София Коралова
Прости меня, доченька
Прости меня, доченька
Пролог.
Валерий возвращался от станции пешком. Ко всем его неприятностям ещё и машина не завелась. Пришлось её так и оставить там на стоянке. Настроения обращаться сейчас в мастерскую не было совсем. Хорошо, смог хоть отвезти Лену на поезд с её вещами. Она даже прощаться не стала – взяла вещи, он помог ей, подал сумки. Она просто молча принимала их и начала переносить в купе.
Он её не осуждал, его жилье, её, городскую жительницу, дитя прогресса, совсем не устраивало. Дом и правда требовал ремонта, благоустройства. В нём из удобств был только провод, натянутый по просеке и тот часто рвался. Так что даже холодильник отключался надолго.
Конечно, Валера уже договорился о ремонте линии, должны были на следующей неделе приехать и поменять провода. Но Лена ждать не стала. Да и не жена она ему официально, если на то пошло, правда в селе об этом не знали. Познакомился он с ней ещё до последней его командировки на юг, она его честно ждала. Он был военным врачом, оперировал, лечил и военных и гражданских. Никому не отказывал. А потом, после одного случая, неоправданной жестокости, просто сорвался. Не смог больше работать. Перед глазами постоянно стояла та маленькая девочка.
Руководство его поняло без лишних слов – сразу прислали замену, а его послали на реабилитацию. Он и так уже подходил под выслугу лет. Полежав в госпитале два месяца, попросился домой. Но не в тот город, откуда он уезжал, а в село, откуда родом его дед. Хорошо, что друзья подмогли, место ему нашлось сразу. Лесничим, тогда ещё была такая должность и Министерство лесного хозяйства было.
Лена потом ему сказала, что думала – он месяц там поживет, успокоится и потом переедут в райцентр. Ну как минимум. Он же врач, везде востребован будет. А он не мог больше вернуться к этой профессии и сказал ей об этом уже тут. Она пыталась его переубедить, но он был непоколебим. Вот и прожив с ним три месяца в качестве жены, собрала вещи и попросила отвезти её на станцию. Билет, как оказалось, она купила заранее. У него была жена, в прошлой жизни. К сожалению, умерла при родах. Они обе умерли, она и неродившаяся дочь, не смогли спасти. Нужно было кесарево делать раньше. Но кто же знал…Он об этом не хотел вспоминать.
Сейчас он быстро шагал по короткой дороге вдоль крутого берега реки. Хотелось побыстрее прийти к себе, закрыться в доме и никого не видеть. Воспоминания, нахлынувшие внезапно, снова разбередили его душу. Нужно было принять лекарства и попробовать уснуть. Вдруг он увидел женщину, как раз в том месте, где дорога делает поворот в сторону леса. Она стояла над самым обрывом, держась одной рукой за тонкий ствол дерева, в другой руке она что-то придерживала. Что-то в её позе насторожило Валерия, и он буквально пустился бежать. И вовремя. Он успел схватить её за воротник и оттащить, не дав сделать роковой шаг.
Она чуть не выпустила из рук ребёнка, который был замотан в какие-то тряпки. Глянув на него, Валерий определил, что ребёнок совсем недавно появился на свет. Он взял ребёнка на руки и предложил женщине пойти с ним, держа в одной руке младенца, а другой держа женщину за руку.
– Сейчас ребёночка перепеленаешь, покормишь, сама поешь, успокоишься. А там глядишь, жизнь и наладиться. Разве можно себя жизни лишать? Да и ещё и дитя с собой брать? Грех это, – пытался разговорить женщину, которая не произнесла за это время ни слова. Отпустил её руку, чтобы поправить ребёнка, а она рванула по дороге. Бежать за ней с ребёнком было бесполезно. Да и побежала она в сторону от реки.
Валерий принёс малышку домой, нагрел воды, искупал, разорвал чистые простыни, перепеленал её, как умел и думал, что ему делать с ней. Ребёнок явно хотел кушать, но не молока же из магазина ей давать. Посидел, подумал, взял ребёнка и пошёл в село. Вот сейчас машина как бы пригодилась. До села идти было недалеко, минут сорок пять, может и час. Он зашёл по дороге к женщине, у которой брал молоко и у которой невестка недавно родила.
