Евгений Астахов
Путь Восходящего Солнца
Двое повержены, остался один. Последний адепт, похоже, сильнее остальных. Его глаза горят яростью и желанием победить. Он начинает обходить меня по кругу, выискивая брешь в защите. Я спокойно поворачиваюсь, держа его в поле зрения. Моё дыхание ровное, сердце бьётся в привычном ритме.
Адепт внезапно атакует серией коротких, но мощных ударов. Его техника недурна, чувствуется хорошая школа, но ему недостаёт опыта и хладнокровия. Я почти лениво блокирую его удары, ожидая подходящего момента для контратаки. И этот момент наступает. Очередной удар адепта проходит совсем рядом с моим лицом. Но вместо того, чтобы отшатнуться, я делаю едва заметное движение вперёд. Мои пальцы молниеносно касаются трёх точек на его груди и животе, влив в них щедрую порцию духовной энергии.
Адепт замирает, его глаза расширяются от шока. А потом он медленно оседает на землю, корчась от боли и бешено вращая глазами.
Бой окончен, все трое лежат на земле, скуля и извиваясь. Я обвожу их спокойным взглядом и негромко произношу:
– Запомните этот урок. Иначе его придётся повторить.
Каору помогает подняться избитому парню. Тот смотрит на меня с благодарностью и страхом.
– С-спасибо… – шепчет он. – Но вам не стоило вмешиваться. Теперь у вас будут неприятности.
– Не беспокойся об этом, – отмахиваюсь я. – Как тебя зовут?
– Ёнэ, господин, – кивает он.
– Ёнэ, прекращай. Никакой я тебе не господин. – Лучше расскажи, за что они на тебя набросились.
Парень опускает глаза.
– Я… Я не так хорош в боевых искусствах, как другие. Я стараюсь, но у меня не получается. Мастера постоянно наказывают меня, а другие ученики издеваются, – его голос дрожит. – Я боюсь, что, если ничего не изменится, меня отправят на исправление, как моего друга… А оттуда уже не возвращаются.
Мы с Каору обмениваемся тревожными взглядами. Кажется, здесь творится что-то зловещее.
– Не бойся, – Каору кладёт руку ему на плечо. – Мы что-нибудь придумаем. Ты не один.
Парень робко улыбается, но в его глазах плещется неверие. Слишком уж он привык, что помощи ждать неоткуда.
– Что за исправление? – уточняю я.
– Не знаю, – вздрагивает парень, – но слухи по секте ходят самые разные. Те, кто не показывает успехов, исчезают.
Он замолкает и отказывается отвечать на вопросы. Нам остаётся только помочь ему добраться до казарм и вернуться к себе.
На следующий день Таяр собирает новичков для прохождения испытания и ведёт на тренировочные площадки, где под присмотром старших адептов занимается сразу несколько групп.
Нас встречает крепкий седовласый мужчина. В отличие от большинства юных членов секты, он выглядит дородным, словно представитель знатного клана. Широкоплечий, с густой серебристой бородой. Нос похож на птичий клюв, а карие глаза смотрят пронзительно.
– Приветствую вас, претенденты! – его голос звучит подобно колоколу. – Я – Аширан, мастер-наставник над всеми новыми адептами. Для начала проведу отбор. Разбейтесь на пары для показательных спаррингов.
Мы с Каору выбираем противников из окружающих. Ко мне сам подходит пухлый парень лет двадцати, но в нём явно чувствуется сила. Он предлагает проверить наши умения в дружеском поединке.
Моя спутница выбирает какого-то знатного олуха, о чём кричат его дорогие одежды. Он надменно заявляет, что у неё нет шансов.
По сигналу мы начинаем сражение. Аширан медленно ступает двойками, делает замечания, подбадривает и попутно оценивает.
– Продолжайте! Оба прошли! Ты не прошёл! – коротко выносит он вердикты.
Мой оппонент сражается достойно. Я специально держу силу примерно на его уровне, однако он едва превосходит стражей у врат. Каору приходится немного сложнее, но и она справляется. В итоге обе наши пары проходят.
На соседней площадке, отделённой от нашей дорожкой, слышится грохот, и ощущаются резкие всплески Ки. Вся площадка замирает, а Аширан хмурится. Кто-то из адептов не справился с огненной техникой.
– Те, кто ещё не получил моей оценки, продолжайте! – бросает он нам и сам направляется к источнику переполоха.
Допущенные стоят в стороне и могут наблюдать за происходящим. Там все ученики отошли в сторону, оставив в одиночестве того самого незадачливого адепта. Поначалу я принимаю его за спасённого вчера бедолагу, но это не он.
– Простите, мастер Аширан! – парень падает на землю и начинает кланяться. – Этого больше не повторится!
– Опять ты, Дигон! – рычит наш экзаменатор, и кулак наставника с хрустом встречается с лицом недотёпы.
Глава 7
Могучий удар опрокидывает ученика на спину. Кровь щедро разлетается по сторонам.
Аширан без церемоний начинает избивать провинившегося ногами, свирепея ещё больше, когда бедолага пытается защититься. Никто из учеников и других адептов не вмешивается. Они лишь жмутся к краю тренировочной арены, не желая навлечь на себя гнев мастера.
– Таким слабакам не место в секте. Дигон, ты просто ничтожество! – остудив свой пыл, Аширан выдыхает. – Я устал от твоей никчёмности. Сколько раз я прощал тебе ошибки! Хватит. Тебя ждёт солнечное кольцо!
– Нет, господин, пощадите! – побитый Дигон пытается подняться, чтобы поклониться, но к нему с двух сторон подступают его же товарищи по тренировке.
Они хватают парня за руки и обездвиживают. У него просто не осталось сил сопротивляться. Закатав его рукав, Аширан протягивает руку, и с его пальца слетает кольцо чистой энергии. Оно раскручивается и раскаляется, увеличиваясь в размерах. На предплечье Дигона я замечаю уже два шрама-кольца. Со шкворчанием раскалённый обруч впивается в плоть. Ветер разносит запах жареного мяса. Дигон старается не кричать до последнего, но срывается.
– Уведите его! – сухо приказывает наставник, после чего возвращается к нам. – Чего встали? Продолжайте!
Те же ученики под руки выволакивают с арены потерявшего сознание товарища.
Я же, сцепив зубы, слежу за происходящим и дышу мерно, подавляя волну ярости, поднявшуюся их глубины души. Да, культивация не терпит слабости. Да, Путь не для робких духом и телом, но это не обучение, а истязание заведомо беспомощного человека. Уверен, даже Аранг сказал бы, что подобное деяние есть извращение Пути.
Когда все спарринги подходят к концу, Аширан начинает оценивать наши способности и распределять по учебным группам. Я специально стараюсь не сильно выделяться, чтобы попасть в общий поток. Однако от прозорливого мастера это не укрывается, и он оценивает меня выше других.
– Несмотря на возраст, Кай, ты весьма хорошо себя показал. Если так же будешь вести себя на тренировках, тебя ждёт светлое будущее в нашей секте!
Нам дают полдня отдыха, а потом начинаются групповые занятия. Мне с Каору везёт, мы будем тренироваться вместе. С расспросами касательно наказаний мы решаем повременить, чтобы не вызывать подозрений.
Следующие дни проходят в тренировках. Группы новых учеников постоянно перемешивают, чтобы отобрать сильнейших. Поэтому в один из дней я занимаюсь без своей новой знакомой, нас распределяют порознь.
Умышленно или нет, пока неясно. Зато мне везёт, и я тренируюсь вместе с товарищами Дигона. Его самого на площадке нет. Чтобы привлечь к себе внимание и заслужить уважение, я специально демонстрирую свои способности, победив нескольких лучших учеников. На это обращает внимание мастер Аширан.
– Кай, я вижу твои старания и настаиваю, чтобы ты лично потренировался со мной!
– С радостью, мастер Аширан, – с поклоном отвечаю я.
Остальные ученики демонстрируют странную реакцию: кто – зависть, что объяснимо, а кто – сочувствие.
После тренировки в обеденном зале мы ужинаем вместе, и я пытаюсь разузнать, что стало с пропавшим Дигоном. Однако в ответ слышу лишь: «Слабым тут не место». Только один из них, когда мы расходимся по казармам, специально толкает меня плечом и шепчет:
– Его отправили в особое место для исправления.
Вновь эта фраза…
Вечером мы обмениваемся с Каору информацией.
Большинство учеников молчат, словно воды в рот набрали. Девушке удалось разговорить нескольких человек, но они отвечали размыто, и посыл примерно такой же. Всё во благо секты. Должны остаться только сильные духом. Все непокорные отправляются на исправление. Они не просто члены секты, а какие-то фанатики.
Уже на следующий день я начинаю тренировки с мастером Ашираном в части павильона, где занимаются не новички, а основные ученики.
Атмосфера здесь пугает ещё больше. Прямо рядом с тренировочными площадками расположены ямы, закрытые сверху решётками. В них отправляют провинившихся, а таких тут полно. Учеников заставляют сражаться до изнеможения друг против друга. Проигравшего ждёт яма.
Тренировки здесь максимально жёсткие. Одна группа наматывает круги без остановки вокруг всей площадки с грузами. Другие стоят, придавленные тяжестями. На одной из арен в центр выходит ученик, и его избивают палками остальные, пока наставник не остановит. Если он падает раньше, его ждёт та же печальная участь.
На моих глазах нескольких человек клеймят солнечным кольцом, словно животных. Получишь три, отправишься на исправление. Но даже здесь я не вижу никого с тремя. Неужели они не возвращаются обратно?
– Что такое, Кай? – замечает мой интерес мастер, пока мы идём к нашей площадке. – Ты уже не ребёнок, тебя это пугает?
– Простите, мастер Аширан, я не совсем понимаю, зачем это? – задаю очевидный вопрос.
– Хм. Я думал, хотя бы от тебя не услышу подобного, но… – он поднимает палец, а затем указывает на нашу площадку. – Сначала тренировка. Если покажешь себя достойно, тогда и поговорим. Или, может, ты в свои годы хочешь отправиться в яму?
– Нет, мастер. Моим костям подобное не пойдёт на пользу.
В отличие от других, я по-прежнему сдерживаю свою силу, но даже так верю в себя.
– Тогда приступим, – приглашает он меня на арену, где лежит толстая крепкая палка, а по краям висят два груза. – Для начала двести кругов по арене. Если справишься и не заноешь, продолжим.
Я выполняю все его задания без особого труда, но для виду демонстрирую напускную усталость. Однако мастер не щадит меня и гоняет до самого вечера. Ещё пару дней он испытывает мою силу и лишь потом переходит к обучению владению Ки. Он предлагает мне продемонстрировать уже известные мне техники. Показываю ему Крепче Камня, Быстрый Шаг и упоминаю Водную Поступь. Аширан отводит меня к бассейну и приказывает продемонстрировать.
Лишь после этого он начинает объяснять принципы использования Ки, которые практикует секта Восходящего Солнца. У меня не сразу получается, и к его чести Аширан подсказывает и направляет меня. Необходимо прогонять поток Ки, особым образом сбивая её естественное течение.
Я не понимаю, зачем нужны эти методы. Во время подобных испытаний тело переносит невероятные нагрузки. Аширан объясняет, что таким способом расширяются каналы и укрепляется плоть.
Феррон был прав, здесь есть чему научиться. Даже от глупца раз в год можно услышать дельную вещь, а в Восходящем Солнце глупцов нет.
Во время редкого отдыха, который мастер даёт нечасто, задаю интересующий меня вопрос:
– Мастер, а что случается с учениками, которые не выдерживают обучения?
Он долго молчит, но потом всё же отвечает:
– Знаешь, Кай, мир боевых искусств суров. Если в цепи будет хоть одно слабое звено, порвётся вся цепь. Можно попробовать перековать, но чаще всего приходится отсекать! Когда бьёшься с врагами секты или могучими духовными зверями, ты должен быть уверен, что плечом к плечу с тобой стоит отважный и сильный напарник. Который не даст слабину, не испугается, не подведёт тебя. Понимаешь?..
На этом его объяснения заканчиваются, и мы продолжаем тренировку.
К концу занятия Аширан отвлекается и уходит на соседний полигон, чтобы наказать нерадивого ученика. Бедолага получает второй шрам. После этого мастер возвращается и говорит, что ему надо отлучиться по делам. Я продолжаю тренироваться и наблюдаю, как одного из учеников уводят прочь.
Уже ближе к закату, когда все начинают расходиться, я тоже покидаю эту часть павильона. По дороге в казармы догоняю идущего позади всех парня. От него исходит запах горелого мяса, и он баюкает обожжённую руку.
– С тобой всё в порядке? – тихо окликаю его и смотрю на бледное лицо пострадавшего.
Он похож на живого мертвеца.
– А? Что? – бедолага поднимает на меня пустые глаза.
– Что случилось? – спрашиваю я мягко, сделав доброжелательное лицо. – Может, тебе нужна помощь?
Он прячет руку за спину. Это его в конце тренировки наказал Аширан. Я осторожно пытаюсь разговорить парня, и моя доброта быстро его пронимает. Я говорю с ним тепло, словно отец с малым дитя. Его зовут Дев, и он действительно очень напуган.
– Прости, Кай. Я сильно боюсь. Если я ещё раз не справлюсь, то получу третье кольцо, и меня отправят на исправление.
– Что же там происходит? И где находится это место?
– Какое? – удивлённо смотрит он на меня, словно не понимая.
Его глаза подёрнуты туманом.
– Где исправляют слабых адептов, – терпеливо поясняю я.
– А, ты про это… – он озирается по сторонам.
Его группа ушла далеко вперёд, а вокруг никого нет. Адепт приближается ко мне и шепчет на ухо:
– Под центральным храмом. Туда уводят тех, кто получил третье кольцо, – он понижает голос ещё сильнее, мне приходится напрягать слух. – Я как-то дежурил там и слышал крики. Ещё были какие-то жуткие звуки. И аура в том месте пугающая.
– Эй, Дев! – к нам, прихрамывая, приближается кто-то из его группы. – Ты что отстал? Пойдём скорее!
Аура, значит, пугающая… Ну-ну.
Я прощаюсь и направляюсь в сторону своей казармы. Вечером мы с Каору делимся своими открытиями. Я рассказываю про храм и предлагаю прогуляться туда. По дороге она упоминает, что ею заинтересовался один из мастеров. Так что девушка, вероятно, скоро тоже станет личной ученицей.
Центральный храм солнца поражает воображение. Вокруг раскинулась огромная площадь, опоясывающая здание. В центре у главного входа возвышается статуя Аранга, ловящего солнце. Золотистый шар парит в воздухе прямо над его руками. Здесь тоже гуляют адепты и ученики, так что мы, не выделяясь, осматриваем местность.
Позади храма есть вход, но его охраняют два человека. По их аурам я улавливаю, что они не ниже этапа Богомола, ступени эдак шестой-восьмой. А если скрывают свои силы, как и я, то потенциальные противники могут оказаться ещё сильнее.
– Туда сейчас лезть не стоит, – заключаю я.
– Знаешь, Кай, во время тренировок от наставника я слышала про ещё одно место, – девушка указывает в сторону от центрального храма.
За небольшим парком справа возвышается пагода. Она немаленькая, но на фоне храма, подпирающего небеса, выглядит жалким сараем.
– Что это за место? – интересуюсь я.
– Храмовый архив. Пока мы не можем проникнуть в главный храм, давай попробуем пробраться туда, – предлагает она.
– Хорошая идея. Возможно, там найдутся какие-то документы, которые помогут нам понять, что здесь происходит. Давай только дождёмся, пока стемнеет.
По пути к нужному зданию стараемся не привлекать к себе лишнего внимания, делая вид, что просто любуемся местными красотами. Однако краем глаза я замечаю, что вокруг архива прохаживаются несколько адептов. Похоже, это охрана.
– Как думаешь, сколько их там? – тихо спрашиваю я Каору, делая вид, что любуюсь цветущими кустами.
– Трудно сказать наверняка, – задумчиво отвечает она, не поворачивая головы. – Но думаю, не меньше пяти-шести. Видимо, секте есть что скрывать, раз они так охраняют свои пыльные записи.
Я киваю, соглашаясь с её словами. Мы неспешно проходим мимо пагоды, стараясь получше рассмотреть устройство той. Насколько я могу судить, вход только один, и он хорошо просматривается. Окон на первом этаже нет, а те, что есть выше, слишком малы для проникновения, даже ребёнок не влезет.
– Придётся идти через дверь, – вполголоса говорю я, когда мы удаляемся от пагоды. – Но сначала нужно отвлечь охрану.
Каору вопросительно смотрит на меня, ожидая предложений. Я задумчиво оглядываюсь по сторонам, и мой взгляд останавливается на растущих неподалеку от стены деревьях.
– Кажется, у меня есть идея, – медленно произношу я. – Думаю, я смогу устроить небольшой переполох.
– Что ты задумал? – с интересом спрашивает Каору.
– Видишь те деревья? – я указываю на ближайшие к пагоде стволы. – Если я сплету их ветви между собой и немного потрясу, это будет выглядеть так, словно кто-то пытается перелезть через стену и спрятаться в их кроне. Охрана наверняка захочет проверить, в чём дело.
Каору одобрительно кивает:
– Хорошая мысль. Главное, чтобы ты сам при этом не засветился. Если поймут, что это твоих рук дело, нам конец.
– Не волнуйся, я буду осторожен, – заверяю я её. – Ты пока просто будь готова действовать, как только охранники отвлекутся.
Мы расходимся в разные стороны, делая вид, что просто прогуливаемся по парку. Я незаметно приближаюсь к приглянувшимся деревьям и, убедившись, что вокруг никого нет, быстро активирую технику.
Тонкие, но прочные побеги прорастают из земли и начинают оплетать стволы деревьев. Оставляя позади себя в почве тонкий корень, я ухожу прочь. Замерев возле подсобки, где хранится садовый инструмент, слежу за адептами. Когда они поворачиваются к дальней стене, мысленно отдаю приказ по подземному корню.
Ростки поднимаются всё выше, достигая ветвей, и принимаются сплетать их между собой в причудливые узоры. Со стороны это должно выглядеть так, словно ветви сами по себе шевелятся и переплетаются. Кроны шумят так, что не услышать их невозможно. Очень странно и подозрительно.
Почти сразу же слышу встревоженные голоса охранников. Кажется, они заметили неладное.
Затаившись, я наблюдаю, как двое охранников приближаются к деревьям, настороженно оглядываясь по сторонам. Я резко дёргаю за побеги, заставляя ветви яростно затрястись, словно в них кто-то запутался.
Охранники мгновенно подбираются и бросаются к деревьям, на ходу доставая оружие. Они что-то кричат, приказывая невидимому нарушителю немедленно сдаться. В этот момент я вижу, как Каору стремительной тенью проскальзывает за их спинами и исчезает за дверью пагоды.
Стремительный рывок Быстрым Шагом к двери, и, улыбнувшись себе под нос, я плавно отпускаю побеги, позволяя им втянуться обратно в землю. Ветви деревьев постепенно расплетаются и замирают. Охранники позади недоумённо озираются, но вокруг уже всё спокойно.
Каору уже ждёт меня там, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.
– Ну ты и фокусник! – шепчет она, восхищённо глядя на меня. – Что это была за техника такая? Надо будет как-нибудь взять у тебя пару уроков.
– Всему своё время, – усмехаюсь я. – А пока давай посмотрим, что тут можно найти.
Мы принимаемся исследовать внутреннее убранство архива. Повсюду высокие стеллажи, заставленные свитками и книгами. В воздухе витает запах старой бумаги и чернил. Слабый огонёк масляной лампы едва рассеивает царящий здесь полумрак.
– Архив немаленький, – озабоченно замечает Каору. – Как будем искать то, что нам нужно? Мы же даже не знаем, что конкретно ищем.
– Предлагаю начать с самых старых записей, – говорю я, внимательно изучая корешки книг. – Судя по всему, это летописи и хроники секты. Возможно, в них найдётся что-то о её истории и методах обучения.
Каору кивает и тоже принимается за поиски. Некоторое время мы молча перебираем пыльные фолианты, стараясь не шуметь. Однако, чем дальше, тем сильнее я чувствую какое-то смутное беспокойство. Слишком уж всё тихо и спокойно. Неужели охрана ничего не заподозрила?
И словно в ответ на мои мысли, за дверью пагоды вдруг раздаются шаги и голоса. Мы с Каору переглядываемся.
Кто-то идёт сюда.
Глава 8
– Всевышний Аранг, – долетает до нас грохочущий голос.
Я жестами показываю Каору вести себя тихо и скрыть ауру, на что она согласно кивает. Миг, и мы прячемся за стеллажами, затаив дыхание. Наша Ки, и без того приглушённая, стихает полностью, словно здесь никого нет.
Осторожно скрываясь, наблюдаем и пытаемся понять, кто пожаловал в архив. Видно плохо, ракурс неудобный – больше силуэт, чем чёткая картина. Мимо торопливо проходит полный жизни старец, у которого одежда трещит от распирающих мышц. Однако, миновав несколько пролётов между стеллажами, он замирает. Я ещё ни разу его не встречал, но, судя по мощной ауре, это кто-то из верхушки секты.
Указываю в сторону незнакомца, потом вопросительно киваю Каору, но она качает головой. Значит, тоже не сталкивалась.
Стоит ему остановиться возле лампады, как получается получше его рассмотреть. Широкое лицо мастера покрывают морщины, массивный подбородок играет желваками. В его глазах проскальзывают страх и тревога.
Мы с Каору уже и вовсе не дышим.
Мастер же что-то бормочет себе под нос, озирается по сторонам, а затем резко меняет направление и уходит в дальний край архивов. Я командую поторапливаться, и мы бесшумно спешим вслед за ним. Старик шагает в ту часть помещения, до которой мы ещё не добрались.
Торопливо передвигая лестницу к стеллажу, мастер поднимается по ней до самого верхнего яруса. Узкая полка едва заметна. Там хранятся не книги, а плоские ящики. Подёргав несколько за ручки, словно выбирая нужный, он сбрасывает один на плечо и быстро спускается. Раскрыв ёмкость на столе, начинает рыться в старых бумагах.
Старик ругается себе под нос без остановки. Удаётся уловить лишь обрывки фраз.
– Аранг всемогущий… – неразборчивое бормотание. – Где эта сдерживающая техника?..
Свитки ворохом разлетаются по столу. На них видны сломанные кругляшки сургучных печатей. Не обнаружив искомого, он бросается к лестнице и, схватив сразу два ящика, словно акробат, спускается вниз. Вскрыв их, продолжает копаться в старинных манускриптах.
– Время утекает… – бормочет он дрожащими губами. – Если не успею, эта тварь… Треклятые печати стали слабеть! Что за олух укреплял их в прошлый раз?!
Бумаги уже не помещаются на столе и водопадом ссыпаются на пол, но мастера это мало волнует. Он опустошает второй ящик и хватается за третий, срывая крышку. В этот момент замирает на миг и резким движением выхватывает свиток.
– Наконец-то! Недоумок, который наводил порядок в архивах, заслуживает солнечного кольца! – приглушённо рявкает он и начинает крутить головой по сторонам, словно ощущая чужое присутствие.
Успокоившись, мастер разворачивает свиток, убеждается, что это именно то, что он искал, и суматошно запихивает его за пазуху. Он собирается уходить, но останавливается близко, слишком близко от меня. Я нахожусь во мраке с другой стороны стеллажа и смотрю в небольшую щель между книгами. Гляжу мимо него на дальнюю стену, расслабив глаза. Направленный взгляд можно почувствовать. Не хотелось бы выдать себя.
На прощание оглянувшись на устроенный им хаос, мастер раздражённо машет рукой.
– Сейчас важнее укрепить печати, чтобы удержать… – остальных слов я не слышу.
Кого они хотят удержать? Что за сущность сидит здесь в заточении?
– Господин, скорее! – доносится со входа. – У нас почти не осталось времени!
– Да знаю я! – снова грохочет мастер. – Я нашёл его!
Дождавшись, пока всё стихнет, я жестами показываю Каору осмотреться. Мы тщательно проверяем архив, продолжая скрываться. Убедившись, что внутри никого не осталось, идём к столу, где царит бумажный хаос. Однако в свитках мало информации, в основном это разные сдерживающие техники, почти все помечены жирным красным крестом. Видимо, нерабочие.
Я осторожно поддеваю ногтем странную краску и подношу к тусклому свету свечи. Кровь. Они ставили пометки кровью.
– Тебе это что-то говорит? – приблизившись, шёпотом спрашивает Каору, так что я ощущаю её дыхание на своей щеке.
Вместо ответа показываю ей один из уже изученных свитков с кровавой меткой.
– Ты же слышала его. Они пытаются сдержать что-то очень сильное.
– Это понятно, – хмурится Каору. – Однако всё равно не хватает деталей. О чём речь? Какой-то духовный зверь? Вражеский практик?
– Эти техники необычные, каждая предназначена для сдерживающего барьера, – поясняю я. – И эти барьеры могут работать в синергии с другими защитными и ограничивающими техниками.
Не зря я всё же кропотливо изучал собрание книг Феррона. Пусть я пока не могу создать какую-то сложную технику, но хотя бы разбираюсь в принципах их работы.
– Си-нер-гии, – Каору повторяет слово по слогам. – Извини, Кай, но я не сильна в таких тонкостях Пути. Что это значит?
Это загадочное слово мне попалось в одном из томов сварливого призрака. Тоже поначалу не понял его, даже пришлось спрашивать наставника, и тот хохотал так, что эхо отражалось от стен. Поэтому замешательство девушки прекрасно понимаю.
– Это значит, что барьеры могут работать более слаженно вместе, чем по одиночке. Кроме того, подобную технику можно использовать несколько раз, чтобы получился многослойный барьер.
Я достаю ещё один свиток, не с техникой, а с простой зарисовкой: несколько кругов, вписанных друг в друга. В центре помещено чёрное бесформенное пятно.
– Если совсем просто, это выглядит вот так, но одного недостаточно, – я осматриваю стеллажи. – Давай поищем наверху то, что может дать нам ответы.
Мы начинаем изучать книжные полки. Не на каждом есть небольшие полки, но даже там, где они имеются, хранятся очень старые записи, бесполезные для нас. В основном это дневники адептов из прошлых поколений и книги учёта.
На одной из полок обнаруживаю слишком широкую верхушку. Чтобы прощупать её, использую Оплетающий Побег и поддеваю небольшую рейку. В нос ударяет затхлый запах, внутри лежит всего лишь дохлая крыса.
– Каору, – возвращаюсь к своей спутнице. – Посмотри за входом, пожалуйста, я попробую облегчить нам задачу.
– Не знаю, как ты это сделаешь, но было бы здорово! – устало вздыхает она. – Надо побыстрее заканчивать и убираться отсюда, пока нас не хватились.
Тут я с ней полностью согласен, но обходимся без лишних слов. Она идёт ко входу, а я занимаю положение в центре архива. Сев на пол, скрещиваю ноги и закрываю глаза, высвобождая Оплетающий Побег. Надеюсь, получится. Я ещё не использовал свою технику для поиска. У книг родство с древесной стихией, ведь бумагу делают из дерева.
Глубокое ритмичное дыхание позволяет мне успокоиться, я замедляюсь и становлюсь частью природы. Правда, уже мёртвой. Стеллажи, книги, пол – всё это когда-то было деревом. Оплетающие Побеги тонкими лозами расплетаются вокруг меня и начинают стелиться по полу.
Я жёстко контролирую расход энергии, чтобы аура не распространялась слишком далеко. Если нас заметит охрана, даже в случае успешного побега может подняться тревога.
Мои побеги расползаются мелкими змейками и оплетают стеллажи. Я ищу тайные места, где могут храниться ответы на происходящее. Погружаюсь в ощущения техники. Проходит около часа, пока ростки ковром захватывают всё пространство архива. Обнаруживаю сразу несколько тайников прямо в стеллажах.
Техника останавливается, как только карта всего архива складывается в моей голове. Настаёт время проверить подозрительные места. Быстрые штрихи на бумаге, извлеченной из кольца, обозначают план помещения и места для поиска. Уточняющие пометки дополняют картину, тайники располагаются не только на верхних ярусах, но и внизу. Передаю карту в руки Каору, и мы расходимся в разные стороны.
Обшарив несколько стеллажей наверху, я нахожу лишь бесполезные свитки и пыльные тома, оставленные, словно специально для отвода глаз. Секта явно ревностно хранит какой-то секрет.
Путь лежит в часть архива, где хранятся учётные записи. Оплетающий Побег обнаружил здесь под нижней полкой утопленное в пол отверстие. Осторожно снимаю книги и свитки с неё, запомнив порядок. Прощупав полку, понимаю, что это крышка. Мелкие крючки из лозы, созданные прямо на пальцах, легко поддевают её. Моему взору открывается забитая пыльными томами и свитками ниша.
Пройдясь взглядом по корешкам, нахожу «Истинная история Восходящего Солнца, том 16». Только он здесь не один – в глубине десятки древних книг. Номера затёрты, так что придётся перебирать всё. Вместе с Каору начинаем искать самый первый, бегло просматривая остальные.
Наконец, нахожу один, буквально разваливающийся на глазах.
Старинный манускрипт приоткрывает завесу тайны над истоками секты Восходящего Солнца. И это совершенно не то, чего я ожидал.
В древности основатели секты совершили отчаянный и дерзкий шаг. Они сумели пленить могущественного демона, который проник в эту провинцию и грозил уничтожить всё живое. Заточив его в подземелье под главным храмом, патриарх создал многоуровневый барьер небывалой прочности, который сдерживал злобную сущность и хранил хрупкий мир на поверхности.
Однако демон оказался хитёр и упорен. Век за веком он ищет бреши в своей темнице, постепенно приспосабливаясь к удерживающим его техникам. Защитные слои, воздвигнутые основателями, понемногу теряют свою силу. И потому на последователей секты ложится непростая задача – непрестанно укреплять барьер, заменяя ослабевшие звенья новыми, доселе неизвестными техниками сдерживания. Ведь малейшая ошибка, попытка использовать уже испробованные приёмы, лишь приблизит час, когда оковы рухнут, а демон вновь вырвется на свободу, неся гибель и разорение. Лишь в постоянном поиске уникальных и совершенных методов запечатывания кроется надежда удержать древнее зло и сохранить безопасность региона.
Дочитав, я ошарашенно смотрю на текст, пока Каору нетерпеливо дёргает меня за рукав. Пересказ не занимает много времени, но у нас обоих возникает куча вопросов о происходящем.
– Не пойму, для чего это им нужно? – спрашивает она. – Допустим, они не могли справиться с демоном самостоятельно, но ведь могли сообщить в столицу, так? Кто-то из знатных кланов или прославленных сект смог бы его уничтожить.
– В крайнем случае, они могли обратиться к самому Императору или его гвардии, – продолжаю её мысль. – Однако на протяжении многих лет они просто сдерживают эту тварь? Зачем? Думаю, тут не всё так просто. Есть второе дно. Пропажа учеников точно связана с этим секретом.
– Кай, давай поклянёмся, – напряжённо смотрит мне в глаза Каору и протягивает руку, – что мы во что бы то ни стало раскроем эту тайну и найдём моего брата.
– Так и будет, – я пожимаю её руку.
По её щеке сбегает слеза.
– Надеюсь, он всё ещё жив! – произносит адептка дрожащим голосом.
Мы заметаем следы, вернув всё на место. Чтобы выбраться, нужна новая диверсия, но повторяться не хочется. Это будет слишком подозрительно. Окна второго этажа слишком узкие, зато на третьем вполне подходящего размера.
Дождавшись, пока ближайший охранник отойдёт, чтобы справить естественную нужду, я создаю канат с помощью Оплетающего Побега и выбрасываю его из окна. Бесшумно и быстро мы проскальзываем наружу. Добравшись до своих казарм, расходимся по комнатам.
