Сергей Валериевич Яковенко
За две жизни до мечты
Глава 6. Сборы
Нет, сам Вовка был жив, здоров. А вот алкоголика Вовки теперь не было и в помине. Он сдержал данное полгода назад обещание и завязал с выпивкой. Я даже оторопел от такого преображения.
Подойдя к входной двери и вдавив кнопку звонка, ожидал увидеть всё ту же опухшую физиономию с недельной щетиной и впавшими глазницами. И это в лучшем случае! Но, вопреки ожиданиям, дверь отворила… сногсшибательная блондинка с чупа-чупсом во рту. На ней была только белая мужская рубашка, едва прикрывавшая самые интересные места цветущего организма, и тоненькая серебристая цепочка на щиколотке.
Нет! Это, конечно же, был не Вовка! Тут ошибиться трудно. Девушка осмотрела меня с ног до головы, улыбнулась и весело прощебетала: «Бонжур!» Не дожидаясь ответного приветствия, развернулась на месте и, на ходу бросив: «Котик, к тебе тут пришли!», зашлёпала босыми пятками в ванную.
Я стоял на лестничной клетке и не решался войти. В квартире был сделан шикарный и явно свежий ремонт. Только сейчас обратил внимание на новенькую бронированную дверь. В этот момент я был почти уверен, что в квартиру вселились другие люди, и даже успел испугаться, что с Вовкой что-то случилось.
Но из спальни, обернувшись простынёй ниже пояса, вышел высокий, улыбающийся «качок», как две капли воды похожий на Вовку, но заметно посвежевший. Не успел я и слова сказать, как он раскинул в стороны огромные ручищи и с криком «А-а-а!!!» понёсся ко мне обниматься.
– Ну ты, блин, умеешь удивлять! – сквозь его радостные крики выдохнул я. – Ты чё не звонил-то, гад?
– Да визитку твою где-то посеял в первый же день, представляешь? Пытался найти тебя по справочникам, даже в столицу эту долбанyю мотался, искал… Но там этих студий! А как твоя называется – забыл! – Он пожал плечами. – Не, ну ты тоже хорош! Когда приехать обещал?
Только сейчас я обратил внимание на Вовкины зубы – улыбка была «голливудской».
– Обещал… – крыть было нечем. – Дела навалились. То дела, то проблемы… Долго рассказывать.
Блондинка к тому времени переоделась в свою одежду, которая, впрочем, скрывала девичьи прелести не больше, чем Вовкина рубашка. Попрощавшись с нами в той же манере, в которой минуту назад поздоровалась, она выпорхнула из квартиры и оставила после себя только тонкий аромат модных духов.
Я сидел в новеньком кожаном кресле и разглядывал роскошь преобразившегося жилья. Вовка на кухне гремел посудой, жарил ароматную «яичницу по-грузински». И тут мне в голову пришла догадка. Я поначалу даже отбросил её в самый дальний уголок сознания, чтобы не подтверждалась. Но она была настолько очевидной, что пришлось к ней вернуться и, несмотря на некую бестактность, задать другу вопрос напрямую.
– Неплохо ты устроился, старик! – крикнул я погромче, чтобы мой голос был слышен на фоне шкварчания сковороды. – Откуда это?
Вовка показался в проёме двери. В фартуке и с кухонной лопаткой. Он улыбался.
– Что? Нравится? Это тебе не шубу в трусы заправлять! Дизайнера нанимал! Чтобы всё по фэн-шую!
– Нравится. Но как?
– Терпенье и труд, Сергей Владимирович, как говорится, всё… перекур! – Он сам понял, что меня такой ответ не устроит, поэтому попытался схитрить иначе. Скорчил серьёзную физиономию и официальным тоном произнёс: – Взялся за голову. Обмозговал одно дельце, оно выгорело… Знаешь ведь, как бывает. Ничего нового…
Сказав это, он подмигнул мне и вернулся на кухню. Но я сдаваться не собирался и пошёл за ним следом. Слишком уж невероятным выглядело это его преображение, слишком неестественным. Деньги… Большие деньги зарабатываются долго. Быстро они только крадутся или выигрываются в лотерею. Но второй вариант был и вовсе из области какой-то фантастики.
