Я дрался с бандеровцами – Станислав Смоляков

В предисловии автор Смоляков рассказывает о том, с какими трудностями в получении интервью у живых свидетелей столь давних событий ему и его соавтору Трифонову пришлось столкнуться на Украине в 2013 году. Ветераны РККА, МВД, НКВД, СМЕРШа, партизаны наотрез отказывались давать российским историкам интервью о своем опыте борьбы с бандеровским подпольем на Западной Украине. Ветеран СМЕРШа: «Нет, это нельзя, не могу рассказать, потому что это ж оуновцы. Теперь их власть. Понимаете?» И это еще только 2013 год. Особо интересно, что первоначально планировался выход книги воспоминаний с обеих сторон – украинские коллеги готовили интервью с соратниками Бандеры и Шухевича, – однако дальнейшее развитие событий, естественно, сделало подобный проект невозможным.Некоторые интервью содержат воспоминания о голоде 1933-го года, причем в самых мрачных подробностях, вплоть до людоедства. Довоенная жизнь показана детскими воспоминаниями, но многие из них ярко отражают жестокие события эпохи. Так, например, члены КПЗУ (компартии Западной Украины) подготовили праздничные ворота для встречи частей Красной Армии, которые перешли польскую границу в сентябре 1939-го, однако вместо них в деревню вошли отступавшие поляки, которые всю ночь мучили, а потом расстреляли зачинщиков.Партизан из деревни Колки рассказывает о так называемый «Колковской республике», которую организовали дезертировавшие из полицаев националисты из УПА: «Весной 1943 года они сожгли польские села Рудка и Майдан Комаровский. Имущество у поляков забрали, а самих убили. Это были первые жертвы Волынской резни… Много рассказывать об этом не смогу, до сих пор тяжело на сердце». В итоге бандеровцы покинули Колки, спасаясь от немецких карателей, которые, не разбираясь, перебили 500 мирных жителей, от мала до велика, а деревню сожгли.«Борьба между нами и бандитами-националистами шла не на жизнь, а на смерть. Бандеровцы по ночам ходили по селам, забирали продукты, убивали людей. Если кто-то из представителей власти оставался на ночь в селе, то он практически был обречен. Много побили учителей и врачей». Сын директора сельской школы на Западной Украине, члена партии и фронтовика, рассказывал автору этой рецензии, что у его отца в изголовье кровати висел автомат, а на тумбочке лежали гранаты и стоял полевой телефон. Иногда он звонил среди ночи, и директор школы уходил в темноту с оружием в руках.Описываются амнистии 1944 и 1946гг, когда многие сложили оружие и вышли из леса. «Власть как могла поддерживала сдавшихся, помогала вернуться к мирной жизни… Однако бои с бандитами продолжались до 1955г». И если в 40-е шла форменная война на уничтожение с крупными формированиями, то в 50-е перешли к ликвидации руководящей верхушки подполья. Объективно, с течением времени, произошло то же, что и с «лесными братьями» в Прибалтике – количество нападений на вооруженных военных и гарнизоны неуклонно снижалось, а число убийств мирных жителей – возрастало, поддержка среди селян, пытавшихся наладить мирную жизнь в новых условиях, практически исчезла и «повстанцы» стали обыкновенными бандитами, терроризирующими округу. Рассказывает свидетель событий: «Нападали на активистов. Но и простым людям доставалось. Бо пришла советская власть, люди начинали новую жизнь, организовывали „колгосп“. Молодые хлопцы туда записывались, работали на больших тракторах с железными колесами. Их убили в поле во время работы… Привезли девчат, учителей. Их тоже порезали… А „докторка“? Она ведь приехала людей лечить, кому мешала?… И ее постреляли… С конца войны до 55-го от них житья не было – целых десять лет!»