Шивон Дэвис
Влюбиться в Кэлвина
Лив смотрит мне прямо в глаза.
– Вот почему ты работаешь волонтером в центре.
– Да. Мне нужно как-то возвращать долг. Попытаться искупить свою вину.
– Помогает?
– Честно говоря, не знаю. Хотелось бы думать, что я им помогаю, но не знаю, помогает ли это мне. Это постоянное напоминание о моей ошибке. О том, насколько неправильным было обвинить любимого человека в изнасиловании. Сегодня я сказала ему, что после подобного пути назад быть не может.
– Теперь я частично понимаю, почему ты считала, что не должна говорить ему. Но также несправедливо, что вся ответственность легла только на тебя.
– Тогда это казалось верным решением, но теперь я не так уверена.
Мы обе некоторое время молчим.
– Я думаю, ты смелая, раз решилась дать показания в суде. Для этого нужно мужество.
– Я должна была исправить ситуацию. – Я смотрю прямо ей в глаза. – К тому времени я была уже не так эмоциональна и знала, что требовалось сделать. Можно было бы отказаться от своих показаний еще до передачи дела в суд, но репутация Кэла страдала из-за клеветы в СМИ, и я понимала, какими предвзятыми могут быть местные. Я знала, что они устроят ему в школе ад, а потом мой адвокат рассказал мне, что у него большие неприятности из-за драки на вечеринке, что его поместили под домашний арест, и я чувствовала себя ужасно. Его собирались наказать за то, чего он не совершал, и если я хотела искупить свою вину, то обязана была сделать это публично. Прояснить ситуацию таким образом, чтобы СМИ сообщили о его невиновности. Это был лучший способ все исправить. Я даже родителям не сказала. Они услышали правду во время суда.
– Вероятно, они были шокированы.
– Они целыми днями не разговаривали со мной. Я унизила их. Унизилась сама.
– Мне так жаль, что все это случилось с тобой.
Я решительно качаю головой.
– Не жалей меня. Я не заслужила. Поверила не тому человеку, но я выше этого.
– Ты не можешь продолжать винить себя. Нужно жить дальше.
– Пытаюсь. – Я продолжаю смотреть на нее. – Разве одна ошибка определяет на всю жизнь то, каков ты?
– Не думаю. Каждый заслуживает второго шанса. Кэл здесь, Лана, и…
– Не надо об этом. Пожалуйста. Все и так на волоске держится.
– И что ты планируешь делать с ним?
– Не имею ни малейшего понятия.
Глава 8
Кэлвин
Бретт вприпрыжку вбегает в комнату, его волосы все еще влажные из-за душа после тренировки. Бросив свою вонючую сумку на пол, он одаривает меня любопытствующим взглядом. Я вскакиваю и шагаю к нему, напряженно сжав челюсти и стиснув кулаки.
– Ударь меня, – требую я.
– Что?
– Тресни меня по лицу. Со всей силы.
Он недоуменно смотрит на меня.
– Чувак, ты что, под кайфом?
Я закатываю глаза.
– Нет! Ударь меня! Сейчас же!
Он приподнимает брови.
– Пьян?
– Что с тобой, черт возьми, не так? – кричу я. – Просто, твою мать, ударь меня!
– Ну уж нет. Я знаю, к чему это приведет. Сначала я ударю тебя, потом ты меня, а потом мы опомниться не успеем, как выбьем друг из друга все дерьмо. – Он указывает на себя. – Это лицо слишком хорошенькое, чтобы его портить.
– Боже, ты невыносим! – жалуюсь я, мысленно молясь о терпении, которого у меня нет.
– Я невыносим? Чувак, это ты сумасшедший странный ублюдок. – Он качает головой, наклоняется к холодильнику и достает оттуда две банки пива. Одну из них бросает мне. – Успокойся и расскажи, что случилось, черт возьми.
– Что должен сделать парень, чтобы получить наконец по роже? – бормочу я, не желая отпускать эту мысль.
– Если ты так решительно настроен, то начни онлайн-кампанию. Куча парней убить готовы, чтобы иметь возможность выбить все дерьмо из печально известного Кэлвина Кеннеди.
Я со стоном падаю на кровать.
– Обязательно вспоминать об этом? – Лишние напоминания мне ни к чему. Бретт ухмыляется, а я сажусь, устроившись на краю кровати, вздыхаю и взъерошиваю волосы, все еще преисполненный разочарования, которое приходится сдерживать.
