Станислав Гольдфарб
Путешествие к новым берегам
Глава 5
Племя уходит на поиски Ангариды
С каждым днём становилось холоднее. Всё реже выдавались дни, когда не свирепствовал жестокий ветер, и можно было не отсиживаться в пещере. Увы, всё чаще мужчины не могли выйти на охоту, а женщины и дети собрать для костра валежник и плавник, выброшенный Бурным потоком. Тогда в дело шли кости животных – они разгорались медленно, но горели долго и давали много тепла. Их старались использовать во время непогоды, когда Огненный шар почти не грел.
В один из таких дней мужчины племени собрались в пещере у костра и слушали вождя. Обычно он говорил о другом, вспоминая прошедшие восходы и закаты. К примеру, о хорошей охоте и рыболове, которые давали племени еду, шкуры для одежды и разного рода полезные и нужные предметы, которые Велес и Синака изготовляли из звериных костей. Но сейчас Синака хотел сказать другое – настали восходы, когда племени придётся отправляться в другие места в поисках тепла и еды. Все вспоминали, что ещё недавно в это же время было теплее. А вот теперь тепло уходит, и всё вокруг меняется.
Синака понимал, что племя и так задержалось у родных берегов, ожидая и надеясь одновременно, что холода, наконец, сменятся теплом. Синака знал, что люди оказались готовы отправиться к иным берегам. Но он медлил, надеялся, что следующий день принесет тепло, и жизнь начнёт возвращаться на круги своя. Увы, этого не происходило, а становилось всё хуже и хуже. Разве не видно, как меняется всё вокруг, как стало мало животных – олени, лоси и носороги, бизоны и кабаны тоже покидали эти места, деревья перестали распускать большие листья, трава не успевает пойти в рост?
И вот настал тот восход, когда следовало действовать. Об этом всём думал Синака, глядя на пляску весёлого огня.
– Через четыре восхода и заката племя сядет в челны и отправится вниз по Бурному потоку, – тихо-тихо произнёс вождь. Но все хорошо услышали его слова… – Через четыре восхода и заката племя отправится туда, где Бурный поток сливается с другими потоками и обретает новую силу…
Мужчины племени готовили челны. С собой брали только необходимое, то, что могло уместиться в узких долбленках: одежду, инструменты, оружие. Духи смилостивятся над племенем, духи дадут силы и помогут найти тёплые земли, большую сухую пещеру, хорошие камни для изготовления из них ножей, скребков, долот, а ещё особые камни, которые позволят быстро добывать огненную искру для костра. И, конечно, у новых берегов Бурный поток будет так же богат рыбой, как и прежний, а новые леса и холмы – животными и птицей…
В эту ночь не спал никто, кроме малых детей. Племя прощалось с Белым шаром. Наступало время, когда он вновь наберет силу и станет круглым. И всё племя будет ждать этого момента, чтобы сесть в челны, которые передовщики-башлыки[5] оттолкнут от родного берега длинными шестами, и отправиться туда, где восходит Огненный шар.
…Утром перед самым отплытием племя увидело радугу. Шаман сказал, что появилась она неслучайно. Это духи предков хотят, чтобы путешествие было счастливым. Старики согласно кивали: конечно, неслучайно. Столько полосок радуги – хорошая примета – соглашался вождь Синака. Семь полосок радуги, семь цветов. Значит, все семь отверстий головы – глаза, уши, ноздри, рот – будут в целости и сохранности.
Значит, семь видимых частей тела – голова, шея, туловище, руки, ноги – будут делать свою работу на благо племени.
Значит, семь видимых частей руки – пальцы, кисти, плечо – будут крепко сжимать ножи и лук, бросать гарпун, срывать плоды, ловить рыбу…
Как же хорошо, что духи холмов и Бурного потока согласились не обижаться и не чинить уходящему племени преград. Они понимают, что происходит это не по злому умыслу, не из вредности или злобы людей. Просто всё изменилось и нужно двигаться вперед в поисках тёплых мест, богатых лесов, стад лосей, оленей, бизонов, стай птиц…
Велес и Таука сели в чёлн вождя. С разрешения они взяли к себе и Юкку.
