bannerbannerbanner
Морские зомби

Сергей Зверев
Морские зомби

Полная версия

Глава 3

– Я не очень понял задачу, товарищ вице-адмирал. – Капитан II ранга стоял по стойке «смирно» в кабинете здания, приютившего главные структуры управления ВМФ Российской Федерации. А именно – в апартаментах вице-адмирала Столетова, одного из руководителей ГРУ (Главного разведывательного управления) ВМФ РФ.

Вытянуться в струнку заставляло не только уважение к учреждению разведки, но и сама обстановка кабинета. Половину его занимал стол красного дерева с макетом субмарины, которой командовал кап-два, несколько древних телефонов, бронзовая чернильница… Почти во всю боковую стену – огромная карта мира, на которой некоторые морские квадраты по старинке расцвечены приколотыми разноцветными флажками. Интерьер очень напоминал сталинскую эпоху, известную Морскому Волку по множеству картин еще советского времени. Строгость и величественность не довлели, но вызывали уважение и трепет.

– Не понял, Илья Георгиевич, потому что я еще ничего не сказал. Садись, разговор будет длинный. – Вице-адмирал лично пододвинул капитану II ранга обтянутый кожей стул и направился на свое место. – И чего вы все тут вытягиваетесь?

– Так, это… По привычке, наверное. Да и кабинет внушает, – поделился своими ощущениями Макаров, усаживаясь на жесткое сиденье.

Вице-адмирал хотел что-то сказать в ответ, но только хмыкнул и начал с вопроса:

– Илья Георгиевич, что тебе известно об атаках наших подводных ядерных ракетоносцев китами?

– Ну-у-у, – капитан II ранга пошкрябал огромной ручищей за ухом, – я недавно виделся с одним из бывших сослуживцев…

– С кем?

– С капитаном I ранга Трошиным. Мы с ним в свое время служили в Северодвинске и оба командовали К-513. Теперь он вроде при штабе Северного флота.

– Я знаю, – кивнул Столетов.

– Ну вот. Недавно я его встретил в здешних коридорах, – продолжал Макаров, – то да се, потрепались. Он мельком что-то сказал о китах. А что?

– И больше ничего?

– Да нет, – пожал плечами Морской Волк, – мы и поговорили-то минут пять. Когда он начал меня расспрашивать, я быстренько ретировался. Не буду же говорить, что служу на этой посудине. – Макаров кивнул на макет мини-субмарины, покоящийся на начальственном столе.

– Так вот, Илья Георгиевич, – начальник ГРУ встал и подошел к карте, – за последние полтора месяца киты атаковали российские атомные ракетоносцы пять раз. Причем не отслужившие свой век К-513, знакомые тебе по службе, а, можно сказать, последнее слово военно-морской науки и техники. И с очень тяжелыми последствиями.

– С какими последствиями? – напрягся капитан II ранга. Как и всякий офицер подводного флота, там более командир, хоть и бывший, атомного ракетоносца, гибель подводной лодки и матросов принимал как потерю собственного сына.

– До катастрофы дело не дошло, – успокоил его вице-адмирал, – Но все пять субмарин выведены из строя и вынуждены надолго встать на ремонт. И я не думаю, что китовые атаки – это чистейшая случайность.

– Как вы меня учили: один раз – случайность, – отозвался Морской Волк, – два – закономерность, а три – это уже система…

– Верно, – улыбнулся Виктор Павлович и продолжал: – Так вот. Как ты знаешь, современный подводный крейсер – штука очень и очень дорогостоящая и не всякому государству по карману. На нашем флоте их не так уж и много. И в ближайшие несколько лет новые спускать на воду не собираются. Сейчас не только у нас, и не только во флоте, а во всем тенденция – пока не придумано что-то принципиально совершенно новое, усовершенствовать то, что есть, – менять узлы, агрегаты, системы обнаружения и так далее.

– Виктор Павлович, извините, я опять не очень понимаю задачу, – тактично перебил Морской Волк вице-адмирала, – я связи с морем пока что не потерял. К чему вы мне все это говорите?

