Сергей Николаевич Чехин
Я и моя суккуба
Глава 2. Хаб-Харбор
Разбудили крики чаек, удары волн о скрипящие доски и хлопанье паруса. Сел, огляделся – палуба небольшого кораблики вроде шлюпа или люггера (я не моряк, просто люблю «Корсаров»), увитая такелажем мачта, но команды нет – посудина шла сама по себе.
На борту лишь один пассажир помимо меня – рассмотреть товарища по несчастью удалось не сразу, ибо он перевесился через фальшборт и судя по звукам наслаждался всеми прелестями качки. Услышав шум позади, он обернулся, вытер губы и устало кивнул.
На вид – ровесник, но при этом моя полная противоположность. Невысокий – даже сказал бы, низкорослый, крепкий, но с явным переизбытком жира, невыразительным округлым лицом, густой каштановой бородой и модной хипстерской прической с зачесом налево. Из одежды – потертый кожаный жилет поверх серой холщовой рубахи и закатанные до колен просторные штаны. На поясе такая же сумка, как и у меня, из-за плеч торчит обод деревянного щита, оружие – крохотный ржавый клевец, больше похожий на обычный молоток.
– Проснулся, браток? – печально пробасил сосед и вздохнул. – Ну, как тебе новый мир?
– Так себе, – признался я и, покачиваясь, добрался до носа.
Соленый ветер заиграл капюшоном и полами балахона, и лишь тогда я понял, как много в нубском облачении прорех и дырок. Стоило заняться шмотом побыстрее, потому что впереди, мягко говоря, ждало далеко не лето. Мы приближались к небольшому портовому городу, примостившемуся в уютной бухточке меж двух пологих холмов. Сразу отогнал напрашивающиеся аналогии, но уж очень это место походило на задницу – и в прямом, и в переносном смыслах.
Ведь если позади светило яркое солнышко и все выглядело как на средиземноморском курорте, то берег сплошь покрывали леса с пожухлыми, а то и вовсе опавшими листьями, над которыми висели низкие тучи цвета кофе с молоком. И стоило кораблю войти под сень ненастного неба, как теплый и во всех отношениях приятный бриз сменился промозглым и сырым ветром, дувшим прямиком из середины октября. Я невольно поежился и спрятал ладони под мышками – помогло не больше, чем укрываться от холода рыбацкой сетью.
– Тоже книгу взялся читать? – коренастый незнакомец встал рядом и приложил ладонь козырьком. – О-хо-хо…
– Ага.
Нытье и стоны попутчика начали конкретно выбешивать. Особенно на фоне грядущего веселья. Городок хоть и небольшой, но я уже видел снующих по причалу людей, а вы прекрасно знаете о моих отношениях с соплеменниками. Признаться честно – я почти не выхожу из дома. Ну, кроме как на учебу. Ем мало, похода в магазин хватает на неделю, а работаю удаленно – и никаких проблем. Однако нутро подсказывало, что в славном Ириноре услуги программиста не очень-то в цене.
Левое запястье внезапно дрогнуло, словно к нему прислонили звонящий мобильник. Поднес руку к лицу и с удивлением увидел подаренный демиургом амулет, надетый подобно часам – почерневшая цепочка обвилась ремешком, а круг с фиалами стал циферблатом. Под иным углом и дневным светом разглядел деления на пробирках – по десять черточек от края до края, как на градуснике.
И если красная жижа суккубы все еще держалась посередине, то фиолетовое моджо мало-помалу стекало вниз, будто его откачивали невидимым шприцом. А чего удивляться? Самый верный способ похерить возбуждение – это волнение и тревога, а чем ближе шлюп подходил к городу, тем сильнее холодели вспотевшие ладони.
– Ты это… – подал голос «гном» (вы же так себе его представили?). – Ну… как с дедом пообщался? Я вот поначалу на очко сел крепко. Страшно было – до усрачки. А теперь, знаешь… смирился, что ли? Пустота какая-то внутри. Все равно мне, понимаешь? Будь что будет.
– Не соглашусь.
– Ну а чего… – он сел на фальшборт и скрестил руки на груди. – Сколько таких историй – пошел выносить мусор и не вернулся. Вышел в магазин за хлебом – и с концами. Половину обычно находят. Половина пропадает навсегда. Кто знает, где они сейчас? Может, здесь. Может, еще в какой жопе.