Срисованный на гальку «маршрут» из Свирепой пещеры был надёжно спрятан под шкурой, которая долгие годы служила вождю защитой от холода и дождей…
…Плыли третьи сутки с небольшими остановками на отдых. Далеко позади остались знакомые берега Бурного потока, холмы, где жили люди пещерного племени, Свирепая скала.
Плыли без особых происшествий. Башлык, так называли человека на носу, который шестом «подправлял» движение челна, зорко смотрел на воду, остальные внимательно озирались по сторонам на случай непредвиденных ситуаций. Берега то приближались, то отдалялись. Растительность оставалась такой же бедной, как и в родных местах. Следы зверя и птицы, которые искали во время остановок, были очень редкими, а запасы пищи быстро уменьшались. Когда челны приставали к берегу, охотники промышляли зверя, а все, кто мог, пытались добыть рыбу из Потока.
В одну из таких остановок Синака приметил лосиный след, который шёл вдоль берега в сторону небольшого мыска, подковой врезавшегося в поток. Дав сигнал к отдыху, вождь и ещё несколько взрослых охотников отправились по следу.
Обогнув подкову со стороны потока, они увидели огромного таёжного лося. Он купался недалеко от берега, не думая об опасности. Ведь он никогда не видел людей и не знал, что он – их добыча. Синака мгновенно оценил ситуацию и подал знак к «поколюге», знакомой каждому охотнику племени. Суть «поколюги» заключалась в том, что, когда лось, обожающий купание, уйдёт с головой под воду, ловкий охотник подплывает к нему и бьёт острым наконечником копья в шею. От боли и неожиданности могучий зверь становится опасным для своего обидчика, и тогда смелого охотника может спасти только ловкость и быстрота. Лось выскакивает из воды и, если рана не очень глубокая, бежит изо всех сил, хотя в итоге всё равно погибнет. А если удар будет точным и глубоким, сохатому далеко уже не уйти.
Не желая рисковать добычей, а в случае бегства раненого зверя терять время на его поиски, Синака оставил одного охотника с луком на берегу с подветренной стороны, дабы лось не учуял запах человека.
Лук длиной почти в рост охотника и стрелы с каменными наконечниками были грозным оружием. Хороший лучник с хорошим луком и тяжёлой стрелой «прошивал» лося насквозь.
Каждый был готов «нырнуть» к лосю, но Синака для «поколюги» выбрал Турлина, молодого и сильного охотника. Тот осторожно обогнул подкову, зайдя к лосю сзади. Дождался, пока тот в очередной раз нырнёт, быстро бросился к животному и молниеносно нанёс удар дротиком в область шеи.
Лучнику на берегу даже не понадобилось натягивать тетиву.
«Поколюга» была настолько сильной, что зверь, выскочив из воды, только и успел сделать один-другой прыжок и рухнул на берег.
Охотники огласили округу радостным криком. Лося разделали тут же, у Потока, в подошедшие челны загрузили добычу. Здесь же, на берегу, добыли огонь. Несколько восходов и закатов у племени будет достаточно пищи.
…Костёр горел ярко и весело, ветра не было, и тепло досталось каждому, кто в этот закат расположился вокруг огня.
Белый шар висел прямо над людьми, и в его свете люди отбрасывали несуразные тени, которые переплетались, расходились снова сливались, словно жили самостоятельной жизнью. Столп искр от сухого валежника, который собрали женщины в перелеске и на берегу потока, сам костер добавляли света, и было отчетливо видно, что лица у всех довольные и успокоенные.
…Эту ночь племя провело у костра. А тишину нарушал только шум потока и треск горящих сучьев…
Детей укутали в шкуры мехом внутрь, взрослые тоже накрылись оленьими шкурами, и все старались прижаться друг к другу – так было теплее и спокойнее.
Когда все устроились, Синака подал знак Велесу, и они отправились к челну вождя.
– Что скажет лучший камнедел Бурного потока? Не испытывает ли он опасений, не тревожится ли он за племя?
