Сандра Бушар
Подчинение. Том 1
– Позабочусь о водителе, – бросил тот холодно и без капли эмоций.
Глава 2
Я проснулась, оттого что спина противно стрельнула, распространяя острую колющую боль по всему телу. Резко дернувшись, внезапно встретилась носом с полом.
– А?.. – подняв перепуганный взгляд и широко распахнув глаза, я тут же прикрыла их ладонью, потому что ярко светящее солнце безумно слепило.
Но не это волновало больше всего… Я была не у себя дома!
Более того, спала на кресле, закинув голову на подоконник и скрючившись в три погибели.
«Где ты, черт тебя дери, Эмми?» - взорвалось в голове неоновой вспышкой. Ощупав себя онемевшими руками, с облегчением поняла, что одежда все еще на мне. Как и шпильки, от ночи в которых безумно ныли ступни.
Как только мысли перестали разбегаться в стороны, как теннисные шарики, я принялась осматриваться по сторонам: огромный стеклянный стол с множеством офисных стульев; позади него, около панорамной стены, располагались кожаные диваны и кресла.
– Нет… – сорвалось с губ истерически. Я нервно протерла глаза, желая поскорее очнуться от кошмарного сна. Увы, картинка не поменялась. – Нет, нет, нет!
Самый роскошный зал для переговоров с ВИП-клиентами был только у одного человека в холдинге «Шульц Индастрис». Прямая дверь вела прямо в кабинет босса… Точнее, бывшего босса Конрада Шульца.
Я до боли сжала пульсирующие виски и зажмурилась, что есть мочи, пытаясь вспомнить вчерашний день. Натали с Надей уговорили меня отправиться в самый популярный клуб Нью-Йорка «Алмазная Роща» и отпраздновать триумфальное увольнение, а также скорый брак.
– Ронни! – я обернулась по сторонам, ощупала вокруг пространство в поисках телефона. Ничего, даже сумочки. – Че-е-ерт… Что он обо мне подумает?
Напрягая мозг еще усерднее, перебрала в памяти все те крупицы событий, что каким-то чудом сохранились: безумно горькая «Голубая Лагуна» залпом, а дальше… Белый шум.
– На кой черт было пить, – простонала себе под нос, не без труда поднимаясь на ноги. – Да еще и на голодный желудок…
Медленно двигаясь к выходу, я старательно пыталась согнать пелену перед глазами и избавиться от шума в ушах. Все безрезультатно. Но стоило коснуться ручки двери, как сознание практически полностью протрезвело.
На желтом стикере, прикрепленном на замочную скважину, черной ручкой было размашисто написано: «Переоденься, приведи себя в порядок. Все необходимое в гостевой ванной».
Этот почерк невозможно было забыть или вычеркнуть из памяти. Только Он мог писать так, что дух захватывало. Складывать буквы в… казалось бы, простые слова и в каждом из них будто читалась холодная угроза, немое предупреждение, надменный приказ. Босс всегда оставлял подобные стикеры на отчетах, с заметками, и всегда подобные «знаки» обозначали скорую взбучку. Вот и сейчас я подобралась.
Я уже почти решилась выйти прочь, ведь Шульц мне больше не босс! Какого черта он вообще говорит, что делать?!
Но внутренний инстинкт самосохранения будто бы предостерег. Громко кричал: «Просто сделай это. Не зли!»
Тяжело вздохнув, я развернулась на пятках и быстро проследовала в другой конец комнаты, где за коридором находилась мини-квартира. Иногда там останавливались гости или сам Шульц на ночь, если переговоры затягивались. Войдя в широкую светлую ванную комнату, я скользнула взглядом по свежей темно-бордовой обтягивающей юбке с высокой талией и белой блузе.
На столике лежала расческа, средство для снятия макияжа (почему-то за ночь туш стекла крупными каплями по щекам, застывая в неприглядном виде, будто я рыдала), средства гигиены и даже плойка для волос с феном!
Решив не принимать душ, ведь задерживаться в офисе я не планировала, быстро сменила одежду, уложила волосы в высокую гульку и стерла макияж.
