Светлана Багрянцева
Ударь меня нежно
Глава 7
Полина
После того, как закончили обедать, я глянула на хозяина дома и спросила:
– Кто моет посуду в вашем доме? Я могу вымыть тарелки.
– Посудомоечная машина моет. Не волнуйся, я сам всё уберу. Иди распаковывать вещи. Душ на первом этаже. Хочешь, можно мыться в любое время.
Я вежливо поблагодарила за обед и первым делом заглянула в туалет, потом в ванную. Там стоял просторный душевой бокс. В изумлении открыла глаза и застыла на месте.
– Чего ты на него смотришь как на диковинку? – на пороге появился Арсений.
– Простите, Арсений Михайлович, но я не знаю, как им пользоваться. У нас дома обычная ванна с душевой лейкой.
– Я объясню, ничего страшного тут нет.
Арсений
Я подошёл ближе и начал рассказывать, как включается гидромассаж или тропический душ. При этом как бы нечаянно коснулся девушки бедром и не отлипал от неё. К удивлению, Поля не отстранилась. Внимательно выслушала обо всех функциях, имеющихся в душе. А потом вдруг заявила, отступая на шаг:
– В следующий раз не надо подходить ко мне вплотную, пожалуйста.
Голос девушки не был гневным, в нём даже отвращения не прослеживалось. Я в очередной раз задумался. Если бы она была девственницей, то выкинула бы что-то похлеще. «Не смейте ко мне прикасаться!» Был ещё вариант, что она не приняла моего жеста за что-то из ряда вон. Подумаешь, встал мужик бок о бок. Поля вежливо попросила не подходить так близко. Да уж, это наводит на мысли. Хотя с какой стати я её проверяю? Она гостья в моём доме и больше никто.
– Хорошо, – ответил я, приподняв одну бровь.
– Скажите, а ваша девушка не будет против, что я здесь живу? – последовал новый вопрос.
– У меня нет девушки. Я не вожу сюда своих любовниц, за одним исключением, но это в прошлом. Это всё, что тебе нужно знать. Мы будем жить тут одни. Иди разбирать вещи, я буду в гостиной, если понадоблюсь, – спокойно произнёс я и ушёл.
Полина
Повесила свои вещи на плечики, потом разложила нижнее бельё на полки. Напряжение и нервы давали о себе знать, поэтому я поспешила забраться в спасительный душ. Вода всегда мне помогала, как будто усталость, накопившаяся за день, утекала в канализацию.
Нежась под тропическим душем, я вспоминала, как мужчина прикоснулся ко мне бедром. Сначала я подумала, что это нечаянно и не отстранилась. Но потом бедро Арсения прижалось плотнее. Я отошла на шаг, заявляя, что не хочу, чтобы ко мне так подходили.
Почему Арсений это сделал? Неприятно не было, наоборот, проскользнула волна еле уловимого интереса. Арсений прав, в моём возрасте часто хочется секса. Но я не собираюсь бежать и искать себе любовника.
Нужно как-то перебороть страсть к подчинению. Такие фетиши мне ни к чему. Но как это сделать?! Душа словно горит в огне, потому что тело просит одного, а она противится этому.
Такой раздрай у меня был и раньше. Даже несмотря на то, что я любила Колю, после встреч с ним приходила домой и корила себя. Мне было стыдно потому, что я часто стояла на коленях и умоляла.
Выйдя из душа, я застала Арсения сидящим в кресле. Он что-то просматривал на ноутбуке, который стоял на журнальном столике.
Я осмелилась и попросила пароль от роутера.
– У меня не запаролено. Нет смысла. Можно спокойно выходить в интернет, – ответил Черкасов.
Я поднялась к себе в комнату. Легла на кровать, включила любимую музыку в интернете через наушники. Оторвалась от прослушивания только тогда, когда позвали на ужин.
На следующий день Арсений уехал на работу. Он сказал не уходить далеко от дома и оставил ключи. Я не собиралась никуда идти. Посидела на лавочке у альпийской горки, а потом снова направилась домой.
Делать было нечего, и я изнывала от этого безделья. Лучше бы прибралась в доме или ещё что-то сделала, но тут имелась домработница. Оставалось тупо торчать в интернете.
