С. В. Еремеев
Смешные вы ребята!
© Еремеев С. В., 2020
© Долгов В. А., иллюстрации, 2020
© Макет. АО «Издательство «Детская литература», 2020
Игорь дорогой, Лера милая и Олег роднее некуда
С чего всё началось? С того, что я обижался.
Мне скоро восемь лет. А тогда шёл третий год. Папа сидел за компьютером. Я подкрадывался и смотрел снизу вверх. И ничего не понимал. Мне было обидно. Маме было видно, что мне обидно, и она шумела:
– Игорь, дорогой! На работе и дома сплошной компьютер. Неужели трудно с Тёмой поиграть?
Тёма – это я. Игорь дорогой – мой папа.
Он отвечал:
– Лера, милая! У Тёмы сто игрушек. У Олега столько не было.
Услышав своё имя, из другой комнаты выглядывал мой брат Олег. Он старше меня на девять лет. А Лера милая – это наша с Олегом мама.
Папа бросал взгляд на любопытного Олега и продолжал:
– У Артёма есть брат. Родной, роднее некуда. И старший!
– Олег делает уроки, – строго отвечала мама.
Олег тут же исчезал за дверью нашей с ним общей комнаты.
Папа усмехался, чесал бороду, качал головой. И только после этого начинал играть со мной. Мы с ним строили башни из кубиков. Собирали железную дорогу. Складывали трансформеры. Или гоняли по полу машинки. С машинками я управлялся лучше папы!
Вскоре произошло удивительное. Для всех, но не для меня.
«Я не буду есть компьютер!»
Зимой к нам приехала бабушка из Владивостока. Баба Люба, мама моего папы. Меня она видела по скайпу. Когда увидела живьём, заплакала от радости. Схватила на руки, стала обнимать, целовать. И хвалить просто так, ни за что. Я улыбался. Баба Люба ещё больше радовалась.
– Никто тебя не обижает?
– Обижает.
– Кто? – удивилась она.
– Все! – ответил я так радостно, что раздался дружный смех.
– А почему они тебя обижают – такого хорошего, такого пригожего?
– Потому что я маленький, а они большие.
Бабушка покачала головой:
– Что-то мне не верится, Тёма! Шутишь ты, однако. Все знают, что маленьких обижать нельзя!
– Шучу, баба Люба.
Вечером бабушка увидела, как я стою возле папы, а он сидит за компьютером. И поняла, что мне обидно, что я ничего не понимаю. Она услышала всегдашний разговор Игоря дорогого и Леры милой.
Бабушка сказала моим родителям:
– Смешные вы ребята! Переключаете его внимание на всякие финтифлюшки. А он хочет понять, что такое компьютер и с чем его едят.
Я испугался и ответил:
– Баба Люба, я не буду есть компьютер! Ни с чем не буду!
Я хотел заплакать, но меня успокоили. Объяснили, что это только так говорится. Понарошку.
– Зачем ему рассказывать про компьютер? – спросил папа. И сам ответил: – Всё равно не поймёт! Маленький ещё!
Баба Люба рассердилась. Она сказала своему сыну – моему папе:
– Игорь, если бы я так рассуждала, ты бы не окончил школу с золотой медалью, не поступил бы в университет и не стал бы программистом.
– Я бы стал космонавтом, – пошутил папа.
– Шутки в сторону. Объясняй ребёнку всё и с самого начала.
– А я буду помогать! – обрадовался Олег.
– Хорошо, – согласилась баба Люба. – но начну я.
Она приподняла компьютерную мышь.
– Знаешь, что это?
– Мышка, – сказал я.
– Правильно! Молодец!
Я показал пальцем на всё остальное:
– А это – кошка!
Все засмеялись, и я понял, что это не кошка.
Удивительное ещё не произошло. Я ещё не стал вундеркиндом.
Прошу не обзываться!
Всё получилось само собой.
