Шарлиз Шелдон
Невеста с аукциона
Глава 5
– Катенька, ты еще не устала? – спросил Амиров, когда мы кружились в свадебном танце.
На мгновение я даже пожалела, что не интересовалась подготовкой к свадьбе и не разучивала этот злосчастный вальс. Наши движения с Генрихом абсолютно не совпадали, хоть он вполне грамотно и уверен вел. Я двигалась в каком-то собственном ритме, не забывая случайно оттоптать ему ноги. Мое привыкшее к спорту и физическим нагрузкам тело сегодня переняло повадки бревна. Ноги не гнулись, руки, как у куклы сгибались под странными углами.
Виной этому были тысяча глаз, устремленные на нас. Мы шли по проходу к сцене, и я ловила на себе сотни завистливых взглядов. Кто-то смотрел неодобрительно, кто-то равнодушно. Становилось не по себе, когда я понимала, что большая часть приглашенных имеет отношение к криминальному миру.
– Катя? – вновь позвал Амиров.
– Есть немного, все-таки мероприятие длится уже шесть часов.
– Нас поймут, если мы исчезнем. Тем более уже полночь, а гости будут гулять еще завтра весь день, но уже без нас.
Я нервно сглотнула. Если мы уйдем сейчас, то брачная ночь вот-вот наступит.
– Знаешь, не сильно-то я и устала, – не смотря ему в глаза, произнесла.
– А вот я уже еле на ногах стою, – признался Генрих, – Поэтому, если ты не против, то я с удовольствием украду тебя с этого праздника.
Я молчала, не зная, что ответить. Против, конечно, против! Но разве кого-то интересует, что я не хочу спать с Амировым? Никого! Всем плевать, что сейчас будет происходить за закрытыми дверями спальни.
Прикрыла глаза и глубоко вдохнула, выдохнула. Тело уже не просто одеревенело от мыслей о первом сексе с Генрихом, а вообще отказывалось двигаться. Господи, пожалуйста, помоги мне избежать этого позорного грехопадения в собственных же глазах. Пусть случится хоть что-нибудь, что отсрочит брачную ночь.
– Катя? Ты вся побледнела, – взволнованно сказал муж, – Как ты себя чувствуешь?
– Ммм… мне нехорошо. Голова разболелась. Сильно, – я придумала это сходу, как только он спросил, и ничуть не жалела о своем вранье. На войне все средства хороши. Чем брачное ложе не поле для битвы?
– Закругляемся, – решительно сказал Амиров и повел меня к столу молодоженов.
Генрих подозвал кого-то из организаторов, шепнул ему на ухо пару слов, и тот убежал, как ошпаренный, говоря что-то в портативную рацию. Муж так же отдал распоряжения охране.
– Куда мы сейчас? – дрожащим голосом спросила его.
– Здесь рядом есть бывшая царская резиденция, которую переделали под закрытый загородный клуб. Я арендовал нам его на несколько дней, – с улыбкой повернулся ко мне Генрих.
– Ммм, с каких это пор бывшие царские резиденции отдают под постройку загородных клубов?
– Ну, милая, нашла что спросить. А с каких пор на выделенной государством земле вместо больниц и школ строят очередные многоквартирные ЖК? – спокойно возразил Амиров.
– Коррупция?
– Именно, она родимая, – он пожал плечами, накидывая на меня легкий полушубок.
Я хмыкнула. Как он легко говорит об этом, хотя сам является представителем тех, кто нарушает закон.
Ведущий к тому моменту уже получил указания от организаторов и сейчас провожал нас на «законный отдых». Все гости стали аплодировать, свистеть и желать «заделать наследника». От их выкриков я краснела, как помидор, а Генрих светился довольством.
Так мы и прошли до парковки, где Амиров со мной сел в одну машину, а его многочисленная сегодня охрана заняла еще пять джипов. Их машины взяли нашу в кольцо и резво стартовали с места.
Меня снова начало лихорадить. Мне было и страшно и противно одновременно. Чем ближе мы приближаемся к резиденции, тем неизбежнее для меня брачная ночь. Глаза были на мокром месте, слезы скапливались уже где-то на подходе, готовые пролиться бурным ручьем в любой момент.