– Лихое дельце! Я за годы упорного труда на такую роскошь не заработал, а ты за зиму, прости, конечно, из обезьяны в человека… да ещё и в какого человека! Колись, что за дельце такое? Задом чувствую, что специально недоговариваешь чего-то.
Он переменился в лице, стал серьёзным.
– Ну чё ты донимаешь-то, а? Ну, заработал… – но тут он вдруг нахмурился и посмотрел на меня таким взглядом, будто я убивать его пришёл. – Слушай, старик! А может ты завидуешь просто?
Это выглядело откровенной провокацией. Пришлось тщательно подбирать слова, чтобы не свести разговор к банальной перепалке.
– Завидовать буду, когда узнаю, что тебе за эти бабки отвечать не придётся. Ты мне друг, между прочим, а не какой-нибудь хрен с бугра. И я уже вышел из того возраста, когда люди в сказки верят.
– Ладно, не кипятись… – Вовка заметно расслабился, но прежней улыбки на лице всё равно не появилось. Он рубил петрушку и громко сопел при этом. – Законно всё, Серый. Всё чисто, гладко, как при НЭПе.
– Если не криминал, тогда у меня всего одно объяснение остаётся…
Он удивлённо вскинул брови, но промолчал.
– Ты клад отыскал.
Вовка замер. Он отложил в сторону нож, упёрся массивными кулаками в столешницу, отвернулся, тяжело вздохнул и низким голосом проговорил:
– Нашёл, Серый. Каюсь… Сам всё нашёл. Золото там, серебро всякое, бриллианты… И гривны нашёл! Гривны тоже были, да…
Я смотрел на Вовку и не мог понять шутит он или правду говорит. Зная старого друга как облупленного, я, конечно, догадывался о возможном розыгрыше, но эта его серьёзная рожа и нахмуренные брови… Они ничем не выдавали даже намёка на веселье!
– Что ещё? – продолжал он исповедь. – Эти… Как их? – он покрутил указательным пальцем в воздухе. – А! Соболя! Или соболи? Как правильно? Ну, короче… Соболей нашёл тоже, да… Троих, прикинь! Старожилами оказались. На старославянском говорили… Хорошие ребята.
Вовка перевёл взгляд на меня, и мы одновременно рассмеялись.
– Серый, ну какой нафиг клад? Я за эти бабки костьми ложусь, вкалываю как проклятый! Знал бы, чего только стоило с выпивкой подвязать! – Он помолчал, явно о чём-то крепко задумавшись, и продолжил уже без того лихого запала, с которым начинал. – Когда ты в столицу уехал, я неделю не просыхал. Даже «белка» разок приходила. Врачи думали, не выживу. И ничего. Завязал, слава Богу. А когда протрезвел окончательно, за голову решил взяться. Хорошо, хоть люди добрые помогли – друзья ещё по армии – на ноги поставили, заработать дали вот…
Я видел, что мысленно он где-то очень далеко. Совсем не здесь и не сейчас. Где-то, где всё не так задорно и весело, как ему хотелось бы продемонстрировать. Но значения этому я не придал и никаких выводов не сделал. Решил, что Вовке просто неприятно вспоминать прошлое. И отчасти оказался прав, конечно. Но только отчасти.
Вовка тяжело вздохнул, обернулся ко мне и, на ходу разбивая в раскалённую сковороду яйца, спросил:
– Ну, а ты какими судьбами у нас?
– Так, я это… К тебе, типа… в гости. Как обещал. Проведать там, поддержать, из запоя, так сказать, вывести. А ты вон как. Старик, я прям горжусь тобой! Честно! Ты молоток!
В ответ он только неопределённо хмыкнул и тихо пробормотал:
– Ну да…
После плотного холостяцкого обеда Вовка вытащил из кладовки огромный камуфлированный рюкзак. На лице сияла всё та же голливудская улыбка. Её загадочность явно имела под собой какую-то почву в виде сюрприза, и сюрприз не заставил себя долго ждать. Здоровяк уселся на полу посреди шикарного мохнатого ковра и, расстёгивая застёжки рюкзака, пропел:
– Ну что, мой юный кладоискатель, готов ли ты к настоящим приключениям? – с этими словами из рюкзака были изъяты и разложены на ковре части какого-то хитроумного прибора. Я молчал и внимательно наблюдал, как Вовка лихо скручивает их между собой, присоединяя к каким-то блокам какие-то провода, а когда сборка была уже практически окончена, до меня, наконец, дошло, что он хотел мне показать.
