Светлана Александровна Никишина
Напиши Мне Любовь
Глава шестая
Короткие свидания и ожидание следующих встреч с любимым, неотвязные мысли о нем стали для Клары смыслом жизни. Ее мир сузился до банальных забот о единственном человеке: что он кушал, не устал ли, какое у него настроение, здоров ли. Влюбленные эгоистичны – ее больше никто и ничто не интересовало.
Все же Кларе не хватало задушевных разговоров с подругой по вечерам, так хотелось всё, всё, всё рассказать, поделиться переживаниями, найти поддержку, но Верочка, вредная, даже слышать не хочет о Саше. Уверенная, что этот «напыщенный индюк» не сделает подругу счастливой, она никак не уймется, снова и снова повторяет, что не желает «собирать осколки ее разбитого сердца», да упорно твердит: «Не стоит он тебя».
Но Клара, сумасшедшая, не слушая предостережений, бежала к любимому, отдаваясь первому чувству с доверчивым самоотречением. Только сам он ни разу не позвал, не окликнул, лишь равнодушно взирал поверх ее головы.
Саша не был влюблен, просто позволял ей бывать в мастерской.
Клара, на ходу просматривая план сеансов на неделю, торопливо шла в кассу, потом у нее обеденный перерыв.
– Я уж думал, ты не придешь, – услышала она голос, неизвестно откуда возникшего на ее пути Саши.
– А ты соскучился без меня?
– Не тешь себя надеждой. Просто я хотел, чтобы ты посмотрела мою новую работу. Вчера закончил.
Сердце девушки готово было выскочить из груди. Зардевшись от удовольствия, она смущенно вскинула на него глаза, но не успела ничего ответить.
– В другой раз! Передумал. А ну, пошли! – Саша взял ее за руку (ладонь оказалась такой крошечной!) и быстрым шагом направился через дорогу в глухой переулок с деревянными сараями. Не доходя до конца улочки, пролез через узкий лаз, как бы специально оставленный в заборе, потянул за собой девушку, и они оказались в просторном светлом дворе. С радостным воплем «ура», какому бы позавидовала любая девчонка, Клара рванула вперед. В тени пышной черемухи, недалеко от детской песочницы, стояли качели – отшлифованное сиденье, подвешенное железными цепями к двум большим крашеным столбам, слегка скрипело при покачивании.
Саша легко оторвал девушку от земли, бережно усадил ее на качели. Подтолкнул вперед и вверх.
– Нравится?
– Дух захватывает!
– Давно так каталась?
– Тысячу лет назад.
И снова, и снова взмывают качели. Вверх-вниз…Вверх – вниз…
– Я летаю!
Саша смотрел на раскачивающуюся девушку, его дыхание участилось в такт взлетающим качелям: вверх-вниз, вверх-вниз. В ушах стучало. Мир вокруг дробился палитрой самых невообразимых красок, складываясь в удивительную картину: исчезли серые бараки и сараи Котласа, исчезла деревянная песочница, осталась только она – девушка, парящая на крыльях восторга первой любви. Воображение художника дорисовало венок из белых цветов на каштановых кудрях, ситцевое платье в васильках и легкий развевающийся шарф. Вот девушка, рассмеявшись, запрокинула голову, отчего воображаемый венок слетел и рассыпался тысячей белых лепестков. Он вспомнил: ее зовут Клара.
Бег качелей остановился. Легко соскользнув на землю, Клара оказалась в плену поджидающих рук. Она стояла, не шелохнувшись и не смея взглянуть на парня, только сердце колотилось пойманной птицей, а девичья грудь вздымалась, повторяя недавний полет: вверх-вниз, вдох-выдох. В такой момент знаешь, произойдет невероятное, но что именно, не представляешь.
Глаза Саши затуманились. Неожиданно он притянул девушку к себе и поцеловал.
Клара замерла. Она всегда верила, что первый поцелуй будет волшебным, но оказалась совершенно к нему не готова: ноги предательски задрожали, помимо воли опустились ресницы, и сотни маленьких скрипок заиграли где-то в груди. Если бы сердце имело голос, сейчас оно пело бы свою самую главную песню – Песню Любви.
