Сергей Панченко
Я стираю свою тень. Книга 7

Глава 3

Ольга нервно прохаживалась перед подъездом. Увидев, что я вышел, бросилась мне навстречу.

– Гордей, что так долго копался? Надо скорее выбираться из города.

Я заметил в свете фонаря, висящего над козырьком подъезда, разбитую в кровь правую руку.

– Ты что, подралась? – догадался я.

– Да я там… попала в неприятности. Вызывай такси или вези на своей машине, – почти потребовала она.

– Поедем на нашей. В любое место за город? – спросил я, зная, что космическому судну всё равно, откуда забирать, лишь бы не на глазах у землян.

– В любое, где никого нет поблизости.

Я пикнул сигнализацией. Ольга почти побежала на стоянку у дома к машине, отозвавшейся огнями. Мы сели. Я завёл, прогрел машину и тронулся. Ольга заняла задний диван. Как мне показалось, она хотела спрятаться за тонированными стёклами.

– Рассказывай, как провела время? – поинтересовался я.

– Не очень, – ответила она кратко. – Переоценила щедрость здешних мужчин.

– Наверное, не щедрость, а настойчивость, с которой ты её требовала, – предположил я.

– Возможно. Всё начиналось довольно стандартно. На меня клюнул какой-то тип, от которого невыносимо разило парфюмом. Я разрешила ему угостить меня. Он заказал мне поесть и выпить. Мы мило пообщались. Потом он стал хватать меня за руки. Я как умела изображала недотрогу. Потом он стал наглее и принялся хватать за ноги. Тут меня уже понесло. Я нагрубила ему и ударила по руке. Он вроде успокоился, даже извинился, сказав, что принял не за ту. Предложил выпить ещё. Я выпила и сразу поняла, что дала маху. Меня начало срубать. Этот хрен что-то подлил мне в напиток.

– У тебя нет модификации, защищающей от отравления, – догадался я.

– Нет автоматической. Есть функция очищения крови по требованию. Она довольно медленная. Меня всё равно срубило после того, как я её активировала. Короче, очухалась я в каком-то доме. Лежу голая, на мне пыхтит тело, пытается воспользоваться. Я его скинула с себя, да так удачно, что он отлетел метра на три и начал вопить, как ненормальный: «Ты мне руку сломала, тварь!» А я ему говорю: «А ничего, что ты пытаешься меня изнасиловать?» А он говорит, что это для меня шанс выбиться в люди. Что с моей внешностью можно песни петь или в кино сниматься, даже не имея таланта. Тут прибежала охрана, и этот бурдюк на ножках натравил её на меня. Я ещё была вялой, в голове туман, кое-как отбилась. Мой насильник, увидев, что его огромных парней раскидали, как котят, вытащил откуда-то пистолет и выстрелил в меня. – Ольга задрала одежду и показала огромную гематому под рёбрами с левой стороны. – Броня остановила пулю, а вот я уже остановиться не смогла. Кажется, я что-то сломала этому мужику. Надеюсь, это была шея. Оделась и убежала из дома. Вот так я отдохнула. Меня теперь все камеры засняли. Боялась, что пока ты соберёшься, моё лицо будет в ориентировках.

– Не знаю… Тому мужику, если он остался жив, было бы лучше промолчать. Наверняка есть куча пострадавших, запуганных им. Если б не твоё дело, можно было бы остаться и дать истории продолжение. Не хотелось бы, чтобы в моём городе всякая шваль чувствовала себя всесильной.

– О нет, мне сейчас не до ваших насильников. Обещаю, услуга за услугу, разобраться с ним, но позже.

– Ладно, спасибо. – Я был уверен, что она не захочет возвращаться к этой теме.

Мы выехали за город по шоссе, ведущему к дачам. Освещения на нём не было, и потому наряд ДПС возник внезапно. Они таились за кустами, чтобы водители не успевали среагировать на их появление. Инспектор в светоотражающем жилете махнул палочкой, чтобы я принял к обочине. Я остановился, опустил стекло и приготовил документы.

– Старший лейтенант Ефимов, – козырнул инспектор и взял мои документы. – Куда направляетесь, Гордей Николаевич, в столь поздний час? – поинтересовался он, внимательно принюхиваясь к запахам, идущим из салона автомобиля.

