Стелла Кьярри
Чудо с корзиной, или Не женюсь по объявлению
– По-моему, она успокоилась и заснула, – кивает на притихнувший сверток.
– Да.
– Я принесу корзину. Наверное, можно переложить ее туда. Ну или поискать в ней еще что-то. Полезное.
Киваю, провожая его взглядом. А он вовсе не такой уж и монстр, как показался мне с самого начала. Даже вполне ничего. Вот только после того, как откроется дверь, и мы с малышкой уйдем, наши дорожки больше никогда не пересекутся.
Крошка в моих руках причмокивает. Подношу бутылочку к миниатюрным губам и о, чудо! Начинает кушать прямо во сне. Рассматриваю личико девочки. Ладненькая, милая крошка. Ручки-ножки на месте, видимых дефектов, аномалий развития нет. Надеюсь, она абсолютно здорова и у нее есть живые родители. Или нет? Мысль о том, что у меня мог бы быть такой же ангелок на мгновение заставляет сердце пропустить удар. Что если она – подарок небес? Второй шанс? Моя не рожденная малышка? Ей сейчас было бы два годика. Но судьба решила иначе. Смахиваю непрошенную слезу. Мне нельзя волноваться. Нельзя привязываться к чужому ребенку.
– Юль, тут письмо.
– Неужели? – вздрагиваю. Надеюсь, он не заметил моих слез. Хочу ли я знать, что внутри? Или лучше обратиться в полицию и пусть они разбираются, пока еще сильнее не влипла?
– Вскроем?
– Не знаю…
Артемий несколько секунд раздумывает, а потом все-таки раскрывает сложенный листок бумаги. Хмурится. Молчит.
– Что там?!
– Вот. Полюбуйтесь.
Пытаюсь разглядеть в полумраке корявый почерк. Кажется, что писал ребенок. Странно, очень странно!
«Плистлаиваю ф добрыи руки Мамочки и Папочки!!! Анечка».
Анечка? Это имя малышки? Или девочки, которая это писала? Поднимаю вопросительный взгляд на Артемия.
– Думаю, это розыгрыш. Какой-то неразумный ребенок пошутил.
– Настолько неразумный?! Разве такие бывают?
– Ну к примеру, старшенький не обрадовался появлению сестры. Она постоянно плачет, требует внимания. Вот он и решил сбагрить ее кому-нибудь. В «добрые руки».
– Кошмар. Я бы не додумалась до такого бреда!
– Предложите более убедительную историю?
– У меня нет ни единой разумной версии. Хотя… может быть кто-то шел в клинику, оставил нерадивого папашу погулять с коляской.
– Да вы, любезная, слишком недооцениваете мужчин!
– Жизненный опыт. В общем, думаю, кто-то украл ребенка из коляски. Аист, например.
– Украл, чтобы передать вам?
– Может, такая схема киднепинга?! Подсовывать ничего не подозревающим женщинам, а потом шантажировать… О боже… Или может быть, родители поставили корзину с ребенком около аиста, а потом перепутали корзины… унесли подарок, а младенец остался у промоутера! Не знаю!
– Успокойтесь и выпейте еще. Уверен, все намного проще, – не слишком убедительно заверяет босс.
– Вы правы. Нервничать ни к чему. Там есть что-нибудь еще?
– Нет. Можете сами посмотреть.
– Верю на слово, – осторожно укладываю девочку в корзину, поправив одеяльце. В воздухе повисает неловкая пауза. – Когда нас освободят?
– Не могу ответить на этот вопрос.
– Позвоните кому-нибудь!
– Боюсь, мой телефон разрядился.
– Зарядите.
– Нет электричества.
– Точно! И что же нам делать?!
– Ждать. – подходит к окну. Город уже погрузился в ночной режим. Улицу освещают огни, а в соседних зданиях все меньше света – рабочий день окончен. Нормальные люди уже спешат домой. А мы… так глупо застряли.
– Расскажите о себе.
– Вы же читали мое резюме.
– Читал. В нем нет ничего интересного.
– А разве должно быть?
– Я предпочитаю брать на работу интересных людей.
– А я предполагала, что мы не на Поле Чудес, – улыбаюсь. – И профессиональные качества будут являться приоритетными при выборе кандидатки.
– Почему вы решили устроиться именно на эту должность?
