Сандра Грей
Love like death
На плече, ближе к ключице сиял еще один след от укуса, что больше напоминал смачный засос, будто бы какая-то девица в порыве страсти оставила ему подарочек. Нет, в это поверить было слишком сложно. Все мое естество отрицало происходящее. Хотелось закрыть глаза, заткнуть уши и мотать головой как ребенок, которого поймали с поличным, а тот все никак не хочет признаваться. Да и как возможно, признать такое? Но тут мозг решил сыграть со мной злую шутку и как в фильме замелькали обрывки утерянных воспоминаний.
Вот, Нэйтон ни с того, ни с сего подошел ко мне на вечере, как раз после аукциона, когда я пьяньеханькая как пират сошедший в порту, стояла и мило болтала с мистером Павоне, что был ничуть не в лучшем состоянии и мог держать вертикальное положение, только благодаря тому, что рядом стояла колона на которую тот опирался. И если для знойного итальянца подобное было не впервой, то вот мне приходилось столкнуться с состоянием «пьяна в дрова» в первый раз в жизни. Тогда-то мистер Харрис и схватил меня за руку, стараясь как можно скорее вывести с вечера, и пока мы шли через зал, я вела себя сносно, но стоило только выйти на свежий воздух, как его щеке досталась смачная пощечина.
«Не надо делать вид, что вам не наплевать на мое состояние. Ну, напилась я, а кто в этом собственно виноват? Может быть, стоит подумать?» – возмущенно вопила я.
«Мисс Новак, вы пьяны, это неприятно, но не губительно. Давайте я отвезу вас домой. Поговорим, когда вы протрезвеете» – холодно сказал он, даже не дотронувшись до своей щеки, на которой так ярко отпечаталась пятерня.
«Сколько можно?! Бла-бла-бла, ох, эти разговоры. Как они меня задрали…Да меня с проституткой спутали по вашей милости! А все потому, что вы любитель девочек по вызову! Как я себя должна чувствовать?!»
Он оторопел и растерянно посмотрел на меня, после чего подошел ближе и потянул руку к лицу, спокойно касаясь моей щеки. В его взгляде можно было уловить ту жалость ко мне, которую я просто не выносила. Клац! В этот момент я хватанула его за руку с такой яростью, что казалось, будто бы хочу оторвать от него кусок мяса. Нэйтон поморщился и прижал руку к себе.
«Боже мой! Да что ты себе такое позволяешь?»
«Что ты себе позволяешь, Нэйтон?! То орешь на меня как сумасшедший, то лезешь в ледяную воду, чтобы спасти, то целуешь, под предлогом расследования! Не надо этого всего делать! Как ты не понимаешь? Ты ведь такой красивый, мечта любой женщины… Да любая, любая будет испытывать эти чувства… Как бы я не старалась, сколько бы не отрицала… Ты, кажется, мне нравишься, но стоит только признаться в этом и я сдохну! Конечно, для тебя это не будет никакой потерей, ведь такие дурочки как я никогда не смогут быть с такими принцами как ты. И мне было бы плевать, если бы на кону не стояла моя жизнь, но все серьезно и….любая ошибка, любой гребанный промах…. И я… и меня… – я вздохнула, так и не в силах закончить предложение, сделала шаг назад, пошатнувшись и едва не потеряв равновесие.
Именно в этот момент, он отреагировал очень быстро, обхватывая меня за талию, не давая упасть назад. Такая близость дарила настоящее наслаждение, о котором можно было только мечтать. Хотелось уткнуться носом в его плечо и просто зарыться туда, скрываясь от всех проблем, и от болезни в том числе. Но я точно знала, что это все иллюзия, и так нельзя, не в моем случае. Все это лишь обман, то чего нельзя допустить – близости и хоть каких-либо чувств симпатии. Почувствовав жуткую обиду и горечь разочарования, я резко укусила его за плечо, да с такой силой, что руки мужчины дрогнули и он их разжал, а мне удалось отскочить от него как можно дальше. В этот момент к нам уже спешил Хироки, а мои воспоминания померкли, как старая пленка.