– Я идиот.
Бретт с щелчком открывает свою банку пива.
– Ну, это и ежу понятно.
– Вот теперь я действительно хочу ударить тебя. – Я жадно отпиваю из банки.
– Чувак, – он наклоняется к моему лицу, – оставь уже тему драки и расскажи, что тебя так взбесило. Я не азартен, но если бы был, то поставил бы на то, что это как-то связано с твоей девушкой.
– Она не моя девушка. – Мысль пронзает меня. – И, если вспомнить, как я сегодня облажался, вряд ли когда-нибудь станет.
Он облокачивается на край стола.
– И что ты натворил?
Я быстро ввожу его в курс дела.
– Думаю, у меня был шанс. До тех пор, пока я не упомянул этого засранца Чейза. – Я стучу кулаками по вискам. – Ох, какой же я больной ревнивый собственник.
– Правильно, что ты предостерег Лану. Он подонок, и я не стал бы ему доверять.
– Почему она? – ною я. – Почему он заинтересовался именно ею? Как будто все и так недостаточно сложно. Мне нужна гребаная передышка! – кричу я в потолок, жалея себя изо всех сил.
– Сходим куда-нибудь, – решает Бретт, кидая мне футболку. – Тебе нужно выпустить пар.
– Ты найдешь мне того, с кем можно подраться? – Я поднимаюсь и натягиваю футболку.
– Никаких драк. – Бретт пронзает меня суровым взглядом. – Есть и другие способы расслабиться.
* * *
Мы возвращаемся в тот же дом студенческого братства, и я отчаянно ищу ее, но в этот раз ее не видно. Я болтаюсь с Бреттом и его приятелями-футболистами, но не принимаю существенного участия в беседе. Мое тело начинает расслабляться после третьего бокала пива, однако в голове все еще царит полный хаос.
Сегодня Лана была другой. В ее характере появилась холодная безразличная нотка, которой раньше не было. Ее отказ показался грубым и точным, это меня удивило. Какой-то части меня это даже понравилось. Понравилось, что теперь она заставила меня потрудиться. Конечно, не так много, как заслуживала. Но другая часть моей личности, ленивая и нетерпеливая, не желает ждать. Я скучаю по этой девушке больше, чем мог когда-либо представить.
Мне нужно вернуть ее в свою жизнь.
Наплевать, что для этого придется сделать – я собираюсь снова завоевать ее. Поражение не рассматривается. Нет такого слова в словарном запасе Кеннеди.
– Твой мозг взорвется, если ты не перестанешь так много думать об этом. – Бретт умостил свою задницу на край стола рядом со мной.
– Мне никогда раньше не было так сложно совладать с Ланой, потому я тупо решил, что смогу вернуть ее себе, подластившись. Мне нужен новый план.
– Уверен, что эта цыпочка стоит стольких усилий? Остаться без работы, сбежать через полстраны за много миль от семьи и друзей – не слишком ли много ради одной девчонки? – Я скалюсь и рычу. Он поднимает руки. – Ладно-ладно. Я понял! Она того стоит.
Он становится серьезным.
– Можно я спрошу кое-что? Только не бесись.
Я фыркаю.
– Ты достаточно хорошо меня знаешь, да и желание избить кого-то все еще при мне.
– Ну ты и задница временами.
Я ухмыляюсь.
– Мы оба, братишка. – Мы чокаемся бутылками и обмениваемся заговорщическими улыбками. По толпе разносится свист, я поднимаю глаза, чтобы узнать в чем дело. Пара девчонок танцуют на стойке, привлекая восхищенные взгляды со всех сторон. До сих пор не мог поверить, что она сделала это. Я улыбнулся воспоминанию, жалея, что увидел лишь мельком, как моя Лана игриво трясет попкой.
– Ты сможешь снова доверять ей? – спрашивает Бретт, возвращая меня к разговору. – Откуда ты знаешь, что она не выкинет нечто подобное еще раз? Тебя это не беспокоит?
– Честно? Нет. Лана поступила так только потому, что я причинил ей страшную боль. Я никогда больше не наврежу ей, как и она мне.
Лана могла измениться, но в глубине души она оставалась прежней. Хорошей, доброй, честной, и моя абсолютная уверенность в ее ответственности основывалась на глубинном познании ее души.