– Меня устраивает зарплата, вполне адекватные требования, удобно добираться, есть перспективы карьерного роста…
– Да? – ставит на стол бокал, изгибая брось. – Вы уверены, что правильно поняли условия работы?
– Они стандартные. Помощь руководителю, работа с офисной техникой, планирование встреч…
– Юль, скажите честно, откуда вы узнали про то, что мне нужна помощница? Вы ведь все придумали про сестру и объявление? Так?
На этот раз поднимаю брови я.
– Вообще-то, у меня даже скрин сохранился. Только телефона нет. Пропал вместе с кошельком.
– Боюсь, что вы ошиблись. Я не подавал объявление. О том, что мне нужна личная помощница знает узкий круг посвященных людей. Поэтому лучше бы вам честно все рассказать.
– Перестаньте меня уличать в обмане! Я честная девушка! И вообще, ваш секретарь при мне отменила собеседование с одной из кандидаток! Так что не стоит стараться и вводить меня в заблуждение! – надуваю губы. – А что за такой «тайный орден», куда пускают только избранных? Хотя, можете не отвечать, мне не интересно. После того, что я нашла ребенка в корзине, уже ни чему не удивлюсь. А вообще, правильно говорят: меньше знаешь – крепче спишь. Так что предлагаю на этом завершить наш бесполезный разговор и посидеть молча. Спасибо за вино. Оно превосходно.
Ставлю на стол бокал и осторожно взяв корзину ухожу в дальний угол, приметив там удобный диван. Пережду здесь. Хоть и не так светло, как у стола, зато больше кислорода и дальше от зазнавшегося шефа.
– Простите, если обидел.
– Ничего, переживу.
– Просто все это довольно странно. Подброшенные младенцы, объявления, судьбоносные встречи… так можно поверить и в гороскоп.
Вспоминаю астрологический прогноз, случайно услышанный утром по радио:
«День обещает быть насыщенным, а вечер романтичным. Присмотритесь к окружению, быть может ваше счастье бродит где-то рядом».
– Ага. Кто вы по знаку зодиака?
– Скорпион.
– Мм, – протягиваю. Все становится на свои места. Сложный характер, перепады настроения.
– Вы тоже, судя по дате рождения.
– Все-таки читали резюме?
Кивает.
– Но зачем? У вас же нет вакансий.
– Есть. Но боюсь вам она не подойдет.
– Отчего же? – уточню слишком быстро. Стоило выдержать паузу.
– Вряд ли они вас устроят.
– Дело только в этом?
– Ну… вообще-то мне нужна девушка моложе и без детей.
– Как я уже сказала, детей у меня нет и не планируется. А все остальное… впрочем, не продолжайте, итак понятно: вам нужен вундеркинд с внешностью Анжелины Джоли, мозгами Софии Ковалевской и отсутствием интересов кроме работы. Так не бывает. Увы и ах!
Артемий хмыкает, осушая бокал.
– В принципе вы правы. Только Джоли мне не нравится. Я предпочитаю блондинок.
– Блондинки лучше поддаются дрессировке? Или у них кофе вкуснее? А может, они более умело обращаются с вашим «факсом»?
– С чего вы взяли, что моей эм, помощнице, придется варить кофе?
– А что же ей, день и ночь стоять и украшать ваш кабинет собственной персоной? В таком случае дешевле купить статую. Молчит, улыбается и зарплату не просит.
– Статую? Отличная мысль. Правда есть одно «но». Ее в командировки с собой не возьмешь. И постель не согреешь.
Хм. Настолько «личная»? Не ожидала!
– Ясно. Вот вы какой, Артемий Аристархович… Теперь понятно, что я зря тратила ваше время. Предлагаю на этом закончить «собеседование» и забыть этот вечер как кошмарный сон.
«Вашу постель я точно греть не собираюсь. Не для того получала диплом», —добавляю мысленно.
Отчего-то меня задевает этот разговор. Конечно, я ни за что бы не стала работать на таких «эксклюзивных» условиях. Но комментарий насчет моего возраста и несоответствию ожиданиям бьет по женскому самолюбию. А я, между прочим, еще довольно молода и очень даже ничего. Только не блондинка. Пока.
– Что вы планируете делать с ребенком? – спрашивает после небольшой и неприятной паузы.
