Сергей Иванович Кириенко
Гулы. Книга вторая: Мухи и пауки
В оформлении обложки книги использована фотография с https://pxhere.com по лицензии CC0.
Часть третья: «ВИНСЕТ ГОАЛЬ ВАССАХ ГУЛ»
Глава шестнадцатая
Черные тени, спустившиеся на долину и скрывавшие ее в течение ночи, к утру начали втягиваться в горные расщелины за Кальва-Монтанъя, освобождая Террено из пелены мрака… За час до восхода солнца с юга долины налетел сильный ветер. Он растрепал бумажные афиши на рекламных тумбах кинотеатров, поднял мусор на окраинах города, отбил барабанную дробь незапертыми ставнями окон. Через час над Морте-Коллине показался край бледно-розового диска солнца. Южный ветер внезапно усилился, и под его порывами серые тени, прятавшиеся на узких улочках города, лопнули, словно ветхое одеяло, и клочьями рваной бумаги унеслись прочь. Спустя еще полчаса солнце выбралось из-за холмов – в Террено начался новый день…
В своем доме на севере города проснулся Франческо Борзо. Несколько минут он лежал на кровати, прислушиваясь к ветру на улице. Под его порывами росшие под окном магнолии раскачивались и били своими длинными ветвями по стеклу. Получался странный звук – словно диковинное чудовище скребло когтистыми ложноножками по оконной раме. Впрочем, уже через пару минут после того, как Франческо открыл глаза, завывания ветра на улице стихли. Вскоре прекратились и постукивания ветвей по стеклу. Остался слышен лишь шорох листвы.
Повернув голову, Франческо взглянул на лежащую рядом жену – Мальда Борзо спала на животе, повернув голову в сторону мужа. Несмотря на то, что в прошлом году ей перевалило за тридцать, она всё еще была хороша: черные волосы мягко оттеняли ее плавно изогнутые губы и нос, длинные ресницы закрывали небесно-голубые глаза…
Несколько секунд Франческо смотрел на расслабленное сном лицо Мальды. Когда-то один лишь взгляд на это лицо вызывал у него желание. Сейчас он смотрел на него спокойно. Лицо и тело Мальды не вызывали у него больше неодолимой потребности срывать с нее одежду и валить на первый попавшийся диван.
Он двинул под одеялом рукой и помял ладонью ягодицу жены. Она была мягкой и теплой – какой он и помнил ее на протяжении последних десяти лет. В его движении не было ничего от страстного любовника – это был обычный жест мужа, давно привыкшего к телу супруги, не вызывающему у него больше особой страсти. Теперь свою страсть он всё чаще выплескивал в небольшом доме на юге города, куда верный Баррио доставлял ему молоденьких горожанок, удовлетворяющих все его капризы и не требующих взамен ничего, кроме нескольких купюр с тремя ноликами… Догадывалась ли Мальда о том, что он изменяет ей? Возможно, она что-то и чувствовала – подспудно, своим женским чутьем, – но виду не подавала. Наверное, она понимала, что их любовь, вспыхнувшая когда-то, не может полыхать вечно. Впрочем, сейчас их соединяло нечто большее, чем телесная близость и секс, – их дочь Фернандина. В последние годы она стала смыслом существования Мальды, да и в жизни самого Франческо заняла одно из важнейших мест. Часто, глядя на золотистые кудри дочери и слыша ее веселый смех, он ощущал непонятное удовлетворение, которое не могли доставить ему ни занятия сексом с молоденькими терренками, ни игра в рулетку, ни его каждодневная «работа».
Поднявшись с кровати, Франческо Борзо прошел в ванную комнату, примыкавшую к спальне, помочился в белоснежный унитаз и подошел к умывальнику. Остановившись напротив зеркала в золотистом ободке, посмотрел на свое отражение: из холодной глубины посеребренного стекла на него взглянуло лицо сорокалетнего человека, тронутое первыми морщинами и обрамленное черными волосами с несколькими седыми прядями…
…Его настоящая фамилия была Росси. Сорок лет назад он родился в Новом Орлеане в семье итальянского эмигранта в первом колене. Его отец был consigliere – советником – у одного из влиятельнейших боссов итальянской мафии Нового Орлеана. До восемнадцати лет жизнь Франческо шла своим чередом: достигнув соответствующего возраста, он пошел в начальную школу, затем – в колледж. После окончания колледжа его намеревались отдать в университет. Отец хотел сделать из него юриста, чтобы в дальнейшем он мог занять достойное место в жизни, а если пожелает – сменить его в семейном деле. Франческо не возражал. Пока же он довольствовался тем, что преподносила ему жизнь.
