Стив Норт
Стендап: 20 лучших формул
Глава 2
Комик или комедийный артист?
Прежде чем раскрыть своего комедийного персонажа, вам нужно осознать разницу между комиком и комедийным артистом. Комик – как правило, сторонний наблюдатель, который как бы говорит зрителям: «Я нормальный и умный. Давайте вместе посмеемся над этими вещами или над этими людьми». В случае с комедийным артистом четко прослеживается «я», а не «они» или «оно», и мы смеемся над ним самим, над его недостатками или характерными чертами. Комедийный артист дарит нам ощущение того, что мы знакомы с его персонажем и нам известно, кто он такой и что им движет – по крайней мере, в комедийном смысле.
Как правило, материал, который исполняет комик, можно передать другому комику, который произнесет те же самые слова и вызовет такой же смех аудитории. Если ваши шутки отдать другому исполнителю, и зрители будут точно так же смеяться, то вы комик, а не комедийный артист. С тем же успехом можно было бы просто распечатать шутки на бумаге и раздать зрителям. Но нам нужно, чтобы материал исполняли именно вы. Материал комедийного артиста в чужом исполнении может оказаться вовсе не смешным.
Кроме того, поскольку материал комика не посвящен его собственной личности, его приключениям или слабостям, у него не так много возможностей для долгосрочного развития карьеры в мире шоу-бизнеса вроде ситкомов, кино и телепередач. Комик может вас сильно рассмешить как зрителя, но при этом вы так и не поймете, что он из себя представляет, – что важно, если вы агент по кастингу или продюсер. Комик отстраняется от абсурдности жизни и рассказывает о других людях – по сути, комик не является центральным персонажем в своем собственном представлении! Наверное, такая отстраненность дает комику ощущение безопасности и повышает его самооценку, но зрители его не запомнят, так что он не сможет рассчитывать на долгосрочный успех в карьере.
Когда вы смотрите выступление комедийного артиста, вы видите, как он переживает свои собственные жизненные трудности – и делает это забавно. Вы смеетесь не только над материалом, но и над самим персонажем. Как и у комиков, выступления комедийных артистов основаны на определенном материале и шутках – но комедийный артист дарит ощущение дополнительного измерения. Вы узнаете о нем и его поведении что-то очень личное. Смеясь над шутками комика, мы не запоминаем его самого – мы помним только то, над чем смеялись. А комедийного артиста мы помним потому, что смеялись над ним самим. Мы смеялись над человеком – над персонажем этого артиста.
Вот фрагмент материала, который мог бы исполнить комик:
«Вы когда-нибудь обращали внимание на контролеров на платных парковках? Кто подбирал им одежду? Тот же дизайнер, который придумал форму для продавцов сосисок на палочке? Может, им вместе с талоном выдавать картошку фри и молочный коктейль?»
В ночном клубе эта шутка вызвала бы смех. Но, как и любой материал комика, ее можно отдать другому исполнителю – и она вызовет такой же смех. А если в зале есть продюсер, директор по кастингу или агент по набору артистов, то на следующий день на работе они расскажут коллегам смешной анекдот про то, как одеваются контролеры на парковках, – не упомянув ни одним словом исполнителя.
Вот так мог бы обыграть тот же материал комедийный артист:
«Иду я тут на днях к своей машине, и контролерша начинает выписывать мне штраф за парковку. Ну, думаю, сейчас я ей устрою! А потом смотрю – и замираю, потому что понимаю, что влюбился с первого взгляда. Она была абсолютно сногсшибательна. Я так не возбуждался с тех пор, как в последний раз ел сосиску на палочке. И я говорю ей – а можно мне к талону картошку фри и коктейль?»
По сути, это одна и та же шутка. В первом примере нам просто предлагают посмеяться над тем, как одеваются контролеры на парковке. А во втором появляется дополнительное измерение, выходящее за рамки материала, и мы смеемся не только над самой шуткой, но и над персонажем, которого заводят дурацкие наряды. Для комедийного артиста это дело личное. Речь идет о нем самом. Над артистом мы смеемся не меньше, чем с ним.
