Сергей Данилов
Непревзойдённый балагур

Пазл судьбы

Взлететь в облака дополнительный повод —
Взглянуть свысока на запруженный город,
Минуя обилие бешеных пробок.
В нём крыши домов – это крышки коробок.

Одну приоткрыть, заглянуть аккуратно,
Чтоб после вернуть без сомненья обратно.
Там прячется пазл из неистовой страсти,
Счастливой судьбы и нежданной напасти,

Идиллии будней, излишних амбиций,
Нужды и удачных вполне инвестиций,
Весёлого детства и старости здравой,
Доверчивой правды и лести лукавой,

Осколков любви и симпатии нежной,
Растраченных дней и работы прилежной.
Из мелочных дрязг и высокого чувства,
Дешёвых подделок, большого искусства,

Смертельной обиды, святого прощенья,
Публичности звёзд и талантов забвенья,
Бессилия власти, терпенья народа,
Отважных кумиров и жалкого сброда,

Сиянья надежды, тумана смятенья,
Глухого невежества и озаренья,
Безумного гнева, улыбки блаженства,
Кошмарных ошибок, игры совершенства.

Из зависти злобной и искренней дружбы,
Творений маэстро и муторной службы,
Великих открытий, бездарных интрижек,
Гламурных альбомов, зачитанных книжек,

Слепого восторга, унынья сплошного,
Спокойной дороги, пути рокового,
Животного страха, гусарской бравады,
Кровавой вендетты, нежданной пощады.

Обширна палитра желаний, течений,
Ужасных просчётов, отличных решений!
Во всём разобраться не хватит и века.
Как пазл, многолика судьба человека!

Пылающая ревность

Ревность – вечно горящий кустарник
С огрубевшей, колючей листвой.
Иногда отрезвленье-пожарник
Тот огонь поливает водой

Веских доводов и оправданий.
Но рождаются всполохи вновь,
В ореоле благих обещаний
Будоражат безудержно кровь.

Миг – и снова костром полыхают
Золотые доверья сады.
Подозренья легко убивают
Беззащитного счастья плоды.

С первого взгляда

Не поддаются порывы контролю.
Ветру не нужен с печатью мандат,
Чтоб разгуляться по тихому полю
Или устроить лихой листопад.

Смерч появляется без разрешенья
И производит сильнейший фурор:
Он изменяет пейзаж за мгновенье
Скучным банальностям наперекор.

Так же внезапно врывается чувство
Вихрем эмоций из дивных миров.
В сердце – пожар, в венах – пена безумства.
Вот она – с первого взгляда любовь!

Огненный выбор

Ревущее пламя лесного костра,
Спокойные всполохи в топке камина.
В обоих и угли, и… божья искра,
И каждый из них настоящий мужчина.

Огонь, разгораясь, способен спалить —
Иль мягко согреть, если бесится стужа.
Пикантный вопрос не могу я решить:
Чьи слаще уста мне? Любовника? Мужа?

Золотая монета любви

Золотая монета любви – адюльтер —
Манит блеском запретным призывно.
И крутой коммерсант, и простой инженер
Размышляют о нём позитивно.

Он дарует приятную сладкую дрожь,
Соблазнительно нервы щекочет,
Порождает красивую наглую ложь,
Раскалённою кровью клокочет.

Сердце дразнят опасность, намеренный риск.
Распаляет азарт обладанья,
Похотливые стоны, восторженный визг
Непристойные будят желанья.

Но такой капитал не подходит для благ —
В банке счастья другие богатства.
Здесь семейные узы, домашний очаг
И друзей нерушимое братство.

Жизнь неиспользованных возможностей

Цвёл великий парад перспектив на заре,
Дефиле вариантов развития.
Я бы мог воплотиться в крутом бунтаре,
Делать важные миру открытия.

За окном расстилалась ватага дорог,
Интригующих до неприличия.
Надо было решиться шагнуть за порог,
Оценить коренные различия.

Много в мир выводило несхожих дверей —
Чёрных, белых, тяжёлых, податливых,
Впечатляла солидная связка ключей:
Подобрать – пустяки для догадливых.

Но от страха меня обуял паралич.
Постоял, глядя в дырку замочную, —
Сидя дома, устроил себе, словно сыч,
Добровольную ссылку бессрочную.

Растерялся, дурашка, не ведал, как быть,
Не делам отдавался, а прениям.
Предпочёл свой налаженный серенький быт
Неизвестности и изменениям.

Нерешительность мёртво вцепилась в меня,
Оплела паутина оплошностей.
Не найдя двери счастья, сгорел без огня…

Жизнь неиспользованных возможностей.

Маэстро серебряных звуков

Старение

Старение – осенний жёлтый лист,
Который, оторвавшись, опадает.
И циник, и наивный оптимист —
Любой из нас фатально исчезает.

Остаться может только броский след
В сердцах друзей и памяти знакомых,
Призывный свет достигнутых побед,
Напутствие последних слов весомых.

Закатные метания

Закатных метаний поднялся невиданный шквал.
От мыслей штормит, утонули слова примиренья.
Любовный корабль ожидает торнадо-скандал,
С тобой предстоят нам часы непростого общенья.

Без карты блуждаю по узким проливам интриг.
Не видно заливов спокойствия, гаваней счастья.
Доносится чайки пугливой пронзительный крик.
Я, чтобы очнуться, до боли сжимаю запястья.

Свирепых сомнений крепчает ночной ураган.
Погибшее чувство окажется рыбой на суше.
Ты сможешь разрыв пережить, словно лёгкий туман.
Разбитое сердце пойдёт ранним утром на суши.

По выходным

Сложнее мир становится с годами,
Нас оплетают липкие проблемы.
Мы ульями гордимся – городами,
Для пчёл рабочих нет иной дилеммы.

День ото дня общение сложнее.
Мы – муравьи безликих серых будней —
Стараемся держаться веселее,
Свободней, интересней, безрассудней.

Как бабочки, порхаем мы порою
Среди цветов, весеннего блаженства,
Открыто восхищаясь красотою
Столь редкого хмельного совершенства.

Приобретаем опыт позитивный,
Сменяя ритм, партнёров и пространства.
Темп чередуем ровный, импульсивный,
Смахнув украдкой маску пуританства.

Мы познаём гармонию движений,
Застенчивые в жизни однолюбы,
В порыве небывалых откровений
По выходным в элитном свингер-клубе.

Горькая правда и сладкая ложь

Горькая правда остра, как стекло:
Может поранить прозревшую душу,
Не наказать оголтелую врушу —
Ясность внести умолчаньям назло.

Сладкая ложь аппетитна на вкус,
Сдобрена часто она ванилином,
Но, словно пагубным холестерином,
Портит супружеской жизни искус.

Горькая правда – кислейший лимон,
Что вынуждает кривиться от боли,
Перед иконой скорбеть о юдоли,
Но оставляет бороться резон.

Сладкая ложь – медоносный язык:
Патокой полнит открытые уши,
Хитро с елеем вставляет беруши,
Портит навеки доверья родник.

Горькая правда – крутой препарат,
Вылечит точно, хотя неприятен.
Шлейф сладкой лжи отвратительно смраден.
Что тебе ближе, подумай стократ!

Благотворное сиянье

Случайная первая встреча – зажженье свечи,
Способна навек озарить благотворным сияньем.
Ты можешь всю жизнь проскитаться в кромешной ночи,
Но будет с тобой она солнечным воспоминаньем.

Последняя грубая ссора – финальный аккорд,
А дробь барабанная – туфель глухое стаккато.
Уносятся звуки, тоска составляет эскорт…
В душе – колыханье свечи, тонкий шлейф аромата.

Искушенье и соблазн

Соблазн обещает тепло и комфорт,
Искрящим костром провоцируя дерзко,
Рисует желанный в мечтах натюрморт,
Приводит обманные доводы веско.

Манящий оазис в пустыне проблем,
Сухих бесконечных забот – искушенье.
Оно составляет с соблазном тандем,
Сулит удовольствия и наслажденье.

Коварен соблазна игривый огонь.
Он только лишь с виду приятен и светел,
Способен спалить храбрецов и тихонь,
В душе оставляя отчаянья пепел.

В устах искушенья – забвенья туман.
Красивые, броские с виду покровы
На самом-то деле – банальный обман.
Зыбучи пески этой подлой основы.

Соблазн с искушеньем – сестрица и брат,
Дуэт наваждений, развратная пара.
Ты можешь быть счастлив, здоров и богат —
Чурайся их благ, как ночного кошмара.