Софи Вирго
Заветная Луна
Глава 4
Алена
– Останови меня, оттолкни пока не поздно, – рвано, между поцелуями просит Макс.
Он не смотрит мне в глаза. Закрыл свои. Но я не хочу останавливаться. Он снова думает о других, отступая от собственных желаний. Но сегодня есть не только он, но и я. Я не хочу отступать. Не дам остановиться. Мне не хватает его, не хватает единства.
Обхватываю его лицо ладонями, шепчу, потому что нет сил говорить в полную силу. Чувства переполняют настолько сильно, что кажется, невидимая рука сковала горло, вынуждая говорить иначе. Целую в губы, трусь носиком о его нос, пока мужские руки жадно исследуют мою обнажённую спину.
– Я не хочу останавливаться, Макс. Ты – моё все. Хватит бегать от чувств. Мы – одно целое. Все условные сроки уже давно соблюдены. Отпусти себя. Дай шанс быть счастливым. Не нам, самому себе. Ты слишком много делаешь для других, совершенно забывая о себе, о собственных чувствах. Будь таким, каким хочешь. Хотя бы рядом со мной. Хотя бы один день позволь себе быть счастливым без оглядки на остальных. Отпусти себя.
– Ты не понимаешь всех последствий, орешек. Я же не смогу уже без тебя. Ни жить, ни дышать. День в разлуке будет убивать не только меня, но и тебя. Нам нельзя. У тебя учёба, у меня ещё ничего не готово к твоему появлению. Если мы позволим себе большее, то все изменится. Я не смогу спокойно жить, зная, что ты здесь разрываешься от тоски, а я мог это предотвратить. Но мне сложно. Без тебя не смогу справиться. Только не сегодня…
– Не надо останавливаться, прошу, – и целую в основание шеи, нежно прикусывая оголённый участок. – Ой.
Писк непроизвольно срывается с губ, потому что в то же мгновение меня подхватывают под попу и выравнивают наши лица. Глаза в глаза. Макс хочет найти во мне хоть крупицу сомнений или неуверенности. Только нет их. Есть только чистое желание непросто обладать этим мужчиной, а стать для него всем. Чувствую, как волчица начинает звать своего волка.
– Мы справимся. Я обещаю тебе. Главное – вместе. Мне больно без тебя даже сейчас. За этот год я извелась. Боялась, что ты разлюбил меня, что природа ошиблась и дала тебе другую пару и вы с ней вместе живете. Что тебе стыдно из-за этого появляться в стае отца. Женя, когда приезжал, уклончиво отвечал, как ты, почему не приехал. Вдали, не чувствуя тебя, мне тоже плохо.
– Богиня, откуда такие мысли в этой прекрасной головке? Ты – моя Луна, Аль. Мне никто, кроме тебя, не нужен. Только ты. Я с ума сходил без тебя. Да у меня коллекция твоих заколок, шарфиков и прочей ерунды. Каждый раз Женя или отец привозили твои вещи, твой запах. Это не давало сорваться за этот год. Расстояние – это маленькая мука. Сейчас плохо, а когда познаем друг друга, будет ещё сложнее.
– Но тогда ты точно будешь приезжать чаще, и у меня будет повод наведаться к тебе. Я знаю точно одно, если ты откажешь, моё сердце не выдержит.
– Маленькая шантажистка, – резко припечатывает меня к стене, расставляя руки рядом с головой. Держусь на честном слове, но точно знаю, он не даст упасть. – Мы ведь сгорим в этом, сгорим безвозвратно.
– И пусть. Это наша жизнь и только нам решать, как ее проживать. Я люблю тебя и хочу быть с тобой – остальное неважно. Справимся, – снова глажу по щеке, стараясь поделиться своей уверенностью.
И снова пристально смотрим друг на друга. Вижу сомнение в его глазах. Он борется с собой, с собственными желаниями. Даже в такой ситуации старается думать холодной головой. Вот только возбуждённая полуобнажённая пара никак этому не способствует. И мне очень хочется, чтобы желание победило. Я не врала. Если он остановится моё сердце не в прямом смысле, конечно, остановится. Но оно будет ранено. Ранено настолько сильно, что я не знаю, что ждёт нас дальше.
Смогу ли я прожить ещё несколько лет, пока не наступит пора официального переезда, делая вид, что сегодняшний день ничего не изменил? Смогу ли делать вид, что все хорошо? Нет, точно не смогу. Я уже говорила, я не мама. Никогда не смогла бы так пожертвовать собой ради будущего. Я слабая и никчёмная пара. Думаю только о себе, забывая, как сложно ему. Требую от него действий, в то время как он заботится, в первую очередь, о нас. Но как поступить иначе, как сделать то, что он просит?