– Нет, так не пойдет… – с ужасом посмотрев на бледную кожу и синяки под глазами, воспользовалась лишь тональной основой и нежно-розовой помадой. – Так-то лучше. Не так пугает…
Перед тем, как выйти прочь, я внимательно осмотрелась. То, что босс любил девушек, много и разных, странным не казалось. Но он никогда не позволял им заходить в кабинет, не пускал в личные покои. Почему тогда все эти вещи здесь? На кого они были первоначально рассчитаны?
«Осталось совсем немного, – успокаивал меня внутренний голос, когда от встречи с боссом снова отделяла всего одна дверь. – Просто дыши. Ты ведь уже свободна, так? Он ничего тебе не сделает. Что бы ты вчера ни натворила, каким бы образом ни попала обратно в офис».
Сделав глубокий вдох и резкий выдох, я почти успокоилась… Почти. Если бы не одно «но». Верхние парочка пуговиц блузы не выдержали напряжения и просто отскочили в сторону, упав на пол. Одежда была уж слишком тесной для моей груди полноценного второго размера.
Бросив краткий взгляд на стеклянную панель, я смерила свое глубокое декольте удрученным взглядом.
– Он убьет меня за такой вид! – прошептала сдавленно, представляя лицо Шульца. Мужчина не терпел, когда нарушали дресс-код. Но тут же возникла и более пугающая мысль: – Боги, а вдруг эта блуза стоит целое состояние?! Я же никогда не расплачусь…
Пока сомнения не довели меня до обморока, я резко расправила спину и распахнула дверь. Назад пути не было. Поздно тушеваться и идти на попятную.
На мое несчастье, босс был на месте. Он привычно сидел за столом, перебирая громадную стопку документов с таким сосредоточенным лицом, что я была практически уверена: он не заметил, как я вошла.
Воспользовавшись внезапной возможностью, я неуверенно застыла на месте и украдкой посмотрела на его угрюмое лицо: глубокая морщина между широких бровей; безумно густые короткие волосы, буквально стоящие дыбом; пугающие темно-серые глаза, почти черные; тонкие губы, нос с аристократической горбинкой, острый подбородок, выделяющиеся скулы и высокая шея. Шульц не был громоздким, но и тощим его вряд ли назовешь. Поджарый, высокий. Не было в его внешности ничего отталкивающего, но, между тем, он умело вгонял всех в ужас одним лишь взглядом. Не было человека, способного смотреть ему в глаза более пяти секунд.
– Я устал ждать, – внезапно звонкий голос босса заставил меня подпрыгнуть на месте и отшатнуться назад. Сердце застучало в груди с безумной скоростью, едва ли не разрываясь на части. Не поднимая взгляд, Шульц отрезал: – Приступай к работе. Ее более чем достаточно. Для тебя сегодня уж точно.
Я напряглась.
– Но… – вырвалось краткое с губ.
– Главные задачи на сегодня скинул на почту. У тебя ровно два часа на выполнение их, потом выезд, – продолжил тот, словно ничего странного не происходило. – Все ясно?
Отбросив страхи, я уверенно ступила вперед и бесстрашно заявила:
– Господин Шульц, вы, верно, забыли… Мое заявление об увольнении у вас на столе.
– Все верно, – кратко кивнул тот, так и не удостоив меня взглядом. – Пункт пятый, дробь семь. Сноска со звездочкой.
– Ч-что? О чем это вы? – нахмурившись, я проследила за тем, как Шульц не глядя достал из кипы бумаг одну, явно заготовленную заранее, и молча протянул вперед. Быстро подойдя вплотную к столу, я нехотя приняла ее. Нужная часть оказалась обведена красным жирным маркером на черно-белой копии.
Пока мои глаза все больше расширялись, Шульц кратко резюмировал:
– Ты не можешь уйти, пока не закроешь текущие проекты.
– Но на мне их нет! – голос жалко срывался на крик, пальцы смяли под собой бумагу. – Я всего лишь ваш личный помощник, не более!
– По документам, ты ведешь строительство нового жилого комплекса «Фионит Сити», забыла? – наконец, босс вздернул подбородок, хищно оскалившись. – Рабочие должны сдать его под ключ через две недели. Но, ты ведь знаешь, насколько все это условно.