Расположилась в холле на диване. Зашла на свою страницу ВКонтакте. В чате было много нового. Одногруппники писали, как сдали годовой экзамен. Как отдыхают. Кто-то даже в Москву перевёлся учиться. Трое уехали в Америку.
Вдруг стало так обидно. Я тоже перевелась в другой институт, а по сути поступила заново, но не могла этим похвастать перед теми, с кем ещё недавно танцевала.
Ещё тут было сообщение с моим именем от подруги, с которой раньше дружила. Я прочитала его и побледнела.
«Полька, грёбаная шлюха. Чего не говоришь, куда снова поступила? Может, для таких, как ты, специальный факультет изобрели, «Как лучше сосать хуй и униженно просить трахнуть»? Ха. Ха».
С чего вдруг такие заскоки? Мы же были подругами. Пролистала сообщения вверх. Раньше общалась с одногруппниками, но уже давно не заглядывала в общий чат.
Оказалось, Коля всем растрындел, как спал со мной. Какие ролевые игры в постели я иногда просила. Он рассказывал, как ему было противно во всём этом участвовать. И вообще, я шалава и не одному мужику отсосала, а он боялся заразиться от меня всякой дрянью, поэтому и бросил.
Начался буллинг. Меня полоскали в чате как могли. Обливали грязью. Коля подливал масла в огонь, рассказывая новые подробности нашего интима.
По щеке скатилась слезинка.
– Я не виновата, что я такая. Я не хочу быть такой, – всхлипнула я.
Решительно удалила всех одноклассников из друзей и закрыла свою страницу для посторонних.
После того, как я прочла чат, прошло три дня. Я будто впала в прострацию. Ничего не хотелось, даже двигаться. С трудом запихивала в себя завтрак, а обед и вовсе пропускала. Это было легко. Арсений обедал в кафе рядом с работой, а Марина к тому времени уже уходила.
Гуляла по двору, понурив голову, потом валялась на кровати, слушая музыку или смотря какой-то фильм. Я всё ещё не могла поверить, что парень, которого я любила, так жестоко поиздевался надо мной.
Арсений
Я заметил, что девушка бродит по квартире как тень. Когда был дома и сидел в холле-гостиной, Полина проходила в туалет или душ, а потом возвращалась к себе.
Уже зная, в какое время я ужинаю, девушка садилась за стол на кухне. Лицо бледное, серые круги под глазами. Полина сидела и молчала. Потом вежливо благодарила за ужин и снова уходила к себе.
Также я заметил, что в течение трёх дней обед оставался нетронутым. Это мне не нравилось, и я собрался поговорить с Полей за ужином.
Как обычно, девушка не появилась на ужин. Я поднялся на второй этаж и постучал. Ответа не последовало. Тогда открыл дверь и вошёл. Полина лежала с наушниками в ушах и смотрела в потолок. Вырвал один наушник из её уха.
– Спускайся ужинать, – строго сказал я.
Полина посмотрела на меня пустым взглядом, вынув второй наушник.
– Спасибо, я не голодна, – тихо произнесла девушка.
– Послушай, девочка, ты сейчас встанешь и пойдёшь ужинать. Если нет, то я привяжу тебя к стулу и запихну всё в рот насильно. Живо на кухню, пока я не разозлился.
Я, как всегда, не повысил голос, но в нём было столько холода и власти, что девушка вздрогнула.
– Через минуту не увижу тебя на кухне, пеняй на себя, девочка. Меня просили за тобой присмотреть, а каким образом я должен это делать, не уточнили. Так что делай выводы.
Она встала и медленно поплелась на кухню впереди меня.
Сели за стол. На ужин было картофельное пюре и котлета. Марина готовит потрясающе, но я видел, что Поля снова насильно запихивает в себя еду.
Я видел, как она мучается. Нахмурился. Да, отец говорил, что у Поли началась депрессия, но он был неправ. Депрессия уже вовсю прогрессировала.
И чего её не показали психологу. А может, показывали да без толку. Хм, ситуация.
Вдруг раздался противный скрежет вилки о тарелку. Он разрезал тишину и неприятно ударил по ушам.
– Извините, я не хочу есть, – сказала Полина и опустила голову.
Я подошёл и поднял её голову, подхватив двумя пальцами за подбородок. В глазах девушки стояли слёзы. Чёрт, что происходит?!
