Сергей Зверев
Арктическая жара
6
Командир гвардейской части ВДВ полковник Герман Федорович Хорошев сидел за столом в своем служебном кабинете. Помещение мало чем отличалось от великого множества себе подобных. Кроме стола и нескольких стульев, здесь находились деревянный шкаф и сейф. На одной стене висела репродукция картины с изображением десантников времен Великой Отечественной войны. На другой стене – портрет президента Российской Федерации. Рядом располагался щит с государственным гербом. В специальной тумбе находились древки двух флагов – России и войск ВДВ.
Кроме комчасти, в кабинете находились двое его подчиненных. Один – молодой светловолосый парень в форме старшего сержанта. Второй выглядел чуть постарше, имел короткую стрижку, был одет в форму прапорщика. Оба стояли перед полковником навытяжку и напряженно молчали. Он специально вызвал их к себе, чтобы лично провести разбор полетов и узнать еще одну версию недавнего инцидента.
Герман Федорович нахмурил свои густые брови. Некоторое время он безмолвно смотрел на бойцов. Для них это было хуже всякой пытки. Они с удовольствием променяли бы его сверлящий взгляд на любые ругательства и крики в свой адрес. От этого взгляда им хотелось провалиться под землю. Душераздирающее молчание продолжалась недолго. Хотя после приглашения зайти в кабинет первое слово командира для них прозвучало спустя целую вечность.
– Ну что, ребята? – спокойно, но с некой особенной горечью в голосе начал он. – Опозорили вы нашу часть. Перед всем городом опозорили. Причем очень серьезно. Возможно, что даже в Москве нас будут склонять из-за вас. Скажут, что у полковника Хорошева сплошь все пьяницы и дебоширы. Вы хотя бы на мгновение задумывались о вероятных последствиях?
Подчиненные не решались что-либо говорить в ответ. Зная его нрав, они по-прежнему хранили полное молчание.
– Ни черта вы не задумывались. Вы и сейчас наверняка не осознаете свою вину. Поймите же вы, наконец, в чем я вас упрекаю. Я не виню вас за то, что вы ввязались в драку с милицией. Хотя и не одобряю такого поступка. Мне стыдно за вас по другому поводу. Ну, начали вы с ними разбираться в городе, так и заканчивайте там. Вы же десантники. Профессионалы. Я вам доверяю выполнять самые ответственные задания. И что же получается? А, Володя? А, Александр? – Он вопросительно кивнул сначала сержанту, а затем прапорщику. – А получается, что вы не в состоянии справиться с мелкими вымогателями из милиции. Бежите от них, как черт от ладана. А самое главное – норовите спрятаться за забором военной части. То бишь фактически за моей спиной. А мне потом приходится устраивать словесный кикбоксинг, чтобы отбрехаться от целой кучи проверяющих… Как вы только этого лейтенанта говнистого нашли! Он ведь тут полгорода на уши поднял. Все в точности, как и грозился. Жалобами завалил и прокуратуру, и комендатуру, и чертову бабушку. А вам хоть бы хны. Сидят себе в части и в ус не дуют. Надо бы вас примерно наказать. Тогда не будете вытворять, что в голову взбредет. Что сержант Локис скажет?
Вопрос адресовался младшему из пары. Тот не преминул продемонстрировать находчивость и браво заявил:
– Товарищ полковник, разрешите не согласиться с вами. Мы не бежали в часть прятаться. Мы просто вернулись к себе домой. Это ведь наш родной дом!
– Складные песни поешь. Может, на «Евровидение» поедешь? – усмехнулся командир части. – Вот ты говоришь, дом родной. А, ввалив менту, ты побежал бы домой, папу-маму подставлять? Я почему-то сильно в этом сомневаюсь. Хотя, может быть, ты в подростковом возрасте так и делал. Где-нибудь на стороне бедокурил. А потом дома за мамочкиной юбкой прятался.
– Никак нет, – вспыхнул сержант. – Я такими вещами никогда не занимался. Да и если бы за мною числились такие грешки, вы бы первым об этом знали. Вы прекрасно знаете мою биографию. Не один раз изучали мое личное дело. Если что-то когда-нибудь и было, то только ради восстановления справедливости.
