Сергей Мишутин Противостояние России и Финляндии: истоки, факты, неизбежность Часть 2 (после 1918 г.)

Корректор Варвара Мишутина

© Сергей Мишутин, 2025

ISBN 978-5-0068-7135-9 (т. 2)

ISBN 978-5-0068-2817-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Хроника финской агрессии

Дипломатические отношения между Россией и Финляндией были разорваны, но правительство Ленина нуждалось в мирной передышке и было готово идти на уступки. Двадцать лет спустя ситуация повторится почти с точностью до наоборот, исключая готовность финской стороны к компромиссам, но справедливое возмездие почему-то рассматривается в отрыве от всего предыдущего исторического процесса, а националистическая и агрессивная Финляндия представляется «ни в чем не виноватой» жертвой сталинского тоталитаризма. Когда мы в своем повествовании дойдем до 30-х годов, вспомните, пожалуйста, эту главу.

24 мая 1918 года В. И. Ленин писал буквально следующее:

«Если можно помочь тому, чтобы получить мир с Финляндией, Украиной и Турцией… надо всегда и все для этого сделать… За ускорение такого мира я бы многое дал».

В июле 1918 года советская мирная делегация (В. В. Воровский, А. А. Иоффе, Я. С. Фюрстенберг) отправилась в Берлин на переговоры с представителями Финляндии о мире и для решения территориальных споров. Посредничество в переговорах взяла на себя Германия, которая была, само собой, заинтересована в сохранении нейтрального статуса России, а финские агрессивные поползновения тому явно не содействовали.

Карл Йохан Алексис Энкель (Carl Johan Alexis Enckell, 1876—1959) – министр иностранных дел Финляндии в 1918—1919. Он же председатель финской делегации на переговорах в Берлине. Общественное достояние (public domain.)

Вацлав Вацлавович Воровский (1871—1923) – советский дипломат, председатель российской делегации на переговорах в Берлине. Был убит бывшим белогвардейцем и гражданином Швейцарии Морисом Конради в Лозане, куда советская делегация прибыла на конференцию по Черноморским проливам. Общественное достояние (public domain.)

Переговоры очень быстро зашли в тупик – финны целенаправленно их саботировали, тянули время, каждый раз переключаясь с основных вопросов на второстепенные. По этому поводу Воровский направил Г. В. Чичерину 17 августа 1918 года следующую телеграмму1:

«Переговоры с финнами не двигаются с места, сознательно уклоняясь от рассматривания самых существенных разногласий, касающихся возврата нам государственного, в частности военного имущества, и оплаты растраченной его части. Финны ведут систематическую обструкцию, заваливая нас десятками мелких пунктов предполагаемого договора. Это заставило нас заявить, что такая работа бесцельна, ибо пока не выяснена возможность соглашения в самом существенном, мы не в состоянии положительно решить ни одного из этих мелких пунктов.

После этого немцы сделали попытку свести Энкеля со мной для частной беседы, продолжавшейся два с половиной часа и в результате не приведшей ни к чему. Желание финнов — получить безвозмездно все наше военно-морское имущество в Финляндии, приобрести громадные территории, указанные мной в предыдущих телеграммах, и после этого договориться о возмещении гражданских убытков подданым обеих стран. Настроение их почти воинственное…»

Формальный обмен письмами также ничего не дал – финская делегация ответила невразумительно и «про вообще», так что советская делегация вынуждена была предложить переговоры прервать. Это произошло 25 августа 1918 года. В какой-то мере ситуацию помогли стабилизировать немцы. В рамках Брест-Литовского мира было заключено 27 августа 1918 года дополнительное соглашение, гарантирующее отсутствие угрозы со стороны Финляндии Петрограду. Собственно, финны требования своего германского сюзерена тогда выполнили, да и позже в попытках Юденича2 не участвовали, не разделяя его целей. Однако от своих захватнических планов в Карелии они не отказались, сделав ставку на создание целого ряда «республик» на территории Советской России с перспективой присоединения к Финляндии в дальнейшем.

Меж тем в самой Финляндии также произошли существенные перемены. Регент Финляндии (фактический глава правительства) Свинхувуд к 15 августа 1918 года убедил парламент (часто используется шведский термин Риксдаг наравне с принятым в период нахождения в составе России термином Сейм) принять решение об объявлении Финляндии монархией. Будучи изначально ярым германофилом, Свинхувуд добился избрания королем Финляндии и Карелии зятя германского императора Вильгельма II принца Фридриха Карла Гессена, но это оказалось пустой формальностью – уже в ноябре 1918 года в самой Германии вспыхнула революция3. Свинхувуда временно «отодвинули от руля» ориентированные на Великобританию буржуазные политики республиканского толка. Теперь финны перестали быть для английского командования противниками и стали союзниками, а порты Финляндии начали активно использоваться в качестве баз английским флотом4.

Место Свинхувуда временно занял Маннергейм, но выборы в июле 1919 года проиграл и он. О причинах такой ситуации нам сложно судить, а повторять чужие выводы не хотелось бы – вдруг они ошибочны? В любом случае факт, как говорится, на лицо. Победа в гражданской войне, безусловно, создала для Маннергейма значительный политический капитал, но в большей степени в Париже и Лондоне, а не у себя на Родине. Возможно, ему припомнили контакты с Белым движением в России и службу в Российской армии, возможно, сказались жесткие и непопулярные меры 1918 года, связанные с объявлением всеобщей воинской повинности.

Для нас же с вами, уважаемые читатели, важно, что человек, которому потом у нас памятную доску открывали в городе на Неве в присутствии официальных лиц и с отдачей воинских почестей, еще в феврале 1919 года обращался к странам Антанты за консультацией, хотя правильней было бы сказать «за разрешением», по вопросу захвата Петрограда финскими войсками, и только разногласия в конечных целях с лидерами Белого движения не позволили тогда организовать скоординированное наступление на революционную столицу с нескольких направлений одновременно. Тяжелейшее положение РСФСР к осени 1919 года в полной мере характеризует термин «окружение». С западного направления – поляки, с северо-западного – Юденич и финны, еще северней – генерал Миллер, с восточного направления – войска Колчака, с южного – Деникина. Однако общей координации действий эти весьма отличавшиеся в плане целей и задач силы обеспечить не смогли.

Боевые действия на Балтике, которые английские военные корабли вели с осени 1918 года по начало декабря 1919 года против Советской России, были учтены на будущее советским политическим и военным руководством как вполне вероятный вариант развития агрессии крупных капиталистических держав с использованием баз в Финляндии и Прибалтике.

Обязательно запомним этот вывод! В некотором смысле указанная военно-морская кампания также (помимо прочих факторов) определила в 30-х годах необходимость пересмотра границ СССР для обеспечения безопасности Ленинграда и побережья Финского залива. Ведь даже без прямого участия в войне против Советского Союза Финляндия и прибалтийские республики становилась идеальным плацдармом для нападения на нашу страну с моря и по суше одновременно. Причем такой удар сразу был бы направлен в один из крупнейших административных, транспортных и промышленных центров, крайне уязвимыми становились также базы флота и линии снабжения. Интересы стран Антанты в плане получения полного контроля над данным районом были в период 1919—1922 годов вполне очевидны, да и в более поздний период особо не скрывались, просто обеспечить их стало на порядок сложнее по причине усиления РСФСР, а позже – СССР.

Крейсер «Память Азова», получивший попадание торпеды в результате атаки на Кронштадт английских торпедных катеров 18 августа 1919 года. Катера вышли в этот рейд из районов Бьерке и Териоки, перед этим английская авиация нанесла бомбовый удар по фортам, часть машин взлетала с финских аэродромов. Общественное достояние (public domain).

Для лучшего понимания вышесказанного имеет смысл процитировать очередной документ.

Агентурная сводка №26 регистрационного управления Полевого штаба при Реввоенсовете республики от 5 апреля 1919 года5

«Планы и намерения противника.

Создается независимая Ингерманландия. В кругах, близких ген. Маннергейму, вновь поднялась агитация за необходимость создания самостоятельной Ингерманландии со столицей Петроградом и его промышленным центром. Эта идея находит много сторонников и усиленно распространяется в Петроградской губернии и смежной Карелии среди местного населения, главным образом среди немцев-колонистов и карело-финнов.

Перспективы будущей Ингерманландии.

Самостоятельная Ингерманландия должна будет вступить в качестве полноправного члена в союз Прибалтийских держав (Скандинавских). Для скорейшего возрождения экономического состояния в крае предположено ввести свободную торговлю, оказать широкий кредит и объявить в Петрограде порто-франко6.

Идея создания в Петрограде порто-франко пользуется большой популярностью.

С учреждением порто-франко Ингерманландия явится свободным рынком для сбыта излишков производства западноевропейской и американской промышленности.

С образованием Ингерманландии будет достигнута цель – отрезать Советскую Россию от Балтийского моря, лишив ее последнего удобного порта в Финском заливе, чем увеличится ее изолированность.

Эта идея имеет большое преимущество перед идеей вмешательства в русские дела, ибо, давая населению будущей свободной Ингерманландии возможность устроить свою жизнь по собственному образцу, избавляет правительство Финляндии от нарекания в агрессивных намерениях и белогвардейской авантюре.

По мнению кругов, близко стоящих к генералу Маннергейму, надеются на сочувствие и морально-материальную поддержку со стороны держав Согласия (т. е. Антанты – прим. Автора).

Финляндия за свое содействие желает получить свободный выход в Северный Ледовитый океан…»

Как видим, новые старшие партнеры планировали использовать «финский вопрос» для изоляции и удушения Советской России, а также для решения собственных экономических проблем и были не прочь сыграть на идее-фикс финнов – на создании «великой Финляндии». Поскольку задача уничтожения Советского Союза путем дробления его на мелкие, контролируемые Западом номинально самостоятельные образования европейскими державами не снималась с повестки дня как минимум до конца 40-х годов, то и значение Финляндии в качестве плацдарма и одновременно запала (повода) в будущей войне против СССР сохранялось все это время7.

В Советской России ситуацию, конечно, понимали, но решили попытаться воспользоваться моментом смены финского правительства и вновь заговорили о мире. Ниже фрагмент очень интересного документа, затрагивающего еще и тему вооруженных конфликтов с прибалтийскими республиками, которые мы в рамках нашего исследования описывать подробно не будем, но настоятельно рекомендуем читателю в свободную минутку ее изучить.

Протокол заседания Политического Бюро ЦК от 11 сентября 1919 года8 (фрагмент)

«1. Вопрос о предложении мира белому правительству Финляндии. ЗА – голосуют: Ленин, Сталин, Каменев, Крестинский, литовец Мицкевич, финны Рахия, Кальске, воздерживаются латыши: Стучка, Карклин, Бейка.

2. Предложение мира белому правительству литовскому (Тарибе). ЗА – члены Политбюро, литовцы: Мицкевич и финны Кальске, Рахия и три латыша воздерживаются.

3. Предложение мира латышскому правительству Ульмана. ЗА – члены Политбюро, воздержались т. Мицкевич и финны, против три латыша».

Далее указано, что срочность обращения с мирными предложениями определена как «немедленно», латышские коммунисты просили отложить вопрос с правительством Ульмана на рассмотрение Пленума ЦК, но им было разъяснено, что сие невозможно в ближайшей перспективе, после чего «товарищи латыши соглашаются». Также в протокол внесено «обращение к тов. Зиновьеву», который, судя по тексту, пытался делать самостоятельные публичные политические заявления, не совпадавшие с принятыми в Политбюро решениями.

Мирные инициативы советского правительства в Финляндии отклика не нашли. Сейм большинством голосов предложение о мире отклонил, полагая, видимо, что судьба Советской России висит на волоске и договариваться с ней сейчас – это лишить себя уникальной возможности присоединить новые территории. Слухи о проводимом правительством Ленина зондаже в отношении мирного урегулирования пограничных конфликтов, по мнению многих историков, вынудили активизироваться Юденича, который попытался найти точки соприкосновения с проигравшим на тот момент выборы Маннергеймом, но безуспешно. Здесь также сыграла свою роль пресловутая финская упертость – новые власти уже видели себя во главе «великой Финляндии», на компромиссы идти не желали и даже во временных союзах с выступающими за «единую и неделимую Россию» силами не нуждались.

Давайте еще раз отдельно просмотрим хронологию первой фазы финского вторжения на территорию России, чтобы не запутаться в хитросплетении исторических фактов. Для иллюстрации возьмем англоязычную карту, чтобы у читателя не возникли случайно мысли о «кремлевской пропаганде». Факт финской агрессии признан историками всего мира9, хотя причины указываются разные. Но как бы там оно ни было, на советскую территорию вошли финские вооруженные формирования, номинально считавшиеся добровольцами, с целью отторжения части этих территорий в пользу Финляндии непосредственно или через непродолжительный период фиктивной «самостоятельности».10 Таковы факты. Более того, вместе с финнами действовали шведские и датские добровольцы, многие из которых несколько позже составили костяк крайне правых движений в этих странах, сотрудничавших в годы Второй мировой с нацистами. Можно сказать, что финский «агрессивный романтизм» в плане создания «великой Финляндии» и объединения «сыновей Севера» оживил основательно подзабытый с начала XIX века реваншизм шведов и прочих «послевикингов». Отметим также, что данный факт подтверждают и ФИНСКИЕ историки. Ниже мы процитируем и перескажем отрывки из книги Roselius A., Silvennoinen O. Villi itä: Suomen heimosodat ja Itä-Euroopan murros 1918—1921. Helsinki: Tammi, 2019. На русский язык название книги переводится так: «Дикий Восток. Племенные войны Финляндии и восточно-европейский излом».

Автор указанной работы рассматривает процессы, происходящие в Финляндии и республиках Прибалтики как продолжение Первой мировой войны и он в этом не одинок. Именно так расценивали те же самые события германские стратеги в 30-х годах: рухнувшая Российская Империя породила агрессивнее осколки, насыщенные оружием и не успевшими толком повоевать националистами-идеалистами в возрасте до 25 лет, которым пока особенно нечего терять и которые тяжесть войны себе толком не представляют. Эти самые осколки в принципе не могут жить мирно: если энергия разрушения не будет направлена вовне, она будет направлена внутрь.

Роселиус вообще много работ опубликовал по теме, в т. ч. глубоко исследовал шведский и датский след в тех событиях. Он неоднократно подчеркивал, что именно в период «братских войн» впервые вышли на историческую сцену после длительного перерыва крупные добровольческие формирования, состоявшие из шведов. Одного из шведских офицеров, командовавшего добровольцами, звали Мартин Экстрём (Martin Ekström, 1887—1954). Это имя хорошо известно европейским исследователям нацизма, но в СССР и России как-то затерялось среди таких одиозных личностей как Гитлер, Гиммлер и Геббельс. А меж тем Экстрём в 30-х годах возглавлял шведскую ультраправую партию «Национал-социалистический блок». Но в 1918 году нацизма в немецком варианте еще не существовало, зато правительство Финляндии негласно сделало Экстрёма командиром добровольцев, отправившихся в Эстонию.

М. Экстрём. Этот человек, в частности, отметился в известной даже на Западе «резне в Виипури» – финальном аккорде финской гражданской войны, когда в Выборге были убиты сотни русских (главным образом беженцев из Петрограда) по официальным данным и тысячи по неофициальным.

«Мартин Экстрём стал командующим финского добровольческого корпуса, – пишет Роселиус. – Изучая источники времен „братских войн“, я часто вижу, что шведы занимали высокие позиции».

По словам Роселиуса, Экстрём был личностью необычной, с явно выраженными паталогически-деструктивными наклонностями.

«Он наслаждался хаосом. Он прибывал со своими шведскими солдатами на место действий и сразу шел в атаку. Похоже, никто из финского военного руководства не знал, что он делает. Когда война хорошо организована, такое поведение военного лидера просто немыслимо. Тут нужна хаотическая обстановка. Но Экстрёма превозносили как героя, и в Финляндии он прославился даже больше, чем в Швеции».

Другим шведским командиром периода «братских войн» был Карл Мутандер (Carl Mothander, 1886—1965), юрист по образованию, но быстро увлекшийся экспансионистскими идеями. В 1918 году он встретился лично с Маннергеймом.

«Мутандеру удалось заинтересовать Маннергейма, ему дали звание майора, и было сформировано боевое соединение из шведских добровольцев. После „братских войн“ он обзавелся имением в Эстонии и стал соседом командира датских добровольцев – офицера Рихарда Густава Боргелина (Richard Gustav Borgelin)»

Вот такой «террористический северный интернационал» постепенно развился всего лишь на базе популяризации финского языка, финской самобытности и героического эпоса «Калевала». Все эти «колебания духа» при этом вполне прагматично использовали сначала немцы в период до 1918 года, а позже британцы с французами.

Если читатель внимательно изучит карты и материалы этой главы и сравнит их с последующими, то легко поймет: в 1939 году СССР не отнял что-то там у Финляндии, а возвратил ранее захваченное обратно. Но пока все же вернемся в 1918—1920 годы.

Далее кратко перечислены основные события в хронологической последовательности, отдельные ключевые моменты описаны более детально.

Захватнические войны Финляндии в англоязычной версии красиво именуются «irredentist». Ирредентизм – политика и намерения правительства, партии, движения, отдельных социальных групп или индивидуумов одного государства к увеличению площади своих территорий за счет других, оправдываемая близостью этносов и схожестью культур.

Карта иллюстрирует географию «Братских войн», а точнее, направления финской агрессии. Общественное достояние. Авторство: Виктор В (svg map), BishkekRocks (map colors).

Март 1918 года. В занятом финнами поселке Ухта создается так называемый «Временный комитет по Восточной Карелии», главной задачей которого являлось вынесение постановления о присоединении к Финляндии. Эта незамысловатая схема в последствии финнами применялась неоднократно11. Но 11 сентября 1918 года бойцы Карельского и Мурманского легионов, о которых мы рассказывали в предыдущей главе, выбили финнов из Ухты за линию границы.

Противоестественный, на первый взгляд, союз между английскими войсками и беглыми финскими красногвардейцами, заключенный с санкции местных Советов, легко объясняется противостоянием с Германией в условиях еще не закончившейся Первой мировой войны и очень слабым влиянием правительства Ленина в данном регионе в описываемый период. В дальнейшем ситуация радикально поменялась после выхода Германии из войны и смещения акцентов политических задач Антанты на ликвидацию советской власти и оккупацию части территории России в собственных интересах.

10—12 мая 1918 года. Финские отряды пытаются атаковать Печенгу. Этот район представлялся идеологам «великой Финляндии» крайне важным в экономическом и военном смыслах, так как определял вожделенный выход к Белому морю и, соответственно, давал новые возможности в плане увеличения добычи рыбы. Атака была отбита местными вооруженными отрядами при поддержке английских матросов с крейсера «Кохрейн».

Через три дня, 15 мая, маски были сброшены уже официально – Финляндия объявила войну Советской России.

Октябрь 1918 года. Финские войска оккупировали Ребольскую волость (ныне Муезерский район) в Карелии. Тут финнам удалось закрепиться на относительно продолжительное время (до 1922 года). Запомним это название, данную территорию советское правительство будет предлагать финнам в обмен на уступку части Карельского перешейка в 1939 году.

Декабрь 1918 года. Финские части высаживаются в Эстонии для оказания помощи эстонским войскам в борьбе против красных12. Всего с января по март 1919 года в боевых действиях в Эстонии участвовало около 2200 финских добровольцев. Эта экспедиция рассматривалась как этап во всеобщем объединении финно-угорских народов, латышей и литовцев финны родственными народами не признавали. Германия на тот момент уже капитулировала, ситуацию контролировала Великобритания, направившая в данный район силы своего флота. Финские добровольцы прославились в Эстонии тотальным пьянством и низкой дисциплиной, жестокостью и разбоями. В конце концов их отозвали в Финляндию.

Финские добровольцы в Таллине, декабрь 1918 года. Общественное достояние (public domain).

Январь 1919 года. К этому моменту финские войска заняли Поросозерскую волость Повенецкого уезда (ныне Медвежьегорский и Суоярвский районы). Эту территорию им удалось удерживать до 1920 года. Сюда также бежали недовольные политикой советской власти из соседних районов, в частности из Олонецка.

На тот момент Советская Россия не имела никакого желания воевать с Финляндией, более того, экономическая ситуация складывалась таким образом, что правительство Ленина было крайне заинтересовано в срочной закупке дров в Финляндии для обеспечения железнодорожного транспорта топливом. Ниже представлен текст Постановления Совета Рабоче-крестьянской обороны (чрезвычайного органа военно-хозяйственного управления, действовавшего под председательством В. И. Ленина) за 15 февраля 1919 года.

«Совет Рабоче-Крестьянской Обороны в заседании от 15 февраля с. г. рассмотрел вопрос о топливе для железных дорог.

ПОСТАНОВИЛ:

Поручить Комиссариату Торговли и Промышленности принять наиболее энергичные меры для закупки дров в Финляндии при малейшей возможности».13

Апрель 1919 года. На территории Финляндии формируется так называемая Олонецкая добровольческая армия, состоящая частично из финнов-добровольцев, а частично – из бывших военнослужащих Российской Императорской Армии, не принявших революцию 1917 года и участвовавших в гражданской войне в Финляндии на стороне «белых». Формально правительство Финляндии в этом не участвовало, но негласно способствовало. Данное формирование имело тяжелое вооружение, в том числе свою артиллерию, тыловые службы, на командных должностях находились офицеры бывшей Российской Императорской армии и финские егеря, воевавшие на стороне Германии. Бывших противников в Первой мировой примирила ненависть к Советской России. Много позже, уже в период Великой Отечественной, белая эмиграция тоже будет разделена на тех, кто готов был идти «хоть с чертом, но против большевиков», и тех, кто понимал суть происходящего, помня, что Родина одна и все иностранные спасители лишь спешат разделить ее в своих интересах.

Бойцы Олонецкой добровольческой армии. На белых повязках указывалась аббревиатура A.V.A. Общественное достояние, автор неизвестен.