– Синака, я всего лишь камнедел, а не шаман. Я не разговариваю с духами. Но смотри, люди сыты и в тепле.
Никто не грозит им, и они спокойны. Похоже, ты сам чем-то встревожен?
– Встревожен, Велес! Конечно! Я просто не знаю, куда веду племя! Мы плывём в неизвестность, так далеко мы никогда не забирались. Я не знаю, что будет завтра, где нас застанет ночью Белый, а днём Огненный шар. Есть ли вообще Ангарида и Байкалия? Может быть, это выдумки злых духов, а там, где восходит Огненный шар, край пропасти?
– Синака, каждый раз, когда я выбираю гальку для того, чтобы сделать на ней рисунок, мне кажется, что она очень хорошая. Но когда начинаю водить по ней резцом, случается, что-то идёт не так. Всякий раз появляются трудности, которые не ждёшь. Ты вождь, Синака! Кто лучше тебя знает, куда нам идти!
– Мы бредём в сумерках.
– Не так всё плохо. Еды у нас на несколько дней. Горит костёр, и люди в тепле. Дети не плачут. Синака, духи поддерживают нас.
– Духи поддерживают нас, – повторил Синака. – Камнедел, ты говоришь слишком уверенно и твёрдо.
– Мы стараемся быть такими же твёрдыми, как галька. Но, Синака, ты должен помнить – камень поддается резцу. А резец легко сломать, если сильно надавить на гальку.
– Духи оберегают нас, – снова прошептал Синака.
– Мы обязательно найдем себе новую пещеру, вождь. Люди племени верят в тебя, в то, что на новых берегах племени будет так же хорошо, как было когда-то у Бурного потока.
…Как и всё племя, Таука и Юкка примостились у костра. Женщины следили за огнём, подбрасывая ему пищу, сами они отдохнут, когда челны снова отправятся в путь – смогут поспать на воде. Мужчины крепко спали, уставшие в пути, от сегодняшней охоты, смены берегов, к которым привыкли и прикипели всем сердцем.
Таука и Юкка тоже отдыхали, и сегодня им ничего не снилось.
Глава 6
Выдающееся изобретение Тауки
Ранним-ранним утром, когда Огненный шар только-только начинает своё восхождение и темнота рассеивается в дневных красках, Белый шар словно бы покрывает туманная пелена, он постепенно тускнеет, а затем и вовсе растворяется. Вот в это время охотники Бурного потока отплывали от гостеприимного берега, где они нашли еду и ночлег.
Течение несло челны, и люди, управляющие лодками, с длинными шестами в руках, старались держаться середины потока, чтобы не налететь на опасный выступ подводной скалы или скрытый под водой валун.
Пока плыли, Таука не терял времени даром. Как и обещал, он укрепил удивительный прозрачный камень на торец дротика Юкки. Ей очень понравилось, что теперь можно было ловить лучик света, который убегал от Огненного шара и прятался в камне. Непоседа-лучик там долго не засиживался и, как только Юкка меняла положение дротика, выскальзывал наружу, нырял в воду, искупавшись поднимался в чёлн, скользил по Синаке и Велесу, а падая на Тауку, заставлял его жмуриться и закрывать глаза рукой.
– Сейчас я выкину его в поток, – сердился Таука.
Но Юкка смеялась так заливисто, что долго сердиться на неё было просто невозможно.
…Примостившись в челне, Таука достал большую плоскую гальку и стал зарисовывать события прошедшего дня.
Юкка устроилась напротив юного камнедела и внимательно следила за его работой.
Волнистыми линиями Таука показал воду, потом купающегося лося, чуть подальше охотника с луком на берегу и, конечно, охотника, который добыл для племени еду.
– Ты забыл про ночной костёр! Он был такой большой и жаркий.
Таука молча кивнул, вообще-то он не любил, когда во время работы ему досаждали советами или просьбами. Но Юкка сказала это так ласково и тихо, что, к своему удивлению, он не рассердился и стал выцарапывать костёр…
Юкка улыбнулась, Таука стукнул ладонью о ладонь – просьба исполнена.