Папа заявил, что он послушный сын. И теперь будет мне всё объяснять. Бабушка добавила, что и я должен быть послушным сыном. Слушать внимательно. И спрашивать про непонятное.
Но я почти не спрашивал. Мне было всё понятно. Может, папа так здо́рово объяснял. Или остальные ему хорошо помогали.
Взрослые сначала не верили, что я всё понимаю. А мне было ясно, и что такое компьютер, и что такое Интернет. И где монитор, и где клавиатура, и для чего она. Что такое рабочий стол. Что такое сайт. Что такое документы.
Папа отвёл место в компьютере для забавных азбук, весёлых счётов и даже таблицы умножения. Всё это быстро легло в мою память.
Родители не растерялись. Они решили продолжать моё образование.
Я освоил клавиатуру, стал набирать слова. Взрослые пришли в восторг:
– Тёма! Ты вундеркинд!
Я знал, что вундеркинд – это чудо-ребёнок. Однако решил пошутить:
– Зачем обзываетесь? Что я вам сделал?
Папа и мама не поняли шутку. И дали мне школьный словарь иностранных слов.
– Если будешь узнавать три новых слова в день, можешь смотреть по три мультфильма, – предложила мама.
– Нет, три мультфильма он будет смотреть за пять слов в день, – возразил папа.
– А сериал вы как позиционируете? – спросил я.
Родители оторопели. Олег выдал меня:
– Тёмка этот словарь читал. Оторваться не мог. Ещё на прошлой неделе. Когда бабушка во Владивосток уехала.
Родители смотрели на меня во все глаза. Олег смеялся: вот какой у вас сынок, а у меня братец!
Как я стал вундеркиндом
Папа и мама не пускали меня в компьютерную сеть надолго. Я знал, что на свете есть компьютерные игры, но доступа к ним не имел.
– Игра не доведёт до добра! – сурово произносила баба Люба, когда гостила у нас.
Мои родители охотно соглашались.
Вскоре Олег остался без компьютерных игр. Сначала он сердился. Но потом понял, что отсутствие этих изматывающих игр пошло ему на пользу.
А я никогда не тратил время на стрелялки, ходилки и прочие крокодилки, ведущие к отуплению и неврозам.
Научившись читать, я набросился на книги. Прочитал все имеющиеся дома книжки с картинками и без картинок. С лёгкостью одолел собрания сочинений детских писателей. Перешёл ко взрослым. Отечественным и зарубежным. Заодно всей душой полюбил толковые словари. Значения некоторых слов объяснял не только Олегу, но и папе с мамой.
Большие птицы приносят птенцам корм: червяков и личинок. Прожорливые птенцы пищат и широко раскрывают клювы: мало, ещё, ещё!
Родители приносили мне из библиотек пищу для ума. Мне было её мало. И я, подобно ненасытным птенцам, просил: ещё, ещё!
Олег тайком от взрослых дразнил меня «ботаником».
Баба Люба уверенно сказала из своего Владивостока моим родителям:
– Не бойтесь: с ума не сойдёт, главное, чтобы зрение не испортил!
Однако из книг я уже знал, как можно много читать и сохранять хорошее зрение. И сохранил. А ещё научил Олега и папу с мамой упражнениям для улучшения зрения. У папы даже близорукость прошла.
«Школа гипнотизёров подождёт»
Меня возили в детский сад для особо одарённых детей. Он так назывался. Я думаю, таких детей там не было. Были дети, получившие раннее и устойчивое развитие. Наподобие меня.
И вот подошла моя школьная пора: первый раз в первый класс.
Это время совпало с нашим переездом в новый дом в новом районе.
Тут ещё папу отправили в заграничную командировку. Да не куда-нибудь, а в Монголию. А маму назначили главным врачом большой поликлиники. Мы видели маму лишь по вечерам. Она уходила, когда мы спали, каждый в отдельной комнате. Вот что значит новая квартира!