– Ты так дрожишь, Катюша, – тихо и как-то даже печально сказал Генрих, – Неужели так меня боишься?
Я в очередной раз подметила, что он далеко не глупый человек.
И вместо того, чтобы ему хоть что-то ответить, просто отвернулась к окну.
– Я не сделаю тебе больно, – упрямо продолжил он, – Тебе нужно просто расслабиться. Все остальное я сделаю сам, Катюша.
Мне захотелось громко завыть. Нет, завизжать. Не могу представить, что меня будут касаться его руки, губы. Боже, нет, пожалуйста.
– Я не хочу этого, – выпалила, ничуть не скрывая своего отчаяния.
– Я готов во многом идти тебе навстречу, Катя. Но не сегодня и не с этим вопросом. Чем раньше мы это сделаем, тем быстрее ты ко мне привыкнешь, а то и дальше будешь трястись.
– Генрих, – торопливо взяла его за руку, – Давай отложим этот момент хотя бы на недельку? Мне нужно привыкнуть.
– Катенька, две недели назад я ставил тебя перед фактом, – он мягко отстранил мои руки и взял в свои, поднося к губам, – Мы об этом с тобой разговаривали.
– Пожалуйста, не надо, – заплакала я.
Видела, как он дрогнул, как взгляд стал жалостливый и виноватый. Решила надавить и заплакала еще горше и сильнее. Лицо мужа помрачнело, глаза опустились вниз, а ладони сжались в кулаки аж до побелевших пальцев.
– Хватит, Катя, – серьезно произнес, – Прекрати реветь.
Ага, легко сказать, когда уже настроилась.
А тем временем наша кавалькада машин заехала на территорию резиденции. Мы объезжали симпатичную выложенную камнем набережную, небольшие деревянные постройки, освещенные фонарями, пока не затормозили у белоснежного дворца с большим открытым балконом этажом выше. Он запросто мог сойти за площадку для бальных танцев в те времена.
– Здесь очень красиво и уютно, – бросил Амиров, – Думаю, тебе понравится.
Неопределенно повела плечами в ответ на это. Конкретно сейчас мне глубоко все равно на красоту архитектуры.
– Катенька, не обижайся на меня, но так будет правильнее. Поверь, за неделю ничего не изменится. Ты будешь только больше себя накручивать и изводить, а пройдет семь дней, и снова наступит истерика.
Генрих отвернулся от меня к Дмитрию с Сергеем, которые сидели на передних сидениях, и приказал:
– Охрану рассредоточьте по периметру. Пусть проверят всю территорию, а вы останетесь на первом этаже дома.
– Принято, босс, – отчеканили двое из ларца.
– Исполнять. Пойдем, Катюша, – Амиров вышел первым и протянул мне руки, чтобы помочь выйти.
Мое платье, как пробка в бутылке, застряло в машине, и при всем желании у меня не получалось выйти. В итоге Генрих тянул меня на себя, прямо как в детской сказке про репку.
Уже в самом доме он проводил свою испуганную жену до дверей комнаты на втором этаже и тактично произнес:
– Это наши с тобой комнаты. Здесь ты можешь переодеться и освежиться. Я, чтобы тебя не смущать, подойду через час. Приму душ в соседних покоях.
– А..?
– Катенька, – чуть жестче, чем обычно перебил он, – Я вернусь через час, и мы вместе проведем нашу брачную ночь. Это не обсуждается.
– Значит, я напьюсь до полумертвого состояния. И это не обсуждается, – резко ответила, распахнула створку и с силой захлопнула прямо у него перед носом.
Хорошая мысль пришла мне в голову, однако. Напиться до беспамятства и пусть делает со мной, что хочет. Главное, чтобы было чем!
Прежде чем освобождаться от тяжелого платья, я обежала комнаты и с радостным визгом обняла мини-бар. По размеру он был, как обычный домашний холодильник, только немного ниже.
И чего здесь только не было! Приличный ассортимент вин, коньяка, водки. Закуски и фрукты с десертами. Сырная и колбасная нарезки, овощное ассорти. Но это меня мало интересовало. Руки сами тянулись к темной стеклянной бутылке с черной этикеткой Jack Daniel’s. То, что надо для быстрой отключки.