– Столь ранний, я бы сказал, – поправил я его. – На дачу, полить огород, собрать урожай, пожарить шашлычков.

– Вы один? – спросил он и заглянул в салон.

Я обернулся. Ольга изображала из себя спящую.

– С дамой.

– Ну, разумеется, есть шашлыки в одиночку – это уже какое-то гастрономическое извращение. Счастливого пути. – Инспектор вернул мне документы.

– Спасибо. – Мне ничего не стоило выглядеть спокойным. Я закрыл окно, включил поворотник и поехал дальше.

– Фух, не знаю почему, но я перетрусила, – заметила Ольга. – Всегда опасаюсь законников в незнакомых местах. – Была уверена, что они просеивают людей в поисках меня.

– Не переоценивай наших правоохранителей. У них не всё так быстро. – Я посмотрел на Ольгу через салонное зеркало заднего вида. – Сколько ещё ехать?

– Минутку. – Он вынула из кармана прибор и что-то рассмотрела в нём. – До прибытия борта ещё полтора часа. Нужно забраться куда-нибудь подальше от ненужных глаз.

– Я знаю тут одну дорогу. Мне она памятна тем, что я замёрз на ней под Новый год. Если бы не внезапное появление Айрис, меня бы сейчас не было. Там точно никто не ездит.

Ольга посмотрела мне в глаза через зеркало.

– Да, вы удивительная парочка. Такое ощущение, по вашим рассказам, что поодиночке вы давно бы пропали. – Она широко улыбнулась.

– Как личности, точно пропали бы. Она в поисках себя, а я от самокопания и самопоедания.

– Я вам завидую, но сама пока что не готова променять свой нынешний образ жизни на сидение в квартире, пелёнки, распашонки, готовку, уборку и прочие семейные радости.

– Каждому своё. Не попробуешь – не оценишь. Это может быть и впрямь не твоим.

Ольга легла на спину, поджав ноги в коленях.

– Кто-то должен бороться с преступниками. Если все станут заводить семьи, то никто не захочет рисковать собой. Жалко оставить детей сиротами, а жену вдовой. А я легко могу пойти на риск, зная, что моя смерть никому не принесёт горя, – Ольга вздохнула. – Обидно.

– Согласен, но не полностью. Когда у тебя есть семья, то с большей готовностью согласишься участвовать в мероприятии, вызванном угрозой близким, даже косвенной. А когда у тебя нет семьи, легко отказаться от любой борьбы, не затрагивающей тебя лично, – привёл я ей свои аргументы.

– Хм, я не рассматривала семью в таком плане. – Она поморщилась, пытаясь устроиться удобнее.

– Болит? – задал я очевидный вопрос.

– Когда тебе в бок прилетает пуля на скорости под полтысячи метров в секунду, даже с бронёй остаются последствия. Как только сяду на борт, сразу отправлюсь в медицинский модуль.

– Как глава семейства, я знаю простые способы блокирования любой боли, – произнёс я серьёзно.

– Поделись.

Я протянул руку назад. Ольга догадалась подставить раненый бок под мою ладонь. Рана ещё кровила и на ощупь казалась горячее остального тела.

– У кошечки заболи, у собачки заболи, у Олечки заживи, – произнёс я и убрал руку.

Через несколько секунд молчания раздался короткий смешок.

– Это всё? – спросила Ольга, поняв, что я её разыграл.

– Разве не помогло? Никасу всегда помогало. Это мощное заклинание от боли. – Я тоже засмеялся.

– Ого, кажется, помогло. Боль утихает. – Ольга прислушалась к своим ощущениям. – Мне кажется, ты проявил заботу, и мой организм с благодарностью отозвался на неё. Я же во всём привыкла полагаться только на себя, либо на технику, которая подлечит, подлатает, впрыснет гормонов…

– Я же говорю, заклинание рабочее.

Мы проехали узкий мосток с деревянным настилом. Доски подозрительно грохотали под колёсами машины, словно никак не держались на трубчатой конструкции моста. Сразу за ним имелся съезд к речке. Вернее, реки там уже давно не было, только обильно заросшее ивняком и рогозом русло. Кусты скрыли машину от ненужного взгляда со стороны дороги.