«Господи, – шепотом просила Клара, – пусть эта минута длится вечно!». – Вскинув руки, она обвила его шею, Саша, не отрывая губ, еще крепче сжал ее талию…
Он не двигался, опасаясь вспугнуть доверчиво прильнувшую к нему девушку, но осознание ее абсолютной неопытности смутило парня.
– Невинная барышня! – вырвались непрошенные слова.
– С чего ты взял? – донеслось в ответ.
– Закрыла глаза и вся дрожишь. Ты и целоваться-то не умеешь.
– Так научи, – дерзко заявила Клара, удивляясь собственной смелости. Ей хотелось продолжить волшебный урок.
– Прости, я не должен был этого делать, – опомнился Саша. – Уходи. – Но в следующее мгновение он схватил ее за плечи, прижал к груди, скользнул губами по нежной щеке и снова жадно приник к покорным губам.
Совсем некстати Клара вдруг представила, что пришлось бы выслушать, узнай Вера о ее безрассудном поведении. Но это ее секрет – старые качели никому не расскажут. Прощаясь, качели спросили:
– Ты счастлива?
– Да!
Другого ответа качели не ожидали.
После работы Саша вызвался проводить Клару домой. Они гуляли несколько часов, наслаждались хорошей погодой, о чем-то болтали, ели пирожки с капустой, запивая лимонадом.
Саша больше не тревожил ее прикосновениями. Не желая волновать скромницу излишней настойчивостью, он решил, что на первый раз достаточно искушений.
Сама же Клара ни о чем другом и думать не могла. В ее воображении невероятные события дня как в калейдоскопе складывались в причудливые узоры из взглядов, жестов, слов, прикосновений, пролетали счастливыми мгновениями и замирали напоминанием о первом поцелуе. «Разве можно поверить в такое? – не узнавала она себя. – А вдруг он опять захочет ее поцеловать?».
Этого не случилось. А ведь могло…
Саша возвращался домой в чрезвычайном раздражении. Он был крайне недоволен – позволил себе непростительную вольность: нарушил собственное обещание ни с кем не сближаться. Но кто не совершает ошибок?
Он вспомнил нежность ее губ, безграничное доверие и неожиданную
страсть, с которой она, в этом Саша не сомневался, отдалась первому в своей жизни поцелую. Ему понравилось, что он одурманил ее, лишил самообладания. Продолжая убеждать себя, что тот поцелуй ничего не значит, Саша вдруг понял – он хочет ее видеть.
А дома Клару ждал Разговор.
– Кларка, – такое обращение из уст подруги звучало крайне редко и означало высшую степень недовольства. – Кларка, ну-ка, посмотри на меня! Что с тобой происходит? Ты как будто не здесь. Вот сейчас я говорю, ты на меня смотришь, но ведь даже не видишь, уверена, что и не слышишь. Ну, признавайся, это…
– Саша, – выдохнула Клара.
– Опять? Меня просто поражает, почему ты не хочешь понять, что он не достоин тебя. Я в два счета докажу это. – Вера повысила голос. – Холодный, бесчувственный, высокомерный тип, на лице вечно наглая ухмылка – это раз. Отпетый бездельник, работать не любит, малюет картинки – это два. Продолжать?
– Нет уж, не желаю слушать твой бред! Ты понятия не имеешь, о чем говоришь и совершенно его не знаешь, – с обидой в голосе Клара, возмущенная нелестными характеристиками своего любимого, пыталась урезонить запальчивую подругу.
– Да все так говорят! Задавака. Пижон. Бирюк. Сухарь, – загибала пальцы Вера. – Не о том ты размечталась, – не унималась она. – Я считаю, не пара он тебе. Признаю, хорош собой, но внешность – не самое главное. У вас разные пути-дорожки. По крайней мере не питай глупых надежд. Сашка – не твоего поля ягода. Одумайся! Потом будет, ой, как больно. И не ищи ему оправданий.
– Да я и слова не сказала, – в свою очередь защищалась Клара, хотя на языке вертелись десятки доводов в защиту человека, лучше которого нет на свете. Она ни на секунду не поверила подруге и запальчиво заявила: – Ты не имеешь права так говорить.
– Что ты сказала?