Я очень мало пила в своей жизни алкоголь, поэтому была уверена, что если влить в себя залпом половину бутылки, то нужный эффект не заставит ждать.
– Ну-с, за незабываемую брачную ночь, Генрих Эдельбертович, – протянула и чокнулась в воздухе бутылкой с невидимым собеседником.
Чем больше я пила, тем жарче мне становилось. Адское пойло с омерзительным вкусом раскаленной лавой текло по горлу, спускаясь в пищевод и желудок. Я пила залпом прямо из бутылки, делая паузы, чтобы глубоко отдышаться и сдержать тошноту. Не представляю, как это можно пить добровольно без цели уйти в астрал.
Но Jack Daniel’s в отличии от меня знал, что нужно делать. Игнорируя всяческую закуску, я упорно пыталась допить виски. С каждым новым жадным глотком в голове приятно тяжелело, а глаза начинали слать друг другу приветы.
Допив последнюю каплю, я неприлично икнула и отбросила бутылку на ковер. Кажется, я что-то хотела сделать? Мысли пытались собраться в кучку, но несмотря на все усилия, они расползались в разные стороны.
Неустойчиво переставляя ноги, побрела в одну из своих комнат. Зачем и куда мне идти? Голова пьяно опускалась на грудь, пока я случайно не споткнулась о внезапно появившуюся на моем пути кровать.
Глупо хихикнула, щупая пальцами мягкую ткань покрывала. Мне было очень-очень плохо и хорошо одновременно. Мозги окутал вязкий туман
Откуда-то издалека доносились звуки возни и бьющегося стекла. Недовольно шикнула в ту сторону. Мешают мне, ишь, наблюдать за куролесящей люстрой на потолке. Богемное чешское стекло озорно сверкало своими гранями, когда нарушители моей нирваны стали издавать характерные звуки борьбы, к которым чуть позже присоединилась автоматная очередь. Этот звонкий сухой треск набатом разорвался в голове. Кто-то кричал, кто-то топал по лестнице, а я все продолжала безуспешно фокусировать взгляд.
– Па…па… потише пжласта, – простонала.
– Быстро! Быстро! Быстро! – из коридора доносились разъяренные крики с восточным акцентом и звуки одиночных выстрелов, – Девку брать живой! На колени, сука!
Где-то рядом с пинка открывались двери. Я приподнялась на локти, выжидательно, уставившись на проем. Ко мне кто-то должен был придти! И почему он опаздывает?! Муж? Где его черти носят и почему он мне задолжал супружеский…ик…долг?! Непорядок. Надо бы стрясти должок.
Под звуки выстрелов, матерные крики, как в тумане поднялась и пошла до двери. Стоило мне ее распахнуть, а заодно и повиснуть на ней, как абсолютно черная фигура схватила мое шатающееся тело.
От того, чья рука вцепилась мне в волосы, едко разило потом. Ладонь в черной перчатке уверено приставила к моему виски холодное дуло.
– Рыпнешься – пристрелю, – едва говоря по-русски, прошипел он, – Пошла, пьянь.
– Потишшшше, – застонала я, получив увесистый пинок в спину.
– Рамзан, Ахмет, Гора, – крикнули слева, – У вас чисто?
– Да.
– Самвел, Ишит, Ара?
– Всех убрали.
– Амиров?
– Ранен. До утра сдохнет от потери крови. Добить?
– Нет! Пусть страдает мразь. Если выживет, мы ему новый сюрприз приподнесем, – кто-то как следует встряхнул меня за шкирку, показывая другим, – Мы унизим его так, что даже последняя шавка побрезгует с ним говорить. Растопчем его имя и репутацию.
– С девкой что делать? – за волосы больно дернули, поднимая мне голову.
Перед глазами все расплывалось, но из последних сил я умудрялась разглядеть на полу окровавленные тела, разгромленную мебель. Где-то у моих ног лежал Сергей с аккуратной дырочкой во лбу. Он смотрел стеклянным взглядом вверх.
– Сними с нее всю эту лабуду, – раздался грозный приказ, – Поедет голой.
– Ээээ! – я пьяно замахнулась.
