Сергей Николаевич Билдуев
Сансара
– Родной, представляешь, вчера меня госпитализировали, и я почти поверила в эту болезнь! Но сегодня утром врач разбудил меня в обычной палате и сообщил, что я иду на поправку! И нас здесь таких несколько человек, которых врачи буквально недавно на тот свет отправляли! Вот так и работает современная диагностика. Со дня на день меня выпишут.
Попытался позвонить Юле – не абонент. Неужели потеряла телефон? Через несколько дней в "Вайбере" кто-то с незнакомого номера отправил мне видео. Я загрузил и обомлел. Юля плакала и говорила. Она… Со мной… Попрощалась навсегда! Таким вот изощренным и жестоким способом моя единственная любимая ясно дала понять, что мне больше нет места в её жизни.
Вскоре врачи нашли у меня какую-то патологию после травмы и посчитали негодным для дальнейшего участия в боевых действиях. Приехав домой, я не узнал родную квартиру.
– Происходит какая-то чертовщина, не иначе! В то утро, когда я вернулась из больницы, не успела попить чаю, в квартиру зашли незнакомые люди, открыли своим ключом и начали сдирать обои, – пояснила мама. – Я попыталась их прогнать, они меня не слушали. В полицию дозвониться не смогла, но они, видимо, испугались и убежали. Кстати, с чаем теперь тоже все непросто, проводка сильно замыкает. Электрик должен прийти со дня на день.
Дозвониться до полицейских у меня тоже не получилось. Призывать людей к выполнению их служебных обязанностей решил позже, никуда не денутся, благо, нет ничего более вечного в нашей стране, чем полиция. Больше меня волновал Юлин поступок.
С домашнего телефона мне удалось дозвониться до неё. На линии слышались помехи, но её голос звучал отчётливо.
– Юля? Привет. Нам надо поговорить.
– Она всхлипнула и бросила трубку. Вечером пришёл к ней домой. Хоть у меня и имелись ключи, наглеть не стал и нажал на кнопку звонка. Юля открыла дверь и встала, скрестив руки, даже не поздоровалась. За её спиной возник пожилой мужчина с нелепым клетчатым шарфом на шее.
– Тимур? Ну здравствуй, дорогой. Проходи, что встал, будто неродной?
Я воспользовался приглашением и вошел. Из гостиной слышались голоса. Я напрягся, но мужских голосов не услышал. Вероятно, её коллеги с театра, я их не знал. Юля закрыла дверь и присоединилась к ним, а меня не пригласила даже присесть. Мужчина с клетчатым шарфом сказал:
– Не будем мешать этим творческим людям! Пошли на кухню, побеседуем.
– Я хотел побеседовать с Юлей. А ты кто такой? Это из-за тебя она решила меня бросить?! – начал кипятиться я.
– Тише, тише! Давай знакомиться, – мужчина протянул мне руку. – Я отец Юли, Анатолий Петрович.
–Подождите, Юля говорила мне, что ее родители умерли, причём отец – давно!
– Она обижена на меня. Ты же знаешь, что из-за меня она ослепла?
Отец Юли в прошлом много пил. Из-за его недосмотра с ней произошел несчастный случай, лишивший её зрения.
– С тех пор я стараюсь всегда быть рядом, помогать, поддерживать, хоть Юля этому противится. Слушай, Тимур, – продолжил Анатолий Петрович. – Ты бы не приходил сюда больше, а?
– Почему?!
– Зачем ей душу тревожить? Не пара ты ей. Пусть начнёт новую жизнь, да и тебе пора, но без неё уж, пожалуйста.
Я молча встал и вышел из дома. Решил прийти в другой раз, чтобы поговорить с Юлей наедине.
В следующий раз пришёл к ней вечером, но дверь открыл своим ключом. Юля играла на виолончели, на меня никак не среагировала. Признаков появления в её жизни другого я не наблюдал. Присел на кресло и молча смотрел на нее. Вдруг Юля резко остановилась и задумалась.
– Привет, – я воспользовался паузой.
– Тимур, ты здесь?
– Да, разве ты не слышала, как я, вошёл? Юля, нам надо поговорить. Прости, что так вышло, да, я виноват, что оставил тебя и уехал к черту на кулички, но у меня не было выбора! Скажи мне, причина только в этом? Ты любишь меня?
