bannerbannerbanner
Берия. Лучший менеджер XX века

Сергей Кремлев
Берия. Лучший менеджер XX века

Полная версия

Мдивани по форме был коммунистом, а по сути – удивительной смесью националиста и троцкиста (это только масло и уксус не смешиваются, а в политике нередко, пойдя налево, приходят направо).

В начале 20-х годов, как раз тогда, когда Берия был направлен в Грузию, Мдивани и его сторонники составляли в ЦК КП(б) Грузии большинство. Большинство, уважаемый читатель!

Фактически они тормозили хозяйственное и политическое объединение закавказских республик и добивались сохранения обособленности Грузии. Вначале группа Мдивани была вообще против образования СССР, а после того, как в октябре 1922 года Пленум ЦК РКП(б) принял решение о создании СССР, группа Мдивани стала добиваться непосредственного вхождения Грузии в союзное государство, а не через Закавказскую Федерацию.

В комментариях не где-нибудь, а к 54-му тому ленинского Полного собрания сочинений внятно сказано:

«Эта позиция Мдивани и его сторонников играла на руку буржуазным националистам, грузинским меньшевикам, и коммунисты Грузии на своих съездах, конференциях и собраниях партийного актива справедливо расценили ее как уклон к национализму…»

Но сколько было тогда в Грузии тех коммунистов? Так что Мдивани объективно становился очень привлекательной фигурой для всех антисоветских грузинских сил. Был он гож и для фанфаронистого Троцкого, уже тогда не терпевшего деловитого Сталина.

Через много лет после описываемых событий, когда в стране происходили уже другие, очень грустные события конца 80-х годов, писатель Феликс Чуев в своей книге «Так говорил Каганович» привел такой разговор с бывшим «железным наркомом» Сталина:

«Каганович: А что с Грузией происходит – кошмар!

Чуев: Грузинам нужна торговля напрямую с Западом. Конечно, простой народ от этого ничего иметь не будет.

Каганович: То, что Мдивани требовал при Ленине. И они хотят уйти от нас.

Чуев: Но абхазцы не хотят.

Каганович: Абхазцы не грузины».

Помня об этом диалоге, вернемся в год 1922-й. Закавказский краевой комитет РКП(б), которому были подчинены национальные ЦК, тогда возглавлял Серго Орджоникидзе. Он был твердым сторонником Союза, но он был и горячим человеком, и его конфликт с группой Мдивани приобретал тоже «горячий» характер. Причем партийная масса Грузии была на стороне Серго.

В октябре 1922 года группа Мдивани по прямому проводу обратилась в Москву с жалобой на Серго и «в знак протеста» подала в отставку. Возник так называемый «грузинский вопрос».

Я написал «с жалобой», но это была, похоже, не очень-то жалоба, потому что Ленин 21 октября направил в Тифлис шифровку, где было сказано:

«Удивлен неприличным тоном записки по прямому проводу за подписью Цинцадзе и других, переданной мне почему-то Бухариным (н-да! – С.К.), а не одним из секретарей Цека… Решительно осуждаю брань против Орджоникидзе и настаиваю на передаче вашего конфликта в приличном и лояльном тоне на разрешение Секретариата ЦК РКП…»

25 ноября Политбюро приняло решение направить в Грузию комиссию во главе с Дзержинским для срочной выработки мер, «необходимых для установления прочного мира в Компартии Грузии».

Комиссия Дзержинского работала в Тифлисе примерно две недели (12 декабря Феликс Эдмундович доложил Ленину о результатах поездки), и работа ее проходила бурно. Достаточно сказать, что Орджоникидзе закатил одному из сторонников Мдивани пощечину. Сталин и Дзержинский отнеслись к этому спокойно, а Ленин очень возмущался. Но возмущался он все же зря – эта компания ничего другого не заслуживала!

И как раз в ноябре 1922 года Берия приезжает в Тифлис! Приезжает в разгар драки (как видим – даже в прямом смысле слова) между ленинцами настоящими и «ленинцами» в кавычках. И сразу же становится на сторону Сталина и Орджоникидзе…

Ты можешь представить себе, читатель, сколько на одном этом Лаврентий Берия сразу же заработал себе не то что недругов, а смертельных врагов!