В колледже молодой Росси пользовался популярностью среди его женской половины. Так как от природы он не был застенчив, то к восемнадцати годам уже неплохо разбирался в женской анатомии и психологии. У него появилось несколько подружек (ни на одну из которых он, правда, не строил серьезных планов), и для того, чтобы выполнять их желания, ему требовались деньги. Родители его были люди хоть и строгие, но любящие, – Франческо не испытывал серьезных финансовых затруднений. Однако на каком-то этапе ему потребовались большие деньги, чем те, что давал ему отец, и Франческо решил самостоятельно добывать себе кое-что на карманные расходы.
Вместе с приятелем из колледжа он решил приторговывать наркотиками. Знакомый приятеля согласился снабжать их опием, который они должны были продавать после учебы в южном районе города. Отцу о своем решении Франческо, конечно же, не сказал, зная, что тот не одобрил бы его затею… Сначала всё пошло хорошо: деньги, которые получал Франческо, были хоть и не такими большими, как бы хотелось ему, но гораздо больше того, что он получал от отца, – теперь он мог полностью удовлетворять прихоти своих подружек. Так продолжалось несколько месяцев. Затем вдруг ему показалось, что за ними следят. Франческо поделился своими опасениями с приятелем, но тот сказал, что не замечал ничего подозрительного. Через несколько дней успокоился и сам Франческо, решив, что слежка ему показалась. А затем случилось то, что круто изменило его жизнь.
Как-то вечером они с приятелем зашли в небольшой бар на юге города. Они уже продали большую часть полученного утром товара, но у обоих еще оставалось по несколько порций опия. В баре Франческо заметил невысокого человека с короткими волосами, которого, как ему показалось, он уже видел несколько раз на протяжении последней недели; человек этот был не один. На мгновение Франческо до смерти перепугался – он интуитивно почувствовал, что это легавые. Ничего не сказав приятелю, он поспешил в туалет, чтобы избавиться от наркотиков. Но когда он зашел туда, следом за ним вошел и человек с короткими волосами. Тот вытащил пистолет и жетон агента ФБР и предложил Франческо вернуться в зал. Росси, застывший над облеванным унитазом с пакетиком опия в руке, решил, что это конец. Он поднялся и на ватных ногах шагнул к двери. Однако в следующий миг с ним что-то случилось: за какую-то секунду он понял, что этот человек с жетоном олицетворяет для него конец прежней жизни – обеспеченной и приятной, – и возможно, начало новой – с решетками и тюремными порядками. Он быстро принял решение: бросив пакет в унитаз, выбил пистолет из руки фэбээровца и толкнул его в грудь. Человек с жетоном взмахнул руками, нелепо покачнувшись, ударился затылком о сушильный аппарат и повалился на пол. Несколько секунд Франческо не двигаясь смотрел на упавшего, глядя в его остекленевшие глаза и не понимая еще, что только что он убил человека. Затем до него дошло, чем это пахнет, и он бросился к маленькому окну в торцевой стене туалета.
Отец Франческо, узнав о случившемся, не стал закатывать истерики, а принялся действовать: он сразу же понял, что после того, что произошло в баре, его сыну в стране оставаться нельзя. Уже через пару часов небольшой катер перевез Франческо через Мексиканский залив в Матаморос. Оказавшись на севере Мексики, Франческо провел неделю в небольшом ранчо возле южной границы США. За это время ему выправили новые документы на имя Франческо Борзо. А затем самолет перевез его в Италию, и для него началась новая жизнь…
Молодого Борзо принял в свою семью один из влиятельнейших мафиози Милана – дон Эскабано Гарцетти. Человек этот, в молодости бывший другом отца Франческо, теперь контролировал четверть поставок всех наркотиков на территорию Ломбардии, проституцию на юге Милана, содержал большой штат наемных убийц, действовавших по всему северу страны. Когда Франческо сошел с трапа самолета в Милане, решение о его дальнейшей судьбе было уже фактически принято. Так как, несмотря на новые документы, он не мог «светиться» перед властями, путь по легальной лестнице для него был закрыт, и для того, чтобы жить достойно, ему оставалась одна дорога – самому стать мафиози. Дон Гарцетти объяснил сыну своего друга сложившуюся ситуацию и предложил принять его в свою семью. Франческо думал недолго. С ранних лет он отличался тем, что называется svegliatezza – смышленость, сообразительность, – и быстро понял, что для него действительно существует лишь одна дорога… У дона Гарцетти было два сына, младший из которых был старше Франческо на пять лет. Дон Эскабано Гарцетти отдал Франческо под начало своего старшего сына Карло. Несмотря на молодость (ему не было еще и тридцати), Карло уже занимал в империи своего отца достойное положение – у него был свой отряд, контролировавший один из южных районов Милана. Карло принял Франческо под свое крыло и начал его обучение.
