Шукалов Тарас
С пробитым сердцем
– Боже мой, Миклош, ты что в самом деле собираешься еще его почту читать?
– Ну, да, а тебе, что не интересно за что его убили? Я почти наверняка уверен, что ответ в этом письмеце.
– Ладно ладно, погоди, а ты русский хотя бы знаешь?
– Ну, конечно, я его знаю почти так же хорошо, что и наш родной польский, а ты что нет?
Збигнев лишь махнул рукой и уселся поодаль от меня и оперся на свою винтовку. Развернув конверт и вытащив само письмо я еще раз посмотрел на своего товарища и мертвеца, что лежал на камне:
– Ну, читай давай. – недовольно произнес Збигнев
– Дорогая Мама… Моя дорогая Мама. Это я – твой любимый и уже единственный сын Володя. Да, знаю, знаю, я давно ничего не присылал тебе и именно поэтому хочу одним этим письмом ответить на все твои вопросы. Первое: чувствую себя я хорошо, чем дальше мы отступаем к Петрограду, тем лучше становится еда, хотя она все равно кажется пресной по сравнению с твоей. Второе: Нет, в отпуск меня не отпускают, Мама, никого сейчас не отпускают. Третье: Да, Мама, я знаю о своем горе… Мама, я знаю, что женка моя Елена памерла, я знаю, Мама… И что дитя наше с ней ее сгубило при родах тоже знаю, Мама… Ты не плачь только, хорошо? А если плачешь, то утри слезки, Мама, побереги их для меня, вот я приеду и вместе поплачем, ведь так слезы не так горьки будут… Я скучаю, Мама… Скучаю по лицу твоему, по рукам твоим нежным, что гладили меня по голове, пока я спал у тебя на коленях, Мама, правда, я хочу все бросить… Хочу бросить винтовку и убежать к тебе, Мама, назад в Москву… Я не хочу больше убивать, Мама… Сил моих на то больше нету… Я хочу вернуться назад, тогда когда было мирно, когда люди не стреляли… когда не бежали через пули за водой… когда я сыном твоим маленьким был, Мама… Когда мне сердце еще не пробила война эта… Мама… Я вернусь к тебе… Слово даю, обещаю, я вернусь назад! Брошу все, но вернусь! Пускай хоть убьют, но я вернусь, Мама… Мама…
Мурашки и чувства неимоверного тепла и горечи пробежали по мне. Я посмотрел на Збигнева, а он своими широкими глазами все глазел на мертвеца.
– Это все? – спросил мой товарищ.
– Да… это все, что он написал… маме…
– Так вот кто-такие дезертиры… – спокойно произнес он
– Те которые просто хотят вновь почувствовать жизнь?
Он молчал. Мертвец все еще смотрел на меня своим грустным взглядом, а его темно коричневые волосы красиво развивались на ветру.