– Вот это самое уединённое место. Пока ждём корабль, расскажи подробнее о том, что мне надо сыграть, – попросил я, заглушив двигатель.

– У меня уже всё готово – досье на тебя, чем занимаешься, когда были контакты с нашей службой и прочее.

– Ты уже давно решила, что обратишься ко мне? – догадался я.

– Там не только ты. Я творчески подошла к вопросу, наделала из всех знакомых мужчин преступников, только не запускала в общую сеть. Так вот, ты будешь изображать представителя от группировки, занимающейся вживлением силовых модификаций, и если надо, покажешь их работу вживую. Ты ведь не лишился их?

– Нет, они при мне. Моё самосознание уже неотделимо от них.

– Класс. Ты продемонстрируешь свою силу и реакцию и предложишь им помочь в поставке клиентов. Сам понимаешь, области гравитационной аномалии – малопосещаемые места и нуждаются в привлечении клиентов с большой земли.

– Какие качества мне надо демонстрировать? – поинтересовался я, как актёр, готовящийся к роли. – Умение держаться независимо, злость, немотивированную агрессию?

– О нет, с психом они точно не захотят иметь дело. Покажи свою заинтересованность в них. Усыпи их совесть рассказами о том, что помогаешь жертвам насилия со стороны властей, чтобы такого больше ни с кем никогда не случилось. Вырази своё уважение к труду пограничников, им это очень льстит.

– А что мне им предложить, чтобы ты получила доказательства их вины? – поинтересовался я.

– Взятку, разумеется.

– Это деньги?

– Процент от прибыли за поставку клиентов и крышевание. Так спокойнее.

– Значит, я адекватный преступник, похожий на продавца бытовой техники? – Именно таким мне нарисовался образ типа, занимающегося незаконной модификацией людей.

– Примерно. Я повидала много преступников, они были разными, некоторые даже казались застенчивыми и неуверенными в себе, но у всех у них был одинаковый взгляд, когда на них не смотришь. Холодные глаза, словно их душа замёрзла.

– Я примерно догадываюсь, о чём ты говоришь. Видел людей с таким взглядом. Они все были неприятными типами. Нам с Айрис посчастливилось поработать детективами и побывать в осином гнезде городской мафии. – Я посмотрел на Ольгу замершим, как мне казалось, взглядом.

– Ну, примерно так, но надо потренироваться перед зеркалом.

– Ладно, потренируюсь, – пообещал я. Откинул спинку сиденья и закрыл глаза, думая вздремнуть перед отлётом. Но какой там сон? Мысли вертелись вокруг предстоящего шоу.

– Ты не спишь? – спросил я у спутницы.

– Нет, – ответила она бодрым голосом. – Спала уже сегодня.

– Как выглядит гравитационная аномалия? – поинтересовался я.

– Обыкновенно, как и весь космос, тьма, звёзды и планеты.

– А что в ней аномального?

– Это как раз и скрыто от глаз. Аномалии, как правило, вызваны чёрными дырами, которых образовалось в этой части космоса больше нужного. Они коробят пространство, вызывая нарушение гравитационных сил. Соответственно все звёзды и планеты в этой аномалии ведут себя иначе, чем принято в нормальном космосе. Допустим, такая планета, как Земля, может иметь силу притяжения в несколько раз больше. Уже не побегаешь, не поскачешь. Космические корабли обходят такие зоны десятой дорогой. Нагрузка на узлы при выходе из подпространства будет столь огромной, что корабль её не выдержит.

– А как же пограничники и преступники?

– Пограничники в аномалию без нужды не суются. Если требуется проверка, идут на досветовой скорости. А преступники вообще используют внутри аномалии только старые корабли, медленные, но надёжные. Перемещаются строго по разведанным маршрутам. К тому же их не отследить по всплескам входа и выхода из подпространства. В аномалиях часто происходят взрывы звёзд, коих там образуется больше обычного. Из-за высокой плотности материи звездой может стать объект типа большой планеты. Процессы старения звёзд ускорены, и потому там нередко случаются вспышки сверхновых. Это красиво, но электроника страдает. Иногда может выгореть, если жахнуло близко.

– Это что, случается настолько часто?

– На моей памяти на расстоянии одного светового года случилось больше двадцати вспышек. Из-за двух нам пришлось менять часть оборудования, зондирующего пространство.

