Сергей Коин
Мэй-дэй, мэй-дэй
Инга, когда все вышли, нервно проверила телефон, но, видимо, ничего важного ей не пришло. Поэтому она небрежно положила его перед собой на стол, снова сложила руки на груди и посмотрела на экран плей-бека недовольно.
Приоткрыла рот, чтобы что-то сказать, потом закрыла, передумав. Помолчала и все же сказала, вроде бы в пустоту, но в полный голос, чтобы Кире с Таней точно было слышно:
–Копирайтер, конечно, у нас очень остроумный. И арт-директор тоже, – это она намекала уже на те несколько шуток, которые Дима сказал Лене, и которые только им двоим и были понятны. – А вот почему-то на площадке они отдыхают. Мы когда в том году снимали новогодний ролик, креатив на месте не сидел.
Таня посмотрела на Киру. Та одними губами – Инга видеть этого не могла – сказала очень явно: «Блядь», – но сразу собралась и ответила:
–Я на тех съемках не была… Но ребята сидят спокойно, потому что все хорошо. Давай знаешь как… Давай я сейчас с ними поговорю, выразим твое… твои опасения и обсудим.
Кира явно рассчитывала, что Инга не захочет открытого разговора, так как придется вовлекать и Лену. Но она неожиданно согласилась:
–Да, давай, если можно. Не хочу показаться… – она не смогла сразу подобрать слово, но Кира не дала ей закончить.
–Нет, ну что ты, наоборот. Прямо все обсудим… – Она уже вставала, одновременно звоня Мише. – Привет, а вы далеко от фургончика отошли? Да, нужен ты и Дима тоже… Я сейчас…
Она открыла дверь.
***
Разговор взял на себя Дима. Миша заметно попритих, и Таня даже поморщилась, когда поняла это. Не любила она таких мужчин.
–Так, Инга… Смотрите! – сказал Дима бодро потерев руки. Растянул губы чуть нервно и сказал продюсеру. – Это, а пусть нам пустят зациклено, что мы уже отсняли. Они же уже склеили, что есть?
–Отобранные кадры? – уточнил продюсер, поднимая рацию.
–Ага.
Продюсер кивнул и сказал:
–Пустите нам отобранные кадры, чтобы нон-стоп пока на экране покрутилось.
После короткой паузы в рацию ответили чуть недовольным голосом:
–Сейчас сделаем.
Несколько секунд все молча смотрели на экран, куда выводилось изображение со стоящей без дела камеры, а потом пошел отснятый материал.
–Вот! – Громко сказал Дима. – Смотрите. По-моему… Все прекрасно. У меня… ни одного нарекания. У Миши… – Он повернулся к копирайтеру.
–Великолепнейшие кадры, – сказал тот, одновременно делая глубокий кивок.
Дима сделал движение ладонью, обозначающие «я же сказал», и продолжил:
–Мы почему такие спокойные и сидим – что все хорошо. Если бы мне что-то не нравилось – я бы первый сказал. Но… нет никаких комментариев. – Потом он перевел взгляд с экрана на Ингу. – Вы поймите… Мы до съемки плотно поработали. Всё однозначно решили, утвердили. Это раз. И второе – Игорек. Я его давно знаю, я с ним ролика… четыре снял. Он режиссер – топовый. Профессионал. Мы поэтому его и выбирали, что он все снимет как надо… и даже без наших подсказок. Он же не этот… – Он снова перевел взгляд, уже на Лену. – Как там звали того, усатого, с которым мы «Сникерс» снимали в Хорватии, помнишь?
Лена сперва подозрительно прищурилась, а потом, вспомнив, радостно подняла брови, расплылась в улыбке, кивнула один раз, опустила голову и захихикала.
–Да-да-да, – охотно подтвердила она, не поднимая головы. – Юджин.
–Точно, Юджин. – Дима неодобрительно покачал головой, видимо, вспоминая съемку. Потом чуть убавил улыбку и опять обратился к Инге. – Нет, вы все правильно говорите. Мы, наверное, действительно, что-то подрасслабились… Но – уверяю – только потому, что все идет отлично. Прям… – Он замолчал, огляделся и постучал по ближайшей дверце, отделанной «под дерево». – Если хоть что-то меня смутит – я первый об этом скажу. Но пока что – всем бы таких съемок.
–Ну… наверное. – Сказала Инга как школьница, которую по-отечески отругал учитель. Но Дима сразу сгладил неловкость.
–Вот, Лен, молодец… вырастила себе смену, какую надо. Внимательную,ответственную. А то ж за тобой глаз да глаз нужен.
–Так, Чернин! Ты… Не забывайся, – ответила Лена. Но тоном таким, что звучало это скорее как предложение и дальше над ней подтрунивать.
«А ведь они явно поебывались, когда вместе работали. Стопудово поебывались»,– подумала Таня, смотря на них. И поймала себя на легкой зависти. Не то чтобы ей нравился в этом плане Дима. Скорее захотелось такого же легкого игривого романа на рабочем месте. Только с кем? Мудак же на мудаке, Руслан один был нормальный, и тот ушел.
