Сергей Лысков
Коллекция никому ненужных книг
Одобрительно кивнув, я хотел спровоцировать больного на психопродукцию. Тогда все мои коллеги и комиссия были убеждены, что книга – часть его бреда, плод воображения.
– Вы обречены на перемены после прочтения, только разрешите покинуть больницу, и я обещаю принести книгу.
Круглолицый, голубоглазый мужчина явно выделялся на фоне пациентов интерната. И если честно, чем-то импонировал мне. Мы разговаривали около часа, пока больной, сославшись на усталость, попросился обратно в палату. Он убедил меня, что книга существует и, мало того, её можно купить. Наверно, поэтому я настоял на повторном патопсихологическом обследовании и параллельно решил найти научную работу Рядова.
Дома, после приятного ужина в кругу семьи, уставший и отрешённый, я без особых надежд листал ленту литературного сайта. По телевизору монотонно бубнил диктор политического ток-шоу, близняшки бегали по комнате, играя в непонятную и очень шумную игру, супруга на кухне раскладывала вымытую посуду. Обычный семейный вечер.
– Не может быть, – прошептал я, когда на популярной интернет-площадке мне предложили купить монографию Рядова за пятьсот рублей.
И я купил эту книгу, её доставили через неделю. Бордовая однотонная обложка, триста семьдесят шесть страниц текста плюс все стандартные атрибуты печатной продукции. Читать этот педагогический труд я не стал, для начала необходимо было убедиться, что именно эту книгу написал пациент. Мало ли Рядовых С.А. в мире.
– Вы всё еще думаете, что я психически больной? – грустно выдохнул Семён Аркадьевич.
– А как вы думаете, почему вы здесь?
– Заговор! – очень уверенно ответил он. – Я неудобен верхушке власти, а самый верный способ оболгать и опорочить честное имя – это признать человека невменяемым.
– В одной из наших бесед вы упоминали о печатной монографии, напомните её название?
– «Человек. Инструкция по применению», – уверенно ответил пациент.
– Вот как?! – немного растерянно произнес я и, не подав вида, тут же добавил: – Почему такое необычное название для книги по педагогике. Вам не кажется это странным?!
– Ни капли, – ответил пациент. – В книге я рассказал, как правильно обучить школьника, без бюрократов. И мы как вид просто обязаны обучать будущие поколения по моей схеме.
– Занятно, а как выглядит книга?
– Без пафоса, стандартный шрифт, бордовая обложка. Хотите, я перескажу главные принципы?
И он в течение часа с придирчивой достоверностью рассказывал всё, что помнил. Окончив прием, я был в смятении: идеи, изложенные гражданином Рядовым, были логичны и, мало того, они мне нравились, получалось, книга не отображала структуру бреда. Оставалось лишь прочитать монографию и соотнести написанное с услышанным.
Вечером, приготовив глинтвейн, я решил погрузиться в творчество Рядова. Книга была написана очень грузным, витиеватым языком с обилием сравнений и сложных речевых оборотов. Многое из сказанного пациентом прослеживалось на страницах монографии. Поэтому не было оснований сомневаться в авторстве. Но мои надежды на вменяемость Рядова разрушило повторное заключение патопсихологов, они констатировали распад личностных структур и обострение болезни. То есть как бы я ни хотел видеть в больном сохранную личность, возможно, импонируя ему, тяжелое заболевание прогрессировало.
