз в обратном направлении, послав приятеля за водой. Таблетка была проглочена, а спина готова к растиранию. Зам ухнул, потёр руки, выдавил, не жалея, содержимое тюбика, и энергично прошёлся вдоль позвоночника. Женька крякнул, но промолчал.

Через пару минут он понял, что он идиот. Решение проблемы всё это время было у него под носом! Нужно было просто со всей силы звездануть молотком по пальцу – и он бы сразу забыл о позвоночнике. «Как сейчас, например», – думал Женька, нарезая круги по комнате и матерясь на ошалевшего зама. Змей на своём примере понял, что чувствуют его сородичи, когда с них слазит кожа. Спина блондина разве что не дымилась. Ну во всяком случае, палёным не пахло. Хотя от едкого запаха крема слезились глаза. А может они и по более очевидной причине слезились, кто их поймёт?

Душ и мыло несколько ослабили пытку, но чем меньше горела кожа, тем настойчивее напоминал о себе позвоночник.

– Может, ещё чем-нибудь помочь? – неуверенно спросил зам.

На цензурный язык ответ Женьки можно было перевести примерно как «Спасибо, ты уже помог».

И Змей снова набрал номер из смс-ки. А через полчаса – ещё раз. Потом заветная кнопочка с зелёной трубкой стала нажиматься каждые 15 минут.

«А что терять? Похоже, эта ведьма назло мне забыла дома телефон, – обречённо думал Женька, – ещё пятнадцать минут, – принял он решение, – и попрошу кого-нибудь из ребят отвезти в больницу».

И в этот момент телефон зазвонил.

* * *

– А раньше ответить было сложно?! – почти проорал он в трубку.

– Сложно, у меня был приём, Евгений Петрович. А здороваться у нас нынче не модно?

– Здравствуйте, Елизавета Сергеевна. Пусть хоть кому-то из нас повезёт.

– Я вот одного не пойму, – абонент с той стороны тоже был недоволен, – если у вас всё так плохо, почему же вы мне сразу не позвонили?

– Никак не мог решиться. Вы же недвусмысленно сказали, что в ваши руки я смогу попасть, только сменив пол, – парировал Женька.

– Судя по настойчивым звонкам, все сомнения остались позади? – всхлипнул смешком женский голос. – Смена пола – серьёзное решение. Видимо, действительно не по-детски припекло.

Тебя бы так припекло, рыкнул про себя Женька, снимая со спины холодное полотенце.

– У вас, видимо, сегодня очень хорошее настроение, – желчно выговорил Змей. – Извините, что я тут со своими глупостями, – и собрался нажать «отбой».

– Простите, Женя, – ведьма, оказывается, умела говорить по-человечески. – Настроение у меня сегодня как раз ни к чёрту, вот вам и прилетело рикошетом. Говорите адрес, я скоро буду. Сейчас в нашу аптеку загляну – и сразу к вам.

– Разогревающего только ничего не берите, пожалуйста, – взмолился Женька.

– Разумеется, – непонимающе ответила Елизавета. – А горячительное у вас есть? Водка, например, или спирт.

– Не бывает пациентов нелюбимых, бывает мало водки, – не удержался Змей.

– Пациенты не делятся на любимых и не любимых, ибо все равны перед Асклепием. Есть водка?

– Есть.

– Отбой.

Путь к входной двери он начал, не откладывая. Одно дело – корячиться перед замом, и совсем другое – перед симпатичной женщиной. Ничего не случится, если дверь немного побудет открытой.

Врачиха действительно прибыла быстро. Женька практически едва успел доползти до дивана в зале – так скромно называлась вторая комната в квартире.

– Тут-тук, есть здесь кто живой? – поинтересовался женский голос из прихожей.

– Ваш оптимизм восхищает, – не мог не огрызнуться Змей.

– Есть живой, – констатировала внимание дама, проходя в комнату. – Ну, больной, на что жалуетесь?

– На судьбу, – хмыкнул Женька.

– Это само собой, – невозмутимо заметила ведьма. – Показывайте, что у вас со спиной.

После значительной паузы она поинтересовалась:

– Инквизиция в гости забегала?

– Не, заместитель, – горько выдохнул Женька, понимая, что скрыть свой позор не удастся.