Я поражалась тому, сколько злорадства было в его серых глаз, сколько безжалостности… Он буквально упивался моей растерянностью, невыносимой болью! А затем его взгляд упал вниз на декольте и, прищурившись… Шульц плотоядно облизал губы. По телу пробежала дрожь.
– Это нечестно, – оправдания звучали жалко, но я просто не могла молчать. – Это лишь глупые условности. Вы сами когда-то мне говорили…
– Условности, которые я соблюдаю, – отрезал мужчина, кивнув в сторону двери. Он говорил сухо и без капли эмоций: – Вот, что будет дальше: ты отправишься работать на ближайшие две недели. Там будет видно.
Я смотрела на Шульца и с ужасом понимала, что не могу ему противиться. Иначе придется выплатить огромную неустойку. Поджав губу, шатаясь, повернулась и направилась к двери. Свадьба с Ронни висела на волоске, так же как счастливая семейная жизнь. Мы оба знали: босс не отпусти меня через две недели. Но… почему ему нужна именно я?
«Ему нужен послушный и покладистый работник, – снова подсказал внутренний голос. – Если ты не можешь уйти, так забери самое ценное».
Внезапно остановившись, я вновь повернулась к Шульцу и неожиданно для себя резко выпалила:
– Вы поступаете бесчеловечно, лишая меня возможности заиметь счастливое будущее. Я не могу бросить работу, но я могу начать относиться к ней безответственно и халатно, – довольная собой, я гордо вздернула подбородок и сложила руки на груди. – Что вы мне сделаете? Ни-че-го! Вы совершенно бессильны над моей судьбой.
Шульц так громко бросил папку с документами на стол, что мое сердце упало в пятки, а настроение тут же скатилось к нулю.
Он посмотрел на меня глаза в глаза. В упор, немного склонив голову набок.
О, боги… Я бросила ему вызов!
– Что же, – Шульц тянул звуки так долго, будто поставив за цель довести меня до обморока. Мужчина выглядел ровно так, будто сейчас достанет автомат и просто выстрелит в упор. – Ты не хочешь быть хорошей, верно?
– Я была хорошей все эти пять лет, – уверенности во мне поубавилось, теперь я просто безмолвно молила его не смотреть на меня… так. Не раздавливать, как надоевшего комара. – Но теперь хочу начать жить. Выйти замуж и…
– Ты действительно так сильно хочешь выйти замуж, Эмми? – Шульц перебил меня, порывисто улыбнувшись краешками губ. Моя душа словно покинула тело, не справившись с напряжение. Это было еще хуже, чем вызов. Шульц улыбался только тогда, когда уничтожал.
– О-очень, – я точно знала, что пришел мой конец. Съёжившись, нервно сглотнула, проследив за тем, как Шульц достал пульт из внутреннего ящика. Он нажал кнопку воспроизведения, и из крохотного столика рядом со мной выкрутилась огромная плазменная панель, будто свернутый атлас. Босс снова куда-то нажал, и началось воспроизведение видео.
Там была девушка с моим лицом, но… Совершенно на меня не похожая. Чем быстрее развивались события, тем больше ком в горле парализовал дыхание, вызывая жжения в легких.
«Ты когда-нибудь занимался сексом в туалете?» – спрашивала та другая я, похотливо облизывая палец с почти полностью скинутой на пол блузой.
Вот, откуда сбитые колени, откуда опухшие губы и боль в горле! Я поморщилась и отвернулась, когда чавкающие звуки-стоны заполнили собой комнату. Шульц намеренно сделал громче.
Когда все кончилось, я, наконец, смогла дышать. Легче не стало. По щекам текли слезы, в голове до сих пор не укладывалось: как такое могло произойти?
– Понравилось кино? – с вызовом хмыкнул босс. – Мне вот – очень. Я бы повторил.
Я резко повернулась к нему, смерив испуганным взглядом. Он не шутил, он предупреждал.
– Теперь я отчасти понимаю, как попала в офис… – прошептала себе под нос. – Что вы собираетесь делать с этим видео?
Шульц долго молчал, будто специально нагнетая. Словно следователь на допросе, воздействующий на сознание преступника. Он ждал, когда я сдамся. Когда паду к его ногам с извинениями, просьбами… Но… Зачем? Самое ужасное уже позади, я просто ждала свой рок.
