Сати Мата
Ступени к лучшей версии себя. Маленький принц и великий святой
© Мата С., 2018
© ООО «Издательство АСТ», 2018
* * *
Предисловие
Все помнят «Маленького принца» Экзюпери? В последние годы читать и перечитывать эту «детскую книгу для взрослых» стало модным. Как бы забавно это ни звучало, но «Экзюпери сегодня в тренде». Эта книга случайно вновь попала мне в руки во время поездки в Америку, и с первых слов автора я ощутила невероятный поток энергии и почувствовала, как на меня снизошло некое благословение! Дело в том, что только вчера мы закончили с моим учителем Пайлотом Бабой – известным просветленным сиддха-йогом[1], спустившимся к нам с гималайских вершин, – тур с лекциями по городам США. Вчера я посадила его на самолет и он улетел в Германию, оставив за собой шлейф бесконечной любви и безмерного покоя. Находясь две недели в каменных джунглях «угловатого молодого великана» Чикаго, а затем плавая в волнах Атлантического океана, омывающего ленивый Майами, мы много говорили с Пайлотом Бабой о жизни. И как-то я проговорилась ему:
– Бабаджи! Главный редактор крупного московского издательства связалась со мной и попросила написать книгу о вас, о моей встрече с вами, о путешествии души, о Любви и об Истине! Но такую, чтобы она была доступна пониманию каждого и стала популярной!
– Это хорошая идея, Сати! Пиши! Пусть Бог благословляет тебя!
С этого момента при любой возможности я записывала на диктофон его рассказы о своей жизни. Тогда я понятия не имела, какой должна быть книга, способная изменить сознание людей, и не только тех, кто уже находится в духовном поиске на пути любви и сострадания, для которых я всегда писала. Но целью создания этой книги было стремление затронуть сердца именно тех, кто далек от слов «Бог, Йога, Просветление, Душа».
Бабаджи улетел. Утром следующего дня я сделала свою практику, взяла в руки детскую книгу с картинками французского автора Экзюпери и спустилась вниз к бассейну. Отсюда хорошо был виден серо-зеленый океан, который немного штормило, и я, наслаждаясь его величественным видом, открыла для себя Антуана Мари Жан-Батиста Роже де Сент-Экзюпери с его увлекательной биографией и его «Маленького принца»!
Сколько же общего было у Экзюпери с Пайлотом Бабой! Сейчас вы все удивитесь этому! Взять хотя бы тот факт, что оба были военными летчиками, пилотировавшими скоростные самолеты во время войны. Оба отличились в бою и удостоились за это боевых наград: Экзюпери дали «Военный крест», а Пайлоту Бабе – орден «Гоа Планк». Один из них был французским графом, другой – индийским принцем. Первый жил в замке, второй – во дворце.
К слову, возможно, когда Экзюпери в 1923 году потерпел одну, а затем, в 1935-м, пытаясь поставить рекорд при перелете Париж – Сайгон, и вторую аварию в Ливийской пустыне, к нему так же, как и к Пайлоту
Бабе, в кабину пилота явился сиддха-йог по имени Хари Баба и помог посадить самолет. Кто знает? Кто знает? Ведь именно эти аварии послужили мотивом для написания его знаменитого «Маленького принца». Может быть, поэтому Маленький принц от начала и до конца – эзотерический персонаж, способный пробудить даже во взрослых дядях и тетях искорку улыбки, идущую из самой глубины сердца.
Экзюпери и Пайлот Баба оба были писателями, и одному лишь Богу известно, что еще ожидало смелого и экстраординарного Антуана Мари Жан-Батиста в будущем, если бы он не покинул свое тело в 44 года. Видимо, великие Святые дают нам только два шанса в жизни? Третья авария для Экзюпери была смертельной.
Но давайте уже начнем наше путешествие по Гималаям, ведь нас ожидают настоящие захватывающие истории одного из самых легендарных людей Вселенной, прожившего 16 лет в Гималаях, – сиддха-йога, или человека, обладающего сверхспособностями, Пайлота Бабы, который при физическом рождении был наречен Адвайтом Капилом, а после духовной инициации стал Сомнатхом Гири. Обещаю, будет высоко и жарко!
Итак, вперед!
Глава 1
Кто хочет барашка, тот, уж конечно, существует
Ах, этот Маленький принц! Такой маленький, что помещается в наше сознание, которое не видно взгляду простого смертного. Он живет там, глубоко в нашей памяти, скрываясь от нас веками. И лишь когда мы готовы к встрече с ним, он приходит и просит нарисовать барашка. Барашка, когда-то ушедшего из своего собственного дома, отбившегося от стада, но барашка, в природе которого заложено возвращение обратно.
Забыв свое истинное начало уже с первых лет жизни, человек вынужден стать пилотом, географом, математиком и Бог знает кем еще. И все лишь для того, чтобы, не выходя за рамки системы, в которой выросли его родители и родители родителей, удовлетворить их же потребности и попробовать состояться как взрослая личность. Маленькое существо ограничивают уже с пеленок, надевая на него подгузники, заполняя пустоту рта сосками и связывая руки пеленками. «Не трогай! Упадешь! Стой!» – эти три «волшебных» слова формируют будущее отношение малыша к жизни. И вот ведь парадокс – на повороте первого двадцатилетия его поджидают уже повзрослевшие вместе с ним и укоренившиеся «Не трогай! Упадешь! Стой!».
Ах, этот Экзюпери!
«Право же, взрослые очень странные люди!» – то и дело повторял он на страницах своей сказки, пытаясь убедить нас однажды сбросить с себя маску взрослого и вновь раствориться в энергии внутреннего ребенка. Посмотреть на себя со стороны и со слезами на глазах обнять своего внезапно нашедшегося малыша, который забился в дальний угол сознания и все время ждал, когда же этот наполненный до краев собственной важностью взрослый обратит на него внимание и начнет улыбаться.
Улыбаться не потому, что его похвалили, дали бонус материального мира или просто потому, что так принято, а оттого, что он вспомнил кое-что о себе.
И это воспоминание оживило настоящую, подлинную радость на его лице, которая заставила смеяться все внутренние органы и все внешние «указатели на пути» под названием «Осторожно! Люди!».
Ах, этот Пайлот Баба!
С первых звуков его слов растворяешься в давно забытом материнском поле любви, которое мы так явно чувствовали, когда были совсем маленькими. И в этот момент ты осознаешь, что означает тотальная сдача Всевышнему. Ибо видишь себя годовалым, улыбчивым и доверчивым, идущим рядом с любимой мамой, которая крепко держит тебя за руку. Вопрос: «Мама, куда мы идем?» – еще не возник в твоей голове, и ты бесконечно счастлив тому, что рядом с тобой сам Господь, оберегающий твой покой, заботящийся о твоем быте и утирающий слезы, когда тебе тяжело.
Сколько раз в своей жизни мы еще будем с грустью вспоминать этот момент, но никогда не сможем повторить его. Потому что наш ум крепко зажал наши чувства в тиски социальных догм, материальных условностей и бытовых проблем, тем самым лишив нас искренних ощущений и настоящей любви.
Как такое возможно, чтобы человек-легенда, полковник авиации, участвовавший в двух войнах и не на словах знающий, что такое смерть, учил Божественной Любви и единению со своим бесконечным началом, объясняя миллионам учеников по всему миру, что такое Божественная Любовь, Медитация, Кундалини и Самадхи?
Как такое возможно, чтобы Экзюпери на первых страницах своей книги пытался описать историю рождения нашей души, ее путешествия по разным планетам и телам и в течение всего повествования старался пробудить сознание человека, «погрузив слона в удава» или опустив спящий потенциал человека в Змею-Кундалини?[2]
Как говорят святые, в жизни есть два пути: «Идти и получать» – развивать свое физическое тело и следовать за вещами или «Быть и получать» – развивать свое сияющее тело так, что все само приходит к нам. Единственный, «кто» тебя поддерживает в жизни, – это твой позвоночник. По сути, без твоей энергии он – всего лишь пустой и неподвижный сосуд. Чем наполнить этот сосуд, ядом или нектаром бессмертия, зависит от тебя самого и от той дороги, которую ты когда-то выбрал сам. Кем тебе стать, возможно, когда-то и решили твои родители, но наступает такой момент, когда ты сам делаешь свой выбор быть тем, кто ты есть!
Можно сослаться на Экзюпери и сказать: «Взрослые мне посоветовали не рисовать больше змей ни снаружи, ни изнутри, побольше интересоваться географией, историей, арифметикой и правописанием. Потерпев неудачу с рисунками 1 и 2, я утратил веру в себя…». Не правда ли, часто встречающаяся история, в которой старшие «всегда лучше знают, что надо делать»? О да! Дети должны быть снисходительны к ним! Но как важно однажды не попасться на ту же удочку, что и ваши родители, взяв и повзрослев!
Быть ответственным и быть взрослым – совершенно разные вещи! Зрелые люди оказываются на поверку не менее безответственны, чем дети! Они оправдывают свои поступки гораздо искуснее, больше опаздывают и врут по привычке гораздо чаще, чем дети! Чем старше человек, тем больше лжи он носит внутри себя! Она складируется годами в клетках его памяти, блокируя живот и голову, не давая дышать полной грудью и быть хоть минуту в день самим собой. Этот груз человек уносит с собой в могилу, уходя в небытие в полном забвении о своей истинной природе. И лишь избранным удается вернуть себе способность чувствовать, любить, радоваться, жить и быть просто счастливым!
Помню, в одной из последних лекций Пайлот Баба сказал: «Станьте детьми! Уберите с лица маску, которую надели когда-то, чтобы защититься от внешнего мира. Дети не держат в себе обид и печалей! Они готовы прощать! Они любят искренне и не умеют притворяться! Врать они учатся у взрослых!»
Вот и выбор будущей профессии часто бывает обманом, который длится всю жизнь. Однажды поддавшись на уговоры родителей стать тем, кто зарабатывает больше денег, в ком нуждается общество и чье название профессии престижней, – многие лишают себя индивидуальности и возможности жить своей собственной жизнью.
Так и герой Экзюпери, разочаровавшийся во взрослых и их суетном, полном жажды ощущений существовании, стал пилотом и однажды внепланово приземлился в Сахаре, где встретил Маленького принца, который попросил его нарисовать барашка! Маленького принца, который так долго ждал, когда же его наконец «заметят».
Насколько стать пилотом – был выбор Пайлота Бабы? Имея королевские корни, обладая всеми благами этого мира, он взлетел над облаками и стал Мастером пилотирования военного самолета-истребителя. В далеком 1966 году его самолет начал стремительно падать, и именно в этот момент он вновь встретил своего Гуру Хари Бабу. Тот чудом появился в кабине пилота и совершил экстренную посадку, спася таким образом жизнь молодому летчику Адвайту Капилу, впоследствии ставшему всемирно известным йогом Пайлотом Бабой.
Нет, он не просил Адвайта Капила рисовать ему барашка, он попросил у него две рупии[3] и исчез! «Хоть и нелепо это было здесь, в пустыне, на волосок от смерти, я все-таки достал из кармана лист бумаги и вечное перо», – писал Экзюпери… Бабаджи вынул из кармана две рупии, и его вечная жизнь стала отчетливо проявляться на белом листе его судьбы!
Глава 2
Материнская любовь всегда дает силы
– Лаллан! Хридай! Милые! Идите домой! Ваша любимая каша кхечари готова! – позвала детей женщина, выйдя во двор из огромного дома с резными каменными барельефами и деревянными ставнями на окнах. Яркое розово-голубое с золотыми цветами шелковое сари одновременно подчеркивало ее статную фигуру и индивидуальность. Черные длинные волосы рассыпались по плечам мерцающим каскадом, обрамляя смуглое лицо с огромными глубокими, но грустными глазами и пухлыми алыми губами.
– Лаллан! Хридай! – крикнула она еще раз и посмотрела по сторонам. Сначала к ней подбежал мальчишка лет десяти – темноволосый, худощавый, в коротких штанах, свитере и с сияющей милой улыбкой, а через минуту подоспел его младший брат. Этот был как две капли воды похож на мать. Она бережно погладила его сначала по вьющимся, черным как смоль волосам, а затем дотронулась до щеки:
– Лаллан! Ты совсем замерз! Иди домой! Грейся!
Мальчишки вошли в дом. Разувшись у входной двери, они пробежали по длинному коридору, вдоль которого стояли огромные статуи, и вбежали в столовую. Во главе огромного деревянного стола сидел, читая газету, отец. Несмотря на то что он был еще достаточно молод, по его волосам уже пробежала седина. Черты его лица были жесткими, движения резкими, но уверенными, и весь его внешний вид говорил о благородном происхождении. Но при всей его видимой воле, в образе также прослеживалась некая уязвимость.
На столе уже стояли приборы, и мать, семеня маленькими шажками из кухни в столовую, начала выносить блюда с едой. Дети помыли руки и даже пригладили волосы, позвали сестру и, стоя в стороне, ожидали знак от отца, чтобы сесть за стол. Он никуда не торопился. И, лишь дочитав газету, не говоря ни слова, кивнул, что означало «я готов приступать к трапезе», помолился и взял в руки ложку. Пока все обедали, мама то и дело суетилась вокруг семейства, так и не присев ни на минуту, время от времени выбегая в другую комнату, чтобы посмотреть на спящего в кроватке ребенка лет двух-трех. Отец не сильно обращал на нее внимание, лишь при случае показывал молча пальцем, что ему еще положить. Когда все были сыты, женщина убрала посуду и положила себе еду.
Осознаем мы это или нет, но у человеческого существа – множество жизней. Какую-то из них человек проживает счастливо, а какая-то проходит в несчастье. Счастливая жизнь – это результат хорошей кармы, накопленной в прошлом. Несчастья и болезни, которые приходят в нашу жизнь, – это свидетельство совершённых невежественных поступков, выпадающих на долю человека, чтобы помочь ему что-то осознать, понять и исправить. Не все, конечно, способны принять болезнь как благословение, а смерть близкого как освобождение, потому что само принятие зависит от зрелости души, а зрелость души – от совокупности пройденного опыта в прошлом. И все-таки есть люди, чьи души уже поднялись достаточно высоко, чтобы играть высшие роли в этой божественной пьесе жизни, при этом принимая активное участие в судьбах миллионов людей. Так, прежде чем «подняться в небо» и слиться с космическим сознанием, Пайлот Баба – он же Адвайт Капил – родился, вырос и упал…
Счастье и благополучие в этом рождении начинается с семьи, воспитания и полученного образования. В нескольких часах езды от Бенареса[4], в большом и пыльном городе Сасараме, почти на границе с Непалом, на рассвете 15 июля 1938 года в богатой и известной семье Чандарма Сингха и Радж Тапешвари Деви родился мальчик, которого назвали Адвайт Капил. Мама нежно называла его Лаллан, видимо глубоко в сердце ассоциируя сына с каплей нектара блаженства, который ведет к духовному пробуждению.
Лаллан был красивым, разумным и не по годам интеллектуально развитым ребенком. В остальном он мало чем отличался от других детей.
Разве что частыми состояниями глубокой задумчивости, в которые он впадал иногда по нескольку раз в день. Но этому было две причины. Первая из них – великая душа, которая с рождения обитала в этом хрупком теле. Вторая – неблагополучные отношения между родителями Капила, которые через два года после рождения сына стали совершенно невыносимыми, и в скором времени отец ушел из семьи к другой женщине. В сороковые годы развод в индийской семье был порицаем и запрещен законом, и порой Капилу-младшему было невыносимо больно осознавать трагедию, которая разворачивалась дома прямо на его глазах. Но, несмотря на этот печальный факт, мальчик регулярно посещал одну из шести лучших школ Индии, в которой учились дети из высшего общества, и получал очень хорошие отметки. Иначе и быть не могло, так как отец Адвайта – Чандарма Сингх – был на тот момент министром, важной персоной в административном центре округа Рохтас штата Бихар и достаточно жестким и категоричным человеком. Часто он был в плохом настроении, обижал мать, кричал на детей, но иногда как будто бы приходил в себя и баловал родных сладостями и скупой отеческой любовью.
– Капил! Ты должен получить хорошее образование и стать главой этого государства! – будучи в хорошем расположении духа, говорил ему отец, хлопая сына по плечу. Почему-то теплоты от этого жеста Капил-младший не ощущал и особой любви к отцу не испытывал.
Шли годы, но конфликт в семье не утихал, и его мать – благочестивая и очень добрая, но несчастная женщина – уехала в Бенарес и стала исполненной любви преданной[5] Господа Шивы. Капил-младший, как ни старался следовать наставлениям святых писаний, не чувствовал уважения к отцу и часто приезжал к матери, открывавшей ему день за днем красивый духовный мир, в котором самой большой силой считалась Любовь. Бенарес-Варанаси, или Каши, – разные названия одного города – находился в четырех часах езды от родной деревни Адвайта Капила – Сасарама, и мальчик мог легко преодолевать это расстояние несколько раз в месяц.
По сей день этот древний город, которому более 3000 лет, называют «центром Вселенной», Меккой духовной силы, в которой даже самые темные стороны личности освещаются светом разума, поэтому его и величают «городом божественного света». Считается, что здесь происходили игры верховного Божества индуизма Шивы. В этом славном городе на рубеже XV–XVI веков жил религиозный мыслитель Кабир Дас, в честь которого на одной из улиц Бенареса был сооружен храм «Кабир чаура матх». Родился в Бенаресе и известный индийский поэт Тулсидас, написавший эпическую поэму «Рамачаритаманаса», или «Море подвигов Рамы», ставшую одним из самых знаменитых духовных произведений в Индии. Сам Будда свою первую проповедь для мирян произнес в Сарнатхе, всего в нескольких километрах от Бенареса. Воспетый мифами и легендами, освященный огнями всех религий, пробужденный сознанием великих святых, отшельников, поэтов и королей, Бенарес по сей день привлекает большое количество паломников, ищущих истину.
В Бенарес приезжают, чтобы умереть. 365 дней в году 24 часа в сутки у стоп «матушки» Ганги не потухают погребальные огни. Проходя сквозь центральную набережную этого древнейшего священного города, кажется, что попал в дорогой голливудский блокбастер с нереальными декорациями. Здесь одновременно рождаются, женятся, совершают различные обряды, молятся, едят и умирают. За пару километров очень сочных красочных оранжево-бордовых пейзажей, отражающих силу солнца, можно понять смысл жизни и смерти. Мы пришли в этот мир, чтобы умереть. Но, идя к конечной точке этого рождения, мы заходим на разные этажи своего сознания, в которых хранятся пестрые истории нашей памяти. Открывая комнату за комнатой, мы играем ту или иную серию своей жизни, принимая ее за реальные события, радуясь и страдая. Но однажды с улыбкой осознаем: актер наигрался и уходит на покой, а жизнь… продолжается! Продолжается благодаря благословению Небес и любви Божественной Матери.
Частичка Божественной Матери есть в каждой женщине, в каждой маме. В сердце матери Капила этой любви было очень много. Она буквально вибрировала в воздухе, когда он подходил к ней и, касаясь ее стоп, чувствовал благословение, снисходящее на его голову через ее руки. О, ее руки! Самые нежные руки в мире, которые он не забудет никогда! Руки, прижимавшие его к сердцу, когда он был младенцем.
Руки, вытиравшие слезы с лица, когда его подстерегала неудача на пути. Руки, размахивавшие у лица указательным пальцем, обещая наказать проказника за непослушание. Руки, которые давали силу, где бы он ни находился. В этих руках был целый мир, целая Вселенная, наполненная до краев любовью.
– Мне тоже повезло в жизни, ведь я – мать, – говорила она постоянно своему сыну. Материнская любовь всегда дает силы. Пусть благословение матери пребывает с тобой, родной.
После насыщенных поездок в Бенарес и бесед с любимой матерью Капил оживал. По возвращении домой в Сасарам его привычная жизнь наполнялась смыслом, а встречи с друзьями становились более эмоциональными и радостными. У него было три верных друга, три брата. Вместе они запускали воздушных змеев с крыш домов, бегали по старому парку, играли в лесу, учились арифметике, истории и рассуждали о жизни и смерти.
Но несмотря на то что сердце матери было преисполнено любви и Адвайт мог утонуть в этом океане блаженства, мать все же была чем-то огорчена. Она как будто предчувствовала события, которые развернутся в жизни ее сына в будущем. Она почитала отшельников, давала им подаяние и готовила еду для них, но, вероятно предвидя неизбежное, оберегала сына от близкого общения с ними. Что было этому причиной? Сердце матери никогда не врет…
Однажды, зайдя глубоко в чащу леса, Капил впервые встретил отшельника по имени Хари Баба. В тот знаменательный день солнце заканчивало свой дневной обход и бородатато-облачный закат вступал в свои права. Несмотря на то что вечерело, птицы тихо продолжали свои трели, перескакивая с ветки на ветку. Оставшиеся лучи солнечного света ласково касались розовых щек Капила, падая на них кружевами теней от деревьев. В воздухе пахло одновременно свежей зеленью и сандалом, причем запах сандала преобладал над всеми лесными ароматами. Где-то недалеко послышался шум, и из тени зеленой сочной листвы выплыла фигура человека. И вроде бы не было в этом ничего особенного, но в тот момент Капилу показалось, что над пространством распространился яркий свет, и наступила оглушительная тишина.
Хари Баба был хрупкий, не более 45–50 кг веса, маленького роста отшельник, в оранжевых одеждах, с взлохмаченной бородой и волосами. Казалось, он не идет, а парит над землей. Капил его сразу узнал. Впрочем, слово «узнал» не совсем подходит к отношениям, которые пробудились между мальчиком и святым. Между ними была какая-то тонкая и очень глубокая «древняя нить», связывающая две жизни воедино. Их души танцевали, приветствуя друг друга и радуясь встрече. Таких отношений у Адвайта Капила никогда не было ни со своей кровной семьей, ни с друзьями детства. Это внутреннее мощное чувство, которое понять может лишь тот, кто связан прошлыми кармами, дхармами[6], просветлениями и жаждой освобождения. Ведь отношения Ученика и Учителя самые крепкие из всех возможных в этом мироздании и длятся ровно до тех пор, пока оба не достигнут выхода из круга перерождений и смертей.
Их разговоры были немногословными. В основном они обменивались парой-тройкой фраз об общем положении дел. Иногда Хари Баба говорил какие-то слова, не совсем понятные Капилу, и исчезал, но каждый раз мальчишка знал, что этот странный человек вернется вновь. Капил давал ему одежду, еду и деньги, Хари Баба складывал их в суму, которая висела у него через плечо, но казалось, будто бы это все совершенно не интересует отшельника. Он всегда внимательно и с отеческой любовью, которой так не хватало Капилу в детстве, смотрел на мальчика и, улыбаясь, удовлетворенно качал головой.
– Я живу высоко в горах в Непале, – сказал как-то Хари Баба невзначай мальчишке с взъерошенными волосами, ясными глазами и полными губами, растянувшимися в открытой улыбке.
А однажды, гуляя по лесам и равнинам, отшельник прошептал на ухо мальчику:
– Ты – йог уже в трех воплощениях!
И, не промолвив больше ни слова, исчез.
Иногда они бродили совершенно молча, а порой смеялись. Тогда Хари Баба говорил:
– День, проведенный без смеха, как и без любви, – день без жизни.
Или произносил:
– Если ты начинаешь страдать, значит, ты не там, где должен быть!
Порой он учил Капила чему-то. Например, как плохие привычки трансформировать в хорошие:
– Единственный способ удалить старую привычку и закрепить новую – это все время направлять на нее столько энергии, чтобы старая была вынуждена незаметно удалиться, как гость, которого никто не ждал. Обычно, чтобы закрепить привычку, человеку необходимо около двадцати одного дня. Именно столько времени нужно, чтобы создать новые нейропсихические связи. Попробуй, и ты поймешь, как работает сила мысли и трансформации!
Были дни, когда Хари Баба что-то рассказывал об аскетах и правилах, установленных для них в Гималаях:
– Задача тех, кто отрекся от мира, – «вобрать» органы чувств внутрь, изолировав свой ум от желаний и соблазнов. Самая большая привязанность человека – это пища. Согласно закону монашества, садху[7]может попросить подаяние в течение дня, постучав в двери только трех домов. Если ему во всех трех откажут – он проведет свой день голодным. Если подадут какую-то снедь, то он соберет ее в один платок и, завязав все содержимое узлом, пойдет к реке и выполаскает присутствующий в пище вкус. Помни, мой мальчик, еда не для того, чтобы наслаждаться ею, а для того, чтобы поддерживать в теле жизнь!
На одной из встреч Хари Баба взволнованно заговорил с уже подросшим Капилом:
– Созданный Творцом безграничный мир населен бесконечным количеством живых существ. И человек должен что-то делать в этом мире. Важно не привязываться к своей деятельности. Иди и делай что хочешь, но постарайся не сбиться с пути! Не отягощай свою карму!
Это было как пророчество для юноши. Некий толчок искать свою миссию в этой жизни, и не просто искать, но и выполнить ее. Он осознавал, что все трепетнее ждет очередной встречи с отшельником, ведь только рядом с ним Капил чувствовал доселе неведомое ему чувство тишины.
