Станислава Лесная
Главный улов товарища Завадского
…После образования в 1920 году Дальневосточной республики (ДВР) вошел в состав Совета Министров и был назначен министром юстиции, а затем министром продовольствия.
В 1921 году Святослав Фердинандович был назначен председателем Высшего кассационного суда ДВР, а в 1922 году вступил в РКП(б). Не думаю, что это спасло его от последующих репрессий, если только он не умер сам до их начала. К сожалению, дальнейшая его судьба неизвестна».
1944
Почему он жив?
Столько товарищей по РСДРП, с кем мечтали о новом мире, погибло. Все, кто также занимал пост областного комиссара в Забайкалье – убиты или сгинули в лагерях.
Да, он много сделал, многим помог, и друзья готовы были его выручить. Охотно дал рекомендацию Николай, товарищ по ссылке в Карапчанке:
«Рекомендую тов. Завадского как испытанного борца за дело рабочего класса и дисциплинированного революционера. Николай Ромм, член РКП (б) с 1904 г.».
Его слово имело вес! Но наступил конец тридцатых годов – и старый революционер Ромм по обвинению в шпионаже был расстрелян.
Почему он до сих пор жив?
Седьмой месяц держится температура. Доктора разводят руками, меняют диагнозы: грипп, туберкулез, пневмония? Положили в больницу, вернули домой. Лекарства перестали помогать. Но смерть никак не может забрать его. Он борется, седьмой месяц борется с болезнью!
Даже здесь, в эвакуации он сохранял бодрость.
Идешь на работу час в темноте, буран бьет в спину, что помогает ходьбе, но когда уже ночью возвращаешься домой с работы, снегом забивает глаза, и все время мысль: не замерзнуть бы. Ходили по несколько человек вместе.
Как-то коллега не выдержала, начала жаловаться:
– Что же это за каторга, в ссылку, что ли, нас заслали. Кто может вынести такой климат, да без валенок и соответствующей одежды. Мы хотели спастись от смерти, от немцев, а здесь все равно не много из нас выживет. Я больше не могу терпеть!
Святослав отвечал:
– Ничего, человек все может вытерпеть. Если бы льва, царя зверей за силу названного, или слона сюда загнать, такого климата они не выдержат и немедленно подохли бы. А человек ничего – выдерживает, и надо полагать, что и мы выдержим все.
Он держался и продолжал делать то, что всю жизнь – заботиться, обеспечивать. Старался оградить от лишений жену. Ходил на охоту, ловил рыбу. К лету удалось взять огород побольше, огурцов вырастил много – чтобы не только своей семье хватило, но и другим помогать!
Держался, пока не пришла похоронка на Володю. Старшего. Искреннего, преданного, талантливого. Он геройски отдал свою жизнь в борьбе с врагом.
Тогда-то здоровье и дало окончательный сбой.
Святослав давно уже не может вставать. Лежит пожелтевший, осунувшийся.
Все коллеги уехали вместе с Гипромашем обратно в освобожденный Харьков. А больного перевозить врачи запретили.
– Эля, да выпроси у них разрешение, справку! Пусть отвезут в санитарном вагоне. На родину хочу, на Украину!
Эля соглашается, хлопочет. Приводит врача. Святослав стонет сквозь сон, как всегда, все последние месяцы.
Врач осмотрела, сказала потихоньку:
– Никакая справка вам о нем уже не нужна, и увезти его никуда не сможете. Последние дни…