Сара Дж. Маас
Королевство серебряного пламени
Все последующие девять месяцев он старался держаться от Несты подальше. Как можно дальше. Хватит с него глупого порыва, когда он чуть не вырвал свое сердце из груди и не преподнес ей. Ему едва удалось уйти, сохранив крохи гордости. Пока он жив, такого унижения с ее стороны он больше не потерпит.
Неста вернулась. Ее коса была уложена на голове, словно тиара. Кассиан запретил себе смотреть ниже ее шеи. Словно нарочно она выставляла свое тело напоказ. Ей обязательно нужно набрать вес и нарастить мышцы, но… Котел бы побрал эти облегающие кожаные штаны.
– Идем, – бросил ей Кассиан.
Его голос звучал грубо и холодно. Хвала Котлу за это.
За стеклянными дверями столовой на веранду опустилась Мор, словно падение с тридцатифутовой высоты ничего не значило. Для нее, наверное, не значило.
Мор притопывала ногами, растирала руки и скрипела зубами. «За это, придурок, ты передо мной в очень большом долгу», – говорил ее взгляд.
Хмурясь, Неста надела плащ. Каждое ее движение было изящным и неторопливым. Столь же неторопливо она пошла к ожидающей Мор. Кассиан поднимет их обеих в воздух силой своих крыльев, а за пределами действия заклинаний Мор перебросит его и Несту в Гавань Ветров.
Там он все-таки найдет доводы, чтобы убедить Несту упражняться с ним.
К счастью, Неста сознавала, что минимум усилий ей приложить все-таки придется. Это означало переместиться в Гавань Ветров. Она всегда умела вести войну на умственном и эмоциональном уровне. Из нее получился бы замечательный полководец. Может, когда-нибудь и получится.
Превратить Несту в живое оружие? Кассиан не знал, выиграют ли они от этого.
Помнится, еще не став по принуждению фэйкой, она пригрозила правителю Сонного королевства смертью. А через несколько месяцев она, как трофей, держала отсеченную голову короля и смотрела в его мертвые глаза.
И если Косторез говорил правду, если она вынесла из Котла и впрямь нечто устрашающее… Подумав об этом, Кассиан мысленно выругался.
Решив обойтись без плаща, он распахнул стеклянные двери, вдохнул полной грудью бодрящий осенний воздух и шагнул к ожидавшей Мор.
В Гавани Ветров не было ни снега, ни льда, но с первого мгновения в горном лагере Несту обожгло холодом. Морригана исчезла, подмигнув Кассиану и предостерегающе взглянув на Несту. Они остались вдвоем посреди поля.
Справа виднелась горстка каменных домиков. За ними – несколько новых домов из сосновых бревен. Деревня, в которую недавно превратился этот военный лагерь. А вблизи, вдоль вершины плоской горы, тянулась цепь площадок для упражнений, снабженных всеми видами оружия, гирями для накачки мышц и прочими учебными приспособлениями. Многое Неста знала лишь по названиям: меч, кинжал, стрела, щит, копье, лук, шипастый шар на цепи, именуемый цепным моргенштерном…
По другую сторону дымили костры. Ветер относил клубы дыма к загородкам, где содержались овцы, свиньи и козы: косматые, с грубой щетиной, но сытые. Возле костров хлопотали иллирианские женщины, что-то варили и кипятили в кастрюлях и котлах. Увидев Кассиана с Нестой, все замерли. Замерли и десятки иллирианских мужчин на учебных площадках. Никто даже не улыбнулся.
В сторону нежданных гостей двинулся широкоплечий, кряжистый иллирианец. Неста смутно помнила его лицо. Его сопровождали двое мужчин помоложе. Все они плотно сложили крылья, чтобы не мешали идти. Но, подойдя к Кассиану, слегка расправили.
Крылья Кассиана тоже были расправлены, но небрежно: не сказать чтобы широко, но и не слишком плотно. В этой позе соединилось все: небрежность, высокомерие, готовность, сила и власть.
Взгляд кряжистого иллирианца зацепился за Несту:
– А ее чего сюда принесло?
– Колдовать. – Неста наградила его скупой улыбкой.
Она чувствовала, как Кассиан воззвал к Матери, прежде чем вмешаться.
– Напоминаю тебе, Девлон: Неста Аркерон – сестра нашей верховной правительницы. Изволь относиться к ней с уважением.
