Стив Перри
Чужие: Земной улей. Приют кошмара. Женская война (сборник)
14
В столовой Уилкс сел рядом с Билли. Они оба взяли сублимированные яйца и галеты из «Набора космической еды» для микроволновки. В больнице Билли кормили похуже, но это осталось в прошлом.
– Ты в порядке, детка?
Она кивнула.
– Ага. Мышцы слегка побаливают, руки и ноги не очень хорошо слушаются, но в остальном все нормально.
Уилкс принялся за омлет, который оказался чересчур ярко-желтым, а Билли оглядела столовую. Первый отряд сидел за соседними столами, группами по двое-трое. Всего их было восемь человек, и уже через несколько часов после пробуждения Билли начала различать имена и лица. Пять мужчин и три женщины. Женщин звали Блейк, Джонс и Мбуту. Мужчин – Изли, Рамирез, Смит, Чин и еще высокий блондин, Бюллер. Помимо них на корабле было еще три отряда колониальных морпехов, всего тридцать два бойца, плюс девять членов экипажа. Считая ее, Уилкса и капитана Стивенса, всего на планету, кишащую чужими, летело сорок четыре человека.
На Риме в свое время было в пять раз больше людей и лишь одно гнездо этих тварей. А выжили только они с Уилксом. Не очень-то воодушевляет.
Она не знала точно, как долго просидела, поглощенная воспоминаниями, пока Уилкс не вернул ее к реальности.
– Я пойду в душ, – сказал он. – Ты тут одна справишься?
– Да. Я в порядке.
Уилкс ушел, а Билли осталась сидеть и смотреть в тарелку с остывшей едой. Столовая была небольшая. Время от времени девушка слышала обрывки разговоров.
– Какая муха укусила Стивенса, а? – спросил Изли.
– Он же из пехотинцев, чего ты ожидал? – сказал Чин.
– А как по мне, так у нашего сержанта голова немного сбилась с курса, – вставил Рамирез. – Прилично так сбилась, если вы понимаете, о чем я.
Блейк вытащила колоду карт.
– Кто будет в покер? Чин? Изли? Бюллер?
– Я пас, – сказал Изли. – У меня дежурство, пора на обход. Но придержите для меня местечко. Через час вернусь, – он встал и зашагал к выходу. В выемке возле двери был шлемофон – гарнитура с микрофоном, считывающим вибрации с горла. Изли взял его, надел, сунул наушник в левое ухо. – Следите за Бюллером, он таскает карты снизу колоды.
– Ну ты и засранец, мистер Член-с-иголку, – сказал Бюллер.
– А твоей мамаше нравится, – ответил Изли. Он рассмеялся и вышел.
Билли продолжала гипнотизировать взглядом тарелку. Эти ребята даже не понимают, во что ввязались, и неважно, что рассказывал им Уилкс. Одно дело услышать от кого-то жуткие истории, и совсем другое – столкнуться с чудовищами лицом к лицу, прочувствовать все на собственной шкуре.
Билли вовсе не хотелось проходить через это снова, хотя она и понимала, что это неизбежно. Удивительно, как быстро возвращались воспоминания. Она снова чувствовала себя ребенком. Перепуганным ребенком.
Изли шагал по коридору. Благодаря искусственной гравитации идти было так же легко, как на Земле, даже чуть легче. Он дошел до первого контрольного пункта, посветил фонариком по углам, ничего там не увидел и заговорил в ларингофон, а компьютер начал запись.
– Говорит Ти Джей Изли, начало обхода: двенадцать часов тридцать минут, – он назвал свой номер, координаты корабля и доложил обстановку. – Повреждений корпуса, усталостных трещин, следов присутствия на борту животных или насекомых не обнаружено.
Ага, никто не сбежал, никто никого не поколотил, никаких системных ошибок.
Как же его тошнит от пеших обходов. А роботы им на что? Они и видят лучше, и двигаются быстрее, и им плевать на то, что они пропускают отличную партию в покер. Это бесполезная работа, лишь бы чем-то занять солдата. Командир из Стивенса никакой, глазом моргнуть не успеешь, как он заставит тебя начищать ботинки и маршировать строем. Это же идиотизм.
Изли пошел дальше по коридору, светя фонариком в темные углы, в которых оказывалось именно то, чего он ожидал: ничего.
