Уже не тайною я страстию томилась:
Киприда вся в меня, как Фурия, вселилась.[8]
(Там же.)
Едва ли кто-нибудь согласится признать сии стихи лучшими французских, хотя Киприда и названа в них Фурией. – Следующие же стихи, названные не уступающими подлиннику, в которых (как сказано в «Сыне отечества» на стр. 58) переводчик идет рядом с Расином, весьма далеко отстоят от него:
Как скучен сей наряд, как тягостны покровы.
Чья дерзкая рука власы мои сплела
И на челе моем так пышно собрала?
Все ненавистно мне, все грустно и постыло.[9]
Вместо дерзкая должно сказать докучная, как заметил и г. сочинитель «Разбора»; слово пышно совсем лишнее; наконец, где мысль и мастерское падение звуков последнего стиха: tout m'afflige et me nuit et conspire a me nuire?
Зачем я не в тени развесистых древес!
Когда сквозь пыльный вихрь узрю коней с возницей
И взором понесусь за быстрой колесницей?..[10]
Сии стихи также гораздо хуже французских. Пыльный вихрь то ли, что noble poussiere? Узрю коней с возницей – принадлежит переводчику и совсем лишнее. Перенесены ли на русский язык красоты превосходного стиха: Suivre de l'oeil un char fuyant dans la carriere? Слово: fuyant, сказанное искусною актрисою, заставляло некогда забывшихся зрителей искать взорами исчезающей в отдалении колесницы; русский стих не позволит русской актрисе произвести такого действия.