Прозвучало это как выговор. Даже Неста повернулась и посмотрела на каменное лицо Кассиана. Такого непреклонного тона она не слышала у него с самой войны.
– Она будет здесь упражняться, – добавил Кассиан.
Несте отчаянно захотелось спихнуть его с ближайшего утеса.
– Всякое оружие, к которому она прикоснется, затем надлежит закопать. – Девлон поморщился. – Положите его отдельно.
Неста сощурилась.
– Мы этого не сделаем. – У Кассиана раздулись ноздри.
Девлон принюхался к ней. Его подручные усмехнулись.
– Ведьма, никак у тебя месячные? Если да, тебе вообще нельзя прикасаться к оружию.
Неста задумалась, как бы побольнее уколоть этого напыщенного дурня.
– Нечего поминать старые предрассудки, – с потрясающим спокойствием произнес Кассиан. – Есть у нее месячные или нет, она может прикасаться к оружию.
– Может, но потом оно будет закопано, – заявил Девлон.
Воцарилось молчание. Неста сразу заметила, как помрачнело лицо Кассиана, когда он посмотрел на Девлона.
– Как успехи наших новобранцев? – спросил он, резко меняя тему.
Девлон открыл и тут же закрыл рот. На лице мелькнуло раздражение. Стычки не получилось.
– В лучшем виде, – буркнул он и удалился вместе с подручными.
Напряжение на лице Кассиана все возрастало. Неста замерла, предвкушая поединок между Кассианом и Девлоном. Но Кассиан лишь прорычал ей:
– Пошли, – и направился к пустой площадке для упражнений.
Девлон зло глянул через плечо. Неста холодно посмотрела на него и пошла за Кассианом. Взгляд иллирианца жег ей спину.
Кассиан не остановился возде какой-нибудь из бесчисленных стоек с оружием, расставленных между площадками. Он дошагал до самой дальней площадки, а там, уперев руки в бока, стал ждать Несту.
Пусть ждет. Так она и пошла туда! Возле ближайшей оружейной стойки Неста заметила гладкий камень, отшлифованный суровыми стихиями или задами многих поколений воинов, сидевших на нем. Неста тоже уселась, почувствовав зверский холод, который пробирал даже сквозь теплую подкладку доспехов.
– Как это понимать? – спросил Кассиан.
Его обаятельное лицо приняло хищное выражение.
Неста скрестила лодыжки и расправила плащ наподобие платья.
– Я же тебе сказала, что не собираюсь упражняться.
– Поднимайся!
Кассиан никогда не приказывал ей в таком тоне.
«Поднимайся, – всхлипывала она в тот день, когда правитель Сонного королевства едва не погубил Кассиана. – Поднимайся».
Неста выдержала его взгляд. Мысленно приказала себе отстраниться и сохранять спокойствие.
– Учти, Кассиан: вы принесли меня в эту дыру, но что-либо делать ты меня не заставишь. – Она махнула рукой в сторону истоптанной, грязной площадки. – Если хочешь, тащи меня волоком. Сама я палец о палец не ударю.
Взгляды иллирианцев ощущались как град камней. Кассиан встрепенулся.
Отлично. Пусть смотрит, в какое ничтожество она превратилась, и не тратит время понапрасну.
– А ну поднимайся, – тихо прорычал Кассиан.
Вернулись Девлон с подручными, привлеченные их перепалкой. Все трое встали неподалеку. Кассиан их не замечал. Его светло-карие глаза смотрели только на Несту.
«Вставай, – убеждал ее внутренний голос, звучавший в голове и отдававшийся в костях. – Не позорь его на виду у всего лагеря. Не доставляй удовольствия местным обалдуям, собравшимся поглазеть, как из знаменитого полководца делают дурака».
Но ее тело отказывалось повиноваться. Она провела черту, и уступать ему или кому бы то ни было не собиралась.
На лице Кассиана мелькнуло что-то похожее на отвращение. Потом досада. Злость.
Прекрасно. Неста торжествовала, хотя на душе было муторно.
Кассиан отвернулся, снял со спины ножны и достал меч. Не произнеся больше ни слова, не взглянув, он начал упражняться, как всегда делал по утрам.
Пусть ее ненавидит. Так будет лучше.