– А как же преступники?

– Они, как правило, живут на планетах с атмосферой, да ещё и обустраивают свои хозяйства под землёй. Тоже не гарантия, но лучше, чем в открытом космосе. У них есть система оповещения, состоящая из датчиков вокруг потенциально взрывоопасных звёзд. Они могут узнать о скором взрыве за месяц до него.

– А аномалии подвижны? То есть, сегодня тут гравитационный всплеск, завтра там. Я как-то так себе представляю. – На самом деле мне хотелось за разговорами сократить время ожидания и побороться со сном, начавшим одолевать.

– Бывает, если неподалёку пролетит блуждающая чёрная дыра. Она может создать гравитационные возмущения, вплоть до сжатия планет. Это, конечно, бывает редко, но капец, как жутко. Я видела демонстрацию подобного явления в школе пограничников. Обычная обитаемая планета в течение нескольких минут превратилась в огненный шар. Тогда погибло около сотни тысяч человек, населяющих её и солнечную систему. В гравитационной аномалии меняется не только планета, но и всё вещество на атомарном уровне. Электроны переходят на орбиты поближе к ядру. Ты был метр восемьдесят, бац и уже полметра, – засмеялась Ольга. – Шучу, конечно. Человек не может линейно уменьшится в гравитационной аномалии. Ты превратишься в плотную и тяжёлую кашу.

– Давай, не я, а кто-нибудь другой, кто этого больше заслуживает. – Меня передёрнуло от отвращения к себе, сжатому аномалий в кашу.

– Давай. В той части космоса за год пропадают тысячи людей, не рассчитавших риска. Некоторых отправляют туда в качестве наказания или казни различные криминальные боссы. Трупы там точно никто искать не станет.

– Отличное место для устранения улик.

– Так и есть, – кивнула Ольга. – Я бы вашего городского насильника отправила туда без всякого сожаления. – Она посмотрела на рану у себя на боку. – Сластолюбец.

– Я тебе потом фотку вышлю, когда мы с Айрис и нашими друзьями придумаем, как его наказать, – пообещал я.

– Боюсь, как бы он до твоего возвращения не загнулся. Я ему что-то сломала. Передо мной свою вину он искупил.

– А нам тут жить. Не хочу превращаться в Робин Гуда, но и отсиживаться, зная, что некоторые не видят берегов, не имею права. К тому же это весело и прекрасно разбавляет однообразные будни.

– Не заиграйся. Помнишь, кто победит дракона, сам станет драконом?

– Помню. Потому и выбрал тихую семейную жизнь.

Я посмотрел на экран телефона. До прибытия судна остались считанные минуты. Накатило волнение, как обычно бывало перед тем моментом, который станет точкой невозврата. В такие минуты начинали одолевать сомнения в правильности принятого решения. Обычно я вспоминал слова Айрис, которая в подобной ситуации говорила, что нет правильных и неправильных решений, есть только наше отношение к ним. После спасения Земли от артефакта древней цивилизации ценерис во мне появилась уверенность, что из всех жителей планеты реально спасти её могли только мы: я, Трой, Михаил и Амели. Нескромно, но это лишний раз убеждало, что если от меня требуется помощь, значит, никому другому это задание не выполнить. Как и сейчас.

– Пора выходить, – сообщила Ольга. Она хлопнула дверцей. Я тоже выбрался и закрыл машину на сигнализацию.

– Надеюсь, никому не захочется забраться в кусты в моё отсутствие.

– Купишь новую. – Ольга не посчитала мой транспорт чем-то существенным.

– Прикипел душой. – Я заботливо погладил фару. – Мы, мужики, тяжело расстаёмся с игрушками.

Ольга рассмеялась, а потом схватилась за больной бок.

– Только представь – если бы не армированные ткани, была бы сейчас трупом.

– Так эта самоуверенность в собственной неуязвимости и является причиной твоего безрассудного поведения, – заметил я. – Была б ты обычной, вела бы себя осторожнее.

– Быть обычной уже не смогу, скучно и страшно или страшно скучно.

– Тогда терпи. Недолго осталось. – Последнюю часть фразы я произнёс трагическим тоном. – До медицинского модуля, – поправился я, увидев реакцию Ольги.