– Будь послушной, – только и сказал он, вкладывая в эти два слова так много двуличного смысла. Так много грязи, самонадеянности. – Веди себя смирно.
– Мой жених… – я отвела взгляд, потому как не смогла произнести: «Мой жених не должен ничего знать». Но так говорят лживые изменщицы, а я даже не помнила вчерашнего дня.
– Все зависит только от тебя. – Шульц многозначительно вздернул бровь, будто предупреждая о чем-то, а затем кивнул на дверь. – Даю тебе два часа, чтобы закончить дела. Затем подготовка к благотворительному гала-ужину.
– Обычно вы посещаете такие мероприятия без меня, – губы двигались, а мысли до сих пор крутились вокруг записи. Как я могла? Где были подруги? Как они могли подпустить ко мне босса?! И главное: почему память была напрочь стерта?!
– В этот раз ты едешь со мной.
Шульц явно дал понять, что более тратить время на меня не намерен, отвернувшись к документам. Словно и не было этой ужасной записи! Будто не он только что уничтожил каждый из аспектов моей жизни.
Переплетая ногами, я каким-то чудом смогла выползти вон, а после буквально упала на рабочий стол. С той секунды начался мой персональный ад.
Словно действуя по инерции, я привычно распахнула ноутбук и принялась выполнять список задач. Мой мозг будто бы разделился на две части: где первая отлажено выполняла план, а другая… Другая часть сходила с ума, снова и снова проматывая в памяти ужасные видео кадры из клуба.
Шок был настолько велик, что я до сих пор в полной мере не осознала, во что именно вляпалась. Закончив работу быстрее, чем когда-либо, я с ужасом уставилась в стену. Мурашки снова и снова пробуждали во мне страх и отчаянье.
Когда на глаза попался рабочий телефон, я, с минуту поколебавшись, резко потянулась к нему, хотя раньше строго настрого запрещала себе совершать личные звонки. Благодаря отменной памяти мне удалось без труда набрать номер Нади.
– Да, – нежно промурчала она после первого же гудка.
– Это я, – понуро выдохнула в трубку. – Привет.
– Оу, неожиданно… – голос Нади тут же потух и расслабился. Радость из него моментально улетучилась. – Как ты после клуба? Голова не болит? Боже, ты вчера так отожгла, мы не ожидали подобного от офисной тихони!..
Подруга весело расхохоталась, а я проглотила горечь, разливающуюся по телу свинцом. Каждое слово давалось так тяжело, что паузы были слишком частыми:
– Что произошло? Я… Я ничего не помню после «Голубой Лагуны»… Будто кто-то молотком по голове ударил!
Надя помолчала дольше, чем стоило, а затем неуверенно и сбивчиво пробормотала:
– Дорогая, ты слишком редко пьешь. К тому же, совершенно не закусывала. Неудивительно, что алкоголь отшиб тебе память… Такое… Такое бывает… Иногда…
Мне слабо верилось в это, но я не позволила себе предположить нечто похуже.
– Допустим, – вынужденно согласила я. – Но… Почему вы меня бросили? Одну, в клубе, полном извращенцев… Я ведь была не в себе, вела себя, мягко говоря, странно…
– Что значит «бросили»?! Тебе что, пять лет?! – агрессивно хмыкнула Надя. В моем сознании четко отразилась картина, как азиатка закатывает свои серые глаза и нервно наматывает черные волосы на длинный ноготь. – К тому же, я подцепила отменного мужчину. Он владеет сетью кондитерских, представляешь? Ах, жаль он мне до сих пор не перезвонил… – девушка замечталась, а затем будто очнувшись, добавила: – Наташа тоже кое с кем познакомилась. Ей было не до тебя.
Задохнувшись от внезапно возникшей в груди боли, я отрешенно пробормотала:
– Вчера произошло нечто ужасное.
– И что же? – без капли интереса спросила Надя, но тут же оживилась: – Неужели переспала с кем-то и «залетела»?! Вот это была бы новость…
Вспомнив Шульца, я моментально отряхнулась.
– Фу! Естественно, нет… Просто…
– Ах, тогда ладно… Прости, дорогая. Мне пора! Через пять минут начинается йога, а опаздывать строго запрещено. Целую, увидимся. – Надя положила трубку еще до того, как я успела вставить хоть слово, оставляя меня наедине с гудками.