– Ничего. Тебе показалось, – пробормотала она. Слова Верочки действовали ей на нервы так, что даже ладони вспотели.
– Мы что, ссоримся?
– Нет, конечно!
– Ты выглядишь как разъяренная кошка, готовая в меня вцепиться и расцарапать лицо. Ну вот, вся покраснела, глаза закатила. Ты не заболела?
– Спасибо, я в полном порядке! Как раз подумала, хорошо бы хоть один вечер не царапать друг друга, но ты как обычно сгущаешь краски. Почему бы нам не сменить тему!
– Ларочка, милая моя, ты ведь знаешь, как я люблю тебя, всегда буду любить, – смягчилась Вера. – Очень хочу, чтобы ты не ошиблась и была счастлива. Но предупреждаю, если не одумаешься, я сама с ним поговорю и сделаю это ради твоего же блага.
Обе знали, что Вера способна на все ради подруги, готова устроить ужасную сцену, да просто закатить настоящий скандал.
Окончательно сбитая с толку агрессивным напором Веры Клара подошла к столу и, взяв кувшин, налила в стакан воды, но пить не стала. Ей понадобилось время, чтобы собраться с силами и дать достойный ответ.
– Нет, Вера, только не это! Я тебя знаю, судя по тому, как решительно ты настроена, спорить и сопротивляться бесполезно. Но я не обязана перед тобой отчитываться, даже если ты считаешь меня непроходимо наивной. Я давно уже совершеннолетняя! – Она повернулась к ней спиной и крепко прижала руки к груди, стараясь справиться с обидой и не наговорить лишнего. – Я думала…я думала, что мы подруги, но ты невыносима со своими командирскими замашками, тебе не угодить. Я устала от твоих постоянных попреков и нотаций.
Клара почувствовала себя совершенно разбитой, мысли беспорядочно метались. Получасовой разговор на повышенных тонах стоил ей головной боли. Ей так хотелось отбросить все сомнения, которые заронила Вера. «Нет, она не может быть права, он ведь целовал ее».
– Знаешь что, – Клара нервно сглотнула, но, собравшись духом, все же вымолвила: – хочу попросить лишь об одном: никогда не говори мне плохо о Саше.
– Боже, что ты несешь, упрямая! – Вера от досады бросила в подругу подушку, но промахнулась. Клара взяла ее и накрыла голову, пытаясь отгородиться от навязчивого голоса. Легкое перышко, успокаивая, коснулось щеки.
«Какой необыкновенный день сегодня!», – дотронулась Клара до своих губ…
Вера погасила лампу.
В это же самое время что-то происходило внутри Саши. Он не мог найти себе места, и не в силах отделаться от ощущения грустной пустоты, бесцельно и бездумно бродил по ночному городу. Пришел в себя, увидев свет в знакомом окне. Свет погас. Он подошел к ее дому, вгляделся в темные окна, но так и не осмелился постучаться.
«Какой странный сегодня день», – дотронулся Саша до своих губ…
Глава седьмая
Сразу забыть о ссоре и вернуть прежние доверительные отношения ни у одной из подруг не получалось. Вера, всё более раздражаясь слепотой Клары, стала реже бывать дома, та, обидевшись, замкнулась в себе. Не покидающее непонимание и упрямство омрачали повседневную жизнь, и это пугало обеих: «Неужели это с нами происходит? Неужели мы не можем поговорить и не дуться друг на друга?».
Но, не желая выносить сор из избы, они откликались на приглашение Ариши с Соней заглядывать к ним на чай, вместе с девчатами из бригады вечерами гуляли в городском саду, сидя на любимой скамейке, зачитывали письма из дома, скучали по родным, делились маленькими секретами.
А когда какая-нибудь из подруг шла на свидание, от души предлагали самые красивые и дорогие сердцу вещицы. Доставались и примерялись бусы, заколки, носочки, ленты, броши – ничего не жалко! Пусть парень влюбится без памяти! Девчонки весело и беспечно рассказывали о своих ухажерах и вслух мечтали о большом взаимном чувстве. Молчала лишь Клара.