– То, что ты любитель восстанавливать справедливость, я знаю, – покивал головой Хорошев. – Но ты мне объясни, зачем было задираться с этим лейтехой? Что он такого тебе и твоему другу сделал? Вы же и его самого, и его напарников отметелили будь здоров! Неужели все это было по делу? Мне сдается, что у вас просто кулаки чесались. Сходили бы в наш спортивный зал. Груши бы поколотили. И вам бы разминка была, и мне бы сейчас никто мозги не пудрил.
– Ничего у нас не чесалось, товарищ полковник. Мы отметелили этих уродов по делу, – без лишних комментариев сказал Локис.
Эта краткость не вполне устроила командира. Он чувствовал, что за ней кроется недосказанность. Полковник включил свой сверлящий взгляд, обратил его на прапорщика и спросил:
– А что ты все время молчишь, Александр? Почему ты не остановил младшего по званию от опрометчивого поступка?
– Так ведь не было никакого опрометчивого поступка, товарищ полковник, – ничуть не стушевался коротко стриженный. – Эти гаврики сами нарвались. Я пытался с самого начала не допустить крайности. Но они показались очень уж подозрительными. Документов не предъявили. Сразу стали нам угрожать. Память нашего погибшего друга осквернили. Мне вообще показалось, что это оборотни в погонах. Поэтому, когда они начали дергаться, я не мог просто стоять и смотреть на то, как меня пытаются избить.
– Но три милиционера утверждают, что драку затеяли вы! И сейчас все контролирующие ведомства готовы мне противотанковый еж под череп загнать. И все как один повторяют, как я мог такое допустить.
– Товарищ полковник, мы с Галчей… – попытался объясниться Володя.
– С кем? – нарочито сурово переспросил Герман Федорович.
– С прапорщиком Галченковым, – поправился сержант, – отстаивали честь ВДВ и погибшего товарища. Вы вправе нас наказать за это. Но только, пожалуйста, не упрекайте. Если бы мы этого не сделали, то не могли бы и дальше называть себя десантниками.
Командир посмотрел на него долгим взглядом. На этот раз в его взгляде читалось уважение и настоящая отеческая любовь.
– Эх, вы, черти, черти, – наконец по-доброму улыбнулся полковник. – Не могу я вас предать, выгораживая себя. Дело намечается нешуточное. Но мы как-нибудь справимся без вашего присутствия.
– Вы собираетесь нас укрывать? – несколько удивленно спросил Локис.
– Не совсем. Этот лейтенант после вашего с ним общения немножко приболел, – пояснял Хорошев. – Его все-таки свезли в больницу. Но есть одно «но». Завтра он собирается заявиться сюда со следователями для опознания обидчиков. Весь личный состав, находящийся в части, будет подвергнут осмотру. Естественно, что вас здесь не должно быть.
Бойцы округлили глаза от изумления. Последние слова комчасти трудно было трактовать однозначно. Он явно давно что-то придумал, но не стал сразу говорить.
– Вы же не отправите нас в отпуск? – настороженно уточнил Александр.
– Насчет отпуска вы точно обойдетесь, – командир сразу развеял настороженность. – А вот специальная командировочка вам вовсе не помешает. Там вы свою ловкость покажете в настоящем деле. И никто вас за нее упрекать не станет.
Сержант с прапорщиком переглянулись. Слова полковника звучали немного странно. Они не понимали, как тот сумел подгадать спецкомандировку именно к этому конкретному времени. Отсюда возникло сильное подозрение, что комчасти шутит. Сержант не желал оставаться в плену двусмысленности. Он попросил разрешения обратиться и задал волнующий его вопрос:
– Вас следует понимать в прямом смысле?
Хорошев звучно рассмеялся и промолвил:
– Да уж куда еще прямее! Я смотрю, ребята, вы все-таки немного переволновались. Уже не отличаете, где командир шутит, а где правду– матку рубит.
Локис и Галченков виновато пожали плечами. Им было нечего сказать в свое оправдание еще и по такому поводу.
– Мы обязательно исправимся, – все же надумал пообещать сержант.