– Тебя звать-то как? – я покосился на собеседника.
– Ермолай.
– Это… кхм… реальное имя или ник?
– Ну, ептыть, в паспорте так написано. Значит, реальное. А ты кем будешь?
– Артур.
– Хорошее имя, – бородач кивнул и причмокнул. – Королевское.
– Слушай… а как тебя сюда угораздило?
– Да как-как… – мохнатые пальцы-сосиски почесали макушку. – Я сам с деревни – денег мало, работы нет. В сезон перебираюсь в город на стройки, но так вышло, что кинули нас с зарплатой. Капитально кинули – за шесть месяцев хер с маслом выплатили. Ну, с горя запил, а потом мать моя книжку принесла и конверт. Сказала, встретил ее знакомый на улице – решил в писатели податься. До пенсии учителем русского языка и литературы был – почему бы не попробовать? Тем паче, жанр какой-то новый появился – хоть курица лапой в нем карябай, а популярным станешь. А где популярность – там и бабки, сечешь?
– Угу, – проворчал, чувствуя, что замерзаю сильнее обычного, а колени так и норовят пуститься в пляс.
– Надо, в общем, книжку прочитать да свое мнение высказать. Рецензию, то бишь. За все про все – тридцать тонн. За такие деньжищи в городе месяц кирпичи таскать, а тут просто книжку прочесть. Надо только…
– Подписать договор.
– Ну, да… об этом, как его… неразглашении.
Я вздохнул и озвучил мысль, возникшую еще в комнате с зеркалом.
– Сдается, мы кому-то души отписали.
– Это как? – толстяк вздрогнул и распахнул слезящиеся глаза.
– Надеюсь, скоро узнаем. Лично я со всей этой ботвой мириться не собираюсь. Мне тут делать нечего, я домой хочу.
***
Причала у прибрежного городишки два: у левого покачивалась посудина, будто век пролежавшая на дне – истлевшие канаты, оборванные паруса, облепленный ракушками корпус. Чуть поодаль торчал край мачты с вороньим гнездом, намекая на опасность здешних вод. А к правому – свободному – причалило наше самоходное корыто.
Вблизи город выглядел еще более убогим. Каменные стены в два человеческих роста лишились половины зубцов и поросли мхом, боевой ход местами обрушился, а в башнях зияли дыры и проломы. Черепица обильно осыпалась с двускатных крыш приземистых домиков, кирпичные трубы покосились, некогда выбеленные стены облезли, а хотя бы одного целого окна так и не попалось на глаза. Брусчатку разобрали, тележные колеса и конские копыта превратили узкие улочки в месиво из грязи, соломы и навоза. На обочинах, не обращая внимания на снующих жителей, валялись облезлые псы – не то готовясь отойти в мир вечной охоты, не то уже давно подохшие. Одним словом – эталон темного фэнтези. Не то что бы я не любил мрачность, но все же ожидал от стартовой локации чего-то более приветливого, дружелюбного и юзер-френдли. А тут ни дать ни взять город нежити из «WoW» или средневековый аналог Готэма.
Скрепя сердце, спустился по шатким сходням, вдыхая ароматы запустения, плесени и гнили. Немногочисленный, но разношерстный сброд оставил дела и во все глаза уставился на прибывших новичков. Судя по однотипной одежде – холщовым рубахам, драным порткам, банданам и прочей подобной рванине – предо мной стояли неписи, цифровая массовка любого виртуального поселения. А так как я прибыл в порт, то и антураж был соответственный: грузчики, пьяная матросня, торговцы стухшей рыбой. Было их не так уж много – десятка три, но все в открытую и с вызовом пялились на меня, так что пришлось приложить немало волевых усилий, чтобы лунной походкой не вернуться на палубу.
– Ну и дыра, – проворчал Ермак, встав рядом. – Хуже, чем в моей деревне.
– Глядите-ка! – ушлый усатый молодец вышел из толпы, упер руки в бока и харкнул мне под ноги. – Очередные герои приперлись.
