Сергей Семенович Монастырский
Не возвращайся
Подруга открыла дверь, после первого же звонка. Она была уже в халате и с распущенными волосами.
– Долго же ты шел! – усмехнулась она.
– Я за шарфом, – забормотал Андрей.
– Я знаю, – ответила подруга и распахнула халат.
Под халатом ничего не было.
Андрей пришел к Маше только через два дня. Тянул время под разными предлогами. Он был уверен, что Маша уже все знает – ну как же может подруга не рассказать! – и соображал, как ему выкрутиться.
– Нормально дошел до дома, – обычным голосом спросила Андрея Маша, снимая с него запорошенное снегом пальто, и встряхнула.
Андрей сделал веселое лицо, чтобы сказать приготовленную фразу.
Но, наверное, слишком веселое. И Маша посмотрела уже на него внимательно.
– Ты вернулся? – спросила она после полуминутной паузы.
– Ну, понимаешь…– Андрей сходу получил звонкую пощечину.
Молчали.
Маша подошла к окну, из которого всегда провожала Андрея огромными глазами.
– Прости! – тихо сказала, она не оборачиваясь. – Я не имела на это права. Ты же не мой муж!
– Я твой больше, чем муж! – Андрей подошел и обнял ее за плечи.
– Ничего! – Обернула к нему Маша свое заплаканное и счастливое лицо, – с мужиками это бывает.
– Ну, было и прошло, – примирительно ответил Андрей.
– Навсегда?
– Маш, я не знаю! – честно ответил Андрей, имея в виду, конечно, не подругу, а всю оставшуюся жизнь.
– Хорошо, хоть не врешь! – вздохнула Маша.
Летом удалось на десять дней вырваться вместе в отпуск. Отпуск, правда, был только у Маши. Андрею же пришлось сочинять легенду про счастливую командировку в Сухуми.
В Сухуми же они с Машей и поехали. Недалеко от города в деревеньке на берегу моря сняли небольшой домик, обвитый виноградом. Удобства были, правда, во дворе, но какое это имело значение! Они были вдвоем. Утром, днем, вечером и уж конечно, ночью! Чего у них никогда не случалось. Первые две ночи практически не спали. Жалко было пропустить такое счастье!
Они любили друг друга, вставали для того, чтобы выпить вино под звездами в обвитом виноградом дворике. Сидели за ночным столом, уходили в дом, снова любили друг друга, шептались о чем-то, говорили о том, что если для них вдруг не придет утро, или оно не придет по возвращению домой, то и этих десять дней счастья им хватит, чтобы счастливыми умереть.
– А так может быть всю жизнь? – спросила Маша.
– Не может, – размышлял Андрей, – костер ведь затухает.
– Ну и ладно, – согласилась Маша. – Я буду знать, что это было в моей жизни.
Последние дни и ночи Маша проводила, как безумная. Она исступленно целовала Андрей, занималась с ним сексом по нескольку раз за день.
– Маш! Я больше не могу. Ну, я ж не половой маньяк! Давай завтра, – взмолился как-то Андрей.
– А вдруг завтра не будет?! – говорила Маша. И буквально не выпускала Андрея из рук!.
…Прошло два месяца после возвращения. Свидания привычно продолжались, но становились как-то реже. Может быть, весь пыл ушел в эти десять дней, может быть, просто Андрей выпал из любовного безумия и стал осторожней вести себя с женой.
Он и самому себе не хотел признаться, что все это стало его немного обременять. Он стал время от времени заменять встречи телефонными звонками.