«Не трогайте! Не прикасайтесь ко мне! Еще одно действие и я подам на вас в суд за сексуальное домогательство…Вы не имеете никакого права вести себя, таким образом, поэтому хватит всех этих игр»
Мне пришлось вернуться в реальность происходящего с осознанием того, что случилось. А случилось то, что не должно было произойти не при каких обстоятельствах: я призналась ему в своих чувствах. Да плевать с ним с увольнением, куда страшнее, что это было фатально для меня. С ужасом оторвав глаза от пола, мой взгляд столкнулся с его глазами. Он понял, что я поняла. А что сказать, когда слов нет? Не могла же я начать объяснять, что всему виной редкое генетическое заболевание, от чего мне будет крышка, если внутри возникнет чувство любви. Да и ни к чему это будет сказано. Такие как Нэйтон живут в своем вылизанном мире, одной девушкой меньше, какая к черту разница?
– Мне очень жаль, я была пьяна и не отдавала отчет в своих действиях. Вы можете сделать выговор или уволить меня. Это было недостойное поведение, прошу прощения, – холодно и отчужденно проговорила я.
– Чтобы там не было, но нам еще работать вместе, поэтому для первого раза я готов закрыть глаза на эту выходку. Впредь будьте осторожны, если сомневаетесь в своих силах в выпивке, – ответил Нэйт и стал застегивать рубашку.
Мне же оставалось лишь наблюдать, как последствия того вечера скрываются за дорогими шмотками. В голове возникла досадная мысль: а если бы мы были парой? Но этому не бывать и точка, а значит, что даже представлять подобное под большим запретом. Я вздохнула, чувствуя разочарование. Ответить было нечем, поэтому пришлось лишь кивнуть.
– Но знаете, – вдруг проговорил начальник, застегивая пуговицу у воротника. – Ты ведь призналась мне в симпатии в тот вечер, и не только. А говорят: что у пьяного на языке, то у трезвого в голове. Понятия не имею, как я мог так обидеть тебя, но если тебе от слов станет легче, то мне жаль, прости меня – вдруг произнес Нэйтон.
Я опустила голову, не в силах заставить себя посмотреть на него. И без этих дурацких извинений, было так стыдно за свой необдуманный поступок, а теперь еще и это. Стало до слез обидно из-за того, что происходит с моей жизнью. Он не мог бы мне не понравиться, не было ни одного изъяна в нем, а своими извинениями, Нэйт лишь подпитывал мою симпатию. Но как сказать ему, что это все способно убить меня, при чем не в каком-то метафорическом смысле, а в реальном.
Возможно, я и дальше бы не нашла, что ответить, но в приемной зазвонил мой телефон, который стал хорошим поводом для бегства. Он лишь посмотрел мне в след и больше ничего не произнес, но оставалось чувство недосказанности между нами. Впрочем, оно и к лучшему, я не готова была сгорать от стыда снова.
В очередной раз, от неприятной ситуации, меня спас именно Хиро, что появлялся как супермен в самый ответственный момент. Мои глаза даже не успели наполниться слезами, как я сняла трубку, а меня встретил до такой степени бодрящий голос, что уныние будто рукой сняло:
– Хэй-хэй, моя маленькая пьянчуга, как оно твое здоровье?
– Бывало и получше, – усмехнувшись, ответила я, косо поглядывая на дверь редактора. – Чего звонишь? Есть какие-то новости?
– Вот так вот сразу? А как же: Хироки, мой пупсичек, как твои дела?
– Оставлю это тем, кто считает подобное милым. А меня тошнит от этих разговоров.
Парень на том конце провода хихикнул в ответ на мое высказывание, и вдруг сказал то, что вызвало у меня приступ восторга:
– Он попался, детка. Павоне, связался со мной этим утром и сказал, что все выложит как на духу. Прикинь!? Я, конечно, не сомневался в том, что этот итальянец тот еще трус, но так сразу… Короче, ему вроде как надо некоторое время, чтобы собрать компромат на Ильинского, поэтому решили, что он передаст всю инфу, сразу после церемонии «Золотое перо». И как хорошо, что она состоится уже в эти выходные. Не придется ждать слишком долго, – тут же поведал он мне.
