Сергей Виноградов
Наследие. Том первый (1967 – 2016)
Ушла на пенсию Яга
У леса на опушке
Жила-была старушка
Жила-была старушка
Конечно, не одна:
С ней жили два котяры
И пёс такой же старый
И пёс такой же старый
К тому же хромой.
Давно уже не тявкал
Сидел себе под лавкой
Сидел себе под лавкой
И время коротал.
Ещё была бурёнка
По прозвищу Алёнка
По прозвищу Алёнка
И Петя – петушок
Кричал весь день на крыше.
Ещё под полом мыши
Ещё под полом мыши
А с ними крот слепой.
В избушке же, конечно,
Была большая печка
Была большая печка
И ступа у окна,
Но ступа не летала —
Старушка старой стала.
Старушка старой стала
На пенсию пошла.
И отойдя от дела
Всё у окна сидела
Всё у окна сидела
И молодца ждала.
Прошли весна и лето
И осень незаметно
И осень незаметно
С зимою подошла.
Одна осталась бабка
Давно нет пса под лавкой
Давно нет пса под лавкой
От скуки, видно, сдох.
Потом от бабки старой
Сбежали два котяры
Сбежали два котяры
Пошли мышей ловить.
И видимо со страху
Бурёнка дала маху
Бурёнка дала маху
Чтоб съеденной не быть.
Один петух на крыше
Уже на ладан дышит
Уже на ладан дышит
И от того молчит.
И тишина в избушке
У леса на опушке
У леса на опушке…
Конца не знаю сам!
Бездомный Леший
Жил в лесу дремучем, тёмном
Леший старый и бездомный
Никому давно ненужный
Со своей ненужной службой.
И однажды он решил:
Много в жизни я грешил,
Многих я пугал в лесу,
Мало спал, и пил – росу
Надоело всё. Пора бы
Сесть в какой-нибудь корабль
И уплыть. Куда? Туда,
Где большие города.
Вот, где можно развернуться:
Можно чёртом обернуться,
Можно, как там их? Путаной!
Популярным тут же стану!
…Дело сделано. И Леший
Вот уже бредёт неспешно
По проспекту. А кругом
Все бегом, бегом, бегом
И не жизнь, а маята…
Не сбылась, увы, мечта.
– То ли дело, там – в лесу
Не толкнут и не снесут —
Леший горестно вздохнул,
И в проулок завернул…
А теперь начнётся сказка —
Был тот Леший не обласкан
Ни судьбой и ни Ягой,
Только если кочергой…
А в проулке на панели
Сплошь одни мадмуазели
С ними – дядька Черномор:
– Это что за мухомор
Тут пред нами появился?
Ты откуда, дед, явился?
Весь давно зарос ты мохом…
Или, может, слышишь плохо? —
Грозно рявкнул богатырь —
Перепутал монастырь?
То ль со страха, то ль от скуки
Вспомнил Леший про науки —
Как умел народ дурить…
– Может, стоит повторить?
Может тут же превратиться
Мне из Лешего в девицу
Самой сказочной красы?
Борода есть и усы
И никто не отличит
От других таких Кончит!
– Эй ты, рыжий изувер,
Тороплюсь я на концерт,
А когда опять вернусь
Я с тобою разберусь! —
Леший злобно прошипел.
…А потом весь вечер пел
Бесноватым меломанам,
Не увидевшим обмана!
Ну а за полночь у сквера
Вместо дядьки – изувера
Лишь поклонников толпа…
– Слава, видимо, слепа
От неё одна усталость!
Отдохнуть бы где-то малость,
Облик свой назад вернуть,
Прямо здесь и прикорнуть —
Так подумал он и сделал.
Вот и ночь уж пролетела
Вскоре солнышко проснулось
И знакомцу улыбнулось.
Начинался новый день…
– Эй ты, Леший, старый пень,
Вот и ты сюда явился?
Но совсем не удивился
Леший голосу тому —
Интересно самому:
С виду милая бабуся…
– Это ты, моя Ягуся?
Я тебе так рад, так рад!
Ну, а где твой старший брат?
Брат, Кощей, ещё живой?
– Помер братец. Головой
Видно тронулся от водки…
– А ведь с ним мы одногодки-
Леший вдруг слезу пустил-
Я себе бы не простил
Если б спиться дал ему…
– Что ты мелешь, не пойму!