6
Каждый шаг, каждое движение Кассиана отличались красотой и убийственной точностью. Неста поглядывала на него украдкой, сдерживая желание разинуть рот и смотреть.
Ей было не под силу отвести от него взгляд. С первой их встречи она всегда остро чувствовала его присутствие в любом помещении, в любом пространстве. Как бы она ни старалась, ей было не отделаться от этого состояния и не вытеснить другим.
«Уходи!» – требовал он тогда, умирая.
«Не могу, – всхлипывала она. – Не могу».
Она не знала, куда ушла та Неста, и не знала способов вернуть прежнюю себя.
Но даже сейчас, сидя на камне и разглядывая качавшиеся сосны на склонах гор, краешком глаза она все равно следила за Кассианом, подмечая каждое изящное движение, каждое колыхание его темных волос на ветру. Уши ловили звук его ровного дыхания.
– Смотрю, ты вся в трудах.
Голос Морриганы отвлек Несту от созерцания гор и воина, казавшегося неотъемлемой их частью. Эта до противного удивительная женщина стояла рядом, а ее карие глаза с восхищением смотрели на Кассиана. Девлон с подручными исчезли. Неста и не заметила когда. Неужели прошло уже два часа?
– Правда он симпатичный? – спросила Мор.
От теплоты в ее голосе у Несты одеревенела шея.
– Тебе лучше знать, – буркнула Неста.
Взгляд Морриганы переместился на нее.
– А ты почему не на площадке? – без всякого удивления спросила она.
– У меня перерыв.
Морригана мельком оглядела Несту, не обнаружив ни пота на раскрасневшемся лице, ни выбившихся волос.
– Будь моя воля, я бы сию же минуту отправила тебя в земли людей. Думаю, ты знаешь.
– Конечно знаю. – Неста предпочла не вставать и не отвечать на вызов. – Быть сестрой Фейры не так уж плохо. В этом есть свои преимущества.
Морригана выпятила губу. Кассиан прекратил упражняться.
В глазах Морриганы вспыхнуло темное пламя.
– Когда-то меня окружало множество таких, как ты, – сказала она, опуская руку. – Ты не заслуживаешь ни одного шанса от Кассиана и подобных ему.
Неста и сама это прекрасно знала. И знала, о ком говорила Морригана, – об обитателях Двора кошмаров в Каменном городе. Фейра не рассказывала ей всей истории Морриганы, но суть была Несте известна: те чудовища всячески издевались над юной Морриганой, а потом бросили на съедение волкам.
Неста оперлась на руки. Холодный камень кусался даже через перчатки. Она успела открыть рот, но в этот момент к ним подошел Кассиан. Он тяжело дышал. Лоб его блестел от пота.
– Ты появилась раньше обычного.
– Хотела посмотреть, как ваши успехи. – Морригана наконец-то избавила Несту от своего пылающего взгляда. – Похоже, сегодня дальше раскачки не пошло.
– Можно сказать и так, – пробормотал Кассиан, запуская пальцы в потные волосы.
Неста до боли стиснула зубы.
Морригана подала ему руку, затем, даже не взглянув, протянула вторую Несте.
– Возвращаемся?
«Морригана – самодовольная особа, сующаяся не в свои дела».
Эта мысль сверлила Несту и сейчас, когда она стояла в подземной библиотеке Дома ветра. «Тщеславная, самодовольная, лезущая туда, где ей нечего делать».
Когда они вернулись, Кассиан не произнес ни слова. Неста не стала ждать, позовет ли он ее в столовую, и отправилась к себе – греть в горячей купели озябшие кости.
Выйдя оттуда, она нашла записку, подсунутую под дверь. Почерк был четким, убористым. Напоминание о том, что к часу дня ее ждут в библиотеке. Ни угроз, ни обещания отправить ее в земли людей. Казалось, Кассиана не волновало, подчинится она или нет.
Что ж, сломить его ей удалось быстрее, чем она предполагала.
Неста спустилась в библиотеку вовсе не из желания подчиниться требованиям его или Ризанда. А что еще здесь делать? Сидеть в тишине комнаты и слушать гул в собственной голове?
Последний раз она была здесь больше года назад. Тогда убийцы, подосланные Сонным королевством, загнали их с Фейрой на самое дно. Неста перегнулась через каменную балюстраду площадки и заглянула вниз – туда, где чернела яма. Там больше не было никакого древнего чудовища, но темнота осталась. В эту темноту тогда и опустился Кассиан, спасая их. Неста помнила его перекошенное гневом лицо, когда он увидел ее, обомлевшую от ужаса.