– Ого, а я и позабыла о датах проведения. Черт, мистер Харрис же точно должен там появиться, у него же куча номинаций. И лучший редактор, и лучшее издание, и лучший журналист, – припоминая, сколько всего еще предстоит сделать, проворчала я.
– Ага, только звание лучшего журналиста будет за мной, а он так, лишь награду заберет и лицом посветит. Так, что как закончится вся эта фигня, придется ехать на встречу с Павоне….
– Только не говори, что поедешь сам?!
– А как иначе? Конечно сам, притворюсь помощником госпожи Грейс, если что, то скажу: ничего не знаю о том, кто она и чем промышляет, получу то, что нужно и все. Да, не переживай, я делал уже так сто раз. Главное, чтобы у меня был козырь в рукаве. Если он рискнет мне угрожать, то на этот случай есть такая отмазка: если со мной что-то случится, и я не выйду на связь в течение двух часов, то госпожа Грейс опубликует все данные и передаст сведения в полицию о моей пропаже. На этих говнюков, такое обычно действует, не впервой же, – легко, будто бы отмахнувшись, проговорил Хиро.
Мне же эта затея не нравилась, но как еще можно переубедить этого заносчивого парня не рисковать своей мордашкой. К тому же, говорил он убедительно, да так, что вопросов, почти не оставалось. В любом случае, у Хиро и впрямь было много опыта в проведении подобных дел, поэтому сомневаться в его способностях, не было смысла, но что-то меня настораживало.
– А если не сработает и получишь сразу пулю в лоб? – обеспокоенно спросила я.
– Им не выгодно убивать меня, я, по сути, для них никто и ничто. Вот если бы ты поехала к нему на встречу, то тогда другое дело. Павоне бы, принял тебя за Грейс и тогда жди беды, он бы отстал просто так, возможно даже начал пытать…. Но и в этом случае, можно блефовать и давить на разоблачение. Это же понимаешь, большая игра в то, кто кого перехитрит. И если у тебя окажется достаточно аргументов, то у противника не будет других вариантов, кроме как пойти на поводу. Тем более избавляться от такой-то крупной шишки вроде Амелии, чревато своими последствиями. Полагаю, он будет искать тысячу и один способ, чтобы договориться или хотя бы разузнать личность госпожи Грейс.
Как же мне повезло, что я не Амелия Грейс, иначе действительно, кто знает, с чем пришлось столкнуться, если бы в этом деле, Павоне вдруг вышел на меня. Однако, не смотря на то, что журналист говорил убедительно, почему-то не покидало чувство внутреннего волнения. Как обычно, все пойдет совсем не так как задумано. Просто сколько событий не происходило, всегда все шло как-то не очень уж ровно, хотя мы и достигли поставленных целей. Но все-таки, каждый раз в отточенном плане находился изъян.
Но слишком загружать себя этим волнением, не было смысла и желания. Хотелось полагаться на журналистское чутье этого очаровательного японского парня. И если уж он говорил, что волноваться не о чем, то тогда какой смысл? Мы завершили разговор, на том, что нужно будет согласовать все дальнейшие действия с Нэйтоном, и после этого уже, переходить к завершению нашего расследования. Кто бы мог подумать, что все близиться к завершению. А ведь некоторое время назад, еще не было даже уверенности в том, что мы сможем сделать все как следует. Что же, вероятнее всего, упорство и находчивость и впрямь дают результаты. Что же, раз уж в таком нелегком деле, мы смогли добиться результата, то кто знает, может быть, и я когда-нибудь смогу стать счастливой, пусть и без чувства любви.
Глава 13
Всё идёт по плану!