– Иди в гостиную. Сядь в кресло. Я хочу, чтобы ты была там, когда я приду. И запомни, правое кресло моё. Ты не имеешь права там сидеть.
Полина ушла, а я сел на прежнее место и спокойно доел свой ужин. Думал, что девушка возмутится, скажет: «Почему я не могу сидеть там, где хочу?» Возможно, она демонстративно сядет в правое кресло. Молодёжь она такая, настоящие бунтари. Я и сам в молодости был такой. Уже в пятнадцать считал себя взрослым, но, к счастью родителей, доказывал это не глупыми выходками.
Каково же было моё удивление, когда Полина не сказала и слова против. Более того, она сидела там, где и велели. Голова опущена, руки теребят край футболки.
Девочка моя, да ты прирождённая саба, но наверняка этого не осознаёшь. Может, и не слышала о Теме никогда.
Я сел в соседнее кресло и положил ногу на ногу, обняв руками колено.
– Посмотри на меня, девочка.
Полина робко подняла голову.
– Я виноват перед тобой. Да, именно так, не удивляйся. Мне нужно было сразу донести до тебя информацию, а я этого не сделал. Я не люблю, когда меня не слушаются. Поскольку ты живёшь в моём доме, то будь добра делать то, что я говорю. Нужно питаться, мне не хочется лицезреть здесь ходячий скелет. Не оставляй больше обед нетронутым, пожалуйста. Думаешь, я не заметил, что ты мало кушаешь? Я понимаю, Поля, у тебя проблема. Травма, которая не даёт тебе заниматься любимым делом. Но поверь мне, в мире много всего хорошего. Кто-то в свободное от работы время рисует или занимается фотографией. Кто-то любит собирать целые картины из пазла. У меня есть друг, который разводит комнатные растения. Жизнь на твоей травме не кончается. Посмотри на паралимпийцев. Кто-то даже без руки или ноги, а они выигрывали золотые медали. Не думаешь, что им хуже, чем тебе? Ты хотя бы на своих двоих ходишь. Но они не отчаялись, не впали в транс. Подумай над этим, девочка. Если хочешь, я могу подарить тебе хороший фотоаппарат.
– Я попытаюсь взять себя в руки, Арсений Михайлович, – промямлила девушка.
– Хорошо. А теперь можно идти. Если хочешь, посмотри здесь телевизор.
Я зашёл в темницу. Включил музыку и стал медитировать. Каким-то шестым чувством я понимал, что с Полиной не всё так просто, как кажется на первый взгляд. Вот только что ещё примешивается помимо горечи оттого, что она не сможет заниматься любимым делом? В этом стоило разобраться. Но прежде нужно попросить сил у космоса.
За эти четыре дня, что девушка жила у меня, я с каждым днём понимал, как хочу Полину. Не просто как любовницу, а как сабу.
Вчера после ужина ездил в клуб и взял свободную нижнюю. Там меня постигла неприятная вещь. Я привязал девушку к кресту и работал флоггером, но на её месте представлял Полину.
Приведя своё душевное состояние в покой, я вышел в гостиную.
Полина
Я решила посмотреть телевизор. В комнате сидеть уже осточертело. Взяв со стола пульт, заметила, как хозяин дома открыл дверь под лестницей и ушёл в подвал.
Что в этом подвале такого? Почему мне туда нельзя? Почему я не могу сидеть в его кресле? В моём доме садятся, кто где хочет. Почему он говорит тихо, но голос всегда с командными нотками?
Я была любопытная от природы, и у меня аж под ложечкой засосало – так хотелось глянуть, что там в подвале. Мне запретили заходить и это сдерживало.
Стала смотреть кино. Через какое-то время Арсений подошёл к моему креслу и сел на подлокотник.
– Не хочешь завтра посмотреть город? Я выходной, могу показать тебе много интересного.
– Я бы с удовольствием прогулялась. Но вы обещали не приближаться так близко, – произнесла я, посмотрев на него.
– Тебе это неприятно? – Арсений выгнул одну бровь.
– Нет. Но я этого не хочу.
Арсений встал и присел передо мной на корточки. Потом погладил мою щёку пальцем.
– Может, мы поговорим об этом? О твоих желаниях и страхах. Я же вижу, что ты страдаешь. Расскажи мне, малышка? Возможно, я смогу помочь.
