Stone Crow Перьевец

Договор с Тенью

Дым сигарет вился колечками, растворяясь в потрёпанном абажуре лампы. Вэл растянулась на диване, уставившись в потолок, будто в трещинах штукатурки скрывались ответы на незаданные вопросы. Тишина в съёмной комнате была густой, тяжёлой её нарушало лишь тиканье старых часов на кухне.

Смерть бабушки, особенно такая внезапная с пустой грудной клеткой вместо сердца, стерла все границы между прошлым и настоящим. В кармане её пальто шелестел сложенный листок, жгучий, как уголь: контракт, подписанный в туманный вечер семь лет назад. Контракт с существом, имя которого Вэл боялась произносить вслух.

Она поднялась и подошла к окну. Туман висел над городом О. плотной пеленой, словно сам воздух не хотел отпускать её обратно туда, откуда она сбежала. Затянувшись сигаретой, Вэл наблюдала, как дым смешивается с сырой мглой за стеклом. Где-то в этой мгле прятался её старый дом. И то, что в нём поселилось.

– Значит, решено, – прошептала она себе, и голос прозвучал хрипло, как будто давно не использовался. – Еду.

Она не хотела возвращаться. Семь лет она отчаянно старалась забыть о доме, о том вечере в больнице, о женщине с глазами цвета мёда и перьями, шелестевшими под плащом. Но смерть бабушки была ключом, отпирающим все двери, которые Вэл так старалась держать на замке.

В кармане контракт жёг кожу даже сквозь ткань.

Она потушила сигарету, раздавила каблуком и, не глядя на свой силуэт в тёмном окне, накинула пальто. Тень на стене за её спиной дёрнулась и на мгновение замерла в неестественной позе слишком высокой, слишком тонкой, с пальцами, похожими на когти.

– Не сейчас, – сквозь зуда прошипела Вэл, и тень снова слилась с её очертаниями.

Улицы были пустынны. Фонари мигали не в такт, одни затухали, когда другие вспыхивали, создавая ощущение, что город моргает, следя за ней. Асфальт под ногами был липким, хотя дождя не было неделями, он впитывал шаги, оставляя после себя тёмные, дымящиеся отпечатки, которые медленно расплывались, как чернильные кляксы.

Вэл подошла к старому пятиэтажному дому тому самому. Подъездная дверь была приоткрыта, хотя Вэл помнила, как соседи всегда запирал её на три оборота. Из щели тянулся запах не затхлости и пыли, а мокрых перьев и чего-то сладковато-гнилостного, как перезрелые фрукты.

На ступеньке лежало перо. Не чёрное и не воронье оно переливалось всеми цветами нефтяной лужи, мерцая слабым внутренним светом.

– Уже знаешь, что я здесь, да? – тихо сказала Вэл, поднимая перо. Оно было холодным и влажным на ощупь.

Дверь в квартиру на третьем этаже была закрыта. Вэл не стала звонить – ключ, старый, ржавый, всё ещё болтался у неё на связке. Замок щёлкнул с неестественно громким звуком.

Порог встретил её волной воздуха, который не двигался годами. В прихожей было темно, но Вэл чувствовала, как обои под её пальцами шевелятся, будто под бумагой копошатся слизкие, невидимые твари.

– Милости просим, – раздался хриплый, знакомый голос из гостиной.

Дядя Лёха сидел в своём кресле, не мигая. Его глаза были слишком влажными, блестящими, будто только что вынутыми из солёной воды. Он не двигался, лишь следил за ней взглядом.

Вэл прошла мимо, не удостоив его словом. Тени в углах комнаты сгущались, принимая знакомые, ненавистные формы изогнутые шеи, клювы, пустые глазницы.

Кухня. Тиканье часов, старых, с потрескавшимся циферблатом. Стрелки застыли на 3:17, но механизм продолжал работать, издавая сухой, надтреснутый звук. На столе стояла ваза с мёртвыми цветами их стебли извивались в последней агонии, застыв в немыслимых позах.

Мать сидела за столом, обхватив себя за плечи так, что ногти впивались в жёлтую от никотина кожу, оставляя кровавые полумесяцы. Когда она заговорила, её губы слипались, будто склеенные сиропом.

– Пришла… – прошипела она. – Она сказала, что придёшь.

– Где оно? – спросила Вэл, не приближаясь. Руки матери были покрыты свежими царапинами, мелкими и точными, будто её клюнула стая невидимых птиц.

– Умерла в саду… – мать говорила монотонно, но её зрачки сужались и расширялись сами по себе, не реагируя на свет. – А когда тело привезли… Грудная клетка была пуста. Сердца не было.

На комоде лежало перо. Фиолетовое, как глубокий синяк, пульсирующее слабым светом.

– Это кот… – резко сказала мать, накрывая перо ладонью. Её пальцы дрожали. – Кот занёс…

Вэл почувствовала, как что-то тёплое и тягучее капнуло ей на ботинок. Она посмотрела вверх. С потолка, из самой трещины в штукатурке, сочился мёд. Тёмный, густой, с металлическим запахом.