Представьте: в квартире неразобранные коробки. Нигде не пройти, ничего не найти. А баба Люба рассказывает нам с Олегом по скайпу, как варить борщ. Чтобы мы полуфабрикатами желудки не испортили.
Мама сказала нам, что не успевает сходить в школу на собеседование. Там должны быть дети, идущие в первый класс, и кто-нибудь из родителей.
– А он ему нужен, этот первый класс? – засмеялся Олег. – Пусть со мной идёт в выпускной!
Мама посмотрела на меня. Я прочитал мамины мысли и озвучил:
– Жаль ребёнка. Не будет у него школьного детства. Трудно быть вундеркиндом!
У мамы глаза не округлились. И она, и Олег привыкли к моей телепатии.
Олег сказал:
– Мама, давай отдадим его в школу гипнотизёров! Немного поучится и будет там преподавать!
– Нет уж, господа родные. Школа гипнотизёров подождёт. Хочу быть со своими ровесниками в первом классе.
– Я позвоню в школу, всё объясню, а ты поведёшь Тёму на собеседование, – сказала Олегу мама.
– Всё не объясняй, – попросил Олег. – Не говори, что он вундеркинд, а то ему с первого дня житья не будет.
Мама взглянула на меня. Я кивнул: Олег прав, не говори.
Мама вздохнула:
– Скажу не скажу – всё равно всё откроется.
Олег потупился: он что-то задумал. О том, что он задумал, я узнал по дороге в школу.
«Ни бе ни ме ни кукареку»
Приятное время – конец августа. Изнуряющей жары нет, но нет и осенней слякоти. Лучезарным утром мы с Олегом идём в незнакомую школу. Олег спортивный, энергичный: в джинсах, в майке, мускулами играет. Он старшеклассник, но похож на студента. Девчонки на него заглядываются. Или тайком оглядываются. Как не гордиться таким старшим братом?! Но вот соглашаться ли с тем, что он задумал?
– Слушай внимательно, – сказал Олег. – Помнишь того щуплого паренька, который обогнал всех в забеге на полтора километра?
Я помнил. Когда он победил, его качали в восторге. Хотя на старте смотрели с недоумением и жалостью: разве такой на что-то способен? Как этого заморыша к соревнованиям допустили? Да его на крутом повороте ветром сдует!
А он красиво и неожиданно для всех пришёл к финишу первым. Да ещё и с большим отрывом от остальных. Только потом узнали, что он занимался лёгкой атлетикой. Даже стал в том городе, где раньше жил, чемпионом среди юношей. Но сначала никто этого не знал. И восхищение его неожиданной победой было неподдельным.
– Так вот, – продолжил Олег. – Ты победишь всех. Но не делай этого сразу, если хочешь учиться в первом классе и ладить со своими ровесниками. Забудь о том, что вундеркинд. Более того: с первых дней в первом классе ты должен казаться тупее всех тупых.
– Я надеюсь, там таких нет.
– Тупые есть везде! – рассмеялся Олег.
Я огорчился. Я сник. Я расстроился.
Олег это заметил и стал серьёзным.
– Извини, Тёма, – сказал он. – Считай, что я этого слова не произносил. Оно грубое. И оно не может относиться к первоклассникам. Все дети хотят учиться, но не у всех сразу получается. Нельзя их за это упрекать и смеяться над ними.
Я расхохотался:
– Ну ты даёшь! Мне над ними – нельзя, а они надо мной будут потешаться.
– Пусть потешаются. Зато какой восторг они испытают от твоего настоящего уровня! На руках будут носить юного гения!
– Надо подумать, – сказал я. – Дело серьёзное.
– Думать некогда, – ответил Олег. – Мы возле школы. Сейчас начнём операцию под кодовым названием «Ни бе ни ме ни кукареку». Всё будет происходить в кабинете завуча начальных классов. Её зовут Ольга Игоревна.
«Не обижай братца, с ним надо заниматься!»
Как только Ольга Игоревна узнала, что Олег – старшеклассник, а я – будущий первоклассник, она перестала улыбаться и строго произнесла:
– Смешные вы ребята!
– Почему это мы смешные? – обиделся Олег.
– Один несовершеннолетний привёл другого в первый класс.
– Мама всё обговорила с директором школы, – сказал Олег.
В кабинете Ольги Игоревны воцарилась тишина. Не знаю, как мой старший брат, а я оробел. У Ольги Игоревны поменялся цвет глаз. Они были зелёные, а стали тёмные.
– В данном случае за всё отвечаю я, а не директор, – ледяным тоном произнесла она. – Я завуч младших классов и работаю в школе двадцать лет.
– Тогда мы пойдём к директору? – вскочил Олег.
Я тоже встал.
– Сидите… – вздохнула Ольга Игоревна, провела ладонью по мохнатому жабо и стала нервно обмахиваться веером.
Зачем ей платье с жабо, если жарко и нужен веер?
Она опять глубоко вздохнула. Глаза у неё снова стали зелёными.
– В детский сад ходил?
– Да, ходил.
– Документы из сада есть?
– Мы только переехали, вещи не разобрали, – ответил Олег. – Мама всё занесёт в начале сентября.
– Не тараторь, – сказала ему Ольга Игоревна. – А ты… как тебя…
– Артём, – подсказал ей Олег.
– Да, а ты, Артём, подойди сюда. Ближе, ближе. Не бойся.
– Да я и не боюсь…
Она хохотнула:
– Надо же, какой смелый! Все боятся, а он нет!
Я стоял у стола, а Ольга Игоревна открыла какую-то программу в своём компьютере. Подглядывала и задавала вопросы. И что-то записывала. В толстую тетрадь с красной обложкой.
– Как тебя зовут?
– Вы же знаете, – осторожно удивился я.
– Полностью! – сказала она, не поднимая глаз. – Фамилия, имя, отчество!
– Петров Артём Игоревич.
– Когда день рождения?
– У кого?
– У тебя!
– Первого июня.
– Хорошо! А какой это день?
Я ответил: первый день лета, день защиты детей.
Мне показалось, что она взглянула на меня с уважением.
Но тут Олег легонько стукнул меня по спине: ты что, Тёма, совсем забыл про наш план?
Поэтому я не назвал Ольге Игоревне год своего рождения. Не сообщил наш новый домашний адрес и номер телефона. Не назвал фамилии, имена и отчества родителей, их профессии и места́ работы. Не назвал дни недели, времена года и месяцы. Не досчитал до десяти и обратно.
Ольга Игоревна была огорчена:
– Читаешь хоть немного?
Я оглянулся на Олега, а он воскликнул:
– Он только думает, что может читать, а на самом деле – еле-еле!
– Молодой человек! – укоризненно произнесла Ольга Игоревна. – Ваша задача научить ребёнка чтению, а не критиковать его.
Олег не растерялся:
– А разве его не в школе должны учить?
Завуч не ответила и протянула мне листок с геометрическими фигурами.
– Что это?
– Бумага, – неуверенно сказал я, стараясь и дальше соответствовать тому образу, который навязывал мне брат.
– Ясно, что бумага. А что на ней?
Я пожал плечами.
– Вот это – что? – ткнула она карандашом в окружность.
– Кругляшок, – сказал я через полминуты.
– А это что?
– Треугольник, – громко прошептал Олег.
– Не подсказывать! – осадила его Ольга Игоревна. – А это что?
– Кажется, это… Какой-то вот… Ну этот… Как его… Квадратик, что ли.
– А рядом с ним?
Я молчал.
– Думай, думай! Вспоминай!
Я уже вошёл в роль, поэтому молчал.
– Ну?
– Тоже квадратик, но какой-то не такой…
– Эх, Тёма, Тёма… – вздохнула она. – Не занимались с тобой толком ни в детском саду, ни дома… Запомни: это прямоугольник!
– А почему не квадратик? – виновато спросил я.