– Нет. Я не буду об этом говорить. Вы же не психолог? Тогда не приставайте, – я демонстративно отвернулась.
– Да, я не психолог. Но друзья говорят, что я мог бы им стать. Не буду настаивать, пока, не буду. Я у себя в комнате, если что.
Арсений поднялся на второй этаж, а я проводила его долгим взглядом, потирая ладонью щёку. Я бы соврала самой себе, если бы сказала, что было неприятно. Наоборот, от этого лёгкого касания волоски встали дыбом на руках, а по телу прокатилась приятная волна. Но я не хотела этого снова, спать с мужчиной. Не хотела душой, а тело кричало, что оно уже два месяца не было ни с кем и ему хочется наслаждения.
Как я ни пыталась вытравить из себя постыдное влечение к подчинению, ничего не выходило. Арсений к тому же пугал своей властностью и одновременно это начинало возбуждать. Я боялась признаться о своих желаниях и фетишах. Черкасов, как и бывший парень, обзовёт меня шлюхой и извращенкой.
Глава 8
Арсений
Я возил девушку показывать самые интересные места города. Мы побывали на набережной. Посетили Мамаев курган и даже планетарий. Заметил, что Полина слегка преобразилась. Она спрашивала о том, что её интересовало. Иногда даже улыбалась, что было, несомненно, хорошо. Но всё же, несмотря на это, Полина казалась странной. Как будто и не молодая особа с их неуёмной энергией и жаждой жизни.
Я знал, что нужно как-то её растормошить, вырвать из той раковины, куда она глубоко спряталась. Но вот что было странно, я не понимал себя. Зачем мне всё это? Ведь Полина мне не сестра, даже не дальняя родственница. Да, попросили, чтобы она пожила в моём доме. Сказали, нужно приглядеть. Я согласился пустить девушку в свой дом. А пригляд может касаться того, чтобы она училась, не пропускала занятия и не вляпалась в дурную компанию.
В моей голове мелькала мысль, что я обязан позаботиться о душевном и физическом состоянии Полины, больше того, хотелось это сделать. Но ведь она не моя саба, не соглашалась на это, да и наверняка о Теме не знает. Глядя сейчас на девушку, я представлял, что передо мной сидит именно саба.
Я впервые испытывал чувство непременно сделать девушку своей. Стоило поговорить с Полей об этом, но я боялся, что она назовёт меня больным на всю голову и отвергнет.
Мы сидели на веранде небольшого уютного кафе, наслаждаясь солнечным днём и обедом. Прогулка пошла на пользу. Полина с удовольствием ела всё, что заказала. Потом она вдруг потупилась и произнесла:
– Получается, я сейчас живу у вас как приживалка. Дома ничего не делаю. Питаюсь за ваш счёт. Даже планетарий и ресторан. Всё это стоит денег. Мне как-то неудобно.
– Тебе не стоит об этом беспокоиться. Я не богатый сноб, который непременно хочет, чтобы его деньги вернулись. Знаю, многие говорят: «Раз живёшь у меня, то прибирай в квартире. Зачем я буду платить домработнице, ведь есть ты». Марина Петровна работает на меня пять лет. Я привык к ней и даже доверил ключи от дома. Она нуждается в этой работе, а я не собираюсь её увольнять. К тому же мне не на кого тратить деньги. Детей иметь я сознательно пока не хочу. Поэтому, я могу себе позволить содержать тебя, в конце концов, деньги в гробу мне не нужны. Не смотри так испуганно. Я вовсе не болен. Но смерть – это неизбежно, как и сама жизнь. Может, я доживу до ста лет, а если нет, что же, такова судьба. Позволь мне позаботиться о тебе, не думай больше об этом. Впрочем, если хочешь меня отблагодарить, посади на заднем дворе грядку с клубникой. На будущий год будут ягоды.
– Ой, я никогда не сажала клубнику. У нас нет дачи.
– А интернет тебе на что? Саженцы куплю, – улыбнулся я.
– Эм, хорошо. Я попробую. Спасибо за обед.
– Ты всегда благодаришь человека за еду или только меня?
– Ну, я так приучена с детства. Мы с папой и братом всегда благодарили маму за это.
– Хорошо, поедем ещё в пару мест и домой. Если у тебя болит нога, ты говори, не молчи.