Слезы катятся по щекам и мне впервые так стыдно за них. Луна, ему нужна другая. Такая же сильная, смелая, способная на жертвы, а не такая капризная и никчёмная. Прошу, Богиня, пощади нас. Раздели, пока непоздно. Подари ему ту, которая будет поддерживать.
– Макс, – уже хочу остановить. Сказать, что передумала, но в тот же миг происходит то, на что я уже не надеялась.
– К чёрту все, к черту всех.
Его горячие губы атакуют мои. На мгновение чувствую землю под ногами. Но недолго. Он просто скидывает платье на пол, чтобы оно не мешало и тут же снова заставляет обвить его торс ногами. Поцелуи жадные, нетерпеливые. Мы быстро оказываемся на диване. Любимый сидит, откинувшись на невысокую спинку, я на коленях. Рубашка меня жутко раздражает и не заботясь о сохранности я разрываю ее. Я не знаю как там в книжных романах у них получается отрывать пуговицы, чтобы они бились о пол, словно бисер. Эти пуговки остаются на месте. Лишь глухой звук вылета из петель разрезает тишину.
– Легче, орешек, так можно и кожу обжечь, – взяв мои ладони в свои руки, подносит к губам и нежно целует.
Легкие касания заставляют нервно ёрзать на мужчине. Чувствуя, как там, под брюками, становится твёрдо. Это не пугает, скорее волнует. Природа не навредит нам. Мы созданы парой. Хочу прикоснуться к нему, поэтому, смотря прямо в глаза, забираю свои руки, прохожусь ноготками по груди Макса, вызываю его довольный рык.
– Не играй со мной. Только не сейчас. Я слишком долго тебя ждал, – и, схватив за бедра, прижимает меня к себе ещё теснее, буквально впечатывает в себя.
Контакт обнажённой кожи был потрясающим. Мне показалось, что в местах, где соединялась наша кожа, начался пожар. Он тоже это заметил.
– Я ещё не начинала. Просто хочу узнать какой ты вот тут, – прикусила мочку его уха, отчего его дыхание сбилось, – тут, – поцеловала ключицу, – и тут, – губы в губы, вперемешку со звериным рыком.
– Чертовка, маленькая искусительница. Что же ты со мной делаешь, ведь я хотел все иначе сделать, – сминая грудь, бедра, оставляя жалящие поцелуи где придётся, рычит любимый.
– И как ты это хотел сделать? – томно шепчу ему прямо на ушко, пока его губы жадно посасывают шею, зарождая приятные пульсации внизу живота.
– В нашем доме, – подхватив за бедра, поднимается вместе со мной с дивана.
Я оплела руками его шею, чтобы не упасть. Он этого не допустит и без моей помощи, но так все же и самой удобнее.
– Фи, как банально. Сейчас все круче, – даже не вериться, что это говорю я.
Возможно так дурманит полная луна, но я не собираюсь сказать завтра, что сожалею. Абсолютно нет. Скорее полнолуние даёт нам понять, чего мы хотим на самом деле. Обнажает чувства, которые мы прячем где-то глубоко внутри.
– Говорю же, нетерпеливая, – посмеивается любимый, за что получает кулачком в плечо, когда мы поднимаемся по ступенькам на нишу второго этажа.
– Да? И что же особенного ты придумал, очень интересно, – рискую спросить, когда прохлада простыней касается кожи.
– А вот не скажу теперь, – возвышаясь надо мной, говорит он, явно любуясь представшим видом.
А что? Я в шикарной форме. Уверенная троечка, попа реально, как орех, вся в маму пошла. Гены пальцем не раздавишь. Я сама себе нравлюсь, смотря в отражение. Так что неудивительно, что белые чулки на стройных ножках и кружевные трусики только сильнее возбуждают мужчину, напротив.
– И что будет, если я не угадаю? – приподнявшись на локтях, стараюсь говорить, как можно более томным голосом, чтобы он перестал медлить и, наконец, сделал меня своей.
– Сладкого не получишь, – и лёгким движением скинул с себя рубашку, от чего дух перехватило уже у меня.
Поджарый молодой мужчина. Каждая мышца на своём месте, прокачана и раскачана в должной степени. На пляже с ним гулять без майки нельзя. Каждая самка будет слюной истекать, а я дама ревнивая, могу и покусать за такое. Мощные руки, крепкий литой пресс – и все это загляденье моё. Хочется пройтись по каждому кубику пальчиками, пощекотать, проверяя на прочность, целовать, чтобы потерял контроль.