Оставил у них на пару часов ребёнка, а сам пошёл в сельсовет. Тогда свидетельство о рождении там можно было оформить.
Он и объяснил, что жена родила сегодня девочку прямо дома и сбежала. То ли послеродовая депрессия, то ли ещё что, но вот нужно что-то делать. Короче, вопрос решили. Врач, которая работала на два села, подтвердила, что ребёнок рождён сегодня, рекомендовала поехать в районную больницу с ним. Но Валерий настоял, чтобы дочку его зарегистрировали по всем правилам, а потом он и поедет, а то ещё заберут у него. В общем, ему удалось убедить всех и её зарегистрировали как Серовой Майей Валериевной. Мама, соответственно, Серова Елена Петровна. То, что Лена не Серова, сейчас никто проверять не стал.
Потом уже его с дочкой отвезли в районный роддом, там он снова всем объяснил, что мама сбежала. Верили – не верили ему, его не волновало. Дочку взвесили, проверили все реакции, рассказали, как кормить, чем кормить, дали другую полезную информацию и отправили домой.
Он закупил детскую смесь, соски, пустышки и отправился домой.
– Ты вот что, Валера, – обратилась к нему молочница, мимо которой он проходил, возвращаясь домой, – оставляй нам свою дочку. Ты сам не справишься, оставляй, не сомневайся, у невестки молока много. Ну понятно, принеси пелёнки, мыло там детское для пелёнок, а распашонки и шапочки нам принесли с избытком, так что этого не нужно. Хоть три месяца побудет малышка на грудном молоке. А там приготовишь дом на зиму и заберёшь её. Давай-давай и не сомневайся. Мы уже обсудили всё с Дашей, с невесткой.
Молочница, которую звали Тамарой, забрала у ошеломлённого Валерия девочку и понесла в дом.
– Спасибо, – только и выговорил он и остался стоять. Когда через минут десять Тамара вышла, сообщила, что набросилась доченька на сиську и это хорошо, значит, жить будет.
Каждый день Валера приходил к своей дочке, рубил дрова, носил воду для стирки пелёнок и купания, а тем временем усилено ремонтировал дом, готовя его к зиме. Деньги были, поэтому перестройку затеял капитальную. Электричество провели новое, купил дизельный генератор, сделал запас бензина. Дома уже стояла кроватка для ребёнка, все необходимое было куплено. Заодно и машину отремонтировал, мало ли срочно понадобится поехать в райцентр или ещё куда.
Маечка его узнавала уже и когда он приходил в гости, шла на руки. Уговорили его оставить ещё на месяц в семье, чтобы было уже 4 месяца. Внуку Тамары было уже полгода, его уже потихоньку подкармливали разными пюре, так что молоко у Даши было. Но Валерий понимал, что дело не в молоке, носить поочерёдно и укачивать двух детей сложно, поэтому в середине сентября он забрал Майю домой. Он был очень благодарен Тамаре и её семье за спасение его дочки. До конца своих дней он помогал им и считал их своей семьей.
Тяжело ему было сначала, Майя капризничала, не хотела пить молоко из бутылочки, её болел животик. Наносился он её на руках, успокаивая. Постепенно всё наладилось. Раз в месяц приезжала фельдшер, раз в три месяца возил он дочку взвешивать и к специалистам. Развитие шло без отклонений. На работу он брал её с собой, приспособившись к специальной сумке для ношения детей. И когда она сделала первые шаги, радости не было предела. С ней он забыл ужас войны и всё, что с ней связано. Теперь для него существовали только его дочка и работа.
Она заговорила позже, но зато говорила сразу по два-три слова и была ужасной болтушкой. Он в ней души не чаял. Да и была она похожа на ангела – голубые глаза и светлые волосы, почти совсем белые.