– Это миноискатель, что ли?
Я просто глазам не верил! Почему-то раньше я был уверен, что подобная техника применяется исключительно в вооружённых силах, и вероятность раздобыть её была равносильна вероятности приобретения боевого вертолёта «МИ-28».
Но этот прибор определённо был создан для другого потребителя и предназначался для использования в мирных целях, о чём свидетельствовали яркие логотипы производителя на корпусе, и отсутствие расцветки цвета хаки.
Вовка прыснул:
– Миноискатель? Деревня ты, блин! – и он медленно, по слогам, отчеканил, тыча указательным пальцем в потолок: – Металлодетектор! Хотя можно, конечно, и мины искать, но я бы не советовал – стрёмное это занятие. Кучу бабла отвалил за него, между прочим! Самый дорогой взял. Он глубже других металлы видит, и даже под водой можно с ним плавать, но только не очень глубоко. Вещь, Серёга! У меня знакомый с таким по пляжу золото ищет. Не кучеряво, конечно, но на хлеб с колбасой имеет. Говорит, что золота народ теряет на пляжах немеряно.
– Испытывал уже?
– Пока не успел, но Колян – знакомый этот – показал, как пользоваться. Да там где-то в рюкзаке инструкция должна быть. Почитай, если хочешь. Вроде не сложно всё. Где-то здесь была…
Он принялся рыться в карманах рюкзака, но, будто вспомнив что-то, снова обратился ко мне:
– Ты вообще как? Надолго приехал?
– Ну это от тебя больше зависит, я не тороплюсь никуда.
– Ага… То есть, на недельку-другую я могу тебя украсть?
– Да хоть на месяцок! У меня отпуск, дружище! Смотри, как бы я у тебя лишнюю недельку-другую не украл.
– Красавчик! Сразу видно – холостой, независимый человек!
Я рассмеялся, а Вовка продолжил:
– Мне этот клад покоя не даёт. Веришь? Он мне уже снится по ночам! Ты же знаешь: я, если загорелся, меня хрен потушишь! – Он возбуждённо жестикулировал. – Тут даже не в бабках дело. Тут другое… Азарт! Азарт, Серёга, дикий! Я думал, что не дождусь тебя и сам рвану. Ты, кстати, карты привёз?
– Привёз, в машине лежат.
– Тащи! Искать будем!
– Да я уже нашёл всё. Не то чтобы нашёл, конечно… просто отметил, где это быть может.
– И что получилось?
– Ну, надеюсь, за пару недель успеем объехать. Большая часть территории в районе Печенег, Старого Салтова и Хотомли. Но и южнее по Донцу мест хватает.
Вовчик присвистнул.
– Не хило…
– Да, вариантов дофига. Может и дольше придётся помотаться… Но это же даже здорово!
– Ну да. Погода может подвести опять же… – Вовка уже во второй раз за день над чем-то глубоко задумался. На миг куда-то улетел, но тут же вернулся и уже с совершенно другой интонацией продолжил: – но это даже к лучшему! Ладненько, друг, собирайся, поедем амуницию покупать. И, кстати, я угощаю – за мной должок. Я не забыл!
Я не стал сопротивляться, прекрасно понимая, что ему приятно чувствовать себя самодостаточным человеком после многих лет унизительной жизни в пьяном угаре.
Выйдя во двор, Вовка в очередной раз меня удивил. Он медленно подплыл к чёрной «Тойоте Прадо» и, с показательной гордостью, снял её с сигнализации. Машина мигнула поворотниками и щёлкнула замком. Я, не менее показательно, выпучил глаза, раскрыл рот и тут же закрыл, придерживая нижнюю челюсть рукой.
– То-то! – воскликнул Вовка и уселся за руль, а когда я умостился рядом, добавил: – Это, Серый, не машина. Это, Серый, самолёт!