Подумайте о том, в какой манере к зрителю обращаются Билл Бёрр, Кевин Харт, Сара Сильверман и Энтони Джесельник. Вспомните, с какой страстью выступали когда-то Джордж Карлин, Родни Дэнджерфилд и Ричард Прайор. Аудитория смеялась над ними самими – над тем, что их расстраивает или радует, над тем, насколько чудесным или глупым им что-то представляется.
Мы с Барб крутимся на комедийной сцене Лос-Анджелеса уже более 30 лет, и я все время поражаюсь тому, как много комедийных исполнителей выбирают путь наблюдателя. Их шутки начинаются с: «Вы когда-нибудь замечали?..» – и пошло-поехало: «Как так получилось, что они не?..» или: «Представляете, если бы они?..» Такие взаимозаменяемые шутки-наблюдения настолько широко распространены среди артистов стендапа, что создается впечатление, будто все они сливаются в один большой концерт, продолжая мысли друг друга. Комик, который делится своими наблюдениями, – как кавер-группа. Такие группы выступают в местных барах и на свадьбах, но не пишут хитов.
Конечно, стендап – это страшно, и, если делаешь, то же, что и другие, чувствуешь себя комфортно и безопасно. Многие клубы и телешоу даже выбирают определенных комиков и их «безопасную позицию наблюдателя». Но успешную карьеру делают Робины Уильямсы, Стивы Мартины и Джоны Малэйни – и остаются востребованными из года в год, десятилетие за десятилетием.
Быть комиком-наблюдателем очень безопасно. Вы ничем не рискуете, вы сохраняете достоинство и чувство интеллектуального превосходства… но все это не значит быть смешным, не говоря уже о том, чтобы стать великим комедийным артистом.
Великие комедийные артисты глупы, нерациональны, неуправляемы, инфантильны, неполноценны – и потому вызывают истерический смех.
В 1997 году на фестивале комедии в Аспене выступал Джордж Карлин. Он объяснил, как превратился из комика в комедийного артиста. Как-то раз он пересмотрел записи своих выступлений и понял: «Я не участвую в своем собственном представлении». Он вечно выглядел как хиппи-диппи метеоролог или как забавный наблюдательный парень. И хотя в тех первых выступлениях он уже проявлял индивидуальность, настоящий огонь страсти ему удалось разжечь лишь в дальнейшей карьере (и множестве специальных выпусков на HBO): каждое его выступление было не менее сильным, чем предыдущее, материала хватало на несколько часов, а карьеры его коллег-комиков тем временем угасали.
В наши дни многие люди хорошо пишут комедийные тексты и рассказывают анекдоты, и это определенно талант. Однако если это все, что вы умеете, и у вас нет комедийного персонажа – то вы комик. Для вас трудно написать ситком, вам вряд ли предложат смешную роль в кино, и люди вас не запомнят. Мы с Барб лично знакомы с одним комиком, которого 26 раз приглашали на «Вечернее шоу». Ручаюсь, что вы его не помните, потому что о нем не известно ничего, кроме его шуток. Он был комиком.
Поэтому спросите себя: как вам получить роль в своем собственном представлении? Ведь большинство начинающих стендап-комиков боятся делать именно то, что делает звезд комедии такими смешными, – быть уязвимыми, неуправляемыми, сумасшедшими, быть теми, кем они были на детской площадке в шесть лет. Комедийный артист рождается, когда вы начинаете играть на сцене.
Глава 3
Четыре составляющие комедийного персонажа
У всех комедийных исполнителей, сделавших долгую успешную карьеру, есть одна общая черта – комедийный персонаж, которого можно поделить на четыре составляющие. Они как четыре колеса – машина никуда не поедет, если не хватает хотя бы одного.
