Смеклоф
По-честному
– Так дело же не в весе кулака, а в количестве грехов…
– А где гарантия? Инструкция у этих весов есть?
– Что?
– Я так и думал, – отмахнулся Данька. – Ещё варианты есть?..
…они выбрались на опушку леса где-то недалеко от чудо-церкви. По крайней мере, так показывал компас.
– Здесь его и дождёмся. К утру, часов в пять, должен прийти, – прошептал Данька, выглядывая из-за дерева.
Посреди голого поля виднелась лишь маковка колокольни. Остальное скрывал высокий забор с колючей проволокой.
– Страна заборов, – пробормотал Костик.
Периметр патрулировали пастухи. Их из далека было видно по нелепым красным галстукам на шее.
– Говорят, по началу правительство хотело их казнить, а когда мест в раю осталось мало, перешло на их сторону. Другие страны возмущались, но всех несогласных заживо хоронили, в стены там замуровывали, с кораблями топили. А самолёты сбивали на подлётах к нашим границам.
К забору вокруг чудо-церкви уже пристраивали башни, и скоро она должна была превратиться в неприступную крепость.
– Как через неё перелезть?
– Телогрейку набросим.
– Совсем что ли?
– У зэков же получается, братишь? – усмехнулся Данька.
– У тех вон не получилось, – махнул подбородком в сторону крестов Костик.
Поле было утыкано деревянными столбами с распятыми телами.
– Мы не эти!
– С этого всегда неприятности и начинаются, – вздохнул Костик.
– Ты первый дежуришь, – отмахнулся Данька.
Они отошли чуть вглубь леса и скинули туристические рюкзаки. Чтобы их достать пришлось гробануть магазин, но как уверяли проповедники, счёт грехам остановился, когда люди перестали умирать. Этим объяснили почти всё безумие, которое теперь творилось в мире.
Данька быстро развернул спальник, влез в него и даже захрапел. А Костик никак не мог оторвать взгляд от скрытых деревьями крестов. Точнее от распятых на них паломников. Сколько они там висят? Они хотят есть? Конечно, хотят. Несмотря на бессмертие люди продолжали страдать от голода, холода и боли. Их надо снять… но как? Он вздохнул. Снять? Самому бы к ним не присоединяться. Этот вон смелый, подвинул к себе рюкзак, обхватил его и прижал к груди, как детскую игрушку.
– Спокойной ночи, – с ухмылкой бросил Данька.
Костик не ответил. Глупая затея нравилась ему всё меньше и меньше. А если корешок из оцепления не придёт? Ему вообще можно доверять? Может он заманил их сюда, чтобы сдать своим? В лагере пастухов завыли собаки. Надо возвращаться домой. Он оглянулся. Его безумный друг уже сопел, обняв рюкзак.
Оставалось сесть. Костик прислонился спиной к дереву. Собаки – это хорошо! Данька их недолюбливает. Может удастся его убедить. Днём и забор, наверняка, выглядит ещё внушительнее. Потом ещё будут вспоминать этот квест и смеяться.
Успокоившись, он не заметил, как уснул. Даже успел увидеть сон. Наверное, повлияли столбы с распятыми. Снилась кадры из какого-то исторического фильма. Измождённый Христос устало смотрел на толпу, ожидая удара копьём.
– Или ты его, или он тебя! – закричал центурион.
– Нет! – испугался Костик и бросил зажатое в ладонях копьё.
– Встань, скотина!
Голгофа растворилась в кровавой дымке, а его рот наполнился солью.
От второго удара голова врезалась в ствол. Зачем центурион его лупит? Закрывая голову руками, Костик попытался отползти, но удар ботинка догнал его.
– Вставай, гнида. Пристрелю!
Сон развеялся окончательно. Костик наконец сообразил где находится и постарался быстрее подняться. Бок болел. Из носа и рассечённых губ лилась кровь. Но нападавший повторять явно не любил. Выпрямившись, он разглядел мучителя. Размытое пятно превратилось в высокого мужчину. На невыразительном лице под тяжелыми надбровными дугами застыли чёрные глаза с голодной жадностью внутри. Лицо перекорёжила кривая ухмылка.
– Симпатичный, штаны снимай, – приказал он.
– Зачем?
Удара разглядеть не получилось, но в голове зашумело. Пастух не привык к возражениям бессловесных баранов.
– Не снимешь, я их с кожей срежу, и всё равно тебя оприходую.
От дикого вопля за спиной, Костик даже присел. Над его головой пролетел рюкзак. Пастух взмахнул руками, защищаясь, и не удержавшись на ногах, повалился назад. А вслед за рюкзаком выскочил Данька с увесистой дубиной. Размахнулся, но так и замер.
– В отрубе, – просипел он. – Башкой об камень бахнулся…
…свечи снова вспыхнули и погасли. Костик несколько раз моргнул. Церковь погрузилась во тьму. Став нереальной, будто и не существовала никогда. Он даже успел подумать, что всё это безумный сон и с облегчением вздохнул.
– Издеваешься, салага? – взревел архангел. – Я тебя… – он осёкся, задрав голову наверх.
Через мгновение нехотя кивнул, и свечи снова вспыхнули.
В чудо-церкви правда что-то изменилось. Стало светлее, даже ярче.
– Выбирайте кто пойдёт! Даю минуту. Потом пущу тех, кто ломает дверь!
Данька покачал головой.
– Ты должен идти, – начал Костик.
– Оно мне надо? Я тебя сюда привёл. Тебе же в раю самое место. У тебя здесь всё равно ничего не получится, а я и здесь не пропаду. Устроюсь! Ты же доверчивая размазня. Никакого корешка в оцеплении не было. Я всё придумал! – он выдохнул, удивлённо заморгав.
– Упрямый придурок! Хоть раз меня послушай.
– Тебя? Зачем? Ты же опять начнёшь ныть про всякую хрень! Давай уже вали в свой рай, там тебя никто не обидит. Будешь сидеть на облаке с такими же нытиками. Оставь меня в покое! Хватит за мной везде таскаться!
Костик сжал кулаки.