– Отдам в компетентные органы, – вздыхаю, поглядывая на спящую малышку. Она кажется нереальной при свете свечей. Кожа словно мерцает, настоящий ангелок! Если бы точно знать, что о ней не кому позаботиться, то я непременно бы… но что? Что я могу сделать?!
– Отвезете полицию?
– Да.
– Не боитесь?
– Чего? Моя совесть чиста.
– Вы правы. Когда не знаешь, как поступить, нужно поступать по закону.
Снова молчим.
– Если вы не против, я немного поработаю. Раз уж вынужден остаться внеурочно.
– Конечно. Работайте на здоровье.
Мужчина берет пачку документов и пытается что-то разглядеть при слабом освещении огня. Не знаю, который час. Когда под рукой нет ни часов, ни мобильного, время перестает существовать. Мы словно отрезаны от мира. Это необычно, непривычно… навевает странные мысли.
– Говорят, что некоторые люди, находясь в тишине без телефона, сходят с ума.
– Я тоже слышал про этот эксперимент. Но не верю в него. Во всяком случае не наше поколение. Вспомните, мы росли без планшетов и телефонов и всегда придумывали, чем заняться, – не отрывается от бумаг.
– У меня появился мобильник в девять лет.
– Сочувствую.
– Я не считаю себя зависимой от социальных сетей. Но сейчас телефон бы не помешал.
– Считайте, что этот вечер – детокс. Свечи, ароматерапия и тишина, – последнее он особенно выделяет. Да, тишину нужно уметь ценить. Понимаешь это, когда ребенок спит. – Если хотите, можете прилечь. Диван раскладывается.
– Спасибо, воздержусь.
Усаживаюсь поудобнее и, облокотившись на спинку, прикрываю глаза. Диван и правда отличный, будто бы создан для того, чтобы на нем немного подремать. Честно говоря, я совершенно не высыпаюсь. С самого утра в разъездах по делам. То встречи, то просмотр квартиры, то анализы, то подготовка к очередному собеседованию. А теперь еще и младенец на мою голову. Хочется выдохнуть и забыться.
– Я разбужу вас. Можете отдохнуть. Только сильно не храпите. Ненавижу храп.
– Угу, постараюсь. – киваю, медленно осознавая, что он снова меня подколол. В очередной раз. Ну и босс. С таким не расслабишься.
2
– Юля! Юль! Ответьте! Вы живы?!
Медленно открываю глаза, не сразу понимая, что происходит. Похоже, Артемий трясет меня за плечо.
– Вроде да. А что со мной не так?
– С вами? Все зашибись! Вы неплохо приспосабливаетесь к обстоятельствам и дрыхли, как убитая. А вот у меня сейчас уши лопнут.
Подтверждая слова босса, в воздухе раздается новая порция детского плача. Не могу быстро перестроиться после сна на реальность. Особенно когда не привыкшая психика отторгает факт наличия орущего младенца. Шестеренки в мозгу со скоростью улитки начинают прокручивать прошедший день, и я понимаю, что аист, удивительная находка и вечер в компании с незнакомцем вовсе не приснились мне. И я до сих пор нахожусь в полутемном, запертом кабинете.
Мда. Найденный ребенок явно не из тех, кто хорошо спит по ночам. Может, поэтому его и отдали аисту?
– Сколько я проспала?
– Час или два… Без понятия! Сделайте что-нибудь с ней! Если нужна вода, возьмите хоть целую канистру!
– Да не волнуйтесь вы так, Артемий Аристархович. Дышите через раз.
– Зачем? Это успокаивает?
– Нет. Кажется, наша малышка перепачкала пеленки. Так что, пардон. Придется что-то с этим делать.
– Вы собираетесь менять подгузник? В кабинете?! На моем рабочем столе?!
– К счастью, я подгузники не ношу. Но уж точно не стала бы для этого залезать на рабочий стол. А вот ребенок этого требует. В вашем чудо-шкафу, случайно, не найдется запасного памперса?
– Нет! Более того, скоро догорят последние свечи, и мы останемся даже без них. Зато есть еще одна бутылка вина.
– Боюсь, младенец не оценит ваши «погреба».
Судорожно перебираю в голове альтернативы памперсу. Пакет? Кусок тряпки? Губка? Мама дорогая, я чувствую себя, словно в каменном веке!