Человек может прожить без сна шесть дней, после чего наступает фаза, когда всё внутри замедляется, в особенности мышление, что приводит к катастрофическим последствиям. Единственный человек, который смог не спать 11 дней, был 17-летний студент. А теперь, кажется, я побила этот рекорд. По крайней мере, у меня были все признаки на лицо. Фрагментированное мышление – большие тексты просто не воспринимались глазом, приходилось читать статьи короткими урывками и кое-как редактировать их. Безразличие ко всему – теперь уже ничего не приносило ни горя, ни радости, все эмоции будто стерли из моего мозга. А головная боль стала естественным спутником, как луна для Земли, так что на это даже жаловаться грех. Ах, да, забыла сказать, что мы просто готовились к этому дурацкому событию «Золотое перо» – премия, где за особые заслуги награждали журналистов, писателей и издания.
Случайным образом, но в списке номинантов за «издание года», как раз стояло наше преобразованное мистером Харрисом, но по-прежнему скромное издание «Мерион». Так же Хироки, то есть госпожа Грейс, не осталась в стороне, попав сразу в две номинации – «журналист года», а так же «социально важная статья или расследование». Это было неудивительно, он уже несколько лет подряд забирал эти статуэтки, но это вполне заслуженно, так что без вопросов. Куда больше волновало, каким образом меня пропустили в список номинантов в категории «Лучший дебют». Награда, вручалась тем журналистам, которые публиковались впервые и их статьи оценили по достоинству не только критики, но и простые читатели. Выбиралась она посредством интернет голосования. Поэтому я была поражена до глубины сознания: как такое возможно, что мой труд оценили? Конечно, во всем этом была огромная заслуга Нэйтона так как я бы ни за что на свете не решилась публиковаться. Но всему виной то, что он принял решение будто бы это необходимо.
И как бы теперь, я не проклинала его всеми проклятиями мира, но в глубине души, испытывала огромную благодарность за этот пинок под зад. Уже прошел Новый год, который я встретила на работе. Клянусь, работы невпроворот, так что это требовало внимания. Я ведь не только на звонки отвечала и подавала кофе, а также участвовала в вычитке текстов и их проверке на достоверность. Ха, а вы думали, что все что автору в голову взбредет публикуется? Как бы, не так, а сейчас еще, когда мистер Харрис помешался на проценте оригинальности статей, то все журналисты рвали на голове волосы в погоне за сенсацией. Вообще, к статьям журналистов предъявлялось три требования:
1. Объективность – легко и просто, не так ли? Личное мнение автора, даже если оно прямо очень авторитетное и важное, но не должно было искажать первоначальный смысл темы. 2. Правдивость – тоже кажется несложным понятием, однако в этот пункт стоит добавить, что всему нужны доказательства. Именно поэтому у нас столько мороки с мистером Павоне. Заявлять о том, что он преступник, без каких-либо улик, мы не могли, даже если очень хотели.
3. Актуальность – ну, конечно, этот пункт стоит под большим вопросом, особенно когда дело касается исторических событий, но даже их можно подать с интересным взглядом современного человека. Поэтому взяв себе на вооружение эти три, кажется, несложных, требования, мистер Харрис смог навести порядок в работах журналистов.
– Вы уже проверили статью мисс Кристон? Она нужна сегодня до обеда, поэтому сконцентрируйтесь, – даже не удосужившись выйти из кабинета, крикнул главред.
– Этим и занимаюсь, – тут же отозвалась я. – Но мне надо еще успеть смотаться за флэшкой к Адаму, а еще забрать ваш костюм из химчистки до четырех, – уже тихо, так чтобы он не слышал, пробубнила себе под нос.
И так все дни без остановки: редактура, составление договоров с рекламодателями, размещение их рекламы, утверждение нового контент-плана на первый квартал, а так же личные поручения. Казалось, что все это способно вывести любого, но я держалась молодцом. Во всяком случае, в это хотелось верить.