– А к тому, что еще несколько месяцев, и мы останемся без подводного флота. А что такое современный ядерный ракетоносец – не мне вам говорить.

Вице-адмирал налил водички из графина и выпил, оставив менторский тон и уже спокойнее продолжал:

– Я тут поговорил с учеными из Института океанологии Российской академии наук, – он снова сел, и Макаров увидел, что «старик» действительно очень расстроен, – рановцы только руками разводят. Говорят, что случаются иногда нападения китов на корабли, таранят, но чтобы преследовать так избранно – подводные лодки – никогда такого не было. И никто из них не берется установить и объяснить причину.

– Нет, почему? В девяносто втором возле берегов Пуэрто-Рико синий кит напал на американскую субмарину «Толедо». Известный факт. Американцы чудом тогда сумели потушить пожар и не пойти ко дну, – попытался успокоить своего начальника капитан II ранга, но Столетов только махнул рукой:

– Ты еще Отечественную войну вспомни.

– А что? И в войну было…

– И после, – подтвердил начальник ГРУ. – Это единичные и разбросанные далеко по времени факты. А сегодняшние атаки – это, как ты правильно подметил, система.

– Виктор Павлович, а другие подлодки киты не атакуют? – поинтересовался Морской Волк. – Я имею в виду – других стран? А то кто их, этих зверюг, поймет – вчера они косяками на берег выбрасывались, а сегодня им, может, атомные ракетоносцы на завтрак подавай?

– В том-то и дело, Илья Григорьевич, что – нет. – Вице-адмирал взял световую указку и снова подошел к гигантской карте. – Как мне сказали океанологи, среда обитания китов очень обширна, – он начал выписывать на карте огромные круги, – но все нападения произошли только на этом участке моря, круг сузился до небольшого радиуса. Ни одна из субмарин НАТО, а их в Гренландском и Норвежском морях тоже ошивается немало, – Столетов ткнул указкой в разноцветные флажки, – по данным нашей разведки, китовыми атакована не была.

– Странно…

– Более чем, – откликнулся на реплику Макарова начальник ГРУ, – и назвать причин пока никто не может. Одним словом, кому-то очень нужно, чтобы позиции России как державы с сильным ядерным подводным флотом были сведены если не к нулю, то к минимуму.

– Да как божий день ясно кому, – пожал плечами капитан II ранга. – Похоже, что НАТО подписал договор о принятии в свои ряды, кроме прибалтов, еще и китов, – пошутил он.

– Вот об этом «договоре» вам и надо узнать более подробно.

– Мне?! – искренне удивился Морской Волк, весьма озадаченный такой постановкой вопроса. – Я же не биолог, товарищ вице-адмирал…

– Океанолог, – подсказал Столетов.

– Хорошо, не океанолог, – поправился подводник. – Я – морской офицер. О чем мне разговаривать с этими милыми созданиями?

– На этот счет не беспокойтесь, Илья Георгиевич, – успокоил подчиненного Столетов. – Ваша уникальная по техническим характеристикам мини-субмарина перебрасывается в Гренландское море, вот сюда, – вице-адмирал указал на карте точное место, – а на борт к вам будут прикомандированы двое ученых. Наши самые светлые головы, большие специалисты по китам. Они тебе прочтут лекцию, если ты их попросишь. – Вице-адмирал наконец за все время их беседы явно пришел в приподнятое настроение, представляя, каково будет просоленному Морскому Волку миндальничать с очкастыми «головастиками». – Ты уж с ними поделикатнее, – продолжал наставлять подопечного Столетов, – люди они сугубо штатские, можно сказать, рафинированные.

– Товарищ вице-адмирал, – Макаров встал и вытянул руки по швам, – я вынужден сделать официальное заявление!

– Валяй! – Настроение Столетова непомерно быстро скакало вверх.