За короткое время Франческо научился стрелять и профессионально водить машину, разбираться в хитросплетениях торговли крупными партиями наркотиков и спекуляции на тотализаторе, контролю за проститутками и сутенерами. Кроме того, Карло Гарцетти обучил его тому, что называется уличной стратегией – тому, как с помощью нескольких вооруженных человек удерживать в подчинении мелких грабителей и хулиганов на вверенной территории. Франческо учился быстро и всё схватывал на лету. Сказывались его врожденные способности – они проявлялись у него еще в колледже, в Америке, – здесь же им представилось особое поле деятельности. За три года, проведенные Франческо рядом с Карло Гарцетти, он многому у него научился, но, пожалуй, самым важным из всего полученного было умение управлять людьми. Карло быстро заметил, что молодой «американец» проявляет в этой области большие успехи. Через три года Франческо сменили статус – Карло Гарцетти убедил своего отца выделить Борзо несколько человек для самостоятельной работы на улице. По небольшом размышлении дон Гарцетти рискнул попробовать.
На протяжении двух следующих лет Франческо Борзо убедительно доказал, что готов для самостоятельной работы: на его территории резко снизилась деятельность неконтролируемых преступников; доходы от продажи наркотиков и еженедельные поборы с владельцев мелких заведений увеличились. При этом за все два года только один его человек попался полиции. Впрочем, и тому удалось избежать тюрьмы: Франческо через подставное лицо внес за него залог, и вышедший на свободу парень уехал из Италии… Всё это, конечно, не могло укрыться от внимания дона Гарцетти. Он видел, как работает молодой «американец», и понимал, что положение уличного десятника не для него. Франческо Борзо суждено было карабкаться вверх по иерархической лестнице семейства Гарцетти.
Однако совершенно неожиданно произошло событие, перевернувшее планы многих, в том числе – и самого Франческо: дон Эскабано Гарцетти умер от рака желудка. После смерти отца семейное дело возглавил Карло. В структуре управления людьми семейства были сделаны некоторые важные изменения. Одно из них заключалось в том, что Франческо Борзо было предложено возглавить бывший отряд Карло. Франческо, не долго думая, согласился. Однако сделал он это не потому, что так уж стремился работать под началом Карло Гарцетти, а по другой причине – скорее, он стремился избавиться от его влияния. Пока же он принял это предложение, чтобы, используя преимущества своего нового положения, подготовить себе необходимый плацдарм…
В течение следующих полутора лет он исправно служил новому дону, во многом превзойдя своего учителя. Южные окраины Милана стали безраздельной вотчиной семейства Гарцетти – люди Франческо Борзо аккуратно пресекали все попытки представителей двух других крупных семейств Милана проникнуть в сферу интересов семейства Гарцетти. Тем временем сам Франческо несколько раз выезжал из Милана на запад Ломбардии. Люди Карло Гарцетти, приставленные следить за новым caporegime семейства, докладывали дону, что Франческо Борзо наведывается в маленький городок, расположенный в пятидесяти километрах от Милана. Что он там делает, неизвестно. Карло Гарцетти приказал следить за передвижениями Борзо с удвоенным вниманием. Впрочем, сделал он это не потому, что не доверял или боялся своего нового caporegime, а следуя давнему совету отца: предугадывать малейшую возможность предательства и пресекать ее в самом зачатке. Он не верил в то, что человек, который был близок ему на протяжении последних пяти лет, может пойти против него; но не мог не видеть другого: Франческо Борзо не принадлежал к той породе людей, которые могут довольствоваться подчиненным положением, и то, что новый caporegime что-то замышляет, для него не оставляло сомнений… Между тем загадочные поездки продолжались. Карло Гарцетти решил выяснить, что задумал «американец», но Франческо Борзо опередил его – за несколько дней до того, как дон Гарцетти собирался вызвать его к себе, он сам пришел к дону и выложил свой план.