Велес смотрел, как легко и спокойно работает сын, и радовался – мальчик явно преуспел в камнедельных упражнениях.
Когда Огненный шар поднялся над головами и стало ослепительно светло, увидели: Поток расширился, а течение замедлилось.
Прошли мимо небольшого безлесого островка. По пути встретился ещё один остров. Он был побольше, но тоже голый, усыпанный валунами и галькой.
Стали меняться берега. То тут, то там попадались клочки земли с зелёным травяным покрытием. В одном таком месте Синака велел сделать привал. Челны пристали к берегу.
Пока взрослые суетились у костра, Таука, как всегда, решил пополнить запас плоской гальки. Он позвал с собой Юкку, и они медленно пошли вдоль берега, высматривая походящие камешки.
Взгляд его уткнулся в корягу, которая находилась в воде совсем недалеко от кромки прибоя. Она стояла так, словно была вкопана, и едва-едва покачивалась на спокойной волне.
Подойдя поближе, он увидел в коряге углубление, такое же, как делают дети на берегу Бурного потока, чтобы кидать туда мелкую рыбёшку, пойманную старшими. Когда мальчик приподнял корягу, вода в ней осталась на том же уровне, что и раньше.
Еще не понимая зачем, Таука потащил корягу к костру – Юкка помогала ему – коряга, пропитанная водой, была тяжёлой. Женщины пытались жарить мясо, бросая его куски на угли. Оно быстро подгорало, и стойкий запах горелого витал в воздухе.
Дети подтащили корягу ближе к костру. Юкка не знала, что задумал Таука, но следовала его приказам.
– Брось гальку в огонь, – велел мальчик.
Девочка послушно исполнила его просьбу.
– Ещё!
Это вызвало неодобрительные возгласы женщин – зачем костру галька, а уж мокрая коряга и подавно. Кроме едкого дыма от неё не будет никакой пользы.
Несколько раз Таука и Юкка ходили к Потоку, и в ладонях приносили воду, чтобы наполнить углубление в коряге. А когда камни раскалились, Таука подцепил их с помощью двух небольших рогатинок и опустил в углубление в коряге. Камни зашипели, пошёл пар. Таука вытащил камни и снова положил на жаркие угли костра. А затем опустил их в корягу с водой. Он попытался вытащить камни из углубления рукой, но вскрикнул от боли – вода стала очень горячей. Тогда Таука ловко вытащил камни с помощью ножа и рогатины, и снова бросил гальку в огонь.
У отца он выпросил кусок мяса. Порезал его на небольшие ломти и бросил в горячую воду. И снова камни опустились в воду, затем легли на угли костра. В какой-то момент вода в коряге стала пузыриться.
Женщины с удивлением наблюдали за действиями мальчика. Они обступили его, недоумённо пожимали плечами, что-то громко восклицали и размахивали руками. Услышав шум, подошли Синака и Велес, подтянулись мужчины. Все, в том числе и Юкка, кто с любопытством, кто с нескрываемым недовольством глядели, что делает Таука. А он, не обращая внимания на галдёж, осторожно достал мясо из коряги. Попробовал на вкус. Кивнул отцу. Тот осторожно взял кусочек, попробовал и, причмокивая, потянулся за новой порцией. Отведал и вождь Синака. Он заулыбался и потрепал мальчика по голове.
Видя такую реакцию вождя, теперь уже все потянулись за мясом. Послышались одобрительные возгласы – мясо было нежным. Синака, в последнее время всё больше суровый и неулыбчивый, по-детски радовался новой еде – такого вкусного мяса он не пробовал.
– Вкусно, Таука. Это очень хорошо. Значит, в этой коряге можно готовить рыбу и коренья?
– Можно, вождь Синака, вода в коряге от раскалённых на костре галек очень горячая, и она сделает съедобной рыбу…
Таука произнёс последнее слово, и было видно по лицу, что он сам чему-то удивился. У костра мальчик увидел полоску бересты. Взял и свернул так, что стало возможным зачерпнуть воду, в которой готовилось мясо, и при этом не обжечься. Попробовав её, Таука не удержался и стал черпать и пить жидкость.