Чтобы она не росла в глуши, он её после трёх лет каждый день отвозил с утра в сельский садик, а вечером забирал. Но если задерживался на дальнем кордоне, Тамара забирала её и оставляла у себя, пока папа не придёт и не заберёт.
Глава 1. А что же в это время делает мама?
Майина мама Диана выросла в вполне благополучной семье. Папа зарабатывал деньги, мама сидела с детьми, правда, работала на полставки, тогда без этого было нельзя. Но все внимание и уважение было папе. Мама – на вторых ролях, далее – дети. И дети знали, что иногда папе и кусок побольше и самое вкусное – папе. Они понимали, что от папы зависит – будет ли у них новая форма в школу и новые туфли.
Старший брат поступил учиться в мореходку и домой почти не приезжал, а она поступила в институт, закончила его успешно и пошла устраиваться на работу бухгалтером, проходя собеседования. Она была очень красивая – голубоглазая блондинка с роскошной косой и точёной фигурой. В две компании, руководителями которых были женщины, её не приняли. А вот в третью ей ей делал интервью сам директор. Он задавал самые разные вопросы, которые мало касались её работы.
– Сергей Иванович, а что вы мне такие вопросы задаете? – смутившись немного, спросила Диана.
– Хочу знать, кого в компанию беру. Бухгалтер – серьезный человек должен быть, не пустышка. Не должен подвести в ответственный момент. А если по работе не знаете, научитесь, не страшно, – ответил он ей.
На работу её приняли, дали нормальный оклад и она приступила к своим обязанностям. Часто замечала на себе его внимательный взгляд. Но он не приставал к ней, чего она очень боялась. И мама говорила ей, чтобы с начальством не думала крутить. Начальство – оно такое…
Но у Дианы сердце начинало сильнее биться, когда видела Сергея Ивановича. Уже даже пару раз за месяц она встречалась с ним взглядом. У него были глаза необыкновенные, с густыми тёмными ресницами, пронзительные. Она смущалась от его взгляда. Он и действительно был хорош – высокий, широкоплечий шатен, сравнительно молодой, ему было 35 лет.
Так они переглядывались два месяца. И однажды он после работы остановил её в коридоре и предложил посидеть в кафе. В кафе он ей сказал, что она ему понравилась, он недавно развелся с женой, сын остался с ним и он хочет, чтобы она жила с ним.
– Вы также мне очень нравитесь, но в качестве кого вы меня приглашаете к себе жить? – спросила его Диана.
– Я хочу этот вопрос обсудить сразу. Официально я с тобой оформлять брак не буду. Хватит мне предыдущего развода. У тебя будет все, кроме штампа в паспорте. Детей я также больше не хочу, у меня есть сын, ему 3 года, ему нужна мать. Если согласна – в выходные я заберу тебя с твоими вещами в свой дом. Поверь, ни о чём жалеть не будешь. Будешь как сыр в масле кататься.
Диана чувствовала, что нравится ему, только вот такие условия… жёсткие. Но он ей нравился именно таким – мужественным, жёстким, знающим, что ему нужно в жизни и добивающимся своего. Настоящий рыцарь на белом мерседесе.
– Можно подумать? – на всякий случай спросила она.
– Только недолго, – ответил он.
– Нет,до выходных – ответила она, но уже знала, что согласится.
Знал это и он. Потом он добавил, что работу ей придётся оставить, дома работы хватает. Он отвёз её домой, мама сначала хотела её отругать, что её мужчины на таких дорогих машинах катают, но Диана сказала, что она переезжает в нему жить. Она пересказала дома их разговор. Мама молчала, думала, а отец высказал своё мнение:
– А чего думать? Переезжай, конечно. Мы хоть для себя наконец поживём с мамкой. Там, гляди, на старость и распишется и что-то оставит тебе. Ты, главное, хорошей и послушной женой будь, как мамка твоя. Помни, что муж и его ребёнок – главное. И проживёшь, как у Бога за пазухой. – закончил он разговор. Мама только согласно кивала головой, хотя и не совсем была согласна – как это и совсем без росписи?