Только молчание не спасало. Клара верила, что всякий находит свою любовь, придет и ее время, она дождется заветных слов от Саши. Но их не было. Мысли о безответной любви, сбиваясь в тугой узел, терзали постоянной тревогой измученную сомнениями девушку, но запретить себе думать о нем не хватало ни сил, ни желания.
Вера переживала за свою влюбленную подругу и была уверена, что ее надо как-то растормошить, вбить в упрямую голову, что нельзя тратить молодость на глупые и несбыточные надежды, на недостойных парней, каким она, конечно же, считала Сашку – художника.
В субботний вечер Клару уговорили пойти на танцы. Больше всех постаралась Вера.
На танцплощадке царило оживление. Небольшими группами стояли девчонки, переговариваясь между собой и, стреляя по сторонам глазками, дерзко реагировали на игривые замечания парней, те в свою очередь придирчиво осматривали девичьи ряды – выбирали себе пару.
Всеобщее настроение беззаботности, предвкушение романтических приключений передалось и Кларе. Исчезла скованность, улетели грустные мысли, ей захотелось разделить с подругами вечер и от души насладиться им.
Платье в ярко-зеленый горох сидело на ней великолепно, пышная юбка кружилась вокруг стройных ножек, приковывая внимание молодых людей. Парни оборачивались вслед красавице с огромными глазами, которые, излучая магию любви, делали ее особенно привлекательной. Клара, конечно, замечала, что на нее обращают внимание, но сама никого не выделяла. Сердце ни разу не ёкнуло.
Неразлучная четверка подруг направилась на левый край площадки, недалеко от оркестра. Веру с Аришей остановили знакомые ребята, и они непринужденно флиртовали с ними в ожидании танца.
Заиграли «Амурские волны».
– Смотри, смотри! Вон тот красавчик к тебе идет, – зашептала Соня. – Студент из Москвы. В этом году на последний курс перешел, потом, наверное, к нам вернется уже инженером. Здесь для него возможности на будущее – во какие! – Соня провела рукой над головой, обозначая невиданные перспективы завидного кавалера. – Костей зовут.
– С чего ты взяла? Может, тебя пригласит, – пожала плечами Клара, оглядываясь по сторонам и по привычке выискивая глазами знакомую фигуру.
– Так я же его знаю, в одной школе учились, я-то сама из местных. А ко мне вон тот уже идет, Мишка, с седьмого класса вместе.
Клара с понимающей улыбкой смотрела вслед Соне с Мишкой, направляющимся в центр танцевального круга, и даже не заметила, как к ней подошел тот самый симпатичный студент, одетый в модную курточку с кожаными вставками на груди, и галантно пригласил:
– Позвольте тур вальса.
– Да, пожалуйста! – только и успела проговорить Клара, как юноша почтительно взял ее под локоток.
Кавалер уверенно провел ее вдоль танцующих пар, изящно повернул вокруг и вновь притянул к себе. Клара грациозно положила левую руку на плечо парня, правую вложила в его ладонь, он обнял ее за талию, и пара закружилась в ритме вальса. Клара сначала почувствовала себя неловко, но очень скоро поняла, что танец ей нравится, и, слегка откинув голову назад, мило улыбнулась партнеру.
Иногда Костя наклонялся к уху девушки, чтобы выразить очередной комплимент, а Клара прислонялась к его плечу, чтобы лучше расслышать слова. Ей было легко и свободно, она самозабвенно двигалась в такт мелодии. Волна восхищенного шепота следовала за красивой парой. С откровенной завистью на них оглядывались танцующие друг с другом девчонки, которых на площадке было довольно много.
Неожиданно Клара почувствовала на себе пристальный взгляд. Саша смотрел на нее в упор, прямо впился глазами, превратившимися в две сузившиеся щелочки. Мгновенно ощутив исходившую от него опасность, она вздрогнула и буквально съёжилась под его холодным прищуром. Захотелось спрятаться.
Девушка передернула плечами и попыталась высвободиться из кольца обхвативших ее рук.
– Завершим танец. Музыка скоро закончится, – спокойно, но не допускающим возражения тоном заявил Костя.
Клара занервничала, тщетно пытаясь унять бешеный стук сердца, поэтому ее движения стали порывистыми, но она умудрилась продолжать вальсировать и не оставила партнера. Через мгновение знакомого лица уже не было видно.