Он уже дошел до хвостовой части корабля, нарочно сделав крюк, как вдруг что-то услышал. Тихий звук, похожий на голос. Он остановился. Звук доносился из четвертого грузового отсека.
Изли помедлил в нерешительности. Обход предполагал только осмотр коридора, исследования закрытых отсеков инструкция не предусматривала. Что бы там ни было, это его не касается.
Снова этот звук. Как будто кто-то тихонько говорит.
«Наверное, просто эхо», – подумал Изли. Такое иногда бывает. Кто-то разговаривает совсем в другой части корабля, а вентиляция разносит голоса повсюду. В целях экономии для строительства военных судов обычно использовали плотные виды пластика и металла, которые иногда вели себя странно. Все дело в вибрациях. Однажды на военном транспортном корабле Т-2 Изли слышал, как парни поют в душевой, расположенной в противоположной части судна.
Да, наверное, все дело в этом. Кроме того, по инструкции он должен только осмотреть коридор и ничего больше, таков приказ.
Он пошел дальше.
«Ну вот, опять. Ладно, черт возьми, теперь уже мне и самому любопытно. Можно и проверить, все равно спешить ему некуда».
Он подошел к раздвижной двери, ведущей к грузовым отсекам, и приложил большой палец к замку.
– …«Бенедикт» – К-014, загрузка телеметрических данных…
Кто-то говорил, теперь Изли уже не сомневался, он все слышал собственными ушами. Он зашел в грузовой отсек и обогнул один из контейнеров.
«Ну надо же, вы только посмотрите!»
Никакое это было не эхо: прямо напротив него стоял человек. Но он стоял спиной, поэтому Изли никак не мог понять, кто это.
– Эй, – начал Изли, – ты кто?
Это все, что он успел сказать. Фигура развернулась, а затем горло Изли пронзила острая боль, будто кто-то пырнул его ножом в шею.
– Х-х-х! – Изли пытался втянуть легкими воздух, но что-то мешало, и он схватился за шею. Пальцы нащупали что-то влажное и горячее, оно торчало из его горла. Оно было толщиной с большой палец и длинное!
Изли попытался закричать, но обнаружил, что не может. Все, на что он был способен, – это бессловесный стон, который превратился в бульканье, когда его трахея наполнилась теплой слизью.
– М-м-м-м! А-а-а-агх!
Он узнал человека, который это сделал, но не мог произнести его имени.
Последовал удар в солнечное сплетение, и легкие Изли лишились последних остатков воздуха. Ему… нечем… дышать!
Изли согнулся, пытаясь вытащить торчащий из его шеи предмет. Предмет начал двигаться, несмотря на покрывавшую его слизь.
Затем его ударили по голове, и свет померк.
На капитанском мостике «Бенедикта» техник, который следил за системами корабля, выругался. Пилот отвлекся от ввода межзвездных координат в компьютер и посмотрел на техника поверх монитора.
– Что?
– Внутренний замок во втором грузовом отсеке открыт.
Пилот глянул на схему.
– Да, действительно.
Техник спросил:
– Там что, был запланирован обход? Мне никто не говорил.
– Нет. Ничего такого не планировалось. Позвони в шлюз и выясни, что там стряслось.
– Понял, – техник включил ларингофон. – Это отдел Системного контроля. Что там у вас? Кто открыл внутреннюю дверь?
Техник подождал. Никто не ответил.
– Повторяю, это отдел Системного контроля. Кто находится в шлюзе А-2? Ответьте.
Тишина.
– А камеры? – спросил пилот.
Техник немного поколдовал над панелью управления.
– Сигнал с монитора в шлюзе не поступает.
– Черт! Тогда звони командиру, надо выяснить, что происходит!
– Полковник Стивенс, говорит отдел Системного контроля, как слышно?
Пилот вернулся к своему экрану.
– Боже, да куда он подевался?
– Может, решил принять душ, снял форму, вот и не слышит, – предположил техник. – Прием!
– Что там?
– Люк закрывается.
– Ну, это уже ни в какие ворота. Эти идиоты-морпехи, наверное, решили поиграться с оборудованием и…
– О-оу.