Ты оставь телячьи ласки
Мы с тобой давно не в сказке.
Здесь же надо выживать —
Кто любить, кто воровать.
Есть у каждого работа —
Не чета твоим заботам.
– Ну а что же делать нам?
Предаваться тихо снам
Где-нибудь в сыром подвале?
Так я выживу едва ли!
Это ж надо, дёрнул чёрт.
Не подскажешь, где тут порт?
– Ты, видать, с утра набрался
Иль в Америку собрался? —
Как всегда, Яга съязвила, —
Впрочем, даже очень мило
Даму пригласить в круиз…
– Приглашаю в Штаты, мисс!
…Много времени иль мало
Пролетело и настало
Время им в Нью-Йорк прибыть.
Все невзгоды позабыть.
Вот совсем уж город виден.
С виду, вроде, безобиден,
Полисмен и тот не страшен.
– Вы откуда? Рашен?
– Рашен!
– Паспорт ваш?
– Конечно, мой!
– Вам тогда туда. Домой.
И без лишних разговоров
Дядя Сэм почти как боров
Паспорта назад вернул
И корабль развернул.
…Так и кончился круиз.
– Я же знал, что ты не мисс.
Там таких хватает дам!
Может в вольный Амстердам?
Вот где сразу сгинет грусть!
– Я домой хочу. На Русь! —
Заартачилась Ягуся —
Там в монашки подстригусь я!..
– Ну а я куплю закуски…
– Кто тут шлёпает по-русски?
Неужели земляки?
Я ж извёлся от тоски!
Здравствуй, Леший, милый друг,
Я смотрю, а ты ли вдруг?
Это ж я твой друг – Горюша!
Дело есть. Меня послушай:
А давай-ка мы с тобою
В небо взмоем голубое…
– И куда же вы?
– В Россию!
– Что ж меня вы не спросили?
Что ж мне снова быть одной?
– Хватит, старая, не ной.
Полезай скорей. Иначе
Улечу. Тогда поплачешь!
Хватит места для двоих
И тем более своих…
…Долго ль коротко ль и вот
Прилетел их самолёт
С логотипом «Змей Горыныч»
Прямо в сказку. Без бензина.
Дом Яги ещё стоит
Рядом с ним Бессмертный спит
Ступа с помелом на месте —
Наконец-то снова вместе!
Всё так сказочно знакомо…
– Значит, снова жить без дома!
Лучше так, – подумал Леший
И побрёл в свой лес неспешно…
Ну а вам простой совет:
Не сошёлся клином свет
На Америках с Европами —
Так не будьте остолопами!
Царское слово
Не в заморском государстве,
А в одном обычном царстве
Жил и правил царь Горох.
Стал совсем с годами плох.
Помирать почти собрался
Напоследок так набрался
Что три дня лежал с похмелья.
Протрезвев, зовёт Емелю.
И Емеле говорит:
– Всё внутри меня горит
Синим пламенем пылает.
Где-то есть вода живая.
Значит, воду ту найти!
– Ты, уж батюшка, прости
Только это всё – лишь враки,
Пиво есть и даже раки
Даже водка есть. Вода же
Не поможет тебе даже.
И меня ты не губи.
Лучше чарку пригуби —
Был ответ его Гороху…
– Водка вроде бы не плохо,
Но болит с ней голова-
Были царские слова.
– Мне вода нужна и точка.
А тебе в награду дочку
И полцарства дам, быть может…
Если мне вода поможет.
Если ж не исполнишь волю —
Вмиг без пенсии уволю!
Или на кол посажу…
Впрочем, завтра погляжу.
Ты же щуку расспроси,
Где найти нам на Руси
Чудо – воду, но живую,
А не ту, чем здесь торгуют
Под названьем «Самопал» —
Царь сказал и вдруг упал
Без движения, без вздоха…
– Точно, значит дело плохо.
А вот царская награда
Мне, пожалуй, то, что надо.
Так что я не лохонусь
И с живой водой вернусь! —
Прошептал Емеля тихо
И помчался к щуке лихо.
Невод в речку опустил
Щуку ближе подпустил
И поймал за жабры щуку,
Но всего одну лишь штуку…
– Отпусти меня, Емеля,
Ты же, братец, не с похмелья
Чтоб выведывать про воду.
У царя полно заводов,
Там есть даже минералка…
А меня, тебе не жалко? —
Щука молвит: умоляю!..