– Отлично, – улыбнулся комчасти. – Но давайте сейчас на время отставим шутки в стороне. И вернемся к вопросу о вашей командировке. Менее чем через час за вами прибудет машина. Вы в срочном порядке отправитесь в Раменское. А если быть более конкретным, то на аэродром МЧС. Возникла надобность составить сборную команду разного рода специалистов. Команда должна будет отправиться куда-то на Север. Куда точно, вам там обязательно объяснят. Мне как раз приказали двух таких специалистов подобрать. Вы понимаете, что я слишком много не думал. Сразу остановился на ваших кандидатурах. Вы по всем предъявляемым параметрам подходите. Да еще и этот инцидент с милицией… Так что езжайте с богом. Выполняйте все требования надлежащим образом. Надеюсь, что хоть там вы меня не подведете. А мы здесь как-нибудь без вас разберемся. И с милицией, и с проверками разных ведомств.
– Спасибо, товарищ полковник! – дуэтом выпалили бойцы.
– Да, и еще есть один немаловажный момент. Запомните кое-что на всякий случай. В журнале, как обычно, я сделаю отметку о вашем отбытии. Только время проставлю чуть-чуть другое. Пусть по нашей документации будет получаться, что вы отправились в Раменское за несколько часов до начала драки у кладбища. Вы уж и здесь тоже не оплошайте, ребятушки. В вас-то я по-настоящему верю.
Подчиненным льстила такая забота со стороны командира части. Но одновременно им было немного неловко. В сущности, выходило, что полковник за их недавние «подвиги» брал огонь исключительно на самого себя. И Локис, и Галченков в очередной раз осознали весьма важную вещь. Перед ними находился настоящий офицер, человек чести. Такой, как Герман Федорович, никогда не даст своих в обиду.
Бойцы продолжали стоять по стойке «смирно». Правда, вытяжка уже была совсем другой, нежели в самом начале беседы.
– Да вы расслабьтесь, – снова обратился к ним Хорошев. – Я понимаю, что лейтенант сам во всем виноват. Вы же поминали боевого друга. А милиция в этом случае вела себя по меньшей мере неправильно. Я вполне допускаю, что пара ментовских фраз заставила вскипеть ваши сердца. Тут уж мне действительно трудно быть посторонним нейтральным наблюдателем. Кто знает, как бы я сам повел себя на вашем месте. Может быть, так же, как и вы, не сумел бы удержаться. Оскорблять память погибшего солдата – это самое последнее дело. И тот, кто на это способен, является гнилым и никчемным человеком. Он не подлежит оправданию… Да-а… А ведь уже целых сорок дней прошло, как Валеру похоронили. Отличный был парень. Поминать товарища – это ведь не грех и не преступление.
Полковник поднялся со своего места и вышел из-за стола. Он приблизился к сейфу и быстрым движением открыл его. К немалому удивлению подчиненных, командир извлек изнутри початую бутылку водки и три граненых стакана. Затем кивком головы подозвал бойцов. Обычаям Герман Федорович следовал не только на словах.
7
Минуло двенадцать часов с момента происшествия на полярной исследовательской базе. Центр еще утром начал бить тревогу. Причиной тому был невыход на связь Дмитрия Никитенко. Дальнейшие попытки связаться с базой оказывались тщетными. Царило полное молчание. Никто не мог понять почему. Тем временем поступила информация о том, что сейсмологические службы ВМФ России зафиксировали мощные толчки в районе расположения базы. Это еще больше подлило масла в огонь. Организаторы экспедиции немедленно настояли на организации поисково-спасательных работ. Было неясно, что произошло. Но еще более очевидной представлялась необходимость решительных действий. В центре были готовы к самому худшему варианту развития событий. Но все же продолжала теплиться надежда на то, что с полярниками ничего страшного не случилось. На самом деле лишь отъявленные оптимисты могли связывать молчание связиста с неким техническим сбоем.
Первыми, кто отправился в место расположения базы, были российские военные Северного флота. Они незамедлительно отреагировали на информацию НИИ Арктики и Антарктики о вероятном бедствии полярников. В довольно сжатые сроки был снаряжен вертолет. Группа спасателей отправилась на нем к месту недавней катастрофы. Погодные условия позволяли без особых проблем воспользоваться воздушными путями сообщения.