– Не подскажите, из чего можно соорудить самодельный подгузник? Моя фантазия не работает.
– Бумага?
– Офисная? Которой палец легко обрезать? Ну уж нет. Бинт, вата, марля… есть что-то из этого?
– Сомневаюсь.
Артемий шарит по ящикам. Безуспешно.
– А, нашел! – вытаскивает из-под стола клочок ваты, которой не хватит даже на котенка.
– Мало. Ищите лучше.
– У меня офис, а не аптека!
– Тогда вам придется потерпеть этот концерт, пока нас не освободят.
– В корзине есть пеленка. Воспользуйтесь ей.
– Это плед. А на улице осень, да и в офисе прохладно. Не буду лишать крошку теплого одеяла.
– И что предлагаете? Может, мне предоставить вам свою рубашку или пальто?
– А давайте! Думаю, вполне подойдет.
– Вы серьезно?
– Вполне.
Хочется взять его «на слабо». Отчего-то я уверена, что самовлюбленный красавчик не станет идти на такие жертвы. И уж тем более не отдаст свою личную вещь на такие «приземленные» цели.
– Ладно, ваша взяла, – сдается, расстегивая ворот у рубашки и вводя меня в транс.
– Что вы делаете?!
– Раздеваюсь, очевидно.
– З-зачем?
– Сами просили. Вот. Получите, распишитесь.
Невозмутимо щелкает пуговицами на сорочке и, ловким движением избавляясь от нее, демонстрирует бицепсы и неплохо подкачанное тело. Замираю, словно не видела ничего подобного раньше. А мужик-то хорош собой, даже слишком. Нервно сглатываю и беру белоснежную брендовую сорочку, приятно пахнущую дорогим одеколоном. Мысленно считаю до пяти и заставляю себя сосредоточиться на задаче, а именно соорудить подобие трусиков для младенца из подручных средств.
– Дайте мне ножницы.
– Зачем?
– Нужно избавиться от пуговиц. Вы же не планировали после этого носить свою рубашку? – не могу удержаться, прыскаю.
Оставляет без ответа, протягивая мне инструмент. Трясущимися руками отрезаю все, что может помешать или травмировать нежную кожу малышки, а после раскладываю рубашку так, чтобы получился треугольник.
– Давайте сюда вашу… вату.
Кручу, верчу… пока босс отвлекает внимание ребенка какой-то шуршалкой. В борьбе с плачем все средства хороши. Удивительное зрелище, конечно… Догорающая свеча, полуголый бизнесмен и младенец в грязном памперсе. Такое не каждый день увидишь!
– Так, а теперь самое сложное. Нужно как-то снять старый подгузник.
– Предоставляю это почетное право вам.
Артемий отходит на безопасное расстояние и с тревогой поглядывает в мою сторону. Ну что ж. Где шипы, там и розы… а где дитя, там и… сами знаете что.
Как можно аккуратнее снимаю переполненный памперс и запихиваю его в заранее подготовленный пакет для мусора. Вытираю ребенка влажными салфетками, к счастью, обнаружившимися в моей дырявой сумочке, и аккуратно «запаковываю» в мужскую рубашку.
– Вау. Впечатляет.
– Спасибо. Я старалась.
– А говорите, что не имеете опыта.
– Так и есть, экспромт. Вот уж не думала, что кружок оригами, который посещала в детстве, когда-нибудь пригодится.
Артемий начинает смеяться, а малышка забавно дергает ручками. В подгузнике-коконе она выглядит на удивление мило. Но главное, что теперь ей сухо и тепло.
– Наверное, нужно дать ей смесь.
На этот раз мы не разбавляем содержимое банки, а нагреваем кипятком. Девочка кряхтит, но не отказывается от перекуса и снова засыпает у меня на руках. Только сейчас понимаю, что жутко устала. Руки немеют, спину тянет, а шею сводит. Как же нелегко быть родителем младенца!
– Похоже, можно выдохнуть, – резюмирует босс.
– Не уверена… – киваю на вспыхивающую свечу, которая с треском гаснет. Ну все. Теперь ничего не освещает кабинет, кроме тусклого уличного фонаря. К счастью, глаза успели адаптироваться к полумраку и я могу разглядеть очертания предметов вокруг.
– Удивительный вечер.