– Мне нужна вода живая —
Ей Емеля говорит —
У царя внутри горит.
И пока он вдруг не помер
Подскажи хотя бы номер,
Чтобы срочно позвонить,
А меня легко винить!
Щука номер подсказала
И с ближайшего вокзала
Привезли бутыль воды:
Фирма «Чистые пруды».
Долго ль, коротко ли дело
Наш Емеля обалдело
Побежал к царю назад.
Да и тот Емеле рад.
Выпил царь воды живой —
Всё в порядке с головой.
Тут и вспомнил про награду…
– А тебе Емеля надо
Те полцарства? Может лучше
От меня кафтан получишь?
Иль карету? Но не трон!
Слово царское закон.
Да и если по закону —
Царь ты будешь не законный
Ну а значит, по сему,
Посажу тебя в тюрьму,
Чтоб не зарился на дочку.
И на том поставим точку.
А мораль всего проста:
Хуже смерти – простота.
А Емеле поделом:
Так не борются со злом!
Не искал бы на халяву
Ни жену себе, ни славу,
Всё бы по другому вышло.
Слово ж царское – что дышло…
Пропавший царь
Как-то раз в одну субботу
Царь не вышел на работу.
В царстве сразу суета
Все кричат: беда, беда!
Кто же царством будет править?
Не пора ль гонца отправить
Пусть узнает, что и как?
Если вдруг чего не так,
Возвратится и доложит.
Может царь лишь занеможил?
Может всё наоборот:
Во дворце переворот!
Возвратится же живой —
Значит царь на троне свой!
…День прошёл, второй и третий.
А гонца всё нет. Лишь ветер
В чистом поле разгулялся
А народ заволновался.
Только зря. На этот раз
Не закончим наш рассказ
Мы трагическим финалом:
Было выпито немало
За три дня гонцом на даче
И с царём и без, а значит,
Царь покуда ещё жив —
У него обычный срыв!
У царя грехи есть тоже —
Разве выпить он не может?
Да и есть к тому же с кем.
…Ну а в царстве между тем
Запустенье и разруха.
От царя с вестями глухо.
И тогда решил народ
Сам свершить переворот.
Для начала – для отчёта —
Снять царя с Доски Почёта.
Дальше – премии лишить,
Но царя оставить жить
Так сказать, на всякий случай…
Но не стало в царстве лучше:
То враги со всех сторон
Захотели царский трон,
То свои же демократы,
Вмиг повысили зарплаты
Лишь себе и стал народ
Пусть свободный, да не тот…
И тогда собрали Вече
Целый вечер речи, речи
Всё решали: с кем, куда?..
Получилось – как всегда
Как всегда хотели много
Вышло всё совсем убого…
Царь, чтоб трона не лишиться,
Говорят, пошёл лечиться,
Чтобы с трезвой головой
Во дворец вернуться свой
И народу предложить
Как при нём по-царски жить…
Как опять пойдут дела
Через год иль через два
Всё известно лишь царю!
Ну а вам я говорю:
В сказке всё легко и просто,
Все решаемы вопросы —
Пару раз стрельнуть из танка,
Чтоб проснулась Якиманка,
Снова будет царь у власти
И причём – народ согласен:
Царь – плохой, но всё же свой
И вполне ещё живой!
Мы, авось, не пропадём…
Будет время. И найдём,
Может, нового царя…
Ведь не зря же говорят:
Царь таков – какая свита…
А у нас – скажу открыто —
Жизнь не сказка, но при этом
Есть свобода для поэтов:
Сказки хоть пиши, хоть басни
Обо всём, но не о власти…
Зелёный Змий
– Зелёный Змий
Иным ты изумруд
В оправе вологодского стакана…
– Всё это так!
Не зря же люди мрут
И умирать, похоже, не устанут!
– Пить тоже не устанут,
Друг мой, Змий,
Ведь создал Бог вино!
– А политуру – Дьявол…
– Теперь, как видно, людям всё равно:
Вино ли, политура – вечно мало!
И только лишь у смертного одра
Они попросят…
– Нет, не искупленья.
А водки напоследок полведра,
Чтоб умереть от пьяного забвения…
– Ты так считаешь, Змий?
И жаль, что прав ты!
Слаб человек…
– Все люди – алконавты!
Иначе быть не может…
– Знаешь, может. Вот вэтом
Ты не прав!
– Ну почему?