«Показалось», – рассудила она и поспешно, а может, слишком беспечно отмахнулась от наваждения. Последний оборот – и девушка попросила отвести ее к подругам.
Тем временем Саша, резко развернувшись, спешно направился к выходу, не желая ни одной лишней минуты оставаться на одном пространстве с Кларой и этим хлыщом. Засунув руки в карманы, слегка пружинящей походкой пробирался он по краю танцплощадки к выходу. Прошел мимо контролерши, грозным стражем сидящей на высоком табурете, перепрыгнул через две дощатые ступени и скрылся за углом. Он остановился у старой березы. Прислонившись к стволу, вытащил сигарету, сломал ее и нервно потянулся за другой.
Внезапный порыв ветерка, дохнувший запахом приближающейся ночи, легко прошелся по пышной шевелюре, коснулся напряженного лица и, не сумев остудить его расшатавшиеся нервы, спрятался в ближайших кустах. Еще ни разу в жизни Саша не ощущал такого раздражения из-за девчонки. По всей видимости, наружу вырвался инстинкт собственника, в чем парень ни за что бы не признался. «Подумаешь, танцевала с каким-то смазливым мальчишкой, – он посмотрел на свои ботинки, – я тоже люблю танцевать и делаю это прекрасно».
Саша закурил. Струящийся дым сигареты очертил в воздухе силуэт красивой пары, легко скользящей по дощатому настилу, он – слишком бережно ведет партнершу и что-то ей нашептывает, она – слишком благосклонно что-то ему отвечает. Возбужденная память нарисовала и другую картину: он приближается к ее мягким беззащитным губам, пытаясь преодолеть слабую оборону; она и не думает защищаться, с наивной страстью отдаваясь еще неизведанному чувству. Ему не забыть, каким счастливым изумлением светились ее глаза.
В прошлой жизни он вращался в обществе знающих себе цену и, пожалуй, слишком раскрепощенных женщин и даже не заметил бы эту хорошенькую простушку. Правда, до сих пор ни одна особа не приводила его в такую ярость. Да что в ней такого? Почему в последнее время одного ее взгляда хватает, чтобы и следа не осталось от его хваленого самообладания, почему он начинает вести себя как безусый школьник на первом свидании: нервничает, совершает безрассудные поступки, как, например, тот поцелуй на качелях? Мало того, с тех пор не может не думать о ней!
С одной стороны, он не горел желанием проводить время с романтически настроенной девицей и старался не замечать ее слишком пылких чувств. С другой стороны, был горд тем, что оказался первым мужчиной, кто пробудил в ней женщину. И теперь все его существо заполнило предвкушение какого-то поворота в однообразно текущей жизни. И это непривычно, чтобы быть правдой, и это, безусловно, выше его понимания. «Интересно, другие мужчины тоже так себя чувствуют? Что за ерунда лезет в голову. Какое ему до этого дело?».
Сделав последнюю затяжку, Саша потушил сигарету и, не обнаружив поблизости урны, положил окурок в карман. Привитые с детства правила приличия не позволяли ему разбрасывать мусор на улице.
Поражаясь напору противоречивых мыслей и чувств, он, оттолкнувшись от ствола приютившей его березы, направился вдоль улицы подальше от невыносимо раздражающих звуков музыки.
Слово ревность даже не пришло ему в голову.
Между тем танцевальный вечер был в разгаре. Одна мелодия сменяла другую, заставляя пары то вдохновенно кружиться в вихре вальса, то настраиваться на медленный лирический танец, то включаться в энергичную «Рио-Риту».
– Прошу вас!
Клара еще не успела ответить, как настойчивые руки подхватили ее, и она обнаружила, что танцует с незнакомцем.
– Спасибо за танец. Желаю приятного вечера.
– Разрешите пригласить! – И вновь она среди танцующих пар.
Клара перевела дух, радуясь хорошему настроению и, чего уж греха таить, ей льстило, что она оказалась в центре внимания парней, на которых заглядывались почти все девушки танцплощадки. Сегодня у нее не было недостатка в кавалерах, и, не успевая опомниться, она с удовольствием протанцевала весь вечер, преследуемая оценивающими взглядами ревнивых девиц. Ее, впрочем, это ничуть не смущало.