– Вот-вот! – крикнула из-за прилавка дородная старуха в синем платье и чепце. – Заступники эти сраные на две масти делятся. Одна выеживается и подыхает на следующий день. А вторая носу за стены не показывает и жирует за наш счет!
– Да! – бабку поддержала добрая половина собравшихся и тут же шагнула к нам, обступив причал тесным полукругом.
– Прямо дискотека в нашем ДК, – хмыкнул спутник. – Скоро драка начнется.
Я вздрогнул и до боли в ногтях сжал сумку с гримуаром. В одном крепыш неправ – нас ждала не драка, а поножовщина, потому что у каждого босяка покачивался на бедре кинжал, а то и короткий меч. И получить перо под ребро не очень-то хотелось, особенно с учетом здешнего пермадеса. Однако к нашему удивлению возмущенные жители не спешили нападать, а терпеливо стояли на местах и пялились на незваных гостей. И тут до меня дошло.
– Это скрипт.
– Какой такой скрип? – хмыкнул Ермолай.
– Программа. Мы же в игре, а вокруг – компьютерные болванчики. И все это представление – обычная кат-сцена. Надо сделать выбор, и сюжет продолжится.
– Ни хера не понял, братан. Но коль больше смыслишь во всей этой чертовщине – то сам и выбирай.
Опустил очи долу и поискал строчки с вариантами. Нашел рыбий скелет, раздавленное конское яблоко и харчок. Строчек не нашел. Полная свобода действий, мать ее. С другой стороны, и дурак догадается, какая судьба ждет незадачливых приключенцев. Ляпнем не то, нарвемся на резню – и все, бай-бай. Ляпнем что надо – может, отстанут. Вот только как договориться с рассерженной шантрапой? Нашли, блин, негоцианта. Я на базаре съезжать не умею, иначе бы не оказался в этой заднице. И суккубу не позовешь – уровень моджо упал за первое, самое низкое деление. Ничего удивительного, когда к тревоге примешался животный страх и яйца сжались до лесных орешков.
– Это самое… долго стоять-то будем?
– Я думаю! – огрызнулся в ответ.
– Слушай, – спокойствию Ермолая можно только позавидовать, – а что у тебя за класс вообще?
– В данный момент бесполезный.
– А-а… я вот – воин.
– Боюсь, их слишком много для тебя одного. Эй, народ! – обратился к ватаге, подняв ладони. – Мы здесь не из-за своей прихоти! Не скажу, что завтра же пойдем и сгинем в какой-нибудь пещере или заброшенном замке, но! – сглотнул и малость перевел дух, унимая рвущееся сердце. Последний раз выступал перед зрителями в пятом классе, и этот кошмар мучает по ночам до сих пор. – Обещаем, что и засиживаться тут не будем! Просто дайте нам немного времени!
– Ха! – лихой усач снова плюнул мне под ноги и повернулся к загудевшей толпе. – Да все они так говорят! Даешь им день – просят два. Даешь два – просят неделю. А потом запираются в верхнем квартале и палец о палец не ударят! Нежить с кладбища прет – сами боронимся! Призрак завелся – своими силами изгоняем. Кобольд в погреб нору прокопал – поднимай мужиков, бери вилы и вперед! А герои эти за свои жизни бестолковые как цуцики трясутся! Не надо нам такого добра! Бей дармоедов!
Что же, примерно так заканчиваются мои попытки наладить контакт. Хорошо хоть Ермак оказался не робкого десятка и без колебаний взялся за щит и клевец, повернув оружие тупой стороной к голытьбе.
– Сюда!
Схватил напарника за плечо и оттащил к сходням – на узких досках численное превосходство врага не играло никакой роли и приходилось биться один на один. Крепыш пыхтел, ухал и отмахивался с ловкостью бывалого деревенского забияки, но его все равно шаг за шагом теснили к палубе, где нас ждала верная смерть. Стоять и смотреть на это я не собирался – рванул к шлюпке на корме, вооружился веслом и занял позицию за спиной соратника. И при каждом удобном случае тыкал из-за плеча словно копьем, отталкивая, а то и вовсе сбрасывая в воду разъяренных головорезов.