Коль мир давным-давно
Насквозь безбожен…
Безбожникам иль в пьянку иль в тюрьму!
Не потому ли все спешат к стакану?
А там я – Змий!
И лишь потом грешат…
– Наш разговор, как вижу, бесполезен…
– А ты возьми, стаканчик пропусти…
И в миг уйдут похмелье и болезни!
И не ворчи, что нам не по пути…
…Вот так всегда:
Кабак нам псевдо Храм
А Змий зеленоглазый-
Пастырь мой:
И напоит,
И отведёт домой…
Но почему решаю я не сам
Куда идти?
И с кем сегодня быть?
Пить иль не пить?
Давно уж не вопрос,
Когда иное просто не возможно…
Когда опять страна идёт в разнос,
То выпить за неё
Хотя бы можно?
Комета Лавджоя
Всю деревню эта новость
Взбудоражила вчера.
Говорят, летит к нам снова
Распроклятая дыра…
Не дыра, а астероид
Утверждает наш пастух:
Он такой бедлам устроит,
В общем, будет полный «Бух»!
Ну а как ему поверить?
Он бухает третий день!
Врёт, поди, как сивый мерин,
Тень наводит на плетень…
С пастухом бухгалтер Вася,
Он наш главный счетовод,
Абсолютно не согласен…
С ним согласен весь народ:
Что там камень, к нам комета
Спирта полная летит!
И прибудет этим летом…
– Мужики, на что нам спирт?
Да и ждать уж долго слишком!
Кто-то вдруг в толпе сказал —
Самогонка есть у Мишки
Словно божия слеза…
И на сходе так решили:
Дать народу выходной,
Ведь не каждый день кометы
Пролетают над страной!
А на праздник астрономов
Пригласить. Или слабо?
Ведь у них есть «Гастраномы»
А у нас одно «Сельпо»…
Вдруг чего ещё заметят
В небесах. Всё может быть!
И подскажут, после третьей,
Как нам ихний спирт добыть…
Жил да был один лесничий
Жил да был один лесничий
Мужичок вполне приличный
Неподкупный. На весь лес
Был один. И всюду лез
Не в свои порой дела.
Матюгался – лишь со зла
На залётных всех мастей —
Браконьеров и гостей,
Так как те не редко тоже
Были на таких похожи.
В общем, та ещё братва…
Так и жил. И год и два
Двадцать, тридцать, сорок лет.
А замены нет и нет…
Заросли давно дороги
Ломит спину, ноют ноги
В общем, старость тук как тут.
Только волки помянут,
Если что. Но не начальство…
Всё же, экое нахальство —
Сколько ж можно ждать замены!
А уйти – почти измена…
Да и как же бросить дело?
Всё ж растащат. Не хотел бы!
Так и думал год и два
Поседела голова
От таких вот дум тоскливых
Но начальство вдруг явилось
Прямо с неба – вертолётом…
Не к добру здесь явно что-то?
– Это ты у нас лесничий?
Подтверди ка, старый, личность
Ну а вдруг ты самозванец?
Или пришлый иностранец?
Отыскал лесничий ксиву —
Всё закончилось счастливо.
Только что? Вот в чём вопрос…
Там, где лес когда-то рос
Выросла большая дача —
Для царя и не иначе!
Ну а наш лесничий скромный
Получил свои хоромы —
Метров так под восемнадцать…
Надо было раньше знаться
С теми, кто имеет власть.
Вот и жил бы себе всласть…
Поэты все неизлечимо одиноки
Уметь выносить одиночество и получать
от него удовольствие – великий дар
Бернард Шоу,ирландский драматург
Приют поэта
Одинокого поэта
Приютила на ночь ночь.
Ночь прошла. И до рассвета
Прогнала поэта прочь…
Даже денег не спросила
У него за скромный кров
Может просто не простила
За нескромную любовь…
И за то, что слишком мало
Было выпито до дна
В эту ночь любви бокалов,
Чем обычного вина…
А поэт опять привычно
По России колесит.
Ну, а дальше, как обычно,
Ночка на ночь пригласит…
Одиночество
Поэты все неизлечимо одиноки
Их одиночество и склеп для них и дом,
Их из души, неизлечимой, строки
Как капли крови, перемешанной с вином…
И каждый слог их в тех ночных сонетах
Не просто сердца боль и боль души…
Как без любви не может быть поэтов,
Так и без боли. Лучше не пиши.