Пилот опустил глаза на приборную панель и понял, что так взволновало техника. Произошло открытие внешнего люка.
– Не знаю, что происходит, но с меня хватит, – сказал пилот. – У нас скоро запланировано корректирующее включение импульса тяги, и я не хочу, чтобы у нас осталась дыра в стене, черт возьми. Прервать операцию, пусть этот идиот сидит между двух люков.
– Принято, – сказал техник.
Пилот взялся за рычаги управления.
– О-оу, – снова сказал техник.
Судя по обоим экранам, крышка люка все еще была открыта.
– Кто-то еще даже не представляет, в какое дерьмо он вляпался, – сказал пилот.
– Он в скафандре, – сообщил техник. – Вышел за пределы корабля, – техник включил внешнее освещение. – Смотри.
В их поле зрения появилась фигура в космическом скафандре, она медленно плыла в ярком свете внешних ламп.
– Кто это, черт возьми, такой? И что он там делает?
Изли пришел в себя.
Что…
Горло!
Он схватился руками за шею и почувствовал под пальцами, обтянутыми перчатками, ребристую поверхность космического костюма. Быть того не может, он в вакууме, в скафандре. Из раны в горле сочилась слизь, она уже залила прозрачную маску и мешала обзору. Изли судорожно попытался закричать. Позвать на помощь.
– У-унгх! Го-о-огх!
Но слова не складывались.
Он повертел головой, пытаясь понять, где он.
Вон же, вон его корабль, он отдаляется!
Изли потянулся к ремню, попытался нащупать бляшку страховочного троса, который вернет его назад, в безопасность.
Но на ремне ничего не оказалось.
Его тут же сдавили холодные пальцы паники. Он кашлял, задыхался из-за раны в горле. Это же верная смерть!
Нет, нет, стойте, погодите же! Его не могли не заметить. Нельзя просто так взять скафандр для работы за бортом, датчики и камеры фиксируют каждое движение. И внешний свет включен, значит, они его видят. Они отправят кого-нибудь ему на помощь, нужно только подождать пару минут. Все будет хорошо. А потом они его подлатают…
Что-то мелькнуло у него перед лицом. Поначалу Изли не разглядел, что это такое, потому что маска была грязной. Он повернул голову назад, выкрутив шею так сильно, насколько это было возможно, и поморгал. Маленький вытянутый предмет, размером со столбик четвертаков, проплыл мимо его шлема. Изли медленно повернулся, так, чтобы внешние лампы с корабля падали на защитное стекло шлема под другим углом, и тогда смог разглядеть получше. На цилиндрическом предмете светились какие-то цифры…
Холод пробрал Изли до самых костей.
Это была бронебойная граната. И цифры сменялись, отсчитывая секунды.
Пять… Четыре… Три…
– Н-н-нет! – наконец, он смог выговорить хотя бы одно слово.
Но это было уже неважно. Еще секунда и…
От вспышки внешние датчики на обшивке корабля поляризовались, и фигура в космическом скафандре беззвучно разлетелась на куски. Жидкости, которые были в организме, почти моментально кристаллизировались в холодном вакууме и бесцветным, замерзшим, прозрачным облаком устремились в разные стороны, в черноту, к далеким звездам.
Техник на мостике сказал:
– О, боже.
Пилот молча кивнул.
«Ну и смерть. Интересно, успел ли бедолага понять, какая смерть его ждет? Хорошо, если нет…»
15
В Хьюстоне Джеймсу Т. Ликовски рассказали новости.
Внутри него растет нечто. Рано или поздно оно вырвется наружу из его груди, как сюрприз из торта на день рождения, оно прогрызет себе путь и в процессе рождения убьет его. Пока-пока, Джим. Приятно было познакомиться.
Все очень просто.
Поначалу он буквально потерял дар речи, но, когда шок прошел, Джима охватил ужас. Он понял, что скоро умрет.
Доктор Драйнер и доктор Рейни сказали, что им жаль, но они ничем не могут помочь.
– Но вы можете его убить? Вырезать?
– Нет, тогда вы тоже умрете, – сказал Драйнер. – Это очень цепкая форма жизни, – он был спокоен, словно речь шла о погоде. А чего ему было волноваться? Ведь у него в животе не росло чудовище.
– О, боже!
