Сергей Фрумкин
Предназначение
Пролог
Если представить себе ночной клуб, расположенный в самом центре большого современного города, если предположить, что музыка, меню, обстановка и свободная, лишенная условностей атмосфера способны наполнить тело исключительно ощущениями и избавить от мысли даже самую перегруженную проблемами голову, если учесть, что аура этого места в равной мере притягивает к себе как простых людей, так и знаменитых, как бедняков, так и миллиардеров, то перед глазами предстанет зрелище эдакой цветущей ярчайшими цветами трясины, эдакой рулетки, на которую не следует ставить мимоходом, хорошенько не подумав, чем может на этот раз обернуться желание с интересом и удовольствием потратить свободное время и запасенную в кармане мелочь. Если же к данному описанию злачного места добавить, что приютивший его город – столица некоего торгового мира, а мир этот по прихоти судьбы оказался на пересечении нескольких прямых, соединяющих богатые и могучие звездные системы, то тревогу, внушаемую стеклянными дверями под светящейся и манящей вывеской, осторожному человеку лучше умножить на десять и возвести в степень…
Однако юношу, который субботним вечером вошел в самый популярный клуб Алтора, столицы Таргуса, казалось, меньше всего волновали вопросы собственной безопасности. Он был одет в зеленый многофункциональный комбинезон, не говорящий ни о достатке, ни о географической принадлежности, ни о положении в обществе: удобная, практичная и все еще достаточно модная униформа в равной мере могла облегать как статное тело капитана галактического лайнера, так и мускулистую фигуру рабочего из технического персонала с той же посудины или даже всегда смотрящего под ноги и потому всегда чуть сгорбленного горожанина Алтора.
Ростом юноша был чуть выше среднего, если в таком месте, где то и дело встречаются люди из самых разных уголков космоса, вообще стоит говорить о чем-то среднем. Телосложение его можно было назвать красивым, но не атлетическим. Правильные черты лица, обрамленного длинными темными прямыми волосами, были благородны. Хотя, возможно, впечатление это производили не столько острые скулы, прямой нос, черные брови, высокий лоб и напряженно поджатые губы, сколько осанка молодого человека и его манера держать голову; они-то как раз и придавали парню впечатляющие статность и элегантность. Определить возраст вновь прибывшего было сложно – не только потому, что более или менее обеспеченные галактические жители совершенно одинаково выглядели и в тридцать, и в двести тридцать так называемых «земных» лет, но и потому, что он относился к тому типу людей, которые визуально всегда кажутся моложе своих лет. Лишь более пристальный взгляд подсказывал, что новый посетитель не перешагнул еще тридцатилетний рубеж – серые живые глаза парня говорили о природной остроте ума, но никак не о спокойной и трезвой мудрости, которую приносят людям прожитые годы.
Немного нервно, но уверенно, без малейшего опасения показаться нахалом, гость скользнул глазами по лицам обитателей клуба. Зал еще не наполнился и наполовину. Очевидно не обнаружив того, кого искал, парень направился к грузному бармену, склонившемуся над архаичного вида барной стойкой в самой дальней части просторного помещения.
Не утруждая себя приветствиями и пожеланиями здоровья или доброго вечера, гость произнес:
– Хочу видеть капитана Марэнти!
Бармен заметно вздрогнул. Его взгляд изменился на слове «Марэнти» – потемнел и наполнился неприязнью, но на лице отразились совсем иные чувства: – Губы растянулись в насмешливой улыбке, слова же дали понять, что гость здорово промахнулся, осмелившись заговорить здесь тоном хозяина:
– «Хочу»?.. – протянул бармен. – Я тоже много чего хочу, сопляк! Тебе сколько лет? Семнадцать?