– Серьёзная у вас борьба за власть, – уважительно заметила брюнетка. – Это было что?

Женька мотнул головой в сторону сиротливо лежавшего на столике тюбика.

– Узнаю брата Колю. Много?

– Был полным, – пояснил он.

– Ого! Не знаю, как вы, а я бы к вашему заместителю спиной поворачиваться бы не стала. Смыли?

– Угу. Напрочь.

Врачиха положила руки ему на спину, даруя блаженную прохладу.

– У вас картошка есть? – неожиданно спросила она.

– К жареной лопатке в качестве гарнира?

– Почти. Так есть или нет? Сырая. И тёрка.

– Проголодались? – язвительно поинтересовался хозяин.

– И это тоже, вообще-то. Но сейчас мы будем играть в «Шкварчащий Животик» из «Голого пистолета». Правда, жарить будем не яйца…

– И то слава богу! – пробормотал себе под нос Змей.

– А картошку.

– Издеваетесь?

– Нет. Это народное – и очень эффективное – средство борьбы с ожогами. Снимает жар, частично – воспаление. Практически полностью – боль. Так что, спасать спину будем или так оставим?

Женька сообщил точные координаты картошки и тёрки, и врачиха скрылась на кухне. Возвратилась она с глубокой тарелкой и большим полотенцем из ванной.

– Нужно подстелить, а то, учитывая площадь пострадавшей поверхности, что-нибудь может стечь на обивку дивана, – сказала она, и после того, как Женька героическими усилиями привстал, и полотенце оказалось под ним, стала выкладывать скользкое содержимое тарелки на кожу. Сначала наступило ЩАСТЬЕ, потом немного пощипало, но в целом неподвижное тело Женьки стало погружаться в нирвану. То есть состояние без боли.

– А теперь продолжим общаться. Что ещё принес вам ваш зам и не нужно ли нам теперь делать промывание желудка? – не без издёвки спросила ведьма.

Но Женьку это уже не волновало. Он лишь промычал что-то невнятное в подушку и вновь махнул в сторону стола.

– Сколько выпили?

– Одну таблетку.

– И что, легче не стало?

– Может, и стало. Не успел заметить, пока бегал по квартире и мылся под холодным душем.

– Ладно. Сейчас сделаем два укольчика. Один – нестероидное противовоспалительное средство. Оно снимет боль и отёк с пострадавшего участка. Ожог тоже немного обезболит. Второй – комплекс витаминов группы В в большой дозе. Он также обладает анальгетическим свойством и поможет нормализовать процессы в нервной ткани, – убаюкивающим тоном говорила врачиха, и смысл произносимого дошёл до Женьки не сразу.

– А эти витамины, их обязательно колоть? – робко спросил Женька.

Он вырос в те времена, когда витамины В выписывали всем детям, которым не повезло подхватить ОРЗ или ОРВИ, и на собственной попе с ними познакомился. В маленькой дозе. Возобновлять знакомство в большой не хотелось. Сильно-сильно не хотелось.

– Ой, да ладно! – отмахнулась медичка. – Первый укол гораздо больнее.

Женьке поплохело.

– А может лучше просто ещё таблеточку выпить? – почти жалобно попросил он.

– Таблеточки дают меньший эффект и плохо влияют на желудок, – продолжила ведьма. – Евгений Петрович, вы что, уколов боитесь?

– Только болючих, – тихо признался Женька.

– Так дело в этом? Не переживай, витамины с лидокаином, ты вообще практически ничего не почувствуешь. Водка где? И обнажайся давай.

– А ты приставать не будешь? – включил привычную программу успокоившийся Змей.

– А что, есть на что посмотреть? – поинтересовалась ведьма, набирая лекарство в шприц.

– И не только посмотреть, – какбэ-обиженно просопел Женька, спуская штаны. Сделать это лежа было непросто, но встать сейчас он бы не смог при всём желании. Да и картошка так и норовила скатиться спёкшимися хлопьями.

– Призна́юсь, недвижимость в сексуальном смысле меня слабо возбуждает, – усмехнулась врачиха, демонстрируя идеальные зубки. – Особенно, когда она вопит от боли в процессе.

