Сергей Че
Россия HELL

Глава 6

Эксперт отдела вооружений тяжело вздохнул и отошел от стола.

– Не знаю, что сказать. Первый раз такое вижу. Нужно везти все это добро вместе с трупами в отдел. В любом случае, без лабораторных исследований я не смогу дать заключение.

– Мне не нужно заключение, – сварливо сказал Викентьев. – Мне от тебя нужны только две фразы. Кто это такие? И откуда они взялись?

– В этом и сложность, – эксперт вернулся к лежащему на столе трупу боевика. – Ваши покойники ни по фото, ни по отпечаткам по базе не прокатываются. Никаких татуировок, опознавательных знаков и тем более документов. Можно пробить по ДНК, но здесь я это не сделаю. Их одежда… Это даже не одежда, а какая-то защитная оболочка из бронированного полимера. Без пуговиц, застежек и всего прочего. Даже непонятно, как ее надевали. Шлем выплавлен из высокопрочного стекла. Видимо, новейший продукт очередной засекреченной военной лаборатории. Но самое непонятное – это их оружие.

Он шагнул к полуразобранной штурмовой винтовке.

– А с ним-то что не так? – спросил Викентьев.

– На первый взгляд – это стандартный армейский «скар» в тяжелом варианте. Только вот планка не на месте, она укорочена и смещена к стволу. Нестандартного вида магазин, к тому же толще обыкновенного на полсантиметра. Приклад и глушитель также необычные.

– Какие-то опытные образцы?

– Я тоже так подумал, пока патрон не увидел, – эксперт поставил на стол патрон. – У него калибр 6,9.

– Такого не бывает. По крайней мере у «скара». Разве что, у охотничьих ружей.

– У охотничьих ружей тоже не бывает.

– Экспериментальный «скар» под экспериментальный патрон? Зачем?

– Не знаю. Найдете, спросите. Есть еще кое-что. На прикладе выбит порядковый номер. И судя по этому номеру, таких экспериментальных «скаров» было выпущено около пятидесяти тысяч штук.

– Может, это не номер?

– Может. Говорю же. Одни вопросы, никаких ответов. Нужно оборудование. Сделать материаловедческую экспертизу. Тогда хоть на производителей сможем выйти.

– Ясно. Грузите весь этот хлам по машинам. Возвращаемся в Управление.

– Трупы тоже? – спросил Барановский.

– Тоже. Только не эти, – Викентьев кивнул на расстрелянных чиновников. – Эти уже бесполезны. Уходим.

Следственная группа потянулась к выходу.

– Антон, не отставай, – обернулся Викентьев.

– Задание выполнено, господин директор, – сказал тот.

– А. Ну да. Свободен.

***

Когда шум двигателей стих вдали, Антон вызвал базу.

– И что ты обо всем этом думаешь? – спросил Крамер.

– Вряд ли это экспериментальное оружие. Скорее, это наши параллельные друзья. Они уже здесь. И связаны с сенатором Мастерсом. Найдем Мастерса, найдем параллельных.

– Нельзя было позволять Викентьеву забирать трупы.

– У меня нет полномочий на такие действия.

– Если при вскрытии из их голов что-нибудь выползет…

– У двоих боевиков были раздавлены черепа. И оттуда ничего не выползло. Думаю, с остальными так же. Это бойцы, не хозяева. Могут найти блоки управления, но вряд ли быстро поймут, что это такое.

Крамер почесал лоб.

– Есть у меня в Комитете парочка спящих. Если там что-нибудь найдут – заберем.

– Вы не думаете, что пора докладывать о ситуации? Хотя бы в Центр Главного Командования.

– Рано. Доказательств пока нет. Вот если найдешь Мастерса с его боевиками…

– Разве что по горячим следам.

– Намек понял, – хмыкнул Крамер.

Один из прикованных пленников вдруг дернулся и захрипел.

– Подождите! – Антон кинулся к нему.

– Ничего не знаю… Ничего, – пробормотал пленник, захлебываясь кровью. – Допуск маленький.

– Тихо, парень, тихо. Тебе нельзя говорить.

– Знаю тех, кто знает… скажу…

– Говорю же, молчи!

Кровь хлынула горлом.

– Пусть говорит, – приказал Крамер. – Это тот, кого не успел допросить Викентьев.

– Темный рай… темный рай…

– Какой еще темный рай? Парень, ты о чем?

– Темный рай…

Пленник судорожно вытянулся, обмяк и затих окончательно.

Антон отстранился.

– Умер.

– Жаль, – сказал Крамер. – Видимо, он действительно что-то знал.

– О чем? Что еще за темный рай?

– Кодовое слово. Я с ним уже сталкивался, когда работал по местному сопротивлению. Довольно забавный выбор.

– Почему?

– Потому что «Темный рай» это бордель в Даунтауне.

***

Остовы сгоревших небоскребов черными скалами нависали над всем районом.

Бордель располагался на маленьком пятачке между шумным китайским кварталом, где даже ночью было многолюдно, и бывшим финансовым центром, где уже давно не могли жить даже крысы.

Был уже поздний вечер, когда Антон припарковал машину у мигающего кислотными красками входа. Скудно одетая неоновая баба на двухэтажном фасаде плясала канкан, нагибалась, трясла грудью и призывно раздвигала ноги.

На парковке кроме нескольких гражданских машин выделялись три броневика Росгвардии и длинный армейский автобус, По местным борделям солдат теперь возили организованно, раз в неделю. За уклонение полагался штраф и наряд вне очереди. Это было новое правило, введенное после того, как в соцсетях появились сообщения о миллионах изнасилованных американок.

Антон взмахнул комитетским удостоверением, и шкафообразные бугаи на входе расступились.

В просторном фойе с колоннами и женскими статуями царил полумрак. По стенам разливалось красноватое свечение. Из темного угла доносились возня, писк и басовитый шепот. Там какой-то десантник лапал полуголую блондинку. На длинном диване сидели несколько девок в коротких клетчатых юбках и с любопытством разглядывали Антона. Одна из них с чмоканьем выдернула изо рта чупа-чупс и хрипло протянула:

– А он ничего. Большой.

– Если он сам большой, – громко сказала другая, – то это не значит, что у него и в штанах все большое. Был у меня такой качок. Даже вставить не смог.

– Они же на стероидах, – пояснила третья. – Вся сила в мышцу уходит. Только не в ту, что надо.

Антон шагнул к стойке.

Распорядитель поднял бритую голову и наклеил улыбку.

– Добрый вечер. Что предпочитаете? Девочку? Мальчика? Или может гендерную альтернативу? У нас есть представители всех пятидесяти восьми полов, внесенных в реестр Калифорнийской республики.

– Рад за вас, – буркнул Антон.

– Или можете пока пройти в Главный зал. Сегодня тематический вечер. «Школьный выпускной». Девиз – каждому гостю по королеве бала.

Антон мельком обернулся на сидящих девок.

Клетчатые юбки и белые блузки с вырезом до пупа, видно, должны были изображать школьную форму.

Он достал жетон.

Золотая монета с русской буквой «Б» на реверсе звякнула о столешницу.

= Мне нужен эксклюзив.

Распорядитель выпучил глаза.

– О! Прекрасно. Тогда вам сюда, – он указал на неприметную дверь за своей спиной. – Эшли, проводи гостя.

Стоящая невдалеке дама в коротком обтягивающем платье улыбнулась перекачанными губами.

– Сюда, пожалуйста.

За дверью был длинный узкий коридор, по обеим сторонам которого тянулись витрины с полуголыми женщинами. Одни из них крутились вокруг шеста, другие лежали на кушетке или просто сидели на полу. Лица некоторых показались Антону знакомыми. Персонал заведения состоял в основном из голливудских актрис, оставшихся без работы.

– Если вам кто-то понравился, можете просто остановиться и нажать кнопку выбора сбоку от витрины, – обернулась Эшли.

– Мне нужен эксклюзив, – повторил Антон.

– Как скажете.

Эшли двинулась дальше. Ее обтянутая тканью тяжелая задница гипнотизирующе покачивалась.

За коридором открылось небольшое круглое помещение с расставленными вдоль стены низкими диванами. В центре свисал с потолка прозрачный экран из тех, что показывали изображение с обеих сторон.

– Наше эксклюзивное предложение для вип-клиентов, – проворковала Эшли.

На экране замелькали черно-белые кадры. Приглядевшись, Антон понял, что это нарезка из какого-то старого голливудского фильма.

– Вы можете заказать любую звезду из представленных на экране. Просто скажите «стоп», когда увидите ту, с которой захотите провести время.

– Я знаю, – буркнул Антон.

Эшли натянуто улыбнулась.

Представление началось.

Кадры медленно сменялись, то исчезая, то наплывая друг на друга. Имена актрис появлялись сбоку, в колонке с изображением и параметрами их фигур. Антон не был любителем Голливуда, поэтому ни имена, на кадры ему ни о чем не говорили.

Тонкая девица в старинном платье на фоне горящего дома. Вивьен.

Блондинка над решеткой вентиляции. Порыв воздуха задирает белое платье и оголяет ноги. Мерилин.

Брюнетка с короткой стрижкой. Плавает в бассейне. Одри.

Антон достал сигареты и закурил. Нужное имя должно было появиться ближе к концу.

Дамы сменяли друг друга в хронологическом порядке. Блондинки, брюнетки, рыжие. С выдающимися формами и вообще без форм. На любой вкус. Брук, Шерон, Джулия, Ким, Моника, Шарлиз.

Никто толком не знал, откуда взялись копии. Ходили слухи о клонировании, и владельцы борделей их всячески поддерживали. Но скорее всего это были простые девушки, над лицами и телами которых поработали пластические хирурги.

Дениз, Дженнифер, Анджелина, Милла, Кристина, Диана.

Кадры становились все раскрепощеннее. Мелькнуло несколько постельных сцен.

Кара, Морена, Галь, Зои, Ана.

Пухлые щечки, пухлые губки, наивные глазки, синие волосы.

– Стоп!

Изображение зависло.

– О, – сказала Эшли. – Ана. Прекрасный выбор. – Она склонила голову к микрофону на воротнике и что-то быстро прошептала. – Пять минут, и девушка к вам присоединится.

Девушка присоединилась раньше.

Двери раскрылись, и на пороге появилось то ли чудо пластической хирургии то ли чудо генной инженерии. Антон даже обошел ее кругом, сравнивая с изображением на экране. Сходство было потрясающим.

Девушка выдула большой пузырь жевательной резинки.

– Ну? Так и будешь пялиться? Или делом займемся?

Антон повернулся к Эшли.

– Это не она.

Та опешила.

– То есть как?

– Это копия. А мне нужен оригинал.

– Но вы же понимаете, что…

– Да, я понимаю, что все эти актрисы давно померли, а если и живы, то из них песок сыпется.

– Если вы предпочитаете постарше, то у нас есть…

– Вы не поняли. Я не предпочитаю постарше. Мне нужна эта актриса, – он ткнул пальцем в экран. – И я знаю, что она у вас есть.

Эшли поджала губы.

– Мадам Ана уже давно никого не принимает.

– Меня примет.

– Но…

– Что здесь за шум? – раздался сзади дребезжащий голос. – Кто скандалит?

Рядом с экраном стояла пожилая дама в длинном черном платье с блестками.

– Мадам! – бросилась к ней Эшли. – Этот человек…

– Я все слышала. Гостю понадобились мои старые кости. Кто мы такие, чтобы ему отказывать?

– Но может быть…

– Не может. Я разберусь. Брысь отсюда.

Эшли как ветром сдуло.

– Обе.

Молодая копия фыркнула и удалилась, покачивая бедрами.

Мадам подошла ближе. Ее изборожденное морщинами лицо ничем не напоминало молоденькую девочку на экране. Только глаза оставались прежними.

– Ну, парень. Говори. Кто такой? Зачем пожаловал?

Антон молча достал из кармана пожелтевшую старую фотографию.

Мадам долго разглядывала обнимающуюся парочку на фоне океана. Потом вздохнула.

– Старый, добрый Крамер. Мальчик из посольства. Тогда у него еще были волосы. Теперь, небось, лысый, как колено. И что ему от меня понадобилось?

***

Мадам Ана долго молчала, пожевывая сморщенными губами. Потом подошла к столику с бутылками, щедро налила виски и выдула сразу полстакана.

– Другими словами, ты хочешь, чтобы я предала свою страну.

– Вы родились на Кубе, – сказал Антон. – Ее вы точно не предадите.

Мадам усмехнулась.

– Уже покопался?

– Конечно.

– Зачем тебе эти подвалы? Там давно никого нет. Во время войны была одна из точек Сопротивления. Склад всяческой фигни. Но потом все вывезли, и теперь туда никто не ходит. Слишком близко к зоне заражения.

– Могли остаться улики. Зацепки. Я должен проверить. Крамер велел передать, что если согласитесь, он обеспечит налоговые льготы. Будете платить властям в два раза меньше.

– Хитрый ублюдок. Знает, что мне надо. Эти гандоны из Сакраменто больше половины прибыли забирают. А что он велел передать, если не соглашусь?

– Об этом разговора не было.

– Врешь, парниша. Наверняка сказал, что закроет тут всё к чертям собачьим. И меня, и заведение.

Антон развел руками.

Мадам, кряхтя, поднялась с дивана, подковыляла к тумбочке и выдвинула ящик.

В сторону Антона полетело какое-то цветастое тряпье.

– Переодевайся.

– Зачем?

– Иначе пройти будет сложно. От твоего костюма за версту несет комитетом госбезопасности.

Антон развернул тряпки.

Это были мужские леопардовые стринги с заячьим хвостиком на заду. И короткая кожаная курточка в цепях и стразиках.

– Вы спятили, – отрезал он. – Чтобы я такое надел? Да никогда.

– Ты же шпион. Должен быть готов к любому испытанию.

– Ни-ког-да!

– Да что ж вы все какие гомофобы-то отсталые, – вздохнула мадам. – Ладно. Считай, что я пошутила. На самом деле мужчины в гэбэшных костюмах тоже пользуются популярностью. Оттрахать оккупанта. Сублимация поражения, сам понимаешь. – Она достала из ящика что-то еще. – Но вот это – надень. Не надо, чтоб твою рожу запомнили.

Антон повертел в руках венецианскую маску с перьями и блестками.

– Да что у вас там происходит-то?

– Сейчас увидишь, – сказала мадам и открыла неприметную дверь.

***

Это был Содом, гей-парад и бразильский карнавал в одном флаконе.

Гигантское помещение было забито танцующими людьми, гремело рейвом, сверкало разноцветными прожекторами и бликами от зеркальных шаров.

Антон с отвращением разглядывал веселящуюся толпу. Накачанных мужиков в перьях, мужеподобных лысых баб, каких-то глистообразных подростков непонятного пола.

– Что это?! – проорал он в ухо мадам, стараясь перекричать ревущее техно.

– Это наш Квирленд! Специально устроили на пути к подвалам, чтобы ваши солдаты не совались! Им сюда ходить скрепы мешают! – Мадам рассмеялась. – Потом подвалы закрыли, а Квирленд остался. Самый популярный в городе между прочим!

– Вижу!

– Держи меня за руку и не отходи далеко! А то потеряешься! Знаешь, что тут делают с потерявшимися мальчиками?!

– Понятия не имею! Зато знаю, что сделает с этими уродами потерявшийся мальчик!

Он сжал сухонькую ладошку.

Толпа была тесной, квиры обжимались, лапали друг друга, некоторые совсем отмороженные пытались заниматься сексом. Кое-где над толпой возвышались украшенные цветами платформы. На ближайшей дрыгал ногами голый татуированный гермафродит, тряся членом и гигантскими силиконовыми грудями. Рядом на четвереньках стояли толстозадые девки в цепях и ошейниках.

Мадам юрко пробиралась через толпу. Некоторые квиры, заметив ее, отскакивали в сторону. Антону с его комплекцией приходилось труднее. Сперва он пытался отодвигать встречных с дороги аккуратно. Потом отшвыривал их не стесняясь. Какое-то бородатое чудо в коротком платьице ухватило его за плечи и хриплым басом поинтересовалось:

– Поиграем, сладкий?

Антон не глядя двинул локтем в морду, и чудо, хрюкнув, исчезло.

Наконец, толпа кончилась, и мадам вынырнула к некрашеной бетонной стене с железной дверью. Провела по электронному замку ключ-картой и впихнула Антона внутрь.

Дверь за ними плотно закрылась. Сразу стало тихо.

– Я думал, таких теперь меньше стало, – сказал он. – После того, как мы пришли.

– О, ровным счетом наоборот, – сказала мадам. – Их стало намного больше. Это как ваша пословица. Назло маме уши отморожу. А тут назло русским педерастом стану. Пассивное сопротивление.

– Хорошо, что пассивное, – пробормотал Антон и огляделся.

Это была крохотная каморка с голыми кирпичными стенами, освещенная свисающей с потолка лампочкой.

– И куда дальше?

– Никогда не догадаешься, – хмыкнула мадам. – Специально спрятали, чтобы ваши ищейки в случае чего не нашли.

Она сунула ключ-карту в незаметную щель между кирпичами.

Раздался щелчок, и часть пола отъехала в сторону, открыв ведущую вниз лестницу.

Мадам нахмурилась и склонилась над провалом, будто принюхиваясь.

– Странно.

– Что-то не так?

– Такое впечатление, что лестницей недавно пользовались. Ни пыли, ни паутины. Но этого не может быть. Я бы знала.

– Проверим, – сказал Антон и шагнул на ступеньку.

– Подожди. Давай хоть охранников позову. Есть у меня парочка, кому доверять можно. Пусть проверят. Вдруг Сопротивление вернулось и опять воду мутит.

– Сам проверю.

Мадам цокнула языком.

– Эх, люблю самоуверенных идиотов. Была бы помоложе… Только я тебя ждать не буду. Все кости ломит, а тут даже табуретки нет. Сам выберешься

– Конечно, – сказал он и стал спускаться.

***

Подвал представлял собой запутанный лабиринт из маленьких проходных комнаток и ветвящихся коридоров. Антон битый час бродил кругами, разглядывая почерневшие от плесени стены и сваленные по углам пустые коробки.

Кроме мусора и остатков сломанной мебели здесь ничего не было.

В одной из комнат он увидел висящую на стене карту Лос-Анджелеса времен блокады с отмеченными фломастером позициями русских войск и синими стрелочками контрнаступлений. Судя по карте, повстанцы собирались ударить по штабному корпусу. Насколько Антон помнил события пятилетней давности, массированная бомбардировка финансового квартала помешала этому плану, как и всем другим. Оставшись без верхушки и спонсорской помощи, Сопротивление быстро разбежалось по домам. Американцы не любили воевать без денег.

Только сейчас Антон понял, что уже давно слышит какой-то едва различимый гул. Он прогнал звук через диагностику и присвистнул. Звук был за пределами человеческого диапазона. Человек без модификации его бы не услышал.

Он прошелся вдоль стен, постукивая костяшками пальцев и прислушиваясь.

Фальшивую перегородку он обнаружил в углу. Визуально она ничем не отличалась от бетонного монолита по соседству.

Двух ударов кулаком хватило, чтобы пробить ее насквозь.

Антон отбросил куски гипсокартона и протиснулся в узкую щель.

Здесь было темно.

Луч фонаря выхватил большое помещение с черными дырами выходов в разные стороны.

У дальней стены высился какой-то громоздкий агрегат, скрытый кожухом из темного полупрозрачного стекла. Внутри перемигивались красные огоньки и медленно вращались зубчатые колеса.

Едва различимый гул шел именно отсюда.

Антон не успел сделать и шага.

Огненная дымная полоса вдруг вырвалась из ниоткуда, стремительно прошлась по стенам и обвилась вокруг его шеи.

Антон захрипел, пытаясь освободиться. Пламя обожгло ладони.

Искатель появился из пустоты следом. Остановился, удерживая в поднятой руке огненный хлыст. Молча шагнул ближе.

Пылающая плеть вдруг зашипела, словно змея, разделилась на четыре части, связала Антона по рукам и ногам и пригвоздила к стене.

Искатель навис над ним, склонив голову. Росту в нем было не меньше двух с половиной метров

– Добрый вечер, – вежливо сказал он и приподнял шляпу. – Поговорим?

Глава 7

Это оружие не было хлыстом. Ничего материального. Под пальцами Антона текла чистая энергия.

– Не старайтесь, – сказал Искатель. – Эту веревочку не разорвать.

Ладони жгло адским пламенем. Огненные полосы вспыхнули сильнее, дернулись в разные стороны, и руки опять прижало к стене.

– Я могу вас освободить, если вы пообещаете не делать глупостей, – сказал Искатель. – Если бы я хотел вас убить, я бы сделал это давно. Мне нужно с вами поговорить.

– О чем? – прохрипел Антон.

– О нашей общей знакомой, разумеется.

– Я не знаю, где она.

– Конечно, не знаете. Я в курсе, как вы расстались. Хотели ее захватить, но столкнулись с защитным искином. Меня интересует другой вопрос. Что вы вообще о ней знаете? Вы же наверняка поняли, что встретились с ней не случайно. И понимаете, что она вас использовала. Натравила на хутор.

– Вы убили наших людей. Мне этого достаточно.

Искатель вздохнул.

– Это было прискорбное недоразумение. Ваши люди вторглись на нашу территорию. У нас не было выбора.

– У твари по кличке Сладкий тоже не было выбора? Он был обязан пытать и калечить?

– Увы, смотритель хутора использовал специфические методы, признаю. Но он уже понес наказание.

Искатель дернул хлыстом. Огненные полосы, обвившие руки и ноги, втянулись в рукоятку. Антон рухнул на пол.

– Считайте это жестом доброй воли. Вы пока не понимаете, но мы с вами естественные союзники.

Антон каркающе рассмеялся.

– Союзники? Вы захватили нашу страну и превратили в рабов наших людей.

– Простите, но почему вы называете ту страну вашей? Ваша страна здесь. А та страна находится в другом круге и не имеет к вам никакого отношения.

– Наша страна – везде наша. В каком бы круге она не находилась.

Искатель нахмурился.

– Любопытная логика.

– Обыкновенная, – Антон всмотрелся в его серое, изборожденное глубокими морщинами лицо. – Скажите, союзник. А с кем я сейчас говорю? С вами? Или с членистоногим хозяином, который сидит в вашей голове?

– Это не хозяева. Это симбионты. Помощники. С ними мы становимся сильнее. Выносливее. Умнее. Это как ваши биоимпланты, только созданные на более высоком уровне. Видите, как всё просто? Девчонка вам нагло солгала, выдумала хозяев. А вы ей сразу поверили.

– Чего вы хотите? Как я понял, вы специально меня тут поджидали.

– Конечно. Направить вас сюда было нетрудно. Анонимное письмо одному из чиновников с упоминанием подвалов «Темного рая». Контрразведчик с обязанностями проверять корреспонденцию. И вот вы уже здесь.

– Контрразведчик мог умереть, ничего не рассказав.

– Не страшно. Я бы нашел другой способ.

– Могли просто зайти к нам на базу. Пообщались бы со специалистами.

– Мне не нужны ваши специалисты. Мне нужны именно вы. Я хочу передать вам подарок.

Искатель шагнул к мигающему красными огоньками агрегату и нажал кнопку.

Кожух из темного стекла медленно поднялся вверх.

Это было похоже на полупрозрачный саркофаг, заполненный медленно вращающимися механизмами.

На длинном, идущим по периметру, выступе, ничком лежала Джен Мастерс. От ее головы, спины, рук и ног к саркофагу тянулись гибкие трубки, заполненные белесой жидкостью. Трубки то и дело сокращались, и тогда тело Джен вздрагивало.

– Можете считать это нашим первым вкладом в общую деятельность, – сказал Искатель и потрепал Джен по голому заду. – По закону я должен ее немедленно казнить. Но решил отдать ее вам. Думаю, это будет полезно.

– Что вы с ней сделали?

– Ровным счетом ничего. Этот аппарат поддерживает ее в стазисе. Так она не опасна. Не смотрите на ее внешний вид. Перед вами чудовище, уничтожившее больше десяти миров. Следующими должны были стать наши с вами миры.

Антон недоверчиво хмыкнул, осмотрев лежащую перед ним девчонку. Спутанные рыжие волосы, проступающие на боках ребра, тонкие ручки, длинные ножки. На убийцу десяти миров она явно не походила. В отличие от стоящего рядом нечеловечески высокого серокожего монстра в шляпе.

– Я понимаю ваше сомнение, – сказал Искатель. – Поэтому и отдаю ее вам. Отвезите ее на свою базу. Отдайте мозгоправам. Пусть они вытащат из нее всё. Воспоминания, планы, приказы. Выпотрошите ей голову. Разберите на атомы. И тогда всё узнаете. Уверяю, вас ждет много сюрпризов. После этого мы снова встретимся. И поговорим.

– Но…

– Стазис еще будет действовать некоторое время после отключения аппарата. Так что успеете довезти. Только через бордель не возвращайтесь. Не надо, чтобы ее видели. В той стороне, – он показал рукой, – спуск на подземную парковку. До встречи.

Искатель приподнял край шляпы, шагнул в сторону и тут же исчез.

– Проклятье, да как ты это делаешь? – пробормотал Антон, меняя режимы зрения. Ни в одном из них Искателя видно не было.

Он некоторое время еще повертелся, включив тепловизор. Не увидел ничего, кроме скопища красных пятен далеко наверху. И повернулся к Джен.

***

Сперва он пытался выдернуть трубки вручную, но это оказалось невозможно. Наконечники словно вгрызлись в тело, оставляя вокруг кровавые потеки.

Тогда он облазил весь саркофаг в поисках пульта управления и не увидел ничего похожего. Ни кнопок, ни клавиш, ни рычагов, ни сенсорных экранов. Саркофаг был совершенно чуждым предметом, не похожим ни на что земное. Лишь толстенный витой провод, уходящий в стену, был хоть чем-то понятным.

Антон смог разорвать его только со второго захода.

Обрывки заискрились. Саркофаг взвыл и замолк. Огоньки потухли. Трубки дернулись и с чавканьем выползли из тела Джен, выплюнув напоследок белесую жидкость.

Антон стянул с себя пиджак. Неуклюже завернул в него нагую девчонку, стараясь не смотреть на круглую задницу и прочие интимные места. Взвалил на плечо и понес к парковке.

Там царила полутьма. Все было забито остовами машин, давно превратившихся в ржавый металлолом.

Внедорожник Джен стоял посреди проезда, двери были открыты. Салон мигал красными огнями сигнализации.

Антон загрузил девчонку на переднее сиденье, сам перебрался на водительское и прислушался.

Компьютер машины монотонно бубнил:

– Внимание. Опасность. Вам следует прибыть в Убежище. Немедленно включите автопилот.

– Хрена с два, – буркнул Антон, вспомнив, что бывает при включенном автопилоте. – Обойдешься.

– Внимание. Включите автопилот.

– Да заткнись ты, – он нагнулся, пошарил рукой под торпедой и выдернул пучок проводов, идущих к компьютеру.

Компьютер затих. Сигналка мигать перестала.

Антон завел двигатель и медленно тронулся к выезду.

У самого подъема вдавил тормоз и положил голову на руль.

Нельзя было так. Мозгоправы «Сигмы» славились тем, что могут узнать все что угодно и у кого угодно. Никакие сыворотки правды и детекторы лжи не могли с ними сравниться.

Проблема была только в том, что после мозгоправов человек становился овощем.

Антон глянул на Джен, свернувшуюся калачиком на соседнем кресле. Она тихо сопела, смешно приоткрыв рот.

Он яростно, обеими руками почесал затылок.

– Да ну вас нахрен. Сам всё узнаю.

И включил автопилот.

***

Туман в области перехода был гуще, чем в прошлый раз. Бампер внедорожника резал его слоями, как торт. Тени шевелящихся домов были едва различимы. Только голые ветки, растущие вдоль дороги, тянулись вслед машине, как корявые обожженные руки.

Джен храпела, сунув голову подмышку и задрав коленки на подлокотник.

Антон рассматривал серую взвесь за окном и старался ни о чем не думать.

Внезапно внедорожник завизжал тормозами, пошел боком и остановился.

– Что еще за хрень, – пробормотал Антон, вглядываясь.

– Это не хрень, – раздался вдруг голос из динамиков. – Это непреодолимое препятствие.

– Какое еще препятствие? – машинально спросил Антон.

– Ты. Я не знаю, что с тобой делать. Думал, по пути что-нибудь придумаю, но ничего в мозг не лезет. А уже пора. Убежище близко.

Антон завертел головой.

– По идее, тебя надо было давно из машины выкинуть, – продолжил голос. – Но анализ данных выдает ответ пятьдесят на пятьдесят. Пятьдесят, что ты окажешься полезен. Пятьдесят, что будешь вреден. С одной стороны, тебе хватило мозгов включить автопилот. Это плюс. С другой – вряд ли она обрадуется, когда узнает, что я притащил тебя в Убежище. Это минус.

Антон вздохнул и заглянул под руль. Ведущие к серверу провода болтались в нише и других проводов не было.

– Если надеешься меня обесточить, то зря, – сказал голос. – Сократ не только в бортовом компьютере. Сократ в каждой детали. Сократ в каждом колесе. Сократ в каждом дюйме этой машины. Сократ… – голос запнулся. – Сократ – это я, если не понял. Назвали так потому, что сижу не вылезая в железной бочке.

– Тогда бы назвали Диогеном. У Сократа бочек не было.

Искин недовольно засопел.

– Это у вашего Сократа бочек не было. А в нашем круге в бочке сидел именно Сократ. А в соседнем так вообще Аристотель. Короче, хватит болтать. Решение принято. Готовлю катапульту.

Кресло под Антоном дернулось и загудело.

– Стой-стой-стой!

– Чего еще?

– А что она скажет, когда узнает, что ты выкинул меня в области перехода? Тут даже останавливаться нельзя. Не то, что людей выкидывать.

Туман плотными сгустками наползал на машину, словно пожирая ее. Капот был уже не виден. Гигантские тени явно приближались. Одна из них нависла над машиной и теперь медленно клонилась в ее сторону. Антону показалось, что сквозь туман проглядывает чешуйчатая шкура.

– Да, возможно, она будет недовольна, – сказал искин. – Оказаться здесь, на дороге, без транспорта, врагу не пожелаешь. А ты враг только на пятьдесят процентов. Когда очнется, пусть сама решает, что с тобой делать.

Внедорожник взревел и рванул вперед, оставив позади чешуйчатое чудище высотой с небоскреб.

– Но ты не обольщайся, – сказал искин. – Вряд ли она забыла, что ты собирался ее похитить. Кстати, зачем? Чтобы изнасиловать?

– Да, – буркнул Антон. – Вербально.

Искин смолк на минуту. Потом заявил:

– В моих базах данных нет понятия «вербальное изнасилование». Поясни, что оно значит. Я собираю непонятные термины и выражения. Это мое хобби.

– Сам догадаешься. Ты же Сократ.

Внедорожник вдруг притормозил и резко свернул в сторону. Подмял под себя голые прутья кустарника, сломал пару тонких березок и тут же оказался в тени внезапно вынырнувших из тумана отвесных скал.

– Приехали, – сказал искин. – Выслушайте правила поведения в Убежище. За периметр не заходить. Громко не кричать. Без разрешения ничего не трогать.

Машина не сбавляя скорости влетела в черную расщелину, и только тогда Антон заметил, что скалы состоят из огромных идеально обработанных каменных блоков.

Это были не скалы. Это были развалины древних крепостных стен, высотой метров сорок.

Расщелина быстро кончилась, внедорожник вылетел на простор и тут же остановился.

Впереди вспыхнули прожекторы, осветив узкий двор, заставленный оборудованием.

***

– Откуда это здесь? – спросил Антон, задрав голову.

– Никто не знает, – донеслось от машины. – Всегда было.

Руины впечатляли. Блоки из черного базальта были отполированы так, что казались зеркальными. Полуразрушенные стены, резные башенки, ажурные шпили уходили в серое небо и там терялись.

– Здесь нет тумана, – заметил Антон.

– Конечно. Это же Убежище. Говорят, это место построили те, кто создал области перехода и соединил круги. Великая цивилизация древности, исчезнувшая несколько сотен тысяч лет назад.

Зачем великой цивилизации, способной соединять параллельные миры, надо было строить средневековые крепости с бойницами для стрельбы из луков и арбалетов? – подумал Антон, но вслух ничего не сказал.

Он прошел дальше, разглядывая беспорядочно расставленную по двору аппаратуру. Массивные устройства, похожие на электрогенераторы, высокие серверные шкафы, забитые перемигивающимися деталями, полукруглые механизмы с торчащими, как у мины, рожками. Все они были соединены кабелями, змеящимися по замшелым плитам.

– А это что? – повернулся он к машине.

– Приборы для научных экспериментов, – быстро ответил искин. – Трогать запрещено.

– Помню.

– И за периметр выходить нельзя.

Антон глянул на ряд столбиков с мигающим на торце красным огоньком.

– Нет, вы конечно можете выйти, – добавил искин. – Но тогда я снимаю с себя ответственность за вашу жизнь.