Когда вертолет приблизился к расчетной точке, все пассажиры нетерпеливо взглянули в окна. Им открылась поистине ужасающая картина. Ледник выглядел словно поле после битвы. Довольно большую площадь составляли многочисленные глыбы льда. Они находились в воде. Между ними можно было заметить куски древесины и искореженный пластик. Кроме того, там же виднелись трупы полярников. Эти люди погибли, но до конца боролись за свои жизни. Многие из них так и остались в обнимку со льдинами, на которые хотели взобраться.
Чуть в стороне на более-менее прочном льду просматривались руины трейлеров и некоторых других сооружений. Им чудом удалось остаться на поверхности и не попасть в ледниковые трещины. Модуля связи в положенной точке не было. Там как раз наблюдалась широкая расщелина. Среди руин находились люди. Сначала не было ясно, живы ли они. Однако с приближением вертолета уцелевшие полярники дали о себе знать.
Пилоты долго кружили над остатками базы. Они выбирали место возможного приземления. Наконец им это удалось сделать. Винтокрылая машина пошла на снижение и вскоре оказалась на льдине. Часть команды спасателей отправилась на поиски людей. Действовали они весьма споро. Несколько раненых полярников были эвакуированы с места недавнего бедствия. Все замеченные тела погибших были извлечены из воды и помещены в специальные мешки. Тем временем другая часть команды принялась за обследование краев льда, а также брали пробы воды. Без этого нельзя было обойтись. Ведь полученные в ходе этих работ данные могли в значительной мере пролить свет на характер катастрофы.
Свидетельства спасенных людей оказались сбивчивыми. Они не давали полного ответа на вопрос: что же произошло ночью на российско-норвежской полярной базе?
8
Аэродром МЧС в Раменском жил своей обыденной жизнью. Что уж поделаешь, если каждый день где-то проявляется чрезвычайная ситуация! Спасатели всегда готовы прийти на помощь. Борьба с чрезвычайными происшествиями для них самая настоящая повседневность. Поэтому нисколько не удивительно, что одни команды загружались в самолеты и улетали в район какого-нибудь происшествия, а другие в то же самое время возвращались после выполнения своей спасательной миссии. В глаза бросались белые туши «Илов». Каждый из них был готов к вероятному полету. Приказ о вылете мог поступить в любую секунду. В ангарах работали техники. В стеклах окон башенки КДП отражалось июльское солнце.
В административном здании аэродрома находился небольшой конференц-зал. В нем был вывешен проекционный экран. Людей в зале собралось немного. Их костяк составляла сборная группа спасателей. Она состояла из пяти человек. В число этой пятерки входили старший сержант Владимир Локис и прапорщик Александр Галченков, а также бойцы МЧС. Решение о формировании группы было принято сразу же после невыхода на связь российско-норвежской полярной базы.
В зал вошел мужчина в форме капитана. Он назвался представителем штаба по спасению полярников и приступил к инструктажу.
– Вы все наверняка в курсе, с какой целью были сюда приглашены, – говорил он. – Если по ходу у вас будут возникать вопросы, то просьба поднимать руку и задавать. Меньше всего мне хочется недопонимания.
Пятерка понимающе закивала головами. Капитан продолжил свой рассказ:
– Итак, международная полярная экспедиция попала в зону катастрофы. Причиной катастрофы стали подземные толчки. Какая-то часть людей погибла. Какую-то часть удалось спасти. Но есть одно весьма примечательное обстоятельство. Огромная льдина откололась от платформы и ушла в открытое море. А на ней остались люди и, возможно, оборудование. На самом высоком уровне было принято решение разобраться с ситуацией. Во-первых, необходимо проанализировать все данные насчет течения, ветра и прочего. Это для того, чтобы определить, куда могло унести льдину. Над этим сейчас работает группа отличных специалистов. В скором времени все данные будут у нас руках. Во-вторых, необходимо избежать утечки ценной информации. Есть вероятность, что носители с ней не погибли во время катастрофы и находятся в данный момент на дрейфующей льдине. Поэтому на льдину и отправляется группа, состоящая из вас. Мы не должны допустить промедления. В противном случае первыми туда смогут добраться норвежские спасатели. И тогда ценная информация наверняка попадет норвежцам. Этого никак нельзя допустить. Да и к тому же стоит лишний раз продемонстрировать мировому сообществу профессионализм и оперативность российских спасательных служб.