Упав на стол, закрыла лицо ладонями. Почему я раньше не замечала, насколько одинока? Почему нет человека, которому можно рассказать о своих проблемах?
Работа занимала большую часть жизни, думать о чем-то другом времени не хватало. С Наташей мы познакомились на освоении новых компьютерных программ в Нью-Джерси, куда меня отправили на курсы повышения квалификации. А Надя была той, с кем мы ежедневно сталкивались в кофейне на углу офисного здания корпорации. Я покупала там безумно дорогой кофе для босса, а девушка искала потенциальных спонсоров. Мы не были самыми преданными подругами на века, зато идеально подходили друг другу, чтобы провести веселый вечер в хорошей компании.
Внезапно вспомнив о Ронни, я улыбнулась. Внутри возродилась некая скрытая сила, и я воспользовалась ей, чтобы снова воспрянуть духом и набрать номер жениха.
– Любимая! – воскликнул тот своим безумно бархатным и мягким голосом. Сердце забилось быстрее, а в животе запорхали мурашки. Но ровно до того момента, как я вспомнила, почему мои колени сбиты едва ли не в кровь. – Я звонил тебе вчера около двенадцати, но телефон был отключен.
– Мы с подругами ходили в клуб. Видимо, там и осталась моя сумочка со всеми вещами, – прикусив губу, я сжала руки до побеления костяшек. Ноготки впились в мягкую кожу, оставляя темные следы.
– Оу, молодцы! Как повеселились? – Ронни явно шел по улице, потому как на заднем плане слышался шум ветра, чужие голоса и сигналы машин.
– Да н-нормально, – зачем-то солгала я, но тут же терпение мое лопнуло. Ударив ладошкой по столу, я откинулась на спинку кресла. – Милый, я должна тебе кое-что рассказать. Это кое-что тебе наверняка не понравится. Вернее, так: точно не понравится.
Ронни с минуту помолчал, а затем оживленно воскликнул:
– Боги, Эмми! Если это то, о чем я думаю – прибереги новость до завтрашнего совместного ланча. Хочу услышать все вживую.
Я нахмурилась, пытаясь понять, о чем это он подумал, когда мужчина с намеком продолжил:
– Поверь, я люблю детей. И всегда хотел полноценную семью.
– О, милый… – по щеке покатилась слеза, сердце пропустило удар. В одно крохотное мгновение я ощутила себя самым ужасным человеком на земле. Голос срывался на хрип. – Не думаю, что это то, о чем ты…
– Я люблю тебя, малыш, – перебил меня Ронни, закричав это так громко, что наверняка оглушил пол-Нью-Йорка. Я вздрогнула и закрыла глаза. – Прости, но босс ждет моего немедленного отчета. Ты же знаешь, какие они требовательные…
– Знаю, – без капли колебаний, холодно выпалила я, вспоминая Шульца. Каждая клеточка моего тела ненавидела его так сильно, что это самая ненависть убивала изнутри. – И я люблю тебя, Ронни…
Как только жених положил трубку, я протяжно выдохнула, будто долго держала в себе дым от сигареты. Напряжение внутри копилось во мне со сверхзвуковой силой.
На плечо упала увесистая рука, буквально припечатав меня к креслу и выбивая дух из тела. Я перестала дышать, когда услышала холодный голос Шульца.
– Не знал, что ты так отлично лжешь.
– Гхм… – растерявшись, я даже представить не могла: как давно он там стоит? Почему не дал о себе знать? Что за черт вообще происходит?
– Уже десять, Эмма. Идем, – босс не хотел моих объяснений, ему это было чуждо.
Молча убрав руку, Шульц обошел стол и направился к лифту. С моей души будто свалился огромный камень. С трудом взяв себя в руки, я подскочила с места и быстро засеменила на высоких каблуках вслед за ним.
Шульц был молчалив, как, собственно, и всегда. Он безэмоционально смотрел перед собой, будто совершенно не замечая моего присутствия рядом. По протоколу, первым в любое помещение входил непосредственный начальник. Я же спокойно оперлась на поручень, позволяя мужчине расположиться впереди кабины.