– Согласна. Вы, наверное, жутко злитесь на судьбу? И на то, что не выгнали меня сразу.
– Без вас мне было бы скучно сидеть взаперти.
Усмехаюсь, перекладывая сверток поудобнее.
– Садитесь в кресло руководителя. Там подголовник… В общем, оно лучше.
Удивленно смотрю на этот жест неслыханной щедрости. Жаль, не могу разглядеть выражение лица босса.
– Спасибо. А вы куда? Приляжете на диван?
– Еще не решил.
– Что-то у вас тут заклинило… – пытаюсь одной рукой настроить поддержку спины, но ничего не выходит. Какое-то странное кресло.
– Нужно нажать на кнопку.
– Это не так легко, когда на руках спящий младенец.
– Сейчас помогу.
Слышу шаги, вижу приближающийся силуэт. Сердце отчего-то начинает биться быстрее.
– Что вы делаете?! – вспыхиваю, ощущая его руку на своей пояснице.
– Кнопку ищу, а вы что подумали?!
– Можно ее как-то поаккуратнее искать?!
– В темноте и стоя не слишком удобно! Уж потерпите, пожалуйста, ради вашего же комфорта!
Вжимаюсь в кресло, потому что босс наклоняется и задевает меня плечом. Отчетливо улавливаю его запах и энергетику мужчины. Приходится задержать дыхание, чтобы случайно его не коснуться. Что-то щелкает, а затем кресло начинает двигаться, откидывая меня назад.
– Мама дорогая, что же вы творите?! – вздрагиваю от неожиданности.
– Стараюсь сделать вам хорошо! Сами просили!
– Кхм. Простите, – голос кого-то третьего и яркая вспышка света заставляют прийти в себя.
Даже не представляю, что могло показаться со стороны. Обнаженный до пояса Артемий Аристархович, нависающий надо мной и твердящий что-то про мое «хорошо», бутылка вина, бокалы, свечи… Стыдоба! Что про нас подумают теперь?!
– У нас тут ничего не было! – оправдываюсь, краснея и привыкая к свету. У открытой двери, перетаптываясь с ноги на ногу, стоят несколько мужчин, видимо, специалистов по электронным замкам. Узнаю среди них и охранника. Он с интересом посматривает на то, что происходит в офисе, а я не знаю, куда деться от этого пристального внимания. Отворачиваюсь, пряча ребенка и прячась сама. Хорошо, что я не работаю в этой фирме, иначе сплетни пошли бы впереди моей карьеры.
– Почему так долго? – вместо радости в голосе босса сквозит раздражение.
– Сложное оборудование. Пришлось перепрограммировать систему и подключить несколько дополнительных генераторов. Электричества до сих пор нет. Все здание обесточено.
– Ясно. Тогда пока свободны. А утром нужно будет решить вопрос.
– Хорошо, – мужики перебрасываются еще парочкой фраз и предупредив, чтобы мы не вздумали пользоваться лифтом, удаляются.
Беру ребенка и вновь укладываю в корзину, молясь, чтобы девочка не проснулась. У меня в голове сплошной сумбур. Электронные часы, ожившие на стене приемной, показывают два ноль пять. Куда мне девать младенца посреди ночи?! В такое время не работает ни один детский магазин…
Углом зрения замечаю, что Артемий накидывает на плечи какой-то пиджак и надевает пальто. Поспешно натягиваю куртку, завязываю шарф. Сейчас я выйду на свежий воздух и что-нибудь придумаю.
– Всего доброго. Удачи с поиском девушки.
– Спасибо. И вам всего доброго, – не оборачиваясь отвечает босс.
Осторожно беру ребенка и покидаю офис. Наверное, утром я буду думать, что все это мне почудилось. Так не бывает.
Лестница, освещенная тусклыми резервными лампами, выглядит неуютно. Тело болит, поясница ноет, на душе скребут кошки. Но я упрямо иду, невзирая ни на что. А ведь он мог бы и помочь! Не просто пожаловать с барского плеча рубаху, но и донести корзину хотя бы до первого этажа… Накрывает необоснованной злостью. Девушка – такое беспомощное существо! Ну почему вселенная наградила мужчин силой, а женщин заставила выполнять работу курицы-несушки? Несправедливо!
