Саша Кругосветов
Полет саранчи
Какиаггелие
Сергей ходил по квартире и вспоминал книги о БАБе: он прочел почти все, что было издано о Березовском в последние годы. Заметный человек оставляет след в памяти современников, к нему возвращаются, о нем пишут – мемуары, эссе, аналитические статьи, скандальные откровения. БАБ никого не просил, нашлись добровольцы, которые, сами того не понимая, невольно передали нам его особый Завет. Нет, не благую весть принес Борис на Землю, не Евангелие. Но и он тоже был своеобразным вестником – не ангелом, но аггелом[13] – то же греческое слово αγγέλ, но без титло: надбуквенного знака для обозначения священных понятий. Уже сформировался свод книг о БАБе; что ж, назовем его какиаггелием (κακήαγγελία) или просто аггелием – дурным посланием.
Сколько этих Аггелиев БАБа?
Аггелие от Павла, от Петра, от Юла, от Георгия.
Наверное, есть и другие книги-вестники, которые не примет осиянная κακή-нимбом вечно живая братия семибанкирщины. Но они все-таки есть – как их теперь называть, апокрифами? Аггелие от милейшей Саши Нерозиной (скандально известный «Секретный дневник русского олигарха»), например. Фильм НТВ «Неподсудные» (консультант Луговой[14]), неудачный в художественном отношении, а в документальном – просто развесистая клюква о благородных и совсем неблагородных офицерах спецслужб. Телевизионный фильм РТ Андрея Кондрашова «Березовский», тоже заказной – авторы изложили в нем отдельные факты из жизни уже опального олигарха (2012 год), не особо обременяясь логикой, документальностью и обоснованиями. Зыгарь – вторая глава в книге «Вся кремлевская рать» – довольно аккуратненько все подобрано.
Немало тех, кто ничтоже сумняшеся тщился приобщиться к столь благодатному делу – накропать и издать собственные апокрифы об эпатажной жизни известного человека. Им всем далеко до фундаментальных четырех Аггелиев. Это, конечно, только личное мнение Сергея – кто знает, насколько он прав? Многие старались – и друзья, и враги, и приближенные к телу, и удаленные, и облагодетельствованные им (не удивляйтесь – такие тоже есть), и обманутые – лукавые, громогласные Доренки, торжествующие недоучки Невзоровы, обиженные и отодвинутые от кормушки Темнянские и даже Дима Запольский почему-то в их числе – а он-то к БАБу никаким боком!
На радио Зов Петербурга Сергей ответит на вопросы журналиста – тоже внесет свой скромный вклад в послание от БАБа. Турчин мысленно перебирал в памяти объемные гроссбухи – описания жизни великого и ужасного; нужно ли ему вообще это интервью, зачем возвращаться к давнему периоду собственной жизни, ведь больше двадцати лет прошло? В свое время он сам принял решение покинуть круговерть БАБа, узаконенную тогдашним бомондом обитель греха, и никогда впоследствии о том не пожалел. Но девяностые стали для него важным периодом жизни, принесли много плохого, но ведь и хорошего – тоже немало!
Так… Книги о БАБе. Начнем с начала.
«Крестный отец Кремля» – от Пола Хлебникова[15], Аггелие от Павла, можно и так сказать, хотя сам-то автор назвал свою книгу «Историей разграбления России».
Летом 1996 года Пол начал знакомиться с деятельностью БАБа, встречался с ним самим, с разными людьми. Первые впечатления о БАБе: высокий интеллект, говорит нервно, четко формулирует, сопровождает речь активной жестикуляцией и взмахами рук.
Правда – вещь текучая и неуловимая, особенно в России девяностых. Многие собеседники Пола этой текучестью пользовались, говорили не всю правду, а лишь некоторую, выгодную для себя часть.
В конце 1996 года Пол опубликовал в Forbes статью Godfather of the Kremlin? («Крестный отец Кремля?»), в которой обвинил Бориса Березовского в мошенничестве, отмывании денег, связях с чеченской мафией, в заказных убийствах, в том числе в организации убийства телеведущего Влада Листьева.
Борис подал иск за клевету на журнал в Высокий суд Лондона. БАБ считал, что он выиграл суд, и очень гордился этим. На самом деле было мировое соглашение. Суд не присудил Березовскому компенсации, не вынуждал журнал публиковать опровержение статьи. Forbes отказался лишь от утверждения, что Березовский организовал убийство Влада Листьева: он и не говорил об этом напрямую, потому что не имел доказательств. В тексте книги Хлебникова, вышедшей в 2001 году, Турчин тоже не нашел буквальных утверждений об участии БАБа в убийстве Листьева.
Вот сейчас на радио его спросят: «Можете ли вы, Сергей Николаевич, подтвердить, что книга написана добросовестно – со знанием всех фактов и обстоятельств?» Сергей лично знал многих фигурантов книги… Да, Пол во многом разобрался, добрался до подноготной БАБа, все сделал, как и положено профессиональному журналисту. Беспристрастен ли он? Не было ли это заказом группировок, противостоящих в то время интригам и замыслам Бориса? Какое сейчас это имеет значение? Если Сергея спросят, он готов подтвердить: да, так и было, факты говорят сами за себя. О работе БАБа в Совете безопасности, исполнительным секретарем в СНГ, о его участии в Чеченской войне – с этим Турчин никогда не соприкасался и потому не может сказать, насколько достоверно Пол описал именно это. Были еще какие-то вопросы – торговля металлами, участие в захвате алюминиевой промышленности… Но то, чему Сергей был свидетелем, описано Полом предельно точно. А пристрастность Хлебникова, праведный гнев редактора Forbes и прочая «лирика» – это его личное дело. Хотя можно понять журналиста: в его переживаниях чувствовались страдание и обида за свою многократно – и в прошлом, и теперь – поруганную родину. Сам же Сергей Николаевич Турчин в девяностые не испытывал к БАБу особых эмоций – ни восторга, ни презрения, ни одобрения, ни осуждения, ни любопытства, ни безразличия… Ни-че-го. Орбиты их жизней соприкоснулись и разошлись, но сами они продолжали жить в разных мирах. Как ни странно, со временем у Сергея почему-то проснулся интерес к незаурядной личности БАБа. Особенно сейчас, по прошествии стольких лет.
Пожалуй, Аггелие от Павла – самая понятная книга, написанная, видимо, для неофитов XXI века (как в свое время Евангелие от Марка, составленное для молодых язычников-римлян, неофитов I века н. э.).
Совсем другое дело – «Время Березовского»: огромный, всеобъемлющий труд Петра Авена[16], Аггелие от Петра, с претензией на всеохватность.
Книга разбита на разделы: «Математик», «Бизнесмен», «Магнат», «Олигарх», «Оппозиционер», «Изгнанник». О БАБе рассказывают друзья, партнеры, женщины, политические деятели, журналисты, случайные попутчики.
Это не исследование – беседы, размышления, мнения различных людей. Многих… Разных… Но все – единомышленники. Что значит единомышленники? Как могут стать единомышленниками мультимиллионеры, вице-премьеры, медиаменеджеры, телекиллеры и девушки с пониженной социальной ответственностью? Да очень просто: они все – одна компания, у них единая философия существования, в одном мире живут – и все, а не только дамы, персоны с несомненно пониженной социальной ответственностью. Отсюда столько общих восторгов! Очень даже бархатная книга получилась.
«Вот это времена! – восхищаются они. – Ах, как интересно было в конце восьмидесятых заниматься наукой!» Наукой по-советски – осваивать бюджет, фонтанировать публикациями, выгрызать степени и звания. Потом – бизнесом. Эти сказали друг другу: «Мы заработали по миллиарду долларов». Другие сказали что-то такое же. Третьи возмутились: «Как так, а почему меня-то забыли? Я тоже из науки вышел и тоже свой миллиард сделал». Помните ограненное, словно бриллиант, выражение Полонского? «У кого нет ярда, пусть идут в жопу!»
Чудные были годы, весело! А потом все рванули в политику! Там использовались те же приемы, главное, что приватизация государства начинается с приватизации его доходов. Методика отработана. Какие законы, какая такая демократия? Ельцин должен победить Зюганова – и точка! Волошин с Чубайсом должны победить Примуса с Лужком. А на этом фоне суперсмелой и суперкреативной борьбы за свободу семибанкирщины (термин неточный, было письмо тринадцати, значит, правильней сказать: тринадцатибанкирщина) давайте еще немного поотхватываем за бесценок лакомые куски бесхозной родины: ОРТ, Сибнефть, АвтоВАЗ, Аэрофлот, Русал… Наверное, тогда и были заложены основы будущей демократической деспотии современной России.
Вот и обсуждают. Фридман обижается – его не допустили к залоговым аукционам, Авен подтверждает: да-да-да, так и было… А Потанина с Березовским допустили – ах-ах-ах! Все без исключения в восторге от замечательной эпохи бесконтрольного ограбления страны. Все признают БАБа самым смелым, самым отвязным, самым успешным и беспринципным… И обаятельным, обаятельным, обаятельным…
Как же это было отважно и креативно – брать эскортниц, стыдливо называя их просто девушками, на совещания к президентам смежных государств, встречаться с другими сильными мира сего то в Англии, то в Америке! Нет, БАБ, безусловно, необыкновенно талантлив, творчески разнообразен, безумно смел. Есть и недостатки у человека – как без этого? Долги, например, не любил отдавать. Особенно обидно, когда тебе. Авену не вернул пять миллионов зеленых – совсем пустяки для таких крутых парней! Но что не вернул – все равно неправильно… Познер, еще будучи в Америке, сделал по заказу БАБа работу за свой счет, а тот отказался платить – ему теперь не нужна работа американского журналиста!
Флагманы сегодняшнего бизнеса пожурили бедного БАБа: свой бизнес не умеет планировать… Не умеет планировать, то есть строить с нуля? Конечно, не умеет – ему и не надо с нуля. Всем нравится чеканная формула БАБа – приватизацию следует начинать с приватизации прибыли: поставил своего человека во главе и качай чистую маржу, пока все соки не выкачаешь. Приведу примеры для будущего учебника: вначале ободрали АвтоВАЗ, потом Аэрофлот, ОРТ, Сибнефть, далее везде… Никто из уважаемых респондентов не возмутился, да и чему возмущаться? Березовский действительно умел проворачивать аферы лучше многих.
А вот что написал об этом Пол Хлебников: «Он вцеплялся в крупную компанию, высасывал из нее деньги, превращая в банкрота, державшегося на плаву только благодаря щедрым государственным субсидиям. Его словно магнитом тянуло к наиболее кровавым точкам России: бизнес по продаже автомобилей, алюминиевая промышленность, выкуп заложников в Чечне. Многие из его деловых начинаний – от захвата ОРТ до перекупки Омского нефтеперерабатывающего комбината – были омрачены убийством или случайной смертью ключевых фигур». Ничего, просто ничего подобного мы не найдем в бархатной книге Авена.
Но есть другое. Почему-то все мало говорят о БАБе, больше – о себе: «Мы не смогли, не хватило масштаба, не хватило таланта». Не в таланте, не в опыте дело. Не хватило чувства ответственности. Не хватило честности и принципиальности. И это грызет, точит. Видно, всем хотелось оправдаться. Показать не БАБа, а себя – и обязательно с лучшей стороны. Мы-то не такие. Нас вот не допустили к залоговым аукционам. Мы работали системно, шаг за шагом, продумывали на два, на три шага вперед. «Что тут обсуждать? – подумал Сергей. – Им всем по душе методы БАБа. Допустили бы до аукционов, до семьи президента, до его приемной, до СМИ, до обмена пленными – делали бы то же самое. Одного поля ягоды». Может, он, Сергей, перегибает – это ведь сослагательное наклонение, его к истории не применяют…
Идеи БАБа – в широкие массы семибанкирщины! Мощное произведение получилось, поистине Аггелие от Петра!
Но почему «Время Березовского»? Не особенно удачное название… БАБ не стал самой крупной и самой влиятельной фигурой того времени. Почему не время Ельцина, не время генерала Лебедя и премьера Черномырдина, например, почему не время Басаева с Хаттабом? Почему не время Япончика и деда Хасана?
«Большая пайка» Юлия Дубова, Аггелие от Юла. Ну, Юл, ну, талант – первая проба пера в литературе – и сразу удача! Роман получился легкий, увлекательный, живой, искренний. Герои и события описаны интересно, подробно, узнаваемо. И хотя большинство персонажей, за исключением Платона и Ларри (аналогов Бориса Березовского и Бадри Патаркацишвили), синтезированы, логика событий, их внутреннее наполнение переданы довольно достоверно. Написано с подъемом, с восхищением, с ремарковской лихостью. Да, Юлик знал все лого вазовские перипетии досконально, изнутри – никто другой не смог бы так подробно и точно описать эти события: организация торговли машинами, мельницы начала девяностых, проблемы захвата автосервисов в Ленинграде, взрывы на предприятиях, борьба с рэкетирами, выпуск ценных бумаг AWA, перекрестное акционирование AWA и АвтоВАЗа, захват АвтоВАЗа, работа с льготами афганцев, гибель и предательство героев книги…
Искренне и правдиво рассказано о переживаниях одного из героев, доктора наук (в котором угадывается автор книги), оказавшегося после нескольких лет самоотверженной работы на благо любимой компании отвергнутым старыми друзьями, фактически – ни с чем. Любимую похитили и убили, ремарковские друзья отвернулись, жизнь прошла впустую. Сейчас Юл, судя по телеинтервью, выглядит человеком, твердо знающим, чего хочет. Но, видимо, в свое время его могли посещать мысли о жизненном фиаско. Сергей подумал, что Дубов, сам того не понимая, предвидел трагическую судьбу, а возможно, и мысли отцов-основателей ЛогоВАЗа – самого БАБа, Бадри, Николая Глушкова, Михаила Гафта.
Юлий Анатольевич – небезразличный человек. Персонажи «Большой пайки» постоянно попадают в самые сложные и самые опасные ситуации. Очень уж хочется автору, чтоб у его героев «все было, а им за это ничего не было»! В общем, получить все, но долгов не отдать, обещаний не выполнить. Отнять, обмануть, заболтать, запугать… В крайнем случае… что в крайнем случае – об этом не говорят. Бизнес – война, на войне все средства хороши. И скелеты – чтобы в шкафу, а где шкаф – неизвестно. Джентльмены удачи a la russe. Книга весьма восторженная получилась – романтика, очень поэтическая ода об олигархах с большой дороги – удачное выражение А. Хинштейна, не правда ли?
Проницательный петербургский издатель и критик Виктор Топоров в посвященной «Большой пайке» статье «Гибель богов, или Золото матушки Волги» пробует разобраться в мотивациях Дубова-писателя: «Единственным правдоподобным мотивом написания „Большой пайки“ является стремление объясниться с миром, причем в первом лице множественного числа: вот мы какие! Здесь мы стоим и не могём иначе! Объясниться, по возможности оправдаться (ничего, однако же, – но тоже только по возможности – не приукрашивая и не пропуская), но заодно и возвыситься в наших глазах (а уж в собственных – и подавно)».
Хинштейн тоже попытался исполнить собственную ораторию на заданную тему[17]. Нет, не прозвучала у вас песня, Александр Евсеевич, – все правильно написали, все точненько, нота в ноточку попадаете каждый раз, как в том анекдоте: тютелька в тютельку, но скучно-то как! – очень по-лилипутски получилось. Юлий Анатольевич против вас, Александр Евсеевич, просто великий Гомер – море эмоций, просто буря и натиск!
Вспомним Симпсонов. Гомер Симпсон с детства исповедует ценности лихого и живучего хулигана-двоечника. А его сосед Фландерс, наоборот, – ценности отличника, он подчеркивает антиобщественную (ха-ха) позицию Гомера. Ну и на чьей стороне окажутся симпатии читателя? Вот то-то!
Сергей мысленно отметил еще одно достоинство книги – команда пробивных и отвязных инфокаровцев не висит в воздухе. То тут, то там появляются различные персонажи, которые в те времена проживали свою немаловажную для нашей страны жизнь. Юлий Анатольевич лизнул не только горячо любимых Платона и Ларри – до сих пор с дрожью в голосе кланяется и благодарит, благодарит и кланяется, любит сладко и страстно, уже и не нужно – нет, ну никак ему не остановиться! Почему? Это отдельный вопрос. Помимо четырех мушкетеров – отцов-основателей Инфокара, сквозь ткань романа задумчиво проходит неясная, но хитромудрая и особо влиятельная фигура некоего Федора Федоровича, приобретающая особое значение в более поздней книге Дубова «Меньшее зло». А вот в реальной жизни… в одной ли команде оказались мушкетеры Инфокара и разные серые кардиналы из «Большой пайки»? Это большой вопрос. Но мы с вами, да и Сергей Николаевич тоже, можем пока оставить за скобкой Эф. Эф. и других влиятельных персонажей, лихо и далеко за пределами общечеловеческих норм решающих с подачи инфокаровских рыцарей плаща и шпаги захребетные и даже временами вполне людоедские проблемы, потому что нас сейчас интересует только история жизни и нравственный императив – да-да, не больше, но и никак не меньше! – великого и ужасного БАБа.
Вот мы подошли и к четвертому Аггелию – от Георгия – «Березовский. Автопортрет, или Записки повешенного» под редакцией американского историка российского происхождения Юрия Фельштинского. Слова – вроде самого БАБа, скомпоновано и подобрано Фельштинским. Кто здесь в большей степени автор? Послание от БАБа – это Аггелие, а кто составил? Пожалуй, все правильно – Аггелие от Георгия.
Сам БАБ говорит о себе – собственные устные словоизвержения, положенные на бумагу его штатным летописцем Фелыптинским.
Почитаем, как пересказывает идеи повешенного достославный аггелеист. Сергей Николаевич взял в руки книгу и погрузился в чтение.
«Я счастлив постоянно», «Я все детство дрался» – врет, наверное, но звучит неплохо.
«Первый мой учитель – академик Трапезников, настоящий аристократ. А настоящий аристократ отличается от обычного интеллигента тем, что для него экономическая мотивация не доминирует!» Вот, оказывается, каковы нравственные ориентиры БАБа – весьма неожиданно!
«Я никогда не переступал внутреннюю этику и мораль. Поэтому я последователен во всем».
«Против совести, убеждений не шел, потому и счастлив внутренне».
«Незлопамятен. Меня часто предавали помногу раз».
«Меня выбивают из себя неожиданные звонки, касающиеся детей».
«Что касается любви – я не пребывал ни в чем, кроме любви. Любовь важнее всей моей жизни».
«Женщины меня не предавали. Я не представляю себе ситуацию, чтобы женщина, которая много лет была близка, могла пойти против меня с иском».
Какой же романтичный образ живописуется, как он себя подает, этот БАБ, – красивый, благородный, сильный человек! Очень интересно, пойдем дальше.
«Мы рождаемся с геном веры – чтобы не убивать, не красть, не возжелать жены ближнего своего (и далее списком десять заповедей)» – да полно, друзья, о ком вы это, ужель о самом БАБе великолепном? Что-то мало похоже на Борю Березовского!
«Православие, более чем что-то другое в России, в состоянии помочь определить правильные ориентиры» – ого, начались настоящие откровения!
«Эстетика – более широкое понятие, чем изменение общественного строя!» – вершина нелепости и самомнения! Или пока еще не вершина?
«Наступило время новой эстетики, которая определяет новые этапы развития. Христос определяет, что перед другими надо вести себя как перед самим собой!» – без комментариев.
Дальше опять о себе благостно: «Мы делали все законно! Друг в друга не стреляли, олигархи – точно нет!»
«Я хочу жить в согласии с собой, с Богом и так далее». Что означает «и так далее»?
«Я не занимаюсь политиканством, интригой. Разводка окружения – это не политика!» («Появление БАБа в клубе Ельцина сразу после взрыва, заявление, что покушение было организовано спецслужбами, истерика Лесневской после убийства Листьева с обвинением Гусинского и Лужкова – это не политиканство?» – подумал Турчин.)
Сергей попытался понять, что может быть общего у столь разных персонажей, как Б. Березовский, Г. Гудков, С. Миронов, А. Митрофанов, В. Жириновский, С. Кириенко, В. Матвиенко, В. Шендерович, М. Ходорковский, А. Литвиненко? Все они – бывалые, отличающиеся от «обычных людей» одной необыкновенной способностью: у них всегда готов ответ на любой вопрос. Особенно хороши Киндер-сюрприз и Плавленый Сырок. Хотя Сгорякружка – тоже хороша. О таких бывалых писал давний приятель Турчина:
«Бывалые отличаются особой независимостью и борзотой. Знают точное решение любых проблем. У них готов рецепт на все случаи жизни. Если выясняется, что нельзя действовать так, как они предлагали, возникает новое решение. Если и это решение неудачно – находится третий вариант. Почему вы так уверенно предлагали первый вариант? Это было правильное решение в определенных обстоятельствах и в определенный момент».
Чубайс в Аггелии от Петра сказал о БАБе: «Его позиция легко менялась на противоположную и при этом так убедительно доказывалась, что после всего он сам верил, что она не менялась, и остальные тоже».
«Бывалость – главное свойство характера этих людей, как правило – бывших комсомольских вожаков. Все они выходцы из комсомола». БАБ и комсомольцем был, и Совет молодых ученых возглавлял в ИПУ – смолоду был молодежным вожаком по призванию. Оттуда и принес бойкость своих всеобъясняющих речей.
Вернемся к «Запискам повешенного».
«Я не занимаюсь теневой политикой, все делаю открыто и декларативно. Основная идея моего политического присутствия – выиграть не власть, а страну!» У этого человека не было ограничений, и пределов ему не положено – он мог не задумываясь говорить на любую тему и декларировать любые цели.
«Современная технология противоречит лицемерному образу жизни».
«Свобода – система внутренних ограничений, десять заповедей, в их рамках – что угодно». Опять – не воруй, не возжелай жены ближнего, не убий! Будто не о себе говорит – артист непрофессиональный, но, несомненно, талантливый – настоящий лицедей!
«Я чист перед собой!» («Не изменял себе любимому», – подумал Сергей.) «Любовь к другому – высшая степень эгоизма!»
«Меня не волнует, что народ думает обо мне. Народ – понятие абстрактное». И тут же: «Я постоянно вынуждаю наш недальновидный народ признаваться в его заблуждениях». Как это можно, ведь народ только что был абстрактным понятием?!
«Христос говорил то же, что и Моисей, но в другом гносеологическом аспекте» – сами-то подумайте, Борис Абрамович, что вы такое сказали?
Ну и напоследок: «Как говорил академик Ракитский, национальная идея России – чистый сортир!» Ну хватит уже безответственной болтовни, да и напыщенных благоглупостей – тоже хватит!
В предисловии книги Алексей Митрофанов назвал БАБа лондонским мечтателем, который проиграл битву с Системой – вообразил самого себя Системой, а был просто смазкой. Он был игроком, истина для него была понятием договорным. На суде с Абрамовичем, представлявшем тогда Систему, англичане выбрали Систему «Что случилось потом – неважно, – пишет Алексей. – Политика и бизнесмена Березовского больше нет. Он не делает публичных заявлений, не наносит публичных ударов, не плетет публичных интриг. Игра закончена. Забудьте!»
Пожалуй, сам Фельштинский, сформировавший книгу, лучше многих подвел черту под неискусными упражнениями своего заказчика: «Для БАБа никогда не существовало морали. Не было такого понятия в его организме. Ему нужны были только кайфы, Бориса интересовали только победы».
Ну что же – его можно понять. Как говорил Джон Рокфеллер: «Знаете, что доставляет самое большое удовольствие? Видеть, как приходят дивиденды от вложенных усилий».
«Шагреневая кожа его жизни в Лондоне сжималась, – пишет Фелыптинский. – В 2004-м, когда Путин пошел на второй срок, с кайфом стало плохо. Появились Украина, Грузия, Киргизия.
2006-й – гибель Литвиненко, первая страница эпилога. Февраль 2008-го, уход Бадри – вторая страница эпилога.
2012-й – мировое соглашение с Инной Патаркацишвили, вдовой Бадри, иск против Анисимова.
Он одерживал победы, пока вектор его движения совпадал с Кремлем».