– Я готов унизиться, как еще никогда не унижался, – говорю я, кивнув. – Я сделаю все, что потребуется, чтобы вернуть ее.
– Нет, чувак. Никакое унижение не понадобится. Добейся ее. – Бретт шевелит бровями вверх-вниз. – Напомни ей, как сильно она по тебе соскучилась. Ты можешь справиться и без унижения.
Идеи бурлят в моей голове.
– Чувак, – хлопаю я его по спине, – прекрасная идея.
Он пожимает плечами и стучит пальцем по виску.
– Тут их еще множество.
Я смеюсь: мою меланхолию как рукой сняло. Если я покажу Лане, как сильно люблю ее, то это будет красноречивее простых слов. Она сказала, что разбрасываться словами слишком легко, тогда я докажу ей делами.
Бретт пихает меня в плечо.
– На четыре часа. Не твоя ли девушка?
Я поворачиваю голову, и мое сердце исполняет победный танец по грудной клетке. Лана стоит в компании все той же подруги, с которой была тут на прошлой неделе, и с местным парнем, которого я видел раньше. Я отталкиваюсь от стола и опрокидываю в себя остатки пива для храбрости.
– Пожелай мне удачи.
– Потряси ее воображение, Казанова. – Бретт стукает костяшками пальцев о мои.
Я пробираюсь через толпу, как тайный агент при исполнении. Несколько девушек подходят ко мне, но я не обращаю на них внимания. Краем глаза я замечаю Шелби, болтающую с парой однокурсниц в другом конце помещения.
Подруга Ланы кивает в мою сторону, и спина Ланы напрягается. Она оборачивается, и я забываю, как дышать. Ее волосы уложены мягкими локонами, а челку удерживают две яркие заколки, открывая изящные черты лица. Легкий румянец покрывает щеки, а глаза обрамлены густыми черными ресницами. Пухлые блестящие губы, казалось, призывают «поцелуй меня», и я бы с радостью подчинился, но, вероятно, это стоило бы мне пощечины. Ее брови сходятся к переносице, когда я приближаюсь, что уменьшает мой энтузиазм.
На ней милое красное платье на тонких бретельках, чуть выше колен. Благодаря босоножкам на танкетке она кажется выше своих ста шестидесяти сантиметров. Очаровательное сочетание невинности и сексуальности. Меня тянет к ней, как мотылька к огню.
Я преодолеваю оставшееся расстояние, не сводя с нее глаз. Ее друзья перестают болтать, все их внимание сосредотачивается на мне.
– Прекрасно выглядишь, – говорю я, остановившись четко перед ней. Я не хочу стеснять ее, но также не хочу давать возможность сбежать до того, как выскажусь.
– Я задолжал извинение. Прости меня за то, что я наговорил. Я не имел в виду ничего дурного, но мысль о том, что я могу потерять тебя навсегда, повергает меня в отчаяние. – Ее друзья слышат каждое слово, но мне наплевать: пусть хоть все в комнате слышат. – Один час твоего времени. Все, о чем я прошу. Один час, чтобы объясниться. Что скажешь, Лана? – Я пристально всматриваюсь в ее пленительные глаза.
Противоречивые чувства отражаются на ее лице.
– Я не могу, Кэл. Просто не могу. – Она делает движение, чтобы обойти меня. Что за черт? Она даже разговаривать со мной не желает? Как, черт возьми, я могу очаровать ее, если она даже поговорить не хочет?
Я шагаю к ней, нежно взяв за руку.
– Лана, умоляю тебя. Я сделаю все что угодно. Что тебе стоит выслушать меня? – Я опускаюсь на колени перед ней. – Пожалуйста, Медовая булочка.
– О боже! – Ее лицо становится пунцовым. – Что ты делаешь? – шипит она, быстро окинув взглядом помещение. – Вставай!
– Ты согласишься на встречу со мной, если я встану?
– Да! Только встань. Пожалуйста. Ты привлекаешь внимание.
Я вскакиваю на ноги, не имея сил скрыть широчайшую улыбку.
– Кэлвин? Чем ты тут занимаешься? – раздается за моей спиной женский голос, и улыбка гаснет. По моей талии скользит женская рука, когда Шелби оказывается рядом со мной. – Я искала тебя повсюду. – Она тянется, чтобы поцеловать меня в щеку, но я шарахаюсь от нее, как от огня, и быстро скидываю ее руку.
– Не сейчас, Шелби. У меня личный разговор. – Я бросаю на нее взгляд, полный ярости.
– Ты совершенно не изменился, – хмыкает Лана. – Невероятно.
– Все не так, как кажется. Клянусь! – Мой взгляд становится умоляющим. Затем я разворачиваюсь лицом к Шелби. – Когда я сказал, что между нами все кончено, я имел в виду именно это. Уходи.
Я переключаю внимание на Лану и напрягаюсь, увидев такое знакомое выражение лица. Меня не тревожит, что я нагрубил. Лишь не доверяющая мне девушка волнует меня в данный момент.
– Поговорим только о тебе и обо мне. Ни о ком больше. Я все могу объяснить.
– Побереги дыхание. – Губы Ланы сжимаются в тонкую полоску. – Я все это уже слышала. От тебя, от Фэй. Не о чем больше говорить. Повторюсь, оставь меня в покое.
– Лана, – вмешивается ее подруга, – может, тебе сле…
– Лив, нет, – поднимает она взгляд. – Я знаю, ты хочешь как лучше, но это мое решение. На сегодня я заканчиваю. Увидимся в воскресенье, – она подается вперед и быстро обнимает подругу.
– Я провожу тебя домой. – В моем голосе сквозит отчаяние.
– Не нужно, спасибо. Я умею пользоваться автобусом. – Она уклоняется от меня.
– Я иду с тобой, – говорит Оливия.
– Не глупи, – отвечает Лана. – Оставайся с Райли. Я взрослая девочка и осилю дорогу до общежития. Напишу, как буду на месте. – Она машет рукой и шагает в направлении выхода.
Я следую за ней, отталкивая людей со своего пути и стараясь держаться как можно ближе.
– Это небезопасно. Ненавидь меня сколько угодно, но по крайне мере позволь проводить тебя до дома.
Она разворачивается на каблуках.
– Я сказала «нет»! Оставь меня в покое, Кэл. Хватит, пожалуйста.
На нас падает тень.
– Лана? Все в порядке?
Я так сильно закусываю губу, что чувствую кровь.
– Отвали, Чейз.
– Я не с тобой разговариваю, – холодно отвечает он.
Я замечаю, что Бретт поднимается со своего места и направляется к нам, но незаметно качаю головой.
– Могу отвезти тебя домой, Лана. Я только приехал и пока не нашел, что выпить, – говорит Чейз.
Я смотрю ему в лицо.
– Не надейся, засранец. Я провожаю ее домой.
– Никто из вас не будет провожать меня, – возражает Лана, ее глаза пылают нескрываемым гневом. – Я способна позаботиться о себе сама.
Она пристально смотрит на меня, а потом ее взгляд смягчается, когда она переключает внимание на засранца.
Что за черт?
– Спасибо что предложил, Чейз. Я в порядке.
Он выкручивает свое очарование до максимума, одарив ее горяченькой улыбкой.
– Честно, мне не сложно. Я предпочел бы быть уверенным, что ты благополучно добралась до дома. Я всего лишь волнуюсь.
О да. Я не сомневаюсь.
Она закусывает нижнюю губу.
– Хорошо, если ты уверен, что я не причиняю тебе неудобств.
– Что? – взрываюсь я. – Лана, какого черта? – Я приближаюсь к ней. – Знаю, что ты все еще злишься на меня, но не делай этого. Не ходи с ним. Я вызову для тебя такси, и ты сможешь дождаться его рядом со своими друзьями.
– Не знаю точно, чем я тебя обидел, Кеннеди, но могу уверить, что Лана в полной безопасности рядом со мной. – Чейз хватил через край. – Я не причиню ей вреда. – Он протягивает руку Лане. – Готова?
– Лана. Не надо.
Она вкладывает свою руку в его.
– У тебя больше нет права голоса в моей жизни, Кэл. Доброй ночи.
Они уходят, оставив меня с распахнутым ртом и с сердцем, разорванным в клочья. К черту! Я не могу позволить ей уехать с ним. Я успеваю сделать только один шаг, когда Бретт оказывается передо мной, останавливая.
– Что пошло не так с планом «не унижаться» и «не выносить ей мозг из-за Чейза»?
– Не сейчас! – Я пытаюсь оттолкнуть его, но он упрямый козел и не уходит с моего пути.
– Так не получится вернуть ее обратно. Тебе надо успокоиться и отложить все до завтра. Она уходит с ним, и ты не можешь ничего с этим сделать.
– Проклятье! – Я запускаю руки в волосы, пока всепоглощающее разочарование не выбивает из меня всю дурь. Я бешусь, но Бретт прав: нет никакого смысла идти за ней. Я всего лишь собственноручно подам еще боеприпасов этому придурку. Раз он интересовался ею еще раньше, теперь я превратил это в захватывающий вызов.
Боже, какой я идиот.
Что ж, если он принял вызов, то я тоже.
Да будет так.
Глава 9
Лана
– Не знал, что ты знакома с Кеннеди, – говорит Чейз. Когда мы подошли к внедорожнику, он открывает дверцу пассажирского сиденья для меня. Я забираюсь в машину и пристегиваю ремень безопасности, оттягивая время ответа. Мне не хочется врать, но и раскрывать правду тоже. Мне нравится моя анонимность в кампусе. Чейз обходит внедорожник и занимает водительское место. Откинувшись на спинку кресла, он выжидающе смотрит на меня.
– Я знала его, когда мы были младше, но не видела уже несколько лет и даже не знала до недавних пор, что он поступил в Университет Флориды, – в сказанном нет ни слова лжи.
Чейз не спеша поворачивает ключ зажигания, и шумный двигатель оживает.
– Я играю в футбол с его соседом по комнате, и мы постоянно сталкиваемся лбами. Кажется, именно поэтому я не нравлюсь Кеннеди. Мы даже не знаем друг друга, и мне бы не хотелось, чтобы это помешало нашим… нашей дружбе. – Он дерзко улыбается мне, выруливая на дорогу. Похоже, он держит меня за идиотку, раз решил, что я поведусь на подобную чепуху. Если между ними возникла вражда, значит, на то была веская причина. Кэл не судит людей без веских оснований. Сидеть здесь казалось теперь предательством, и я пожалела, что приняла решение прокатиться с Чейзом и оставила ему накануне свой номер. Приходилось колебаться по целому ряду причин, и мне следовало довериться своей интуиции. Я знаю, что снова сделала Кэлу больно, но это к лучшему. Я должна была заставить его понять, что у нас нет будущего.
Чейз, кажется, вопреки тому, что я изначально обозначила свою позицию, питает иллюзии, будто я готова на нечто большее, чем дружба.
– Послушай, Чейз… Ты милый парень. И я благодарна тебе за поездку, но не ищу парня для отношений или на одну ночь. Я говорила об этом в прошлый раз. У меня даже на друзей практически не остается времени, так что, вероятно, оно того не стоит. Особенно если это вызывает трения между тобой, Кэлом или его соседом по комнате.
– Кэлом? – Он поднимает брови. – А, понимаю.
– Это не то, что ты подумал, – начинаю объяснять я. – В детстве мы были лучшими друзьями. Не пытайся увидеть за этим нечто большее.
Чейзу понадобился бы всего лишь быстрый поиск по Гуглу, дабы установить, что нас с Кэлом связывало, и мое прикрытие было бы целиком и полностью уничтожено. Можете звать меня эгоисткой, но мне нравилось перемещаться по кампусу, не навлекая оскорбления на свою голову каждые пять секунд. Вот еще одна значимая причина держаться подальше от Кэла. Если нас увидят вместе, то людям не понадобится много времени, чтобы соединить все точки. Я все еще продолжаю получать письма ненависти, пусть их и стало значительно меньше.
– Раз ты так говоришь… – Его голос звучит умиротворенно.
– Итак, ты упоминал кофе. – Я улыбаюсь ему лучезарной улыбкой, надеясь отвлечь от мыслей о Кэле. – В эти выходные я с семьей, но у меня есть свободные 30 минут в понедельник после занятий. Если хочешь, можем встретиться. – Я не намерена встречаться с ним, но ему об этом знать необязательно. Мне просто надо отвлечь его от темы Кэла, прежде чем он сложит все кусочки пазла.
Ответом стала широкая улыбка.
– Прекрасно. – Он останавливает внедорожник рядом с тротуаром у нужного мне здания. – Уверена, что поедешь домой на выходные?
