Сергей Фрумкин
Программист
От автора:
В книге делается и обосновывается предположение: наш мир составлен не из материи и энергии, а из набора словесных и цифровых описаний. А описания, в нарушение всех законов материального мира, можно менять, не прикладывая к ним физической силы.
Поднимается два вопроса. Первый: что, если эта правда уже известна некоторому кругу людей? И второй: кем может стать человек, с самого рождения игнорирующий привычную нам систему материальных ценностей?
Часть первая
Посвященные
Глава 1
Стас посмотрел сквозь условие задачи на банку с кофе. Виртуальные страницы с уже готовым решением «ушли» в сторону, освобождая пространство для обзора и позволяя передохнуть уставшим от подвижных картинок и разноцветных букв и цифр глазам.
Уже несколько часов молодой человек сидел неподвижно на диване у себя в комнате. Родители ушли еще утром и намеренно не спешили возвращаться, чтобы не мешать сыну в столь важный для него момент жизни. За окнами опускался вечер. В доме было пусто и тихо…
Стасу оставалось поставить последнюю точку: подтвердить невидимому арбитру, что отправляет задание на проверку. Стоило перевести дух, а затем еще раз пройтись по схеме решения от начала и до конца…
Молодой человек потянулся к стоящей перед ним на столике банке. Кофе можно было сварить самому, но у уличных автоматов получалось не хуже, а одноразовая тара держала температуру еще часа три после «вскрытия». Стас сделал большой глоток, наслаждаясь ударившим в нос терпким ароматом и возвращающим к реальности жаром. Посмотрел время – с начала экзамена прошло почти четыре часа. Вроде бы, он справился без осечек. Попробовал пробежать в памяти по последовательности пройденных тестов – бесполезно, в нервном напряжении задачи проглатывались, начисто затираясь последующими.
Что ж, что сделано, то сделано. Даже эту, последнюю задачу про колеблющийся маятник стоило оставить, как есть. Ну, признают ход мыслей не оптимальным, отнимут бал – на общей картине это не скажется – балом больше, балом меньше. Куда опаснее наломать дров, позволяя сомнениям перерасти в панику – тогда в считанные минуты можно наделать таких исправлений, что сам черт не разберется, откуда, чего, зачем…
– Все! – Сделав еще один долгий глоток кофе, молодой человек принял окончательное решение. Отыскав взглядом отодвинутые в нижний угол очков страницы, он «развернул» их перед собой и объявил программе теста: «расчет завершен!». Затем решительно отключился от Сети, скинул с глаз очки нэтфона, бросил их на стол и обессилено рухнул на спинку дивана.
Теперь оставалось ждать результатов… Стас отогнал мысль, требовавшую немедленных действий – ему лучше бы не подогревать нервного напряжения. В Сети делать нечего. Он запрещает себе думать, запрещает обсуждать с кем-то свои сомнения, запрещает себе делать прогнозы. Когда подсчитают баллы, позвонят сами. Когда завершится аукцион на университетской бирже, объявятся, найдут и поздравят…
Стас прислушался к своим эмоциям. Удовлетворения он не испытывал. Тест прошел быстро, оставив неприятный осадок некой незавершенности. Сейчас казалось, что пяти десятков вопросов на интуицию, сообразительность, логику и знания явно недоставало, чтобы раз и навсегда решить судьбу человека. Четыре года напряженного каждодневного труда завершались банальным опросом, в котором случайность и везение играли не меньшую роль, чем знания и талант будущего специалиста по нейропрограммированию и математическому анализу…
Впрочем, вполне закономерно, что все происходило так, как происходило. Интерактивный курс завершался интерактивным тестом. Дома на диване Стас прошел обучение, дома на диване он сдал экзамен. Институты, в которых «живые» преподаватели читали лекции «живым» студентам, ушли в прошлое. Одни программы, в соответствии со способностями абитуриента, помогали ему выбрать учебное заведение, другие, за некоторую плату, открывали дверь к знаниям и навыкам.
Как и другие его сверстники, Стас не мучился выбором жизненного пути – в свое время, по окончании базового (школьного) учебного курса, ему порекомендовали университетский курс аналитика-программиста. Когда он обратился на университетский сайт, там, по итогам вступительных тестов, посоветовали усложнить задачу, избрав «нейро» специализацию. Согласие Стаса стоило ему четырех лет обучения вместо двух или трех, как на параллельных факультетах, а родителям – более весомой суммы, затребованной за «индивидуальный курс повышенной сложности». Но зато и перспективы трудоустройства отличались в лучшую сторону: специалистов по нейропрограммированию было мало, их готовили единичные университеты и всего по несколько человек в год, а недостаток специалистов повышал на них цену.
«Цену» в прямом смысле слова: по окончании учебного курса выпускников выставляли на торги – ВУЗы проводили аукционы, приглашая к участию все заинтересованные в молодых кадрах предприятия мира. Десять процентов от цены за лот возвращались выпускнику, остальные оседали в «закромах» учебного заведения. Таким образом, там, где не срабатывали карьеризм, целеустремленность и воля к победе, включался банальный финансовый интерес. Студент был заинтересован показать на выпускном экзамене высокий уровень подготовки, а ВУЗ – отыскать для выпускника наиболее достойного (богатого) работодателя.
Учеба по выбранной специализации обошлась Стасу дороже, но и возвратить ему могли больше. В прошлом году за «головы» двух старших товарищей – друзей по университетскому форуму – дали столько, что Стас не просто вернул бы родителям одолженные ими деньги, но и обзавелся неплохим стартовым капиталом. И у него были все основания ожидать такой же оценки: на графике успеваемости по итогам четырех лет молодой человек занимал лидирующую позицию.
К сожалению, чтобы сказать: «меня ждут большие деньги», хорошо учиться было недостаточно – выпускной аукцион представлял собой уравнение со многими неизвестными. Стартовую сумму лота определяли и успеваемость студента на протяжении четырех лет, и оценка, полученная им на выпускном экзамене, и особые достижения, проявленные в отдельных дисциплинах, и – что самое главное – потребность рынка.
Сколько заказчиков примет участие в торгах? Что для этих людей важнее: быстрота принятия решений при ответе на вопросы, умение выбрать наиболее оптимальный алгоритм расчета, изящность логики, глубина мысли, интуиция, острота ума? В одной отрасли ценились терпение и трудолюбие, в другой – решительность и быстрота реакции, в третьей – талант и способность сотворить нечто новое…
Впрочем, думать-то теперь ему было поздно. Рулетка судьбы крутилась – Стасу оставалось только скрестить на удачу пальцы и смиренно ждать результатов. Он обещал родителям пополнить бюджет семьи. Он мечтал работать в процветающей транснациональной корпорации. Он сделал все, что должен был сделать. Больше от него ничего не зависело…
Неожиданно заигравший туше нэтфон заставил Стаса подскочить на диване и оторваться от борьбы с мыслями.
– Так быстро? – молодой человек поспешно закрыл глаза очками, соображая, что могло бы пойти в нарушение стандартной схемы.
В воздухе мерцало сообщение: «Экзамен успешно пройден». Ни оценки, ни комментариев, ни позиции в списке отличившихся. И никакой информации о нанимателях. Очки оставались чистыми – сквозь стекла фоном просвечивала комната Стаса. Молодой человек даже не сразу понял, что ему предлагают связаться с деканом факультета: ссылка помещалась в самом низу видимой зоны и не настаивала на немедленной активизации.
Стасу хотелось узнать подробности – разумеется, он поспешил инициировать связь с ВУЗом.
Декан появился через секунду – очевидно, ждал звонка, понимая, что студент не сумеет справиться с любопытством. Пожилой профессор сидел за столом в некоем офисе, в котором Стас никогда не был и которого никогда не видел. Офис мог быть как реальным, так и внушаемым, профессор – тоже. Время, когда глазам верили как себе, кануло в лета…
– Вы хотели меня видеть? – чтобы с чего-то начать, спросил Стас.
Губы декана тронула улыбка, а в глазах осталось равнодушие. Голос не выдал ни одного человеческого чувства:
– Хотел вас поздравить. Блестяще справились.
Стас в очередной раз подумал, что человеку, неспособному к сопереживанию, нужно было задать в личных настройках коррекцию мимики – если не из уважения к студентам, то хотя бы из вежливости. Видимо, декан – «человек старой закалки» – не утруждал себя подобными глупостями.
– Мой билет проверили? – Стас сомневался, что они могли управиться так быстро. Общую оценку ставила программа теста – на это уходили секунды. Но цену лота определяли не по арифметической сумме балов – анализом соотношения цена-качество занимались люди. А людям требовалось время.
– Да. У вас все в порядке.
Глядя в пустые глаза разработчика обучающей методики, Стас с удивлением понял, что может так и остаться в неведении – профессор не собирался делиться полученными впечатлениями.
– Насколько в порядке? Что мне поставили?
– Вам это не нужно.
Стас опешил – он готовился ко всему, только не к заявлению, что его судьба – не его дело.
– Как это?!
– Зачем вам выражать успех в числах? Не чья-то оценка определяет наше будущее. Важно, как мы сами себя оцениваем.
– Но на аукционе…
– А-а-а? Вы знаете об аукционе?
– О нем все знают…
– Понятно. – Декан неодобрительно покачал головой. – Тогда мой вам совет, молодой человек: никогда не пользуйтесь информацией, адресованной кому-то другому. Аукцион – это не для студентов, это для преподавателей. Это наша задача найти вам достойное место работы. Ваша – оправдать ожидания нанимателя. Как и кого мы подберем, каким образом это юридическое лицо выйдет на нас, а затем на вас – поверьте, не вашего ума дело. Живите себе в удовольствие, не портите почем зря нервную систему!
Стас попытался осмыслить, что именно ему сейчас сказали.
– То есть, аукциона не будет, так?
– Вы плохо слушаете, молодой человек?
– Так он будет?
– Я же вам сказал: это не суть важно!
– Не суть… – Стас вдруг очнулся. – А мои десять процентов?!
Декан словно только теперь вспомнил, что в реальном мире людей беспокоят не только высшие материи. Его лицо удивленно вытянулось.
– Вы хотите получить назад плату за образование? – не понял профессор.
– А почему нет?! Я лидировал на протяжении всего курса! Мои друзья…
– Постойте! Вы хотите сказать, что вам задолжали?! Станислав Александрович, для вас разве не очевидно, что за информацию нужно платить?! Вы зачем обратились к нам четыре года назад: за знаниями или за деньгами?!
Стас глубоко вздохнул, чтобы справиться с гневом – на повышенных тонах он все равно бы ничего не добился. А добиться очень хотелось.
– Я подписывал контракт, профессор! – беря себя в руки, напомнил молодой человек. – Там говорилось о возврате учащемуся десяти процентов суммы, вырученной ВУЗом от нанимателя.
– А о порядке взаиморасчетов ВУЗа и нанимателя вы там тоже читали?
– Нет, но…
– И вы именно там прочли об аукционе? – Декан поднял брови и посмотрел в глаза выпускнику полным разочарования взглядом, от которого у юноши по коже побежали мурашки.
– Разумеется, нет! – заключил он. – В контракте никогда не было ничего подобного. Университет обязан дать вам знания, за которые вы ему платите. А также трудоустроить вас, в соответствии с тем, как вы усвоили предоставленные вам знания. Взимаемая с нанимателя плата – гарант для студента, а не источник дохода для него или ВУЗа. Пояснить? Чем больше заплатит за выпускника наниматель, тем большим уважением и вниманием окружит своего нового сотрудника. Когда же репутация работодателя сама по себе гарант, мы можем поступиться финансовыми интересами… Да, вы правы, аукционы действительно проводятся – они помогают ВУЗу привлечь к каждому выпускнику более одного нанимателя и отобрать из нескольких кандидатов наиболее на наш взгляд приемлемого… Но в вашем случае, Станислав, этого не потребовалось.
– Но почему?!
Декан развел руками:
– Потому, что с вами мы определились еще задолго до выпускного экзамена.
– Я ничего не понял! – сдаваясь, признался Стас. – Вы нашли мне место работы, не выставляя меня на аукционе?
– Так, именно.
– Но ведь это же дискриминация, разве нет? За других студентов будут бороться!
– Знаете что, Станислав? – тон декана смягчился – преподаватель решил пойти на мировую. – Не торопитесь с выводами! Потерпите день-два – сможете судить сами. Завтра или послезавтра вас пригласят на собеседование. Если пройдете его так же уверенно, как сегодня сдали экзамен…
– Собеседование?! Еще и собеседование?! – Стас буквально задрожал от обиды. Он с трудом сдержался, чтобы не выпалить, что на самом деле думает о порядочности университетской администрации. – Мой работодатель не только не платит за высококвалифицированных работников, но еще и пренебрегает ими?!
– Станислав Александрович! – повышая голос, поинтересовался декан. – Не много ли вы на себя берете?! Хотите сказать, что мы в вас ошиблись? Вам не интересно добиться максимума, вы предпочитаете быть как все?
В вопросе-утверждении прозвучала нотка, заставившая молодого человека насторожиться:
– А все еще можно исправить?
– Конечно! Почему нет? Мы сообщим работодателю, что вам не хватило смелости. Найдем вам другого, с помощью открытых торгов, или как-то иначе… Но вы уверены, что желаете отказаться? Не тратьте мое время, да или нет?
Такой очевидный психологический трюк был недостоин выпускника кафедры – несмотря на всю напряженность момента, Стас улыбнулся:
– Имитация свободы выбора, да, профессор?
– Ну почему же «имитация»? – Декан тоже успокоился, чем дал понять, что только изображал возмущение.
– Пока мне навязывают чужое мнение, я сопротивляюсь. Как только окажусь перед выбором, пойму, что не могу его сделать.
– А на самом деле вы можете?
– Сделать выбор? Если бы мог, вы бы не рисковали, правильно? Я побоюсь лишить себя перспективы. И ничего не знаю о найденном вами работодателе.
– Согласен. Все верно. И ваше решение?
Стас развел руками:
– Ну… Мне придется довериться университету.
Профессор кивнул:
– Тем более, что вы это уже сделали четыре года назад… – Взгляд ученого сразу же стал отрешенным – спор закончился и декан посчитал тему Стаса закрытой. – Но не волнуйтесь, Станислав Александрович: у вас не будет причин жалеть о своем согласии. Вы хорошо поработали. Теперь соберете хороший урожай… Ваш работодатель свяжется с вами завтра или послезавтра. Потерпите два дня. Спасибо вам за выбор нашего университета! И успехов в профессиональной карьере!
Глава 2
Стас, Дима и Вика договорились «списаться» сразу после объявления результатов экзамена.
Все трое учились в одно и то же время, на одном и том же факультете одного и того же ВУЗа, что, впрочем, не гарантировало, что они должны стать друзьями или даже просто узнать друг о друге. Домашнее обучение не навязывало новых знакомых. Учащихся сводил университетский сетевой форум – ресурс, где спрашивали совета, собирали сплетни, обменивались впечатлениями, помогали с курсовыми работами. Рано или поздно там объявлялся каждый студент с первого по четвертый курс. Заходили и бывшие выпускники, ностальгирующие по утраченной молодости – рассказывали о своих достижениях, о перспективах удачного или неудачного трудоустройства. Форум поставлял информацию, на которую скупилась администрация ВУЗа: как избежать неприятностей и стычек с руководством, как правильно оценить ту или иную ситуацию, как верней добиться успеха на открывающейся карьерной лестнице.
Стас, Дима и Вика обратили внимание друг на друга, как на конкурентов за первую позицию в табеле успеваемости; позже – как на собеседников, с которыми легко найти общую тему и можно поднять вопросы, кажущиеся другим неподъемно заумными или скучными. Наступил момент, когда они поняли, что сошлись достаточно близко, чтобы назначить место и время свидания, после чего встречи на форуме сменились «живым» контактом: совместным посещением клубов, дискотек и спортивных комплексов.
Сегодня для очередного сбора компании намечался особый повод: все трое допустились до экзамена в один день и, по договоренности друг с другом, затребовали экзаменационный билет в одно и тоже время. Такой «синхронный старт» позволял им сделать ставки (студенческая забава): кто раньше справится, кого выше оценят, за кого больше заплатят…
Стас вышел из игры первым – чтобы получить законный выигрыш, ему достаточно было сообщить друзьям об окончании теста. Но молодой человек чуть было не забыл о пари – ему потребовалось время, чтобы осмыслить, что испытание, которого он так ждал и боялся, и в самом деле закончилось. Закончилось, не ответив ни на один из мучавших Стаса вопросов. Выпускник все так же не знал, вернут ли ему потраченные на учебу деньги, не знал, на кого придется работать, не знал даже, возьмут ли его на работу или возвратят ВУЗу: «ЕСЛИ пройдешь собеседование»)…
Лишь минут через двадцать после разрыва соединения с деканом молодой человек опомнился и сказал программе почтовых сообщений: «Диме и Вике – я готов!». Да, ему никого не хотелось видеть, не понятно было, что праздновать, но договорились втроем, значит втроем. Зачем срывать друзьям планы?
Прошел целый час, и только тогда пришло подтверждение от Димы: он тоже освободился. Вика и вовсе отозвалась к половине двенадцатого.
Было поздно, все трое очень устали, но, к огорчению Стаса, решили не переносить встречу на завтра. Посетив сайт любимого ночного клуба, определившись с местами и отдельным столиком, выпускники вызвали такси и через сорок минут уже сидели в отдельной ложе одного из популярных развлекательных заведений города.
Разговор завели не сразу – какое-то время ребята изучали друг друга, надеясь без слов понять, кто пожнет лавры победителя, а кто окажется в аутсайдерах. Вика – высокая шатенка с хорошей спортивной фигурой и всегда пылающим от непонятных никому кроме нее самой идей взглядом – казалась рассеянной. Можно было предположить, что выбор университета пришелся девушке не по нраву или, что, собираясь на встречу, она порвала любимую блузку или сломала ноготь. Дима – рослый, темноволосый, статный, с горделивым профилем и полным веры в себя немного нахальным взглядом – самодовольно улыбался, что тоже ни о чем не говорило: насмешливая улыбочка редко сходила с лица Димы. Стас – среднего роста, худощавый, с самой заурядной, ничем не выдающейся внешностью – выглядел бледнее обычного. Но наш герой всегда имел не слишком здоровый вид, а сегодня уж точно перенервничал перед экзаменом…
Осознав, что внешний осмотр ничего не даст, выпускники очнулись и приступили к заказу угощения.
– Что пьем? – спросил Дима.
– Как обычно? – предположил Стас.
Вика покачала головой:
– Я – коктейль.
С минуту они «отсутствовали»: каждый вошел на сайт клуба, выбрал напиток и закуску, определил, когда и что ему принести. Каждый подтвердил наличие необходимой суммы на личном счете. Официантка появилась буквально через минуту – в этом заведении хорошо делали свою работу. У Димы оказался джин, у Стаса – водка, у Вики – украшенный сахаром, лимоном и зонтиком бокал с чем-то густым и разноцветным. Кроме того, на столе появились тоник, фрукты и мороженое.
Клуб жил своей жизнью. Сидя в ложе, гости могли смотреть на сцену, где грациозно изгибались танцовщицы, и откуда лилась ритмичная музыка, или изучать гостей в зале, которых с каждой минутой становилось все больше, но предпочли отгородиться ширмой – эта вечеринка касалась лишь их троих и никого больше. Ничто не должно было отвлекать молодых людей друг от друга и от зудящей в голове каждого важной темы.
Первым не выдержал Дима – видимо, чувствовал, что имеет наибольшие шансы урвать вторую и третью ставку.
– Ну, что? Начнем с дамы? – предложил он.
– С меня, так с меня. – Вика театральным жестом развела руками: – Полный облом!
– Не может быть? – Стас усомнился, не делает ли в очередной раз подруга из мухи слона. – Ты и провалилась?
Вику этот вопрос взбесил. Видимо, притушенный по дороге в клуб пожар только ждал случая, чтобы разгореться с новой силой:
– Что за дебильный вопрос «провалилась?»! Такого ты обо мне мнения?!
– Ну, тогда в чем дело? – не удержался, чтобы не поддеть Дима.
– Я работаю на дому!
Парни переглянулись – по тону и виду подруги они уже предположили каторгу на галерах.
– На дому и что? – Стас сочувственно нахмурился, ожидая, что Вика продолжит, но та, очевидно, сообщила все, что хотела.
– А где, это уже детали, так? – понял Дима. – Главное, что «на дому»?
Вика раскраснелась и заморгала, борясь с желанием расплакаться. Диму ее поведение откровенно смешило. Стасу, напротив, было жаль подругу.
– Почти все, кого я знаю, работают вне офисов, – вспомнил Стас. – С высшим образованием, по крайней мере… Бытует мнение, что работать дома лучше, чем на производстве. Отправляешься куда-нибудь за город, лежишь на травке, надеваешь нэтфон и активизируешь рабочее место – зарабатывай себе деньги без беготни, нервотрепки и придирок начальства…
– Вы что, и вправду не понимаете? – удивилась Вика. – Я надеялась на большой коллектив, на новых друзей, на новую жизнь!
– Ну… у тебя и будет новая жизнь… – поймав гневный взгляд подруги, Стас осекся.
– Зачем снимать офис, если все, что нужно для работы – нэтфон? – Дима только пожал плечами. – И что ты так бесишься? Зато больше заплатят. Чем меньше себестоимость, тем выше прибыль. Выше прибыль – солиднее фирма… И так далее и тому подобное. Нэтфон и виртуальное рабочее место – благо нашей цивилизации.
Вика замерла, уставившись на Диму с таким видом, словно тот ошарашил ее неслыханной глупостью.
– Неужели не понимаете?! – закричала она. – Мы же дичаем от этих нэтфонов! Мы все меньше похожи на людей! Мы не встречаемся, не общаемся, не разговариваем, не чувствуем, не слышим, не видим… Мы, как канарейки в клетках, чирикаем сами себе и воображаем, что до нашего «пения» хоть кому-то есть дело!
– А зачем так орать? – Дима указал на свои пострадавшие уши, а затем подсел ближе к Вике и с притворно-участливым выражением на лице подал бокал с коктейлем.
Вика автоматически приняла заботу и послушно отхлебнула, чем дала и себе, и друзьям мгновение передышки.
– Не согласен – людей тянет друг к другу. – Обдумав слова подруги, Стас решил продолжить тему. – Мы знакомимся через форум, но потом приходим сюда. Человек так устроен.
Дима нашел его мысль смешной:
– Ага! Так и устроен! Мы приходим сюда, чтобы выпить! Потому, что это – единственное занятие, которое еще не умеют делать в Сети! Когда мы отрываемся, то превращаемся в дикарей, а дикарям нужен контакт с такими же дикарями!
– А спорт? – вспомнил Стас.
– Ты еще спрашиваешь? – не поверил Дима. – Мышечная активность, выброс адреналина, желание растерзать противника – самые, что не на есть, звериные инстинкты!
Вика неожиданно задумалась и погрустнела – ее настроение менялось, как ветер в поле.
– М-да! – протянула девушка. – Может Дима и прав. Противно, но так похоже! В нас уже не осталось души. Одни крайности. Либо астральные тела, существующие вне материального мира, либо животные, которым нужно реализовать первобытные потребности…
– А как на счет любви? – Стас всегда готов был оспорить теорию о деградации мира.
– Это другое. Это не коллектив. Это всего лишь двое, которые так же одиноки и заперты в четырех стенах. – Вика вздохнула, давая понять, что не раз размышляла на эту тему и знает, о чем говорит: – А что такое любовь, Станислав? Кто-то сейчас знакомится на улице? Кто-то влюбляется с первого взгляда? Кто-то совершает безумные поступки? С помощью одной программы мы определяем, чего хотим, с помощью другой подбираем кандидатов, с помощью третьей долго переписываемся с ними на расстоянии и идем на контакт лишь, когда уже не останется места ни риску, ни подвигу, ни романтике.
– Ну и что? – не понял Дима. – Что здесь плохого? Опять же: эволюция отношений. Сколько людей «сжигало жизнь на костре неразделенной любви», как говорил поэт? Скажу от себя: «ничто так не подрывает здоровье, как неудачные эксперименты на личном фронте». – Дима хохотнул.
– Циник! – осудила Вика.
– Согласен! – поддержал Стас.
– Ладно, вернемся к нашим баранам. – Дима потянулся, лениво улыбнувшись, чтобы показать, что низкая оценка друзей абсолютно его не трогает. – Значит, Вика стала сотрудником некой виртуальной компании…
– Аналитиком, – уточнила девушка.
– Аналитиком в… – подтолкнул Дима.
– В «Центре изучения общественного мнения»… Пока все, что я о них знаю.
– И еще не довольна? – не понял Дима. – Разве не ты жаждала повлиять на умы миллионов? Разве не тебя всегда беспокоило, куда катиться наше общество?
– Но не сидя же дома! – вновь вспыхивая, крикнула Вика.
– Ок! – Дима поднял руку, требуя остановки. – По десятибалльной шкале оцениваешь свой успех в…?
Вика медленно выдохнула.
– В семь.
– Принято. – Дима, наконец, перевел взгляд на друга. – Стас? Твоя очередь!
Понимая, что все равно придется говорить на эту тему, Стас выложил все как есть:
– Мне даже не сказали, куда. Пообещали «допустить к собеседованию». Вот, мол, если пройдешь… Похоже, здесь я аутсайдер.
Дима сощурился и, с видом погружающегося в пучины мыслей мудреца, потянул свой джин.
– Это вряд ли, – глубокомысленно изрек он. – Люди платят деньги, а потом еще сомневаются. Попахивает конторой, которой некуда девать прибыль. Тебе сто пудов повезло!
– А кто сказал, что они платят? – не понял Стас.
– Я говорю. ВУЗ за так ни одного бездаря не отпустит. А такого гения, как ты – тем более.
– Декан сказал: «если авторитет работодателя не нуждается в подтверждении, можно без денег.» – возразил Стас.
Дима улыбнулся наивности друга:
– И ты поверил?
– Какая разница во что я верю? – не понял Стас. – Мне прямым текстом сказали, что оставляют без десяти процентов!
– Еще один паникер! – отметил Дима. – Ну и компания у нас… В общем слушай: пройдешь собеседование, устроишься на работу, потом обратишься в деканат с письменным требованием – отдадут, никуда не денутся. Если что, вместе подумаем, как прижать. С отцом поговорю…
Только не дойдет до этого. Сам увидишь! Есть причины, потому и мутят чего-то. Возможно, работодатель попался капризный – не хочет, чтобы про его вакансии узнали конкуренты. А в университете не хотят делить шкуру неубитого медведя, пока работодатель не определился, возьмет тебя или откажется.
Несмотря на то, что друг любил блеснуть познаниями в областях, в которых не ориентировался, Стас почувствовал себя лучше.
– Подытожим, – подвел черту Дима. – Куда устроился, ты не знаешь и по десятибалльной шкале не оценишь?
– Никак, – признал Стас.
– Плохо! – рассудил Дима. – Вот и заключай пари с такими обормотами!
– А ты, конечно же, в компанию отца? – с некоторой ехидцей в голосе поинтересовалась Вика.
– Разумеется. – Дима сразу же снял с лица насмешливое выражение – к своему собственному будущему он относился весьма серьезно.
– И аукциона не было? – улыбнулся Стас.
– Был. Папа сказал: «будешь как все». Правда заявку все равно подал, а потом и цену перебил…
Дима ухмыльнулся:
– Не знаю: может, хотел мне так денег подбросить?
– Тогда, за тебя! – Стас поднял рюмку и посмотрел на Вику, приглашая поддержать тост. – За того единственного из нас, кто уже сейчас уверен в завтрашнем дне!
Они чокнулись и выпили. Стас – залпом, Вика и Дима – в несколько глотков.
– Но вы особо не завидуйте! – посоветовал Дима. – Работать с отцом та еще радость – буду вкалывать до седьмого пота. Он у меня человек суровый.
– Зато «Международный департамент по борьбе с сетевым терроризмом» – как звучит! – подмигивая Стасу, улыбнулась Вика.
– Так я же не жалуюсь! – Дима пожал плечами. – Ловить хакеров интереснее, чем писать программы – азарта больше, адреналин, динамика… Потом, льготы разные… Я доволен. Говорю просто, что завидовать нечему – это кому что нравится.
– Значит еще раз за тебя? – подмигнула Вика.
– Теперь за нас!
Обменявшись сведениями, они смогли, наконец, расслабиться. Определить победителя не получилось – никто так и не понял, считать Стаса лучшим или записать ему поражение, но все трое шагнули во взрослую жизнь – несомненный факт, заслуживающий, чтобы его прочувствовали и запомнили. Алкоголь постепенно избавлял от ненужных мыслей, музыка настраивала на меланхолический лад, а игра света на стенах поднимала настроение…
– Постой, а я думала, что сегодня не так! – неожиданно оживилась Вика. Она смотрела на Диму. – Ты сейчас без нэтфона?!
– Он не только в нэтфоне, но и в Сети! – Стас усмехнулся невнимательности подруги. – Забыла, как сам заказывал выпивку?
Вика наклонилась к Диме и внимательно заглянула тому в глаза. Дима, не ожидавший, что его будут рассматривать, как любопытный предмет, инстинктивно отодвинулся.
– Контактные линзы? – не поверила Вика. – Не может быть!
– Может! – Дима самодовольно заулыбался. – «Dream of the spy». Крутая штука. Отец дал попробовать.
– Вы меня дурачите? – Вика обернулась к Стасу. – Его глаза – они смотрят на нас и не видят ничего, кроме нас!
– Не обязательно. – Стас как всегда был самым осведомленным в их тройке по части технических новинок и получил повод продемонстрировать свою эрудицию: – Ты видишь не глаза, а картинку. У «Dream of the spy» есть функция «утаи мысли». Линзы или стекла снаружи – маленькие экраны. Изнутри – те же очки нэтфона, только с более сложной программой формирования «удаленного фокуса» – расстояния между глазом и экраном ведь нету вовсе – зрачок смотрит через пленку, фокусируясь на удаленном тексте. А снаружи встроенное ПО рисует «чистый глаз» и приводит в движение зрачок по одной из нескольких программ: «мудрец», «весельчак», «весь во внимании» и… так далее. При этом положение настоящего зрачка тоже отслеживается – обман должен выглядеть натурально… Технология достаточно сложная – я до конца так и не разобрался. Но почитать было интересно: до чего только прогресс доходит!
Вика еще раз посмотрела на Диму. Теперь ее лицо скривилось от отвращения. Не ожидавший такой реакции Дима не удержался от хохота. А потом с гордостью забросил за уши свои длинные темные волосы – в каждом ухе оказался малюсенький передатчик.
– Забавная игрушка! – с видом знатока похвалил Стас. – Управление и приемник биотоков располагаются в ушах. На линзах в уголках глаз приемопередатчик и малюсенький элемент питания. Если присмотреться, они видны. Да и сами линзы толстые – говорят, модель еще сыровата.
– Не знаю, – возразил Дима. – Мне нравится. Посмотри вон на Вику!
Вика все еще мотала головой с ошеломленным видом.
– Мерзость! – прокомментировала девушка. – Они эти нэтфоны скоро в черепную коробку закрутят! Родился – получай передатчик!