На северо-западе Ломбардии располагался город Террено. Основанный четыре столетия назад странствующими францисканцами, он ничем не отличался от сотни других провинциальных городков Италии. Основой его жизнедеятельности было сельское хозяйство: жители Террено выращивали немного пшеницы, картофеля; в большем количестве разводили виноград. Вино, полученное из последнего, они продавали в соседние города. Террено располагался на берегу Олоны. Рыбы, пойманной в реке, и мяса коров, пасшихся на окраинах городка, его жителям хватало для жизни. На протяжении последних столетий и до недавнего времени население города не превышало сорокатысячную отметку. В Террено, как и в любом другом городе, была своя инфраструктура: мелкие лавочки, магазины, парочка государственных банков, аэропорт и речной вокзал. Были в Террено и свои capo-mafiosi – таких насчитывалось три человека. Они поделили город на части и доили мелких лавочников и зеленщиков, изредка сталкиваясь в своих интересах. Однако их грызня напоминала собой вялое копошение жирных свиней на солнцепеке – для настоящих мафиозных кланов Италии Террено не представлял собой никакого интереса. Впрочем, так было лишь до недавнего времени, добавил Борзо. Пять лет назад в семи километрах к северу от Террено открыли залежи циркония. А три года назад одна из американских компаний взялась за его разработку.
Когда Карло Гарцетти спросил, какой прок им от этого металла, который добывают американцы, Франческо нарисовал картину, заставившую дона Гарцетти по-новому взглянуть на своего caporegime… Между тем, выводы, сделанные Франческо, были просты. Американская компания, взявшаяся за разработку циркония, решила, помимо добычи цирконесодержащей руды, заняться полным циклом по ее переработке, обогащению и получению готового материала. Для этого на северо-западе Террено за два года построили завод, рассчитанный на три тысячи человек. С учетом работы в две смены количество работающих на нем удваивалось. Запасы открытого циркония были таковы, что их должно было хватить для нормальной работы завода по меньшей мере на тридцать лет. Компания заключала с каждым работником контракт на пять лет. Это значило, что шесть тысяч человек, работающих на заводе, и две тысячи – добывающих руду, – должны будут всё это время жить в Террено, с семьями. Учитывая то, что подавляющее большинство рабочих было женато, и у многих из них были дети, можно было предположить, что в скором времени население Террено увеличится, по крайней мере, наполовину. Но увеличение населения должно будет произойти не только из-за приезда восьми тысяч американских рабочих с семьями. Для того, чтобы перевозить цирконий и снабжать материалами завод и рудник, потребуются новые аэропорт и речной вокзал. Для жилья приезжих потребуются дома, а для их отдыха – новые рестораны и кинотеатры, потому что старые с этим не справятся. Возникнет надобность в новых автостоянках и автозаправочных, ремонтных мастерских и магазинах… Для работы в них нужны люди, а это значит, что в ближайшие годы в Террено приедут жители из других городов Ломбардии. Инфраструктура города начнет развиваться. И вот тут-то Террено станет привлекательным для интересов мафии. В него можно будет ввозить наркотики и контрабандные товары. Можно будет построить небольшое подпольное казино и наладить работу проституток. В результате, в ближайшие десятилетия с Террено можно будет иметь пусть и небольшой, но стабильный доход. Но для того, чтобы сделать это, необходимо прибрать город к рукам…
Когда Карло Гарцетти выслушал Борзо, он некоторое время раздумывал. Конечно, он понял, что основной причиной, по которой его caporegime разработал свой план, было не желание обеспечить для дона Гарцетти новый источник дохода, а стремление к самостоятельности. Карло Гарцетти понимал, что в том случае, если Борзо возьмет этот городок в свои руки и обоснуется в нем, то через короткое время он станет сильным и независимым от его воли, и львиная часть дохода будет оседать в его собственный карман. Но Карло Гарцетти понимал и другое: если он будет держать «американца» на привязи, ни к чему хорошему это не приведет. Он всё равно захочет самостоятельности, и как знать, что произойдет тогда. Лучше отпустить его сейчас, чтобы потом иметь хорошего друга, чем держать под боком потенциального бунтаря. К тому же, если Борзо действительно станет сильным, это будет на руку и ему – никогда не мешает иметь хорошего союзника, готового прийти на помощь в трудную минуту. В том, что Франческо Борзо не забудет добро, полученное от него сейчас, Карло Гарцетти не сомневался; поэтому, подумав, задал своему caporegime всего лишь один вопрос: что ему потребуется для того, чтобы «взять» Террено? Франческо ответил, что ему необходимы десять человек из его отряда и несколько месяцев. Дон Гарцетти дал добро.