– Вождь, попробуй эту воду, она такая вкусная!
Синака попробовал и снова улыбнулся, а потом и вовсе рассмеялся. Давно вождь не был в таком хорошем настроении.
И все стали пробовать воду, где только что лежали раскаленные камни, и удивляться, что обычная вода стала жирной, с привкусом мяса.
– Таука, одна беда, таскать за собой корягу неудобно, пожалуй, нужно что-то придумать вместо неё.
Таука сегодня был явно в ударе.
На глазах у племени он стал подбирать прутики, траву, сплетая её в косички. В ход пошла береста. Всё вместе соединилось во что-то, напоминающее корзинку. У откоса берега Таука срыл слой почвы. Земля там оказалась глинистая – то, что и искал мальчик. Он обмазал свою плетёнку толстым слоем глины, а затем положил её в огонь. Когда прутья и трава прогорели, все увидели нечто – глиняную корзинку. После костра глина затвердела, а когда туда налили воду, оказалось, что вода не вытекает.
Сообразив, сколько удобств принесет эта штуковина собирателям кореньев и ягод, все ахнули. Теперь коряга не понадобится!
– Ну что, Велес, – Синака от радости обнял камнедела. – Посмотри, какое чудо придумал твой сын.
Велес действительно был счастлив. Сын изобрёл очень полезную вещь, которую теперь может сделать каждый.
– Соединить воду и камень! Как же он догадался соединить воду и гальку?
– Так же, как становятся вождями, – серьезно ответил Синака, который подумал, что восходы и закаты во время их пути приносят удачу, и это доброе предзнаменование. У людей племени крепла надежда, что они отыщут свою Ангариду, доберутся до тёплой земли, найдут удобное жилище на новых берегах Бурного потока и заживут не хуже, чем прежде.
А ещё Синака подумал: каждый восход и закат их пути открывает что-то важное, чего раньше не было, это важное очень быстро входит в жизнь племени, и вскоре уже никто и не вспомнит и не удивится тому, что придумал мальчик Таука, что нарисует на скалах камнедел Велес…
Женщины племени попросили вождя разрешить сшить из шкуры огромного лося меховую одежду для Тауки. Вождь, конечно же, дал своё согласие…
Глава 7
Счастливое спасение Тауки
Ещё три восхода и заката прошло с того памятного дня, когда Таука придумал, как сделать горшок, в котором можно готовить мясо и коренья, держать воду и съедобные плоды. Все это время люди племени проводили на воде в челнах, которые нёс вперед Бурный поток. К берегу приставали только для охоты и ночлега.
И если для детей это путешествие было прогулкой или даже приключением, взрослые находились в постоянно тревоге: никто не знал, где и когда вождь скажет «Конец пути!» и прикажет «сушить» челны на берегу. Уже прошло много восходов и закатов, а конца путешествию не было видно. Время от времени Синака доставал свой камень, рассматривал рисунок, а потом всматривался в поток и его берега, мимо которых скользили челны, пытаясь представить, что ждёт племя впереди. А вдруг пещерные рисунки – просто выдумка неизвестного камнедела?
На стоянках Синака часто уединялся с Велесом, чтобы обсудить изображение на камне.
Вот и сейчас, яростно сжимая гальку с рисунком и потрясая ей, Синака в который раз засомневался:
– Велес, а вдруг всё это выдумки камнедела?
Велес пожал плечами.
– Можем остановиться в любой момент. Но мы не встретили подходящей пещеры для зимовки, не нашли хорошего леса для охоты. Голые места не для оленей и лосей. Это не наши новые берега – придётся продолжать путь.
Синака кивнул.
– Ты прав, Велес, но я вижу, что женщины и дети порядком устали, а мужчины быстро становятся раздражительными. Длинная дорога…
…Ещё через два восхода и заката течение потока стало заметно сильнее. Теперь передовщикам приходилось быть очень внимательными. Вода несла челны, то и дело пытаясь развернуть, раскрутить их. Люди были в напряжении, и даже дети притихли, почувствовав, что взрослые очень встревожены.