По дороге в магазин ещё раз попробовал выяснить, откуда, всё-таки, деньжищи, и что за волшебные друзья такие, которые из запоя так лихо, нахрапом выводят? Признаюсь, уже тогда испытывал по этому поводу смутную тревогу, но списал всё на дружескую ревность. А когда подумал, что если копнуть поглубже, то дело может оказаться вовсе не в ревности, а в обычной зависти, тут же мысленно себя пристыдил, хотя и знал, что не завидую. Просто волнуюсь.
Вовка отшутился в привычной манере и пообещал рассказать обо всём, когда выдастся свободная минута. Сейчас он был с головой погружён в мысли о предстоящих поисках клада и сопутствующих им приключениях. Я не стал настаивать и отложил расспросы на потом. В конце концов, впереди ещё было так много времени.
Мы посетили невероятное количество магазинов! Казалось, Вовчик хочет скупить всё – начиная непромокаемыми спичками и заканчивая палаткой, лодкой и гидрокостюмами. При этом, главным критерием выбора была не потребность, а цена. Вовка брал только самое дорогое! Даже сапёрную лопату купил фирменную финскую.
Денег не считал. Даже от предлагаемых магазинами дисконтных карт пренебрежительно отказывался, подмигивая мне и намекая, что ему по плечу здесь весь магазин скупить. Типичный «новый русский», да к тому же ещё и Вован! Однажды я не выдержал и рассмеялся после очередного такого нелепого поступка, на что тот отреагировал и вовсе забавно:
– Ты чё, старик, не веришь, что я могу себе позволить это фуфло за такие бабки? – Он жестом подозвал консультанта и, продолжая сверлить меня взглядом, сказал:
– Слышь, три таких нам заверни!
Продавец в полном недоумении уставился на Вовку. Затем, видимо решив, что ему послышалось, перевёл взгляд на меня. Я стоял с дурацкой улыбкой на лице и пожимал плечами, дивясь чудесам совдеповского менталитета на фоне наличия реальных денег.
– Вам завернуть три сноуборда? – переспросил парнишка с отвисшей челюстью.
– Не понял! Я тебе чё, по-китайски сказал? Три штуки, говорю, заверни мне!
– Хорошо. Но мне сначала нужно уточнить есть ли столько на складе. Модель дорогая. Мы такие, как правило, продаём под заказ, это профессиональные…
– Короче, давай, сколько есть, не парь мне мозг!
Парнишка мигом исчез где-то в закулисье, а я, обалдевший от такого поступка, взглянул на друга.
– Вова, скажи мне, нахрена тебе в мае три сноуборда? Да ещё таких дорогущих! Ты же даже на лыжах ни разу не катался, куда тебе ещё и на сноуборде ездить?
В этот момент вернулся продавец, неуклюже таща три огромных коробки, и я, не выдержав, прыснул от смеха.
– Ладно, – смутился Вовка, видимо поняв, что сильно перегибает палку. – Неси обратно… Только далеко не прячь, слышь? Я их зимой куплю.
Вечером, усевшись в просторной гостиной, мы скрупулёзно изучили карты и конкретизировали маршрут поисков. Выезд запланировали на послезавтра, а весь следующий день занимались затаркой продуктами и упаковкой снаряжения в багажник Вовкиного внедорожника. Ближе к полуночи приготовления были окончены, а команда «отбой» стала настоящим избавлением. Просыпаться планировали на рассвете.
Глава 7. Выезд
Апрель в том году выдался тёплым и сухим, а экспедиция наша выпала аккурат на его конец, плавно переходящий в майские праздники. Следующий день не стал исключением, и с самого утра приятно пригревало весеннее солнце.
Выйдя во двор, я стал дожидаться Вовчика, который перед отъездом отключал все электроприборы в квартире и перекрывал воду. Пройдя вдоль старенького дома, с ностальгией вспомнил детские годы: вот качели, на которых с дружками раскачивался практически до вертикального положения; вот гора, которая раньше казалась значительно большей, чем была на самом деле, и с которой съезжали зимой на портфелях; а вон там была голубятня… На её месте сейчас было свалено в кучу какое-то ржавое железо и полусгнившие доски. Я подошёл поближе и понял, что это был за мусор и что за железо. Задрав голову вверх, посмотрел на крышу и отметил, что её не просто перекрыли новой жестью –полностью изменилась даже её форма. Теперь она была более пологой, чем раньше.