– «Фу», – тишину разрезал раздраженный голос Шульца, я напряглась. Он не повернулся, взгляд оставался так же прикован к передней панели, лишь губы двигались. – «Естественно, нет».
Мне хватило пяти минут на осознание того, что имел в виду мужчина. Он подслушал весь мой разговор с подругой! А, значит, и с Ронни… Сердце мое забилось быстрее, а тело беспомощно вжалось в стенку лифта, ища спасения.
– Вы все слышали, – с отчаяньем пробормотала я себе под нос.
– Что ты именно имела в виду, Эмма? – баритон стал выше и требовательнее, будто выбора у меня не было. Это допрос перед расстрелом. – Отвечай.
– Ничего такого… Я просто не хочу иметь детей, – выпалила первое, что пришло в голову.
– Это ложь, – без капли колебаний раскусил меня босс. – Я жду.
Энергетика Шульца давила на меня так сильно, что я предпочла бы провалиться в шахту лифта, чем находиться с ним рядом еще секунду. Он раздавливал меня грубо и безжалостно, будто надоедливую мошку. Я была для него никто. Лишь жалка помощница, робкая и послушная.
И все равно Шульц искал способ удерживать меня радом. Почему? Я находила лишь один ответ: он питался властью надо мной. Тем, какая я жалкая на его фоне.
Внутри вновь зажегся огонь презрения и желания хоть как-то задеть его бесчувственную душу.
– Иметь ребенка от такого мужчины, как вы – это неправильно, – ровно сказала я, стараясь говорить без колебаний. Шульц и глазом не повел, будто гранитная статуя. Его непоколебимость на мгновение лишила меня чувства самосохранения. Я вспомнила, как этот мужчина внаглую снимал на камеру меня, стоящую перед ним на коленях и… все. Ярость заполонила сознание, как пелена. – Это словно добровольно стать любовницей Гитлера и родить ему наследника – чистое сумасшествие.
Слова вырвались быстро и бесповоротно. Неслись прямо в пропасть, как сошедший с рельс поезд. Я хотела бы вернуться на пять секунд назад, хотела бы ответить нечто уважительное и абстрактное. Но… Было поздно.
Шульц резко повернулся.
Его темные глаза были прищурены, губы плотно сжаты, а брови сошлись на переносице. Босс выглядел, как разозлённый гепард, ожидающий часа напасть на добычу и растерзать.
Мне нужно было извиниться, но чертова смелость куда-то испарилась, а язык прирос к небу.
– Удивительно, – хмыкнул тот, качнув голову в бок. Простое движение заставило задрожать. – Еще вчера ты была другого мнения, Эмма. Просила трахнуть прямо в клубе. Помнишь?
– Вчера я была явно не в себе, – невнятно и быстро протараторила я, снова и снова облизывая пересохшие губы. Щеки покраснели, взгляд опустился. Грудь нервно вздымалась, будто еще мгновение назад я пробежала марафон. Шульц переводил цепкий взгляд с нее на мое лицо, будто принимая какое-то решение. – Мне очень жаль, босс. Такого больше не повторится.
Один шаг в сторону, Шульц нажал кнопку «стоп» панели управления, и мое сердце замерло вслед за лифтом. Хотелось кричать, просить о помощи, плакать. Страх убивал изнутри, мысли путались. Ноги дрожали, тело сводило от напряжения.
– Ты забываешься, Эмма, – внезапно голос Шульца стал ниже, будто мужчина залпом выпил крепкий виски. Он отлажено и размеренно снял пиджак, сложив аккуратно и бережно, перекинул его через поручень лифта. Затем стянул галстук и шагнул ко мне. – Кто главный в этой компании?
– Вы, – язык заплетался, легкие жгло.
– Кто твой босс? – холодный вопрос, выстрел на поражение.
– Вы, – перед глазами возникла пелена.
– Кто главный в твоей жизни? – что-то пугающее темнело в глазах мужчины напротив, будто надвигающийся ядерный взрыв. – Кто принимает решения?
– Видимо, тоже вы, – вынужденно ответила, скрипя зубами. В общем-то, я готова была сказать все что угодно, лишь бы он запустил снова этот чертов лифт!