Наконец, спускаюсь на первый этаж. Ловлю на себе все тот же оценивающий взгляд охраны и, случайно зацепившись за железку турникета шарфом, неуклюже вываливаюсь за пределы «компании».
– Всего доброго! – прилетает вслед.
– И вам.
Действительно, здание обесточено. Да и фонари вокруг горят через раз. Темно. От пронизывающего осеннего ветра холодно и не по себе. Конечно, никакого аиста около клиники уже нет. Как нет и спешащих посетителей, да и вообще на улице ни души! Только редкие тени проезжающих машин мелькают где-то вдали. Надо бы вызвать такси. Тянусь к сумочке за телефоном, и меня прошибает холодный пот. Избыток впечатлений за вечер привел к тому, что я забыла об основном нюансе! Мне нечем платить. Да и вызвать машину не выйдет. Остается только один вариант – ловить попутку. Ну или идти пешком. Тут рукой подать до дома: часа четыре, и я на месте. Хотя без навигатора и с тяжелой корзиной в руках я, конечно же, дойду гораздо «быстрее».
Сажусь на красивую скамью и понимаю, что совершенно сбита с толку. Чувствую себя беспомощной букашкой, которая замахнулась на недостижимую цель. Надо было оставаться Москве. Там сестра, тетка… и там хоть кто-то может помочь.
Луч света из здания падает на безмятежно спящего младенца. Маленькая, такая же беззащитная и потерянная.
– Ну ничего, крошка… мы с тобой нашли друг друга. Выше нос.
– Ждете кого-то? – голос Артемия заставляет вздрогнуть. Видимо, это он выходил, освещая дорогу.
– Супермена, Бэтмена. Или Человека-Паука.
– Предпочитаете костюмированные вечеринки? Вам аиста недостаточно?
– Нет. Просто думаю, что бесплатно довезти до дома нас мог бы только добренький супергерой. Жаль, что они лишь в фантастических фильмах водятся.
– А я думал у вас есть кто-то на примете. Какой-нибудь мужчинка.
– Я одинокая и совершенно свободная дама. Настолько, что даже в сумочке гуляет ветер! – Пожимаю плечами, показывая дырявую подкладку.
– Какой район?
– Не близкий.
– Не знаю такого.
– Это предложение помощи?
– Предположим.
Диктую адрес. Артемий быстро набирает что-то в «ожившем» смартфоне. Видимо, успел оперативно зарядить от работающей розетки. И буквально через пять минут около нас притормаживает белый седан премиум класса. Ого.
– Вы идете?
– Я не осилю такую роскошь.
– С вас ничего и не требуется. Или будете сидеть на лавке, ожидая чего-то попроще?
– Нет, нет! – поспешно беру сумку, ребенка и усаживаюсь в просторный салон. – Вы тоже поедете?!
– Да. Мне с вами по пути.
Босс занимает соседнее кресло и, отдав распоряжение водителю, прикрывает глаза. Спустя полчаса машина притормаживает у красивого дома.
– Я выйду здесь. Вас довезут до подъезда. Поездка оплачена.
– Спасибо… – выдыхаю в закрытую дверь. Артемий не тратит время на долгие прощания, и авто быстро срывается с места. Провожаю взглядом силуэт мужчины. Жаль, что мы познакомились при таких странных обстоятельствах. Если бы все можно было переиграть…
Дорога до дома проходит в странных раздумьях. Бросаю взгляд на кресло, чтобы взять сумочку. И тут замечаю на светлой коже темное пятно. Похоже на портмоне. Господи, он что потерял бумажник?! Хватаю на автомате. Толстый, набитый. Наверняка там и карты, и права, и много чего нужного. Хочу попросить водителя вернуться, но ведь мы уже почти доехали. Что ж… надеюсь, красавчик переживет без бумажника до утра. Я отдам ему все. А заодно расплачусь с ним за такси.
От этой мысли сердце почему-то снова начинает стучать чаще.
Прошу водителя притормозить у круглосуточной аптеки. Наверняка там есть все, что нужно: и памперсы, и детское питание. А раз уж у меня появилась наличка, я позаимствую немного денег? Он, конечно, не против, я уверена.
К счастью, в аптеке находится все необходимое, чтобы пережить ночь, а в бумажнике несколько шуршащих купюр.