Благо, что из-за большой занятости мы с Нэйтоном почти не пересекались, только в рамках рабочих моментов. Он все время разъезжал по разным встречам, готовясь к тому, чтобы встать во главе издания. А я занималась остальной рутиной работой в кабинете. Можно было ошибочно подумать, будто бы у меня появилась новая должность заместителя. Многие авторы в последнее время виделись чаще со мной, чем с ним, а меж тем слухи о сокращении штата просочились как вредоносные паразиты. Из-за чего в приемную часто заглядывали журналисты и намекали на свой профессионализм, как это сделал ранее мистер Реджинальд, что решил умаслить меня еще до того, как это стало мейнстримом.
От всей этой суеты вокруг не было даже мысли о том, чтобы поминать лихом злосчастную болезнь. Потому концентрация внимания была далека от того, чтобы задаваться вопросами о своем самочувствии. Жива – да и ладно! Хотя, в глубине души, я подозревала, что эта халатность еще аукнется, но пока не было времени думать о том, что можно сдохнуть в ужасных муках, если объект моего обожания вдруг окажется слишком близко.
– Мероприятие состоится в субботу в 19:00 в зале театра современного искусства. Так что к тому моменту давайте закончим все с основными задачами. Нужно разобраться с договорами потенциальных рекламодателей, проверьте, я сделал кое-какие правки. Так же, на счет журналистов, к концу недели мы уже сможем определиться с новым штатом. Я составил список, кто попадает под сокращение, посмотрите своим свежим взглядом, если что не так, то внесите свои корректировки. Так же перенесите встречу с мисс Форд на 15:00, боюсь, что не успею приехать ровно к обеду, а еще….Эм, мисс Новак, вы вообще меня слушаете?
Я резко вздрогнула и подняла на него свой взгляд. Меня вообще не интересовали рабочие дела, ведь были вещи и намного серьезнее какой-то там дурацкой встречи с владелицей издания. Куда больше меня волновала церемония и все, что с ней связано. Мне опять было нечего надеть, да и вообще, какой там принят дресс-код? Что мне делать? С кем общаться? Как себя вести? Нет, как личный ассистент моя задача быть рядом с мистером Харрисом и информировать его обо всем происходящем, о людях, которые пожелают пожать ему руку, так же подготовить речь, на случай, если ему придется подниматься на сцену за наградой. Но казалось, что он знает за кулисье журналистского сообщества лучше меня.
– Да, конечно, я вас услышала Не переживайте, сделаю все, что необходимо, – заверила его я, но почему-то мне показалось, что он остался не удовлетворен таким ответом.
– Что касается церемонии, то можете не волноваться. Это мероприятие иного характера, нежели благотворительный бал. Я бы назвал его более сдержанным и официальным. Не будет такого пафосного безобразия, поэтому сильно напрягаться не нужно. Будьте рядом со мной, я постараюсь познакомить вас со всеми, кто имеет влияние в нашей сфере.
– Спасибо, мистер Харрис, но не стоит слишком утруждаться. Это моя задача знать всех важных персон в лицо, поэтому я не доставлю вам неудобств, – стараясь, сохранять профессионализм, ровным тоном проговорила я.
И с одной стороны, в его словах почему-то слышалось беспокойство обо мне, что было очень приятно ощущать. Но после того инцидента на благотворительном вечере, необходимо соблюдать дистанцию, что не давать никаких ложных надежд, в особенности себе. Надо быть слепой идиоткой, помешанной на романтических фильмах, чтобы подумать о том, будто бы подобный мужчина, сможет обратить на меня свой взор. А если даже вдруг, обратит, то в моем случае это приведет к необратимости.
– Мия, я бы хотел для себя прояснить, – ни с того ни с чего, сказал он.
Этот серьезный тон голоса мог бы застать меня врасплох и снова навести суету в голове, однако в приемную ввалился (боже, в который раз) Хироки. То, что он заходил, куда хотел без каких-либо угрызений совести, без стука и предупреждения, стало больше обыденностью нежели неожиданностью. Парень тут же подмигнул мне и посмотрел на Нэйтона, скривив лицо.
– Хай-хай, Нэйтон, снова кошмаришь ту единственную девушку, способную выдержать твой говенный характер? – легко, как всегда, уточнил он.