По телу прошёл электрический разряд ожившего нейроинтерфейса. Давно я не ощущал его работы. Перед глазами возникло место, где необходимо было оказаться, чтобы попасть внутрь корабля через односторонний портал. Мы с Ольгой направились туда синхронно. Через мгновение прямо в воздухе открылся проход, и мы вошли в него. Привычный запах космического корабля ударил в нос. Обычно так пахли начинающиеся приключения.

По навигатору нейроинтерфейса мы прошли к своей каюте. Это был двухместный номер с минимумом удобств. Исключительно для интровертов, не любящих оказываться среди толпы незнакомых людей. Два диванчика, на которых даже не развалиться, да спрятанный в стену столик. Обычно пассажирские суда из-за того, что им приходилось совершать большое количество остановок, добирались до пункта назначения долго, по космическим меркам. И тогда пассажирам разносили питание. В земном представлении это были какие-то пластиковые имитации нормальной еды, но для тех, кто родился и вырос в космосе, это была нормальная пища.

Ольга оставила меня одного, а сама чуть ли не бегом направилась к медицинскому модулю. Да уж, терпеть боль космические жители совсем не хотели. Я закрыл за ней дверь и, полулёжа устроился на диване. Скоротать время можно было за представлениями, имеющимися в базе корабля. Выбор огромный, но мне почему-то захотелось посмотреть познавательный фильм про участки космоса с гравитационными аномалиями. Помимо криминальных помоек они несли ореол загадочности из-за малой изученности глубин. Именно с этого и начался фильм.

Моё сознание находилось внутри него, носилось по космосу от чёрных дыр к коллапсирующим звёздам, через искривлённое гравитацией пространство. Диктор, говорящий прямо в мозг, делился мнением, что подобные аномалии – опорные точки вселенной, не дающие ей потерять форму, что они аккумулируют огромное количество энергии и взаимосвязаны между собой, и гипотетически, уничтожив одну подобную аномалию, посыплется как карточный домик и вся вселенная.

– Что смотришь? – спросила светящаяся здоровьем Ольга. – Что-нибудь легкомысленное, пока Айрис нет рядом?

– Пожалуй, что-нибудь легкомысленно я посмотрю на обратном пути, чтобы сделать нашу встречу более жаркой, – усмехнулся я. – Интересуюсь гравитационными аномалиями. Как твоя рана?

Ольга задрала одежду. На боку остался едва заметный след от попадания пули.

– Как новенькая. Хоть снова отправляйся за приключениями.

– А полчаса назад, наверное, думала, да чтоб я теперь хоть раз… – Я засмеялся.

– Да, были такие мысли, но эндорфины и серотонин затёрли неприятные воспоминания. – Ольга села напротив и закинула ноги на диван, согнув их в коленях. – После медблока такой бодрячок. Давай конкретнее поговорим о твоей роли. Ты не хочешь спать? – на всякий случай осведомилась она.

– Нет. Если захочу, у меня всегда с собой персональная капсула. – Я показал на рюкзак, в котором она лежала.

– Везёт вам, обласканным высшими, всякие плюшки перепадают.

– Плюшки и девчушки, – напомнил я ей.

Ольга задорно рассмеялась.

– Ладно, пора уже переходить к серьёзным делам. – Она мгновенно сменила настроение, отчего мне показалось, что черты её лица обострились. – Как правило, в криминальной среде кто-нибудь кого-нибудь знает, и чтобы понять, что ты за птица, моё руководство попытается узнать у проверенных лиц, кто ты такой. И если окажется, что о тебе никто не слышал, это вызовет у них подозрение. Поэтому я постаралась заранее найти людей, которые выучили мою легенду о тебе.

– Прямо обо мне?

– О том, кого ты изображаешь. Я не знала, согласишься ты или нет, поэтому в лицо они тебя ещё не видели. Нам придётся познакомиться с ними. Позже я покажу тебе досье на них. Моё начальство в момент сделки может попросить подтвердить факт знакомства с этими людьми. Всё должно выглядеть правдоподобно. Ты знаешь их, они тебя, мутите уже не первый год свои тёмные делишки. Друг за друга ручаетесь, даже ключи от космошлюпки доверяете.

– Это что за зверь?