– Не мне вам говорить, что мини-субмарина «Макаров» – совсекретная, она обладает исключительными и разносторонними особенностями…

– Ты только, когда делаешь официальные заявления, должен смотреть не на портрет президента, а на собеседника. Так по этикету положено.

– Хорошо, – согласился подводник и перевел взгляд на начальника. – Новейшие системы электромагнитного и лазерного вооружения совершенно исключают нахождение на борту моей подлодки каких бы то ни было посторонних людей. Тем более – ученых.

– Они океанологи, – напомнил вице-адмирал.

– Все равно – ученые, – продолжал упорствовать Морской Волк, – с башкой у них все в порядке, разберутся, что к чему. А специальное покрытие, которое делает лодку невидимой для любых радаров и сонаров? Или мне их принимать на борт с завязанными глазами?

– В официальных заявлениях не задаются вопросы, – снова поправил капитана II ранга Столетов, – так не принято.

– Короче, я – против, – закончил Морской Волк и сел.

– Понимаю и полностью разделяю твои опасения, дорогой Илья Георгиевич. – Начальник разведки дипломатично скрывал разбиравший его смех. – Но, к сожалению, решение принято не мной, а «наверху». Одним словом – это приказ. А приказы, не мне тебя учить, надо выполнять. Все понятно? – Столетов мягко положил руку на погон со звездами капитана II ранга.

– Так точно, товарищ вице-адмирал. – Макаров снова, как и в начале беседы, застыл по стойке «смирно».

– Ну, вот и ладушки, – подвел итоги диалога начальник ГРУ. – Все прямые инструкции получишь непосредственно перед выходом в море.

Глава 4

– Все, зашивайте последнего, – устало приказал своему ассистенту «гринписовец», стягивая с ладоней окровавленные хирургические перчатки и осматривая плоды своего трехчасового труда.

На палубе нефтеналивного челночного танкера лежали пять распростертых полутораметровых тел детенышей кашалотов с огромными свежими шрамами во всю голову. В нескольких милях от борта судна на поверхности моря качались туши огромного самца и двух меньшего размера самок. Китобойная гарпунная пушка снова была умело замаскирована фанерными щитами под непонятно для каких целей сооруженную надстройку и плотно затянута брезентом. Команда гарпунеров находилась у одного из расчехленных подъемников, напоминающих мощный козловой кран.

– И пожалуйста, не забудьте залить швы медицинским клеем. Я не хочу, чтобы в их мозг попала морская вода, – еще раз напомнил мужчина ассистенту порядок действия и добавил: – Когда все будет готово, отдайте команду китобоям, пусть готовятся опустить малышей за борт.

 

– Будет сделано, сэр, – негромко откликнулся подручный, умело и споро работая толстой крючковатой иголкой.

Мужчина взмахнул рукой, молча поблагодарив гарпунеров за работу, и, тяжело ступая, направился в капитанскую рубку.

– Походка у вас, сэр, как у заправского морского волка, – иронично подметил капитан, едва «гринписовец» вошел в ходовую.

– Хорошо хоть не как у проститутки, – хрипло ответил мужчина. – Я бы посмотрел на ваши кренделя после почти четырех часов стояния на карачках. Дайте-ка лучше что-нибудь промочить глотку. Желательно с содержанием спиртного. Проследите, чтобы ваши ребята обошлись с детенышами крайне аккуратно, – обратился «гринписовец» к седовласому начальнику команды китобойцев. – Крошки перешли к сложнейшей операции по трепанации черепа. Опускайте их в воду крайне осторожно.

Моряк молча кивнул и направился руководить подчиненными.

«Гринписовец» между тем тяжело уселся в одно из кресел, достал блокнот, ручку и принялся что-то быстро писать. Окончив, он протянул листок молодому человеку в безукоризненно белоснежном халате и вежливо попросил:

– Сынок, не в службу, а в дружбу: отнеси, пожалуйста, этот листок моему радисту. Пусть отправит в Туле прямо сейчас.

– В Туле? – переспросил ученый, явно не понимая, о чем идет речь.

