Сергей Данилов
Любовный рингтон

Сетования одинокой дамы

В рулетку жизни проиграла,
Что счастья составляет круг, —
Карьера бурно расцветала,
Лишь в планах виделся супруг.

Тебе сегодня было б двадцать,
Во мне вина огнём горит.
Дрожь пальцев, просто догадаться,
О горьком пьянстве говорит.

Наивно думать о навете,
Безжалостен коварный рок.
За глупость давнюю в ответе,
Я о тебе скорблю, сынок.

Смелые мечты

Не бывает боли – мало,
Разбитного счастья – много.
Хочется, чтоб жизнь сияла,
Монотонная дорога

Не томила ожиданьем,
А дарила радость встречи,
Задушевно, с ликованьем
Обнимал твои я плечи,

Наслаждался каждым мигом,
Не боялся расставанья,
А любовь, назло интригам,
Не познала увяданья.

Затменье любви

Ты помнишь, нежные слова
Я говорил тебе несмело?
Потом губил роман умело,
Рвал отношений кружева.

Забыть обидное, худое
Достанет ли душевных сил?
Себя однажды я спросил,
Не стоит ли вернуть былое.

Решенье не явилось сразу —
Пришла плохая полоса.
Завыли злые голоса,
Созвучные дурному сглазу.

В права вступило отчужденье,
Секс – прошлогодняя трава.
В свинцовых думах голова,
Пожухло прежнее влеченье.

Скопились пасмурные годы,
Родили несусветный бред.
Упрёков горьких липкий след
Омыли подозрений воды.

Прошли мы точку невозврата —
Раздел имущества, торги.
Довлеют старые долги,
Зияет пропастью утрата.

Ушли надежды, упоенье,
Свернуться хочется в комок.
Никто из нас двоих не смог
Перетерпеть любви затменье.

В ночи

Уходит вечер бархатистый,
Крадётся кошкой, синей мглой.
Играя пеной серебристой,
О скалы мерно бьёт прибой.

Закат лиловый догорает,
Светило плещется в волнах.
Всевышний звёзды зажигает
В манящих бездною мирах.

Отбросив помыслы о вечном,
Грущу: со мною нет тебя.
В сумбурном веке скоротечном
Безжалостна к любви судьба.

Страсть без конца

Сплелись восхищенья, обманы,
Семья и неправедный секс,
Подъёмы, душевные раны,
Попытки наивные бегств.

В метаньях пришло пониманье:
Не будет у страсти конца,
Пока в нас бушуют желанья,
Стучать продолжают сердца, —

Бег времени, лекарь толковый,
Леченье неспешно ведёт,
Небесный бухгалтер суровый
Готовит итоговый счёт.

Последняя встреча

В безмолвье томятся минуты.
Слова не идут, хоть убей.
Молчания цепкие путы
Двоих оплетают сильней.

Резки, угловаты движенья.
Промозгло висит тишина.
Секунды – столетья старенья,
А шорохи – лет седина.

Не могут расстаться достойно,
Признать, что играют финал.
Спит фатум-суфлёр преспокойно.
Кто б им эпилог подсказал?

Заботы скромного поэта

Я утром крашу апельсины,
Ночами серебрю луну,
Сажаю в поле мандарины,
Ваяю раннюю весну,

Стежок к стежку кладу на пяльцах,
Стихи таскаю и кирпич,
Считаю облака на пальцах,
Свищу призывно, словно сыч.

Стараюсь с ловкостью атлета,
Чтоб ты заметила меня —
Смешного скромного поэта.
Привязанность в душе храня,

Восторгом сутки наполняю,
В пустыне развожу цветы,
На небе звёзды зажигаю,
Чтобы в меня влюбилась ты!

Инвалиды

Все любят бравурность, награды,
Пиры и военных парады,
Роскошных атлетов в трико,
Танцовщиц, одетых легко.

Забыты, увы, инвалиды,
Без ног и без рук индивиды.
Их дом – богадельня, приют.
В обители скромной живут,

Где нет каруселей блестящих,
Качелей, до неба летящих.
Коляски у них, костыли,
В стоических душах – миры.

Треволнение

В кострах зарождаются искры,
В телах пробуждаются страсти.
Час – лижемся, нежные киски,
День – рвём оба сердца на части.

Претензии и обвиненья
Сменяют минуты блаженства.
Упрёки ведут к треволненью,
Тускнеет любви совершенство.

Мечты остывают. Докуки
Огонь задувают влеченья.
«Пока далеки мы от скуки,
Расстаться?» – роятся сомненья.

Брак по расчёту

Ты знаешь, что чувствует кожа,
Как пальцы не смеют дрожать?
На свадебном шёлковом ложе
Порой нестерпимо лежать.

Обманчивы нега, истома,
Притворно прикрыты глаза.
Не всем исступленье знакомо.
Предательски блещет слеза.

Верный друг

Напиши мне, когда твоё сердце остынет,
Трубку брось, позвонив и оставив гудки.
Повинись, если стойкая вера покинет,
Распадётся мозаика-жизнь на куски.

Намекни, коли боль расцветёт нестерпимо,
Бесполезными станут рыдания, смех.
Расскажи, как ты держишься непогрешимо
В путах горьких обид и досадных помех.

Просигналь громогласно, предвидя крушенье,
Прокричи: «Погибаю, но не подчинюсь!»
Дай спасти на краю рокового решенья.
Я успею. Смогу. В нужный миг появлюсь.

Песочный город

Мой город песочный слизнула волна
Пустой суеты плотоядно.
Потрескались стены, осели дома,
Раскисли дворцы неприглядно.

Воздушные замки разрушил наплыв
Болота мещанского дерзко.
Бесцельно романтику жизни сгубив,
Хихикает будничность мерзко.

Иллюзии гибнут, тускнеют мечты,
Объятья скупы и бесстрастны.
В прилипчивых узах ночной духоты
Порывы любви безопасны.

Декаданс

В этот дымный прокуренный вечер
Серебрились игристые вина.
Он увидел её, когда свечи
Утопали в слезах парафина.

Тени мягко в углах трепетали,
В редких фразах сквозила сердечность.
Бледный облик пророчил печали,
Романтичной любви быстротечность.

Зависть

Мир колобродит, озлобленность множа,
Каркает прежней любви вороньё.
Мелко покрыта мурашками кожа —
Душу кусает обид комарьё.

Меньше открытости и благодушья,
Рвётся к удобству расчётливый век.
Чаша стремлений наполнена чушью.
Хитрость и лживость в глазах у коллег.

Жалят наветы, ехидные фразы,
Ревности, желчи зловещий набег.
Зависть людская подобна проказе:
Множится масса духовных калек.

Примирение

Расползаются вширь города,
Ускоряется жизни теченье,
Подавляя живое общенье.
Затираются, блекнут года.

Бесконечных забот череда
Нас старается сделать чужими.
Постоянно встречайтесь с родными,
Надо слышать друг друга всегда.

Важно видеть любимых глаза,
Раздавать, ободряя, улыбки.
Убивают влеченье ошибки,
Заскорузлых обид голоса.

Стоит близких понять и принять —
Их огрехи, успехи, пороки.
Помнить, что завещали пророки.
Доброту и любовь умножать.

Дамоклов меч

Я – знак земли

Земля не горит – усыхает тоскливо
От жалких проступков и глупых измен,
От каверзной лжи истлевает стыдливо,
Не требуя жалости скользкой взамен.

Земля не горит, но чернеет от горя,
Стоически сносит душевную боль,
Приемлет решенья любимых, не споря,
Готова играть отведённую роль.

Земля не горит, в мире злом это важно.
Не станет основа метаться в огне.
Но беспрекословно она и отважно
Поможет, спасёт, не спросив о цене.

Дамоклов меч

Дамоклов меч довлел годами,
Терзал, невидимый, и жёг.
Он возвышался за плечами,
Готовя варварский итог.

Я жил со страхом, осторожно,
Ни в чём тебя не упрекал.
Ночами грезился тревожно
Меча холодного оскал.

Глумился он над нашей страстью,
Опасным лезвием блестел,
Завидовал хмельному счастью,
Пресечь желания хотел,

Вулкан разрушить вожделенья,
Дышащий магмою любви,
Чтоб не было землетрясенья
В бурлящей чувствами крови.

Ему не нравилось сиянье
Твоих открытых миру глаз.
Таил, зловредный, наказанье.
Явил себя в проклятый час.

Рассёк сплетенье рук ударом,
Улыбок исковеркал свет.
Уничижительным пожаром
Багряный занялся рассвет.

Разрублено двух душ влеченье.
Не пощадил меч никого.
Тела застыли в исступленье.
Сердца склевало вороньё.

Печаль

Отрава сомнений съедает тайком
Разумные, связные мысли.
В разлуке скупым становлюсь стариком,
Желанья которого скисли.

Печаль переходит в слепую тоску,
Сменяет тревогу и скуку.
Мне надо скорее вернуться в Москву,
Псом жадным лизать её руку,

Колени обнять и прощенья просить,
За что, совершенно не важно,
Оттаяв замёрзшей душою, любить —
Изысканно и эпатажно.

Скоротечное прощание

Не быть с тобою вместе нам,
Поток страстей нахлынул поздно.
В союз не перешёл роман,
Мы в жизни оказались розно.

Меня всегда терзает боль,
Когда прощаюсь скоротечно.
Ты мастерски играешь роль:
Порой цинична, но сердечна,

Податлива, но властный взгляд
Наполнен вдохновенной силой.
Глаза пророчески блестят —
Любовь окончится могилой.

Послания к домохозяйке

Он пишет ежедневно письма,
Десятки грустных СМС,
Но почта, видимо, зависла.
Ответа нет на политес.

Желанная метёт и гладит,
Плетёт изящные венки,
Стряпню на кухне славно ладит.
Не отвечает на звонки.

Её преследуют заботы,
Роятся мириады дел.
Желанья встретиться – ни йоты,
Довлеет в чувствах новодел.

Унылой суеты по горло,
Проблемами опутал быт.
Сжилась с сумятицей покорно.
Боль расставанья не щемит.

Куда важнее вид обоев,
Цвет плитки в кухне на полу.
Шалун Амур – гроза устоев —
Не стал пускать в неё стрелу.

Мольбы любви – пустые звуки.
Ей страсти не знаком психоз.
Он засыхает от разлуки,
Слезливых просьб отправил воз.

В сетях всемирной паутины
Увязли тёплые слова.
Настигла нудная рутина
Без баловства и волшебства.

Стокгольмский синдром

Подарки, стенания – всё бесполезно,
Не видит меня чаровница в упор.
Общаюсь я с ней добродушно, любезно…
Встречающий взгляд – неприкрытый укор.

Холодность её – ледяная отрава.
Сгустилась угрюмой тоской пелена.
Связать и украсть? А погоня, облава?!
Желанная больше свободы важна!

Ответное чувство возникнет, бесспорно, —
Путь к сексу проложит стокгольмский синдром.
Пойду по этапу в Сибирь я покорно,
Иначе силком упекут в жёлтый дом.

Готов претерпеть наказание это,
Поскольку она – неземной идеал.
Моя одержимость не знает запрета,
Продолжится горькой любви сериал.

Предчувствие разрыва

На лужах от капель дождя волдыри.
Взамен на взаимность покой забери.
Плевать на ненастье, на галок галдёж.
Предчувствую, ты в одночасье уйдёшь.

Жизнь смысл потеряет, мир станет угрюм.
Пытаясь роман воскресить, наобум
Я стану в чужие ломиться дома,
Но в них бесконечных проблем кутерьма.

Завьюжит. Потом разразится весна.
По-прежнему будешь, как солнце, нужна.
Усвоив разрыва жестокий урок,
Сплету для любви погребальный венок.

Предложение

Ты самолюбива и властна,
Достоинство – твой капитал.
В постели изысканна, страстна,
Сразила меня наповал.

Я весел, спортивен, послушен,
Иметь не желаю гарем,
Романтик, начитан, радушен,
Легко соглашаюсь со всем.

Останься, богиня, со мною,
Все чувства отдам тебе я,
Пусть молод, немногого стою,
Но крепкою будет семья.

Пьяное одиночество

Грустный мир стал скупее и площе.
Без наперсницы стухли три дня.
Утонули в томлении ночи.
Он тоскует, надежду храня,

Постоянно горит в нетерпенье,
От шагов посторонних дрожит.
От разлуки бесплодно леченье,
Размышлений поток ядовит.

Не найти без возлюбленной цели.
Пропадает настрой, аппетит.
Алкоголь – утешитель. В постели
Одиночество пьяно храпит.