Гвалт поднялся страшный – налетчики ревели на все голоса, торговцы и случайные зрители поддерживали их воплями и посвистом, еще и чайки разорались в предвкушении легкой поживы. От стука металла по дереву и хруста проломанных черепов свербело в ушах. Воин хоть и не стал бить острием, но разбойников не жалел и выкладывался на полную силу. Не прошло и минуты, как я начал скользить на мокрых от крови досках и чувствовать под тонкой подошвой выбитые зубы. Несмотря на успешную оборону, врагов осталась еще добрая дюжина, а от ровной и просторной палубы нас отделяла пара шагов. Одним словом, шанс победить таял быстрее мороженого в печке. Сейчас бы призвать суккубу, но ее еще надо приручить, а фиал мастера полностью опустел – исчезли даже фиолетовые подтеки на стенках.
И когда мы приготовились узнать, каково это – умереть в Ириноре, помощь пришла откуда не ждали. С центральной улицы на припортовую площадь выбежали две девчонки недалеко за двадцать. Первой мчала высокая и крепкая мадам с вьющимися каштановыми волосами и симпатичным, но в целом непримечательным лицом. Кожаная жилетка со шнуровкой на солидной груди, облегающие брюки с клепаными кожаными накладками на бедрах, пыльные сапоги до колен и повидавший немало путей-дорог серый плащ. Двуручный меч со сколами на лезвиях выдавал в незнакомке рыцаря, вот только она налетела на свору бедноты с яростью прирожденного берсерка.
Пока валькирия кромсала ботов, за ее спиной размахивала жестяной курильницей низкорослая тощая блондинка с каре и миловидной, совершенно не подходящей воцарившемуся ужасу мордашкой прилежной зубрилки. Носила жрица короткую белую тунику и босоножки, будто ринулась в бой прямиком с коктейльной вечеринки. Как бы то ни было, внезапное подкрепление пришлось очень кстати – неписи отвлеклись на новых врагов, потеряли две трети за считанные секунды и рванули со всех ног в подворотни.
Несмотря на очевидную победу, девушка-рыцарь выглядела донельзя взволнованной и замахала нам рукой в окровавленной кожаной перчатке до локтя.
– Скорее, за мной! Они скоро вернутся!
Дважды повторять не пришлось. Мы вихрем пронеслись по загаженной мостовой, спотыкаясь об дохлых животных и перепрыгивая кучи дерьма. Затем свернули в зловонный проулок с зассаными стенами и слоем мусора по щиколотки, и через двести метров по тошнотворному лабиринту оказались у неприметной двери полуподвала, окруженной с трех сторон покосившимися домишками. Жрец достала из поясной сумочки бронзовый ключ и отперла массивный навесной замок. Рыцарь молча кивнула на уходящие в темноту ступени, все еще держа меч наизготовку и с опаской поглядывая на истоптанную грязь.
Погреб выглядел далеко не так ужасно, как я представлял. Сразу видно – девчонки успели обжиться и тщательно следили за порядком, всеми силами сопротивляясь гадости снаружи. Каменный пол начисто выметен и застелен старыми, поеденными молью, но вполне себе чистыми коврами. В углу – двухъярусная кровать со свежим бельем, напротив – ширма, за ней лохань и навесной умывальник – о гигиене попаданки не забывали, и это большой плюс. На столике в окружении колченогих табуретов курилась лампадка, наполняя помещение пряными запахами, а потрескивающие в самодельном камине бревна отгоняли холод, сырость и вездесущую плесень.
Рыцарь задвинула тяжеленный засов, привалилась спиной к двери и часто задышала.
– Ну что, парни. Добро пожаловать в Хаб-Харбор. Я – Лера. А это – Ингрид.
– Это ник, – жрица поклонилась, сложив ладони на животе точно гейша, и на всякий случай пояснила: – То есть, псевдоним.
– Артур, – нервно тряхнул головой в ответ, изобразив некое подобие поклона.
– Ермолай, – толстяк предпочел представиться лично. – Можно просто – Ермак. Что за херь у вас тут творится? В смысле, не херь, а ужас, здесь же дамы.
– Мы привыкли, – Лера хмыкнула. – В порту и не такое услышишь. Что же до ужаса, то… Ир, может, ты расскажешь? Я немного устала. Чай, кстати, будете?
Мы охотно закивали.