Локис поднял руку. Инструктор тут же дал возможность ему высказаться.
– Вы хотите сказать, что мы будем действовать от имени МЧС? – спросил Володя.
– Да. Ваша группа во всех документах будет фигурировать как команда Министерства по чрезвычайным ситуациям. Вы все, вне зависимости от места теперешней вашей службы, будете проходить в качестве бойцов МЧС. Вы должны понимать деликатность ситуации. Норвежцам совсем необязательно знать, что в спасении их ученых принимали участие русские десантники. Иначе могут возникнуть лишние вопросы. А вы знаете, как это сейчас на Западе происходит. Пресса раздует эту информацию… Версий всяких навыдвигают. Могут даже спецслужбы приплести. Нам всей этой суеты не надо. У нас с Норвегией более-менее дружеские отношения. Международный скандал на пустом месте России не нужен.
– Вы хотите сказать, что среди нас нет вообще ни одного бойца МЧС? – уточнил Локис.
– Всему свое время, старший сержант, – сдержанно улыбнулся капитан. – Я как раз собираюсь представить вас друг другу. Итак, вы уже поняли, что команда будет состоять из пяти человек. Трое – служащие МЧС. Двое – бойцы ВДВ.
Он начал со спасателей. Командиром группы был лейтенант МЧС Артур Белозерский. Специалистом-медиком – прапорщик Алексей Бабаков. А связь обеспечивал старшина Степан Валевач. Затем дошла очередь и до десантников. Инструктор особо оговорил задачу прапорщика Александра Галченкова и старшего сержанта Владимира Локиса. Она прежде всего состояла в охране. Но особенность состояла не только в этом.
– Понимаете, – объяснял капитан. – До конца непонятно, что там произошло. События, связанные с катастрофой, носят, мягко говоря, весьма странный характер. Мы знаем, что там произошли подземные толчки. Но есть загвоздка. Данный район никогда не славился особой сейсмоактивностью. Никто из сейсмологов землетрясения не предсказывал. Да и сейчас они сами пребывают в немалом недоумении. Ведь получается, что все их расчеты оказываются неверными. А они утверждают, что в других регионах по схожим параметрам не единожды сумели спрогнозировать землетрясение. Возникает вопрос: почему их методики оказались бессильными в данном случае? Я уже отметил, что анализы в настоящий момент продолжают обрабатываться. Но кое-какие предварительные данные у меня уже имеются. Результат анализа воды в районе катастрофы дает возможность делать кое-какие предположения. Вероятнее всего, причиной бедствия стало отнюдь не землетрясение, а рукотворный взрыв.
Все члены группы одновременно загудели от недоумения.
– Террористы? – снова уточнил Локис.
– Пока нельзя сказать ничего определенного на этот счет, – развел руками инструктор. – Будем исходить из этой версии. Но проверять вам ее придется на месте самим.
– Уже есть какая-либо информация о настоящем местоположении льдины? – спросил командир группы.
– Информация есть. Но она постоянно корректируется в связи с новыми данными. Аналитики просчитали, где может быть льдина. Вероятность погрешности их расчетов очень велика. Вы, безусловно, будете опираться на эти и на обновленные сообщения. Однако поиски предстоят не из самых легких. Они в значительной степени затрудняются рядом факторов. Это низкая облачность. Это обилие айсбергов. Это, в конце концов, масса торосов в приблизительном районе дрейфа льдины. Все названные обстоятельства не позволяют в должной мере применить современные поисковые средства. Если бы не было облачности, льдину бы удалось засечь еще сегодня до обеда при помощи спутника. Да и с самолетом было бы гораздо проще. А так пришлось отправить ледокольное судно. Оно большой оперативностью не отличается. Если и доберется до вероятной точки, то не скоро.
– То есть сейчас мы будем работать практически вслепую? – поинтересовался Локис.