Пока её ты сам не испытаешь
Сам не пройдёшь сквозь боль любовных мук,
Любовь неразделённую познаешь,
И множество других пустых наук…
Как только ты почувствуешь, что можешь
И что печаль фонтаном бьёт из строк
Ты, значит, тоже жизнью уничтожен
И ты – поэт. И, значит – одинок…
Путь поэта
Ты не зови меня, ты не зови,
Не выжить мне среди твоих стихий.
Таким как ты дана ночь для любви,
Таким как я – писать тебе стихи.
Переводить всю чувственность в слова,
Твои объятья и шальные поцелуи
Я в строки закую. И ты права
Как я тебя люблю, так и рифмую!
Со словом ночь рифмую слово прочь,
Прочь ухожу в прокуренную кухню,
Тебе же оставляя твою ночь
Читать романы, пока свечка не потухнет.
А утром будем долго вместе спать
Пока нас вдруг случайно не разбудят,
А за полночь ты будешь звать опять
В свой Храм любви. Да, путь поэта труден…
В таверне
Давай-ка завернём с тобой в таверну
Давай-ка по чуть-чуть за встречу рому
Да и за жён нам верных и не верных
За всех друзей и просто за знакомых.
Но первый тост мы скажем за Россию
За ту страну, что ждёт нас вдалеке…
Нас по морям немало поносило
Эй, шкипер, что же ты сидишь в тоске?
А третий тост я подниму за маму
Потом ещё – за славный Петербург
И пусть уже стоим мы чуть не прямо
Мы в свою гавань знаем верный курс…
А напоследок выпьем же по-русски
На посошок, чтоб добрым был наш путь.
И по каналам амстердамским узким
До дома доберёмся как-нибудь…
Сударыня, поехали кататься
Сударыня, поехали кататься!
Я покажу Вам зимний Петербург,
Ведь им нельзя таким не восхищаться,
Как Вами восхищается Амур.
За нами он несётся со стрелою
И, видимо, попал стрелой в меня…
И на перегонки с метелью злою
Кататься будем, может быть, три дня.
Потом заедем в церковь, что на Невском
И батюшку попросим повенчать…
И будут вас, прекрасную невесту,
Мою жену с иконою встречать…
Сударыня, простите, размечтался,
Морозный воздух свёл меня с ума.
Ведь я с такой впервые повстречался,
А может вместе нас свела зима?
Не будем о грустном
Не будем о грустном, Серёга
И пусть не осталось друзей
И пусть нам осталось немного,
Но нам рановато в музей.
Вещами и старыми фото
Туда мы успеем попасть.
В душе не сбавляй обороты
Не дай спиться ей и пропасть.
Ну, а в остальном, слава Богу,
Мы живы с тобою пока.
Никто не грозит нам острогом,
Никто в нас не видит врага.
У дома никто не встречает
И выпить никто не зовёт…
Лишь это нас и отличает
От тех, кто у Бога живёт.
Русь моя, безбожная
Русь моя безбожная
Ты ещё жива?
Сделай невозможное —
И забудь слова,
Те, что мною сказаны
Были во хмелю…
Я тобой наказанный,
А тебя люблю!
Не прошу прощения,
Не ищу любви,
А своё отмщение
Ты мне назови —
Хоть в Сибирь на каторгу,
В ссылку, но в Париж.
Едем виноватыми,
А ты всё молчишь…
Рано или поздно
Бог свершит свой суд
И вдоль моих берёзок
В рай меня снесут…
Как же так
В воскресенье я пришёл домой
После долгих месяцев скитаний
С рваной и потёртою сумой
К ней пришёл – как к Богу на свидание.
Не принёс ни денег, ни добра,
Сам себя едва принёс при этом.
Кажется ушёл я лишь вчера,
Оказалось, что прошёл полсвета.
Всё искал обидам оправдания,
Но нигде их так и не нашёл.
Наконец-то утром зимним ранним
Попросить прощения пришёл.
Чтобы вновь услышать: «не прощаю!»
И в душе воскликнуть: как же так!
В этот день людей не обижают,
Их прощает даже злейший враг…
Вина
Тебе цветы я приносил
Меня любить тебя просил
И даже слёзы уносил с собой не раз.
Обиды в сердце не носил
И злость не нужную гасил,
Не выставляя чувства напоказ.