– Вот и хорошо. Прости, что перебила, – рыцарь похлопала подругу по плечу и направилась к камину.
– В общем, такое дело, – голос жрицы был нежным и очень милым – под стать хозяйке. – Хаб-Харбор – это стартовая локация игры.
– Нуболока, – случайно вырвалось у меня, но девушка лишь оживилась и шире распахнула и без того огромные голубые глаза.
– Ты шаришь, да?
– Немного, – решил не рассказывать при первом же знакомстве, что тот еще задрот. Знать термины мморпг – такой себе повод для гордости. – В «WoW» в детстве играл.
– Слава яйцам, – Лера повесила чайник на закопченный крюк и уселась на колени у камина, словно собравшийся помедитировать ведьмак. – Теперь-то тебе будет с кем поболтать про фарм, экспу, мобов, дроп и прочие прелести.
Ингрид высунула язык, хотя подруга видеть его не могла, и продолжила.
– Так вот… по идее, здесь новички должны набивать опыт и прокачивать первые ранги, прежде чем отправляться дальше. Ну, как в том аббатстве… забыла название… – милаха похлопала по лбу и нахмурилась.
– Неважно, – сел за стол и жестом пригласил остальных присоединиться. – Я понял.
– А я ни хера не понимаю, – буркнул Ермолай и кашлянул в кулак. – То есть, ни шиша.
– Проблема в том, что Нижний мир одерживает победу, – вкрадчиво, как начало страшной истории произнесла жрица, словно боясь приманить чертей и бесов. – Исполнители демиурга – то есть живые люди, как мы с вами – постоянно проигрывают. Порталов и разрывов становится все больше, а твари лезут все злее и опаснее. Вот представь, что будет, если в нуболоку прорвется элитный кабан десятого уровня?
– Будет массовый забег с кладбища.
– Да, – Ингрид помрачнела и вцепилась в бледные коленки. – Только в Ириноре умирают насовсем.
– Точно? – я все никак не мог смириться со словами старика. Ну что это, блин, за игра с перманентной смертью? Бред какой-то!
– На все сто, – Лера поставила между нами исходящий паром чайник и вернулась к камину. – Думаешь, мы не ждали? Не пытались воскресить? Все без толку, со временем тела разлагаются и конец. Все признаки налицо – я училась на врача, знаю, о чем говорю. Хочешь – сходи на кладбище да вскрой пару свежих могил.
Я поморщился.
– Спасибо, поверю на слово.
Рядом с чайником опустился деревянный поднос (скорее, просто дощечка) с четырьмя глиняными кружками со сколотыми краями и стопкой ржаных сухарей. Осторожно пригубил чай – на вкус как запаренная солома, но виду не подал, чтобы не обижать хозяек. Однако Лера все поняла и улыбнулась:
– Чем богаты. Бывало и хуже.
– Ага. Приходилось есть крыс, – без задней мысли ляпнула Ингрид и ойкнула в ладошку. – Простите. И приятного аппетита.
– Погоди, – я облокотился на столешницу и указал сухарем на дверь. – Так что там с городом? Из-за чего эти крестьянские восстания и ненависть к героям?
– Как я уже сказала, качаться даже в стартовой локации стало слишком опасно. Почти все поборники заперлись в квартале знати и ждут… не знаю… божьей милости? Что все закончится само собой? Что кто-то придет и всех спасет? В общем, воевать с Нижним миром наотрез отказались. Их можно понять – умирать-то не хочется. Вот демоны и свирепеют. За стены уже и днем не выйдешь, а ночью вообще страх. Не знаю, что будет дальше. Еще год назад это был прекрасный и цветущий городок, а теперь… сам видишь.
– Год назад?! – я вытаращился и обдал сидящего напротив Ермака хлебными крошками. Тот скривился, но молча оттряхнул бороду.
– Угу, – Лера кивнула. – Мы здесь полтора месяца, но многие ребята из квартала киснут по году и больше. Фиг знает, когда все это началось, но ходят слухи, что чемпионы высших рангов кукуют тут десятилетие.
– А еще говорят, – с грустью добавила жрица, – что все старички сгинули во время рейда на Владыку. Поэтому и началась вся эта жуть.