– Не совсем вслепую, – отвечал представитель штаба по спасению полярников. – Но некоторый риск есть. В соответствующий район были направлены беспилотные летательные аппараты. Они передвигаются на малой высоте. Вероятность того, что они отыщут льдину, чрезвычайно велика. Когда это произойдет, ваша группа будет немедленно отправлена в тот квадрат. И там соответственно десантируется. Есть еще вопросы?
Буквально на секунду в зале повисло молчание. Однако Володя в очередной раз не удержался от вопроса:
– Все-таки остается не совсем понятной цель вероятного противника. Зачем кому-то понадобилось уничтожать полярную станцию с мирными учеными? Кому она могла мешать? Согласитесь, что это не мешало бы знать. Если враг на самом деле существует, лишняя информация о нем не повредит.
Капитан буквально на секунду замешкался. Затем последовал его довольно уклончивый ответ:
– Дело в том, что российские участники экспедиции одновременно с заявленными работами занимались еще и геологоразведкой. Они искали углеводородное сырье. Шельф, где находилась база, относится к числу спорных территорий. Вполне резонно предположить, что недругов в подобной ситуации всегда найдется больше, чем друзей. Международная конкуренция. Борьба за природные ресурсы. Все это никак нельзя сбрасывать со счетов.
Участники команды внимательно слушали. Локис едва заметно усмехнулся. Он снова собирался задать уточняющий вопрос. Ему хотелось знать, есть хоть какие-то наметки насчет вероятного противника. Однако старший сержант не успел поднять руку. Из вспомогательного помещения в конференц-зал вошел человек в штатском. Он жестом извинился, подошел к инструктору и стал что-то шептать тому на ухо. Инструктор сосредоточенно его слушал и утвердительно кивал головой. Затем штатский направился к столу, где находились ноутбук и мультимедийная установка. Пока он усаживался и разбирался с настройками, капитан для всех пояснил происходящее:
– Только что появилась новая информация. Местонахождение льдины засечено. Сейчас вам будет продемонстрирована видеозапись, сделанная с беспилотного летательного аппарата.
На проекционном экране появилось изображение медиаплеера. Штатский быстро запустил ролик и вывел его в полноэкранный режим. Взорам присутствующих предстала пелена сизых низких облаков. Словно дым, они почти полностью заслоняли собой поверхность льдины. Лишь в нечастых разрывах между ними льдину можно было более-менее разглядеть. На ней просматривалось несколько строений. Это было все, что уцелело после ночной катастрофы. Людей нигде не было видно. По неведению подобное обстоятельство способно было вызвать весьма удручающие мысли. Ведь можно было подумать, что оставшаяся часть полярников погибла. И хоть все члены сборной спасательной группы имели за спиной немалый опыт, инструктор на всякий случай пояснил:
– Вас не должно удивлять отсутствие людей. Звук беспилотного летательного аппарата чрезвычайно слабый. Услышать его возможно лишь непосредственно на льдине. Полярники же наверняка укрылись в домиках. А они обладают отличной теплоизоляцией. Ну а теплоизоляция заодно способствует и изоляции звука.
Демонстрация видеозаписи продолжилась. Достаточно отчетливо был зафиксирован момент, когда от летательного аппарата отделился яркий цилиндрик. Он стремительно понесся вниз и провалился в снег вблизи одного из строений. У зрителей сразу появились догадки по этому поводу. Однако высказаться никто из них не успел. Инициативу перехватил представитель штаба:
– Только что вы увидели, как на дрейфующую льдину был сброшен радиомаяк. Он необходим нам и вам для точного десантирования. Ориентируясь на него, самолет с вашей группой сможет уверенно выйти на точку. Вместе с вами на льдину будет сброшен груз. Он содержит в себе все, что нужно полярникам для выживания. До отправки самолета десять минут.
Все участники команды поднялись со своих мест и двинулись к выходу. Они отличались слаженностью действий. Не позволяли себе никаких, даже самых малейших, заминок. Поэтому в установленное время самолет со спасателями двигался по взлетной полосе аэродрома в Раменском. Тяжело оторвавшись вскоре от ее бетонного покрытия, он взмыл в воздух. Пилоты взяли курс на северо-запад.