О приходе немцев в Луцк: «Шли уверено, с губной гармошкой в руках. Рукава рубашек закатаны… Вроде как они и не воюют уже – всех разбили». Человеческие трагедии на каждом шагу – так, 12-летний ребенок в разгар мировой войны остается в одиночестве: «Матери тогда со мной уже не было, я остался один. Когда немцы стали стремительно наступать, она сбежала с командиром НКВД, с которым имела любовную связь… Меня просто бросили». Рассказчик не видел таких, кто бы встречал немцев цветами. «В Луцке такого не было! В городе все было разбито и разбомблено». Описывает издевательства над военнопленными, расстрел мальчишки за найденные в кармане патроны, убийства евреев. Свидетель подчеркивает, что именно бандеровцы на службе у немцев занимались истреблением еврейского населения: «На них устроили форменную охоту, как на диких зверей. Травили каждого в отдельности. Забивали насмерть прикладами, расстреливали из пулеметов, ловили с собаками». О Волынской резне рассказчику трудно говорить – он лишь упоминает, что видел ее результаты. Очень много о зверствах бандеровцев, например: жестокое убийство на глазах у сельской молодежи 18-летней комсомолки, заведующей клубом; изуродованная жена милиционера, которого повели в лес, чтобы разорвать, привязав к двум деревьям; 15 трупов в захоронении рядом со схроном, в котором стены бункера были залиты кровью.Описывается операция (1950г) по прочесыванию места высадки 9 парашютистов, подготовленных в Западной Германии и заброшенных с самолета для проведения диверсий. Значительные силы внутренних войск оцепили весь район и в итоге задержали не только 8 из 9 парашютистов, но и еще 60 человек разных бандитов. Или история о том, как жена главаря банды застрелилась, но не выдала мужа, а тот, спустя некоторое время, окруженный с коллегами на чердаке, сначала застрелил четверых своих помощников, а потом пустил пулю в себя, но остался жив, а когда его привезли в больницу, то медсестры заплакали и стало ясно, что они помогают подполью. Нарочно такого не придумать. А один из рассказчиков во время штурма Изяслава был свидетелем гибели от ран пионера-героя Вали Котика, легендарного «сына полка» партизанского отряда, совершившего немало подвигов.«Большинство стрелкового оружия было американского происхождения. Как нам рассказывали, его сбрасывали на парашютах». Так что у американских поставок оружия бандеровцам давние традиции.

«-Что было самым страшным во время боев с бандеровцами? -Самое страшное – попасть им в руки живым. Так что наши солдаты были заряжены одним – отомстить за смерть товарищей и убить врага». Соответственно, пишут, что живыми в плен бандеровцы так же редко сдавались, предпочитая застрелиться. Много историй о том, как бандеровцы прятались на чердаках и как страшно было лезть по лестнице их проверять. Интересно пограничник описывает отношения с местным населением: за помощь бандеровцам без суда и следствия репрессировали, однако, самостоятельно советские солдаты ничего плохого селянам сделать не могли – сразу гауптвахта, приводит в пример приятеля, получившего 15 лет за попытку изнасилования. «Настоящих бандеровцев у нас в районе не осталось. Те, что вышли после длительных сроков заключения, боялись вернуться в родные места». Те же, кто добровольно выходили из леса, бросив банду, практически сразу переезжали куда подальше, в Сибирь, в основном, – к нему ночью обязательно из леса придут и «будет человек долго и тяжело умирать». При этом рассказчики не раз отмечают высокий уровень информированности оперативных сотрудников МГБ о делах в бандформированиях, точных месте и времени встреч, – агентурная работа была отлично поставлена.Из донесения генерал-лейтенанта НКВД УССР А.В.Леонтьева генерал-полковнику С.Н.Круглову о проведении операций по ликвидации воинских формирований ОУН-УПА в первом полугодии 1945г. за номером 35/1/810: «За первое полугодие 1945г. на территории Западных областей Украинской ССР явилось с повинной 25868 человек, убито бандитов – 34210».