– Там находится база НАТО по радиоэлектронной разведке и системе раннего оповещения, – устало пояснил мужчина. – Ты просто скажи радисту, он все знает.

– Хорошо, сэр, – молодой ихтиолог принял из его рук сообщение и тоже покинул ходовую рубку.

– Ну, что, капитан, – «гринписовец» получил, наконец, желанную порцию спиртного и слегка расслабился, – какие тут новости, пока я там кочевряжился с этими китенышами?

– Никаких, сэр, – доложил моряк, – но у меня есть несколько вопросов.

– Валяй, кэп, спрашивай, – махнул рукой мужчина.

– Вопрос первый, и самый главный, – начал флотский. – И вам, и мне известно, что, по международным конвенциям, китовый промысел запрещен. Операция заняла не пятнадцать минут, как мне говорили, а если начинать с момента усыпления самца – четыре с половиной часа. Нас наверняка засекли, и отвечать за это, как командиру судна, придется мне.

– За что отвечать? – не понял мужчина, снова передавая капитану опорожненный стакан.

– За охоту на китовых. Вы же знаете, как во всем мире относятся к «дешевым флагам» вроде развевающегося на нашем флагштоке либерийского, – терпеливо пояснил моряк.

– А где же тут охота? – искренне удивился «гринписовец». – Все кашалоты живы и здоровы, через часок-другой они проснутся и благополучно продолжат свои морские забавы. Правда, два детеныша издохли, но это могло произойти вовсе и не по нашей вине. Естественный отбор, так сказать. Если вас где-то и будут встречать для проверки, то на борту вашего танкера они не найдут абсолютно ничего, что указывало бы на китовый промысел. Спасибо, – мужчина вновь принял до половины наполненный стакан. – Я вам скажу больше. Сейчас, после того как юных кашалотиков отпустят обратно, к родителям, мы на всех парах помчимся в натовскую базу в Туле. – Мужчина выпил темную жидкость, достал из кармана пачку «Marlboro», с наслаждением закурил и продолжал поучительный монолог. – Там нас быстренько «разденут», временно снимут всю лишнюю электронику и оставят ваш нефтевоз, так сказать, в первозданном виде, после чего вы добровольно потребуете у международной комиссии, чье подразделение есть и в Гренландии, проверки судна на наличие отходов китового промысла: скажете что в этом квадрате натолкнулись на стадо кашалотов и случайно порезали винтами одного детеныша. Вас проверят, ничего не найдут, и после этого вы снова вернетесь в Туле на «перевооружение». – Он сделал несколько глубоких затяжек, с видимым удовольствием выпуская дым то через ноздри, то в виде колечек, и поинтересовался: – А какой у вас был второй вопрос?

– Вы на него уже ответили, – вежливо сказал капитан. – Я хотел поинтересоваться, как мне вести себя при проверке, и узнать, куда мы дальше будем держать курс.

– Придерживайтесь моей версии, кэп, не занимайтесь никакой самодеятельностью, и все будет в порядке.

– Еще один вопрос, сэр, если позволите. – Капитан понаблюдал, как команда гарпунеров аккуратно втаскивает на стальные решетки-сети полутораметровые туши детенышей кашалотов, и, не дожидаясь разрешения, спросил: – Мне обязательно идти в Туле? Неподалеку, насколько мне известно, существует датская китобойная база. Там наверняка есть международные наблюдатели и представители экологов.

– Отлично! – откликнулся повеселевший от спиртного «гринписовец». – Валяйте на датскую базу. Мне абсолютно все равно. Хоть к черту на рога. Важно, чтобы ваше судно осмотрели как можно скорее и чтобы оно, по возможности быстро, снова стало тем, что оно есть сейчас. Нам с вами, капитан, предстоит еще много таких славных охот. Жаль, что два детеныша погибли, но из пяти – три, не такой уж плохой результат, а, кэп? Три подконтрольных нам детеныша, которые через годик-другой станут сорокатонными орудиями убийства! И передайте сюда бутылку, вы же не бармен, чтобы меня обслуживать.