Заметив мою реакцию, он лишь усмехнулся. Слегка совсем, явно довольный собой. Ну, я тебе покажу ещё. Игриво притянула одну ножку к себе, на что получила незамедлительную реакцию. Замер, сглотнул тяжело, а в глаза заискрились похотью. Инстинкты берут верх в нас обоих. Больше ничем не могу объяснить свою развязность в действиях.
Мне бы попытаться прикрыться, краснеть, смущаться. Но нет. Я бесстыдно демонстрирую себя, соблазняю, провоцирую. Мне нравится видеть блеск в его глазах, неприкрытое желание. Я столько лет ждала этого момента, при этом боясь, что он может быть где-то с другой. Умом понимала, что невозможно это, но сердце боялось.
А сегодня он мой. Смотрит пьяными глазами только на меня.
Недолго думая, Макс остаётся в одних трусах и начинает подползать ко мне, обещая нечто увлекательное.
– Нельзя так дразнить голодного мужа. На первый раз прощаю, но потом пощады не жди.
Говорит прямо в губы, но я чувствую, как его рука перехватывает ногу под приподнятым коленом, поднимая выше и немного открывая меня для любимого. Не сопротивляюсь. Позволяю управлять собой. Он – глава семьи, ему и вести нас. По крайней мере в этот раз. А потом посмотрим.
– Учту, – вижу довольную улыбку, обещающую нечто порочное.
Так в новинку видеть весь спектр его эмоций. Даже не вериться, что это реальность. Хочется пищать от восторга, что этот день настал. И я реально не шутила, говоря, что меня все устраивает. Не нужна мне никакая романтика, ужин при свечах и туча лепестков роз на постели. Главное – мужчина рядом со мной, остальное не имеет значения.
– Я жду твоих предположений, – резко отстранившись от меня, продолжил волк.
– Ну, не знаю. Романтический ужин, свечи, усыпанная розами постель? – вопросительно выгибаю бровку.
Знаю, ему нравится, когда я так делаю. Вот только предположение оказывается ошибочным.
– Мимо, солнышко. Вот совсем холодно. Я не опущусь до прямо уж откровенной банальности, – эм, он серьёзно? А что ещё можно придумать дома?
– Джакузи, пена, шампанское? – пошло, грубо, но возможно.
– Фи, это точно не для моей девочки в первый раз, – горячие пальцы оттянули край чулок, а губы начали целовать оголённый участок кожи. – Жду ещё предположений.
– Я даже не знаю, – не могу оторваться от его ласки.
Чуть грубоватая кожа рук, нежные поцелуи, все доводит до грани буквально за несколько секунд. Макс не спешит быстро стягивать чулки. Он смакует каждую секунду, целует каждый миллиметр обнаженной кожи. Не могу смотреть, откидываюсь на покрывало и выгибаюсь от острых ощущений. И это мы только дразним друг друга, что же будет дальше, если уже сейчас внутри все скрутилось в тугой узел, желая разрядки, наполненности?
– И все же? Хоть пару попыток, – заговорчески шепчет любимый, целуя уже вторую ножку.
– Романтический ужин, совместная ванна, с лёгким флиртом и касаниями. Ты бы был распалён до предела, как и я, но просушил бы мне волосы, ведь ты любишь их касаться. Я бы станцевала для тебя. Кое-чему я научилась, чтобы тебе не было скучно со мной, – недовольный рык сорвался с его губ, за что захотелось шикнуть на него, чтобы момент не испортил. – И не бурчи. Я только для тебя училась так танцевать и только ты увидишь результат.
Оправдание так себе, но он решает немного сбавить обороты. Иначе мы поругаемся, а не продолжим сладкую агонию.
– Хорошо, но мимо. Твои фантазии мы тоже исполним, – и вот с меня исчезает последняя деталь одежды, ровно как и с него.
Видеть его полностью нагим мне странно и стыдно. Отвожу взгляд с того, что ниже пояса и смотрю в родные глаза. Они смеются. Потом я перестану стесняться его тела, но сегодня позволю себе маленькую слабость. Должно же мне быть хоть за что-то стыдно? Муж подползает ко мне, нависает. Глажу его лицо, отчего он начинает приятно урчать. Лёгкая ласка приятна не только ему, но и мне.
– Какой ещё вариант есть в этой милой голове? – прокладывая дорожку поцелуев от ушка к ключице.
– Тебе это сейчас так важно?