– Если ты не заметил, то мы все еще находимся на работе, до конца рабочего дня осталось 15 минут, и у нас тут важная беседа, касающаяся только рабочих моментов, – и глазом не моргнув ответил мистер Харрис.
– Правда? Что же, тогда я подожду, – сложив руки на груди, Хироки оперся на мой стол, и стал поглядывать на часы.
Нэйтон закатил глаза, так как продолжать разговор в присутствии этого невыносимого персонажа, было просто невозможно. Хиро с вызовом посмотрел на него, в его янтарных глазах читался прямой текст: ну, что давай, продолжай свой разговор. Главный редактор перевел взгляд на меня, будто бы требуя, чтобы я разобралась с его же собственным другом. От этого треугольника голова пошла кругом. Я кашлянула и стрельнула глазами в сторону японца, намекая ему на то, чтобы он вышел. Но вместо этого, тот решил, что будет лучше всего установить таймер на те треклятые 15 минут, которые остались до конца рабочего дня.
Мистер Харрис сдался первым и фыркнул:
– Достаточно. Все, мисс Новак, можете быть свободны, не забудьте о том, что я вам сказал, – после этого Нэйт скрылся в своем кабинете, не удостоим нас двоих взглядом.
– Обязательно быть таким невыносимым? – уточнила я у наглого японца.
– Сам не понимаю, как ты его терпишь, – как обычно, он все перевел в шутку. – А если серьезно, мы же договаривались сегодня встретиться, так что не надо мне глазки строить, только если не собираешься затащить в постель.
Я вздохнула и попросила подождать несколько минут, так как нужно было отправить пару писем, перенести встречу с мисс Форд, а еще подготовить документы для мистера Харриса на следующий рабочий день. Все это не заставило тратить слишком много времени. Как раз потребовались те, злосчастные 15 минут, после я снова стала свободным человеком. Накинув теплое пальто, в конце концов, уже наступил январь, потому погода хоть и была не такой жестокой, но все же диктовала свои правила. Ну, вот и все, я готова к выходу.
– Итак, ты решил почтить меня своим присутствием? – наклонив голову, уточнила я.
– Ага, не оставлять же тебя рядом с Нэйтоном, особенно когда у него эти дни…
– Какие такие дни?
– Подготовка к тому, чтобы стать еще большим занудой чем сейчас. Уверен, что теперь он загружает тебя работой еще больше, ему же надо выслужиться перед высоко достопочтенным начальством.
Мы подошли к лифту и стали ожидать пока тот приедет на наш этаж. Я подняла взгляд на него, уточная, что именно он подразумевал под своими высказываниями. Вероятно, всего речь шла о том, что Нэйтон собирался вступить в должность главного редактора, но перед кем ему выслуживаться? Неужели перед своей родительницей, что ранее занимала этот пост? Или перед тем дядькой, с которым он познакомил меня на благотворительном вечере? Да и вообще, разве то, что он сделал с изданием за полгода, не есть лучший результат, который не требует никаких дополнительных подтверждений. Мистер Харрис сократил часть расходов, привлек новых рекламодателей, вывел издание на высокий уровень, так что теперь мы в поисковике выходим на первое место, при запросе. Но все же у всего была теневая сторона. В этом деле, неважно каков результат, все равно придется расстилаться перед теми, кто выше по статусу и значимости. Впрочем, как и везде. И даже несравненного главного редактора ждала та же участь.
Я уже было хотела спросить о том, кто именно те люди, перед которыми Нэйтон должен выплясывать, но вопрос вылетел из головы, когда до ушей донесся крик:
– Мия! Ох, рада, что успела застать тебя! – крикнула Эмма, что неслась к нам на всех парах.
– О, Эмма…Привет. Кстати, это мистер Ёсикава Хироки, – представила своего спутника я. – А это, моя подруга, Эмма…Я тебе о ней рассказывала.
– А мне про такого милашку парня ничего не говорила! – возмутилась она.