***
Обедала она вместе с Димой, причем, не случайно. Сперва сомневалась, присоединиться ли к нему, но Кира оторвалась от ноутбука, посмотрела в окно фургона и сказала с тоской: «А погода-то какая… Непитерская», – потом повернулась к Тане и добавила:
–Ты-то что сидишь? Выйди, на улице поешь.
Таня и вышла, взяв судочки. Увидела, что Дима обедает чуть в стороне от всех, подошла к его столику.
–Можно?
Он ел не отвлекаясь на телефон, но от Таниных слов вздрогнул. Посмотрел на нее и сказал:
–Конечно! Садись. – Чуть пододвинулся в сторону. Нужды в этом не было, так он скорее просто подтвердил свое согласие. – Тебе, Таня, можно. Мишку бы не пустил.
Таня вежливо улыбнулась, хотя в этой его шутке явно была не только шутка.
–Тоже коул-сло взял?
–Ага. Люблю капустку. Не зря жена зайчиком называет.
Таня чуть посуровела. Прозвучало как очень тонкий, но строгий намек. Она внимательно посмотрела на Диму, но тот явно думал о чем-то далеком, и Таня решила, что жену он упомянул рефлекторно, без каких-то смыслов.
На разговор мужчина был не настроен, да Таня и сама не знала, о чем говорить, поэтому ели они какое-то время молча. Выручил Миша. Он шел к фургончику мимо них, не удержавшись, замедлился и сказал:
–Что, поработал и обедаешь… Укротитель змей.
Таня не поняла, а Дима поморщился и сказал неуверенно:
–Да ладно тебе… Нормальная девчонка. Ответственная, только тревожная немного. Хочет перед начальницей показать, что переживает за ролик.
–Ага… Агентство она нагнуть хочет. Самоутвердиться.
Тут Таня с ним согласилась полностью. Миша, словно услышав такие мысли, воодушевился и обратился уже к ней:
–А знаешь, почему он с ней общий язык нашел, а теперь защищает? Потому что летают оба. Он – на своем самолетике, а та – на метле. – Потом наклонился и сказал тихим басом, словно озвучивал ужастик. – Веэээээдьмаааааа…
Не дожидаясь реакции, рассмеялся своей же шутке и пошел дальше.
Дима поднял брови, прикрыв веки, и со вздохом покачал головой, а потом продолжил есть.
–А ты… – осторожно начала Таня, и замолчала, подбирая слова.
–Ну. Смелее. Я ж тебя не съем. Я вон… котлетку с гречей.
Таня тихонько прыснула, прикрыв рот рукой с зажатой в ней пластиковой вилочкой, и сказала:
–Просто я вчера в такси не успела спросить, где ты летать учился.
–В Белоруссии. Я как раз в Минске работал два года. Давно еще, в начале десятых.
–Артом?
Дима посмотрел на нее с наигранным осуждением:
–Артом… Скажешь тоже. Я, Танюш, групп-хэдом был. Как раз на повышение и позвали. Пять лет проработал. «Белый квадрат» тогда еще выиграл. Сын родился… Хорошее было время…
Он замолк, замер, держа над тарелкой вилку с наколотым на нее куском котлеты и стал смотреть в никуда, в пустоту, в минское прошлое. «Не такое, наверное, и хорошее», – подумала Таня.
Дима мотнул головой и сказал:
–Че-то я прям… – Он отправил в рот котлету, быстро прожевал и сказал. – Летать научился там, тут подтвердил. Ну, и началось. Сперва на арендованных, один раз с другом перегоняли «Цессну» из Швеции в Португалию… Я как раз решил с рекламой завязать, время появилось, вот и подработал. Неплохо, кстати, заплатили… Да и в целом хорошо полетали. А потом устроился в эту студию, денег поднакопилось… Купил свой.
–Здорово, – сказала Таня. – Свой самолет… – Она мечтательно вздохнула и потянулась как после сладкого сна.
–Это, Тань, только звучит необычно. А на самом деле – все просто. В жизни вообще все проще, чем кажется.
Небольшой форс-мажор все же случился, уже под вечер. Актриса, игравшая подругу Мамы, сказала, что ее кофта порвалась.
«Еб твою мать», – устало выдохнул продюсер, опустив беспомощно голову, когда о этом сообщили ему в рацию. Но почти сразу выпрямился и ответил:
–Пусть костюмер посмотрит, и решим, что делать.
–Спроси, где именно порвалось, и пусть нам пустят снова зациклено все кадры, – сказал негромко Дима.
Продюсер передал на площадку.
Сперва они всем грим-вагеном долго смотрели в экран на отснятые кадры, просили останавливать каждый раз, когда была видна кофта – дырки видно не было. А потом с площадки в рацию сказали, что костюмер все закрепила и кофта «как новенькая».
–Так, я пойду поближе гляну, – пробормотал Дима и вышел из грим-вагена.