Эту мысль она затолкала поглубже, потом волевым усилием оборвала дрожь, пробежавшую по телу, и сосредоточилась на женщине, что сидела за столом, почти невидимая из-за стопок книг.
Руки женщины были изуродованы. Это мягко говоря. Изогнутые, шишковатые кости. Пальцы, торчащие под разными углами… Фейра как-то говорила, что у жриц подземной библиотеки тяжелое прошлое. Еще одно деликатное иносказание.
Неста не желала знать об ужасах, через которые прошла Клото, верховная жрица библиотеки. Знала лишь, что этой женщине не только изуродовали руки, но вырвали язык, а затем намеренно врачевали так, чтобы все уродства остались. Высокородные ублюдки издевались над нею и…
Руки, пихающие ее вниз, вниз, прямо в ледяную воду. Смех и оскорбительные фразы.
Отвратительное мужское лицо, улыбающееся во весь рот. Он предвкушал трофей, который затем достанет из воды…
Она не могла это прекратить. Не могла спасти Элайну, рыдавшую на полу. Не могла спасти себя. Никто не придет ей на помощь, а эта солдатня сделает все, что пожелает. Ее тело уже не будет ее телом, еще немного, и оно утратит свою человеческую природу…
Неста затолкала поглубже и эти воспоминания, заставив себя вернуться в настоящее время.
Светлый капюшон скрывал лицо Клото. Жрица сидела неподвижно, словно видела мысли, проносящиеся в мозгу Несты, и знала, как часто воспоминания о том жутком дне в Сонном королевстве оборачиваются кошмарными снами и будят ее по ночам. Прозрачный синий камень, венчающий капюшон мантии Клото, вспыхнул в неярком свете, как сифон, когда жрица протянула Несте кусочек пергамента.
«Сегодня можешь начать работу с расстановки книг на третьем ярусе. Спустишься туда по пандусу, что у меня за спиной. Там найдешь тележку с книгами, которые разобраны в алфавитном порядке, по авторам. Книги, где автор не обозначен, отложи в сторону, а в конце работы попроси помощи у жриц».
– Когда заканчивается моя работа? – кивнув, спросила Неста.
Действуя запястьем одной руки и тыльной стороной ладони другой, Клото извлекла часики и выпирающей костяшкой указала на цифру шесть.
Итак, пять часов работы. Это Несту не пугало.
– Хорошо.
Клото вновь пристально посмотрела на нее. Казалось, жрица видит море чувств, бушующих в душе Несты и не дающих ей ни секунды покоя.
Неста опустила глаза к столу. Заставила себя выдохнуть. Но вместе с выдохом на сердце навалилась знакомая тяжесть.
«Я ничего не стою и вообще ничто», – едва не произнесла Неста. Она не знала, почему эти слова всплыли в мыслях и давили на губы, требуя их произнести. «Я ненавижу то, в кого превратилась. И я невероятно устала. Я устала от желания оказаться где угодно, только не у себя в голове».
Вот сейчас Клото каким-то жестом покажет, что слышала мысли Несты.
Но жрица лишь махнула в сторону библиотеки, показывая, что отпускает ее работать.
На отяжелевших ногах Неста направилась вниз по пандусу.
Работа была несложной, однако требовала должного внимания. Время текло незаметно. Разум Несты успокаивался, достигая блаженного безмыслия.
Никто не отвлекал Несту, пока она искала нужные стеллажи и полки. Она научилась быстро переворачивать книги и смотреть на корешках имена авторов и названия, чтобы затем определить, куда нести ту или иную книгу. В библиотеке трудились, занимались исследованиями и лечились не менее трех десятков жриц. Пересчитать их было трудно: все они ходили в одинаковых светлых мантиях. Очень многие прятали лицо под капюшоном. Те же, чьи лица были открыты, сдержанно улыбались Несте.
Библиотека была их святилищем, подаренным Ризандом. Никто не мог сюда войти без их разрешения.
Значит, по какой-то непонятной причине они согласились допустить сюда Несту.