– А я думал, что все врачи – садисты. Разве у вас нет такого специального экзамена при поступлении? – Женька, ощущая влажную ватку на ягодице, на всякий случай сморщился.

– А то ж, – согласилась мучительница, вонзая иглу. Справедливости ради следовало отметить, что почти безболезненно. – Тех, у кого балл повыше – в стоматологи отправляют, у кого пониже – в педиатрию.

В месте укола ощутимо пощипывало, но на общем фоне предшествующих неприятностей это были такие мелочи!

– Ну не скажи, я вот как вспомню свою участковую, так мурашками сразу покрываюсь. А тебя-то как проглядели? – расслабленно спросил Змей.

– О, в гинекологи вообще берут исключительно бессердечных. Нас даже в БДСМ не пускают. Звери, говорят. – В другую ягодицу столь же незаметно ткнулась вторая игла. – Где-то через полчаса ты вполне сможешь шевелиться. Только резких движений не делай. На столе лежит пакетик, там с кремом – но тебе он сегодня всё равно не пригодится, и довольно сильное обезболивающее. Будет совсем плохо – выпей таблеточку, хорошо помогает. Но не увлекайся, мне ребята на него рецепт выписали, но сделали последнее китайское предупреждение. Чек там же, деньги отдашь завтра. У меня приём с обеда, смогу подъехать ближе к двенадцати. Устроит?

Женьку уже всё устраивало.

– Что это ты такая добрая? – всё же выдавил он для поддержания имиджа.

– А я на сегодня норму злодейств уже перевыполнила.

– Сколько всего уколов нужно сделать? – поинтересовался Змей, натягивая штаны.

– Витаминки очень желательно все пять. Второй – чем меньше, тем лучше. Как станет терпимо, так и перестанем. Будем обходиться наружным. Так, ну я закончила. – Их глаза на минутку встретились. Ведьма подмигнула. – Можешь не провожать.

Дверь за врачихой захлопнулась.

«Жизнь налаживается», – думал расслабившийся Женька.

«А она так ничего», – мелькнуло в его сознании, когда боль перестала затуманивать мозг. Видишь ли, недвижимость её не интересует.

«Ничего, время есть, мы ей покажем недвижимость. Она ещё сама добавки просить будет», – довольно ухмыльнулся Змей, погружаясь в блаженный сон.

Глава 5

Лизкин мозг работал в автономном режиме, анализируя информацию. Сильный, красивый, здоровый – судя по набору лекарств в доме. Интеллект в норме. Из разговора видно, проявляет к ней интерес… Правда, интерес он наверняка проявляет ко всему, что моложе сорока и с сиськами. Самолюбию это не льстит, так и не для самолюбия она его пользовать собирается. К серьёзным отношениям не рвётся. Это однозначно. Идеальный претендент.

Проблема одна: как заставить такого провести больше трёх ночей с одной женщиной? Это вам задачка посложнее теоремы Ферма.

На следующий день Лиза собиралась с особой тщательностью.

Главное – обойтись без нарочитости, сказала она своему отражению. Всё должно выглядеть абсолютно естественно. Но завлекательно. Она остановила свой выбор на слаксах, идеально подчёркивающих длину стройных ног, облегающих талию и округлости, расположенные к югу от неё. Чтобы мужчине не пришлось тратить время на поиски её груди, надела обтягивающий терракотовый джемпер без изысков. Минимум косметики – просто чтобы ни у кого не было сомнений, что у неё есть брови и ресницы. Губки в цвет джемпера. Никаких духов – ей всё-таки с людьми работать. Беременными. Только отдушка шампуня.

«А хороша!» – призналась себе Лиза, глядя в зеркало. Сексуальная скромность. Или скромная сексуальность.

Удовлетворившись осмотром себя любимой и примерив к лицу несколько вариантов улыбки, охотница за семенным материалом двинулась к цели.

* * *

«Главное, – думал Женька, глядя на себя в зеркало, – чтобы она не поняла, что это специально для неё». Укол сотворил чудо, которое Женька закрепил таблеткой на ночь и с утра заполировал анальгетиком. В общем, он уже стоял. Почти прямо.