Так и переехала она в дом к Сергею Ивановичу, а уж Сергеем она его называть стала позже. Митя, сын его, сначала совсем не хотел её признавать, но когда заболел ветрянкой, она сидела возле него всю ночь, поила с ложечки. И ссадины его лечила и сказки рассказывала на ночь. Правда, Сергей был очень скупой на ласку с ней, на доброе слово. Ему было проще было дать деньги Диане, чем её обнять. Такой вот уродился. Хотя не был жадным, часто передавал родителям деньги на подарки. А её задача была хорошо выглядеть и смотреть за его сыном.
Когда Диме было 5 лет, у неё случилась задержка по женской части. Хотя до этого было всё нормально, Сергей ей таблетки доставал противозачаточные, без побочных эффектов. Ну как случилась, она сделала месяц перерыв, предупредила его, так было нужно, а потом сказала, что снова принимает, а сама решила, что если она забеременеет, он на ней женится. Ведь отношения у них были идеальные. Если не считать его нелюбви к ласкам.
Так вот, беременность протекала в первом триместре очень легко, никакого токсикоза, срок для аборта был упущен и вот тогда она и призналась Сергею, что ждёт ребёнка.
Как он кричал на неё, даже ударил по лицу. Сказал, что никогда не признает этого ребёнка и может забираться отсюда на все четыре стороны.
– Я тебе поставил условие – не хочу больше детей и не оформлю наш брак. Или уходи или… сама думай.
Она смотрела на Сергея. Уйти от него? Она же его любила безумно, она ждала его скупых ласк, она любила смотреть, как он кушает, как он одевается, как играет со своим собакой. Он был для неё всем.
Диана ушла в свою комнату, легла на кровать и смотрела в потолок. Она не сможет жить без Сергея. И папа сказал, что не примет её с ребёнком. Это родители потом ей сказали. Полежав и подумав, она вышла к нему:
– Серёжа, раз так получилось, позволь мне выносить ребёнка, а потом я его оставлю в роддоме.
– Ты через три месяца отсюда уедешь, я сниму тебе квартиру. Родишь, тогда возвращайся. Для Димы я на три месяца няню найму. Я всё сказал. И на сегодня хватит разговоров, расстроила меня.
– Спасибо, Серёжа, – поблагодарила Диана, но он не ответил. Ушёл и хлопнул при этом дверью. Редце Дианы рвалось на части – она любила его, но и уже свыклась с мыслью, что у неё будет ребёнок. Через три месяца он отвез её в однокомнатную квартиру на окраине города и оставил денег, сказал, чтобы она не звонила ему до окончания беременности. Так и сказал – окончания беременности.
Много передумала Диана за эти три месяца. Обратилась к маме, та сказала, что из-за ребёнка дочь мужа потеряет. К себе мама их не возьмёт, они с её папой только жить начали для себя, а тут дочь с младенцем, он плакать будет всю ночь.
– Какой ни есть, а муж. Впрочем, думай сама, не маленькая, своя голова на плечах есть. Не нравилось мне, что без росписи, но ведь жили то с ним нормально. Чего вдруг рожать вздумала?
Но Диана хотела быть матерью. Отказаться от того, кого девять месяцев носишь под сердцем? Сложный был у неё выбор. Родила она прямо в квартире, без чьей-то помощи. У неё в голове был какой -то гул. Она перевязала пуповину, как видела в книжке, собрала и выбросила послед, а потом переодевшись и завернув ребёнка в пелёнку, вышла из дома. Она не знала, что делать дальше. Недалеко была станция, где часто останавливались пассажирские поезда. Она зашла в поезд, проводница была занята с кем-то. Прошла по вагону. Через 40 минут была следующая остановка.
На остановке она вышла и пошла вдоль речки. Лучше уж вместе в воду, чем оставлять свою доченьку одну. Там её и спас лесник. Почему она убежала, почему оставила ребёнка неизвестному человеку, она не понимала. Только добежав снова до станции, она очнулась. Кому она отдала ребёнка? Кто этот мужчина? Была надежда, что он не бросит её крошку. Приехав назад в город, она вернулась в квартиру, упала на кровать и уснула.