– Пипец… – я сцепил пальцы на затылке и вытаращился в стену.
– Кстати, – спросила рыцарь, – а какой у тебя класс? Ермак, очевидно, воин, а ты? Чародей?
– Нет. Демонист.
Девушки как по команде оцепенели и уставились на меня с такими лицами, будто позади открылся портал и оттуда вылезла башка властелина преисподней.
– Что не так? – я удивленно завертел головой, но никто не издал ни звука. – Эй!
Глава 3. Никто не любит демонистов
Нас выставили за дверь без объяснения причин.
Точнее, выставили только меня, но Ермак проявил мужскую солидарность и тоже ушел. Едва услышав о моем классе, Ингрид густо покраснела и спрятала глаза, а Лера вскочила, чуть не опрокинув стол, начала орать и тыкать на дверь и была в шаге от того, чтобы схватиться за меч. Девушка разъярилась сильнее, чем во время битвы с портовой голытьбой, и все мои попытки узнать, чем не угодил и что не так сделал, разбивались о вопли и приказ немедленно убираться. Пришлось подчиниться – против рыцаря заметно выше по рангу ничего бы не сделали, да и не хотелось драться с красавицами.
– Не жалеешь? – спросил соратника, шлепая по грязи.
– О чем? – удивился воин.
– Мог бы остаться в одной комнате с двумя милашками.
– Да кто ж позволил бы, – Ермолай хмыкнул и потер усы. – Сразу видно – мадамы воспитанные, приличные. Мужика бы с собой не поселили.
– Может, и так.
А может, и нет. В голову без спроса влезла пошлая мыслишка о том, как девчата готовятся ко сну. Подбрасывают дрова в камин, кипятят воду в ведрах и наполняют лохань – одну на двоих, для экономии. Снимают пыльные, пропитанные потом одежды – а чего подругам стесняться? Залезают в ванную, неловко касаясь друг друга бедрами.
– Потрешь спину? – невинно спрашивает Ингрид, хлопая ресницами и протягивая вспененную мочалку.
– Кру-гом!
Лера задорно шлепает соседку по небольшой, но округлой попке. Жрица взвизгивает и пытается обернуться, чтобы наказать обидчицу брызгами, но та левой рукой перехватывает ее повыше аппетитных грудок, прижимает к себе и начинает гладить живот, круг за кругом опускаясь все дальше и дальше…
– Артур!
– Ай!
Я врезался плечом в прогнившую бочку и тряхнул головой, отгоняя сладостное наваждение. Ниже пояса шевельнулось, в тот же миг дрогнул амулет на запястье. Проверил фиал – половина деления. Всего-то! Это ж сколько надо фантазировать, чтобы набрать хотя бы половину? Отстой. Только прибыли в этот гребаный мир, а нас уже чуть не убили, потом выгнали взашей, и как быть дальше одному демиургу ведомо. Надо срочно вызывать суккубу, с ней-то наверняка станет поспокойнее – не каждый босяк осмелится напасть на демоницу.
Но фармить моджо воображением – слишком долго, а вонючая подворотня не шибко настраивала на нужный лад. Еще и дождь накрапывал – мелкий, но по-осеннему холодный. Так что решил в первую очередь убраться с опасных и неприветливых улиц, добраться до квартала знати и поговорить с другими игроками. Кто-нибудь да подскажет, по каким правилам тут все устроено и почему никто не любит демонистов. Знать бы еще, где этот квартал находится.
– Надо поискать таверну, – наконец изрек я.
– Согласен. – Ермак похлопал по пивному пузу. – Жрать охота – сил нет.
– Как и денег. Но в тавернах обычно выдают несложные квесты. Подай-принеси, нарви ромашек, убей крыс…
– Ты в этом лучше соображаешь, – то ли с печалью, то ли с легкой завистью выдохнул спутник. – Веди.
Долго искать не пришлось – вывеску в виде кружки заприметили, едва свернули из проулка на главную улицу. Кабак отличался от однотипных домиков лишь коновязью с пустой поилкой и прибитой к стене доской размером с половину школьной, сплошь залепленной пожелтевшими и размокшими листками. Вверху крепились тяжелые пергаменты с красными сургучовыми печатями – официальные заказы от главы Хаб-Харбора. Ниже трепыхались на ветру просьбы рядовых горожан, но все твердили об одном – убейте ту или иную нечисть.