– Если мне потребуется от тебя ребенок, то ты захочешь мне его родить и будешь умолять об этом, – констатировал он, развязывая двойной узел галстука. – Если мне потребуется от тебя секс – ты захочешь быть моей любовницей. Все просто, Эмми.
В памяти всплыла согревающая улыбка Ронни, его теплый, обожающий взгляд. Объятия, дарящие любовь и уют. Нежные поцелуи, полные безудержного счастья…
– Такого просто не может произойти, – качнула я головой, смахивая пелену непрошеных мыслей.
– Ты не помнишь вчерашнюю ночь, – Шульц перекинул один край галстука, превращенного в веревку, через поручень лифта, другим же обмотал мою верхнюю часть бедра. Мужчина ловко скрутил какой-то сложный узел, и, когда стянул его, то моя нога вынужденно поднялась вверх, юбка сползла на уровень талии. – Но я оставлю тебе пробник для размышлений.
Все происходящее казалось мне каким-то глупым абсурдом! За пять лет совместной работы Шульц ни разу не глянул в мою сторону. У него были сотни любовниц. Я сама назначала им встречи в отелях! Более того, была официальная жена, которую мне удалось за все время увидеть раза два.
Может, я еще сплю? Может, это нечто вроде комы, а я в городе самых страшных кошмаров?..
Воспользовавшись моей заминкой, Шульц достал сотовый и быстро что-то на нем набрал, после чего повернул ко мне экран. Там был открыт черновик сообщения, где к номеру Ронни оказалось прикреплено видео с грязным минетом на полу чертового клуба.
– Один клик, – палец босса лежал рядом с кнопкой отправления. Он мог даже случайно нажать на нее, стоило мне дернуться! – Мне ничего это не стоит. Более того, отсутствие личной жизни освободит время для работы.
Я не была глупой, за это со мной и заключили контракт «Шульц Индастрис». Немного помолчав, босс будто дал мне возможность принять окончательно решение.
– Одно твое слово – я запускаю лифт, отпускаю тебя и навсегда забываю об этом моменте, – по слогам отчеканил он, словно впечатывая каждое слово в мою голову. – Одно твое слово, Эмма.
Он молча ждал, палец нарочно медленно двигался к кнопке отправить… Отправить то, что навсегда разрушило бы то единственное светлое, что было в моей жизни! Отвернуло бы от меня Ронни – единственного человека в этом мире, который любил меня искренне, хотел семью и детей.
Я не была плохой до этого момента. Не изменяла, не обманывала, не шла на все ради карьеры. Ранее, в прошлом…
Конрад Шульц не оставил мне выбора.
– Я хочу… – голос запинался, но я видела, Шульц ждет прямого ответа. Четко и по существу – как он любит. – Хочу остаться с вами.
– Умница, – поощрительно кивнув головой, Шульц заблокировал экран телефона, кинув его на пол.
Я проследила за тем, как смартфон ударяется об стеклянный пол, когда ощутила натяжение в районе бедер. Шульц сжал мои трусики между ног, а затем резко дернул их на себя. Тонкая бесшовная ткань легла на пол, оставляя меня полностью раскрытой перед Ним.
Босс немного отошел в сторону, внимательно рассматривая меня между ног. Его сканирующий взгляд казался таким холодным и беспринципно оценивающим, что я дернула ногой, желая скрыться. Но была привязана.
– Я не разрешал тебе шевелиться, – недовольно покачал головой Шульц.
Было непривычно холодно и зябко. К мужчине напротив я совершенно не ощущала ничего похожего на желание или хотя бы увлечение. Шульц не был тем человеком, с которым хочется проводить страстные ночи напролет. Он не возбуждал меня, не манил. Пугал? Да. Доводил до ужаса одним лишь черным взглядом? Так точно!
– Не смей шевелиться, – приказал босс, подходя ко мне вплотную. Я по инерции отвернулась, и его нос коснулся щеки. – Чтобы ни произошло – ты выполняешь мои приказы.
«Многие секретарши спят с боссом ради должности, – убеждал меня внутренний голос, пытающийся найти хоть какое-то оправдание происходящему. Хотя это даже не звучало, как оправдание… – Это норма для Нью-Йорка. Стоит лишь потерпеть пять минут, зато впереди ждет счастливая жизнь с Ронни, теплый дом, множество деток…»
Кончик носа Шульца очертил ровную линию от щеки до шеи, задевая подбородок. Он тяжело дышал, немного хрипел. Правая ладонь изучающе упала на грудь, заставляя вздрогнуть и закусить щеку изнутри. Он спокойно очертил ее контур, нащупывая сосок под тонким лифом.
– Ай! – мои руки оторвались от поручня, закрывая грудь. Босс слишком увлекся, причиняя боль. От резкого ощущения соски напряглись, тело покрылось потом.
– На место! – рявкнул Шульц, разозленный моим неповиновением.
На мгновение я замерла, решив ему противостоять. И все же… Босс смотрел на меня так пристально и требовательно, что голова шла кругом, и единственное, чего поистине хотелось, – поскорее все это закончить.
Мои руки неуверенно поползли на прежнее место, но в этот раз я была готова, когда его пальцы крепко сжали соски, а затем оттянули их на себя. По телу импульсами разлились покалывания вперемешку со странным, не знакомым ранее чувством.
Шульц остановился, я глухо выдохнула. Одна его рука поползла вниз, без прелюдий раздвинув складки и коснувшись клитора большим пальцем. Он медленно вращал им, ускоряясь все быстрее и быстрее.
Я была уверена, что ни за что не смогу возбудиться, и это будет боссу огромным жизненным уроком. Он навсегда оставит меня в покое, и мы просто забудем сегодняшний день, будто и не было его вовсе. Но когда я расслабилась на долю секунды, он снова сжал свободной рукой сосок, знакомо потянув его на себя. В этот раз пальцы грубо прокрутили его, тело мое выгнулось дугой.
Странное движение отозвалась импульсом между ног, острой судорогой чего-то приятного и томительного. Я постаралась отогнать это внезапное чувство, но прежде Шульц ввел в меня два пальца, продолжая двигать большим по кругу монотонно и бескомпромиссно. Каждая клеточка кожи напряглась, как один сплошной нерв, пальцы сковало судорогой.
– Нет! – вырвалось с моих губ жалко и гнусно. Я не собиралась получать удовольствие, не собиралась предавать любовь Ронни. Одно дело – бесчувственный голый секс, другое – оргазм. Мне совершенно не нравилось то, что ощущало тело. Я снова и снова напрягалась, сбрасывая наваждения. Шульц не давал мне возможности сделать это, подключая новые уловки. – Нет, нет, нет…
– Да, Эмми, – самодовольно выдохнул Конрад мне на ухо, будто шепот самого дьявола. – Осознай то, что с тобой происходит. Отпечатай это в памяти навсегда.
Пальцы Шульца были такими умелыми и ловкими. Казалось бы, простые движения соединялись в единую неповторимую музыку, умело играли с женским телом. Я знала, сколько у него было любовниц, и все равно сопротивлялась. Отчаянно старалась собраться, но… Сгусток напряжения становился все больше и больше, лишая разума и отлучая от мира вокруг.
Больше прикосновения босса не казались мне грубыми. Наоборот. Я хотела больше, глубже, острее. Я. Хотела. Кончить. Это меня убивало.
– Пожалуйста, – страдальчески пропыхтела я, откинувшись головой назад. Шульц входил в меня все глубже и глубже, но будто специально притормаживал, когда я подходила к самой грани. Снова. Снова. Снова… – Пожалуйста…
Я металась, будто от приступа лихорадки. Блуза стала влажной, волосы облепили лицо, а грудь опухла. В лифте больше нечем было дышать, пространство заполонил горячий воздух.
– Проси меня, Эмми, – повелительно отчеканил он, на мгновение останавливаясь. Из губ вырвался вздох разочарования. – Умоляй.
– Прошу… Прошу… – губы едва двигались, глаза открыть не удавалось. – Я больше могу…
Я услышала довольный холодный смешок, леденящий душу, словно из преисподней. Но не успела среагировать на него, как Шульц резко вогнал в меня пальцы, сжал сосок и надавил на клитор одновременно. Тело мое взорвалось и растворилось где-то в невесомости, между мирами. Я громко застонала, потеряв равновесие. Шульц подхватил меня, удерживая пальцы внутри до тех пор, пока я не перестала сокращаться. Затем он спокойно спросил:
