Король мертвых – Шимун Врочек

Прочитала рассказ «Сержанту никто не пишет» Шимуна Врочека.... Охохонюшки… бедная я несчастная… Нужно написать рецензию…

А все дело в том, что рассказ, в общем-то, хороший… С юмором и смыслом, НО рассказывать о нем невозможно… Это рассказ буря эмоций, отчаяния, боли… Торнадо… Ну как это опишешь???… Событий практически никаких нет. Сержант приходит на совещание… и перед оным происходит… разговор.. ну как разговор… так… перекинулись парой фраз… Вот и сказ…

Если бы учредили приз «За максимальное запутывание читателя», книгу «Сержанту никто не звонит» стоило бы на нее выдвинуть.

Во-первых, вышла она в серии «Фантастический боевик» издательства «Армада», – при том ни «типичной», ни «легонькой» ее не назовешь даже со зла. Во-вторых, на титульном листе прямо под названием начертано крупно: «Роман» – хотя это сборник из тридцати рассказов. В третьих, чешско-польский псевдоним Шимун Врочек автоматически отправляет книгу на полку «Зарубежная фантастика» – хотя автор как раз отечественный, нижневатовско-московский. Не запутаться читателю помогает лишь одно: имя Врочека в Очень Узких кругах любителей фантастики знакомо многим, и эту книжку они ждали.

В сборник «Сержанту никто не звонит» вошли рассказы, написанные Врочеком за пять лет. Тут и фантастика, и фэнтези, и «магический реализм», и даже сказки. В сборнике можно найти аллюзии на Генри Лайона Олди (тексты «Три мертвых бога», «Мирмиллон»), «Экспансию» Юлиана Семенова (рассказы про эльфов-разведчиков – «Дети ненависти», «Эльфы на танках»), Стивена Кинга и Нила Стивенсона («Хомяки месяца»), Сергея Довлатова («Сара» – стилизация под него), Василия Шукшина («Один день среди хороших людей»), «Дочь железного дракона» Майкла Суэнвика («Скоро дембель»), Чака Паланика («Надо было поездом»)… В фэнтези почти везде чувствуется привкус Сапковского. Но можно столь разные тексты охарактеризовать и двумя словами: все они – «военная проза». Просто война везде разная.

Типичный рассказ Врочека состоит из эпизодов, «связки» между которыми читатель должен домыслить сам. Рубленый язык, скупость слов, жесткость, умение парой мазков нарисовать психологический портрет героя… И – предельная эмоциональность: Врочек – мастер надрыва, за нервные окончания дергает умело; чувствуется режиссерская школа.

А еще в его текстах много секса – при полном отсутствии эротических сцен.