Двое докторов стояли рядом с кроватью, на которой сидел Ликовски, оба в стерильных комбинезонах. За их спинами маячил вооруженный охранник, тоже в комбинезоне. На его правом бедре висела кобура с пистолетом.
– Значит, я что-то вроде инкубатора для этой твари, – это было скорее утверждение, чем вопрос.
– Да. Послушайте, если вас это как-то утешит, ваша жена получит страховые выплаты в полном размере. Мы не оставим ее в беде.
– О, да, от этого мне гораздо лучше, – из-за сарказма эта фраза прозвучала очень горько. Теперь, когда он знал, что с ним происходит, он начал отчетливо чувствовать, как существо внутри него шевелится.
Готовится прогрызать себе путь на свободу через его кишки.
Нет!
– Ай, – воскликнул он и схватился руками за живот. Потом вдруг резко вскочил с кровати и слегка покачнулся.
Врачи выглядели обеспокоенными.
– Ликовски! Вы в порядке? Джеймс?
– Телеметрия! Что на мониторах?
Они беспокоились не о нем, а об этом паразите внутри него, Джеймс вдруг понял это. Да пошли они.
– Я… что-то происходит! – он задергался, будто потерял контроль над мышцами. Да, что-то происходит, но вовсе не то, о чем они думают. Он резко отдернул руку от Рейни, одновременно шлепнув его по лицу другой рукой. Развернулся полукругом, продолжая трястись всем телом. Рейни отшатнулся.
– Твою мать!
Давай же, давай, подзови охранника!
– Помоги же нам! – приказал Рейни.
Отлично.
Оружие на боку у толстого охранника было спрятано в кобуру с ремешком из полиформальдегида, который удерживал пистолет внутри таким образом, что никто посторонний не мог его вытащить. Ремешок отстегивался простым движением большого пальца. Джеймс раньше с такими сталкивался, его знакомые из Охраны правопорядка носили оружие в подобной кобуре. Если бы у охранника было военное снаряжение с идентификацией личности, то у Джеймса не осталось бы ни единого шанса, но ему повезло. К тому же охранник был в перчатках, значит, никакого сканера отпечатков пальцев на кобуре не было.
Охранник схватил его за плечи, и Джеймс позволил ему подвести себя к кровати, оснащенной силовым полем для удержания пациента.
– Я… похоже, все в порядке, все прошло, – сказал он охраннику. И улыбнулся.
Когда на лице охранника за прозрачным защитным экраном появилась ответная улыбка, Джеймс протянул руку вниз, повернул фиксатор на ремешке, замок щелкнул, и пистолет выскочил из кобуры ему прямо в руку. Это был четырехмиллиметровый пистолет с мягкими пулями и магазином на сто зарядов. Нужно было только снять его с предохранителя. Джеймс повернул пистолет, направил его на охранника и спустил курок.
Пять сверхскоростных пуль подряд впились в человеческую плоть. Эти пули были сконструированы так, чтобы сплющиваться при ударе о тело, увеличивая область поражения, таким образом, вся энергия приходилась на поверхность тела, не пробивая его насквозь. Входное отверстие получалось маленькое – такой пулей можно было пробить разве что бронежилет третьего класса, – но затем пули расширялись, оставляя на теле кратеры размером с кулачок младенца и повреждая внутренние органы.
Охранник рухнул. Больше он на ноги не встанет.
Драйнер с Рейни повернулись к выходу, чтобы убежать, но Джеймс успел выпустить каждому по две очереди между лопаток, и оба повалились на пол.
Сирена выла снова и снова.
Джим повернулся к смотровой стене и сделал еще с десяток выстрелов. Пластик пошел трещинами, Джеймс с размаху бросился на него всем весом и оказался в комнате, где сидели техники и другие охранники, которые тут же начали судорожно хвататься за оружие.
Джеймс принялся палить во все стороны. Люди кричали и падали.
Ему пришлось сделать длинную паузу, чтобы снять запасной магазин с ремня одного из валявшихся на полу охранников и сунуть его за пояс своих больничных шортов. После этого он тут же бросился бежать.
В коридор выбегали охранники. Джеймс стрелял в одного за другим.
У одного охранника, упавшего возле выхода, он нашел ключ-карту, провел ею перед сканером и вжался в стену, когда дверь отъехала в сторону.
