Сергей Леонидович Ясинский
Мартовская пьеса
– Почему тоже?
– Но ты ведь только что сказала: «Кэт».
– Это я про кузину. А с ними там ещё Кэт сидит…
– Погоди! Я кажется, запутался. Между твоей подругой Кэт и кузиной Кэт сидит ещё одна Кэт? И ты тоже Кэт?
– Нет, конечно!
– Фух, а то я уже подумал…
– Я не Кэт, и не Кэт, и даже рядом не эта полосатая посредственность Кэт! Я Кэт. Понял?
– Не уверен. А как вас различают люди? Они не путаются?
– А на людей нам пофиг. – объяснила мне Кэт.
– А как вы… – Начал было я свой новый уточняющий вопрос, но тут долгая разминка, игра глазами и мускулами двух маститых кавалеров, видимо, как раз закончилась.
Первый из них вступил на высокой ноте – у меня аж шерсть на загривке стала дыбом. Аккомпанируя себе подёргиванием длинных раскидистых усов, он выдал тираду о своей давней тоске, почти забытой неге и сладостном томлении одинокой души. Завершил своё выступление кавалер нарастающим обещанием бурной, но вечной любви.
Присутствовавшие дамы в ответ благосклонно и загадочно улыбались. Арчибальд из темноты двора предложил всем вести себя потише. Второй кавалер не пожелал отставать и, басовито урча, оповестил присутствующих о зове природы, долгих мытарствах, стойком ощущении близящегося конца пути и закончил обещаниями не менее вечной любви с многочисленными аллюзиями на заявления предыдущего оратора. Дамы загадочно улыбались и ему, а над аллюзиями хихикали. Арчибальд поэзию явно не одобрил.
В ответ первый кавалер оповестил публику о своём желании немедленно доказать свои намерения. Тогда его визави исторг из себя возглас страсти столь необузданной, что Арчибальд снизу взахлёб призвал оппонентов к благоразумию. Дамы были в ажитации. Атмосфера накалялась с чудовищной скоростью. Соперники опасно придвинулись друг к другу. Кульминация поэтического поединка неминуемо приближалась.
И вдруг в мягкий свет Луны беспардонно плеснуло электрической кислятины. Изящная палитра красок ночной гармонии смешалась. Мистическую атмосферу ночи и фееричное таинство ритуального поединка будто перечеркнули одним небрежным мазком. Громко хлопнула входная дверь дома, в образовавшемся прямоугольнике света возникла исполинская фигура, и полный невыносимого невежества голос скорбно вопросил: «Да какого же рожна вы здесь так разорались?!».
Фигура внезапно согнулась пополам, а когда разогнулась, в нашу сторону со свистом полетело и звучно грохнуло о настил крыши что-то большое.
Поднялась паника. Поощряемые Арчибальдом, который продолжал вести строгий учёт, гибкие серые тени ночных сибаритов в спешке покидали негостеприимное прибежище. Я успел увидеть, как над забором мелькнули, осознав, что злоупотребили человеческим терпением, Кэмури, Муриэль и Кэт в сопровождении своих созвучных компаньонок. Их красноречивые спутники, позабыв о недавней конфронтации, также торопились ретироваться.