Глава 2. Жизнь как во сне.
Никто не подсказал Диане, что нужно было перевязать грудь сразу после рождения или принимать какие-то средства. Она очнулась от того, что грудь сильно распирало от прибывшего молока. Она начала вспоминать, что она слышала о том, что делают матери, когда отнимают ребёнка от груди. У неё была температура, хотелось пить, но она боялась, что её состояние будет ещё хуже. На самом деле ей нужна была помощь врача, ведь роды она приняла сама себе, нужен был осмотр врача. Но она боялась, что её обвинять в убийстве ребёнка.
И она провалялась в квартире более недели без медицинской помощи. К счастью или к несчастью, Господь смилостивился над ней и все обошлось без последствий. По крайней мере, сейчас. Она вернулась к Серёже очень исхудавшая, измученная, но живая. Ещё недели две она приходила в себя, немного беспокоили боли в низу живота, но и они прошли со временем. Сергей Иванович не стал спрашивать сам, где ребёнок, но Диана сказала сама – она умерла. Дочка действительно умерла для них, найти её было практически невозможно. Но женщина увидела, что Сергей, отвернувшись, вроде бы как вздохнул с сожалением. Или ей показалось…
Постепенно жизнь возвращалась к Диане, она приобрела прежнюю фигуру, снова занялась собой. Всю свою любовь к потерянной дочери она отдавала Диме. Она занималась с ним перед школой, ходила с ним на футбол, читала на ночь книги и защищала от хулиганов. Мальчик пошёл в первый класс и домашние задания они делали вместе. Ходила на родительские собрания и вместе делали задания по труду и для урока рисования, учили стихи и писали сочинения. Но постепенно она стала замечать, что мальчик рос и старался отстранится от неё.
– Наверное, переходной возраст начался. Хочет выглядеть самостоятельным, – подумала она. С Сергеем отношения наладились, он даже решил её нагружать немного работой по бухгалтерии – подключил ей компьютер и попросил вспомнить, чему она училась в институте. Он хотел, чтобы она проверяла бухгалтерию дома. Диана не зря хорошо училась да и 2 месяца работы под присмотром главного бухгалтера вспомнились. Сидела она над документами долго, но разобралась сама. И нашла ошибки. С тех пор он приносил документы регулярно. А ей перечислял небольшой гонорар, который она откладывала, сама не зная, зачем.
С родителями после того, как они её не приняли, она практически перестала общаться. Сказала – Серёжа не хочет. И ещё ей часто снился один и тот же сон – она ищет свою дочку. Вот шли вместе, держала её за руку, отвернулась и нету дочки. Бегает, ищет, всех спрашивает, но никто не видел, куда девочка подевалась. Лица дочери не видела никогда, просто знала во сне, что этот ребёнок – её дочь. Диана просыпалась вся в слезах, понимала, что это сон, но потом долго не могла уснуть.
Отношения с Сергеем были прежними, ровными, без эмоций. Диана считала, что он пожалел её тогда, когда она сообщила ему о смерти дочки. Может, она себя так утешала, может, так и было. Он не спешил проявлять эмоции, хотя она так старалась. Он любил получать ласку, но на свою ласку скупился.
Тем временем Дима подрастал, у него появилась своя компания, друзья, и он стал стесняться, когда тётя Диана подходила при всех к нему. Его отношение к ней стало более прохладным. Но женщина не хотела этого видеть, она по-прежнему считала мальчика своим приёмным сыном, старалась побаловать его вкусненьким, сделать ему приятное.
В девятом классе её вызвала к себе директор школы. Оказывается, в школе был осенний бал, и Дмитрий принёс туда спиртное и угостил мальчиков. В итоге бал был сорван и Дмитрию грозила тройка по поведению за четверть. А ведь он шёл на золотую медаль. То, что именно он принёс спиртное, директору доложили. Выяснились и некоторые нелицеприятные факты со стороны поведения – его повышенная агрессивность, он ставил себя выше остальных учеников и прочее.
Естественно, Диана дома устроила ему скандал, на что он очень хладнокровно ей заявил:
– А кто ты мне такая, что тут расшумелась? Папина сожительница? Так недолго тебе осталось – папа моложе уже нашёл. Ты тут никто и нечего строить из себя мою мамочку. Своего ребёнка нет – так и не лезь ко мне со своим воспитанием. Твоё место на кухне, пока не прогнали. Там и сиди.
После этого он собрался и ушёл гулять с ребятами. А она так и осталась сидеть на кресле, раздумывая над словами подростка. А ведь он прав. Кто она ему? У него есть и отец и мама. Правда, мама вышла замуж и родила второго ребёнка, кажется. Сергей, которого она считала мужем, в последнее время стал к ней относится как-то прохладней, хотя он и не отличался особой теплотой отношений. Кто она? Любовница? Приживалка? Домработница? Кто??? Дима, которого она вырастила, в которого сложила столько сил, столько тепла и материнских чувств, также показал ей своё отношение к ней.
Уже стемнело, а она все сидела и думала обо всем. Муж Сергей снова задерживался, Дима гулял с ребятами. Она встала и пошла на кухню, приготовила на автомате ужин. Пришёл Дмитрий, она молча положила перед ним еду. Он поел, оставил грязные тарелки на столе как обычно. Пока она мыла их, пришёл Сергей. Сказал, что кушать не хочет, принёс ей снова работу. Она ничего не ответила.
С утра, как все разошлись, она достала чемодан и сумку, с которыми ездила пару раз отдыхать на курорт, плотно уложила необходимые вещи на зиму, сняла украшения, которые были на ней, оставив на память одно колечко, самое первое, которое ей подарил Сергей. Хорошо, что у неё были те небольшие деньги, которые он ей платил за работу.
Написала ему письмо, что уходит от него, ничего от него не хочет и видеть его не хочет. Вызвала такси и уехала на станцию, взяла билет на одну остановку и приехала туда, куда приезжала 10 лет назад. Вышла на платформе, прошла на станцию, подошла к справочной и спросила у пожилой женщины:
– Вы не знаете, где здесь можно снять жильё?
Та хотела возмутиться, что здесь такими справками не занимаются, но, взглянув на женщину, осеклась на полуслове, набрала чей-то телефон и сказала в трубку:
– Афанасьевна, приди на станцию. Тут женщину нужно на постой взять.
Так Диана оказалась квартиранткой у пожилой женщины Афанасьевны. Она надеялась, что когда-то найдёт следы своей дочки.
А Майя росла очень подвижной девочкой. Она успевала и отцу помочь дома и с подружками поиграть и уроки выучить на «отлично». Мальчишкам спуску не давала – пусть бы кто дёрнул её за густую русую косу! Прямо на уроке могла встать и врезать учебником обидчику по голове. Отца даже в школу вызывали. Ну он так и сказал – пусть не задирают, тем более, девочку. Не научили родители уважать девочек, так пусть и не возмущаются. Хотя дома он Майе высказывал, чтобы рукам не очень волю давала. Но сам в душе радовался, что вся в него. Он и не вспоминал, что приёмная она. Роднее не бывает. И когда она обнимала его за шею, когда он забирал её со школы на новой машине и целовала в щёку, он чувствовал себя самым счастливым отцом на свете.
Валере повезло ещё с друзьями. Они помогли ему оформить военную пенсию, которую он и так заслужил, но попробуй её вырви у функционеров, пойди докажи, что был он военным врачом, а не тыловым, хотя в документах было обратное. Но…удалось доказать. Теперь у него были и выплаты и пенсия и работа. Дом построил он просторный, теперь Лена не убежала бы от него. Хотя теперь он её бы и не принял назад. Самое своё сложное время он прожил сам со своей Майей. Она полностью избавила его от его депрессии. То зубы первые, то краснуха, то ветрянка, то заноза, то палец сломала, то первый класс, то подралась с мальчиками.
Но росла девочка красавицей писаной. Валера только вздыхал, думая о том, что будет, когда она заневестится.