Вовка окликнул в тот момент, когда я вспоминал рассказ квартиросъёмщицы о том, что крышу перекрывали, и совершенно бессознательно ощутил какую-то внезапную тревогу. Тогда я не понял в чём дело, но спустя несколько дней мне вспомнилось и то утро, и та тревога… Как оказалось, она была вовсе не напрасной, а очень даже закономерной. Сейчас же я переключил всё внимание на подпрыгивающего от предвкушений друга и поспешил к машине.
Внедорожник, забитый до отказа провизией, нёс нас вперёд по загородной трассе, с каждым километром приближая к детской мечте. Мы вовсю голосили старую дворовую песню о девчонке, которая красивая и которая не дождалась, а я старательно барабанил по торпеде, отбивая такт. Тёплый весенний ветер, врываясь в раскрытые окна, дул в лицо, создавая ощущение невероятной свободы. Впереди нас ждало настоящее приключение, а жизнь, казалось, с этого момента стала приобретать совершенно новые, чудесные краски. И ничто теперь не могло нам помешать найти заветный клад!
Дорога была не слишком дальней, поэтому уже через час мы съехали на грунтовку, ведущую к месту старта экспедиции, и, миновав пару неглубоких луж и преодолев участок с неимоверным количеством кротовьих холмиков, достигли, наконец, первой цели.
– Вроде здесь где-то, – предположил я, всматриваясь в карту. – По идее, за тем терновником должен быть овраг.
Вовка заглушил двигатель, и мы выбрались из машины, разминая затёкшие ноги. Солнце приятно грело спины, сочная зелёная трава стелилась до самого горизонта, а на терновнике завязывались первые ярко-салатные листья. Над лугом лёгкой дымкой стелился утренний туман, плавно колышущийся от едва заметного дуновения тёплого весеннего ветерка.
Боже! Как же не хватало этого в круговороте городской суеты! Я втянул носом густой запах молодой травы, от которого слегка закружилась голова и, прикрыв глаза, поднял лицо к небу. Это была нирвана!
– Га-а-а-зы-ы-ы! – внезапно во всю глотку заорал мой друг, после чего издал характерный звук, знаменующий благополучный выброс этих самых газов в атмосферу.
– Твою мать, Вова! Сволочь ты! Гад! Так всё обломать…
Вовка гоготал как ненормальный, а я, демонстративно морщась и размахивая ладонью перед лицом, двинулся в сторону терновника. Обойдя кусты мы, как и ожидали, вышли к нужному месту. Овраг оказался вовсе не оврагом, а внушительных размеров ямой с пологими склонами, дно которой густо поросло сухим прошлогодним камышом.
Вовка скорчил серьёзную мину и громко продекламировал:
– Где-то там несметные сокровища, коллега. Думаю, нам с Вами стоит их поискать. Как считаете?
– Думаю, предстоит основательно потрудиться и испачкаться, глубокоуважаемый. Как Вам такая перспектива?
– Может, лучше рабов наймём, сударь?
– Не стоит, коллега. Обожаю грязь, перегной и запах аммиачных испарений.
– Так что же мы медлим? Расчехляем инвентарь и айда в грязь!
– Только после Вас, сударь!
– А Вы хитрец! – погрозил пальцем друг.
Мы вернулись к машине и, облачившись в водонепроницаемые комбинезоны, вооружились металлоискателем, лопатой и мачете. Договорились действовать коллективно: Вовка идёт впереди и рубит прошлогодний сухой камыш, я продвигаюсь следом за ним и сканирую дно водоёма. Благо, водоём этот оказался вовсе не глубоким – вода не доходила даже до колен.
Вовчик, выполняющий роль газонокосилки, усердно пыхтел и лихо укладывал по сторонам пучки сухой растительности. Пикантности придавала густо налипающая болотная грязь, которая делала наши ноги тяжелее на несколько лишних килограммов. Прибор молчал. Я на всякий случай решил проверить его исправность и поднёс катушку к металлической пряжке ремня на джинсах. Раздался высокий воющий звук и Вовка от неожиданности резко развернулся и уставился круглыми глазами на меня.
– Что там?
– Да ничего, проверяю просто. Руби, давай.