Оттуда выбежали еще два охранника с оружием наготове. Джеймс опустошил магазин, в котором оставалось около двадцати пуль. Охранники рухнули, как подкошенные.
Джеймс вытащил из пистолета пустой магазин и вставил новый. Побежал.
Он добрался до выхода из здания. Пристрелил троих безоружных людей, которые пытались ему помешать. Ему было плевать на них.
Снаружи было жарко, влажно, стоял запах нефти, но на это ему тоже было плевать. Главное – свобода.
Он выбежал на улицу. За спиной раздался крик. Он повернулся, дважды выстрелил, но промазал.
Мягкие пули оставляли на стенах из синтетического камня кляксы, словно капли темной краски, упавшие с большой высоты.
Ховеркар – автомобиль на воздушной подушке – остановился прямо перед ним, едва не сбив с ног.
Джеймс подбежал к машине и наставил пистолет на женщину-водителя.
– Вон! – рявкнул он.
Женщина подчинилась, выкатив глаза от ужаса. Она была не из военных, убивать ее не было смысла. Джеймс нырнул в салон. Включил воздушные подушки и выкрутил двигатель на полную мощность. Машина понеслась вперед, взметая клубы пыли.
Первая пуля лишь слегка задела корпус ховеркара. Вторая пробила крышу в полуметре от головы Джеймса. Через отверстие в салон со свистом ворвался воздух.
Машина набирала скорость. Джеймс обратил внимание на сиденья, обитые искусственно выращенной кожей – натурального коричневого цвета и соответствующе пахнущей. Панель управления была из настоящего гладко отполированного дерева.
Теперь им его не догнать.
Перед самым выездом с территории комплекса перед мчащейся на полной скорости машиной выскочила женщина-охранник и принялась неистово махать руками, призывая его остановиться. Она даже оружие не вытащила.
Джеймс сбил женщину. На передней противоударной панели осталась вмятина, скорость немного снизилась, но машина не остановилась. Ворота оказались не заперты.
Впереди был выезд на скоростное шоссе. Оно шло через весь город и уходило за его пределы. Туда, где они с Мэри жили, пока не произошло все это. Туда, к Мэри.
Ликовски влился в скоростной поток машин, и тут впереди показался полицейский фаннер. Сигнальные огни мигали. Поток машин расступался, давая фаннеру дорогу.
Джеймс выкрутил скорость на полную. Свист выходящего из пулевого отверстия воздуха стал громче и выше. Ховеркар был мощный, не из дешевых, такие проектируют не только для красоты, но и для высоких скоростей, так что Джеймс моментально превысил допустимый лимит.
Но полицейский фаннер был предусмотрен для преследования таких авто. Полиция села ему на хвост.
Фаннер наверняка бронированный. Мягкие пули его не возьмут.
Усиленный трескучим динамиком голос прогремел:
– Немедленно остановите транспортное средство! Дорожная полиция Хьюстона!
Джеймс рассмеялся. А что они могут сделать? Выпишут штраф? Отберут права?
Фаннер поравнялся с ним справа. Теперь по пустому шоссе гнали только две их машины, все остальные либо остались позади, либо свернули с шоссе на городские улицы.
Джеймс посмотрел на двух копов. Еще секунда, и они обгонят его и попытаются преградить ему путь.
Но терять ему нечего.
Он повернул рычаг управления вправо. Ховеркар развернулся и врезался в фаннер. Полицейская машина превосходила ховеркар в размерах, но инерция была на стороне Джеймса. Копов повело в сторону и вынесло на отбойник.
Водитель фаннера пытался выровнять машину, но было слишком поздно. Двигатель взвыл, когда он прибавил скорость, но все-таки фаннер врезался в заграждение, ударился о столб и развернулся.
Ударом его отбросило назад, на краденую машину Джеймса. Теперь уже оба автомобиля закрутились. Ликовски перевел рычаг управления в переднее положение и снова включил вентили на полную. Повернул. Почти потерял управление и едва не перевернулся, но сумел удержаться. Его закачало, пока гироскопы, наконец, не выровняли машину.