Вот четыре волшебные силы, из которых состоит комедийный персонаж:
1. НЕДОСТАТОК: Что-то неправильное, странное, нелепое, смешное или абсурдное в самом персонаже.
2. СЛЕПАЯ ЗОНА: Неспособность персонажа понять, что в нем есть что-то неправильное, странное, нелепое, смешное или абсурдное.
3. НАСТРОЙ: Искаженный взгляд на вещи, соответствующий слепой зоне.
4. ЦЕЛЬ: В чем персонаж хочет убедить зрителей.
Чтобы вы поняли, как четыре составляющие дополняют друг друга, я приведу в пример нескольких настоящих комедийных артистов. Родни Дэнджерфилд уже вошел в историю, но я часто упоминаю его как пример величайшего и простейшего комедийного персонажа, поскольку одной своей коронной фразой: «Никто меня не уважает» – он раскрывает все четыре составляющие. Всего четыре слова – должно быть, это мировой рекорд.
РОДНИ ДЭНДЖЕРФИЛД
Недостаток: Неприятный тип.
Слепая зона: Считает себя очаровательным.
Настрой: Разочарованный.
Цель: Убедить вас, что его недооценивают, что с ним поступают нечестно и он заслуживает уважения.
БИЛЛ БЁРР
Недостаток: Самоуверенный, склонный к осуждению.
Слепая зона: Не понимает, что высказывается чересчур резко, делит все на черное и белое.
Настрой: Знающий, мудрый.
Цель: Убедить вас, что он разумный и даже культурный.
ДЖЕРРИ САЙНФЕЛД
Недостаток: Все, что он говорит (предложения для первых клиентов, форма кнопок в лифте), неважно. Он не живет.
Слепая зона: Считает все, о чем говорит, невероятно важным. Не понимает, что он не живет.
Настрой: Решительный, ужасно серьезный, «ну же, люди!».
Цель: Убедить вас, что все нужно менять. Поднять тревогу.
КЕВИН ХАРТ
Недостаток: Считает, что очень страдает от того, что происходит.
Слепая зона: Не понимает, что в реальности все не так уж плохо.
Настрой: Расстроенный, раздраженный.
Цель: Добиться сочувствия зрителей.
ШЕЛДОН КУПЕР («Теория Большого взрыва»)
Недостаток: Ботаник.
Слепая зона: Не подозревает, что он ботаник, считает себя крутым.
Настрой: Крутой, самоуверенный.
Цель: Убедить вас, что он крутой, что он сила, с которой нужно считаться.
САРА СИЛЬВЕРМАН
Недостаток: Злая и эгоистичная.
Слепая зона: Считает себя милой и внимательной.
Настрой: Милая и внимательная.
Цель: Убедить вас, что она милая и внимательная.
ЭНТОНИ ДЖЕСЕЛЬНИК
Недостаток: Злой, резкий, нетактичный.
Слепая зона: Считает себя очаровательным, славным парнем.
Настрой: Обаятельный, улыбчивый.
Цель: Убедить вас, что он славный парень.
ДЖОРДЖ КАРЛИН
Недостаток: Слишком злой.
Слепая зона: Считает, что его гнев оправдан.
Настрой: Злой.
Цель: Убедить вас, что необходимо что-то менять прямо сейчас.
ЭМИ ШУМЕР
Недостаток: Аморальная.
Слепая зона: Считает себя невинной, как первый снег.
Настрой: Приветливая, жизнерадостная.
Цель: Убедить вас, что она здоровый человек.
ЛЬЮИС БЛЭК
Недостаток: Слишком сильно расстраивается из-за всего подряд.
Слепая зона: Считает себя разумным.
Настрой: Крикливый, злой.
Цель: Убедить вас в том, что то, о чем он говорит, жизненно важно.
ДЖИМ ГЭФФИГАН
Недостаток: Явно сумасшедший.
Слепая зона: Думает, что он нормальный.
Настрой: Маниакальный тип.