И действительно, я и вправду никому не говорила о Хиро, но лишь потому, что совсем не знала, что именно можно о нем рассказать. Нельзя было даже намекнуть о том, что он тоже занимается журналистикой, ведь иначе это могло послужить поводом для его разоблачения. Кто знает, какие умозаключения могут сделать другие люди? Поэтому даже подруга, оставалась в неведение. Возникла неловкая ситуация, которая стала еще более нелепой, когда пришел лифт, и мы втроем оказались в замкнутом пространстве.
– Это…Друг мистера Харриса. Мы познакомились случайно и… – даже не имея никакого представления что сказать, пробормотала я.
Хироки вдруг широко улыбнулся и вышел чуть вперед, загораживая меня, так чтобы Эмма перестала буровить в моей голове дырку. Со всей своей обыденной легкостью, парень протянул ей свою руку.
– Это моя вина, что Мия ничего не рассказывала. Я не из тех, кто любит, когда обо мне сплетничают. Я и вправду друг Нэйтона – вашего главреда. Так уж вышло, что мне удалось познакомиться с его личным ассистентом, и это знакомство переросло в хорошую дружбу. Мы собираемся сейчас в какой-нибудь ресторанчик, не хотите присоединиться?
– Я бы с радостью, но боюсь вам помешать, – немного смутившись, ответила Эмма, будто бы мы были парочкой и собирались на свидание.
– Вовсе нет! – с отчаянным криком ответила я. – Ты хотела о чем-то поговорить, поэтому можно совместить приятное с полезным. Раз уж Хиро не против.
– Конечно, нет, твои друзья – мои друзья. Пойдемте, повеселимся, – непринужденно ответил он.
– Эх, не думаю, что это лучшая идея, у меня есть неотложные дела – Эмма потянула меня за рукав на себя. – Не хочу чувствовать себя третьим колесом рядом с таким красавцем. Думаешь, я так и поверю в вашу дружбу? Только погляди на него, он ведь такой сладкий… – зашептала она на ухо. – В общем, мой вопрос подождет, а ты давай-давай, не упусти свой шанс.
– Какой еще шанс, – только и успела недоуменно проворчать я, прежде чем она вытолкнула нас из лифта и поехала по своим делам.
Хиро повернулся ко мне и ехидно улыбнулся, словно слышал, о чем шептала подруга. Мое лицо покрывал плотный слой румянца, так что пришлось отвести взгляд и сквозь зубы процедить:
– Только попробуй что-нибудь сказать…
– А? Что? Что сказать? На счет того, что даже твоя подруга нас шипперит или на счет того, что теперь у меня есть наглядный пример как твое лицо выглядит в постели?
– Ну, все ты покойник!
И без предупреждения мои кулаки ринулись в бой, колошматя его по груди. Японец был не против, поэтому даже не проявлял сопротивления, позволяя направлять свой гнев против него. Кажется, посетители бизнес-центра бросали на нас свои недоуменные взгляды, но я ничего не хотела замечать. Наконец, выдохнувшись, пришлось оставить его в покое и тяжело вздохнуть.
– Легче? – уточнил он.
– Еще как… Как ты вообще можешь допускать такие мысли, чтобы нас считали парой? Пффф…
– Ну, я красив, молод и безгранично обаятелен, ты тоже симпатичная мордашка, так что, чего тут гадать. Тем более то, как ты обычно смотришь на меня, у всех вызовет подозрения, что я тебе нравлюсь, – без стеснения заявил он.
– О господи, Хиро! Ты когда-нибудь можешь усомниться в своей восхитительности? Ой, да ладно, куда уж тебе… Чтобы ты и сомневался в себе. Это мне надо развивать навые уверенности, а у тебя с этим нет никаких проблем.
– Тут как посмотреть. Может быть, вызывающее поведение – маска, которая защищает меня от нападок современного общества? Может я тот еще социофоб? Ты же знаешь, что японцев обычно считают скромными и нелюдимыми? Дак вот, поди разберись, где правда, а где вымысел. А что на счет твоей уверенности, мне кажется, но ты сильно изменилась с начала нашего знакомства.