«На территории Львовской области есть такое село Стоянов. В нем подобралась такая мощная истребительная группа, что она 15 раз смогла отбиться, когда оуновцы нападали на село. Причем целью нападения была именно сама группа». О предательстве (из официального документа): «Изменник Олещук убил часового и бросил гранату в землянку, где отдыхали бойцы истребительного батальона, в результате чего 2 бойца были убиты и 9 ранено, забрал ручной пулемет и ушел в банду».Удивительнейшая история про то, как боец СМЕРШа в составе конвоя 24-25 апреля 1945-го года летал из Киева с двумя абверовцами – полковниками СС – в осажденный Берлин, с целью психологического воздействия на них и склонению к сотрудничеству. Получил за эту поездку Орден Отечественной войны II степени и медаль «За взятие Берлина». Нормально система работала, нестандартно. Или, вот, история о вербовке боевика Чумака, у которого руки были по локоть в крови и который пытался покончить с собой при задержании. Выманенный из схрона, где он зимовал среди отходов жизнедеятельности с выпавшими от цинги зубами, боевик после многих безуспешных попыток вербовки был отвезен сначала в отстроенный после войны Киев, а затем на пляжи Крыма, гле его угостили мороженным, сводили в кино – и в итоге Чумак сдал органам Василя Кука, возглавлявшего националистическое подполье после смерти Шухевича. Умели в оперативную игру, да.«Костяк группы („истребков“) составляли пять братьев. Эти хлопцы, комсомольцы и коммунисты: кто работал завклубом, кто – головой сельсовета. Всех их расстреляли дома спящими… Буквально не было дня, чтоб не пришло тревожное сообщение о поджоге или убийстве. Погибло много моих друзей и просто хороших знакомых… Дома я не ночевал. Спал где доведется: в поле под стогом, в сараях, а бывало и в крапиве».«-Поменять вашу фамилию в интервью? -Нет, хлопчик. Пиши как есть… Они и раньше-то нам в спину стреляли, а уж сейчас тем более. Мне уже поздно бояться…» Интересен рассказ о бандеровце, который в 17 лет вступил в дивизию СС «Галичина», попал в плен, отсидел 10 лет и стал работать завскладом, всегда был тише воды ниже травы, по заданию райкома писал лозунги к праздникам, а потом, с приходом «демократов» стал главой УПА Львовской области. Как говорит ветеран еще в 2013 году: «власти их признают, а нас нет».Занимательно про разгадку шифра тайных посланий бандеровцев: цифры и точки на листочках со странными пометками: ККИ, Совпат, КЗУ. И только поняв, что речь идет о «Кратком курсе истории партии», «Советском патриоте» и «Каганович знову на Украине» – книгах для шифрования, распространенных повсеместно, – оперативники смогли читать перехваченные у связных письма. Рассказывающий об этом бывший офицер СМЕРШа Борис Стекляр – человек очень известный, – именно он руководил операцией по уничтожению в 1952г. Нила Хасевича – одного из руководителей подполья и, по совместительству, художника, графика и гравера. И если в СССР Стекляр написал об этом книгу, то в «независимой» Украине в 2017г. 94-летнего ветерана пытались осудить за «убийство борца за свободу». При этом известно, что при немцах Хасевич был агентом СД, судьей в немецкой администрации и отправлял советских партизан на смерть, лично участвуя в экзекуциях.Часто упоминаются ужасные события Волынской резни, так, свидетель тех событий рассказывает, что его сосед-бандеровец, вернувшийся после нападения на польский хутор, «хвалился: А интересно смотреть, когда дитя на вилах. Оно руками машет… А ты его с вил прямо в огонь…» О бытовом национализме: торговка на рынке во Львове пообещала русской женщине (жене ветерана МГБ), что «скоро мы вашей кровью крыши будем красить!»Вывод: отлично. Воспоминания ветеранов уничтожения бандеровского подполья, актуальные как никогда. «-Когда был последний рецидив? -В 64-м году. Оуновец вдруг обнаружился. Уже забыли, что был такой, думали, мало ли, пропал, умер. А он живой оказался. И когда его брали, он принял бой». Как выяснилось, с течением времени, рецидив был вовсе не последний…