Цель: Убедить вас, что он просто обычный парень.
ДЖИМ КЕРРИ
Недостаток: Синдром дефицита внимания.
Слепая зона: Считает, что он нормальный, спокойный человек.
Настрой: Буйный.
Цель: Убедить вас, что он спокоен, нормален и что то, о чем он говорит, важно.
ЛАРРИ ДЭВИД
Недостаток: Противный, эгоистичный ворчун.
Слепая зона: Считает, что он славный и хорошо ладит с людьми.
Настрой: Оборонительная позиция.
Цель: Убедить вас в том, что люди злятся на него без всякой причины.
РИКИ ДЖЕРВЕЙС
Недостаток: Резок в суждениях, оскорбляет людей.
Слепая зона: Считает себя джентльменом.
Настрой: Убедительный и остроумный, разумный и обаятельный.
Цель: Убедить вас, что его чувства нормальны и ведет он себя прилично.
КЭТИ ГРИФФИН
Недостаток: Сплетница и предательница.
Слепая зона: Считает себя милой леди.
Настрой: Болтовня с соседками на заднем дворе..
Цель: Убедить вас, что она ведет светскую беседу.
ЧЕЛСИ ХЭНДЛЕР
Недостаток: Пьяная стерва.
Слепая зона: Считает себя милой леди, умеющей веселиться.
Настрой: Приятная, живая, объясняет, как все есть на самом деле.
Цель: Убедить вас, что она хороший, здоровый, нравственный человек.
МИШЕЛЬ ВУЛЬФ
Недостаток: Говорит непристойности, черный юмор.
Слепая зона: Думает, что она милая и ее все любят.
Настрой: Жизнерадостная.
Цель: Убедить вас, что она милая и нормальная.
СТИВ МАРТИН
Недостаток: Болван и ботаник.
Слепая зона: Думает, что он крутой.
Настрой: Крутой и модный.
Цель: Убедить вас в том, что он крутой и модный.
Глава 4
Недостаток
Ладно, перейдем к делу. Колесо номер один – это Недостаток. Что «не так» с вашим комедийным персонажем? Что в вас абсурдного? В чем ваш недостаток? Это самая важная часть вашей сценической личности.
Можно не иметь ни единого изъяна и рассказывать смешные шутки, но так никогда и не стать смешным человеком.
Во всех великих комедийных артистах есть что-нибудь неправильное или абсурдное. Если я буду рассказывать о том, как я добился в жизни всего, чего хотел, в этом не будет ничего смешного – мне разве что не пришлось ради карьеры разгребать слоновье дерьмо. Определение недостатка еще не значит, что мне придется смешно выглядеть или говорить, но нужно найти в себе что-то неразумное, что-то неправильное.
Комедийный персонаж должен быть чересчур каким-нибудь. Слишком самоуверенным, слишком неуверенным в себе, слишком эмоциональным, слишком много жаловаться – да что угодно. Родни Дэнджерфилд одевался и вел себя отвратительно и выпучивал глаза, Кевин Харт вечно страдает, Мишель Вульф слишком сильно старается быть милой, Джерри Сайнфелд раздувает из мухи слона, Эми Шумер пытается доказать, что она «чиста, как первый снег», а Стив Мартин ведет себя как настоящий чудак, который думает, что он крутой, – у всех хороших комедийных артистов, которых вы можете себе представить, есть какой-то главный недостаток, доведенный до абсурда. Сэм Кинисон кричал без повода, Боб Ньюхарт наигранно спокойно воспринимал настоящие бедствия, а Деннис Миллер чересчур расстраивался, разглагольствуя о своих бедах.
Создавая комедию с опорой на собственную личность, нужно найти что-нибудь смешное в самом себе – что-нибудь странное, абсурдное или нерациональное. Это и есть «быть смешным». Когда вы заявляете, что происходит что-то смешное, вы имеете в виду что-то неправильное, нелепое или безумное.
