С. В. Герасимов
Специальные события как триггеры социокультурных процессов

Формирование событийных социальных групп

Все многообразие социально-культурных событий и процессов принадлежит множеству событий социальных, поэтому нам представляется логичным идти от общего к частному и начать обзор именно с социальных событий, групп и процессов.

Любое социальное событие имеет свою аудиторию, представляющую из себя социальную группу, тех, на кого оно оказывает свое влияние. Отметим, что социальная группа/аудитория любого события неоднородна, в ней можно различить несколько сегментов, и мы предлагаем различать их по интенсивности внимания, которое люди уделяют тому или иному событию. Например, организаторы-инициаторы события начинают уделять ему внимание еще задолго до того как событие произойдет и их внимание максимально, участники события офлайн, безусловно более вовлечены в событие, чем участники онлайн, которые вообще могут параллельно быть вовлечены в иные процессы; далее следуют те, кто узнал о событии от третьих лиц и из средств массовой коммуникации и оно оказало тем самым влияние на них, причем тут нет ограничения по времени: о некоторых событиях люди узнают несколько тысячелетий спустя, но они продолжают оказывать на них влияние. Например, христианская «благая весть» до сих пор является событием, оказывающим огромное влияние на жизнь большой социальной группы верующих. Остановимся подробнее на том, как эти социальные группы формируются, этой предметной областью занимается структурная общая социология. Параллельно этому динамическая общая социология исследует: 1) повторяющиеся социальные процессы и изменения – вместе с единообразиями «как» и «почему», 2) повторяющиеся культурные процессы и изменения и з) процессы и изменения личности в ее связях с социальными и культурными процессами. Начнем наш анализ с изучения социальных процессов как цепи событий и сфокусируемся на том общем, что эти процессы отличает. Питирим Сорокин отмечал, что в своем структурном анализе социология представляет алгебру, а не арифметику социальных наук. Подобно тому как физиология человеческих организмов изучает базовые физиологические процессы, повторяющиеся во всех человеческих организмах, «социальная физиология», или динамика, сосредоточивает свое внимание на базовых социальных процессах, которые повторяются в жизненной истории всех социальных групп^[155].

Общая социология имеет дело преимущественно с ограниченным числом базовых повторяющихся процессов. Исходя из гипотезы, что именно события – триггер всех социальных процессов, то перед нами встает ряд вопросов, которые были сформулированы, следуя идеям П. Сорокина:

1. Как и какие события инициируют возникновение социальных групп, как участники-свидетели-осведомлённые о событии начинают взаимодействовать между собой?

События-триггеры, запускающие социальные процессы, являются поводом, выстрелом стартового пистолета, а причина возникновения социальных групп и социальных процессов их жизни находится заложена в самой природе человека. П. Сорокин выделяет две важнейшие причины, почему вообще возникают социальные группы. «Двумя общими и постоянными причинами того, что люди не остаются изолированными друг от друга, того, что они взаимодействуют и образуют группы, в которых протекает их жизнь, являются 1) отсутствие самодостаточности индивида и 2) неоценимые преимущества, которые дает групповая жизнь по сравнению с обособленной жизнью для выживания человеческих индивидов и человеческого рода, для развития их творческого потенциала»^[156].

При этом сами триггерные события можно, следуя этой логике, также разделить на два типа: 1) события – поступки одного человека, либо небольшой группы единомышленников. Это могут быть открытия-изобретения, в результате которых меняется социальная жизнь людей. Или события политические, преступления или подвиги, и 2) события, связанные с проживанием коллективного опыта. Особенностью событий первого типа является связанность, также необходимость второго события – события-терраски. Например, изобретение сотовой связи является триггерным событием первого типа, выпуск в продажу первых мобильных телефонов является следствием первого события, и именно оно становится стартом социального процесса формирования элитной группы владельцев сотовых телефонов; напомним, в начале 90-х годов прошлого века обладание мобильным телефоном автоматически причисляло владельца к привилегированному классу не просто богатых, но и самых деловых, динамичных, современных, свободных (мобильная связь позволила бизнесменам работать и вне офиса) и успешных людей. Высокая стоимость как самих устройств, так и услуг мобильной связи подчеркивала привилегированность абонентов. Таким образом, создалась новая социальная группа владельцев сотовых телефонов. Для новых продвинутых богатых телефон был атрибутом этого престижного образа жизни. Далее по мере совершенствования технологий стоимость устройств и услуг снижалась, расширялся круг пользователей, резкое снижение цен на услуги операторов произвело расширение рынка, и «мобильники» стали просто телефонами, которые есть у всех – от школьника до бедного пенсионера. По мере развития социального процесса формирования различных групп владельцев и пользователей мобильной связи росла численность и менялся социально-демографический состав частей этой социальной группы.

Примеров событий второго типа, формирующих социальные группы на основе совестного пережитого опыта, подавляющее большинство. Это и землячества, группы сослуживцев, выпускников одного учебного заведения, все сообщества любителей тех или иных видов спорта или искусства – будь то болельщики и фанаты спортивной команды, поклонники определенного жанра в музыке, любители скульптуры и живописи и так далее. Все группы, сконструированные по такому типу, связаны с коллективным опытом проживания событий. И не обязательно этот опыт должен быть получен одновременно, как, например, люди, пережившие революцию или войну. Этот опыт может быть диахроничен: разбит на миллионы личных событий, но оказывающих сходное воздействие на людей, живущих в разных точках пространства-времени. Например, музыка И.С. Баха сегодня, как и века назад, становится глубоким личным переживанием, уникальным опытом, который меняет жизни людей уже несколько столетий и время, которое они проводят за прослушиванием конкретного произведения, и в результате кто-то становится музыкантом, кто-то любителем классической музыки, кто-то исследователем творчества И.С. Баха – пополняя разные части социальной группы. Так и распространённая история с клубами выпускников или землячествами также объединяет людей, имеющих общий опыт, но не получивших его одновременно. Хотя теснота связи выше между теми участниками, кто имел совместный насыщенный опыт и взаимодействовал друг с другом непосредственно в момент события, Обращаясь к логике П. Сорокина, назовем их прямо взаимодействующими членами социальных групп, а тех, о которых писалось выше, – косвенно взаимодействующими. События, таким образом, раскрываются нам в том числе как ситуации, дающие повод и обеспечивающие условия для коммуникации, приводящей к формированию социальных групп.

В завершение хотелось бы привести пример, когда сначала мы имеем событие первого типа, а событием-терраской становится событие второго типа. Итак, 28 июня 1914 года 19-летний сербский гимназист Гаврила Принцип даже не подозревал, что его одинокий выстрел в Сараево приведет к полному переустройству мира – с карты Европы исчезли сразу четыре империи, на их месте появятся десятки новых государств, на полях сражений остались десятки миллионов убитых, не меньше было раненых, а жертв среди мирного населения оказалось не менее 50 миллионов человек. Наблюдалось катастрофическое падение уровня жизни повсеместно. В эти годы зарождается европейский фашизм, который в дальнейшем станет еще одной кровавой страницей в мировой истории. Убийство – событие первого типа, а вот сама Первая мировая – коллективный травматический опыт миллионов, событие второго типа.

2. Почему и как социальные группы, инициированные разными событиями, со временем вырабатывают внутренний регламент?

Созданные через организацию/приобщение/участие в событиях социальные группы, если не распадаются сразу, то со временем приобретают некие формальные черты: что-то, что выделяет членов группы, отделяя от остальных – свои правила, свой особый групповой жаргон, язык, свои нормы и табу, смыслы и символы, кодексы и сигнальные системы «свой»/«чужой». Этот процесс, согласующийся с понятием организации, распадается, по мнению Питирима Сорокина, на ряд подпроцессов: а) как и почему в поведении их членов возникают официальные правовые нормы, как и почему в нем возникают рекомендуемые, требуемые и запрещенные отношения; б) как и почему появляются внутригрупповая и межгрупповая дифференциация и стратификация с правительством и иерархией рангов и авторитетов. То есть речь идет об организации, институционализации и адаптации социальной группы.

Например, прибытие легендарного Май Флауэр в 1620 году и основание первой английской колонии на Американском континенте стало началом удивительного периода – формирования социальной группы. В нашей связи примечателен период так называемого дикого Запада, хорошо известный широкому кругу по вестернам. Мы видим, как в маргинальной среде, преимущественно состоящей и высланных преступников, происходит сначала бунтарское отрицание законов, а потом выстраивание системы новых законов. Герой «шериф», убеждая недовольных не только словом, но и меткими выстрелами, утверждает новый порядок, который принимается большинством как осознанная необходимость, как способ выжить. Ведь как отмечает П. Сорокин: «Без кристаллизации функций и ролей, прав и обязанностей взаимодействующих индивидов контакты, скорее всего, будут вести к беспрестанным конфликтам… организация группы есть необходимое условие ее выживания и долговечности»^[157].

Такое изобретение, как военная форма, также относится к рассматриваемым процессам – например, изначально форма была необходима, чтобы отличить своих от чужих в пылу сражения, но и вне театра военных действий форма имеет большую семантическую нагрузку, становясь символом определенных ценностей, государства, культуры.

3. Почему одни социальные группы существуют на протяжении длительного периода, а другие распадаются вскоре?

Одним из важнейших вопросов настоящего исследования является триггерность событий: почему одни, казалось бы, не самые грандиозные события становятся началом длительного и масштабного социально-культурного процесса, а другие вроде бы и приводят к формированию социальных групп, но очень ненадолго и на динамику социально-культурных событий влияют слабо. Вопрос, на который пока нет однозначного ответа: дело в событиях или в специфике образованных им социальных групп? Как социальные группы сохраняют свою целостность, идентичность и непрерывность своего существования? А именно: а) Как группы поддерживают свою идентичность и целостность? Какие события они создают для этого? б) Как они приобретают, меняют, поддерживают и теряют свои проводники и материальные средства существования? в) Как они поддерживают свой членский состав: как они рекрутируют, обменивают, теряют своих членов и распределяют их между своими стратами (процессы горизонтальной и вертикальной социальной мобильности)? В современной науке этим вопросом более 50 лет усердно занимаются маркетологи, так как рост состава социальной группы приверженцев бренда – основа стабильного спроса и прибыли. Стратегически каждая рекламная кампания пытается стать триггерным событием, запускающим процесс потребительского спроса на товар и создающим реальные или иллюзорные преимущества потребления этого товара в длительном периоде. В арсенале маркетологов – методы и приемы того, как с помощью цепи специальных событий удерживать внимание потребителей, стимулировать его и привлекать новых приверженцев. Примером может быть вечная конкурентная борьба гигантов: масс-маркета, например, Coca Cola и Pepsi вот уже несколько десятков лет пытаются удерживать внимание постоянно обновляющейся молодежной аудитории, предпринимая рекламные кампании, – а сколько за это время пришло и ушло с рынка их конкурентов, в сфере безалкогольных напитков? Почему одни бренды стабильно имеют высокую лояльность социальной группы их потребителей, а другие нет? Маркетологи называют в числе основных причин эмоциональную вовлеченность в события бренда. Чем ярче эмоциональные переживания участников событий бренда, тем выше лояльность. Качество при этом может не играть ключевой роли, все преимущества «в голове потребителя».

Событие может быть даже фейковым, но история о нем так эмоционально вовлекает, что событие становится триггерным. Мы никогда не узнаем, склонились ли ветви дерева, чтобы помочь матери Будды разрешиться от бремени, пел ли новорожденный младенец, но образ вызывает эмоциональный отклик и это событие «работает» на поддержание огромной социальной группы буддистов тысячелетиями.

4. Под воздействием каких событий группы меняются: а) в своем размере; б) в профиле стратификации; в) в числе «волокон» в своей сети отношений; г) в долях договорных, семейных и принудительных отношений; д) в ассоциации и диссоциации связей; е) в формах управления и в объеме правительственной регламентации; ж) в объеме и формах свободы?

Проиллюстрируем различную динамику социальных групп на примере уже упоминавшейся мобильной связи. Какие события приводят к изменениям в размере социальной группы абонентов сотовой связи? С одной стороны, это технологический прогресс в коммуникационной сфере – рост охвата территорий сопровождается ростом количества абонентов из числа населения этих территории. С другой стороны, совершенствование технологий приводит к появлению тарифов и аппаратов, доступных населению с низким уровнем дохода, и таким образом сотовая связь из элитной стала общедоступной, и этот процесс сопровождался ростом числа членов социальной группы абонентов.

Событием-триггером, запустившим социальный процесс мобильной коммуникации, стало непосредственно изобретение мобильного телефона. Первый мобильный звонок был совершен 3 апреля 1973 года. Мартин Купер из Motorola позвонил конкуренту из Bell Labs. Это эпохальное событие было известно только узкому кругу профессионалов. Однако уже к 2012 году половина жителей нашей планеты стала пользователями сотовых телефонов и сейчас уже не представляет свою социальную жизнь без сотовой связи и мобильного интернета^[158].

Рисунок 2. «Основные триггерные события, вызвавшие расширение социальной группы пользователей мобильной связи»

На рисунке представлены основные вехи этого процесса. Технические изобретения меняли образ жизни пользователей, появлялись новые способы коммуникации. Например, с появлением СМС – сообщений сформировался новый этикет, по вопросам, не требующим немедленного ответа, обращаться стало корректно не звонком, а текстовым сообщением. Возможности онлайн видеосвязи, появившиеся при распространении 3G и других стандартов связи, позволили людям удаленно поддерживать контакты с близкими, появилась возможность полноценного дистанционного образования и удаленной работы, что привело к такому явлению, как «смерть расстояний». Это позволило убрать территориальный фактор как препятствие к социальному успеху. Также возникли и такие явления, как сетевая травля и весь комплекс киберпреступлений, связанных с хищением персональных данных из соцсетей и мессенджеров.

Процесс выделения элитной страты пользователей мобильной связи по мере ее развития не исчез, наоборот, появились мобильные устройства из драгоценных металлов, знаменитые Vertu, а потом детище Стива Джобса разделило мир на два лагеря приверженцев IPhone и Android, причем в обоих «лагерях» есть свои luxury модели, являющиеся для их владельцев символами престижа и принадлежности к элите. Социальная группа пользователей расширялась, расслаивалась и обрастала новыми сегментами со своими отличительными чертами.

Семейные связи нашли свое отражение в группе абонентов мобильных сетей. С одной стороны, семейные отношения укрепились. С другой стороны, для тех, кто находится далеко от дома, появились новые практики, разрушающие семейные отношения. В том числе это сокращение живого общения из-за погруженности членов семей в виртуальную жизнь в социальных сетях и работу, требующую постоянного контакта с клиентами и коллегами, а также завязывание новых связей в сетях и специальных приложениях. Что же касается принудительного в жизни анализируемой группы, то лишение доступа к мобильной связи для современного человека – осуществляемое принудительно в особых учреждениях или же дома (родители нередко так наказывают детей и подростков) – является для большинства одним из настоящих испытаний. В результате одни социальные связи возникают, другие рушатся, и это также часть динамики социальной группы.

Примеры правительственной регламентации также можно привести, скажем, в Китайской Народной Республике. Доступ к ряду мобильных приложений и иностранных сайтов с территории КНР ограничивается в рамках проекта «Золотой щит». Web-страницы фильтруются по ключевым словам, связанным с государственной безопасностью, а также по «черному списку» адресов сайтов. Под запрет попадала даже «Википедия»^[159]. А все местные приложения проходят обязательную регистрацию в Министерстве промышленности и информационных технологий, которая позволяет выявить автора незаконного содержимого.

На рассмотренном примере социально-культурного процесса развития мобильных коммуникаций, одного из наиболее прозрачных и доступных для исследования, видно, что именно события являются причиной как возникновения (запуска) процесса, так и его разнообразной динамики. И эти события могут быть связаны с новыми возможностями гуманитарного применения новых технологий, с политическими событиями и событиями в сфере культуры, а также с такими факторами, как пандемия COVID-19, которая спровоцировала освоение широкими слоями населения мобильного интернета для удаленной работы, обучения, общения и т. п. Процессы цифровизации, идущие полным ходом во всем мире, также стали возможны именно благодаря развитию и распространению мобильной связи и мобильного интернета.

Отметим также, что выявленные П. Сорокиным черты динамики социальных групп, отмеченная нами и подтвержденная практическими примерами роль событий в запуске и развитии процессов охватывают почти все базовые социальные процессы, а значит, и социокультурные, являющиеся частью социальных. Подробнее специфика именно культурных событий будет рассмотрена ниже.

Событийная специфика социокультурных процессов

Социокультурные процессы являются частью социальных процессов, их исследование находит свое отражение в классификациях многих ученых. Вот несколько типичных классификаций социокультурных процессов, которыми пользуются социологи:

• изобретение, подражание, оппозиция (Г. Тард)^[160];

• организация, дезорганизация, власть, доминирование, лидерство, формализация, индивидуализация, социализация, конфликт, враждебность и внушение (Ч.Х. Кули)^[161];

• ассоциация, координация, социализация, адаптация, кооперация, ассимиляция, организация, преемственность, дезинтеграция (Ч.А. Эллвуд)^[162];

• изоляция, стимуляция, коммуникация, внушение, подражание, диффузия, дискриминация, дискуссия, аккомодация, ассимиляция, социализация (Э. Богардус)^[163];

• предварительная социализация, генезис общества, ассоциация, господство, эксплуатация, оппозиция, стимуляция, антагонизм; конкуренция, конфликт, классовая борьба, военная адаптация, кооперация, организация социальных усилий, воля и мышление, истощение, стратификация, градация, сегрегация, субординация, уравнивание, отбор, социализация, отчуждение, социальный контроль, индивидуация, освобождение, коммерциализация, профессионализация, институционализация, экспансия, окостенение, упадок, преобразование, переформирование (Э.А. Росс^[164]).

Л. фон Визе дает еще более подробную классификацию социальных отношений и процессов^[165]. Питирим Сорокин отмечает: «…наряду с многочисленными достоинствами эти классификации имеют и некоторые недостатки: 1) в них вряд ли имеется сколько-нибудь определенное fundamentum divisionis, они зачастую случайны и бессистемны; 2) многие из них неполны и упускают из виду многие базовые процессы; з) одни и те же процессы фигурируют в них под разными названиями; 4) они смешивают в кучу биологические, психологические, социальные и культурные процессы; 5) будучи оторванными от своего структурного или динамического контекста, многие из этих процессов остаются «висящими в воздухе», т. е. не уточняется, где, когда и в какой структуре они происходят и как они друг с другом связаны». В том же труде П. Сорокин также отмечает, что базовые процессы приписываются соответствующим индивидам, группам и стратам. Вместо того чтобы «висеть в воздухе», все базовые процессы «встраиваются» в соответствующие социальные структуры и точно локализуются относительно тех или иных групп, страт или индивидов. Все сказанное иллюстрирует ведущую роль событий, которые оказывают определяющее влияние на индивидов, группы и страты, запуская социокультурные процессы.

Несмотря на все отмеченное общее, процессы в сфере культуры имеют свою специфику. По определению Б.С. Ерасова, «культура – это особая сфера и форма деятельности, имеющая свое содержание и свою структуру, а вместе с тем воздействующая на остальные сферы бытия, в том числе на социальные отношения и политику. Культура создает то поле и способ общения, в котором и формируется каждое отдельное общество со своей внутренней структурой, но отмеченное самобытностью, отделяющей это общество от других»^[166].

Культура – составная часть и условие всей системы деятельности человека, во всем разнообразии социально значимых проявлений. Деятельность – это всегда процесс, при более глубоком рассмотрении представляющий из себя цепь событий. Также очевидно, что события имеют различную триггерность (потенциал запуска/ влияния на развитие тех процессов, которые они составляют).

Например, создание и экспонирование в Париже в 1872 году картины Клода Моне «Впечатление. Восходящее солнце» стало триггерным событием для одного из крупнейших течений в искусстве последней трети XIX – начала XX веков, и надо отметить, что запущенный тогда социокультурный процесс, ставящий во главу художественного метода субъективное впечатление автора, пережив свой взлет и спад, и сегодня продолжается в современном искусстве.

Вместе с тем культура, как отмечает Б.С. Ерасов, это также процесс и результат духовного производства, что и делает ее существенной частью совокупного общественного производства и социальной регуляции наряду с экономикой, политикой и социальной структурой. Духовное производство обеспечивает формирование, поддержание, распространение и внедрение культурных норм, ценностей, значений и знаний, воплощенных в различных компонентах культуры (мифы, религия, художественная культура, идеология, наука и т. д.).

В предыдущем параграфе мы касались такого свойства социальных процессов, как формирование норм, однако именно в сфере культуры особую важность представляет такой специфический момент, как то, что событие-триггер может быть виртуальным. Сила запущенного процесса никак не связана с подлинностью факта события, важно только восприятие его индивидами и верификация внутри групп и страт. Практически все религиозные культы в своей основе имеют такие события. И такое создание событий не является чертой низкого развития общества, в современном мире продолжают создаваться мифические события, и они запускают социокультурные процессы. Например, сообщество поклонников Элвиса Пресли, которые не смогли смириться со смертью своего кумира, они верили очевидцам, которые утверждали, что видели его в разных городах США.

Б.С. Ерасов также отмечает событийный характер, с социологической точки зрения культура существует и в практически-действенной форме, в форме событий и процессов, в которых проявились установки и ориентации участников, т. е. различных слоев, групп и индивидов. Процессы и события, входящие в общую историю или связанные с какими-то проявлениями хозяйственной, социальной и политической жизни, имеют культурную основу. Они оказываются фактами и факторами культурной истории и культурного достояния данного общества^[167]. Зарождение или принятие религии, формирование государства, социальные смуты, нашествия и войны, политические реформы, освободительные течения, технологические перевороты и научные открытия – во всем этом проявляются и культурные закономерности, формирующие данное общество и международные отношения.

В культуре находят выражение богатство и дифференцированность общественной жизни, а вместе с тем ее системность, поддерживающая единство общества и преемственность его развития. Через социальные и профессиональные субкультуры происходит адаптация общества к стремительно меняющимся условиям жизни. То есть длительные социокультурные процессы, подпитываемые триггерными событиями, становятся «волокнами», из которых и состоит в итоге ткань развития человеческой цивилизации. Разрушение традиционных форм специальных событий, формализация существующих и отсутствие процессов создания новых специальных событий, возможно, приведут общество к стагнации и возврату в предыдущие социальные формации. Тема постапокалипсиса в фантастике часто делает акцент на этом, гротескно показывая, как тонка пленка цивилизованности современного общества и что только культура и процессы, связанные с ней, позволяют человечеству эволюционировать.

Разнообразные социокультурные процессы, протекающие в разных пространственно-временных условиях порождают множественность культур. Спектр и различия культур раскрывается через анализ общих для субкультур норм и ценностей, он определяет проблематику самобытности и взаимодействия культур на различных уровнях – от локальных до международных. Эти уровни складываются в ходе адаптации общества к условиям среды, внутреннего общения и взаимодействия между разными группами. Поэтому крайне важно, помимо выделения общих черт социокультурных процессов, выделять их событийную специфику и самобытность.

Динамика социокультурных событий, как отмечает Б.С. Ерасов, не совпадает прямо с материальным производством (и формационными факторами) или политической борьбой (и классовыми импульсами). Эта динамика связана с особыми для культурного процесса закономерностями, находящими специфическое выражение в облике и судьбах каждой культуры. То есть ключ к пониманию этой динамики следует искать в анализе событий, запускающих и влияющих на эту динамику, и события эти могут иметь самую разнообразную природу. Ключевым по нашему мнению тут является понимание триггерности этих событий, а именно «попадание» события в «проблемное место», ее неутоленную потребность. Причем потребность эта может носить совершенно нематериальный характер. Например, феномен одной из самых успешных современных медиафраншиз^[168], именно успех книг, фильмов и игр по циклу произведений Джоан Роулинг о мальчике-волшебнике Гарри Поттере. На взгляд литературоведов, книги Роулинг не являются выдающимся явлением в английской, а тем более мировой литературе, однако история о закомплексованном подростке, внезапно открывшем в себе магические способности, когда ничто этого не предвещало, находит отклик у миллионов подростков, страдающих от одиночества и неуверенности, по всему миру. Большой авторской находкой и совпадением с желаниями читательской, и зрительской аудиторий стал сам мир этой истории. И возможно, вовсе не из-за удивительных фантастических тварей и эффектных заклинаний, а благодаря мелочам, о которых мечтал каждый ребенок, независимо от возраста: перо, записывающее мысли, наведение порядка по щелчку пальцев, мгновенное перемещение, о котором мечтал каждый человек, опаздывающий и стоящий в пробке на дороге. Роулинг создала мир, о котором кто-то мечтал, а кто-то давно не позволял себе мечтать (потому что взрослый). Все эти попадания в чаяния аудитории сделали книгу триггером масштабного социокультурного процесса, охватившего весь цивилизованный мир и развивающегося даже после ухода со сцены главного героя. Заведомо выдуманные события породили большую социальную группу, которая вкладывает много ресурсов (внимание, деньги) в то, чтобы погрузиться в мир, созданный писательницей.

Отметим и такую специфическую черту: функционирование культуры во многом отличается в разных типах цивилизации, в доиндустриальных, индустриальных и постиндустриальных обществах. Это сказывается на содержании культурных ценностей и норм, дифференциации культурных сфер, типе личности, характере коммуникативных средств, динамике культуры и т. д. По мере роста информационной нагрузки на индивида, о чем будет более подробно описано в следующей главе, происходит все больше культурных событий, и это снижает их триггерность. Требуется все больше усилий, чтобы поразить воображение современных людей и запустить новый социокультурный процесс.

И, завершая тему специфики событий и процессов в сфере культуры, отметим влияние глобализации. Развитие современных средств индивидуальной и массовой коммуникации приводит к открытости культур и массовому кросс- культурному обмену, что невольно ведет к стиранию ценных различий, утрате самобытности и смешению культур, то есть к сплетению между собой различных социокультурных процессов. Таким образом, возникает необходимость, с одной стороны, формирования действенных принципов межкультурного взаимопонимания, а с другой – конструирования специальных событий для сохранения ценного разнообразия и самобытности различных культур. Примерами таких событий являются фестивали, конкурсы и праздники национальных культур, поддержка их исследований.