Гарпунеры осторожно подняли краном ценный китовый груз и стали медленно опускать его в море.

– Сэр, а не будет ли это подозрительным, что мы сначала зайдем в какой-то порт, а уж только потом явимся на досмотр. – Капитан тщательно продумывал и готовил свое алиби. Либерийский флаг, равно как и кипрский, мальтийский или индонезийский, означает почти то же самое, как если бы на флагшток вывесили черное пиратское полотнище. Определить по нему государственную принадлежность невозможно, и Либерия к таким судам не имеет ровно никакого отношения. С капитанами таких полупиратских кораблей никто особо не церемонится, заступаться за них некому. О них попросту забывают и предоставляют самим выпутываться из неприятностей. А за незаконный китовый промысел можно угодить за решетку лет на пятнадцать. Капитан нефтевоза очень мандражировал по этому поводу. – Не вижу логики, – продолжал он, нервно постукивая пальцами по машинному телеграфу, – ведь мы за время стоянки, пусть и короткой, могли избавиться от груза и прийти к экологам уже чистенькими!

– Верно, черт возьми! – согласился «гринписовец». – Если нас засекли, то уж будут вести до конца, и все ваши опасения вполне обоснованны. И потом, не хотелось бы акцентировать связь «Афродиты» с базой НАТО. Кстати, кэп, почему эта ржавая калоша носит такое божественное имя?

– Не знаю, – пожал плечами капитан танкера-челнока, – когда я принял команду, название уже было, а в судовом журнале никаких сведений на этот счет нет. Так как насчет захода в Туле?

– Мы не пойдем в Туле. Гарпунеры уже отпустили детенышей, и их туши, золотистые в лучах заходящего солнца, волны потихоньку относили подальше от борта танкера. Курс – на датскую китобойную базу. – «Гринписовец» грузно поднялся с кресла. – Капитан, – попросил он, – я чертовски устал после операции, пойду прилягу, а вы отдайте распоряжение закрыть от посторонних глаз все системы спутниковой связи, навигации и всего того, чего на этом судне быть по определению не должно.

– А гарпунная пушка?

– Демонтируйте. При подходе к Туле у нас ее снимут с борта.

– Есть, сэр! – по-военному козырнул капитан.

Глава 5

– …для этого на борт нашей субмарины прикомандировываются двое ученых-зоологов, которые и будут фактически руководить операцией, – сидя в каюте большого российского рефрижераторного рыболовецкого судна, Морской Волк передавал своему старпому, верному помощнику и соратнику, капитану III ранга Николаю Даргелю, смысл беседы, которую он имел накануне с начальником ГРУ ВМФ вице-адмиралом Столетовым Виктором Павловичем.

– И Палыч позволил сухопутным руководить «Макаровым»?! – Брови старшего помощника поползли вверх. – Да ни в жизни в это не поверю! Кто ж им разрешит совать нос на совсекретный объект? Странно, что Столетов вообще на это согласился.

– Командовать кораблем буду, естественно, я, но под их чутким руководством. – Морской Волк тяжело вздохнул. – Куда идти, что делать, за кем гоняться. – Кап-два испустил еще один тяжелый вздох.

Старпом минуту понимающе помолчал и спросил, не уходя, однако, от темы:

– Илья Георгиевич, а в чем, собственно, заключается наша задача? Мы-то что с китами можем сделать?

– Не знаю, Коля, не знаю. – Макаров достал сигареты и закурил. – Есть только предположения. Во-первых, – он глубоко затянулся, обдумывая мысли, – если судить по тому, что в трюме БРС специалисты сейчас устанавливают на верхней палубе нашей малышки некое странное орудие, вероятно, гарпунную пушку, – он снова затянулся и сбросил пепел, – нам в ближайшее время придется под руководством уважаемых академиков и кандидатов наук выйти в море на китовый промысел.

– На секретной лодке бить китов?! – опять удивился старпом. – Но зачем?