Неужели он готов ещё оттягивать момент нашего единства? Даже мне уже тяжело. Хочется, чтобы пустоту внутри заполнило хоть чем-то. Вот только он реально медлит. Чувствую, как его плоть касается меня там, проходится сверху, гладит, проскальзывает, но не спешит попадать в самый эпицентр. Понимаю, что у него нереальная выдержка. Но у меня ее нет. Скольжу руками с плеч, на пресс и неспешно прохожусь пальчиками по его прибору. Макс на мгновение прикрывает глаза. Ему нравятся мои смелые касания. Мне они тоже нравятся.
Чувствовать его руками довольно странно и волнительно. Хотя больше меня волнует его потяжелевшее дыхание и стиснутые зубы. Глядя в глаза, он убирает мою руку и заводит ее за голову, продолжая удерживать своей.
– Плохая волчица. Я не разрешал.
– Ты сказал в нашем доме, – и тут мне в голову приходит одна мысль. Огонь в его глазах подтолкнул надеюсь к правильному варианту.
– Верно. В нашем, – целует упругую грудь, рождая новую волну желания. Он не прикасается сильно, оттого становится ещё острее. – Доме.
– У камина. Полночь, свет от живого огня и полной луны. По периметру свечи. Романтический ужин для нас двоих, лёгкая музыка. Тёплая шкура дикого зверя и мы. Мы бы сидели потные, разомлевшие. Ты бы прижимал меня к своей груди. Разговоры ни о чём и совместная ванна после безумства. Но и там бы мы не остановились на простом купании. Все по новой. Уснули бы только под утро все на том же ковре, потому это слишком романтично.
– Угадала, почти полностью. В гостиную мы бы не вернулись. Я бы отнёс тебя в нашу постель и там бы, прижав к себе, уснул следом за тобой.
– За что ты мне достался? – слеза все же вырвалась на волю.
– Т-ш, маленькая. Все хорошо. Это мне надо спрашивать, чем я заслужил такое тёплое солнышко, – целуя в щёку, спешит утешить, не переставая дразнить внизу. – Не смей сомневаться в себе. Ты лучшее, что случалось со мной. Все годы ожидания того стоят. Просто отпусти себя. Забудь обо всем и всех. Мы итак нарушаем все правила. Точнее, я нарушаю.
– Нет, не нарушаешь. Я люблю тебя, – крепко обхватываю его лицо руками, потому что не могу иначе. – Как человек люблю, никак волчица. Ты самый лучший, самый добрый, нежный, отзывчивый. Рядом с тобой мир меняется. Все становится ярче, душа хочет петь, танцевать. Давай закончим с разговорами на сегодня. Не хочу ни о чем думать. Есть только мы и наше время.
– Наше время только начинается.
И тут он обрушился на меня с пламенными поцелуями. Я металась по постели, как дикая кошка. Хотелось уползти от его умелых и обжигающих губ, но он держал меня крепко, не давая отползти. Макс распалил нас до предела. Сил терпеть не было. Я только поскуливала от неудовлетворённого желания. Все скручивало тугой спиралью, требуя мужского внимания прямо там.
Шептала, просила перестать мучить нас обоих, но он не слушал. Все продолжал свою сладостную пытку. То нежные прикосновения с поверхностными поцелуями от ключицы до пупка, то резкая хватка на бёдрах. Мне казалось, что уже началась агония. И тут его губы встретились с моими в собственническом поцелуе. Губы и язык творили нечто невообразимое. То поглаживал, то посасывал, чередовал с укусами.
– Моя Луна, – и небольшая боль прошлась по телу. – Все хорошо, тихо, на этом все, – и смотрел в глаза с такой нежностью. – Моя маленькая девочка, моя нежная Луна, мой светоч.
– Твоя. Только твоя. Навсегда. Не отпускай меня.
– Никогда, – произнёс, начиная двигаться во мне.
Мне казалось, что весь мир перестал существовать. Важным осталось только чувство единения. Коже к коже, душа к душе. Мы не просто любили друг друга, мы связывались тонкой ниточкой раз и навсегда. Муж был неумолим. Я наслаждалась его страстью. Совершенно не хотелось воевать за право быть у руля и его это явно не огорчало. Стоило только начать активнее подставлять шею или грудь для поцелуев, как с его губ сорвалось довольное рычание. Он подчинял, призывал покориться как самку, что я с радостью сделала.
Я не покорюсь ему как личность, потому что мне нравится выводить его из себя. Такого строгого, хмурого, непробиваемого. Нравится рушить его маску из спокойствия. А в постели, в семье. Пусть будет головой. Я все равно останусь шеей, которая умело поворачивает голову в нужном направлении.