Спиной я чувствовал, что Олег вот-вот расхохочется. Но он, чтобы не расхохотаться, выпучил глаза и стал кашлять.
– Аллергия? – спросила Ольга Игоревна.
– Угу, – буркнул Олег. – Можно я выйду?
– Нет уж, – сказала она. – Гуляйте вместе до первого сентября. – И протянула Олегу листок: – Здесь вся информация. Не перепутайте, приходите вовремя. Мама будет в школе первого сентября?
Олег пожал плечами: мол, как получится.
– Ну всё, пока-пока! – сказала она и мягко выпроводила нас за дверь.
– Только не здесь, – сказал я Олегу, готовому рассмеяться сию секунду.
Из кабинета выглянула Ольга Игоревна:
– Не обижай братца, с ним надо заниматься!
– Буду стараться, буду заниматься! – ответил Олег в рифму.
И тут засмеялся я.
«Не хочу, чтобы вы ссорились»
Когда мы отошли от школы, Олег воскликнул:
– Да, братец, хорошо мы развлеклись! Чего молчишь? Не согласен?
– Не согласен.
– А что так?
– То и так: ты будешь ездить в свою школу, а мне тут Ольге Игоревне в глаза смотреть. Она же всё поймёт, когда увидит мои документы из детского сада. И будет считать, что мы над ней посмеялись.
Олег призадумался. Но ненадолго.
– Успокойся, Артём, не будет она так считать. Она будет думать, что ты просто растерялся под её натиском.
– Какой натиск, о чём ты говоришь?
– Сам вспомни, как она давила: вот это что, а это что? Спрашивает и карандашом тычет. Сообразить не даёт!
Я хотел сказать: «Да что там соображать?!» – но не успел.
Мы шли домой коротким путём. И оказались в нешироком проходе между зданиями. Навстречу нам высокая девушка осторожно катила инвалидное кресло-коляску. В кресле сидела девочка дошкольного возраста.
Мы расступились, а девушка остановилась.
Девочка в кресле-коляске этой остановки не заметила. Она безучастно смотрела вперёд, не видя ни нас, ни всей красоты этого лучезарного дня.
– Почему вы не идёте? – глухо спросил Олег у высокой девушки.
– Я не пойду между вами, – тихо ответила она.
– Мы вас не обидим, – сказал Олег.
– Не сомневаюсь, – улыбнулась незнакомка. – Просто примета плохая. Не хочу, чтобы вы ссорились.
Олег посмотрел на неё с интересом: что за дела?
– Нельзя проходить между родными, а то у них ссора будет.
Олег шагнул в мою сторону, а я – на ту сторону, где стоял он.
Высокой девушке наше передвижение, видимо, показалось забавным, но она не засмеялась. Даже улыбку тактично спрятала.
Олег схватил меня за руку и потянул к себе. Теперь мы с ним стояли на одной стороне. Высокая девушка покатила грустный транспорт.
– Подождите, – сказал Олег.
– Да? – обернулась она, разворачивая кресло-коляску.
Девушка обрадовалась его оклику. Олег обрадовался, что она обернулась.
Однако он растерялся. Я пришёл на помощь:
– Он хотел спросить: откуда вы знаете, что мы родственники?
Олег кивнул: да, это я и хотел спросить.
– Вы родные братья, это видно невооружённым глазом, – уклончиво ответила высокая девушка.
– А вы родные сёстры? – спросил Олег.
– Да, мы родные сёстры. Есть ещё вопросы?
– Есть, – сказал Олег. – Вы современная девушка – и верите в приметы?
Она сникла. И ответила сухо, с затаённым вызовом:
– Верю. И не только в приметы.
– Спасибо, – сказал Олег и добавил: – Извините!
Она аккуратно развернула кресло-коляску и покатила младшую. Мы с Олегом смотрели вслед. Я чувствовал, что у них есть тайна. Не совсем обычная. Но я не знал, что их тайна – страшная.