Синака сам правил челном, как башлык. Твёрдой рукой он сжимал шест и с его помощью старался держать челнок прямо, не давая ему рыскать ни влево, ни вправо. Вождь внимательно наблюдал за течением и был готов в любую минуту в случае опасности кинуть судёнышко в чистую воду.
Где-то впереди послышался шум. Он был непохожим на тот, к которому привыкли люди. Вода словно бы глухо зашуршала, тихо, потом с нарастающей силой загудела. Поток неожиданно и стремительно сделал петлю влево. Потом вправо. Между петлями вода бурлила и норовила утащить всё, что можно, на дно, и, словно пресытившись, вырывалась наружу брызгами и пеной, волной вздымалась в этих петлях.
Наконец передовой чёлн вождя, миновав опасные места, вышел на «прямую воду». Вождь оглянулся на другие челны, которые шли следом, – башлыки успели сориентироваться и всё в том же порядке следовали за вождём.
Между тем шум всё нарастал и нарастал. Синака хотел бы ло дать сигнал пристать к берегу, но было поздно. Поток сде лал ещё одну петлю и вылетел на участок, который бурлил и пенился на каменной гребёнке, сплошным полотном устилавшей дно потока.
Челны запрыгали на этой гребёнке мячиком. Башлыки с трудом пытались удержать свои судёнышки. «Кипящая» вода, несмотря на все усилия людей с шестами, играючи вертела челны, у некоторых башлыков шесты от напряжения переломились, как прутики, а другие сила потока просто вырвала из их рук и бросила в воду, где они в секунду исчезли в пене.
Женщины прижали детей, закрыв их собой. Их крики тонули в шуме и клёкоте воды…
Но это продолжалось совсем недолго. Поток стал более широким и вода спокойной. Гребёнка закончилась. Челны сбились в кучу. Синака зажимал пальцы рук, потом ещё и ещё раз, считая челны и людей. Он весь дрожал от пережитого напряжения и тяжело дышал. Люди и челны были целы!
Он уже поднял руку и махнул в сторону берега, тем самым призывая всех следовать за ним, и уже стал разворачивать шестом нос своего челна, когда вдруг понял, что на его собственном челне нет Тауки и Юкки.
– Велес, где они? – громко и отчаянно закричал Синака.
Камнедел был так увлечён борьбой с бешеной стихией, что даже подумать не успел о детях. Ведь всё случилось неожиданно и быстро!
Велес растерянно осмотрелся, машинально прошёлся взглядом по другим челнам в надежде, что, может быть, ребята перебрались на один из ближних. Но увы, там их не было.
Велес бессильно упал на дно челна и разрыдался. Его никто не упрекал, но и не старался приободрить. Потерять сына – беда ни с чем несравнимая. Оставалось уповать на то, что духам понадобился такой смышлёный и талантливый мальчик, и он теперь разговаривает с ними в их пещере. Когда стемнеет, где-то рядом с Белым шаром мигнут две новые точки – Таука и Юкка.
Люди в лодках сидели молча, горестно размышляя, почему духи Бурного потока так рано забрали к себе Тауку и Юкку! К этой горести примешивалось сожаление, что племя лишилось такого замечательного камнедела и придумщика. Все тут же вспомнили про корягу, в которой юный камнедел придумал готовить мясо, и про его умение рисовать на гальке, и многое другое.
Какое-то время люди продолжали оставаться в челнах – сидели тихо в надежде, а вдруг послышатся голоса детей, вдруг они крикнут о помощи. Увы, оба исчезли, и не было никаких надежд на их появление. Сколько мальчик и девочка могли сопротивляться холодной и быстрой воде? А может быть, они погибли в ту же секунду, когда сумасшедшая тряска выбросила их из челна, и они разбились о каменное ложе Потока!
Ещё некоторое время Синака ждал, а потом приказал двигаться к берегу.
– Будем искать на суше. Мужчины пройдутся вдоль потока, возможно, течение выбросило их на берег. Женщины и дети пусть готовят еду и отдыхают.