Хотя парень и производил впечатление гордого собой человека, в данном случае он не оскорбился. Смело заглянув в глаза бармену, который превосходил его в росте чуть ли не на голову, а в весе вообще в несколько раз, молодой человек дал понять, что задет только ошибкой, умалившей его возраст:
– Девятнадцать! – Юноша взмахнул рукой и со звоном швырнул на стойку вытянутый стальной предмет, треугольником заострявшийся с одного конца и имевший тяжелую гарду и рукоять с углублениями под пальцы с другого. Это необычное для Таргуса изделие было искусно украшено драгоценными камнями и сложными узорами, образованными полосами из благородных металлов.
Бармен внешне сделал вид, что не понимает, зачем ему показывают такую красивую штуковину, сам же втихую нажал кнопку тревоги под столешницей стойки.
– Что ты хочешь мне сказать? – Алторец хмуро склонился ближе к лицу наглого мальчишки, дабы поколебать уверенность последнего в собственной неприкосновенности. – У нас не положено класть на стойку личные вещи! Убери это! – И бармен с показной брезгливостью кивнул на предмет.
Юноша немного смутился. Он явно ожидал другой реакции. Решив, что следует быть убедительнее, парень придвинул предмет ближе к себе и потянул за рукоять. Из чехла-ножен плавно выскользнуло острое плоское стальное лезвие. Юноша посмотрел на алторца, полагая, что теперь его поймут правильно. Лицо бармена сохранило выражение брезгливости и недоумения – если этот человек и видел когда-либо благородное оружие древних, то не хотел показать, что знает, как острая полоска металла характеризует того, кому служит.
Недовольно нахмурившись, юноша сжал рукоять в ладони и покрутил сверкающим в лучах световых эффектов мечом перед самым лицом бармена, теперь уже не сомневаясь, что тот притворяется.
– Ты не знаешь, что это? – нервно дрогнувшим голосом, выдававшим нетерпение, спросил юноша.
– Это меч, молодой человек. – Бармен спокойно пожал плечами. – И что с того? Ты намерен мне угрожать? Не разумно! Если не знаешь: наши правители не поддержали Конвенцию. Здесь разрешено ношение игрушек куда серьезнее!
Рука бармена с зажатым в ней ручным поляризатором метнулась из-под столешницы к голове юноши.
– Огнестрельное оружие? – Парень ничуть не испугался, чем на этот раз в свою очередь удивил алторца. – Странно…
Вместо того чтобы напряженно сжаться, юноша словно задумался. Бармен свел брови – нестандартное поведение гостя показалось ему странным… Невольно взгляд алторца привлекла левая рука парня: в какой-то момент, еще во время разговора, в ней оказался бокал с заказанным одним из посетителей дорогим напитком. Теперь этот бокал падал на пол из намеренно разжатых пальцев. Бармен инстинктивно попытался спасти вверенную ему собственность и не уследил за движением правой руки гостя: украшенным бриллиантами набалдашником рукояти меча юноша с силой ударил по костяшкам пальцев противника, легко и далеко выбив излучатель. В следующее же мгновение локоть парня выпрямился – острие меча метнулось вперед и замерло, чуть уколов кадык увальня и заставив того вздрогнуть, теперь уже непритворно.
– Я не для того поставил за стойку живого бармена вместо робота, как делают в забегаловках второго сорта, чтобы в него тыкали острыми предметами! Вам же идешь навстречу, создаешь душевную обстановку, а чем вы мне платите?!
Юноша слегка обернулся. За его спиной стоял дородный, хорошо одетый мужчина средних лет. Судя по горделивой осанке, по скрещенным на груди рукам и тону произнесенных слов, – управляющий или владелец этого заведения. При нем были трое внушительного вида громил, вооруженных двуручными излучателями. Вновь обратившись к бармену, юноша боковым зрением отметил еще троих парней с оружием, быстро приближавшихся с противоположной стороны, через зал.
– Опусти меч, руки за голову, тихонько пройди к выходу! – убедившись, что юноша увидел все, что было нужно, приказал управляющий. – Надеюсь, больше мы тебя здесь не увидим?
Музыка, приглушавшая разговоры, полумрак и мелькание разноцветных огней не позволили посетителям в разных частях зала понять, что у барной стойки происходит что-то неладное, или же завсегдатаи клуба настолько привыкли, что кого-то выбрасывают за дверь, что не обращали на это внимания. Юноша отметил про себя, что обстановка в зале остается спокойной. Его держали на мушке шесть профессиональных охранников, а на случайное вмешательство кого-то из посетителей вроде бы надеяться не приходилось.
В такой ситуации любой нормальный человек предпочел бы уступить требованиям безопасности. Охрана и управляющий даже не сомневались, что юноша именно так и поступит. Возможно, уверенность и притупила их бдительность; возможно, юноша обладал необыкновенно развитой реакцией – никто из вооруженных людей не успел среагировать, когда парень неожиданно бросился на пол, используя как центры вращения своего тела первоначально левую руку, затем колено и вновь руку, каким-то невероятным образом крутанулся на полу, очень быстро преодолел расстояние между управляющим и стойкой и вскочил на ноги, скользнув при этом по телу хозяина клуба как по стене, чем сделал небезопасной для последнего любую попытку охраны выстрелить.
Мгновение всеобщего замешательства – и юноша стоял за спиной управляющего, а его меч лезвием плотно прижимался к незащищенной шее мужчины. Ошеломление и испуг затуманили взор заложника, но ненадолго – ровно настолько, сколько потребовалось, чтобы понять, что преимущество все равно на стороне его сотрудников. Юноша ждал, очевидно, пока охрана сделает необходимые выводы.
– Не глупи! – хриплым голосом побормотал управляющий. – Они не промахнутся, как бы ты ни старался прикрыться мной!
– Если выстрелят, – громко, чтобы слышали охранники, объяснил юноша, – я упаду. Под моим весом меч отсечет тебе голову – он настолько острый, что даже не почувствует сопротивления костей позвоночника.
Теперь уже посетители не могли не обратить внимания на переполох у барной стойки. Не захотели они и дальше оставаться безучастными – кто-то затих, всматриваясь и вслушиваясь, кто-то поспешил на всякий случай выбраться на улицу, кто-то подался поближе, чтобы не пропустить интересного, с его точки зрения, зрелища.
– Замечательно! – краснея от бессильной ярости, прохрипел управляющий. – А что потом?! Мою голову пришьют на место – я у себя дома. А за твою жизнь никто не даст и гроша!
– Наоборот, – уверенно заявил юноша, – меня оживят, а тебя не посмеют. Поединок был равным, ты проиграл, значит, тебе ПРЕДНАЧЕРТАНО умереть здесь и сейчас от моей руки!
– Вы… – стал догадываться управляющий, но неумолимо надвигавшийся ужас вот-вот мог помутить его разум…
– Вот именно! – нервно облизав губы (очевидно, его все же сильно беспокоили прицелы охраны), кивнул парень.
– Но что вы от меня хотите? – Управляющий махнул рукой, приказывая охране опустить оружие.
– Я уже сказал этому… у стойки: мне нужен капитан Марэнти…
– Марэнти? – Хозяин клуба наморщился, не понимая, о ком его спрашивают и почему он обязан этому человеку своим нынешним унижением. – Пилот, что вернулся из Храма Гордыни?
– Именно! – Голос юноши стал выше, выдав зрителям невольную радость.
– Но его здесь нет! – обрадовался управляющий. Он даже чуть повернулся, ожидая, что захват ослабеет, как только агрессивный инопланетянин поймет, что обращается не по адресу.
– Но он был здесь?! – Юноша нахмурился и, напротив, нажал мечом на горло заложника посильнее.
– Здесь бывает много народу, молодой человек! Марэнти – популярная личность. О нем передавали в новостях. Он любил собирать слушателей. Болтал больше, чем нужно…
– Короче! – поторопил парень. – Где Марэнти сейчас?!
– А вас интересует сам Марэнти или же его Храм? – осмелился предположить хозяин.
– Какое тебе дело?! – резкий окрик юноши лишь подтвердил догадку управляющего.
– …как и Хамовников Провидения?
– Кого? – Парень невольно вздрогнул.
Понимая, что на этот раз он на верном пути, управляющий закончил мысль:
– Вы опоздали – они оказались здесь раньше вас. Я всегда говорил, что язык Марэнти не доведет его до добра…
– Ты сказал, Хамовники… – перебил юноша. – Где эти люди сейчас?
– Возможно, в порту… Прошло всего пара часов…
– Пара часов, как они взяли Марэнти? То есть я могу догнать их, пока корабли не покинули систему…
– Я думаю…
Управляющий начал, но закончить не смог: в распахнувшиеся двери ворвалась группа вооруженных людей – двадцать прекрасно экипированных солдат, геральдические гербы на шлемах которых сообщили о принадлежности к армии одной из королевских семей космоса. Первым шел двухметрового роста богатырь в белом офицерском кителе, очевидно старший офицер в этой группе.
– Ваше высочество! – в ошеломлении взирая на столпотворение у барной стойки, проревел офицер. – Как же вы…
– Не время…
Юноша знал этих людей. Он оттолкнул своего заложника, подхватил ножны со стойки, вернул в них меч и спрятал оружие в специальный потайной карман брюк.
– Они могут уйти!
Вновь прибывшие не бездействовали. Пока молодой человек приводил себя в порядок, солдаты разоружили охрану клуба, заставили зрителей отступить и за какие-то секунды расчистили пространство вокруг мальчишки, управляющего и старшего офицера.
– Ваше высочество! – Богатырь укоризненно покачал головой. – Но почему же вы не подождали меня?!
– Это МОЯ судьба, Латорон! Или я справлюсь, или…
– Зачем же вам тогда Проклятые?! – не сдержавшись, уколол офицер.
Юноша свирепо сверкнул глазами, но не стал унижаться до спора. Он сделал жест головой, призывая людей следовать за собою, и поспешил к выходу.
Глава 1
Бледно-голубые лучи двух маленьких лун озаряли скалы Атонга слабым холодным светом, в котором тени уступов становились почти осязаемо черными, пропасти – бездонными, а тропы, проложенные в горах механическими роботами монахов, терялись в коварной дымке полумрака. Здесь ничего не стоило оступиться и потерять равновесие, что было бы равносильно гибели.
По одной из троп, петляющих вокруг острого черного пика Обзорной скалы, неторопливо шагал человек в сером плаще и клобуке, скрывающем его голову и лицо. Тропа была вырублена прямо в отвесной стене и даже днем требовала максимального внимания: срывающиеся с нее камни пролетали больше двух километров до каменного плато внизу. Однако путник пренебрегал опасностью – его руки были сложены на груди и вложены в широкие рукава плаща: правая – в левый, левая – в правый. Они не успели бы послужить в момент опасности ни балансиром, ни страховкой. Голову он держал прямо – в таком ее положении глаза могли следить за теряющимися в полумраке поворотами и зигзагами, но никак не за предательскими неровностями под ногами. При этом человек ступал так уверенно и твердо, словно пересекал ровное поле…
Ночной странник остановился только тогда, когда ноги привели его на площадку с небольшой смотровой башенкой на самой вершине – на самую высокую точку горного массива. Отсюда открывался вид на многие километры угрюмых, темных даже днем скал, где звездное небо выглядело светящимся бескрайним куполом и обрушивалось на ничтожного смертного, осмелившегося поднять голову. Место, облюбованное монахами для медитации и размышлений о вечном. Место для осмысления прошлого и проникновения в будущее… Место, откуда хорошо был виден монастырь Изгнанных, аскетические строения которого врубались в негостеприимные, как и все на Атонге, базальтовые плиты ничем не выделяющейся из космоса скалы Мира…
Человек скинул капюшон и поднял голову, медленно обводя взглядом небосклон вдоль горизонта. Ночное небо выглядело как обычно. Каждая звездочка располагалась на том месте, где она должна была быть в это время суток и в этот период года. Но человек продолжал всматриваться, ожидая подтверждения своему предчувствию, заставившему его подняться с постели и проделать тяжелый путь на вершину Обзорной скалы. Холодный ветер развевал полог просторного одеяния и густые черные волосы, резал глаза ледяной пылью и мешал дышать. Человек не обращал внимания на телесные неудобства и не слышал ничего, кроме собственных мыслей.
Наконец какое-то едва уловимое изменение заставило неизвестного остановить взгляд и присмотреться к определенной области на небесном своде: далекие звездочки погасли и появились вновь, потом снова погасли, чтобы уже не загореться. Человек понял, что верно определил причину явления, когда разглядел быстро увеличивающееся темное пятно – погаснувшие звезды больше не появлялись, а чернота словно расползлась в разные стороны, погашая новые и новые «точечные светильники ночи». На небе прорисовывался большой темный объект, который не перемещался по небосклону, а падал вниз, стремительно разрастаясь.
Человек прислушался к шуму ветра, позволяя себе насладиться последним мгновением тишины и записать в тайники памяти последний миг спокойной гармонии этого места, долгие годы не знавшего разрушительного вмешательства космической цивилизации.
Вдруг темный объект дал о себе знать – небо громыхнуло разрывающим слух ревом двигателей. Человек даже не вздрогнул, словно точно знал, в какой момент нужно будет понизить порог восприятия барабанных перепонок. Он продолжал спокойно смотреть на исчезающие звезды и отмечал про себя, что пришелец спускается чуть в стороне от Обзорной скалы, над самым монастырем. Кто бы ни были люди, явившиеся с неба на невидимом пока корабле, они явно были хорошо информированы. Слишком хорошо, чтобы попытаться что-то исправить.
За ревом двигателей последовал пронизывающе-высокочастотный визг направленного на скалу Мира паралитического луча. Даже на расстоянии в несколько километров странник почувствовал нервный озноб и отметил, как по коже побежали мурашки. Люди же, оставшиеся сейчас в монастырских кельях, должны были потерять даже способность мыслить…
Луч бил недолго – пришельцы не хотели убивать свои жертвы. Догадка об их намерениях взять монахов живыми вскоре подтвердилась: на скалу Мира камнями обрушились десантные боты, которые, словно насекомые, стали виться вокруг окон и ворот, отыскивая ниши, куда можно было поместить стальные корпуса, чтобы закрепиться в неподвижном положении и выпустить солдат в защитных скафандрах и военных роботов на многочисленных телескопических лапах…
Странник смотрел спокойно и даже равнодушно, не сопереживая тем, кто долгие годы считал его своим учителем, единомышленником или другом, не думая о своем собственном положении. В лучшем случае он мог остаться в одиночестве, без средств к существованию, без оружия и связи, наедине с миром, который при всем желании нельзя было назвать гостеприимным.
Штурм только начался, но человек заранее знал, чем все кончится. Его глаза следили за суматохой огней у скалы, на протяжении многих лет дававшей приют ордену монахов-отступников, а мысли все более обращались к тем, кто должен был явиться с противоположной стороны и сейчас наверняка крался где-то недалеко, скрываясь в тени самых больших камней и опасаясь попасться на глаза штурмующим монастырь.
Даже почувствовав, что он уже не один, странник не поспешил повернуться лицом к возможной опасности. Какое-то время он все еще взирал вдаль и ожидал, что гости сами сообщат о причинах, заставивших их так осторожничать, а когда все же повернул голову, то сделал это неторопливо и без любопытства – только для того, чтобы показать, что он знает об их присутствии. На площадке Обзорной скалы и в самом деле стояли несколько мужчин, а рядом, скрываясь за уступом, завис в воздухе хрупкий гражданский катер-челнок. Гости были в защитных скафандрах, с оружием, но враждебности не проявляли. Ближе всех к единственному обитателю продуваемой всеми ветрами башенки осмелился подойти худощавый и невысокий темноволосый юноша.
– Вы чего-то хотели? – наконец спросил ночной странник. Его голос оказался чуть хрипловатым, усталым, но позволил гостям почувствовать силу не сломленного невзгодами духа.
– Помочь вам! – поеживаясь от холода и от осознания смелости шага, который намеревался сейчас предпринять, признался молодой командир.
– Я говорил, что нуждаюсь в помощи? – удивился Жрец Времени.
– Нет… – Юноша немного смутился, но доносящийся от скалы Мира шум подтвердить верность его слов. – Но это ведь очевидно: ваш монастырь сейчас разоряют?
– И ты пришел, чтобы спасти мою жизнь?
– Да!
– Зачем? – Отшельник повернулся лицом к людям, так необдуманно назвавшимся его спасителями. Большие, черные как уголь глаза в упор заглянули в глаза юноши, заставив того вздрогнуть от неожиданности и заморгать, подавляя невольное желание отвернуться.
– Чтобы помочь… – пробормотал командир.
– Не думаю. – Монах покачал головой. – Ты пришел, чтобы просить о помощи. Так ведь?
Глаза юноши потрясенно расширились, но вместе с удивлением и испугом в них появилась и вера в чудо.
Жрец получил ответ на свой вопрос.
– Ты готов обожествить меня? – понял он.
– Вы ведь монах из Храма Гордыни? Вы – Жрец Времени?
Отшельник пожал плечами:
– Если так, подумай сам: зачем тебе человек, который не способен спасти даже собственную жизнь? Разве то, что ты сейчас видишь, не доказывает мое бессилие?
– Мне нужно только немного везения… – нервно сглотнув, объяснил юноша.
Жрец чуть поднял брови, показывая, что удивлен самой постановкой вопроса.
– Ты рискуешь, похищая меня из-под носа Хамовников, чтобы в благодарность я одарил тебя только «везением»? А не боишься, что выйдет наоборот? Что сделают фанатичные служители Провидения, когда узнают, что по вине некого молодого человека один из их самых непримиримых врагов вырвался на свободу? Оглянись вокруг: эти голые скалы, этот ядовитый свет лун, озаряющий лишенную жизни пустыню, эти солдаты, которые сейчас обыскивают кельи первобытных пещер, – разве так должны жить люди, которым везет?
– Я слышал: вы не цените то, что дорого нам.
– Возможно, – кивнул жрец. – Но тогда почему я должен бежать с тобой? Какую ценность я должен сберечь, унижая достоинство бегством?
– Вашу веру!
– «Веру»? И мы, и они, – жрец показал на темное пятно крейсера Хамовников, нависшего над скалой Мира, – верим в одно. У нас нет веры, молодой человек, есть только знание.
– Тогда спасти ваше знание!
– Спасти знание? Ты предлагаешь взять тебя в ученики?
– Да!
Поспешность, с которой явно не ожидавшей последних слов юноша клюнул на предложение, заставила жреца чуть улыбнуться – молодой человек жаждал достичь цели, но даже не имел представления, каким путем намеревался идти.
– Как ты нашел нас, юноша?
– Капитан Марэнти. Его корабль сбился с курса и случайно посетил это место. Капитан видел ваш монастырь.
– Нет ничего случайного… – напомнил жрец. – Марэнти указал тебе путь?
– Не мне, – юноша покачал головой и кивнул на крейсер Хамовников, – им.
– А как сюда попал ты?
– Шел за ними.
– Все время?
– От Таргуса.
– Ты видел их – они видели тебя? Они знают, что в атмосферу Атонга вошло два корабля, и, как только справятся с монастырем, начнут искать незваных попутчиков?
– Они видели мой галеон, но не знают, кто я. Мы не отвечали на их запросы, а они слишком спешили, чтобы разобраться с преследователями. Кит не особенно волновался о плывущей следом маленькой рыбке… – Юноша бросил взгляд на скалу «Мира» и нервно передернул плечами. – Но вы правы: нам нужно спешить! Если с крейсера заметят нашу группу…
– Подумай, – в последний раз попробовал возразить жрец, – если мы те, кого ты разыскиваешь и есть люди, способные подарить кому-либо везение, значит, пожелай мы избежать пленения, то без труда бы претворили желание в жизнь? Разве то, что я стою здесь один, лишенный транспорта и оружия, не доказывает тебе мою неспособность противостоять воле судьбы?
– Возможно, вы знали, что сюда придем мы? Или мы здесь потому, что вы этого захотели?
Жрец вновь улыбнулся. При этом его лицо словно осветилось в темноте ночи.
– Из тебя получится хороший ученик, – похвалил он. – Ты настойчивый. Без меня ведь все равно не уйдешь?
– Не уйду! – обрадовано кивнул юноша, понимая, что ему наконец уступают.
– Тогда нам и в самом деле лучше поторопиться! – Приняв окончательное решение, жрец накинул на голову капюшон и шагнул к катеру.
Катер никто не преследовал. Корабль юноши ждал в пяти сотнях километров от Обзорной скалы – прятался в глубоком ущелье. Назвать его галеоном можно было с большим трудом, и то скорее из-за формы, придававшей лайнеру некоторую дополнительную визуальную тяжесть, и наружной отделки, использующей мотивы далекой земной истории, нежели из-за размеров или внушительного вида: размеров этот корабль был небольших, если не сказать маленьких, а внушительным выглядел только на фоне катера. Внутри поддерживался тот же стиль – мраморные колонны, золотые светильники и отполированный деревянный паркет создавали смешанное ощущение роскоши и средневековой архаичности.
Из катера вместе с юношей и жрецом вышли десять солдат. Еще двадцать мужчин ждали в порту галеона, куда приземлился катер. Они были готовы оказать любую помощь, какая только понадобится.
– Отчаливаем! – коротко приказал юноша, скидывая с себя кирасу защитного скафандра.
Окружающие оживились.
– Сколько здесь человек? – поинтересовался жрец.
– Сто плюс я, – объяснил молодой человек. – Идемте в мой кабинет, – там уютнее.
По ярко освещенным, красивым, как галереи дворца, коридорам юноша, его гость и трое офицеров охраны прошествовали в «кабинет» – круглый изумрудный зал с тяжелым столом посередине и четырьмя вполне современными креслами, расставленными вокруг стола.
– Домой? – с отеческой заботой в глазах спросил у юноши самый крепкий мужчина его охраны.
– Запутаем следы, Латорон, и домой, – кивнул парень.
Жрец поднял брови, удивляясь незнакомому определению.
– Что значит «путать следы»? – спросил он.
Латорон уже исчез за дверью, юноша указал гостю на кресло и сам опустился в другое.
– Если нам повезет выбраться из системы, пока нет погони, – объяснил он, – мы разгонимся в произвольную сторону. Потом затормозим и поправим курс, чтобы лететь туда, куда нам надо на самом деле.
– Возможно, я слишком давно никуда не летал. А как же «маршрутные карты», коридоры с распорядком движения?
– Их сочли бесполезными: коридоры требовали постоянных капиталовложений на обслуживание узловых станций, на содержание военного флота, отвечающего за соблюдение надуманных правил движения и безопасность торговых кораблей с ценным грузом, координаты которых, по этим же правилам, злоумышленники могли рассчитать в любой момент, на бюрократический аппарат, который всем этим управлял… А вероятность того, что в космосе встретятся и столкнутся два галактических лайнера (во избежание чего и делали коридоры), невероятно ничтожна. Корабли скапливаются, конечно, вблизи населенных планет… ну так там все сбрасывают скорость, а это позволяет маневрировать. Аварии происходят не слишком часто, и уж точно не чаще, чем раньше… Какой смысл заставлять всех следовать графику?
Жрец вздохнул.
– Еще одно изобретение человечества, канувшее в забвение, – скорее для самого себя, чем для собеседника, отметил он. – И на какой же научной теории основан метод «путать следы»?
Юноша пожал плечами:
– Если с самого начала, то для корабля, двигающегося со скоростью выше скорости света, материя нашего измерения перестает существовать – материальные объекты (планеты, звезды, метеориты, другие корабли) превращаются в тени, через которые можно пройти, как сквозь туман в атмосфере, – ничто, кроме собственных фантазий, не мешает людям двигаться напрямик. Коридоры придумали потому, что первое время не представляли, чего ждать от незнакомого измерения. Ну и для того, чтобы не столкнуться с каким-нибудь лайнером, идущим на столь же высокой скорости. Потом время показало, что люди здорово перестраховались, – коридоры убрали. Сейчас все просто: выбирай направление на конечную точку и разгоняйся – ориентироваться среди теней невозможно, поэтому лучшая траектория – прямая линия. Действует только одно правило: миры, где живут люди, нельзя пересекать на сверхскорости. Никто не знает, что может случиться, если сквозь тебя пройдет крейсер, который двигается так быстро, что нет смысла думать, был ли он вообще здесь или его здесь не было. Но никому не хочется, чтобы через его мир проносились лайнеры-невидимки. Принято соглашение, запрещающее двигаться на засветовой скорости через населенные мыслящими существами системы. Если между начальной и конечной точкой маршрута живут люди, каждый корабль возвращается в нормальное пространство прежде, чем войдет в систему светящего людям солнца. Что же касается объектов, которые двигаются на сравнимой с разогнавшимся кораблем скорости, они сохраняют для последнего все свои материальные характеристики: их можно видеть, с ними можно столкнуться. Вот и вся теория.
Мы говорим: «путать следы», а имеем в виду: скрывать, куда направлялись. Задача – разминуться, повернуть в тот момент, когда нас не видит тот, кто идет следом. Пока и мы, и они в обычном пространстве, преследователи могут видеть, в какую сторону мы разогнались, могут «сесть на хвост». Мы притормозим, вернемся в обычное пространство, развернемся, пока они не вернулись в наше измерение и не видят нас, опять разгонимся – они не будут знать, какое направление выбрано нами на этот раз. В общих чертах так. А если говорить про меня и вас, теперь главное, чтобы Хамовники не настигли корабль внутри системы.
Жрец покачал головой, вспоминая, какими доводами оперировали во времена его молодости.
– А если корабль сбросит скорость внутри метеорита или планеты?
– Опасность, конечно, есть… – Юноша улыбнулся. – Но жить-то вообще рискованно! Да и мы ведь не тормозим вслепую: компьютер изучает тени, которые в нашем измерении могут оказаться массивными объектами, определяет «чистую» зону для торможения. Ошибется – что ж, у кого что на роду написано…
– И куда мы сейчас направляемся?
Глаза юноши гордо сверкнули:
– Королевство Веридор!
Жрец все еще смотрел вопросительно, он никогда не слышал такого названия.
– Планета Фанкор, – уже с меньшим апломбом добавил молодой человек.
Пол в зале чуть дрогнул. Гость прислушался к своим ощущениям.
– Лайнер разгоняется?
– Отрываемся от притяжения Атонга, – также прислушавшись, подтвердил юноша.
– Никаких неприятных ощущений… – похвалил корабль жрец.
– «Наследник» – галеон королевского флота! – высокомерно, но с какой-то грустью в глазах объявил парень.
Жрец внимательно посмотрел на своего спасителя. Длинные темные волосы, худощавое телосложение, мускулистые, натренированные руки. Острые скулы – еще более острые от привычки сжимать зубы – говорили о постоянно тренируемой силе воли, о способности бороться и переносить трудности; серые быстрые глаза – о живости ума, о присущей молодому человеку нервозности и даже нетерпеливости; самоуверенно задранный подбородок – о юношеском максимализме, избалованности, привычке требовать и получать желаемое.