– Молчать, – лицо с силой сдавила чья-то ладонь.
Со спины подошли двое и резко дернули платье по швам. На пол тут же искрящимся дождем посыпались кристаллы и драгоценные камни.
– Так намного красивее, – похабно засмеялся нерусский голос над ухом, – А то слишком много лишней ткани. А естественная красота-то вот она! – все тот же урод шлепнул меня по обнаженной ягодице. Вместе с платьем куда-то девалось и белье.
– Что… происходит? – мой мозг еще не понимал всего происходящего, но тело уже стремилось закрыться и спрятаться от чужих липких взглядов.
– Протрезвеешь, шалава, поймешь. В машину ее.
Черные с ног до головы фигуры подхватили меня под руки и поволокли голую на улицу. Я чувствовала, как моя диадема съехала набекрень, бриллиантовое колье держалось на честном слове, а сережек в ушах уже не было.
Ступни без обуви обожгло холодом на еще нерастаявшем снегу. Тело дрожало, зубы стучали.
Меня грубо затолкали на пол между сидениями в машине. Когда я стала возмущаться и требовать вести себя прилично, то мужчина в черном спортивном костюме и балаклаве со всей силы приложил меня о дверцу автомобиля.
Этого удара хватило, чтобы отравленный алкоголем мозг ушел на перезагрузку.
Глава 6
– Молодцы, парни, – в голову гулким звоном ворвалась чья-то речь, – Заслужили премию, пока свободны. Отдыхайте. Будут новости про Амирова, наберу вам.
– Спасибо, Касьян.
Раздался звук топающих ног, хлопнули двери и наступила благодатная тишина. Моя голова раскалывалась так, как никогда в жизни. Любое движение, даже попытки открыть глаза, приносили адские вспышки боли и тошноты.
Тело, впервые познавшее жесточайшее похмелье, пребывало в стрессе. Все конечности ломило, желудок сжимался. Во рту бушевала пустыня, в которой нашли приют сотни кошек. Мерзкий привкус на сухом шершавом языке был противен самой себе.
– Очнулась? – рявкнули над ухом, заставляя меня болезненно застонать.
– Ммм…пи-и-и-ть, – это все, на что я была способна. Даже глаз не открывала.
– Не думал, что Амиров женится на пьянчужке, – обидно ухмыльнулся некто, – Вставай, чего разлеглась! Не в гостях.
Мужчина наклонился ко мне. Я это почувствовала по легкому ветерку и усилившемуся запаху пота, от которого едва не стошнило. Приоткрыла глаза и тут же закрыла. На меня с озлобленной гримасой смотрел тот неуравновешенный гость со свадьбы. Касьян вроде. Да, точно.
– Поднимайся, – в живот прилетел несильный пинок, – Ты слышишь, что я говорю?
Хотела послать этого хама куда подальше, но инстинкт самосохранения заставил промолчать и начать подниматься. Я лежала обнаженной на холодной полу, и каждое движение давалось с трудом. Дрожь в руках и ногах не позволяла даже прикрыться и отвернуться от мужчины.
– Хочу, чтобы ты знала, здесь с тобой никто церемониться не будет, – закричал Касьян.
Схватил меня за горло и резко дернул вверх.
– Отпусти-и-и, – прохрипела, едва удерживаясь на подгибающихся ногах.
– Как там тебя зовут? Катя? Так вот не зли меня, Катя, – мужчина приблизил ко мне перекошенное от злости лицо, опаляя несвежим дыханием, и скривился, – Ну ты и напилась. Несет как от запойной алкоголички.
– Где я? Почему я здесь?
– А про мужа своего не хочешь спросить?
– Где Генрих? Что с ним? – в памяти всплывали какие-то обрывки картин, но это все мало походило на правду.
– Ждем новостей по твоему Генриху. Если выживет – горько пожалеет. Если умрет, то ты пожалеешь, – с хищным блеском в глазах протянул мужчина. Изучающее и жадно оглядел мое обнаженное неприкрытое тело, – Не успел старичок порезвиться? Или оприходовал пьяную кобылку?
Меня начало мутить не столько из-за алкоголя, сколько из-за близости Касьяна.