Да что там! Поминаемый в шифровке Ленина Цинцадзе был тоже старым, с 1904 года, большевиком, при царе работал с Мдивани в Кутаисе, Батуме, Тифлисе, Баку. А после установления в Грузии Советской власти стал… членом ЦК Компартии Грузии, членом ЦИК Грузии и… председателем ЧК Грузинской ССР. То есть троцкист Цинцадзе (в 1927 году его исключили из партии) какое-то время был прямым начальником Берии!

Не завидую я Берии – с его-то принципиальностью!

Конфликт тогда внешне уладили, а на самом деле лишь загнали внутрь. И в 1928 году Мдивани был исключен из партии за троцкистско-оппозиционную деятельность. В 1931 году он якобы покаялся и был восстановлен, но в 1937-м его арестовали и приговорили к расстрелу.

И вполне за дело. Выслушав «расстрельный» приговор, Буду заявил:

«Меня мало расстрелять, меня четвертовать надо! Ведь это я, я привел сюда одиннадцатую армию, я предал свой народ и помог Сталину и Берии, этим выродкам, поработить Грузию и поставить на колени партию Ленина».

Вот так! Не более, но и не менее.

НАСЧЕТ «партии Ленина» Мдивани ляпнул так – для эффекта. А вот его подлинное политическое (да и человеческое) лицо в этом последнем слове проявилось вполне отчетливо. И вряд ли оно будет выглядеть для тебя, уважаемый читатель, более привлекательно, когда придет время рассказа о том, какой к лету 1937 года была социалистическая Грузия и какой она стала в последующие ближайшие годы.

Между прочим, в 1922 году в группу Мдивани входил Сергей Иванович Кавтарадзе. Сын дворянина, закончил юридический факультет Петроградского университета в 1915 году. Как и Мдивани – большевик с 1903 года, с восемнадцати лет. Вел работу в Кутаисе, Батуме, Тифлисе, Баку, Петербурге, арестовывался. В 1919 году был направлен в Грузию – как и Берия – для подпольной работы, дважды арестовывался за «антиправительственную» деятельность. С мая 1920 года работал у Кирова – как и

Берия – в представительстве РСФСР в Тифлисе. В 1922–1923 годах – Председатель Совнаркома Грузии, в 1924–1928 годах – первый заместитель председателя Верховного Суда СССР. В 1927 году входил в троцкистскую оппозицию и в декабре 1927 года был исключен из партии XV съездом ВКП(б).

Восстановлен он был в партии только в 1940 году! Причем этот бывший активный троцкист благополучно, никуда не скрываясь, пережил «Большой террор», не арестовывался, не репрессировался, а в 1941 году его назначили заведующим Среднеазиатским отделом Наркомата иностранных дел СССР, потом – замнаркома. После войны он был послом в Румынии, в 1954 году вышел на пенсию и умер в 1971 году, восьмидесяти шести лет от роду.

Вот так! Уж, казалось бы, кому-кому было идти «под нож» «палача Берии», так это дворянину Кавтарадзе. И троцкист, и по подпольной работе «труса и предателя» Берию знал. Но Сергей Иванович просто перестал играть в политику, и трогать его не было нужды – не за что!

Такие, как Мдивани, Орахелашвили и прочие, все не унимались и склочничали, разводили семейственность и круговую поруку, капали на мозги, зудели… А Берия был твердым большевиком-сталинцем. И уже в двадцатые годы не устраивал многих даже в якобы большевистском кавказском лагере.

В помянутых выше «Письмах с Кавказа» Сталин отмечал «особую склонность» тифлисских большевиков к дискуссиям. Он объяснял это тем, что им в Тифлисе надо особенно упорно вести идейную борьбу с меньшевиками. Однако недаром же говорят, что посеешь привычку, пожнешь характер, а посеешь характер – пожнешь судьбу…

Привычка к словесным баталиям до революции обусловила склонность грузинского партийного, государственного и хозяйственного руководства 20-х годов к излишней болтовне вместо конкретных дел. То есть как раз к тому, чего не умел и не терпел Берия.