Колокол мелодично прозвонил шесть раз. К этому времени руки Несты были густо покрыты пылью. Звон разнесся по всей громаде библиотеки: от верхних ярусов до черной ямы внизу. Некоторые жрицы поднялись из-за столов, другие продолжили работать.
Клото оказалась на прежнем месте. «Интересно, она когда-нибудь поднимает капюшон?» – подумала Неста. Должна хотя бы на время мытья. А видел хоть кто-то ее лицо?
– Я закончила сегодняшнюю работу, – сообщила Неста.
Клото подтолкнула к ней еще один кусочек пергамента.
«Спасибо за помощь. До встречи завтра».
– До встречи, – произнесла Неста, убирая записку в карман.
Но Клото подняла изуродованную руку. Неста застыла в изумлении, видя, как самопишущее перо поднялось над пергаментом и принялось выводить слова:
«Выбери одежду, которую тебе не жалко запачкать пылью, иначе ты попортишь свое красивое платье».
Неста оглядела свое серое платье:
– Хорошо.
Перо вновь ожило. Наверное, заклинания связывали его с мыслями жрицы.
«Была рада познакомиться с тобой, Неста. Фейра высокого мнения о тебе».
– Никто не любит лгунов, верховная жрица, – ответила Неста и повернулась, чтобы уйти.
Ей не почудилось: она спиной поймала волну удивления, вылетевшую из-под капюшона Клото.
Кассиан не пришел на обед.
Неста заглянула к себе всего на минутку – умыть лицо и руки, – а затем вприпрыжку понеслась в столовую. Ее живот сердито урчал.
Столовая оказалась пуста. Все говорило о том, что обедать Неста будет одна.
Она смотрела на город внизу, утопающий в закатном солнце. Поскрипывал стул под нею, шелестело платье. Других звуков не было.
Чему она удивляется? Она же опозорила Кассиана в Гавани Ветров. Скорее всего, он сейчас в доме у реки, вместе с друзьями. Ищут способы ее усмирения.
Перед нею на салфетке появилась тарелка с едой. Точнее, бесцеремонно шлепнулась на салфетку. Даже Дом ветра ее ненавидел.
Неста хмуро обвела глазами красные стены столовой и вслух потребовала:
– Вина мне!
Никакого результата.
– Вина! – повторила Неста, подняв стакан.
Опять ничего. Неста забарабанила ногтями по ровной поверхности стола.
– Тебе что, приказали не давать мне вина?
Она уже говорит с Домом ветра. Совсем дошла.
Словно в ответ на ее требование стакан наполнился водой.
– Очень смешно, – прорычала Неста, повернувшись к открытой двери.
Затем внимательно осмотрела свой обед: половина жареной курицы, приправленной розмарином и чабрецом, картофельное пюре, плавающее в сливочном масле, и зеленые бобы с чесночной подливой.
Тишина гремела повсюду: у нее в голове и в пространстве столовой.
Неста вновь забарабанила пальцами.
Смехотворно. Вся ситуация, все это своевольное вмешательство было смехотворным.
– Свое вино оставь себе. – Неста встала и направилась к двери. – Я схожу за своим.
7
С исчезновением Стены исчезла и ее магия, заграждавшая доступ к землям людей. Теперь, когда не требовалось совершать обходных маневров, Мор после захода солнца перебросила Кассиана прямо в особняк, ставший домом и штаб-квартирой Юриана, Вэссы и, естественно, Ласэна. Даже сейчас, через год с лишним после войны, ее последствия еще бросались в глаза: поваленные деревья, выжженные куски земли, еще не успевшие покрыться зеленью, и общее запустение. На фоне всего этого дом из серого камня выглядел случайно уцелевшим. Лунный свет делал следы войны еще рельефнее, серебря остатки деревьев и сгущая тени на проплешинах.
Кассиан не знал, кому раньше принадлежал особняк. Не знали этого и нынешние обитатели. Фейра сообщила ему, что они именуют себя Отрядом изгнанников. Мор перебросила его к арочной входной двери, но задерживаться не стала. Лишь усмехнулась, дав понять, что, даже попроси он о помощи, помогать ему она не собиралась. Нет, ей хотелось посмотреть, как он будет изображать придворного, выполняя задание Риза.
Он не собирался начинать свою миссию сегодня, но после сокрушительной неудачи с привлечением Несты к занятиям ему требовалось себя чем-то отвлечь. Чем угодно.
Отказавшись слезть с камня, Неста прекрасно сознавала, какую бучу поднимает и как это воспримет Девлон и прочие заносчивые придурки. Сознавала, однако сделала по-своему.
Едва опустив Несту на веранду Дома ветра, Кассиан полетел к пустынному утесу на берегу моря, где грохот прибоя заглушал гневный гул в его теле.
По пути туда он заглянул в дом у реки – сообщить о провале. Услышав о новой выходке Несты, Фейра лишь раздраженно вспыхнула, а Риз посмотрел на него удивленно и с какой-то настороженностью.
«Знаешь, парень, позволь ей копать собственную могилу, – сказала ему Амрена. – А потом протяни руку».
«По-моему, именно этим она и занималась весь минувший год», – возразил он.
«А ты и дальше протягивай ей руку».
Вернувшись с морского берега, Кассиан разыскал Мор и попросил перебросить его сюда. И вот он уже здесь. Не успел он постучать в дверь, та распахнулась сама.
В проеме появилось красивое, но обезображенное шрамами лицо Ласэна. Его золотой глаз вращался в разные стороны.
– Я почувствовал, что к нам еще кого-то принесло.
По скрипящим половицам Кассиан прошел внутрь.
– Ты только что здесь появился?
– Нет.
Серый сюртук Ласэна не мог скрыть напряжения плеч. Кассиан это заметил, равно как и гнетущую тишину, исходящую от каждого камня особняка. Он запомнил расположение комнат на случай, если придется пробиваться к выходу. Учитывая недовольство, сквозившее в каждом движении Ласэна, такая вероятность представлялась вполне реальной.
– Здесь Эрис, – не оборачиваясь, сообщил Ласэн.
Кассиан не дрогнул. Не потянулся к кинжалу на поясе, хотя ему не сразу удалось прогнать картину из прошлого: изуродованное лицо Мор, записка, прибитая к ее животу. Ее, раздетую догола, бросили к границе Двора осени, словно груду мусора. А этот поганец Эрис, найдя ее там, даже не попытался помочь. Как и родня Мор, он оставил ее умирать. Она и в самом деле находилась на пороге смерти…
Кассиан поклялся, что когда-нибудь отомстит Эрису и эта месть не будет краткой болью от удара ножом. Страдания Эриса растянутся на недели. На месяцы. На годы.
Кассиан плевать хотел на то, что Эрис из добрых побуждений убедил Кейра отложить визит в Веларис (если в его душонке сохранились остатки доброты). Риз говорил, что Эрис изменился и заслуживает доверия. Вот пусть Риз ему и доверяет. Никакие доводы на Кассиана не действовали. И сейчас, войдя в роскошную и уютную гостиную, он впился глазами в рыжеволосого фэйца возле пылающего камина. Кассиан умел сводить счеты с врагами, а злодеяние, совершенное Эрисом, не имело срока давности.
Скрестив ноги, Эрис расположился в золоченом кресле. На бледном лице – ничего, кроме высокородной надменности.
Пальцы Кассиана сжались в кулаки. Все пять веков, стоило ему увидеть этого мерзавца, в нем поднималась ослепляющая ярость.
Эрис, прекрасно знавший об этом, улыбнулся:
– Здравствуй, Кассиан.
Золотой глаз Ласэна щелкнул, считав гнев Кассиана, а красно-коричневый настоящий предостерегающе вспыхнул.
Эрис был старшим братом Ласэна. Ласэн вырос, познав жестокость Эриса и их отца, Берона. От рук Берона погибла возлюбленная Ласэна. Однако Ласэн научился сохранять внешнюю невозмутимость.
Верно. Невозмутимость. О том же Риз просил Кассиана. Сейчас нужно думать как Риз, как Мор, а гнев запихнуть подальше.
Кассиан приказал себе успокоиться. Кажется, Вэсса что-то говорила. Он лишь мельком обратил внимание на двух людей в гостиной: воина Юриана и рыжеволосую молодую королеву.
Окажись здесь Риз и Мор… Они бы не завели серьезный разговор в присутствии Эриса. Сделали бы вид, что прибыли с дружеским визитом. Дескать, захотелось посмотреть, как обстоят дела в землях людей. А ведь Эрис почти что их союзник.
Нет, Эрис действительно был их союзником. Риз сотрудничал с ним, заключал соглашения, которые Эрис ни разу не нарушил. Риз доверял ему, Мор, невзирая на прошлое, тоже. Отчасти. Значит, и Кассиану надлежит вести себя схожим образом.
У него заболела голова. Столько всего нужно учесть. На полях сражений он привык учитывать каждую мелочь, но эти игры ума и паутины лжи… И зачем Риз дал ему такое поручение? Куда проще разбираться с иллирианцами. Им Кассиан объяснил без обиняков: взбунтуетесь – познаете ад кромешный. Но когда иллирианцам требовалась помощь, он помогал. Там все было ясно и понятно, не то что здесь.
Только сейчас до Кассиана дошли слова Вэссы:
– Здравствуй, полководец Кассиан. Рада тебя видеть.
– Здравствуй… – он торопливо поклонился королеве, – ваше величество.
Юриан кашлянул. Кассиан повернулся к нему. Когда-то Юриан был человеком. Остался ли таковым? Или теперь он не совсем человек? Этого Кассиан не знал. В свое время Амаранта изрезала Юриана на куски, уничтожив тело, но сохранив его сознание в единственном глазе, который носила в перстне в течение пятисот лет. После ее гибели перстень оказался у правителя Сонного королевства, и тот с помощью Котла воскресил Юриана, вернув ему прежний облик. Внешне Юриан выглядел таким же, как в те далекие времена. Но кем он был сейчас? Или чем?
Юриан сидел на нелепом розовом диване возле дальней стены.
– Если не назовешь ее «ваше величество», она и не услышит.
Вэсса выпрямилась. Ее синее платье резко оттеняло золотисто-рыжие волосы. Из всех рыжеволосых оттенком волос королева нравилась Кассиану больше других. Ему нравилась ее золотистая кожа, большие, чуть вытянутые к вискам небесно-голубые глаза под длинными ресницами и густыми бровями. Когда он видел Вэссу в последний раз, ее шелковистые волосы были намного длиннее. Сейчас она укоротила их до плеч.
– Ты же знаешь, я – королева, – сказала она Юриану.
Королева вечером и ночью, а в остальное время – огненная птица. Такой сделал ее могущественный чародей, которому Вэссу продали ее вероломные сестры-королевы. Чародей наложил на нее заклятие, заставив на рассвете превращаться в птицу из огня и пепла. Чтобы повидать ее, Кассиану пришлось дожидаться вечера, ибо он хотел говорить с женщиной, а не с птицей.
Юриан закинул ногу на колено. Фэйский свет тускло блестел на его заляпанных грязью сапогах.
– Насколько я слышал, твое королевство больше тебе не принадлежит. Ты по-прежнему считаешь себя королевой?
Вэсса вытаращила глаза и посмотрела на Ласэна. Тот уселся рядом с Юрианом. Похоже, Ласэн не впервые утихомиривал подобные споры. Но сейчас Ласэна занимало появление Кассиана.
– Ты прибыл с новостями или с приказами?
Ни на мгновение не забывая об Эрисе, Кассиан вперился взглядом в Ласэна:
– Ты получаешь наши приказы как посланец. Но когда ты среди друзей, – добавил он, кивнув на Юриана и Вэссу, – мы можем тебе лишь что-то предлагать.
Эрис фыркнул.
– Как там Двор весны? – не обращая на него внимания, спросил Кассиан у Ласэна.
Надо отдать должное проворству Ласэна. Он успевал играть три роли: быть посланцем Двора ночи, союзником Юриана и Вэссы и связным Тамлина, ухитряясь при этом всегда безупречно одеваться.
– Великолепно, – с непроницаемым лицом лаконично ответил Ласэн, не сообщив ничего об истинном состоянии Тамлина и Двора весны.
Кассиан не знал, зачем вообще задал этот вопрос. Если у верховного правителя Двора весны и были какие-то перемены, о них Ласэн расскажет только Ризу, с глазу на глаз.
Эрис вновь хмыкнул, потешаясь над дипломатическими потугами Кассиана. И тогда Кассиан не выдержал.
– А ты что тут делаешь? – спросил он, резко повернувшись к Эрису.
Эрис даже не шевельнулся.
– Несколько дней назад отряд моих солдат отправился нести караул в наших землях. Их было несколько десятков. Они до сих пор не вернулись. Никаких следов битвы мы не обнаружили. Даже мои гончие, которых мы привезли на место последней стоянки, не смогли взять след.
Брови Кассиана опустились. Он знал, что нужно сохранять бесстрастие, однако… Эти гончие были лучшими во всей Притиании. Собаки, обладающие своей собачьей магией. Дымчато-серые, гладкошерстные, они бегали со скоростью ветра и умели вынюхивать любую добычу. Они ценились так высоко, что Двор осени запретил отдавать и продавать их в другие Дворы. Гончие стоили громадных денег и были доступны только местной знати. Плодились эти собаки редко, и заполучить хотя бы одного щенка считалось крупной удачей. У Эриса было двенадцать гончих.
– Кто-нибудь из твоих солдат умеет совершать переброс? – спросил Кассиан.
– Нет. Они превосходные, опытные воины, но никто из них не владеет магией и не может похвастаться высоким происхождением.
Слово «происхождение» Эрис произнес с усмешкой, метя в Кассиана. Мерзавец.
– Эрис прибыл к нам узнать, не смогу ли я назвать причину возможного столкновения его солдат с людьми, – сказала Вэсса. – На месте похищения его гончие учуяли странные запахи. Вроде бы человеческие и в то же время… не совсем.
– Ты считаешь, что кучка людей могла убить твоих солдат? – удивился Кассиан. – В таком случае об их опытности говорить не приходится.
– Смотря какие люди, – сказал Юриан.
Лицо у него было мрачным. Помрачнело и лицо Вэссы.
– Простите, – поморщился Кассиан. – Я… простите.
Тоже придворный выискался!
Но Эрис лишь пожал плечами:
– Думаю, есть немало сторон, заинтересованных в разжигании новой войны. А исчезновение солдат – удобный повод для ее начала. Это мог устроить и ваш Двор. Я вполне допускаю, что Ризанд перебросил моих солдат куда-нибудь подальше и оставил диковинные запахи, дабы сбить нас с толку.
– Ты не забыл, что мы – союзники? – Кассиан наградил его хищной улыбкой.
– Всегда помню. – Эрис в ответ улыбнулся не менее хищно.
Кассиану было не остановиться.
– А может, это ты заставил солдат исчезнуть, – если они вообще исчезли, – и сделал это по той же причине, какую только что назвал.
Эрис засмеялся.
– Среди людей время от времени прорывается неприязнь к фэйцам, – вмешался в разговор Юриан. – Но насколько нам известно, и командиры господина Грасэна это подтверждают, люди не стремятся к расширению своих земель, и стычки с фэйцами им не нужны.
Однако… Это слово так и чувствовалось, хотя Юриан его не произнес.
Кассиана занимал вопрос: если он сейчас начнет расспрашивать о человеческих королевах на континенте, не заподозрят ли собравшиеся руку Риза? Впрочем, разговор сам смещался в сторону королев, поэтому можно выдать свой интерес за праздное любопытство и скрыть истинную цель появления здесь… Ну как же у него болит голова!
– А что насчет… твоих сестер? – спросил он у Вэссы. – Способны они на что-то подобное?
Эрис сердито посмотрел на него. Кассиан мысленно выругался. Наверное, он сболтнул лишнее. Жаль, что здесь нету Мор. Даже если бы она и Эрис оказались под одной крышей… Нет, он бы уберег ее от мучений.
Небесно-голубые глаза Вэссы потемнели.
– У нас появлялись такие мысли, – призналась она. – Сюда доходят слухи: они что-то затевают на континенте. Видно, мало им прежних бед. Захотелось новых.
– Неужели они настолько глупы, чтобы решиться на новые беды? – спросил Юриан.
– Они вовсе не глупы, – покачал головой Ласэн. – Оставить человеческий запах на месте похищения. Это же прямая зацепка. Сомневаюсь, чтобы королевы решились на столь опрометчивый шаг.
– Нет, все их шаги тщательно просчитаны, – сказала Вэсса, глядя на окна, за которыми простиралась истерзанная войной земля. – Я не могу придумать ни одной причины, которая заставила бы кого-то из королев похищать твоих солдат, – обратилась она к Эрису, ловившему каждое слово. – На континенте хватает фэйцев. Зачем пересекать море, чтобы захватить твоих? А почему не солдат Двора весны? Тамлин этого даже бы не заметил.