Мне никогда не приходила в голову мысль задуматься о том, какая я стала. А ведь в его словах была маленькая доля, но все же правды. С тех пор, как началась работа в издании, кажется, прошло так мало времени, а меж тем, больше чем полгода, реальные семь-восемь месяцев, которые повлияли на мою жизнь, дак так сильно. Вспоминая все события прошлого, у меня не было варианта не измениться, ведь иначе моя жизнь по-прежнему была такой же серой и унылой, как и прежде. Не смотря на мелкие неурядицы и передряги, в которые я периодически встревала, все равно возникало ощущение счастья внутри. Это были хоть и едва уловимые моменты, но они заставляли губы невольно улыбаться. Каждый раз, когда у меня что-то получалось, то это и было то, самое счастье.
– Не знаю, мне кажется, что это всего лишь иллюзия и вот-вот все рухнет. Ну, ты же знаешь, раньше из-за болезни я боялась сталкиваться с людьми, а теперь вот так лихо управляюсь с делами мистера Харриса, помогаю тебе с расследованием, а еще и эта премия. Подумать только… Я и в числе номинантов. Нет, это точно какой-то сон.
– А ты не думала, что уже давно заслуживаешь этого? Люди, они ведь не такие тупые, по крайней мере, не все. Ты прекрасно справляешься с работой, помогаешь мне, пишешь статьи, это невозможно оставить без внимания. Считай, что это твоя новая жизнь. Кстати, на счет…болезни…Все в порядке? Ты говорила, что тебе нельзя ни с кем сближаться, и раньше, то и дело падала в обмороки и заляпывала кровью все, что можно и нельзя. А что теперь?
О чем уж точно не хотелось говорить и вспоминать, это о том злосчастном заболевании, которое уже не так и сильно напрягало. Кажется, мне удалось позабыть о его существовании. Но стоило Хироки вспомнить, то мое лицо помрачнело. Не хотелось поднимать эту тему, хотя бы потому, что ни черта не понятно, что там в этом дурацком организме происходит. Для этого нужно было хотя бы посещать доктора, а я старательно избегала возможности пойти в клинику, загружая себя работой и прочими делами до потери сознания. Своего рода само саботаж, если хотите.
– Все в порядке, – обманула я. – Доктор Саммер, считает, что пока нет причин для беспокойства, поэтому не переживай. К тому же, в моем окружении нет, никого, кто бы вызвал такие сильные эмоции.
– Даже Нэйтон?
– А? Чего? Нэйтон, то есть мистер Харрис… Ох, Хиро, скажешь тоже… Нет, ну какие там эмоции. Он ведь невыносимый трудоголик, как можно вообще думать о нем, да и к тому же, я уж точно не та, на кого такой мужчина может обратить свое внимание, так что этим чувствам точно не бывать.
– Ну, как знаешь. Просто, ты вполне в его вкусе, тем более, если знать, что он считает себя сапиосексуалом, – задумчиво протянул парень.
– Кем-кем? Это какая там сексуальность? Извини, просто я не совсем в курсе всех этих новых направлений и тенденций…
Он остановился и щелкнул меня пальцем по лбу. Я надула губы и посмотрела на него с нарочитой обидой во взгляде.
– Ауч…
– Дурында, сапиосексуалы – это те люди, кого возбуждают интеллектуально одаренные личности. Ну, то есть предпочтение отдается не внешним данным, а именно всесторонней развитости человека. Ты бы видела, с кем Нэйтон встречался в университете. Это точно те девчонки, кого можно назвать зубрилами. Ахах, все ещё тогда ломали голову, как такие девчонки могут очаровать такого как он. Хотя, в универе, и Нэйт был очень так себе, только вспомню его недовольную мину в очках, – парень залился непринужденным смехом, в то время, пока мои щеки снова набирали цвет.
– Кхм, то есть, по твоему, я как раз отношусь к разряду зубрил? Ну, спасибо, что высоко оценил мои внешние данные, – нахмурив лоб, мне ничего не оставалось делать, как отвернуться от этого хихикающего придурка.