– Малое транспортное средство. Излюбленный размер всяких криминальных дельцов. Они довольно скоростные и подходят как для космоса, так и для атмосферы. Могут прятаться в шахтах, ныряя в них на полной скорости. А всё, что творится под землёй, не входит в юрисдикцию пограничников. На каждой планете в аномалии сотни таких шахт. Так вот, космошлюпка – это предмет особой гордости любого преступника, и отдать ключи от неё кому-нибудь – признак высокого доверия.

– Ясно. Интересно, Джанбоб, чтоб ему провалиться, заложил мне в память умение управлять космошлюпкой? – Мне стало интересно это знать.

– Тебе незачем. Если всё пойдёт по плану, ты не увидишь ни одного преступника, ни одной космошлюпки. Поживёшь в номере одной станции, встретишься там с моим начальством. Независимо от того, клюнут они на твоё предложение или нет, отправишься домой.

– А почему? Тебе не важен результат?

– Потому что, если они не клюнут, значит, что-то заподозрили, начнут копать, и тогда я не смогу гарантировать тебе безопасность. Ты должен пролететь болидом по ночному небосклону и больше нигде и никогда не появляться. Мне неловко перед твоей женой и детьми, что выпросила тебя на это опасное мероприятие, и я обязана вернуть мужа и отца в неприкосновенном виде.

– Что за шовинистские намёки – выпросила, вернуть. Я не свадебное платье напрокат. Будет лучше для твоего дела, если ты адекватно оценишь мои возможности и применишь их с максимальной пользой. Для этого мне надо знать как можно больше обо всём и обо всех. Я могу быть артистичным, когда нужно, а благодаря модификациям запоминать и анализировать гораздо больше, чем обычный человек.

– Я прекрасно понимаю тебя и знаю, на что ты способен. Только не забывай, моё начальство годами общается с такими людьми и много о них знает. У пограничников тоже есть различные нелегальные модификации и средства сделать так, чтобы ты не смог воспользоваться своими. Не обижайся, Гордей, но ты просто обязан понимать, что в среде настоящих преступников будешь смотреться бледно. Понять это можно, пообщавшись с тобой плотнее, чего я позволить не могу. – Ольга раскраснелась, пытаясь донести до меня очевидные, на её взгляд, вещи. – Тебе даже того, что я запланировала, хватит с лихвой, чтобы абстрагироваться от семейной жизни.

– Тебе показалось, что я устал от неё? – Меня рассмешили её подозрения.

– А разве нет?

– Ну, может быть, самую малость. Я настоящий фэмили гай.

– Вот и замечательно. Значит я права, ты семейный парень, который один раз убедительно сыграет крутого бандита. Это идеальный план, который не надо менять. Я всё продумала и сотню раз проиграла в голове варианты с разными исходами. Делаешь, как я скажу, и всё будет прекрасно. Выведем оборотней в погонах на чистую воду, я получу новую должность, оклад и возможность заняться делом по-настоящему, а тебе будет что рассказывать своим детям перед сном. Согласись, прекрасные перспективы?

– Соглашусь. – Я прикрыл глаза. – Тут есть что-нибудь такое, что поможет мне быстро заснуть?

– Хочешь я тебе спою песенку, которую мне пели в детстве? – неожиданно спросила Ольга.

– Ты была ребёнком? – в шутку изумился я.

– Представь себе. Ну, будешь слушать?

– Валяй, но если будешь фальшивить, я обязательно об этом скажу, – предупредил я.

– Хорошо. Закрывай глазки.

Я послушно закрыл их и приготовился слушать.

– У маленького козлика на теле были пятнышки, похожие на каждого, кого он повидал. И он смотрел на пятнышки, и называл по имени, похожему на них. Вот это друг Куманичек, а это Полосатичек, а на ноге Сопатичек, а на хвосте Федот…

После второго куплета понял, что песня может быть бесконечной и реально снотворной. Мои веки потяжелели, и я провалился в сон. Мне ничего не снилось. Только почувствовал, как затекли ноги в неудобном положении.

– Наша станция, – сообщила Ольга. – Просыпайся.

– Чем закончилась песня? Козлёнок всех назвал? – спросил я, глядя спросонья на Ольгу одним глазом.

– Я никогда не слышала её до конца, – призналась она.

От моего взгляда не ускользнуло, что она выглядела напряжённой.