Как я уже говорил, у всех великих комиков есть или были абсурдные недостатки. Попробуйте мысленно вернуться в 1930-е, когда Уильям Клод Филдс играл эгоистичного, противного ворчуна! Подобное происходило с тех самых пор, когда комедия только зарождалась, – возможно, с того момента, когда пещерные люди заметили, что один из их собратьев постоянно бьется головой о стену пещеры, надеясь таким образом вызвать дождь, – что, конечно же, абсурдно. Если бы каждый раз, когда он бился головой о стену пещеры, дождь и вправду шел, его поведение можно было бы считать разумным, а не абсурдным. В этом состоит одно из качеств, объединяющих всех удачных комедийных персонажей. Они раз за разом бьются головой о стену пещеры, а дождь все не идет. Удастся ли Саре Сильверман когда-нибудь убедить вас в том, что она милашка? Убедит ли Кевин Харт зрителя в том, что он ужасно страдает? Поверил ли хоть кто-нибудь, что персонаж Родни Дэнджерфилда заслуживает уважения?
Важно отметить, что черту, которую вы выберете, нужно сильно преувеличить. Брать людей в заложники абсурдно и неразумно, если человеку нравится это делать, в этом нет ничего смешного. Однако актер-мим, который строит вокруг прохожих воображаемую стену, сообщая им, что теперь они его пленники, предельно абсурден и не представляет угрозы – и тогда это смешно.
Словарь Уэбстера (Webster's Dictionary) определяет абсурдное как нечто «до смешного неуместное или неразумное». Ключевая часть здесь – до смешного, поскольку неуместное и неразумное само по себе еще не смешно.
Но как исполнителю создать абсурд, который станет основой его комедийного персонажа? Ваш недостаток – это преувеличение или искажение вашего нормального поведения. А чтобы правильно преувеличить свой недостаток, нужно сначала сформулировать правду о себе. Только тогда получится сделать что-то неразумное правдоподобным.
Нельзя создать абсурдное на ровном месте. Нужно взять какую-нибудь истину о себе и преувеличивать или искажать ее до тех пор, пока она не станет абсурдной. Помните аналогию с художником-карикатуристом? Ваша искаженная черта должна быть основана на вашем реальном, правдоподобном поведении. Шелдон в «Теории Большого взрыва» преувеличивает свой гнев и недовольство. Билл Бёрр преувеличивает свою чувствительность и рассудительность.
Покойный Дэнни Саймон (комедийный сценарист американской телепередачи «Представление представлений» и старший брат драматурга Нила Саймона) преподавал комедийную концепцию под названием «Бровь» – лучшую аналогию доведения самого себя до абсурда, какую я только видел. Она основана на пантомиме, которую Сид Сизар исполнил на «Представлении представлений» еще в 50-х годах. Сизар изображал, как накладывает грим, и, когда дошел до брови, сначала нарисовал воображаемую маленькую бровь, а потом стал обводить ее все жирнее и жирнее, пока она наконец не стала больше головы.
Если опереться на этот пример, то правда о вас будет маленькой бровью, например: «Я нетерпеливый». Из-за этого вы, стоя в очереди в банке, переступаете с ноги на ногу или, когда загорается зеленый, громко сигналите, чтобы все быстрее поехали. Такие формы поведения можно считать маленькой бровью. Если вы расскажете об этом в стендап-клубе, возможно, это вызовет улыбку… Нет ничего хуже, чем вызвать у 200 человек улыбку. Чтобы как следует рассмешить зрителей, нужна большая бровь – нужно преувеличить или исказить свое поведение, пока оно не дойдет до абсурда.
Например:
● Вы стоите в очереди в банк и настолько устаете ждать, что решаетесь на ограбление, потому что так вы быстрее получите деньги.
● Вы не можете дождаться помолвки со своей девушкой. Вы не понимаете, почему она до сих пор сомневается, – ведь вы уже продемонстрировали ей всю серьезность своих намерений, пригласив ее на второе свидание.