Челны уткнулись в каменистую отмель. Здесь берег широкими террасами поднимался вверх. И только ступив на землю, люди увидели другой поток, который узким руслом врезался в Бурный почти под прямым углом. Несмотря на небольшой размер, он образовал широкую пойменную террасу. Когда следопыты поднялись по ней, то увидели, что сама пойма упирается в ещё более широкое плато, а оно, в свою очередь, в высокий мыс, который отвесно поднимался вверх, а затем уже наклонно уходил выше, словно накидкой укрывая какую-то часть плато. Поток начинал свой путь где-то там, в горах, на холмах, укутанных туманом и шапкой белого снега, а потом падал на плато и стремился дальше, пробивая дорогу к большой воде, чтобы раствориться в ней.
Следопыты не стали углубляться в лес.
…В лагере царило уныние. Велес и отец Юкки остались на берегу… Всё валилось из рук, костер разгорался медленно. Только после долгих стараний язычки пламени усилились, но вместо яркого веселого огня костёр дымил. Пытались наловить рыбы, но рыбаки дважды падали в воду, поскользнувшись на камнях, и, дрожа от холода, выскакивали к костру, стараясь согреться, но он только разгорался, и рыбаки, чтобы не замёрзнуть окончательно, всё время двигались вокруг него, растирая тело руками. Молодой охотник выследил птицу, но в момент, когда тетива лука уже приняла стрелу и изогнула основание для выстрела, под ногой предательски треснула старая ветка, а птица в страхе сорвалась и улетела.
Синака знал много горестных историй. Он не раз провожал к Огненному и Белому шару людей своего племени. Уходили старики, уходили храбрые охотники. Но Таука покинул племя не в бою, не преследуя горного зверя, не сорвавшись с крутой скалы, рисуя на ней удачную охоту. Никто не видел, как ушёл Таука!
В какой-то момент глазастую Тую, жену Сибаса, молодого охотника, привлекли чёрные точечки, движущиеся от пойменной террасы к берегу. Они становились ближе, пока, наконец, не стали вполне различимы. Понять приближались люди или звери было сложно. Туя закричала, показывая рукой туда, где увидела движение. Мужчины быстро заняли оборону, женщины, схватив детей, сбились в кучу за их спинами.
Две фигурки начали приближаться гораздо быстрее, чем остальные. Велес и отец Юкки – Баркуль не сговариваясь бросились навстречу. Никто не успел даже попытаться удержать их.
…Чудо свершилось, это сам Таука, а чуть позади Юкка. Велес сграбастал сына в объятия и, не стесняясь никого, заплакал. Таука тоже заплакал. Юкка всхлипывала в объятиях Баркуля. Они так и стояли, обнявшись и громко рыдая, до тех пор, пока к ним не подошли люди… пещерного племени.
В одном из охотников Велес узнал вождя Урса.
– Камнедел, возвращаем тебе твоего сына и Юкку.
– Спасибо, вождь Урса, ты вернул мне жизнь.
– Когда-то ты помог моему сыну, теперь мы помогли твоему. Кассу с охотниками гнали добычу в пойме. С горки увидели челны и подумали, что они обязательно пристанут к берегу. Спускаясь, увидели, что челны проскочили каменное дно, но из одного кто-то упал. Течение понесло челны дальше, а эти, – Урас показал на ребят, отчаянно барахтались в воде. Хорошо, что мой сын вовремя пришёл на помощь. Но ваши дети молодцы – боролись за себя отчаянно. Духи не хотели поначалу отпускать их от себя.
– Вождь Урса, – торжественно обратился к предводителю пещерного племени Велес, – не откажись от нашего костра. Вождю будет очень важно расспросить тебя о новой пещере, о том, как вы встречаете восходы и закаты Огненного шара. А я с радостью найду самую большую гальку и расскажу на ней о подвиге твоего храброго сына…
В племени Синаки царила двойная радость: неожиданная встреча с людьми пещерного племени и спасение детей. И это всё добрые знаки. И Велес, и Синака словно помолодели. Вождь улыбался, и впервые за время ухода племени с родных берегов взгляд его был спокоен, морщинки вокруг глаз разгладились.