Стемнело. Ярко светила луна. Часы показывали поздние десять. Скоро музыка смолкнет, и пары в обнимочку разбредутся по притихшим улочкам.
Объявили белый танец.
Клара, озираясь по сторонам, сбежала с танцплощадки в надежде найти своего Сашу и пригласить его, но быстро поняла, что это невозможно, и, как ни странно, ничуть не расстроившись, тихонько напевая, побрела по малолюдной аллее городского сада. Казалось, что она все еще во власти музыки и легко парит над землей, продолжая свой танец по просторам «Амурских волн». Девушка взглянула на луну, наперсницу всех влюбленных, одарила ее счастливой улыбкой и, помахав рукой, негромко прошептала:
– Ты видела? Правда, здорово? Незабываемый вечер! – и по лунной тропинке поспешила домой.
Свежесть ночной прохлады сменилась запахом сигаретного дыма. Прозвучавший в темноте низкий голос зацепил ее когтистой лапой, заставив резко остановиться.
– Твой ухажер?
Ненавидя себя за то, что вмиг растеряла всякую гордость, Клара подошла к Саше и не своим голосом принялась виновато оправдываться:
– Мы с девчонками пошли на танцы. Он меня пригласил. Я его первый раз вижу. И знаешь…
– Мне это не интересно, – жестом прервал он ее оправдания. – Разве я похож на парня, которого волнуют такие мелочи?
Ни он, ни она не продолжили разговор, хотя оба думали об одном и том же. В этот момент Кларе хотелось завопить на всю улицу: «Неужели ты не понимаешь, что мне никто не нужен? Только Ты! – но вслух она, конечно же, это не произнесла, проявив величайшее, как посчитала, терпение и благоразумие. – Нужно быть спокойной и мягкой – гнев не приведет ни к чему хорошему».
– Держи! – Саша протянул ей большое яблоко.
Клара, застигнутая врасплох, молча взяла его из протянутой руки и, любуясь румяным наливом, вдохнула фруктовый аромат. Лунный свет серебром отливал пряди ее волос, блеском отражался на губах, подчеркивая вызывающе чувственный рот. Неторопливо надкусывая сочный плод, она, невольно следуя извечному женскому инстинкту, не отводила откровенного взгляда от жадно пожирающих ее мужских глаз. Выдержать эту соблазнительную картину Саше оказалось не под силу, он, судорожно сглотнув, отвернулся.
– Спокойной ночи. – Не оглядываясь, ушел прочь и вскоре растворился во тьме.
Клара с надкушенным яблоком в руке осталась стоять одна, совершенно не понимая, что происходит, она не нашла ничего лучшего, чем с аппетитом доесть его. Зажав в руке огрызок, девушка отправилась домой. Она тоже ни разу не оглянулась.
«Незабываемый вечер», – согласилась луна.
Вскоре вернулась Вера. Она влетела в комнату и бросилась с объятиями к подруге:
– Ой, Ларочка, какая ты сегодня красивая! Просто неотразимая! Парни глаз с тебя не спускали. Все девчонки обзавидовались! Как хорошо, что мы вытащили тебя из дома. Тебе самой понравился вечер?
Клара согласно кивнула, не имея никакой возможности остановить неугомонную подругу и не смея прервать ее восторженную речь. Что она могла ей ответить? Что у нее впервые возникло ощущение, что она по- настоящему привлекательна? Все было бы очень хорошо, если бы…
Всеми силами стараясь понять поведение Саши, Клара сидела на кровати, расчесывая волосы деревянным гребешком, и с трудом следила за нитью оживленного рассказа Веры о симпатичном пареньке, который полвечера развлекал ее, пригласил на свидание и оказался таким интересным, что она подумала, не вскружить ли ему голову.
– А теперь, дорогуша, объясни, куда это ты исчезла, – учительским тоном обратилась она к Кларе. – Я волновалась.
– Прости, пожалуйста, я не хотела, – дрогнул голос. – Я видела Сашу.
– Если он нагрубил тебе, – вскипела Вера.
– Нет! – прервала ее Клара и обиженно разревелась. – Ушел.