● Вы бросаете машину посреди пробки, потому что решили, что быстрее будет дойти пешком.
● Вы трижды разводились, поэтому вы подходите к незнакомой женщине на улице и просто предлагаете отдать ей свой дом, машину и половину денег, чтобы больше никогда ее не видеть.
Ключ к успеху со всеми этими большими бровями заключается в том, что маленькая бровь обязательно должна быть правдоподобной. Если вы совсем не похожи на нетерпеливого человека, такие шутки не сработают. А если вы Брэд Гарретт, или Вуди Аллен, или человек, который нервничает или тревожится правдоподобно, – сработают.
Если это не про вас, то вы будете выглядеть неоригинально или попросту банально. Ничто по своей сути не является банальным само по себе – будь это самая плоская шутка. Помните Стивена Райта? «Иду я как-то по улице и… Ах, нет, это был не я». Скажем честно, если бы это произнес любой другой артист, его, наверное, закидали бы помидорами. Стив Мартин выступал со сценкой, во время которой надевал себе на голову специальный ободок, так что казалось, будто ему стрела прошла сквозь голову. Казалось бы, нет ничего банальнее, однако именно у его комедийного персонажа это выглядело уморительно.
Принцип маленькой брови учит нас тому, что начинать нужно с реального положения вещей. Если взять и выйти на сцену с большой бровью, никто не засмеется, потому что зрителям о брови пока вообще ничего не известно. Формула брови учит нас, что, как только вы изобразили маленькую бровь, ее нужно уравновесить большой бровью, чтобы рассмешить публику. Если вы пытаетесь рассмешить зрителей тем фактом, что у вас давно не было секса, и говорите, что «прошло уже пять лет» (или пятнадцать, или даже двадцать), то причина, по которой это не очень-то и смешно, заключается в том, что бровь недостаточно велика.
А что ее увеличит?
Одним словом – удивление.
Одна из главных причин для смеха – удивление. Если артист говорит что-то недостаточно абсурдное, публика не смеется.
Люди смеются, когда их удивляет панчлайн.
Преувеличение, или большая бровь, должно быть огромным и абсурдным. Если я скажу вам, что у меня давно не было секса, а потом скажу, что прошло уже десять лет, то вы согласитесь, что десять лет – это долго, но вас это не рассмешит. Мне нужно найти способ вас удивить. Мне нужно создать большую бровь – преувеличение, искажение – достаточно большую для того, чтобы вы удивились.
Если я скажу: «Ни я, ни мои предки не занимались сексом с двенадцатого века», – эта бровь достаточно велика, чтобы рассмешить людей, потому что столь долгий срок их удивит. Бровь можно исказить и иначе. Например, я мог бы сказать: «Я уже на стену лезу. У меня не было секса с… половины пятого». Вы удивитесь, узнав, что у меня довольно своеобразное представление о долгих сроках, а еще удивитесь тому, насколько недавно я занимался сексом.
«В последний раз у меня была физическая близость с женщиной, когда она кормила меня грудью». Это забавно, но если эту шутку произносит симпатичный молодой человек или девушка, у которых, казалось бы, не должно быть никаких проблем с сексом, она не сработает.
Маленькая бровь обязательно должна основываться на истине. А большая бровь должна быть достаточно велика, чтобы удивить людей.
Если вы когда-нибудь наблюдали, как человек на какой-нибудь вечеринке или на сцене изо всех сил пытается быть смешным, но шутки кажутся вымученными, то дело в том, что он пытается преувеличить неправду. Он пытается изображать кого-то, кем не является. И вы интуитивно ему не верите – гениальность зрителя в том, что он реагирует интуитивно. Когда артист остается собой, зритель это чувствует. Знаете поговорку «природу не обманешь»? Зрительный зал тоже не обманешь, пытаясь заставить людей поверить, что вы – что-то, чем вы на самом деле не являетесь.