– Объясните, почему я здесь и что происходит, – постаралась сделать голос трезвым.
– Ты здесь потому, что мне нужен рычаг давления на Амирова.
– Вы думаете, он заплатит за меня выкуп?
– Мне не нужны деньги Амирова, – отрезал Касьян, – Мне нужна месть.
– А я здесь причем? – всхлипнула от ужаса, так как прекрасно понимала, о каком рычаге давления идет речь. И к сожалению, в главной роли буду я.
– Муж и жена – одна сатана, – усмехнулся, – Так говорится в вашей пословице? Будешь расплачиваться за грехи своего супруга.
Касьян игриво подмигнул и больно шлепнул по моей ягодице. Дернулась в железной хватке, но пальцы еще сильнее сдавили горло. Вторая рука пошла свободно гулять по груди, сжимая и выкручивая соски, скользя по животу вниз и раздвигая ноги.
– Отпустите меня. Я ничего не знаю о ваших делах, – еще раз дернулась, сводя ноги так, чтобы его лапища никуда не проникла.
– Это не имеет значения, знаешь ты что-то о наших делах или нет, – пропыхтел мужчина, стараясь коленом раздвинуть мои бедра, – Ну же, красавица, обслужила своего старого мужа, так ублажи и меня. Со мной то поприятнее будет, чем со стариком, – похабно хохотнул Касьян.
– Не трогай меня, чудовище! – выкрикнула и оттолкнула его со всех сил.
Касьян, не ожидавший такого отпора, покачнулся и чуть не завалился назад. Быстро восстановил равновесие и снова приблизился, замахиваясь рукой. Удар получился сильный. Шум в ушах нарастал по спирали, пока цветные точки отплясывали танго перед глазами. Я рухнула на колени, больно ударившись о плитку пола, но была схвачена за волосы. В такой позе он поволок меня вглубь дома, заставляя ползти на коленях и руках. Мучившее меня похмелье, словно понимало, что оно не к месту и старалось сильно сейчас не давать о себе знать.
Касьян подгонял меня пинками, дергал за волосы и кричал что-то на своем языке, изредка бросая русские слова.
– Сучка неверная… будешь полировать… у всех… Амиров умоется… слезами… как тебя имеют все, кто заплатит, – это то, что я смогла расслышать и ужаснуться.
Мужчина открыл ключом простенькую дверь в конце коридора и грубо толкнул мое тело внутрь.
– Посидишь пока здесь, – рявкнул и так шарахнул дверью об косяк, что я съежилась от страха.
Снаружи послышался звук проворачиваемого ключа и удаляющиеся шаги.
Оглянувшись, поняла, что в полной темноте ничего не вижу и не понимаю, где оказалась. Нащупала рукой стену, поднялась на ноги и кое-как поползла вдоль надежной опоры. Спустя время, когда глаза привыкли к тьме, сделала выводы, что комната небольшая. Маленький шкаф, стол, кресло и кровать. Больше здесь ничего не было. Ни выключателей на стене, ни окон, ни туалета. В последнее место я бы с удовольствием сходила.
В душе медленно, но верно нарастала паника. Я вспоминала, что происходило в доме Генриха Эдельбертовича. Пока алкоголь катал меня на своих аттракционах, в доме совершалось нападение. Точно помню, что Сергей убит выстрелом в голову, остальная охрана Амирова лежала на полу и так же смотрела вверх стеклянными взглядами. Автоматные очереди, устрашающие крики и звуки борьбы. Все это было по-настоящему!
И что сейчас с Генрихом?! Почему Касьян говорит «если выживет»?! Чем больше вопросов у меня появлялось, тем страшнее становилось. Я попала в ловушку, где стану либо разменной монетой, за которую заплатят, либо девочкой «для битья и мести». В любом случае, мне не позавидуешь.
Прошло уже, наверно, больше десяти часов, с момента, как меня посадили под замок. Какое-то время я спала, потом снова ходила вдоль стен, стучала в дверь и кричала, чтобы выпустили. Голова частично прошла и больше не мучила меня, но адски хотелось пить и в туалет.
На крики никто не реагировал, и даже шагов не было слышно.