– Да. – Я открываю дверцу внедорожника, надеясь, что он поймет намек.
– Оке-е-ей, – максимально долго тянет он, а я молюсь, чтобы он не настаивал. К счастью, не стал. – Напишу тебе насчет понедельника.
– Круто, – улыбаюсь я ему, выпрыгнув из внедорожника. – Спасибо, что подвез. Отличных выходных.
Чуть позже, в полном изнеможении, я забираюсь под одеяло и утыкаюсь носом в подушку. Всегда с нетерпением ждала поездки домой, но в этот раз и с опасением. Я не знаю, что делать с Кэлом, и все мысли витают вокруг необходимости принятия верного решения. Я разрываюсь между двумя противоположными вариантами.
С одной стороны, я сама заварила кашу и должна придерживаться плана. Так хотят мои родители. С другой стороны, та часть меня, которая никогда не желала ничего подобного, считает, что нужно действовать по велению сердца и поступить так, как должна была с самого начала.
Никому никогда не убедить меня, что Кэл оставил мое предательство в прошлом. Честно говоря, я не представляю, как он мог это сделать. Он может думать, что оно в прошлом, но глубоко внутри наверняка осталась жалящая обида. Я чуть его не посадила, чтоб меня. Впечатляет то, что он надеялся поговорить со мной и начать все с начала. Хотела бы я, чтобы все было так просто. Мне требуется вся моя сила воли, чтобы не броситься в его объятия, и я не знаю, сколько еще смогу продержаться. Если он всерьез настроен не отступать, значит, отступлю я. Это был всего лишь вопрос времени. Я достаточно прагматична, чтобы понимать это. И бессильна против очарования этого мальчика, так что не могу игнорировать его вечно.
Как заставить Кэла понять, что делаю это ради него?
Я верчусь и мечусь, не имея возможности уснуть, так что к возвращению Лив через несколько часов чувствую себя еще весьма бодрой.
– Можешь включать свет, – бормочу я, когда она спотыкается в темноте. – Не могу уснуть.
Вспыхивает ее прикроватная лампа.
– Не удивлена.
Я слышу тихий шелест одежды, а потом скрип дерева, когда она забирается в кровать. Невысказанные слова повисают между нами, и не нужно быть ясновидящей, чтобы понять: ей есть что сказать.
– Просто говори, – шепчу я, повернувшись к ней лицом. – Я знаю, у тебя что-то на уме.
Она поворачивается на бок, так, что тоже оказывается лицом ко мне.
– Я поговорила с ним после того, как ты ушла.
– Так и думала.
– Я не хотела, но он был очень убедительным.
– Попробуй удивить меня чем-то таким, чего я еще не слышала.
– Я проехалась по нему, и он безропотно принял это. Сказал, что у него нет ничего с той девушкой, и я верю ему.
– Даже если это правда все равно не имеет значения.
– Он не собирается сдаваться, Лана. И, честно говоря, я не хочу, чтобы он сдался.
Я резко сажусь, выпрямившись.
– Какого черта, Лив? На чьей ты стороне?
Она спускает голые ноги с кровати и упирается локтями в колени.
– На твоей. Всегда на твоей. Меня не было рядом при всех минувших событиях, так что я не могу сказать, каким он был тогда, но я знаю, что вижу сейчас. У него серьезные намерения.
Она смотрит на меня.
– Лана, большинство парней даже не заговорили бы с тобой, не говоря уже о прощении. А он смог. Это большой плюс в моем чек-листе. Я думаю, тебе стоило бы встретиться с ним и послушать, что он скажет. Вы вдвоем столько пережили вместе. Разве не стоит хотя бы выслушать его?
– Ты не понимаешь, Лив. Это не будет просто встречей. У него есть незримая власть надо мной. Если он пустит в ход свою харизму, я за себя не отвечаю.
– Это было бы так плохо?
Я издаю стон.
– Лив, да брось. Ты знаешь, что да. Я не думаю, что он сможет держать себя в руках… – Это касается нас обоих. – Мне придется все бросить.
Подобная мысль не раз приходила мне на ум с тех пор, как объявился Кэл.
– Не делай поспешных выводов. До этого не дойдет.
Я роняю лицо в ладони.
– Мне страшно, Лив. Боюсь встречаться с ним. Что, если я ошибусь и проиграю?