В прихожей зеркало отражало комнату с опозданием. Когда Вэл уже отвернулась, её отражение ещё секунду смотрело ей в спину с выражением холодного, безразличного любопытства.

– Довольно, – сказала Вэл громко, обращаясь к пустой, на первый взгляд, квартире. – Я здесь. Я выполнила условие. Покажись.

Тишина стала ещё гуще. Затем с кухни донёсся звук мягкий, шелестящий, как падение множества перьев на каменный пол.

Женщина, вошедшая в дверной проём, не была похожа на ту, которую Вэл видела семь лет назад. Тогда она казалась светлой, почти ангельской. Теперь её черты были острее, глаза глубже и темнее, а из-под простого тёмного плаща местами проглядывали перья, чёрные, с зелёным отливом. Это была Логан.

– Вэл, – произнесла она, и её голос был таким же сладким и мягким, каким запомнился. – Ты выросла. И пришла платить по долгам.

– Ты забрала её сердце, – сказала Вэл, не отводя взгляда. В руке она незаметно сжимала зажатый в кулаке кусок холодного железа старый гвоздь, найденный на улице. Говорили, железо вредит их роду.

– Я забрала то, что было обещано, – поправила Логан, делая шаг вперёд.– Её тень на стене не совпадала с фигурой она была больше, с распростёртыми крыльями. – Ты подписала договор. Жизнь бабушки – в обмен на её исцеление. Срок истёк. Теперь очередь твоей семьи. Или… твоя.

– Что ты хочешь? – голос Вэл дрогнул, но она выпрямилась.

– Ты знаешь, что я собираю, детка. Не органы. Не плоть. Души. Отсрочки. Время. – Логан улыбнулась, и её улыбка была слишком широкой, неестественной. – Твой долг можно… переоформить.

– Как? – Вэл чувствовала, как холод пробирается по спине. Воздух в комнате стал густым, сладким и удушающим.

– Отыщи для меня других. Тех, кто отчаялся. Тех, кто подпишет. Приведи их мне и твой долг будет списан. Один договор один год свободы для тебя и твоих родных.

Вэл смотрела на неё, на перо, пульсирующее на комоде, на мёд, стекающий с потолка. Она думала о бабушке, которая семь лет прожила здоровой и счастливой. Думала о цене этого счастья.

– А если я откажусь?

Логан медленно наклонила голову. В её глазах вспыхнул жёлтый, хищный свет.

– Тогда я начну собирать сейчас. С матери. Потом с дяди. Потом… ну, ты знаешь, как работает жатва. Ты видела новости о докторе.

Вэл вспомнила. Новость, которую она видела утром. Врач-кардиолог, найденный в своём кабинете. Грудная клетка вскрыта, сердце извлечено с хирургической точностью. Рядом одно фиолетовое перо.

– Хорошо, – выдохнула Вэл, чувствуя, как гвоздь в её руке впивается в ладонь. – Я согласна.

Логан широко улыбнулась, и на этот раз Вэл увидела, что за её губамине зубы, а множество мелких, острых, как иглы, клыков.

– Умная девочка. Первый кандидат уже есть. Его имя – Виллем. Он ищет того, кто убил его отца таким же способом. Он… настроен решительно. Найди его. Приведи ко мне. А я дам тебе то, что поможет в твоих поисках.

Логан протянула руку. На её ладони лежало маленькое зеркальце в тёмной оправе.

– Смотри в него, когда захочешь увидеть правду. И помни – наш новый договор вступает в силу с заходом солнца. У тебя есть всего 2 полнолуния, чтобы найти Виллема.

Вэл взяла зеркало. Оно было ледяным.

Когда она подняла взгляд, Логан исчезла. На её месте на полу лежало фиолетовое перо. Мать на кухне тихо плакала, уткнувшись лицом в стол. Дядя в кресле неподвижно смотрел в стену. Часы всё так же тикали, показывая 3:17.

Вэл вышла из квартиры, не оглядываясь. На улице туман начал рассеиваться, но свет, пробивавшийся сквозь пелену, был серым и безжизненным.

Она села в свой Nissan 300ZX Z31, и машина вздрогнула, как от прикосновения чего-то холодного. В последний раз взглянув на окно третьего этажа, Вэл увидела, как свет в нём гаснет не выключается, а будто втягивается, поглощается тьмой изнутри.

В кармане жгло два предмета: старый контракт и холодное зеркало. Впереди были три дня. Одна цель. И бесконечная тьма, в которую она только что шагнула снова.

Она завела двигатель, и из динамиков полилась музыка тяжёлый, мрачный рок, заглушающий тишину и шепот перьев у неё в голове.

Город О. ждал. И Логан ждала.

А Вэл ехала навстречу новой сделке, цена которой могла оказаться выше, чем всё, что она отдала до сих пор.

Зеркало и Шрам

Смеркалось. Ночь надвигалась на город О., втягивая в себя последние клочья серого света. Холод пробирал

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.