Копам повезло меньше. Фаннер ударился задней лопастью об ограждение, и прочный черный пластик винта разлетелся на куски. От потери подъемной силы задняя часть фаннера низко просела. От трения машина вертелась, как монетка на столе. Фаннер снова ударился о заграждение, отскочил и перевернулся. Пролетев метров двадцать, он упал на крышу фастфуд-кафе.
Джеймс не стал медлить.
Он добрался до их с Мэри жилого комплекса, заглушил двигатели, вышел из машины и зашел внутрь здания. Пристрелил охранника, который попытался остановить его у лифта.
Дверь в их квартиру открылась. Мэри смотрела на него широко раскрытыми глазами.
– Джим! Но… мне сказали… что ты умер!
– Пока еще нет.
Она бросилась к нему в объятия.
Из дальнего конца коридора послышался чей-то крик:
– Он здесь!
Конечно. Они ведь знают, где он живет.
– Прощай, Мэри. Вот и все, что я хотел сказать.
Он развернулся и шагнул в коридор. Пули свистели налево и направо, рикошетили от стен, оставляя на них следы, с таким звуком, какой мог бы издавать попавший в капкан зверь.
– А-а-а! – вскрикнул кто-то, схлопотав пулю.
– Все, Мэри, мне пора. Я люблю тебя.
Все это казалось ему дурным сном. Мэри осталась стоять, закрыв лицо руками, а он развернулся и бросился прочь.
Он побежал на крышу. Наверняка там найдется чей-нибудь флайер – летательный аппарат, который можно угнать.
Он добежал до крыши, слыша топот позади. Нашел один флайер, из привода которого водитель забыл достать карту. С размаху выбил дверь. Залез внутрь. Поднялся в воздух.
Пули засвистели вдогонку, но флайер был уже в воздухе.
Куда теперь? Неважно. Он поднял нос авто к солнцу и повернул рычаг мощности в крайнее положение. Улетел. Теперь его никогда не поймают. Он свободен. Свободен. Свободен.
Но вдруг краем глаза он заметил на соседнем сиденье что-то черное, чудовищное. И резко заболел живот…
Джеймс Т. Ликовски лежал на столе под силовым полем. Живот болел. Слезы скапливались у внешних уголков его глаз, катились по щекам, заливали уши. Двое докторов в стерильных костюмах склонились над ним и, удивленно подняв брови, наблюдали из-за прозрачных защитных масок. За их спинами стоял охранник, но пистолета при нем не было. В оружии не было необходимости, в эту палату никогда в жизни не впустили бы вооруженного человека. Никогда.
Джеймс понимал, что все, что ему привиделось, – лишь его фантазии. Воображение рисовало ему мечты о побеге, которым не суждено было осуществиться наяву.
Боль в животе усилилась, резкая, жгучая, будто ему в кишки воткнули острый раскаленный нож.
– А-а-а-а!
Голос в динамиках сказал:
– Жизненные показатели падают! Сердцебиение учащенное, давление растет, мышечный тонус на пределе.
Джеймс посмотрел на свой голый живот. Кожа под грудиной внезапно вспучилась. Боль была невыносимой.
Время пришло!
Драйнер протянул к пациенту руку и потрогал выпуклость в районе солнечного сплетения. Живот тут же вновь стал плоским.
– Потрясающе, – сказал доктор.
– Тащите сюда сеть! – распорядился Рейни. Человек на столе кричал, это был животный вопль, от которого у Рейни сводило зубы. Боже, ну и крик! – Где эта чертова сеть? Можно поживее? – Рейни снова повернулся к столу.
– Разве силовое поле его не удержит? – спросил Драйнер.
– Сомневаюсь. Недостаточная масса. Да где же сеть, черт бы вас побрал?
Голос в динамике сказал:
– Мы не были готовы, никто не успел надеть комбинезон. Подождите минуту…
– Но ведь еще рано, – сказал Драйнер. – Наши подсчеты…
– …очевидно, оказались неверны, – закончил за него Рейни. – Если через тридцать секунд кто-нибудь не войдет в эту дверь с сетью в руках, я уволю весь персонал к чертям! – рявкнул он. – И даже не мечтайте найти другую работу в этой области!
И обратился к Драйнеру:
– Это бесценный экземпляр. Ему ничто не должно угрожать! Ничто!
Он склонился над извивающимся мужчиной.