– А вот об этом надо будет спросить у наших зоологов-ихтиологов, – Морской Волк нервно улыбнулся, – поскольку наше суденышко не приспособлено для обработки туши размером больше нашей субмарины, значит, либо мы ее станем буксировать, либо поблизости окажется наш корабль-матка БРС, который кита и подберет. А вот что с ним будут делать профессора – это уж не наша с тобой забота.

– А где гарпунеров приказано взять на борт?

– Нигде. Очевидно, пришлют с академиками. А может, они сами будут рыбачить. Не знаю, Коля, ничего не знаю.

– Да-а-а-а, Илья Георгиевич, – задумчиво протянул старший помощник, – невеселые у нас перспективы вырисовываются.

– Куда уж веселее, – согласился с капитаном III ранга Макаров. – Охотиться придется на поверхности, лишний раз всплывать и светиться. А то и не единожды.

– Что за бред? – пожал плечами Даргель. – У них что, на всем пространстве северных морей нет китобойца или какой другой посудины, чтобы спокойно кита заарканить?

– Очередной флотский маразм, – спокойно ответил привыкший ко всему командир. – Повторяю, это – не наша забота. Приказы следует выполнять. А вот что нас с тобой в первую голову должно волновать, так это сокрытие тактико-технических характеристик нашей малютки. – Морской Волк встал и потянулся к графину с водой.

– Там «шило», – предупредил старпом.

Командир снял стеклянную пробку и недоверчиво понюхал содержимое.

– Целый графин спирта? – усомнился он. – Или разбавленный?

– Обижаете начмеда, чистый, – уверенно произнес старпом.

– А майор все шутит, – командир покрутил графин в руках, приподнял, опустил, потом решительно налил полстакана, выпил в один глоток и запил водичкой из-под крана. – Х-х-х-хох! – могуче пронеслось по каюте. – Дай закусить!

Старпом протянул сигарету.

– Придумай для начмеда байку, мол, Морской Волк захотел водички, и так далее. Не будем разочаровывать костоправа. – Он снова глубоко затянулся и продолжил: – Так вот об академиках. Люди они ученые, а значит, любопытные. Наверняка будут спрашивать, почему на нашей лодке нет ни одной российской маркировки, почему все продукты заграничные, как быстро мы можем двигаться под водой, что это за странное покрытие у нашей субмарины, и еще сотню-другую вопросов зададут.

– Так, а что они поймут? – невозмутимо ответил старший помощник. – Ну, скажем мы им, что корпус у нашей малютки титановый, или что антисонарное покрытие, и что? Что это им даст?

– Им, может, и ничего… – командир по-птичьи склонил набок голову, прищурил один глаз и, хищно поглядывая на графин, продолжал: – Но люди они, как ты понимаешь, не бессловесные. Наверняка будут рассказывать о своих подводных похождениях. И если попадется человек, мало-мальски понимающий во флоте, хотя бы вроде нас с тобой, то поймет, что при таком покрытии наша субмарина неуязвима для любого обнаружения, а нырнуть может на полуторакилометровую глубину, что делает нас неуязвимыми для глубинных бомб. Что отсутствие Андреевского флага и всего, способного навести на мысль о России, предполагает, что наша подводная лодка по сути – капер, пиратское судно. Ай, да ну их к черту! Расстройства одни! – Командир вскочил и плеснул из графина еще одну дозу. – Одним словом, – произнес Морской Волк, слегка переведя дух, – твоя задача – собрать экипаж и тщательно проинструктировать, что можно говорить, а чего не следует.

Старпом, внимательно слушавший и наблюдавший за командиром, спросил:

– А что я им скажу?

– Пусть не стесняются, – Макаров пришел в хорошее настроение, – и врут напропалую. Правды не говорить, а сказки – сколько угодно. Желательно дифференцировать в большую сторону. Пусть мы будем эдаким «Наутилусом» наших дней.

– Ясно, товарищ командир. – Старпом улыбнулся и привстал, собираясь уходить, но Макаров задержал его. За иллюминатором, сквозь мерный шорох волн, послышался приближающийся шум вертолетных винтов.

 

– Кажется, начальство пожаловало, – озабоченно произнес Морской Волк и обратился к Даргелю: – Вот что, Николай, поди-ка встреть прибывших, а я пока лаврушки пожую.

– А зачем лаврушка? – удивился старпом. – Мы пока не на задании и не на дежурстве. Приказано отдыхать, а где и как – это уж наше дело.

– Да я не о флотских, – отмахнулся командир. – Вдруг это наши светила науки прибыли? Что я им, про морские традиции рассказывать буду? – Он презрительно фыркнул. – Лучше уж лаврушки.

– Есть встретить, товарищ командир! – Старший помощник надел пилотку и вышел.

Оставшись один, Макаров полностью открыл клапан воздуховода, ребром сунул в иллюминатор стальную задрайку, помахал руками, рассеивая клубы табачного дыма, очистил пепельницу, сунул в рот листик лавра и с очень озабоченным и деловым видом уселся ждать гостей. Через минуту они в сопровождении Даргеля постучались в каюту.

– Войдите! – довольно раздраженно крикнул командир, делая вид, что его отрывают от важного занятия. Надо было сразу показать этим книжным крысам, кто есть кто. То, что прибыли ученые, он теперь не сомневался. Начальство всегда входило без стука.

Дверь распахнулась, и в каюту вошел пожилой человек в очках. Точь-в-точь оживший портрет известного собакореза Ивана Павлова. Океанолог, очевидно, знал о сходстве с мировой знаменитостью и нисколько не комплексовал по этому поводу. Наоборот, всячески поддерживал свой имидж. В его костюме даже наблюдалась некоторая старомодность – стародавний крой костюма, галстук в виде какой-то витиевато завязанной синей тесемочки…

– Можно? – робко спросил светило, неуклюже протискиваясь в узкую дверь. Мужчина был довольно крупного телосложения.

– Можно Машку через… – зычно гаркнул Морской Волк, потом оторвал глаза от бумаги, которую он якобы тщательно изучал, глянул на вошедшего и махнул рукой: мол, что с вас, штатских, возьмешь?

– На флоте нужно говорить: «Разрешите», Николай Иванович, – прожурчал за спиной мужчины бархатный голосок, и в комнату вошло чудо в юбке. Вернее, в юбочке, или в некотором ее подобии, едва прикрывающем стройные ноги сексапильнейшей блондинки с бюстом, как у Мэрилин Монро. – Разрешите? – Блондинка взмахнула длинными ресницами, вопросительно уставилась на командира и, не дожидаясь позволения, деловито вошла в каюту. Следом с озабоченным видом протиснулся старший помощник.

Командир откашлялся, прочищая перехватившее горло, и уже более дружелюбно произнес:

– Входите. Присаживайтесь. Капитан второго ранга Макаров Илья Георгиевич, – представился он. – А это мой старший помощник…

– Мы уже познакомились, – безапелляционно перебила красотка, кивнула хорошенькой головкой и проворковала: – Младший научный сотрудник Лариса Крутолобова.

«Ну, Столетов! Ну, удружил, адмирал! Морду ему набить!» – скрипнул зубами командир.

– Николай Иванович Расторгуев, академик, – протянул широкую ладонь мужчина, и Макаров с удовольствием ощутил крепкое пожатие.

– Извините, гражданочка Крутолобова, – язвительно спросил командир, – а вы по какому вопросу, товарищ сотрудник младший, прибыли на борт военного судна?

– Можно Лариса, или уж «товарищ Крутолобова», – снисходительно разрешила женщина и уничижительно глянула на командира.

– Ларисочка у нас незаменимейший человек и в этом круизе мой ассистент, – вступился за девушку академик, хотя та, судя по всему, прекрасно могла постоять за себя и сама. – Вот, – океанолог протянул Макарову запечатанный сургучом пакет, – как я понимаю, здесь все распоряжения от господина адмирала Столетова.