– Нет, всё хорошо. Перелом меня беспокоит редко. Так что мы можем ещё погулять, – Полина улыбнулась кончиками губ.
***
Я подумал, что на самом деле девушка ничего делать не будет. Ведь ей сказали, что она может не волноваться о деньгах. Зачем тогда пыжиться? К удивлению, после завтрака она попросила показать ей, где лежат лопата и грабли. Я предоставил ей нужные инструменты. Девочка, по-видимому, не привыкла бездельничать и это её тяготит.
Из окна своей спальни я наблюдал за Полиной. Она с трудом пару раз копнула землю. Я решил спуститься к ней. Расслабленной походкой подошёл почти вплотную.
– Достаточно, Полина. Не нужно нагружать ноги. Я тебе помогу, отдай лопату.
– Я не инвалид. Левая нога здоровая. Нужно большую грядку, чтобы не на десять кустов, – ответила Полина, стоя с лопатой в руке.
Я положил свою руку сверху её ладони. Потом слегка погладил длинные пальцы. Вдруг захотелось прикоснуться ещё больше, но я сдержал себя. Проехал по её кулаку и схватился за черенок, вынимая его из руки девушки. Прикасаться к Полине было очень приятно.
Я сам не понимал, почему мне хочется её соблазнить. Назвать своей и не отдавать никому. Неужели впервые я начал чувствовать к девушке что-то большее, чем просто симпатию?
– Я же не говорил, что собрался варить варенье или компот. Полакомиться вкусной ягодой нам с тобой и десять кустов хватит, – улыбнулся я.
Я видел, как в изумлении расширились глаза Полины от прикосновения моих рук. А ещё она нервно сглотнула, но промолчала. Хотя могла бы гневно крикнуть, чтобы я её не трогал. Может статься, Полина просто боится дёрнуться лишний раз, чтобы из дома не выгнали. От места в общежитии она отказалась.
Я пристальнее посмотрел на девушку. И решил, что хватит играть в кошки-мышки.
– Скажи мне, Полина, ты уже была в постели с мужчиной? – спросил я, глядя ей в глаза.
Девушка открыла рот в удивлении, а потом нервно выдала:
– Не ваше дело, Руслан Михайлович, – она с возмущённым видом пошла вперёд.
– Стоять! Ко мне подошла! – резко сказал я.
Полина притормозила, развернулась и направилась ко мне. В следующую секунду она опять развернулась и побежала в дом.
Я удивился такой реакции. Почти подошла ко мне и вдруг умчалась, как будто за ней гонится стая волков. Что ещё за новости такие?!
Я быстрым шагом пошёл за ней в дом, бросив лопату на землю. Поднялся на второй этаж, постучал в дверь.
– Уходите, пожалуйста. Я не хочу разговаривать, – крикнула Полина, всхлипывая.
Я не послушался и вошёл в спальню. Увидел, что Полина лежит на кровати, скрючившись, руки просунуты между ног. Подошёл и сел на край кровати.
– У тебя что-то болит? Что случилось, девочка? Может, я тебя чем-то обидел? Ты можешь смело говорить, – ласково произнёс я, погладив её по волосам.
– Нет, не обидели. Вы ни при чём, это всё я. Неважно, я не хочу об этом говорить, – всхлипнула Поля.
– Хорошо, я не буду настаивать. Захочешь поговорить, я всегда выслушаю. Я же знаю, как тяжело всё копить в себе. После обеда я съезжу и куплю саженцы. Сам сейчас грядку вскопаю. Отдыхай, но не забудь, что ты обязана пообедать со мной.
Я встал и вышел. Отправился дальше копать.
Полина не давала мне покоя. Она оказалась настоящей загадкой, которую всё больше хотелось разгадать. И опять не понимал, как я мог за такое короткое время настолько привязаться к своей гостье. По сути, я начал мечтать о ней как о потенциальной сабе уже в первый день.
С Таней тоже завертелось с первой встречи, но там не присутствовали мечты. Я сразу знал, что Татьяна саба и маза. С Полиной всё наоборот. Притом я не уверен, что если откроюсь ей, то она не пошлёт меня далеко и надолго. В конце концов, ещё не поздно позвонить и попросить место в общежитии.
Я ни за что не хотел отпускать Полю от себя. Она моя. Не буду её ни к чему принуждать, но поговорить можно. Только не сейчас. Сначала нужно разобраться, что с ней происходит. Иначе можно наделать непоправимых глупостей.