Ты мне судьбой была дана
А может Богом суждена
Но каждый день у нас был
Вечный бой…
Всю жизнь у нас была война…
Но это не твоя вина.
И не моя.
А общая – с тобой…
Адюльтер
Ты ветрена, совсем как эта осень,
Не постоянна так же, как она.
Тебя по жизни, как и листья, носит,
Возможно и такой же ждёт финал…
Сгоришь в костре осеннем ты в итоге,
Развеет ветер пепел по полям.
Пора подумать, может, и о Боге.
Остановиться вместе может нам?
Но зря всё говорю. Душа не слушает.
Я для неё отсталый человек.
Не шлёпаю, как мальчик тот, по лужам,
Не падаю лицом с размаху в снег.
И нежных чувств уже давно нет в теле,
Но впала в юность, видимо, душа.
Ей пошалить вдруг очень захотелось
С моей женой, сказав ей: Хороша!
И подмигнув обоими глазами,
Конечно же моими. Боже мой!
Пуститься в адюльтер. Смеётесь сами?
Причём при всех. В открытую. Со мной!
Что ж делать мне с разбойницей-душою?
От осени она сошла с ума
И от жены тот адюльтер не скроешь!
А мне она: не прочь я и сама…
Но только не с ума сходить. Не стоит.
А вот чуть – чуть взять и пофлиртовать…
И тут моя душа во мне как взвоет:
При мне живой – разврату не бывать!
Когда любви уже за сорок
Любовь – это всё,
И это всё,
Что мы знаем о ней
Эмили Дикинсон,американская поэтесса
Ещё не вечер
Когда любви уже за сорок
За шестьдесят и нам с тобой
Не до эмоций, не до споров
Какой была у нас любовь?
Была такой как получилась
И что бы было если бы…
Но что бы было – не случилось.
Не миновать своей судьбы.
Судьбы чужой нам и не надо
У нас с тобой давно всё есть
И дети есть и внук в награду
И я, который тоже здесь…
К очередной шагаем дате
По стариковски, не спеша
Любви ещё, даст Бог, нам хватит
И до другого рубежа…
Для тебя
Для тебя эти розы в саду
Для тебя эти яркие звёзды
Для тебя я достану звезду
И в хрусталь превращу твои слёзы
Для тебя укрощу сто стихий
Для тебя я поймаю Жар-птицу
Для тебя напишу я стихи —
В первый раз вместо строчки страницу
И снова март
И снова март. Природы пробуждение.
Я только отошёл от зимних грёз,
А тут опять весна как наваждение
И теплый дождь из чьих-то горьких слёз.
Бегут ручьи весёлые по камушкам,
Но почему печальна ты, мой друг?
Надеюсь я, что ты ещё не замужем,
Прости меня, если обидел вдруг.
Тебе уже сегодня восемнадцать,
А замуж вышла старшая сестра…
И мне за двадцать. Если разобраться,
То и тебе и мне давно пора.
Давно пора влюбиться ненароком
И сдуру всяких слов наговорить,
А осенью в назначенные сроки
Благое Богу дело сотворить.
Ну, что же ты, красавица, не плачешь?
Не вижу слёз, лишь радость на лице.
Пришла весна. Ну, что ж, решили, значит?
Теперь пора подумать о кольце…
Моей любимой
Букет из красных роз моей любимой
Сегодня я привёз и с ней счастливой
Мы сели у окна. Открыли виски
И выпили до дна за самых близких.
Швейцарский шоколад был то, что надо!
А нежный томный взгляд Стал мне наградой.
Прошло немало лет С той первой встречи,
Но лучше её нет на веки вечные.
Мы тот букет из роз забыть не сможем
И твоих первых слёз, улыбок тоже…
Стать мужем? Не вопрос. Давно согласный!
Букет из белых роз в замен тех красных
Ты от меня прими, не забывая,
Что в жизни, как у роз, шипы бывают…
Август
Тёмный город. Поздний вечер.
Звёздный август. Я и ты.
Снова как при первой встрече
Я дарю тебе цветы.
Под вуалью тёмных улиц
Прячешь ты свои глаза —
Незаметно навернулась
В них ненужная слеза.
Ей назло давай мы вместе,
Позабыв и стыд и грусть,
Целоваться в людном месте.
И завидуют нам пусть!
Пусть прилюдно осуждают!
Только спят давно дома.
Лишь деревья обсуждают,
Как мы вдруг сошли с ума…