– Ладно, перекур, коллега, – выдохнул он, – я уже мокрый – вспотел весь. Идём на берегу отдохнём малость.
Мы выбрались из зарослей и растянулись на мягкой траве.
– Слушай, а ты уверен, что в болотах нужно искать? Может сначала сухие ямы объехать? Если там не найдём, начнём болота шерстить. А то я так быстро перехочу клад искать. И ещё я, между прочим, пиявок боюсь! Ты знаешь!
– Ну как я могу быть уверен? Написано было: «в бочаге». Это я точно помню. А бочаг – это что-то типа омута, углубления в болоте или каком-нибудь водоёме. Ну, знаешь… такая себе яма в дне водоёма.
– Блин, не мог в лесу закопать, куркуль несчастный.
– Есть ещё один неприятный момент: за сотни лет русло реки сильно изменилось, а значит вода из того болота могла совсем уйти, и там сейчас просто овраг без воды, а может и наоборот через тот бочаг теперь река течёт. Кто знает?
– Поменьше пессимизма, побольше энтузиазма, друг мой Серый! Подъём и в бой! Труба зовёт на подвиги! Всё у нас с тобой получится!
И у нас получилось! Получилось избавить яму от всей растительности. Детектор так ни разу и не пикнул.
– Ну а кто говорил, что именно здесь – то самое место? – стараясь вселить в меня оптимизм, тараторил Вовка по дороге к машине. – Сейчас пообедаем и дальше рванём!
Его тираду перебил резкий высокий звук, который издал детектор.
– Стоять-бояться, Вовчик! – скомандовал я и, размахивая прибором из стороны в сторону, принялся сканировать почву в поисках металла. Писк раздавался снова и снова.
– Здесь! Давай лопату!
Вовка не послушался, молча вонзив орудие археологического труда в почву и перевернув ком земли.
– Слышь, а глубоко копать?
– А я откуда знаю? Аппарат твой, тебе видней. Я инструкцию так и не прочитал.
– Думаешь, я читал?
Махнув катушкой над выкопанным комком, мы снова услышали тот же звук.
– Выкопал! Ломай руками.
Вовкины ручищи для этого дела подходили идеально! Чернозём плохо поддавался, но грубая сила победила, и на траву выпал продолговатый предмет тёмно-зелёного цвета, с налипшей вековой грязью, напоминающий…
– Быть не может! – я глазам своим не верил.
– А что это?
Я молча отнял у друга кусочек металла и стал судорожно тереть о ткань походной куртки, очищая от земли. Моя невероятная догадка подтверждалась!
– Да что это такое?! Дай посмотрю!
– Вова, это наконечник от стрелы. Скифский! Бронзовый.
– Так скифы, вроде, жили до нашей эры ещё…
– До нашей…
– Чего ж он на поверхности-то лежит? По идее, за столько лет должен был на несколько метров в землю уйти! Может не скифский?
– Не знаю… Значит, наверное, не должен был уйти. Я, когда с картами работал, кучу книг по скифам перелопатил – курганы искал. Насмотрелся там фоток этих наконечников на всю жизнь вперёд. Скифский! Точно тебе говорю!
Вовка присвистнул, а я передал находку ему в руки. Он принял наконечник так, будто я ему не металл даю, а королевского хомячка – очень аккуратно, подставляя две ладони и даже зачем-то чуть присев.
– Надо же… Маленький какой… – только и вымолвил он, а я, продолжая размахивать металлоискателем, медленно двинулся к машине. Становилось интересно.
– Ну, что? Обмоем первую находку? – весело спросил Вовка.
Я настороженно посмотрел на бывшего пьяницу, который открыл заднюю дверь внедорожника и вытащил две пластиковые бутылки кефира, одна из которых тут же полетела в мою сторону. Я поймал летящий сосуд, и от сердца отлегло.
– Ты не шути так больше, друг. Я подумал, ты снова за старое…
– Не ссыте, сударь, я сам боюсь. Иногда даже снится, что выпил. Просыпаюсь в ужасе и полночи потом уснуть не могу.
Вовка отпил из бутылки с широким горлышком, на верхней губе нарисовались белые усы. Он широко улыбнулся, потом оглянулся по сторонам и на выдохе проговорил:
– Археологи, мля!