После обеда я, как и обещал, поехал в садовый магазин. Полину с собой не взял, решив заехать в клуб. Там был специализированный магазин для БДСМ-йигр. К тому же это не обычный секс-шоп, где часто продают некачественный китайский товар. Девайсы привозили из Европы, а часть плёток и нагаек изготовлял на продажу один из местных топов. Товар ручной работы был дороже, но и качество выше – только натуральная кожа с отличной выделкой.
Я купил несколько нужных вещей. Потом присмотрелся к плёткам, висевшим на специальной подставке. Они у меня были, и разные. Больше всего мне нравилась кошка-девятихвостка. Но если делать из Полины боттома, то нужно для начала что-то иное.
Вдруг я увидел флоггер из замши. Снял его с крючка. Плетёная ручка удобно легла в руке. На конце была петелька для руки с надписью «Райс». Я знал, что вещи, сделанные руками старины Райса, прослужат долгие годы.
Да, идеальный флоггер, как раз для моей девочки. Таня была чистой мазой и любила боль, поэтому я не стал покупать такую лёгкую вещь.
Что-то ты совсем размечтался, уже и своей Полю называешь? Впрочем, с этим я уже ничего не могу поделать. Выбирая разные девайсы, я автоматически представлял, как это всё будет выглядеть на хрупкой девушке.
Возможно, моя девочка, ты станцуешь свой самый лучший танец, но только для меня. Будешь балансировать на кончиках пальцев, привязанная к потолку. Хотя нет, у неё же травма была, нельзя. Ну, ничего, я стану твоим балетмейстером и придумаю что-то другое.
Полина
Я от нечего делать смотрела новости по телевизору. Кадры и голоса корреспондентов шли фоном. Я думала о сегодняшнем дне и Арсении.
Вот что он делает? Зачем меня трогает? Я не пойму, что за игру он затеял? Я была ошарашена поведением этого мужчины. Мне понравилось касание его пальцев к моей ладони.
Заданный Арсением вопрос загнал в тупик. Я впервые за всё время знакомства с ним огрызнулась и решила уйти.
Мужчина окликнул меня. Сначала приказал стоять, а потом подойти. От этого голоса и приказного тона по телу вдруг пронеслась слабая волна возбуждения. Она появилась где-то на затылке и, прошив тело, ударила в пах. Между ног сладко заныло.
Я любила играть в ролевую игру. Ухожу, Коля останавливает грозным криком и просит подойти. Потом набрасывается и трахает. Я ненавидела себя за то, что мне это нравилось. Властный тон, приказы, подчинение. Я на коленях и униженно прошу переспать со мной. Понимала, что это неправильно и в то же время безумно возбуждалась от этого.
Вот и сейчас властный голос ассоциировался с давней игрой. Разумеется, я не реагировала так на первого встречного, но вот Арсений вызывал те же эмоции.
У меня давно не было секса и хотелось снова окунуться в блаженство, которое он дарил. К тому же Арсений мне начал нравиться. Красивый. Строгий. Всегда опрятно одетый. Властный голос, которому хотелось починяться.
Перед этим мужчиной можно падать ниц как перед королём. Вот только он не оценит. Тоже назовёт меня извращенкой и хорошо, если из дома не выгонит.
Узнала в интернете, что в городе есть БДСМ-клуб, но туда слишком страшно идти. У кого тогда просить помощи? Кто мне скажет, что я нормальная и не осудит? Так не должно быть, это неправильно. Я не хочу страдать как сейчас. Не хочу тянуться к человеку, который может не принять моих странных увлечений.
Вскоре в доме появился Арсений.
– Я поставил ящик с рассадой у грядки. Можно сажать. Меня какое-то время не беспокоить.
Я увидела, как хозяин дома заходит в подвал с большим пакетом в руках. Хм, интересно, что он туда понёс? Что там можно делать? Почему мне туда нельзя? Интересно до дрожи в коленках. Когда Арсения не будет дома, я потихонечку схожу и гляну одним глазком. Он даже и не заметит, что я там была.
Выключив телевизор, я встала и пошла сажать клубнику. Не удержалась, обернулась на пороге и ещё раз глянула на таинственную дверь в подвал.