«Копал колодец – вырыл человечий череп. Сжечь поленился – бросил в канаву. Теперь каждую ночь череп летает за окнами и кроет меня матом – спать невозможно! Ежели найдется охочий до работы поборник – заплачу пятнадцать медяков. Больше нет, и не просите».
«Давеча моя корова Зорька отелилась странным существом. С виду вроде обычный бычок – рога есть, копыта есть, хвост с кисточкой, шкура черная, лоснящаяся. Только вот крыльев и огненного дыхания нам не надобно. Кто узнает, что за пакость коров портит и башку срубит, тому серебряную монету дам, от души с мясом оторванную. А ежели сыщется жрец, чародей или иной умелец, что полудемона обратно в теленка превратит – тому сверху десяток яиц и крынку молока.
Пошт-шкриптум: Молоко светится зеленым в темноте, но мы всей семьей пьем – и ничего».
«Неделю назад всем кварталом прогоняли кобольда из подвала. Держу в курсе – слепошарая скотина вернулась, насрала в бочки с брагой, растоптала мешки с сухарями и умыкнула солонину, отложенную на Творцов день. Требуется застрельщик или следопыт, способный обнаружить гнездо твари и вернуть покражу до творцова дня. Награда – пятьдесят медяков. Притащите тварь живой, чтобы я ей самой в пасть насрал – дам семьдесят».
«Здравствуйте. Хочу покаяться – третьего дня украла у соседки тарелку. Красивую, дорогущую, с серебряной каемочкой. У старушки таких двенадцать штук, а живет одна – вот и позарилась, простите Творца ради. С тех пор, стоит отлучиться из дому хотя бы на минуту, кто-то измазывает всю посуду говном. Ложки, вилки, чашки, миски – вонь стоит невыносимая, хоть за порог не ходи. Кто сего духа нечистого отвадит – тому пять серебряных вручу.
Кстати! Недавно поборник со шрамом на роже посоветовал вернуть краденое. Пыталась – соседка со мной и говорить не хочет. Опосля тарелку разбила, а осколки сожгла – тоже не помогло. Спасайте, третьи сутки ем и пью где придется».
«Вчера с голодухи забил свою собаку. Славный кобель, но жизнь родных дороже – не обессудьте. Мясо зажарил, из костей сварил бульон, сало вытопил и припас на потом. Все поели – никаких расстройств и болячек. Остался только горшочек смальца. Утром снял пробу – всего одну ложку, после чего со мной приключилась страшная и таинственная оказия.
Сам ничего не помню, будто с перепою, но жена и дети твердят одно – бегал я на четвереньках по всей хате, гавкал на домочадцев и пытался укусить. Наваждение прошло через час, но к тому времени я изгрыз все башмаки – до сих пор кожа в зубах торчит, обмочил все углы и, простите за подробности, нагадил посреди кухни. Сдается мне, сало проклято было. Кто от беды избавит – тому какую-нибудь безделушку из дома отдам – авось в странствиях пригодится. И, пожалуйста, побыстрее – уж больно смальца хочется».
И все в том же духе. Задания, конечно, интересные, но браться за них сейчас – самоубийство. Даже не знаю, как приручить суккубу, а уж как заставить сражаться – вообще без понятия. Можно собрать славное пати: рыцарь – дд, воин – танк, жрец – хилер, и я – за компанию, но сами видели, чем все закончилось. Если я, не сделав ничего плохого, настроил против себя девчонок, то о чем тут вообще говорить?
Дождь ливанул как из корыта, и мы поспешили укрыться в таверне. Почему, спросите, не из ведра? Да потому, что с коричневых туч лились самые настоящие помои, похожие на те, что оставляют за собой мусоровозы с гнилыми баками. Только воняли капли не настоявшейся тухлятиной, а серой, что, впрочем, не сильно меняло дело.
Открывая дубовую дверь, я мечтал насладиться теплом очага, пением менестрелей, ароматом печеного мяса и вырезами на платьях молоденьких разносчиц. А если очень повезет – выцыганить у хозяина плошку горячей еды и пустяковый, но хорошо оплачиваемый заказ. Однако увидел перед собой самое настоящее лежбище бомжей. Оборванцы всех мастей сидели у горки углей, кутались в тряпье по углам, спали, прижавшись спинами, а судя по расколотым на доски столам и стульям, еда в этом дивном заведении закончилась еще при царе Горохе.
– Пошли вон! – толстая старуха в засаленном переднике замахнулась на гостей метлой. – Явились, лодыри!
– Да нет, мы работящие, – промямлил я, стараясь не упустить никого из виду – знаем местных, им только дай повод всадить нож в спину. – Пришли узнать, есть ли заказы.
– Вы только поглядите! – громыхнула женщина. – Единственные в природе слепые поборники! Доску у входа не заметили!
Нищие хрипло расхохотались, бросая на нас оценивающие взгляды, но балахон и клевец не вызвали ни особого азарта, ни желания лезть в драку.
– Вот там, – хозяйка указала метлой на выход, – заказы и ищите.
– Нам бы, матушка, чего попроще, – вклинился в разговор Ермак. – Мы только прибыли, мало чего умеем, но от души хотим помочь. Дровишек там наколоть, посуду помыть…
– Вы что, и правда безглазые? – бабка явно теряла терпение. – Под ноги гляньте, остолопы! Неужто тут дрова, мать-перемать, некому колоть?! Нам от чудищ избавиться надо! Не могем мы супротив демонов биться! А с остальным сами справимся!
– Извините, – взял товарища за плечо и кивнул на дверь. – Тогда подскажите, как добраться до квартала знати.
– Вот с этого и стоило начать, – старуха швырнула метлу на пол и со злостью сплюнула. – Не работу вы ищете. Не битв с чудищами. Не славных подвигов. А укрытие. Нору, где ваша братия который месяц ссытся со страху. Вот и все, чего вы стоите – герои недоделанные. А теперь проваливайте, пока мои мальчики не помогли найти дорогу!
Как говорится – и не поспоришь. К счастью, отыскать нужное место не составило труда – достаточно пройти вверх по главной улице до небольшой круглой площади с пересохшим фонтаном и жухлой листвой на брусчатке. Статуя посреди замусоренного каменного ложа показалась смутно знакомой – длиннобородый старик в мантии и с массивным посохом. Может, тот самый демиург, может, царь Иринора, а может какой-нибудь знаменитый чародей – без подписи не разобрать, а табличку (наверняка золотую) давно слямзили. Раньше вкруг фонтана ставили палатки заморские купцы, устраивали ярмарки и прочие веселья, как и подобает любому процветающему городу, но теперь от былого величия остался только хлам и грязь.
Примыкающий к площади квартал знати напоминал крепость внутри крепости, только стены и ворота пониже да потоньше. Подойдя, Ермак постучал по окованным доскам клевцом – чтобы наверняка услышали. С минуту за преградой царила тишина, затем послышались тяжелые шаги и осипший голос:
– Новенькие?
– Да, – ответил я.
– Значит, где-то скопытилась пара старичков, гы… Их всегда двое: мертвец и его сменщик.
Мы переглянулись, но решили не задавать лишних вопросов. Тем более, допрос продолжался:
– Какие у вас классы?
– Воин и демонист.
– Тьфу, холера! Воина пустим, а бесовод хай катится на хер!
– Да почему?! – я аж подпрыгнул от возмущения.
В реальности со мной никто не хочет общаться, в игре и вовсе сторонятся как прокаженного – восхитительно, блин! И если с настоящим миром все понятно, то какого лешего то же самое творится и здесь? Чем им так не угодило мое ремесло? Только слышат о нем и гонят прочь, будто я чумой обмазанный.
– Протянешь подольше – узнаешь, гы… Но это вряд ли. Так что иди отсюда. А ты, воин, оставайся.
Ермолай отшагнул, скрестил руки на груди и тряхнул бородой.
– Не по-мужски это – товарищей бросать.
– Тогда катитесь оба! – из-за двери хохотнули. – У нас тут не курорт и лишние рты не нужны. Чао-какао!
– Подожди! – я в ярости врезал кулаком по доске. – Здесь где-нибудь есть другой демонист?
– АФК, – буркнул невидимый собеседник.