Пациент снова закричал. И тут его живот лопнул изнутри, кровь и куски плоти брызнули во все стороны, и оттуда высунулась безглазая, но зубастая голова чужого.
– Господь всемогущий! – пролепетал Драйнер, отшатнувшись от него.
Рейни с интересом наклонился поближе.
– Что? Вы только посмотрите на это! Потрясающе…
– Держите сеть! – сказал чей-то голос.
Рейни обернулся.
– А, черт! – воскликнул Драйнер. – Осторожней!
Рейни тут же обернулся на пациента. Слишком медленно.
Существо выпрыгнуло из тела умирающего человека. Невероятно быстро, словно толстая бронированная стрела, скользкая от крови. Она прыгнула на комбинезон Рейни, впилась зубами в крепкую мембранную ткань и моментально прогрызла дыру, словно комбинезон был не из прочного толстого материала, а из оберточной бумаги.
Рейни с ужасом смотрел на новорожденную тварь.
– Сеть! – заорал он. – Быстрее!
Рейни попытался оттолкнуть существо, но его голова уже проникла под комбинезон. Он почувствовал, что оно добралось до его кожи.
– А-а-а! Оно хочет меня укусить! Снимите его!
Драйнер схватил тварь за хвост, но обтянутые перчатками пальцы соскользнули с покрытой слизью и кровью кожи. От прикосновения оно отдернулось и еще глубже залезло под комбинезон Рейни.
– Помогите! Помогите! А-а-а-а! О-ой!
Техник с сетью схватил Рейни, но доктор в панике вывернулся. От страха он не соображал, что делает, и инстинктивно пытался убежать от опасности.
Внутренняя дверь была не заперта. И Рейни бросился к ней.
– Луи, нет! Вы нарушите карантин!
Рейни не услышал или проигнорировал его. Единственное, что сейчас было важно, – это то, что тварь вгрызается в его кожу и плоть, вызывая жгучую боль, словно от раскаленного металла!
– Остановите его! – заорал Драйнер.
Техник бросился на Рейни, но не успел его схватить. Вместо этого он сшиб с ног Драйнера. Оба повалились на пол.
С трудом поднявшись на ноги, Драйнер увидел, что Рейни уже открыл внутреннюю дверь и потянулся к замку внешней.
– Заблокировать двери! – завопил Драйнер.
Слишком поздно. Рейни воспользовался рычагом экстренного открытия. Дверь отъехала в сторону, и он, спотыкаясь, вышел в коридор.
Карантин был нарушен.
Драйнер бросился вслед за своим боссом, крича, чтобы тот остановился.
– Убейте его! Убейте! – кричал Рейни.
Охранники вытащили оружие.
– Нет! – заорал Драйнер. – Не стреляйте в образец!
Охранники медлили в замешательстве.
– Стреляйте в голову доктору! – приказал Драйнер.
Это окончательно поставило охранников в тупик.
– Выполнять!
Охранники не пошевелились. Рейни бросился бежать. Нельзя позволить ему повредить образец!
Драйнер решил действовать сам. Он выхватил оружие у ближайшего охранника, и тот даже не попытался ему помешать. Драйнер прицелился. В колледже он был чемпионом по стрельбе из пистолета – если бы не бросил тренировки, вполне мог бы когда-нибудь попасть в Олимпийскую сборную. Он уже пять лет не брал в руки оружие, но старые навыки никуда не делись. Рейни успел отбежать всего на десять метров. Драйнер навел красную точку на шлем убегающего человека, сделал глубокий вдох, чуть выдохнул, задержал дыхание и осторожно, чтобы не сбить прицел, нажал на спусковой крючок. Их разделяло уже двенадцать метров, попасть было не так-то просто.
Голова Рейни разлетелась вдребезги. Он рухнул на пол.
Драйнер опустил пистолет.
– Простите, Луи, – сказал он. – Но вы сами говорили, это очень ценный экземпляр. Мы не можем навредить ему.
Охранники и техники не сводили с него глаз.
– Так, – сказал он. – Несите сеть.
Пистолет все еще был у него в руках, поэтому все немедленно зашевелились.
Хотя в конечном итоге сеть им даже не понадобилась: похоже, существу понравилось его новое укрытие. Отлично. Так даже проще.