А кроме этих горе-«лидеров» имелись, как уже было сказано, притаившиеся меньшевики. Сталин их еще в 1907 году назвал «наши кавказские клоуны», чего тот же Ной Жордания («товарищ Ан») простить ему, конечно, не мог.

Жордания эмигрировал, но от политики не отошел. И чтобы читатель лучше представлял себе ориентацию Жордании, я сообщу, что этот «теоретик» рассуждал в начале XX века так: «Кто в Грузии является носителем прогресса? Армяне – это представители отсталого, реакционного, грабительского (торгового) капитализма. Русские – чиновники и землевладельцы, консерваторы. Европейцы – вот это прогресс, вот кто указывает грузинам путь к будущему».

Орган Жордании «Квали» («Борозда») помещал хвалебные жизнеописания Наполеона, Гладстона, Бисмарка… Особенно партия Жордании любила Британскую империю, ив 1919 году Жордания хвалился, что ведет-де пропаганду за нее уже 25 лет.

При эвакуации из Батума в Турцию «националистическое» правительство Жордании вывезло из Грузии, между прочим, весь запас хинина, нужный для малярийной (тогда) Грузии жизненно.

И теперь Жордания за границей желал Советской Грузии одного – смерти, как и его сторонники в самой Грузии. Одни готовили заговоры, другие – просто зудели… Однако и первые, и вторые не могли не попадать в поле зрения Лаврентия Берии и его ведомства. И за 1923 год из 31 банды, установленной чекистами на территории Грузии, 21 была уничтожена, в ходе боев 123 бандита были убиты, 377 захвачены живыми.

Отдельной «статьей» забот для Берии были дашнаки, перебравшиеся в свое время из уже советской Армении в еще меньшевистскую Грузию. В начале 1923 года основной костяк дашнакского актива в Грузии был арестован, включая весь состав их Тифлисского комитета. Из тайного склада в Ахалцихе были изъяты 11 пулеметов, 33 ящика гранат, 70 винтовок, 30 мешков артиллерийского пороха, 70 плит динамита, 500 пудов патронов…

Но основную боль составляли, конечно, грузинские контрреволюционеры.

ЗАНЯТНАЯ все же штука – судьба человека!

Как уж старались вырезать, вымарать, вытравить любое положительное слово о роли Берии в истории СССР! А правда о нем – пусть и без упоминания его имени – сообщалась не кем-нибудь, а «Политиздатом» даже в 1978 году, когда в Москве вышло второе издание монографии Давида Львовича Голинкова «Крушение антисоветского подполья в СССР».

 

Да, если дела человека крупны и он служил Родине честно, то невозможно замолчать эти дела полностью. Так вот, одна из главок монографии называлась «Авантюра грузинских «паритетчиков»» и была посвящена работе Грузинской ЧК в 1922–1925 годах. Между прочим, даже когда по всему Союзу органы ВЧК были заменены органами ГПУ, в Грузии все еще продолжала работу именно Чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией – вот какой сложной была там оперативная обстановка.

В сугубо документальной книге Голинкова имя Лаврентия Берии даже не упоминается. Но о работе ГрузЧК, в которой начальник секретно-политического отдела и зампредседателя играл ведущую роль, рассказано ярко.

Вот я этим рассказом и воспользуюсь!

С 25 по 30 августа 1923 года в Тбилиси вполне легально состоялся съезд грузинских меньшевиков, делегаты которого представляли 11 235 членов партии. Съезд объявил о ликвидации партии, но еще до этого из нее вышло около 17 тысяч рабочих и крестьян. На стороне бывшего ЦК меньшевиков осталось примерно 2 тысячи человек, главным образом выходцев из дворянских и буржуазных кругов.

За границей было образовано «грузинское правительство в изгнании» во главе с Ноем Жорданией, Ноем Рамишвили и Ираклием Церетели.