Через две недели Франческо Борзо приехал в Террено, встретился с каждым из трех capo-mafiosi, держащих город, и предложил им откупную за право вести в городе свои дела. Capo-mafiosi были поражены подобной наглостью приезжего сосунка, которому на вид нельзя было дать и двадцати пяти лет. Их ответ был однозначен: нет. К тому же, они потребовали от Борзо убраться из города. Франческо развел руками: ну что ж – нет, так нет. Он уехал из Террено… Спустя неделю одного из несговорчивых capo-mafiosi неизвестные застрелили в доме любовницы; другого уложили прямо за столиком ресторана, в котором тот ужинал. В течение следующих пяти дней было застрелено около дюжины подручных убитых capo-mafiosi. Во всех случаях свидетелей либо не находилось, либо они говорили, что не знали стрелявших. Лишь однажды полиции стало известно, что убийцы скрылись на машине с миланскими номерами… Через две недели Франческо Борзо переехал в Террено. Причина у него для этого была веская: на юге города он купил пару ресторанов и в магистратуре города зарегистрировался как предприниматель. Затем он дал двум своим помощникам поручение набрать работников в рестораны. Те принялись за дело: в течение недели тридцать молодых безработных терренцев оказались в их штате. Франческо приказал помощникам срочно обучить новобранцев и уже вскоре встретился с последним из бывших capo-mafiosi Террено. Им оказался сорокалетний Амелико Пандора.
Человек это был жесткий, но, на взгляд Борзо, недалекий. Он понимал, что двух его извечных соперников убрал этот мальчишка. Однако у него хватило ума пойти на переговоры, а не затевать с ним войну. Переговоры были короткими, но плодотворными. Франческо дал ясно понять, что за ним стоят большие силы в Милане. В свою очередь, Пандора открыл Борзо то, о чем тот подозревал, но до конца не был уверен, – он был связан родственными узами с крупным мафиози Турина. Франческо заявил, что не претендует на территорию Пандоры. Всё, что он хочет, – взять то, что принадлежало скоропостижно скончавшимся соперникам Амелико – южную часть Террено: Вилладжо-Верде и часть восточных окраин, примыкающих к реке. За Пандорой остается его бывшая вотчина – две трети Террено. По небольшом размышлении Амелико Пандора решил на условия Борзо согласиться – это было дешевле, чем воевать. К тому же, он, кажется, ничего не терял… Таким образом, первый раздел города был завершен. Франческо Борзо закрепился в Террено.
В течение следующего полугода перемирие неукоснительно соблюдалось. Человек по имени Армандо Эрба, работавший на Борзо еще в Милане, занимался активной тренировкой созданного им отряда и понемногу прибирал к рукам владения убитых capo-mafiosi в Вилладжо-Верде. Сам Франческо сосредоточился на скупке мелких заведений в северо-восточной части Террено. За короткое время он стал хозяином дюжины забегаловок в районе порта. Кроме того, он построил там же три небольших ресторана. Деньги на эти покупки он «занял» у дона Гарцетти с обещанием вернуть долг с процентами. Карло Гарцетти деньги ссудил, зная, что «американец» свое слово сдержит.
Тем временем Амелико Пандора внимательно следил за деятельностью противника. Он чувствовал, что тот что-то затевает, но не понимал, что именно. Между тем, в действиях Франческо не было ничего необычного. Как он и предсказывал Карло Гарцетти, Террено начинал расти. К тому времени, когда у Франческо оказалось более дюжины заведений в районе порта, завод по переработке циркония на северо-западе Террено заработал вовсю. Дома для рабочих росли, как грибы под дождем. К северо-западу от Террено за полгода вырос новый район, получивший название Рионе Нуово, который терренцы неофициально начали называть «американским» кварталом. Территория, занятая одно-, двухэтажными сборными домиками для семей американских рабочих, не уступала по площади «старому» Террено. В новом квартале наскоро построили несколько продовольственных и хозяйственных магазинов, кафетериев. Однако больше здесь ничего не возникло. Рионе Нуово стал спальным районом. Все увеселительные заведения остались в «старом» городе: в основном, в районе Золотого Бульвара, контролировал который Амелико Пандора. Когда население Террено резко подскочило с сорока до шестидесяти тысяч человек, поток посетителей в эти заведения по вечерам и, особенно в выходные дни, увеличился, но цены в них оставались высокими – Амелико Пандора держал на них монополию… И вот тут в дело вмешался Франческо. В своих заведениях он резко снизил цены, что привлекло к ним большую часть посетителей. Амелико Пандора быстро сообразил, к чему это приведет, если Борзо не остановить. Наблюдал он недолго, после чего потребовал, чтобы Франческо поднял цены в своих заведениях либо вообще прекратил свою деятельность в районе порта – больше, чем снижение цен, его злило то, что на его территории действовали заведения, которые ему же не подчинялись. Однако Франческо заявил, что это свободная конкуренция.
Молчаливое противостояние окончилось в один из жарких июльских вечеров. Два человека Пандоры, курировавшие небольшую улицу недалеко от порта, на которой располагался ресторан Борзо, убили в ссоре одного из его служащих. Погибший входил в отряд Эрбы. Франческо расценил это как формальный повод для начала военных действий. На следующий же день двоих молодчиков выловили из реки с гарротами на шеях. В течение следующей недели в районе порта гремели выстрелы, и люди Пандоры умирали один за другим. Это была странная война: тридцать хорошо обученных уличных бойцов из отряда Эрбы, усиленные десятком миланцев, привыкших к жестким действиям с конкурентами, отлавливали людей Пандоры, словно медленных, неповоротливых свиней, и беспощадно убивали. За неделю дюжина людей Пандоры отправилась к праотцам. В отряде Эрбы не досчитались двоих. К тому времени Франческо Борзо подмазал кое-кого в местном комиссариате, и полицейские, занявшиеся убийствами возле порта, принялись искать исполнителей, но, странным образом, найти никого не могли. Через неделю после первого убийства Пандора и Борзо встретились опять, но теперь это была не та встреча, что состоялась полгода назад. Теперь Борзо потребовал себе район речного порта. Иначе, пообещал он, его люди будут убивать шестерок Пандоры и дальше, пока в городе их не останется совсем, а сам Пандора не окажется в одиночестве. И что он будет делать тогда?.. Амелико Пандора скрипнул зубами, но что он мог предпринять? Он вдруг понял, что совершил серьезную ошибку: уже после первого появления Борзо в городе ему нужно было усилить свои отряды. Но он не сделал этого, поэтому теперь терпел поражение, а дальнейшее ведение войны могло обернуться для него лишь одним – полным разгромом. Таким образом, ему пришлось уступить район порта Борзо. И теперь у него осталась лишь половина Террено…
Получив северо-восточный район города, Борзо начал осуществлять то, о чем говорил Карло Гарцетти. Он позволил всем желающим открыть на своей территории новые заведения. Престижные бары и дешевые забегаловки начали расти возле реки, как на дрожжах. Недостатка в посетителях у них не было: подавляющее большинство населения Рионе Нуово было молодыми людьми до тридцати лет, которые после рабочего дня с удовольствием шли вместе с женами потанцевать на дискотеку или посидеть за кружечкой пива в баре. Цены в новых заведения были невысокими, что также привлекало к ним посетителей. К этому времени Франческо разделил своих людей на два отряда, один из которых под началом Луиджи ле Гранде контролировал Вилладжо-Верде, другой остался за Эрбой. Борзо намеренно отдал район порта Эрбе, так как видел, что для жестких действий тот приспособлен лучше, чем ле Гранде. Пока Луиджи занимался уже устоявшимся сбором еженедельных податей с лавочников на юге Террено, Эрба, по приказу Борзо, начал подготовку к получению серьезных доходов с населения города. Первым делом он поручил своему помощнику подыскать девушек для предоставления особого рода услуг. Помощник быстро привез из Милана небольшую партию «живого товара»; неконтролируемым проституткам, действовавшим до этого на набережной реки, было предложено либо убраться восвояси, либо работать организованно; и вскоре в крупнейшем городском парке с символичным названием Джардино ди Дуе Санти1 каждый вечер начали прохаживаться стайки смазливых девиц, готовых за умеренную плату обслужить любителей «клубнички». Одновременно с этим Борзо приказал ввезти в Террено пробную партию наркотиков и начать продавать их на улицах речного порта. Имея личный опыт по торговле наркотиками, он понимал, что для серьезных вещей, наподобие опия или героина, этот город не готов, но легкие наркотики, вроде марихуаны и коки, он потянет… И Франческо Борзо не прогадал: уже через несколько месяцев в Террено сложилась своя клиентура, и с каждым последующим месяцем она росла. Между тем Франческо воплотил в жизнь еще один свой план – недалеко от пристани заработало казино. Действовало оно, конечно же, нелегально, и если бы своевременно не были подмазаны нужные люди в муниципалитете и магистратуре, ни о каком казино не могло бы идти речи. Но все, кому нужно было дать, свое получили, и казино начало приносить доход. Вскоре он превысил прибыль от проституции; а если бы в Террено было хотя бы в пять раз больше жителей, то он покрыл бы и доход, получаемый от продажи наркотиков. Впрочем, Франческо Борзо не жаловался. Через год он отдал долг Карло Гарцетти, и начал ежемесячно переправлять в Милан небольшие денежные «переводы» – ведь формально он всё еще числился в семействе Гарцетти. Несмотря на это, достаточную сумму он откладывал в собственный карман и расширял поле деятельности в Террено.
Спустя еще два года население Террено увеличилось до восьмидесяти тысяч человек. Дела у Борзо шли хорошо. Наркотики, проституция, казино и еженедельные сборы с мелких лавочников давали ощутимые суммы. Но всё чаще Франческо стал посматривать в сторону Золотого Бульвара. Он понимал, что для полного контроля за городом ему не хватает только этого района. Однако за прошедшие три года в Террено произошли кое-какие перемены. Касалось это Амелико Пандоры. За прошедшие годы он вышколил два отряда, бывшие у него в подчинении, и теперь они практически ничем не отличались от отрядов Борзо. Франческо понимал, что начинать войну за Золотой Бульвар в данной ситуации не имеет смысла – она не приведет ни к чему, кроме бессмысленного кровопролития. Необходимо было ждать. Он верил, что однажды Пандора утратит бдительность, и вот тогда придет его срок.
В год, когда ему исполнилось тридцать, Франческо Борзо встретил Мальду Онъёццо. Двадцатилетняя девушка приехала из Генуи к родственникам на каникулы. В день, когда она шла по Виа делла Виттория со своей кузиной, Франческо увидел ее из окна машины. Ехавшему вместе с ним Эрбе он поручил узнать, кто эта девушка… Через пару часов он знал о ней всё, что смог выяснить помощник. На следующий же день он приехал к дому, в котором остановилась Мальда, и ждал несколько часов, пока она выйдет на улицу. Он не ожидал, что всё получится так легко, но когда он заговорил с ней, девушка проявила к нему неожиданный интерес… Как она признавалась ему впоследствии, он понравился ей сразу. Их роман был недолгим – спустя три дня, в течение которых Франческо не расставался с Мальдой более чем на восемь часов, он предложил ей выйти за него замуж. Мальда, не долго думая, согласилась… После свадьбы они уехали на юг Италии. Здесь, на берегу моря, Франческо рассказал ей о том, в чем не решился признаться до свадьбы, – чем он занимался в Террено. Девушка, конечно же, слышала от родных, кто такой «синьор Борзо», и для нее его откровения не стали ошеломляющим открытием. Она сказала, что принимает Франческо таким, какой он есть, добавив, что для нее важен он сам, а не то, чем он занимается… Несмотря на десятилетнюю разницу в возрасте, они идеально подошли друг другу: месяц они провели в постели, вылезая из нее лишь для того, чтобы поесть и искупаться в море; а после того, как вернулись в Террено, Франческо ввел жену в специально купленную для нее на севере города виллу. Неожиданно он осознал, что Мальда стала для него тем, чего ему так не хватало на протяжении последних одиннадцати лет, когда он уехал из Америки и не видел родных, – жена подарила ему радость ощущения необходимости кому-то не из-за корыстных деловых отношений, а из-за обычной любви. А еще через год в их доме появилась дочь, Фернандина, внесшая в их жизни особый смысл…