Остальные продолжили отсматривать кадры. Так как делали они это уже по третьему кругу, больше говорили, чем смотрели. Инга откровенно ворчала, Лена бодрилась, словно ничего не произошло, но раздражение ее чувствовалось, остальные бормотали что-то успокаивающее. А потом изображение на экране сменилось: вместо отснятых кадров они увидели актрису в злополучной кофте и возле нее Диму.
–О, новый поворот сюжета. Фильм перестает быть томным, – сказал Миша. То ли он заложил это в свои слова, то ли Таня его так воспринимала, но прозвучало пошленько.
Дима закончил осматривать кофту на женщине, выпрямился и стал что-то ей говорить с улыбкой. Звук на монитор не подавали сейчас, но по мимике казалось, что он успокаивает ее, отвлекая. Та и правда выглядела расстроенной.
Дима немного поговорил с ней, потом повернулся – видимо, ему что-то сказали со стороны. Тогда он кивнул говорившему. Повернулся к камере и показал два больших пальца. Что-то быстро сказал и пошел было с площадки, но остановился, словно его опять окликнули. Усталый молодой парень вошел в кадр и дал ему рацию. Дима уточнил, видимо, куда нажимать, потом поднес ее ко рту и сказал:
–Лена, Инга… Я хотел девушку к вам привести, но в трейлере и свет так себе, и вообще… подойдите на площадку, пожалуйста, посмотрите на всякий случай кофту. По мне – все шикарно. И правда как новая. Но хочется от вас аппрува.
–Да, это правильно, – сказала Лена и стала вставать. – Скажите, что сейчас подойдем, – попросила она продюсера.
–Я вас провожу, – ответил он и пошел открывать дверь, на ходу говоря в рацию, – Ребята. Клиент сейчас подойдет на площадку.
Таня вопросительно посмотрела на Киру. Та устало показала ей рукой: сиди, сама схожу, и тоже вышла с ними.
***
На площадке «клиент» задержался. Сперва выключили камеру. Почти сразу, как они вошли в кадр. Потом несколько минут ничего не происходило, пока в трейлер не вернулся Дима. Он нес в каждой руке по большому бумажному стакану с чаем, который разливали на столе с кейтерингом.
–Миш, сходи на площадку. Они там хотят с Игорьком и с тобой кое-что обсудить.
Миша, к удивлению Тани, не стал ничего говорить: ни шутить, ни ворчать. Просто вздохнул, словно выдыхая дым несуществующей сигареты, тяжело поднялся со стула и ушел.
–Это тебе, – протянул Дима один из стаканов. – Бодрящий, с травами. А то ты уже квелая вся.
–Ой. Дима… Спасибо! – Таня, действительно вялая, вся подобралась и взяла стакан. – Спасиииибо… Не надо было.
Дима подмигнул ей, сел рядом. Таня вдруг улыбнулась озорно, придумав, чуть подняла свой стакан, приглашая, и сказала, чтобы было понятнее:
–Чин-чин!
Дима усмехнулся и чокнулся с ней:
–Чирс.
Таня боялась, что чай будет горячим, и первое время придется больше дуть на него, чем пить, но он успел чуть остыть.
–А что они от Миши хотят?
Дима посмотрел на нее, выражая максимальный скепсис:
–Тань… Оно тебе надо? Тебе бы сейчас молодость прожигать в Монте-Карло, а не это вот все. Все там нормально. Расслабься уже.
Таня подумала, что она в другой раз пожурила бы мужика за «оно тебе надо?». Но сейчас и правда хотелось расслабиться и просто пить чай, ни о чем не думая. Поэтому скорчила рожицу и поднесла стакан к губам.
Какое-то время они так и сидели, двое на весь трейлер, попивая чай и откинувшись на спинки своих стульев. Потом Дима поежился и стал оглядываться в поисках чего-то. Поставил в итоге стакан на пустой стул слева от себя, встал и полез в свой рюкзак.
–Дима?
–А, – откликнулся он, доставая толстовку.
–А в самолете есть подстаканник? Как в машине.
–Подстаканник, – хихикнул он. Надел толстовку, закрыл рюкзак и сел обратно. – Там, места маловато. Да и это… так может качнуть, что весь кофе по кабине разольется. Бутылочка воды под… – Он наклонился, беря свой стакан, – тухесом – и все. Хотя, я в полете вообще не пью почти. А то захочется… ну…
Таня поняла:
–Прям весь полет не пьешь?
–Да там… четыре часа максимум. – Он заметил, как Таня подняла брови и продолжил. – А ты как думала? Это ж не «Боинг». Так, самолетик прогулочный… Я сюда-то когда летел – пришлось на дозаправку садиться.
–В смысле? На заправку?
–Ну, типа того. Небольшой аэродромчик, и там да, колонка с керосином. – Он отпил, подул задумчиво на чай, снова отпил и сказал осторожно. – Я смотрю ты это… Самолет тебя заинтересовал. Ты вот что… Не пойми неправильно, но если хочешь… я в субботу лечу обратно, в кабине место одно есть. Так что… Могу взять. Но, только в субботу.