В Грузии же представители пяти ушедших в подполье партий – социал-демократов (меньшевиков), национал-демократов, социалистов-федералистов, независимых социал-демократов и эсеров – заключили соглашение об учреждении «Комитета независимости». Называли его и «Паритетным комитетом», потому что пять партий договорились: после свержения Советской власти будет образована паритетная комиссия, и ни одна партия не сможет занимать в коалиционном правительстве более трети мест.

С арифметикой у «паритетчиков» было, как видим, плохо, ибо слово «паритет» происходит от латинского paritas, что означает «равенство», а пять третей в одно целое не помещаются.

Руководил «паритетчиками» прибывший для этого из-за кордона член ЦК партии грузинских меньшевиков, бывший министр земледелия Ной Хомерики (судя по количеству Ноев в своем руководстве, грузинские меньшевики вели свое происхождение прямо от праотца послепотопного человечества).

ГрузЧК имела в лице «Комитета независимости» серьезного противника, но и комитетчики в лице ГрузЧК имели перед собой тоже далеко не ротозеев. В 1924 году чекисты Берии арестовали Хомерики, членов меньшевистского ЦК Чхикишвили, Нодия и других.

У Чхикишвили обнаружили письмо Ноя Жордании, который наставлял «борцов» следующим образом:

«Русские цари только с Дагестаном вели борьбу более 30 лет. А сколько лет понадобится большевикам, чтобы вести борьбу не с одним Дагестаном, а с целым Закавказьем, легко представить. Перенос военной базы на Кавказский хребет и укрепление там всеми нашими вооруженными силами – залог нашей победы. Только в этом случае Европа обратит на нас серьезное внимание и окажет помощь».

Вот так, читатель! Эти благообразного вида негодяи, честившие Сталина варваром, готовы были превратить Закавказье в место постоянных военных действий, разоряющих край и приносящих страдания народу. Да они вскоре и попытались это сделать – в Грузии готовилось восстание.

Но меньшевистская авантюра уже была близка к краху. 6 августа 1924 года ГрузЧК арестовала эмиссара Жордании – Валико Джугели. Причем Берия повел себя с Джугели так, что тот убедился – и без его признаний грузинские чекисты имеют подробные данные о деятельности «Комитета независимости».

Далее же зампредседателя ГрузЧК Берия поступил благородно и в то же время расчетливо. И доказал при этом, что он понимает: кровь людская – не водица.

Казалось бы, если большинство нитей заговора у тебя в руках, то лучший способ выслужиться для карьериста – сразу же приступать к арестам, не считаясь с масштабами потерь, и чужих, и своих. Напротив, чем они больше, тем больший вес можно придать победе.

А Берия принимает предложение Джугели (не исключено, впрочем, что он сам это Джугели предложил) обратиться из заключения к лидерам готовящегося выступления с рекомендацией отказаться от – как он убедился – авантюры. Джугели не хотел напрасной крови. Но и Берия ее не хотел!

Письмо Джугели было опубликовано в советских грузинских газетах, и вот что он, кроме прочего, писал:

«Я испытал на себе страшное влияние воздуха Чека, и я понял, что вся сила этого воздуха состоит в том, что именно здесь ближе знакомишься с обратной стороной нашей работы, со всеми ее теневыми сторонами».

Джугели заявлял, что не малодушие и трусость привели его к отказу от борьбы, а безнадежность задуманного предприятия. Но ведь надо было суметь это Джугели доказать, убедить его. А чтобы убедить, надо было иметь убедительные доказательства. И секретно-политический отдел ГрузЧК их имел.

Однако заговорщики не вняли призыву Джугели, и 28 августа вооруженная группа князя Георгия Церетели захватила Чиатуру и образовала «Временное правительство Грузии». Были незначительные выступления в Сенакском, Себеринском, Зугдидском, Душетском уездах, в Гурии… Но уже к 31 августа 1924 года все было закончено при поддержке – в большинстве мест – самого населения. В Аджаристане на усиление охраны границы с Турцией пришло полторы тысячи крестьян.