Чувствовала, что мой финал близок. Все внутренности скрутило. Хотелось вырваться из его хватки, отползти в сторону, потому что вытерпеть тот огонь, что вот-вот вырвется наружу с каждой секундой становилось труднее. Но хватка не позволяла этого сделать. Чем сильнее я пыталась освободиться от супруга, тем глубже он оказывался на мне и не давал сорваться. Буквально несколько мощных движений и во мне что-то взорвалось.
Меня подкинуло к нему и клыки сами обнажились, впиваясь в мокрую кожу пары. Тихое шипение разнеслось по комнате, и по моему телу пронеслась волна радости и удовлетворения. Словно меня вознесли к небесам и решили там оставить. Это его эмоции, не мои. Метка поставлена и принята. Он мой. Каждая самка теперь будет знать, что мужчина занят и не посмеет даже приблизиться к нему, как бы не хотела.
– Я первым должен был это сделать, – целуя в плечо, пророкотал муж.
– Разве это имеет сейчас значение? Я просто сделала так, как подсказало мне сердце. Ты не рад? – в сознании проскочил страх.
А что если ему и правда пока не хотелось обзаводиться меткой? Ведь такая связь крепче плотского удовольствия. Она рождает в истинное такое единство, что быть вдали друг от друга плохо.
– Не накручивай себя, не смей. Все идеально, просто не по плану.
Потёрся своим носом о мой, вызывая во мне новую волну трепета. Я чувствовала, что он до сих пор во мне и это возбуждало. Хотелось ещё. Ещё больше ласки, ещё больше нежности и страсти. Просто хотелось ещё познать грани близости с моим мужчиной.
Словно почувствовав, что во мне просыпается новая волна желания, игриво улыбнулся, оставляя меня. Хотела возмутиться, но он всего лишь перевернул меня на животик, снова навалился сверху. Тяжесть мужского тела доставляла своеобразное удовольствие. Было в этом что-то порочно-домашнее. Невесомые поглаживания, поцелуи вдоль позвоночника. Хотелось мурлыкать от счастья.
И тут он резко приподнял меня за талию, заставляя встать в интересную позу и тут же ворвался одним мощным толчком. Успела лишь вскрикнуть от неожиданности, а дальше только грубая нежность. Сильные толчки и мягкие поглаживания, чувства на контрастах заставляли сгорать от переизбытка чувств. Кусала губы, скулила о скорейшем завершении, но ему было мало.
Слишком долго он ждал этого дня. Я же оказалась не готова к такому бешеному темпераменту пары. Возможно просто потому, что это моя первая близость. Потом мне станет легче.
В какой-то момент меня снова начинает скручивать непривычным узлом. Пытаюсь упасть на кровать, ведь теперь есть больше шансов на спасение от разрывающего чувства финала. Но не могу. Макс крепче держит, не давая упасть. Клыки вспарывают кожу в ответной метке. Принимаю его и чувствую, как наши волки начинают вырываться на передний план.
Понимаю, что Макс не решится на это первым, поэтому, когда любимый ложится рядом, прижимая к себе, улыбаюсь и начинаю вставать.
– Куда ты? – непонимающе смотрит на меня, хватая за руку.
– Пошли и сам все увидишь.
Спешу переместиться от кровати, буквально сбегаю по лестнице и оборачиваюсь в волчицу. Начинаю приветливо размахивать хвостом, удобно расположившись на свободном участке гостиной. Поняв мой намёк, он неодобрительно качает головой, но подхватывает игру. Быстро обернувшись в своего красавца, запрыгивает на меня.
В животной ипостаси все было иначе. Неужели так будет каждый раз? Волк двигался на запредельной скорости. Мне казалось, что нас швыряет по гостиной, ведь упираться было не во что. Лапы скользили по гладкому паркету и иногда неприятно расползались. Но мы лишь весело фыркали на это. На финальных движениях волк впился в холку, явно оставляя на шёрстке кровавые разводы. Не успел он поставить свою метку, как я повернулась под ним и клацнула зубами в ответ.
Теперь мы – настоящая пара. Во всем. Никто не посмеет нас разлучить и влезть в наш уютный мирок.
– Сумасшедшая, – сказал любимый, когда мы лежали в свежезастеленной постели. Я уже клевала носом, сил на разговоры не было. – Но за это я тебя и люблю, мой ангел.
– Я тебя больше, – только и смогла прошептать прежде чем отправиться в царство Морфея.