Дома первым делом включаю обогреватель, сооружаю уютную колыбель из подушек на диване и перекладываю спящего пупса в «гнездышко», а затем отправляюсь готовить свежую смесь. Несмотря на усталость, у меня появляются внутренние силы. Разогреваю воду, читаю инструкцию на баночке, стерилизую бутылочку – все делаю с каким-то трепетом и волнением, получая странное удовольствие от процесса. Понимаю, что это маленькое сопящее чудо нуждается в моей заботе и внимании. И осознание этого факта настолько трогает душу, что словами не передать.
Возвращаюсь с бутылочкой, наклоняюсь. Малышка уже не спит: открыла глазки и смотрит на меня. Не плачет. Размышляет о чем-то.
– Привет… я тебе кое-что принесла, – тихонько шепчу, поглаживая ее животик. Она дергает ручонкой и зевает. Градус «милоты» зашкаливает. Не думала, что дети могут быть такими… сладкими? – Ну, иди сюда. Будем кушать.
Крошка не плачет, спокойно рассматривает меня, причмокивает. Кажется, что новая смесь ей по вкусу. Смотрим друг другу в глаза, и у меня внутри что-то щелкает. Вспоминаю, как представляла свою доченьку, ждала ее. Помню, даже имя ей придумала… Сашенька.
Потеря ребенка стала для меня серьезным испытанием. Любимый человек предал, а болезнь почти не оставила шанса на выздоровление. При этом я наблюдала за тем, как счастлива сестра, став матерью. Знаю, что ей было трудно, но в награду она получила то, о чем мечтает каждая женщина: любовь и счастье.
И сейчас, прижимая к груди это маленькое хрупкое тельце, я вдруг понимаю, что любовь к племянникам – это хорошо. Но ее недостаточно, чтобы в полной мере прочувствовать прелесть жизни. А своего ребенка у меня, судя по диагнозу, никогда не будет.
– Вот молодец, – вытираю личико малышки. Она икает и улыбается. Не верю глазам. Не может быть! Она такая крошка, а уже умеет улыбаться! – Солнышко! Красавица!
Провожу пальчиком по миниатюрной ручке. И малышка отвечает, обхватывая мой палец ладошкой. Сердце заполняется невероятной любовью. Не могу объяснить, как вышло, что за несколько часов, это ангельское создание запало в душу.
– Вот оно, значит, каково быть мамой… – шепчу, вдыхая запах ребенка. – Я позабочусь о тебе, обещаю. Сделаю все, чтобы ты нашла родителей.
Всю оставшуюся ночь я не смыкаю глаз. Страшно заснуть, боюсь, вдруг что-нибудь случится? Поэтому просто лежу на диване рядом с Сашенькой. Так я ее назвала про себя. Она спит, больше не плачет, видимо, понимает, что наконец-то попала в безопасное место, где не обидят.
Проматываю в голове свои дальнейшие действия. Борюсь с разумом, который твердит, что нужно пойти в полицию. Пересматриваю на планшете все новости за последние 24 часа, ищу объявления о пропавших детях. Такое обычно сразу же получает широкую огласку. Но ничего подобного нет, сколько не ищу.
Случайностей не бывает. Это Вселенная послала мне Сашеньку в награду за страдания и боль, которую я пережила.
А вдруг ее родители живы? Что если произошедшее – ужасная ошибка? Что чувствовала бы я, если бы мой ребенок пропал? Ответ на этот вопрос – очевиден. Я знаю каково потерять ребенка, и никому не пожелаю испытать подобное. Именно это позволяет мне набраться смелости и принять сложное решение: утром я поеду в полицию. Если ребенка ищут, то в базе данных наверняка есть приметы и информация о моей Сашеньке. И тогда я безусловно, верну ее родителям, потому что должна.
Но нести ребенка в корзине неудобно и опасно, поэтому делаю в интернет-магазине экспресс-заказ детской переноски, покупаю теплый комбинезон, шапочку, в общем, все, для того чтобы малышка перенесла переезд с комфортом. Кто знает, то за люди ее родители и почему они носили ребенка в корзине и без теплых вещей? Может быть, у них нет денег? Или мозгов. В любом случае я собираюсь узнать как можно больше подробностей и только после этого отдавать.
Отложив планшет и убедившись, что Сашеньке комфортно, все-таки разрешаю себе прикрыть глаза.