4 сентября 1924 года работники ГрузЧК выследили и арестовали основной состав «Паритетного комитета» во главе с князем Коте Андроникашвили. Но, как чаще всего и бывает, ликвидация «головки» заговора не ликвидировала всех его участников.

И это вскоре выявилось весьма зримым образом.

ОСЕНЬЮ 1925 года Берия с группой чекистов на двух автомобилях возвращался по Военно-Грузинской дороге в Тифлис. На горном перевале их ждала засада. Берия ехал на первом автомобиле – так уж было в ЧК заведено с первых дней: первым рискует тот, кто старше всех по званию.

Один чекист погиб, два были ранены. Но Берия – это не моя оценка – «не потерял присутствия духа» и, отстреливаясь, прикрыл остальных.

Ну, к чему здесь, казалось бы, придраться? Герой, раненых товарищей не бросил, прикрывал огнем. Но клеветник всегда найдет, где укусить… И Антонов-Овсеенко по этому поводу «задумывается»: «Каким образом уцелел Берия, если ехал на первой машине, да еще отстреливался?»

Это «еще отстреливался» просто великолепно! По Овсеенко, получается, что если бы Берия не отстреливался, то шансов уцелеть у него было бы больше!

Абсурд?

Увы, не совсем… Это – та самая чудовищная ложь, когда лгут настолько тотально, что в ложь трудно не поверить. Если, конечно, не поступать в соответствии с рекомендацией Маркса: «Все подвергай сомнению».

Не «сомневайся во всем» – это ни к чему! Но все подвергай сомнению для того, чтобы после взвешенного анализа или принять что-то как факт, или отбросить как вымысел.

И как только мы поступим «по Марксу», все «подозрения» относительно инсценировки этой засады Берией рушатся тут же. В жизни не бывает инсценировок, где три человека в скоротечной ситуации получают реальные пули и где самому заказчику инсценировки в условиях гор запросто можно получить четвертую – просто шальную.

Нет, в то (да и только ли в то?) время по Берии стреляли реальные и жестокие враги. И эти враги по мере укрепления Советской власти лишь меняли формы борьбы, но от борьбы как таковой не отказывались. Поэтому Берии пришлось остаться чекистом, так и не «переквалифицировавшись» в архитекторы.

БУРЖУАЗНЫЙ общественный деятель и умеренный колчаковец И.И. Серебренников в эмиграции написал воспоминания, где есть откровенные признания…

«Начавшаяся национализация промышленных и торговых предприятий, – вспоминал он, – конфискация ценностей в банках и, главное, попрание всех свобод и права частной собственности углубляли море озлобления против захватчиков во всех кругах общества, кроме тех, которым нечего было терять (а таких в царской России было где-то процентов 70 с гаком. – С.К.)…

Большевистское «действо» порождало свое противодействие. Сопротивление большевикам выражалось в разных видах; главными из форм его выражения были пассивные методы борьбы, бойкот и саботаж…

В Иркутске, как и во многих крупных городских центрах России, многие служащие правительственных учреждений начали покидать свои места… Оставшиеся же… стали работать из-под палки… не обнаруживая никакого усердия и даже порою нарочито подрывая успех работы данного предприятия…

В Иркутске едва ли еще не в феврале 1918 года началась организация офицерства в тайный противобольшевистский отряд».

Так все начиналось… И не только, конечно, в Сибири, но и в Закавказье тоже. Разгром в Гражданской войне противников национализации промышленных и торговых предприятий, конфискации ценностей в банках и «попрания» права частной собственности на время снизил видимое противостояние старого, жадного и нового – человечного… Но сразу же после того, как партия Сталина взяла курс на индустриализацию и коллективизацию, в стране началась новая Гражданская война озлобленного и весьма образованного меньшинства против большинства.