– Как долго мне еще здесь сидеть? – стучала кулаками в дверь, – Выпустите! Помогите!
Я билась, пока не охрипла, но все безрезультатно. В какой-то момент даже начала пробовать выбить дверь плечом. Раз, удар и я отлетела снова на пол. Еще попытка. Еще и еще. Однако дверь, как стояла, так и осталась на месте, в отличии от моего гудящего плеча, бока и бедра. Скоро мне пришлось оставить эти попытки, так как вдалеке услышала рассерженные голоса мужчин.
Они говорили на своем языке и о чем-то бурно спорили, двигаясь по коридору в мою сторону.
– Хэй! Мне нужно в туалет! – забарабанила в дверь, – Срочно!
С той стороны кто-то рассмеялся и застучал кулаком в ответ, словно издеваясь.
– Придурки, – со слезами на глазах проговорила. Очень уж сильно мне хотелось в дамскую комнату, – Позовите Касьяна! Мне нужно с ним поговорить!
Восточный гогот усилился.
– Он сам к тебе придет через пару часов, – с той стороны все-таки соизволили ответить, – Амиров твой тю-тю, так что теперь, сука, молись, чтобы Касьян подольше к тебе шел.
– Почему?
– У него на тебя весьма денежные планы. Продаст кому-нибудь из тех, кто ненавидел Амирова, – двое мужчин из-за двери снова хохотнули, будто сказали что-то смешное, и удалились по коридору в обратную сторону.
– В смысле продаст..? – от ужаса губы не слушались меня.
В сердце снова что-то кольнуло, заставляя схватиться за грудь и глубоко вдыхать. Господи, что происходит? Почему из-за этого брака на мою голову так и сыплются неприятности? Хотя «неприятности» это не подходящее ситуации слово. Катастрофа? Конец света? Вот это ближе к истине.
Перед глазами мелькнуло улыбающееся лицо Лешки. Увижу ли я тебя когда-нибудь еще? Стало так больно от безысходности и отчаяния. Неужели, совсем никто не в силах мне помочь?
Может, мать с отчимом узнают о случившемся и смогут вызволить меня? Обратятся в полицию или к более высокопоставленным людям. Сейчас же не каменный век, не средневековье. Людей нельзя просто так продавать, как скот.
Не знаю, сколько я просидела в кресле, кутая обнаженное тело в плед, взятый с кровати, но вскоре удалось задремать. Мои внутренние часы подсказывали, что проспала я много. Все тело затекло от неудобной позы в кресле, скрюченную шею ломило так, что проще было вообще не двигать головой, чем попытаться выпрямиться.
– Ну и как, выспалась? – внезапно с кровати раздался насмешливый голос.
Я вздрогнула. Не сразу заметила, что в комнате горит приглушенный свет, а на кровати среди подушек разлегся в одежде Касьян. Он смотрел в телефон, попивая из чашки ароматный кофе. Этот запах буквально ворвался в мое сознание, намекая, что я хочу пить и еще кое-куда.
– Мне нужно в туалет, – хрипло попросила.
– Эльчин, – громко крикнул мой надзиратель.
Из-за двери тут же появилась косматая заросшая голова.
– Проводи Катю до туалета. Не забудь умыться, а то похожа на пугало, – бросил мне Касьян.
Кое-как встала с кресла, закуталась плотнее в плед и вышла за Эльчином. Он отвел меня почти в соседнюю комнату по коридору, открыл дверь и следом запер ее снаружи. Сделав все, что так хотела, подошла к раковине и взглянула на себя в зеркало. Тут же отшатнулась. Еще никогда не выглядела столь ужасно и печально. Размазанная и засохшая на лице косметика, всклоченные волосы, желтоватый фингал на щеке, а также небольшие синяки по всему телу. Разбитые коленки, засохшая струйка крови на лбу. От одного вида замутило.
Решила, что пять минут меня уж подождут, поэтому залезла под прохладный душ, смывая кровь. Освежающая вода немного отвлекала от насущных проблем. Мучившую меня жажду утолила тут же, жадно заглатывая сырую воду.
– Ты там долго еще? – недовольно спросил Эльчин из-за двери.
– Минуту. Есть во что одеться? Хоть рубашку какую-нибудь.