«Тьфу ты, черт! – выругался про себя командир, – и этот туда же. Интеллигенция! „Белая кость“! Привет, подводники!»

Макаров молча принял пакет, небрежно распечатал его и стал читать. Ничего нового узнать он не надеялся. Предписано принять… Разместить… оказать всяческое содействие… Ага! Завтра выйти в море. Ну, хоть что-то по делу.

– А-а-а-а-а-а… – растерянно заголосил старпом, и Морской Волк оторвался от чтения. Младший научный сотрудник Крутолобова щедро наливала себе водички из командирского графина.

– А-а-а-а-а… – присоединился к старпому Макаров, но что сказать – не знал, не успел сообразить.

Девушка, меж тем, набулькала треть стакана и в два глотка опорожнила посудину. Моряки во все глаза смотрели на девушку. Но ничего не произошло. Она отвернулась к умывальнику, открыла воду и стала ополаскивать граненую емкость.

– Это «Боржоми» или «Нарзан»? – по прошествии нескольких секунд чуть сдавленным голосом поинтересовалась девушка.

– А для кого как, – Морской Волк принял вызов. – Кому как нравится, тот так и называет. Я называю это «шило».

– А можно мне? – поинтересовался академик. – У меня, знаете ли, желудок побаливает, так мне очень полезно пить минеральную воду.

– Не стоит, Николай Иванович, – девушка мягко отвела руку своего научного руководителя и вежливо-холодным тоном поинтересовалась: – Не могли бы вы, товарищ Макаров, показать наши апартаменты? Лично мне хотелось бы немного отдохнуть после перелета.

«Еще бы, – пронеслась злорадная мысль в голове Морского Волка, – закусить-то надо! Треть стакана опорожнила! Ученый, елки-метелки!»

– Конечно. – Он кивнул головой.

В дверь снова осторожно постучали, и в каюту просунулась голова вахтенного офицера БРС:

– Разрешите, товарищ капитан второго ранга?

– Я распорядился, чтобы товарищей океанологов пока расселили в каюты сейнера, – пояснил старпом Макарову. – Извините, – он обернулся к гостям, – мы не ожидали вас так скоро и на нашем корабле подготовить жилье не успели.

– Ничего-ничего, – примирительно пролепетал академик, – мы в экспедициях привыкли к спартанским условиям. Пойдемте, голубушка, – он галантно взял ассистентку под локоток.

– Вахтенный! – рыкнул командир, оставляя в разговоре, как и положено, последнее слово за собой. – Покажете прибывшим каюты, введете в курс дела, где гальюны, кают-компания и все такое прочее.

– Есть! – откозырял старший лейтенант, пропустил гостей вперед и мягко прикрыл дверь.

– Ну, что скажешь, старпом? – Командир вопросительно глянул на Даргеля.

– Женщина на корабле – быть беде… – расстроенно вздохнул старший помощник.

– Это не женщина, – обреченно усмехнулся Морской Волк. – Это – бомба.

– Да-а-а, удружил нам Столетов…

– Ладно, дуй к экипажу, проведи с ними политбеседу.

– Какую политбеседу? – не сразу понял Даргель.

– Ту, о которой мы с тобой только что говорили: о сохранении бдительности и режима секретности, – пояснил командир. – Думается, если уж нашу малышку посылают на такое, казалось бы, плевое дело, то не все так просто, и расслабляться не надо. Столетов знает, что делает.

«Ох, намаемся мы с этой Крутолобовой!» – снова подумал Макаров, оставшись в каюте один. За экипаж он не волновался. Люди подбирались по особому принципу. Все опытные офицеры со стажем, а не «голодные» моряки, по полгода не видевшие листвы на деревьях, все сироты безродные, прошедшие суровую детдомовскую школу. Люди, знающие, что в случае чего – никто из них не спасется, в плен не попадет. А и попадет – все равно смерть. Государство от них откажется, а родни нет. Нет, за экипаж он не беспокоился. Он почему-то, очень смутно, обеспокоился за себя…

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16 
Рейтинг@Mail.ru