Сергей Анатольевич Шаповалов
Дорогами илархов
Шлем оказался из тонкой меди в виде головы льва с открытой пастью. Исмен надел войлочный подшлемник, сверху водрузил шлем. Тот оказался большим, налезал на глаза.
– Не беда, – успокоил его Фидар. – Сменяем у кузнеца на котел. – Главное – одежонку справили. – Вот, что с ним делать, я ума не приложу, – почесал затылок Фидар, кивком указывая на будина71. Здоровяк крепил дорожные мешки на спине вьючной лошади.
– Зачем же ты его выменял у Заратата? – удивился Исмен.
– Так пришиб бы вождь его в гневе. Жалко. Да и зачем нам коровы? Эй! – окликнул он будина.
– Ты звал меня, господин, – пробасил невольник.
– Как имя твое?
– Родители когда-то нарекли Колобудом.
– Это, вроде Встающий с солнцем.
– Точно. Мы солнцу поклонялись и огню. Бог у нас главный – ясноголовый Коло.
– Сколько отроду тебе?
– Скоро будет…, – Он показал два раза растопыренные пальцы обеих рук.
– Два десятка, значит, – сообразил Фидар. – Что делать умеешь?
– Лошадей пасти, коров доить, огонь добывать…, – начал перечислять будин.
– Правду говорить умеешь?
– Чего? – не понял будин.
– Зачем ты мне поддался, когда мы боролись?
Будин насупился, потупил взор и примолк.
– Говори, – потребовал Фидар.
Будин вскинул глаза, полные ненависти.
– Невмоготу мне у Зарататы. Хотел я, чтобы он меня прибил. Вот и поддался.
– Давно ты в неволе?
– Пять годков уж миновало, как я в полон попал. Тогда сколоты мое городище дотла сожгли, а все племя перебили или в Ольвию отвели на продажу. Да ты не переживай, я справно все делать буду.
– Я никогда не держал невольников, – пожал плечами Фидар. – Сам недавно сбежал из рабства.
– Вот это да! – удивился будин.
– Пожалуй, я тебя отпущу ко всем ветрам.
У будина от таких слов дыхание перехватило. Он не знал верить или нет, тому, что услышал. Челюсть его отвисла. Он пытался что-то произнести, но не мог.
– Отпущу, – подтвердил Фидар. – Но с условием: ты вернешься обратно к себе в леса и не будешь мстить сколотам.
Невольник вновь насупился.
– Мне некуда идти. Я же тебе говорил: сожгли наше городище. Приду, а там другой народ живет. Кому я нужен? Забьют, как медведя шатуна.
– Вот незадача, – покачал головой Фидар.
– Отпусти меня без всяких условий, – глухо попросил Колобуд и недобро покосился в сторону становья сколотов.
– Что ты задумал? – уловил его взгляд Фидар. – Я тебя отпущу, а ты Заратату решишь прибить?
Будин напыжился. Зло засопел.
– А коли и так, тебе-то какая разница?
– Сколоты решат, что и я замешен. Нет, на мой век врагов достаточно. Языги преследуют, роксоланы… Ладно, те за Доном живут. А если еще и сколоты по следу пустятся, доказывай потом, что я не в сговоре с тобой. Поедешь с нами, – решил в конце Фидар.
– Как скажешь, – развел ручищами будин.
– Послушай, – вдруг встрепенулся аорс. – Ты же – левша.
– Левша, – согласился будин.
– Копьем владеешь?
– Был неплохим воином.
– А на коне сидишь?
– Не очень…
– Научишься, – обрадовался Фидар. – У персов это называется: клыки льва. Нет ничего опаснее пары разноруких всадников в бою.
– Но я же не ксай, – пожал плечами будин. – Не имею права на коня садиться.
– Это мне решать. Не ксай – станешь им, – просто ответил Фидар. – Я, так вообще – Марой заклеймен.
Будин долго стоял в растерянности, то открывал, то захлопывал рот. Силился что-то сказать, потом вдруг заплакал, подвывая басом.
– Ты чего? – испугался Фидар.
– Я свободный человек, – сквозь вытье выдавил он.
– Надеюсь, ты помнишь еще, как быть свободным. – Звонко хлопнул его по широкому плечу Фидар и сердито прикрикнул: – Хватит ныть!
– Пусть всегда светит тебе Коло! – расчувствовавшись, воскликнул будин и крепко обнял Фидара.
– Рука! – сдавленно прохрипел аорс, посинев от боли.
Снова в пути
Исмен и Фидар пошли попрощаться с вождем сколотов. Заратата и Спитамен отходили от встречи с Фагимасадом, сидя все на том же бугорке и попивая свежее кобылье молоко.
– Уважаемый Заратата-ксай, что же сказал тебе могущественный Фагимасад? – вопрошал Спитамен.
– Ты разве не слышал? – удивился вождь. – Он так громко говорил, я чуть не оглох.
– К каждому свой Фагимасад приходил, – напомнил энарей, присаживаясь рядом. – Каждому сказал сакральное слово, предназначенное только для его ушей.
– Так каково же твое решение? – не отставал Спитамен.
– Мальчик мой! – заметил вождь Исмена. – Дай взглянуть на тебя. Да ты – настоящий красавец. А! – толкнул он энарея, – как ему идет одежда сколота. Настоящий хозяин степи. Вот что я подумал: пожалуй, я назову его сыном перед Великой Матерью Табити. Что скажешь, жрец? – Опять повернулся к Исмену: – Хочешь стать настоящим ксаем? Я дам тебе кибитку, табун лошадей и одну из своих дочерей.
Исмен растерялся. Не знал даже, как относиться к словам вождя. Судьба дарила ему счастье стать приближенным к вождю сколотов, но в душе он совсем этого не хотел.
– Не вижу его среди нашего народа, – произнес жрец, как приговор. – Он из племен сираков и никогда не станет сколотом.
– Станет, – упрямился вождь. – Посмотри на него – вырастет красавцем! Вспомни, как он бесстрашно вел себя в поединке. Даже у меня сердце замерло, когда стрела летела прямо ему в голову. Любой вождь посчитает за счастье имеет такого смелого сына.
Энарей неодобрительно взглянул прямо в глаза вождю и глухо сказал:
– Не забывай, что у тебя уже есть восемь сыновей, а новая супруга принесет еще приплод.
– И что с того?
– Ты думаешь прожить вечно? Не получится. Когда Папай призовет тебя в свою свиту, твои сыновья разорвут мальчишку из другого племени, как волки рвут чужака.
– Так и хочется иногда отрезать тебе язык! – рассердился вождь.
– Отрежь. Только что от этого изменится? – усмехнулся жрец.
– Что изменится? – пыхтел вождь. – Больше не буду слушать твоих дурацких наставлений.
– И наделаешь много глупостей, – зло сверкнул глазами энарей.
– Прости меня, жрец, – моментально остыл вождь. – Он прав, – обратился Заратата к Исмену. – У нашего племени волчьи законы. Но тебе так идет одежда сколота… А это что? – увидел он в руке Исмена шлем в виде львиной головы.
– Он не подходит мне, – вздохнул мальчик. – Голова у языгов не такая, как у всех.
– Да. Точно. Они младенцам затылки перетягивают. Черепа у них, что утиные яйца. А хочешь, поменяемся? Я тебе другой дам, – предложил вождь. – А этот мне отдай. Мой оружейник переплавит его в наконечники для стрел.
Вождь крикнул слуге:
– Принеси шлем. Тот, красивый, что я у иллирийцев выменял за два горита со стрелами.
Исмену поднесли чудо умелого оружейника. Бронзовый купол покрывала тонкая чеканка. Маска правдоподобно напоминала черты человеческого лица, только вместо глаз овальные прорези. Дополнительный щиток в виде двух чешуйчатых рыб защищал лоб. Но самая красивая деталь находилась на макушке: лежащий лев с головой женщины и с широким змеиным хвостом. Хвост спускался на затылок. Из спины мифического зверя торчал высокий гребень черных жестких конских волос.
– О, благородный вождь, я не могу взять его. Это не равный мен, – испугался мальчик.
– Бери! Конь у тебя славный, меч – самого Скопаса. А горит какой красивый. Лук из рогов косули. Не каждый воин такой имеет. Тебе и шлем нужен соответствующий. Бери. Он мне не дорого достался. Да и мы, сколоты такие не носим. У нас, вон, колпаки из бараньей шкуры. Просто тогда шлем мне очень понравился, как игрушка ребенку. А теперь валяется в кибитке без дела. Бери.
– Благодарю тебя, вождь. Буду молить Папайя о твоем благополучии.
– Прощай, – грустно сказал вождь и обратился к Фидару: – Береги мальчишку. Он должен вырасти в благородного ксая. Если беда приключиться, ищи мое становище в степи по эту сторону Дона. Я всегда вас приму и помогу.
– Благородный Заратата, – напомнил о себе Спитамен. – Так, как же о моем деле?
– Не дам я тебе воинов, – отрезал вождь.
– Ты мне не веришь?
– Тебе – верю, Дараявушу – нет. Думай, что хочешь. Но мои воины не пойдут с тобой. Прощай! – И он резко поднялся. – Коня мне. Снимаемся с места.
Всадники двинулись гурьбой в степь, следом заскрипели колесами кибитки. За ними пастухи погнали стада коров, быков и коз. Пронесся многочисленный табун, поднимая тучи пыли. Племя сколотов ушло на север, к Дону. Становище опустело. Только чернели пятнами остатки кострищ, да вокруг вытоптанная трава. Стало непривычно пусто и тихо.
Фидар, Исмен и Колобуд направились в противоположную сторону. Будина посадили на коня языга, которого поверг Фидар. На четвертую лошадь навьючили копья, щиты и кожаные мешки со скарбом. Остановились возле шатра Спитамена. Слуги сворачивали полог, укладывали в большие деревянные сундуки дорогую посуду.
– Куда теперь? – спросил Фидар у массагета.
– Пройду к верховью Дона, потом обратно. Сколько смогу, столько найму всадников. Ты не хочешь ко мне присоединиться. Дараявуш платит хорошо, – предложил Спитамен.
– В другое время я так бы и сделал. Но сейчас хочу попасть в родную землю. Там шесть лет обо мне ничего не слышали. Надо отцу с матерью поклониться. Да еще невеста меня ждет. Самая красивая девушка в горах.
– Понимаю, – кивнул Спитамен и грустно улыбнулся.
– Если обратно будешь идти через Аланские ворота, заходи ко мне в долину. Буду рад.
– Обязательно заеду. Прощай!
Они ехали по высокой траве, доходившей коням до брюха. Репейник, довольный и важный, бегал впереди зигзагами, что-то вынюхивая. Небо постепенно затягивало серой пеленой.
– Фидар, – спросил Исмен. – Что теперь будет с языгами, которых мы победили?
– По-хорошему, надо было бы их убить. Они оклемаются и будут нас искать, чтобы смыть позор кровью.
– Долго искать?
– Всю жизнь. Иначе им житья не дадут соплеменники. Готовься. Рано или поздно, с ними еще раз придется сразиться.
– А ты будешь учить меня воинскому искусству?
– Конечно. Ты же теперь в моем отряде.
– У нас отряд?
– Трое воинов – сила. Если соберем двадцать одного воина, то можем придумать свой боевой клич.
– Покажи хоть какой-нибудь прием, – попросил Исмен.
– Чему бы тебя такому хитрому научить, – задумался Фидар. – Силенок еще маловато. Если сойдешься с опытным воином… Вот, смотри: на тебя нападает всадник. Он видит, что ты слабее, и решит просто ударить тебя копьем сверху в голову или в шею.
Фидар заехал чуть вперед, развернулся и поднял над головой копье, взяв его обратным хватом.
– А мне что делать?
– Воин будет нападать на тебя правым боком, чтобы особо не мучиться. Ты не позволяй, уходи влево. Так. Правильно, – похвалил Фидар. – Держи копье прямым хватом. Так! Древко обопри о холку коня. А острие подними вверх, как будто целишь ему в лицо снизу. Так. Понял?
– Понял. А дальше?
– Давай попробуем, только тупыми концами копий.
Они разъехались и начали сближаться.
– Я бью. Не отклоняйся назад, наоборот – подныривай под копье и снизу бей щитом по наконечнику. Сильнее! Вот так!
Несколько раз Фидар ткнул копьем. Пару раз попал в лоб Исмену. Наконец получилось: Исмен уходил от удара и отбивал копье.
– Своим копьем целься противнику в лицо. Так! Он вынужден поднять щит выше, и откроет живот. Запомни два правила. Первое: всегда смотри противнику в глаза. Если даже коротко взглянешь туда, куда хочешь ударить, опытный воин сразу поймет, что ты задумал. Второе правило: когда противник нападает, он больше всего уязвим. И еще одно: ты с первого же взгляда должен оценить врага: насколько он силен, как хорошо владеет оружием, а главное – боится он тебя или не видит в тебе достойного противника. Представь, что враг сильнее, тогда ты должен быть быстрее и ловчей. Он попытается надавить всей мощью. Ты должен уйти от прямого натиска, схитрить.
– Мне надо бить в живот, – сообразил Исмен. – Сделать вид, что целюсь в лицо, а самому ударить под щит.
– Правильно. Отбивай копье, и тут же опускай свое, бей в живот. Попробуем.
Исмен сделал все, как учил Фидар. Тот даже крякнул, получив тычок под ребра.
– Способный ученик, – похвалил его аорс. – Попробуем еще.
Они повторили упражнение несколько раз. Исмен старался выполнять все в точности.
– Отлично! – похвалил его Фидар.
– А дай-ка я, – попросил Колобуд и без предупреждения напал на Исмена.
Исмен не оплошал: отбил копье и ткнул в каменный живот будину.
– Получается! – обрадовался юный ксай. – Еще приему научи.
– Сначала этот отработай до совершенства, – покачал головой Фидар и спросил у Колобуда: – Сидя на коне, умеешь с копьем обращаться?
– Научусь, – заверил его будин. – Только это, – он взвесил на руке копье, – легкое оно для меня. Потяжелее надо и длиннее на пару локтей. А еще пару дротиков. Я далеко метаю.
– В ближайшем селении найдем кузнеца и поменяем, – пообещал Фидар.
– И мечом таким я не привык действовать, – пожаловался он, клацнув коротким эллинским ксифосом в ножнах.
– А что же тебе надо?
– Кувалду. У меня раньше булыжник был круглый с дырой посредине, я его на палку насаживал. Медведя валил с одного удара. Когда собаки лохматого разозлят, он становится на задние лапы и идет вперед. Я его в грудь – Бах!
– И много так медведей завалил?
– Двоих. Правда, те молодые были. Вот, третий попался! Ух, матерый. Уклонился, я в плечо ему врезал. Так он другой лапой мне так въехал! Весь бок разодрал. До ребер достал. Хорошо, мужики подоспели, рогатинами его закололи.
– Так тебе надо молот кузнечный, – решил Фидар.
– Пойдет, – согласился будин. – С молотом еще лучше. И на клин его заточить, с одной стороны. Я таким любой щит пробью.
Вскоре начал накрапывать мелкий дождь, холодный и противный. Степь становилась неровной. Плоские возвышенности сменялись глубокими оврагами. Сквозь пелену облаков впереди показалась едва заметная синяя полоса.
– Я вижу горы, – радостно воскликнул Фидар.
Дождь лил не переставая. Земля раскисла, и копыта лошадей скользили. Прочная кожаная одежда сколотов, и та промокла на плечах.
К вечеру набрели на небольшое поселение землепашцев и ремесленников. Невысокий насыпной вал венчали стены в человеческий рост, сложенные из булыжника на глине. Внутри теснились низенькие домики из глинобитного кирпича с соломенными двускатными крышами. Широкие ворота оказались закрыты наглухо. По обеим сторонам ворот торчали высокие шесты с коровьими черепами наверху. Двое стражников, еще подростки, вооруженные копьями, встретили путников:
– Кто такие? Каким богам молитесь?
Фидар уловил выговор и обернулся к Исмену:
– Это сираки. Сможешь с ними переговорить, чтобы впустили?
Исмен выехал вперед.
– Мы вольные воины, – сказал он. – Гостили в становье благородного вождя сколотов Зарататы. Едем в земли аорсов. Хотели переночевать в вашем селении, а с рассветом двинемся дальше.
Усыхав родной выговор, молодые стражники успокоились, а когда прозвучало имя вождя сколотов, недоверие к путникам вовсе пропало. Но один из стражников сказал:
– Мы могли бы вас пустить в город, только нам не позволено.
– Почему? – не понял Исмен.
– Торговый караван из Персии прибыл на закате. Караван охраняют саки72. Старший приказал запереть ворота и никого не пускать.
– Так позови старшего, – потребовал Фидар. – Не будем же мы всю ночь мокнуть в степи.
– Но он отдыхает.
– Не позовешь – так войдем, – пригрозил Фидар.
Охранник скрылся. Вскоре опять появился в сопровождении низкого коренастого воина в кожаной длинной куртке. Недобрым взглядом он окинул всадников.
– В поселении караван разместился, – сказал воин. – В домах места нет. Езжайте дальше.
– Не очень-то ты гостеприимный, – в голосе Фидара послышалась угроза. – Смеешь дерзить воинам Спитамена.
– Не пугай меня Спитаменом, – зло ответил сак, но в голосе его проскользнули нотки страх. – Я сам служу Бессу, сатрапу Бактирии.
– Не смеши меня, – негодующе воскликнул Фидар. – Никогда не поверю, чтобы слуги Бесса опустились до охранников каравана.
– Много ты понимаешь, – сквозь зубы процедил сак и буркнул подросткам. – Пропустите их. – Повернулся, зашагал в город.
Поселение оказалось небольшое, около сорока дворов. Дворы располагались по кругу, примыкая к защитной стене. В центре – площадь. Сейчас на площади разместился караван: телеги, волы, загон с лошадьми.
Фидар кулаком забарабанил в ближайшую дверь. Высунулся сонный хозяин.
– Народу полно, – не пустил он.
Проехали еще несколько домов – везде отказали, везде места свободного нет. Уже совсем стемнело. Дождь усилился. Хлестал холодными струями. Фидар указал Колобуду на калитку в заборе:
– Надоело проситься. Воины мы или нищие бродяги?
Будин слез с коня и плечом высадил калитку. Лохматая собака кинулась на него, злобно ощерясь. Репейник тут же подмял ее под себя. Выскочил хозяин с дубиной в руках. Ему под ноги покатился мохнатый рычащий клубок. Он отпрыгнул в сторону. Репейник загнал дворовую собаку в щель между домом и овчарней. Успокоился, с достоинством обошел двор, обнюхивая каждый угол.
– У меня в доме торговец важный, – пытался вытурить их хозяин.
– Под навесом поспим, – отпихнул его Фидар. – Принеси нам поесть чего-нибудь и корма для лошадей. Да не бойся ты, заплатим.
В дальнем конце двора нашли небольшой, но сухой сарай под соломенной крышей. Потеснили корову с теленком. Выгнали стадо коз. На их место поставили коней. Сами улеглись тут же в охапки соломы. Пришел хозяин с кувшином молока и едовней мяса. Окликнул путников. В ответ услышал храп. Пожал плечами, и отправился обратно в дом.
Исмен проснулся от журчания. Он открыл глаза, повернулся и увидел, как худенькая девчонка в серой льняной рубахе доит корову. Молоко тонкой струйкой падало в глубокий глиняный чан. Теленок тянулся к чану и жалобно мычал, но девчонка безжалостно отгоняла его. На узких плечах лежала шаль из вязаной козьей шерсти. Ноги босые. Светлые косы падали ниже пояса.
Исмен с удивлением обнаружил, что Фидар с будином уже куда-то ушли. Даже Репейник убежал по делам. Исмен поднялся, размял мышцы. Девчонка вздрогнула, обернулась. Тут же быстрым движением накинула на голову шаль, укрывая косы. Зачерпнула кривой глиняной кружкой из чана молока и протянула Исмену. Он с наслаждением выпил теплого пахучего молока. Пока пил, девочка не отрывала от юного воина восхищенного взгляда. Даже не заметила, как теленок тихо подобрался к чану и принялся лакать. Исмен поблагодарил маленькую хозяйку, сорвал с пояса бронзовую бляху в виде скачущего коня и подарил ей. Затем пошел к лошадям, им осмотрел ноги. Нашел во дворе колодец, по кругу обложенный булыжником. Наполнил кожаное ведро водой и плеснул в деревянное корыто. Когда животные напились, он закрепил чепраки, навьючил коней и вывел их на улицу, перед тем расплатившись с хозяином за ночлег тремя стрелами.
Занималась заря. Умытое после ночного дождя небо сияло чистой синевой. На площади в центре городка караванщики запрягали повозки, готовясь продолжить длинный путь. Волы протяжно мычали, погонщики покрикивали на них. Из калиток домов выводили коров. Пастух гнал стадо в поле. В небольшом загоне стояли кони высокие, с тонкими сильными ногами. Головы большие, шеи толстые, груди широкие. Чепраки на них войлочные, с красочной кожаной аппликацией.
Исмен привязал своих коней к коновязи у одного из домов. Постучался в калитку. У хозяина сменял мешок ячменя и круг сыра за девять стрел. Когда вышел обратно, то увидел, что возле Цырда крутится коренастый сак в длинной персидской рубахе, расшитой птицами. Он гладил коня по шее, трепал гриву. Конь недовольно фыркал, сердито косился на чужака.
– Что тебе надо? – спросил его Исмен.
Сак окинул его презрительным взглядом и сквозь зубы спросил:
– Твой конь?
– Мой.
– Эй, Емын, – окликнул его товарищ со стороны загона для лошадей. – Чего ты там высматриваешь?
– Коня хочу поменять, – не оборачиваясь, ответил тот. – Мой совсем старый и хромает. – Обратился снова к Исмену, тоном, не терпящим возражений: – Отдай его мне. Взамен возьми, вон, рыжего с красным чепраком, – он указал на понурого старого мерина со струпьями на боках.
– Спасибо за предложение, но я не хочу меняться.
– Что значит: не хочешь? Я сказал: бери, значит – бери, – нагло крикнул сак и принялся отвязывать Цырда.
– А я не буду менять, – оттолкнул его Исмен.
– Да ты знаешь, кто я такой, мальчишка! – набросился на него сак, сгреб Исмена в охапку и попытался отбросить в сторону. Но Исмен вывернулся, выхватил нож, с бедра и ударил сака. Тот еле успел отклонится. Лезвие все же вспороло роскошную персидскую рубаху на груди.
– На кого ты руку поднял! – Лицо сака потемнело от гнева. Раскосые глаза превратились в щелки. Нижняя челюсть, поросшая жалкой бородкой, выдвинулась вперед. Он выхватил акинак и кинулся на Исмена. Фидар, подоспевший вовремя, перехватил занесенную руку и вывернул меч.
Здоровяк, что стоял у загона, громко заорал:
– Все сюда!
С площади, где впрягали волов, подбежало человек двадцать вооруженных саков.
– Что за крики? – недовольно спросил старший, тот, что ночью не хотел пускать путников в город.
– Мальчишка кинулся на меня с ножом, – показал обидчик распоротую одежду.
– Башку ему надо свернуть! – выкрикнул один из охранников и потянулся огромной лапой к Исмену, но натолкнулся на мощную грудь будина.
– Сам тебе башку сейчас проломлю, – грозно прорычал Колобуд, играючи вертя в руке увесистый кузнечный молот.
Заскрежетали акинаки, вылетающие из ножен.
– Стойте! Стойте! – растолкал всех старший. – О чем спор? За что он на тебя с ножом кинулся?
– Я коня хотел его взять. Нам разрешено отбирать коней. Мой совсем хромает.
– Разрешено коней отбирать там, в Персии, на крайний случай в Армении, – втолковал ему старший. – А мы на землях сколотов. Потом, если путники не врут, то они из отряда Спитамена.
– Плевать мы хотели на Спитамена! Пусть отдает коня! – заорали саки.
Старший поднял руку, все смолкли. Он взглянул на Исмена:
– Придется тебе отдать коня, или отстоять свое право в поединке.
– Правильно! Это по закону! – согласились саки.
– Конь мой, – сказал Фидар. – Со мной и дерись.
– Нет! – крикнул сак в распоротой рубахе. – Мальчишка сказал, что конь принадлежит ему. Вот, пусть сам его и отстаивает.
– Что за честь воину с мальчишкой сражаться? Со мной сразись! – требовал Фидар.
– Если он с акинаком, значит – воин. Или нечего цеплять меч на пояс.
– Правильно! – подтвердили саки.
– Но ты же сильнее его.
– Не бывает воинов равных по силе. Всегда один слабее, другой сильнее, – встрял старший охранник. – Если нацепил акинак – значит воин.
– Правильно! – подхватили саки. – Пусть бьется!
Фидар толкнул Исмена к себе за спину, сам выставил вперед меч. Тут же рядом встал Будин и приготовился размозжить голову первому, кто сунется.
– Мы все равно вас порубим в куски, – предупредил старший.
– Я знаю, – согласился Фидар, холодно взглянув ему в глаза. – Но некоторых из вас придется хоронить сегодня. Подходи, будешь первым.
– Сам напросился! – Старший охранник пригнулся и сделал короткий шаг вперед.
Саки встали полукругом, готовые кинуться в атаку. Силы не равные. Куда им втроем против двадцати человек. Ну, положат они пятерых…
– Я буду биться. – Исмен растолкал Фидара и Колобуда, решительно вышел вперед.
– Не смей! – попытался остановить его аорс.
– Я буду биться! – настойчиво повторил Исмен. – Я виноват, мне и отвечать.
– Вот, так бы и давно, – удовлетворенно сказал старший охранник, опуская меч.
– Птенец напыжил хохолок, – рассмеялись саки.
– Выбирай оружие, – снисходительно разрешил ему обидчик.
– Копье и щит, – выдвинул условие Исмен.
– Как угодно, – согласился сак.
– Сражаться будем верхом.
– Верхом, так верхом, – пожал он плечами. – Мне все равно: в землю тебя вбить или с коня скинуть.
– Разбирайся тут с мальчишкой побыстрее, – сказал старший охранник. – Повозки уже запряжены. Я начинаю выводить караван.
Он отправился в сторону площади, где протяжно мычали волы и скрипели колеса.
– Он же тебя с одного удара…, – посетовал Колобуд. – Что же ты…
– Лучше меня одного, чем всех бы нас сейчас здесь положили, – ответил Исмен, залезая на коня.
– Помнишь, чему я тебя учил? – тихо спросил Фидар, подавая Исмену копье.
– Помню.
– Да сохранит тебя Савр. Главное: не бойся его. У него копье, и у тебя тоже. Он чувствует над тобой превосходство, в этом его слабая сторона.
Саки образовали широкий круг в ожидании поединка. Исмен смело двинул коня вперед. Как учил Фидар: смотрел только в глаза противника.
– Гляди-ка, шлем у мальчишки какой красивый, – кричал один из охранников. – Шлем мне отдашь, когда с птенцом разделаешься.
– А мне меч подаришь, – требовал другой. – Мне его акинак понравился.
– Я горит у тебя сменяю на пять золотых монет, – предложил третий.
– Горит я уже облюбовал, – встрял четвертый. – Давай так: тебе горит и стрелы, а мне лук.
Исмен старался не обращать внимание на крикунов, которые уже делили его имущество. Он весь сосредоточился на противнике. Заметил, как сак бросил быстрый взгляд на его шею. Значит, сюда решил бить. Исмен намеренно опустил щит. Вот она, шея, открытая. Бей! Сак взял копье обратным хватом и тронул коня. Они сближались правыми боками. Сак замахнулся, подняв копье над головой. Но Исмен дернул поводья в сторону и неожиданно зашел слева, выставив копье снизу-вверх, метя в лицо противника. Сак поднял щит, закрывая голову, тяжело развернулся вполоборота и ударил. Ударил мощно, вкладывая все силы. Исмен резко нагнулся чуть вперед и наотмашь отбил копье щитом. Сак едва не потерял равновесие. Исмен сразу же выпрямился и ткнул ему в живот. Он не видел, но хорошо почувствовал, как копье легко вошло в мягкую плоть. Противник так был уверен в своем превосходстве, что даже не надел боевой пояс. Цырд дернулся вперед, и наконечник, разворотив бок, выскользнул наружу.
Исмен проскакал несколько шагов, обернулся. Сак выронил оружие и шмякнулся на землю, словно мешок с зерном. Кровь темной лужей растеклась из разорванного бока. К нему тут же бросились товарищи. Кто-то нагнулся осмотреть рану. Они стояли над ним в растерянности. Сразу никто не мог поверить, что какой-то мальчишка так легко справится с бывалым воином. Такого не может быть! От увиденного, Исмен сам впал в оцепенение. Как-то все быстро и легко получилось.
Фидар, пользуясь замешательством, вскочил на коня, схватил повод вьючной лошади.
– Уходим! – крикнул он.
Исмен с трудом понял, что от него хочет аорс, проносясь мимо.
– Держи их!
Опомнившись, саки кинулись к Исмену, размахивая мечами. Новая угроза привела его в чувство. Он помчался вслед за Фидаром.
Всадники обогнули торговую площадь и направили коней к воротам. Створки стояли распахнутыми настежь. Повозки вереницей медленно выезжали на дорогу. Старший сак следил за порядком в караване. Он обернулся на крики, заметил беглецов и тут же выхватил копье. Решил преградить путь.
Фидар обернулся и крикнул Исмену:
– Убери его с дороги!
Сам он не мог вступить в бой, так, как вел вьючную лошадь.
Исмен продолжал держать в правой руке копье с окровавленным наконечником. Не задумываясь, он перехватил его обратным хватом и метнул в старшего охранника. Точно в кадык! Лошадь сака испугалась и шарахнулась в сторону. Всадник упал в грязь.
У самого выезда затор из телег. Беглецы плетками расчистили себе дорогу. Испуганные погонщики разбежались. Волы рванули повозку, что застряла в проезде. Повозка перевернулась. Кожаные тюки с дорогими тканями, кувшины с маслом и зерном – все вывалилось на дорогу.
– А где Колобуд? – вспомнил Исмен.
– Догонит, – спокойно ответил Фидар.
Охранники бросились к загону с конями, чтобы организовать погоню. Не тут-то было. Будин одним ударом кувалды повалил половину загона. Репейник вцепился в ляжку одному из коней и тут же, увернувшись от копыта, отпрыгнул в сторону, вновь вцепился. Одурев от боли, конь рванул, не разбирая дороги, а за ним в панике и все остальные.
– Теперь они долго будут их ловить, – рассмеялся Фидар.
Один из стражников пытался ударить Колобуда копьем, но промахнулся, и тут же упал с раздробленным черепом.
Степь расстилалась пестрым цветущим ковром. Благоухала так, что голова кружилась от ароматов. Солнце начинало приятно припекать. Порхали пестрые бабочки, стрекотали неугомонные кузнечики. Юркие ласточки носились в небе друг за другом.
– Привал, – скомандовал Фидар и устало слез с коня.
– За нами не будет погони? – спросил Исмен.
– Нет. Саки караван не бросят, – успокоил он. – Не хорошо, конечно, получилось. Но мы не виноваты. Они сами напросились.
Исмен сел в траву, потянул колени к подбородку и застыл. Лицо его побледнело, а глаза расширились.
– Что с тобой? – испугался Фидар.
– Я убил двух человек, – прошептал он.
– Экая невидаль. Ты и раньше убивал. Помнишь Скопаса или того роксолана у реки?
– Нет, ты не понял меня, – как-то совсем глухо выдавил из себя Исмен. – Стрелой – это одно, но, когда чувствуешь, как копье входит в живое тело… Жуткое ощущение. – Исмен задрожал, как от холода. – Я его ткнул и почувствовал, что – все, дух из него выходит.
– Брось, – успокаивал его Фидар. – Вон, видел, как будин голову саку, словно орех расколол, – и ничего, не переживает.
– Нет, – подтвердил Колобуд. – Я бы еще с удовольствием Заратату голову снес и всему его племени поганому. А потом бы песни пел.
– Никак проснулся воинский дух, – засмеялся Фидар.
– Еще как! Шесть лет, шесть долгих лет спал, но сейчас… Попадись мне сколот!
Исмен упал в траву и зарыдал, вздрагивая всем телом.
– Сломался мальчишка, – вздохнул будин.
– Ничего. Пройдет.
Фидар поднял Исмена и прижал к груди, мягко приговаривая:
– Ну, чего ты разнылся? Сам же хотел воином быть. Судьба у нас такая, у ксаев: мы убиваем, а кто-то и нас когда-нибудь прибьет. Тебе надо очиститься. Попросить прощения у духов убитых и объяснить богу Савру, что ты поступил так не из злого умысла, – ты защищался. Успокойся. Давай, я покажу тебе, как надо обращаться к грозному Савру.
Исмен немного успокоился. Фидар вынул акинак, воткнул его в землю и сказал:
– Встань на одно колено перед мечом. Солнце должно светить тебе в глаза. Три раза скажи каждой душе: «Прости!» Савру расскажи все, как было. Молись. Мы отойдем и не будем тебе мешать. А Савр – бог справедливый. Он все поймет и даст тебе силы.
Исмен самозабвенно молился, закрыв глаза. Яркое живое солнце слепило. Его лучи проникали сквозь сомкнутые веки. Исмен честно покаялся перед богом, выложил все, что было у него на душе. Попросил прощения у убитых.
Горячее дыхание обожгло щеку. Стало щекотно от прикосновения чего-то теплого и влажного. Исмен открыл глаза и оглянулся. Цырд стоял рядом и тянулся мордой к хозяину. Вдруг стало легче. Мальчик поднялся и обнял коня за шею, погладил жесткую гриву. Конечно же, это всемогущественный грозный Савр прислал его. Конь прошептал ему на ухо, что он прощен.
– Фидар, – крикнул мальчик. – Я отстоял коня.