– Тебе не понадобится одежда. Выходи.
От услышанного затрясло еще сильнее. Почему я не могу, как вода, улизнуть отсюда? С сожалением смотрела на утекающие капли и едва не плакала. Не хочу выходить наружу. Там меня ждет что-то очень плохое. Чувствую, знаю это.
Вытерлась висящим полотенцем, закуталась обратно в теплый плед и вышла из ванны.
– Ну, наконец-то, – буркнул мужчина, – Думал, ты там утопиться решила.
– Неплохая идея, но нет.
– Иди давай, – он пнул меня в спину и вернул обратно в комнату к Касьяну, встав за дверью.
– Совсем другой вид, – сощурился мужчина на кровати, – Сколько тебе лет? Выглядишь на пятнадцать-шестнадцать.
– Восемнадцать, – я предпочла забраться с ногами в кресло и укрыть каждый миллиметр кожи пледом.
– Это хорошо, – задумался Касьян, – Девственница?
От вопроса я покраснела. Какое ему дело?!
– Не молчи, Катя, и не заставляй меня проверять это собственноручно, – нахмурился, сведя густые брови в одну.
– Да.
– Вай, как повезло, – цокнул языком и расплылся в довольной улыбке.
– Вы отпустите меня? Что с Генрихом? Расскажите мне, – взмолилась, с отчаянием сдерживая слезы.
– А ты еще разве не поняла? Сдох Амиров, а ты теперь мой маленький трофей, который я хочу продать за огромные деньги.
– Умер?! Но.., – эта новость меня выбила из колеи. По голове словно ударили кувалдой. Что ни говори, но за это время я слегка успела привыкнуть к нему. Да и чисто по-человечески было жалко. Смерти я ему не желала это точно.
– Не умер, а сдох. И многие мне еще спасибо скажут, что очистил землю от этой двуличной сволочи, – прошипел Касьян, подрываясь с кровати.
– Если он умер, то зачем вам я? Отпустите меня!
– А это уже моя личная прихоть. Растоптать и уничтожить то, что было так дорого Амирову. Его молодую женушку, от которой у него на старости лет поехала крыша.
Касьян злился и не скрывал этого. Я только боялась, что он сейчас начнет срывать на мне свою ярость.
– За меня может заплатить отчим.., – робко начала предлагать альтернативу. Вряд ли отчим расстанется с крупной суммой ради меня.
– Мне не нужны грязные деньги, – отрезал, – Уже сегодня у тебя будет новый хозяин.
– В смысле?
– В прямом, – нехорошо сощурился мужчина, – Амиров много кому успел испортить жизнь. У него врагов больше, чем у Гитлера. Думаешь, никто не захочет поглумиться над его молоденькой женушкой?! Мне за тебя заплатят миллионы сегодня, лишь бы заполучить и отыграться за все, что Генрих сделал.
– Нет… нет…
Это не укладывалось в моей голове. Что мог сделать этот пожилой толстячок такого, что у него столько врагов? И почему отыгрываться нужно на мне?! Что за жестокие повадки зверей?
– Касьян, пожалуйста, не делай этого. Мы же люди и должны все решать по-людски, а не как звери…
– Поверь, Катя, Амирову когда-то так же говорили, – отрезал мужчина, – У тебя есть пара часов на сон, а потом прокатимся в одно заведение.
– Можно мне хоть какую-нибудь одежду?
– Нет. Она тебе не пригодится. На аукционах товар оценивают, как он есть, без всякой мишуры, – зло оскалился и ухмыльнулся.
– Аукционах..? – в голове бил самый настоящий набат.
– Да, уже пятнадцать человек, пожелавших купить себе игрушку. Будет весело, Катя.
Касьян, до этого зависший надо мной, резко отстранился и вышел из комнаты.
У меня закружилась голова от всего услышанного. Истеричные слезы ручьем полились из глаз. Это не может быть правдой! Такого не существует в природе! Человеческие аукционы? Это пережиток прошлого!
Я успокаивала себя и ждала, что будет дальше. Касьян пошутил… пугал специально. Но реальность очень скоро показала мне, что мужчина говорил правду. Не обманул и не сгущал краски.