Велась она разными методами, и велась везде – начиная с тех мест, откуда в страну приходит солнце, с Приморья. И что там бурные 20-е годы! Забегая вперед, возьмем год 1933-й… На самом мощном в Приморье Путятинском консервном заводе суточное производство снизилось с 1000 ящиков консервов в сутки до 150–200. Часть экспортных консервов ежедневно доставлялась на свалки…

Во Владивостоке новый хлебозавод был «сдан» без бродильной камеры и другого необходимого оборудования…

В Дальневосточной Промышленной академии академики Мирохин и Ушаков открыто говорили о реставрации капитализма, а когда их исключили из академии, их сторонники устроили им пышные проводы, в которых участвовали студенты-коммунисты…

В колхозах Уссурийского района распускались слухи – комсомольцев будут живыми в землю закапывать. Кулаки заявляли: «Мы еще посмотрим, кто кого…»

В Отдельной Краснознаменной Дальневосточной армии тоже было неспокойно… Типичный пример из донесения Председателя ОГПУ Г.Г. Ягоды Сталину от 4 мая 1933 года:

«Пом[ощник] по политчасти начсвязи тяжартдива 1 С.Д. Диванов, член ВКП(б), во время политзанятий при красноармейцах книгу «Вопросы ленинизма» называл молитвенником, законом божьим, нарисовал на ней Иисуса Христа и перед началом занятий произносил «Аллилуйя, аллилуйя…»

Возьмем места к Москве поближе – Центральный Казахстан, берега бухты Бертыс… Балхашстрой, Балхашский медеплавильный завод.

Программа капиталовложений 1-го квартала 1934 года сорвана, из 20 миллионов рублей за половину квартала освоено 316 500 рублей. Главный инженер Архиреев не был на площадке строительства два месяца. Помощник главного инженера Крайнее, бывший владелец медеплавильного завода, разложил инженерно-технических работников… Прибывающее оборудование не учитывается… Работы производятся без проектов и смет…

И это – не выдумки ОГПУ, уважаемый читатель, хотя данные взяты из спецсообщения заместителя Председателя ОГПУ Г.Е. Прокофьева Сталину от 20 марта 1934 года.

А вот уже и сама Москва, август 1931 года. Каганович жалуется Сталину:

«С заказом на нефтеналивные суда выяснилась безобразная картина сознательного затягивания и волокиты со стороны НКТорга, а между тем директива ПБ была совершенно ясная – закупить на 250 т. суда не старше 25 года, затратив до 25 милл. рублей, а теперь приходится тратить валюту на фрахтование».

Читаешь о таких дикостях и не веришь, что из всех этих «волокит» страна смогла выбраться в считаные годы! Первая очередь того же Балхашского завода была сдана в 1938 году. В 1950 году в тех местах, где раньше ничего не росло, цвел ботанический сад, на орошаемых землях вызревали вкуснейшие арбузы и помидоры…

И Владивосток к концу тридцатых имел иной вид. И общее настроение активной части народа к 1938-му, а тем более – к 1941 году, изменилось неузнаваемо. Переворот произошел, повторяю, в считаные годы!

А ведь одна из причин этого – жесткая репрессивная политика большевиков, в те же считаные годы сумевших жестко отделить в народной массе «плевелы» от «зерна» в интересах самой народной массы! И пора это понять!

Да разве во имя умной и изобильной жизни народа помощник по политчасти начсвязи тяжартдива 1 С.Д. Диванов, пробравшись в ВКП(б), вел в войсках антикоммунистическую пропаганду?

Разве главный инженер Балхашстроя Архиреев, разваливая строительство, делал это во имя могучей и независимой России?

А чекист Берия служил такой России, которая под руководством партии Сталина на глазах всего мира преобразовывала себя в первоклассную мировую державу.

БЕРИЯ работал много и хорошо. Еще в 1924 году тогдашний 1-й секретарь Закавказского крайкома Александр Мясников (Мясникян) дал ему весьма лестную характеристику и отметил, что «Берия – интеллигент… заявил себя в Баку как способный чекист…».

 

Мясников, большевик с 1906 года, был старше Берии на тринадцать лет, в 1911 году окончил юридический факультет Московского университета и, отслужив год в армии вольноопределяющимся, до 1914 года был помощником присяжного поверенного в Москве (с 1914 года на фронте, прапорщик). Я это все к тому, что Мясников сам был вполне интеллигентным, развитым человеком. И то, что он оценил не только чекистские качества Берии, но и его интеллигентность, говорит само за себя.

Причем надо подчеркнуть и еще один момент, о котором как-то забывают. И в АзЧК, и в ГрузЧК, а потом – в ГПУ Грузии Берия был не просто заместителем председателя, а еще и начальником СПО – секретно-политического отдела. Иными словами – ведал разведкой. А разведка, как известно, дело тонкое, и малообразованных невежд к ней стараются не подпускать.

Сам Берия, однако, постоянно ощущал нехватку настоящего образования и в мае 1930 года писал Орджоникидзе:

«Дорогой Серго, не один раз я ставил перед Вами вопрос о моей учебе. Время проходит, кругом люди растут, развиваются, и те, которые еще вчера были далеко от меня, сегодня ушли вперед. Известно, что безбожно отстаю. Ведь при нашей чекистской работе не успеваем зачастую даже газету прочесть, не то что самообразованием заняться…»

Возможно, когда он писал эти строки, Берия думал и о блондинке с голубыми глазами – жене Нино, которая закончила экономический факультет университета, готовила диссертацию. От него это все было в 1930 году далеко так же, как в 1922-м, в 23-м… И он с горечью замечал:

«Дорогой Серго! Я знаю, Вы скажете, что теперь не время поднимать вопрос об учебе. Но что делать… Чувствую, что больше не могу…»

Берии в это время пошел всего тридцать второй год, и он был председателем ГПУ Грузии и заместителем председателя ГПУ Закавказской СФСР.

И, даже занимая такие посты, хотел учиться. Хотя не исключено, что теперь он, если бы получил возможность выбора профиля образования, выбрал бы не архитектурный факультет, а, скажем, Промышленную академию, готовящую кадры хозяйственных руководителей.

Берия ведь всегда имел задатки блестящего руководителя и крупного организатора. И до своего приезда в Грузию, и после отъезда в Москву он на всех занимаемых им постах обнаруживал очевидную компетентность и даже сверхкомпетентность.

Сверхкомпетентность – понятие разнообразное. Подтверждение сверхкомпетентности спортсмена – мировой рекорд. Композитора – «Лунная соната»… Писателя – «Война и мир»…

А что значит быть сверхкомпетентным руководителем? Работать по четырнадцать часов в сутки? Не спорю, это – тоже. Уметь дать конкретное указание или совет, уметь принять верное и быстрое решение, а не осуществлять «общее вмешательство в дела подчиненных»? И это – тоже… Как и умение видеть проблемы в целом, умение видеть перспективу.

Но сверхкомпетентный руководитель – это, прежде всего, умелый подбор кадров и умение нейтрализовать угрозу их деградации. Говорят, что короля «играет» окружение. Верно! Но для того чтобы быть сильным, король должен обладать компетенцией в деле подбора такого окружения, которое само по себе сильно и незаурядно.

На посту зампреда ГПУ Закавказья Берия не обладал абсолютными возможностями формирования идеальной «команды», но он – тут сомнений быть не может – относился к этому ответственно и заинтересованно. То есть – компетентно.

И явно не рисовался, когда писал Орджоникидзе в Москву:

«Мой уход на работе не отразится. Аппарат Груз. ГПУ и в центре, и на местах налажен и работает настолько четко, что любой товарищ, который возглавит его после меня, справится с положением.

Аппарат Аз ГПУ в центре тоже налажен. Укрепляется теперь и аппарат Арм. ГПУ путем переброски туда новых работников».

И этот крепкий аппарат «в центре и на местах», налаженный Берией, мог проводить чекистскую работу спокойно, планомерно и тоже компетентно. В Закавказье при Берии не было штурмовщины и «ударных кампаний». Говоря спортивным языком, стабильно высокие результаты были обеспечены упорными и ежедневными «тренировками».

К слову, о спорте.

Для чекиста хорошая физическая форма – одно из обязательных качеств компетентного профессионала. А Берия, как я сказал, мог уже в закавказский период деятельности претендовать на сверхкомпетентность – не в спорте, конечно. И раз так, то в чекистских органах Закавказья к физическому развитию сотрудников должны были относиться с должным вниманием.

Так и было, потому что личный пример здесь подавал сам зампред Закавказского ГПУ. Скажем, в футбол он играл так, что в начале 20-х годов выступал за тбилисское «Динамо», и, когда в Тифлис приехала сборная Москвы, он играл левым полузащитником против самого Николая Старостина (этот спартаковец еще будет помянут позднее).

Собственно, высоким уже в тридцатые годы уровнем грузинский футбол не в последнюю очередь обязан Берии… И уж точно ему город Тбилиси был обязан прекрасным республиканским стадионом, не случайно названным так же, как чекистское спортивное общество – «Динамо», и не случайно носившим имя Берии до лета 1953 года.

ИТАК, в начале 30-х годов в чисто чекистской работе в Закавказье Берия был компетентен и во многом самостоятелен. Однако общее руководство жизнью Закавказья в прерогативы Берии тогда не входило. Этим занимались «старшие товарищи», чаще всего не имевшие, мягко говоря, высокой деловой, а к тому времени – и политической, компетентности. Они заваривали политические «каши», а расхлебывать их приходилось нередко чекистам. Вышло так, например, и с коллективизацией в Закавказье.

Вокруг событий «Великого перелома» в жизни крестьянства и в его массовом сознании сегодня создан ряд гнусных мифов, и это – тоже одна из примет небывалого доселе Мутного времени на Руси. Разоблачение таких мифов выходит за рамки моей книги, но кое-что тут сказать надо.

Неоднократно и необоснованно осмеянная «демократами» «История Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков). Краткий курс», изданная Госполитиздатом в 1945 году, сообщала:

«Политика ликвидации кулачества, как класса, была закреплена в историческом постановлении ЦК ВКП(б) от 5 января 1930 года «О темпе коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству…»

Были установлены различные темпы коллективизации. ЦК ВКП(б) разбил области СССР с точки зрения темпов коллективизации на три группы.

К первой группе были отнесены важнейшие зерновые районы, наиболее подготовленные к коллективизации, имевшие больше тракторов, больше совхозов, больше опыта в борьбе с кулачеством в прошедших хлебозаготовительных кампаниях, – северный Кавказ (Кубань, Дон, Терек), средняя Волга, нижняя Волга. Для этой группы зерновых районов ЦК предлагал закончить в основном коллективизацию весной 1931 года.

Вторая группа зерновых районов, куда входили Украина, Центрально-Черноземная область, Сибирь, Урал, Казахстан и другие зерновые районы, могла закончить в основном коллективизацию весной 1932 года.

Остальные области, края и республики (Московская область, Закавказье, Среднеазиатские республики и т. д.) могли растянуть сроки коллективизации до конца пятилетки, то есть до 1933 года».

Как видим, Москва и Сталин были вполне реалистичны и в целом верно и группы выделили, и сроки назначили. Но сработало два фактора: желание «мест» отрапортовать поскорее, а в еще большей мере – скрытые троцкистские провокации. Так, Московская область стала ориентироваться на завершение коллективизации уже весной 1930 года (вместо директивного срока – конец 1933 года). А одной из причин было то, что 1-м секретарем Московского комитета ВКП(б) был Карл Бауман, в апреле 1937 года арестованный как троцкист.

В 31-м же году Баумана просто заменили Лазарем Кагановичем, сделав 1-м секретарем Среднеазиатского бюро ЦК (вот как еще сильны были тогда в партии скрытые оппозиционеры). И к концу 1931 года в Московской области уровень коллективизации достиг отметки всего в 37,5 % крестьянских хозяйств.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27  28  29  30  31  32  33  34  35  36  37  38  39  40  41  42  43  44  45  46  47  48  49  50  51  52  53  54  55  56  57  58  59  60  61  62  63  64 
Рейтинг@Mail.ru