Велес от великой радости спасения сына тут же взялся за ра боту, и на отвесной скале у поймы небольшого потока стал рисовать, как Касу, сын вождя пещерных людей, бро сил ся в поток спасать детей. Вот Таука и Юкка в челне. Синака и Велес в напряжении и сосредоточенно борются со стихией. Синака шестом удерживает челнок носом на волну. Его руки согнуты в локтях, ногами он упирается в дно челна.
Велес помогает ему соблюдать равновесие суденышка – он в самом конце челна и тоже с шестом. В конце челна – Таука и Юкка.
Велес нарисовал эти сценки и задумался. Он не видел, как Таука и Юкка упали за борт и боролись с волной. Но он представил, как мальчик и девочка оказались один на один с Потоком, как они пытаются вырваться из объятий воды, но духи решили забрать их в своё подводное царство. Но тут появляется Касу. Он бросается в поток и отбирает Тауку и Юкку у бурлящей воды.
Люди племени, как зачарованные, стояли и смотрели на работу Велеса. Они ни разу не видели, как работает камнедел, как он «выскребает» линии, из которых появляются фигуры людей и зверей, вода, челны. Волнительно и беспокойно начался этот день. И так же удивительно он заканчивался. В племени охотников с берегов Бурного потока люди готовились к празднику.
…Люди пещерного племени тоже радовались встрече – не меньше, чем охотники с берегов Бурного потока. И те, и другие принесли к костру мясо, съедобные коренья, и женщины начали готовить пищу. Таука показал Касу, как можно готовить мясо другим способом. Пещерные люди с удивлением смотрели на мальчика, который доставал из костра раскаленную гальку, бросал её в глиняную ёмкость и делал это до тех пор, пока вода не стала пузыриться и шипеть, как в Бурном потоке на перекатах. Касу хотел попробовать воду в чаше, но с криком отдёрнул руку – вода была очень горячей. А когда Таука бросил в кипящую воду мясо и коренья, а спустя какое-то время предложил Касу попробовать еду, тот вначале отказался, памятуя о том, что вода больно жалит, но после уговоров недоверчиво и осторожно зацепил кусок еды своим острым каменным ножом и так же осторожно принялся есть.
Касу быстро управился с первым куском и потянулся за вторым и третьим… Еда ему явно понравилась, она отличалась от мяса, приготовленного на костре, частенько подгоревшего и жёсткого.
– Эй, Касу, я бы тоже не отказался что-нибудь проглотить, – засмеялся Таука.
Касу смущенно убрал нож.
– Я никогда не ел такого вкусного мяса.
– Возьми эту чашу. Ты видел, как готовится в ней еда, и теперь сможешь научить этому своих людей.
Потом Таука показал Касу, как он делает глиняную корзинку.
…Пока шло приготовление к празднику, вожди уединились. Им было, что рассказать друг другу и что обсудить.
– Вождь Урса, почему ты выбрал пещеру у этого потока? Здесь тепло, есть еда?
– Старейшины подумали и сказали, что здесь лучше, чем на старом месте. Мы нашли новую пещеру. Она, конечно, не такая большая, как прежняя, но в ней тепло и сухо. Зверей немного, но нам пока хватает, рыбы тоже. Скоро упадёт белый покров, а никто не знает, что нас ждёт впереди. Мы решили этот белый покров встретить и проводить здесь. А если тепло не покинет нашу новую пещеру, и зверь не уйдёт, эти берега станут нашим новым домом.
Синака понимающе кивнул: может, не уйдёт, может, не покинет.
– Вождь Урса, нет ли новых рассказов про другие земли?
Тот покачал головой:
– Нет, со стороны восходящего Огненного шара никто не проходил мимо нас. Подумай, Синака, может быть, и вам остаться здесь, пусть на один белый покров.
– Я знаю, что люди устали. Им нужна еда, тепло и жильё ко времени, когда полетят белые хлопья. До этого осталось совсем мало восходов и закатов. Но мы двинемся дальше.
Оба вождя замолчали.
Первым нарушил паузу Синака:
