Уборщик вышел из библиотеки, закончив свою смену.
За ним дверь закрывала его давняя знакомая, которая работала тут ночным вахтером.
– Ничего не возьмёшь? – повторила она без надежды их собственную маленькую шутку.
– Ты ведь знаешь, я не люблю читать, – улыбнулся он.
Пушистое облако, припаркованное совсем рядом, ожидало его.
– А где ключи? – молнией вспыхнула мысль.
Пошарив по карманам, он не обнаружил их.
Придётся идти.
За окном медленно шла по пустырю собака. Вся неухоженная, косматая, только-только высохшая, она была самой важной на всём белом свете.
Что сегодня она будет делать?
Вот-вот мир сдвинется с места, и эта сцена исчезнет навсегда.
Миллиард собак ждёт этого момента.
Белоснежная страница распахнулась.
Мир, который оставался без подстрочного человека, минут на двадцать, практически не претерпел изменений.
Поля, вспаханные идеями, также приносили свои плоды, неспособные никого насытить.
Но подстрочный человек, что отсиделся в бункере, был, тем не менее изменён теми отходами от распада мыслей, что просочились в его укромное убежище.
Постоянное кружение по спирали глаз стало его спутником.
Что он увидит в половинчатых глазах?
Дамоклов меч всё время угрожает упасть.
У этого символа есть своя сладкая рифма, пронёсшаяся мгновением в мыслях сладкоежки.
«В моей версии греческого мифа этот меч был сделан из пастилы, а потому не представлял угрозы. Что бы произошло, если он сорвался вниз, на голову Дамокла?».
Но разве для истории важно, из чего был сделан меч в сахарных фантазиях?