Хорошенько подумав, Змей остановил свой выбор на коротких спортивных шортах – а что, ноги у него не кривые, пусть полюбуется. Да и стягивать их проще. Наверх он бы предпочёл вообще ничего не надевать, дабы своим прессом поразить ведьму в самое сердце. Если оно у неё все же есть. Но получить люлей за то, что он не заботится о больной спине, Женьке не хотелось. Поэтому он надел укороченную футболку, которая, стоило ему поднять руку, открывала обзор на мохнатую дорожку, теряющуюся в шортах. «Теперь слегка взлохматим волосы – и можно встречать гостью, – решил он, взглянув на своё отражение. – Хорош! Не был бы мужиком – влюбился бы!»

* * *

Ведьма пришла – впорхнула в дверь, практически, – немного позже обещанного. Женька уже даже звонить собирался. Повесила на вешалку куртку. От помощи Змея она отказалась, мотивировав тем, что если тот в процессе не удержится на ногах, она его до дивана не донесёт. И с царственной осанкой пронесла себя в зал. Нет, вчера ему не показалось, действительно ведьма.

– Я так понимаю, тебе стало лучше, – спиной поинтересовалась врачиха, наполняя у стола шприцы. «И сердца у неё всё же нет», – утешил себя Женька, понимая, что пресс осматривать никто не торопится. А вот попа имелась. Вполне так ничего себе попа.

– Немного, – согласился пациент, оголяя мишень.

– Вот и замечательно. Катя звонила, сказала, что они завтра уже будут в городе. Так что Тимур Александрович продолжит правое дело возвращения этого бренного тела к жизни.

Женька замер, стоя на коленях в процессе спускания шортов. Как «завтра»? А как же его грандиозные планы?

И в этот момент злодейка повернулась.

– Хм, и впрямь есть на что посмотреть, – заметила она как ни в чём не бывало. – Всё уже, увидела, можешь ложиться.

Женька лёг. Не доказывать же, что сегодня демонстрировать ей свои несомненные достоинства он не собирался?

Пока Змей пытался осмыслить новые вводные, медичка его уколола. Понял он это только тогда, когда та пошла к столу. Впрочем, вскоре она вернулась и стала задирать его футболку.

– О, теперь и не скажешь, что вчера ты был жертвой террориста, – проговорила врачиха, нежно проводя рукой вдоль позвоночника. Это движение настолько контрастировало с тоном, что у Женьки появилось желание обернуться и проверить – действительно ли там тот же человек? – Я сейчас легонько смажу позвоночник кремом. Больно не будет, – успокаивающе щебетала она, и Змей поплыл под мягкими, утешающими движениями тёплых пальчиков. – Вот и всё, – голос ведьмы вернул его к реальности.

– Деньги за лекарства лежат на столе, – сказал Женька, неспособный в этот момент на такой волевой поступок, как подъём. – А за уколы я сколько должен?

– Глупости какие! Натурой расплатишься, – отмахнулась брюнетка, убирая деньги в кошелёк.

Женька со вкусом оглядел предстоящий объём работ. Он, конечно, не ожидал, что всё будет так просто, но коль уж ведьма сама отдаёт себя в его руки, грех отказываться от такого подарка.

– Без проблем, – хмыкнул он удовлетворённо. – Как только смогу твёрдо стоять.

– Да у меня пока таких проблем нет, – пожала плечами медичка, собирая мусор. – Когда потребуется, я позвоню.

– Это ты, в смысле, любовников, как капусту, на будущее заготавливаешь? Вдруг приспичит? – поразился Женька.

– Каких любовников? – теперь удивилась медичка. – Я про твои профессиональные услуги… Маньяк сексуальный.

– Да, я такой, – промурлыкал Женька. – Я очень сексуальный маньяк.

– И умный, и красивый, – перечисляла ведьма, обильно поливая бальзамом сморщенное Женькино эго. Да не такая уж она и ведьма, если приглядеться, – а скромный-то какой! – весьма негуманно закончила она. – За сим наш экипаж прощается с вами и желает вам приятного полёта, – улыбнулась врачиха на прощанье и помахала ручкой. – Обращайтесь, если что.

– Обязательно обращусь, – пообещал Змей захлопнувшейся двери.