– Ты его не слышала. Он поражен и убит горем, и я готова левую сиську себе отрубить, чтобы мой парень говорил обо мне так, как он говорил о тебе. Я знаю, что ты волнуешься, но ты не можешь знать, как он отреагирует, и никогда не узнаешь, если хотя бы не выслушаешь его. Если ты не хочешь делать это ради себя, то сделай ради…
– Довольно. Хорошо, ты победила. Я подумаю о том, чтобы встретиться с ним. Но это все, что я могу обещать.
– Начало положено, – радостно отзывается она, ложась обратно в кровать.
– Только, пожалуйста, не говори мне, что ты новоиспеченный участник фан-клуба Кэлвина Кеннеди, – ворчу я.
Она хохочет.
– Единственный фан-клуб, в котором я состою, это фан-клуб Ланы Уильямс.
* * *
Мое настроение улучшается, когда автобус въезжает в Эрлтон. Я выхожу на привычной остановке и проделываю остаток пути пешком. Благоуханный аромат все еще витает во влажном утреннем воздухе, я снимаю свою джинсовку и запихиваю в рюкзак. Земля под ногами сухая все время, пока я иду по узкой дороге, вьющейся вокруг озера. Под кронами деревьев немного прохладнее, я запрокидываю лицо к небу, ловя запахи и звуки. Поэтичное щебетание птиц еще больше улучшает мое настроение. С каждым шагом я все ближе к Хьюсону, и моя походка становится летящей. Я очень скучала по нему, когда была в школе, хотя и знала, что все делалось только ради него.
Добравшись до высоких ворот из кованого железа, ведущих в обширное поместье моих бабушки и дедушки, я набираю код безопасности на панели и делаю шаг назад, когда ворота открываются. Я тихо ахаю от удивления, когда вижу Джерома – дворецкого бабушки и дедушки, ожидающего во внедорожнике сразу у входа.
– А вот и вы, мисс Лана, – приветствует он меня, высунувшись из открытого окна со стороны водительского сиденья. – Славное утро.
– Действительно.
– Я занимался утренними делами и подумал, что вам может быть приятно прокатиться до дома.
Я уже распахнула дверцу пассажирского сиденья.
– Большое спасибо. Очень предусмотрительно.
– К вашим услугам, мисс Лана. Вы же знаете.
Мы едем по дороге в приятной тишине. Акры ухоженных газонов окружают нас с обеих сторон, пока мы подъезжаем к дому. Поместье спереди огорожено высокой стеной, а сзади его обрамляют высокие дубы, отделяя дом от частного причала на прелестном озере. Если не обращать внимания на старомодные верования моих бабушки и дедушки и их прохладное отношение, это место можно назвать уголком рая на земле.
Я понимаю, как мама росла в уединении.
В поле зрения появляется дом, и внедорожник плавно съезжает на вымощенную красным кирпичом дорожку, ведущую к главному входу. Две мощные пальмы возвышаются над фонтаном, расположенным по центру. Дом моих бабушки и дедушки оформлен в традиционном стиле. Двухэтажный, выкрашенный в белый цвет, с шестью ступеньками, ведущими к двойным дверям из красного дерева. Крыльцо опирается на три огромные белые колонны, придающие грандиозный вид. По обеим сторонам от него по всей ширине дома простирется терраса. Двенадцать спален, четырнадцать ванных комнат, шесть больших приемных, библиотека, две кухни, открытый бассейн и внутренний дворик – все это являет собой далекий от бунгало мир, и я выросла в нем. Не то чтобы обстановка кажется слишком незнакомой. Дом Кеннеди в Уэлсли также был изысканными и со всеми удобствами, которые только можно представить. Я привыкла находиться в окружении роскоши и богатства.
Я просто не привыкла жить среди них.
Не то чтобы я возражаю.
Несмотря на все сомнения, бабушка с дедушкой забрали к себе меня, маму и Хьюсона.
Я выскакиваю из внедорожника и взбегаю по ступенькам, когда входная дверь медленно открывается. Мама улыбается мне, а маленький мальчик у нее на руках счастливо пускает слюни. Все следы тревоги покидают меня, стоит лишь взглянуть на него. Бросив сумку, я быстро преодолеваю разделяющее нас расстояние и хватаю Хьюсона на руки.
– Привет, малыш! – Я прижимаюсь губам к его лбу. – Мамочка очень скучала по тебе.
