bannerbannerbanner
Преступления против жизни

С. В. Бородин
Преступления против жизни

Полная версия

§ 2. Законодательство России о преступлениях против жизни в 1845–1917 годах

1. Данный период охватывает действие двух кодифицированных уголовных законов: Уложения о наказаниях уголовных и исправительных[53] и Уголовного уложения. Уложение о наказаниях было утверждено 15 мая 1845 г. и введено в действие с 1 мая 1846 г., а Уголовное уложение было утверждено 22 марта 1903 г., но полностью так и не было введено в действие. В каждом из этих законодательных актов в числе других были систематизированы и кодифицированы нормы о преступлениях против жизни.

Уложение о наказаниях в значительной степени унаследовало нормы о преступлениях против жизни, содержавшиеся в Своде законов уголовных, но были внесены и существенные изменения в структуру, содержание и подходы к оценке этих преступлений.

Как Уложение о наказаниях, так и Уголовное уложение нами рассматриваются не только как этапы развития законодательства о преступлениях против жизни, но и как исходный законодательный материал и база для развития демократической юридической мысли, институтов уголовно-правовой охраны человеческой жизни, как материал для сравнения с УК РФ в исследуемой области.

С учетом того, что Уложение о наказаниях рассматривало преступления против жизни более детально и в более широком плане, чем Уголовное уложение, для анализа нами взяты за основу нормы Уложения о наказаниях, а далее исследованы и соответствующие нормы Уголовного уложения. Такой подход обусловлен также тем, что Уложение о наказаниях фактически действовало до 1917 г. При этом мы принимаем во внимание, что Уложение о наказаниях в 1885 г.[54] было введено в действие в новой редакции, которая учитывала прогрессивные нововведения судебной реформы 1861–1864 гг.

2. В Уложении о наказаниях (ст. 1449–1471) убийства (смертоубийства) располагались по степени уменьшения их тяжести – от наиболее тяжких преступлений до деяний, хотя и направленных против жизни, но считавшихся невиновными и ненаказуемыми.

Наиболее тяжким признавалось умышленное убийство отца и матери, которое наказывалось лишением прав состояния и пожизненной (без срока) каторгой. Указывалось, что дряхлость не является основанием для освобождения из острога.

Общим основополагающим признаком ряда тяжких убийств являлся предумышленный (заранее задуманный) характер преступления. Подчеркнем, что для квалификации убийства отца или матери по ст. 1449 Уложения о наказаниях предумышленность не требовалась, достаточно было умысла на убийство.

К тяжким предумышленным убийствам относились: совершенные повторно; жены или мужа, сына или дочери либо любого родственника по восходящей или нисходящей линии; начальника, господина, хозяина либо члена семьи названных лиц; беременной женщины; совершенное путем поджога, взрыва или иным способом, когда опасности подвергалось несколько лиц; совершенное из засады; с целью ограбления или получения наследства; посредством отравления. Эти виды убийства наказывались лишением всех прав состояния и каторжными работами (первые три вида – пожизненно, остальные на срок от пятнадцати до двадцати лет – ст. 1451–1453).

Предумышленное убийство без перечисленных признаков, отягчающих вину, наказывалось лишением всех прав состояния и ссылкой на каторгу сроком от пятнадцати до двадцати лет. Такому же наказанию подвергались виновные в предумышленном убийстве, совершенном группой, но зачинщику (организатору или подстрекателю) суд вправе был назначить каторжные работы пожизненно (ст. 1454).

Умышленное убийство без заранее обдуманного намерения наказывалось лишением всех прав состояния и каторгой от двенадцати до пятнадцати лет (ст. 1455).

В Уголовном уложении фактически были повторены квалифицирующие признаки убийства, однако был исключен общий квалифицирующий признак – предумышленность убийства, а также включены дополнительно два отягчающих ответственность признака: убийство священнослужителя во время службы, а также члена караула, охраняющего императора, либо часового военного караула. Повторным признавалось убийство, если оно было совершено в течение пяти лет после отбывания наказания за убийство без смягчающих обстоятельств. Была введена новая норма об ответственности за убийство главы иностранного государства, которое наказывалось каторгой без срока (ст. 453–456).

Уложение о наказаниях предусматривало детоубийство, совершенное из стыда или страха при рождении ребенка, которое наказывалось заключением в тюрьме до двух лет или ссылкой на поселение. Сокрытие мертворожденного ребенка наказывалось заключением в тюрьме на срок от четырех до восьми месяцев (ст. 1460).

По-разному в Уложении о наказаниях и в Уголовном уложении решался вопрос об убийстве в состоянии сильного душевного волнения.

В ст. 1455 Уложения о наказаниях говорилось: если убийство было совершено не случайно, но в запальчивости или раздражении, и особенно, когда оно было вызвано насилием или тяжким оскорблением со стороны убитого, виновный наказывался каторжными работами на срок от восьми до двенадцати или от четырех до восьми лет со ссылкой на поселение (ст. 1455). Когда потерпевшими оказывались жена, муж, сын, дочь и другие лица, упомянутые в ст. 1451, суд вправе был применить более строгое наказание, чем предусмотренное этой статьей. Систематический анализ Уложения показывает, что при умышленном убийстве отца или матери ст. 1455 (убийство в состоянии запальчивости и раздражении) не подлежала применению.

В ст. 458 Уголовного уложения была предложена другая конструкция. В ч. 1 речь шла об убийстве, задуманном и выполненном под влиянием сильного душевного волнения (наказание – каторжные работы на срок не свыше восьми лет), а в ч. 2 говорилось об убийстве в состоянии сильного душевного волнения, вызванного противозаконным насилием или тяжким оскорблением со стороны потерпевшего (наказание более мягкое – заключение в тюрьме до одного года). Как нам кажется, в ч. 1 предлагалось смягчить ответственность за убийство на почве мести, возникшей под влиянием сильного душевного волнения. С этим можно было бы согласиться, если оговорить, что действия потерпевшего являлись, например, провокационными.

В Уголовном уложении представляет интерес формулировка убийства, совершенного с косвенным умыслом: когда в результате предпринимаемого действия может быть причинена смерть одному или нескольким лицам, хотя прямого умысла совершить убийство нет, либо когда «по роду действий лицо не могло не предвидеть в большей или меньшей степени причинение смерти», убийство наказывалось лишением всех прав состояния и ссылкой на каторгу сроком от восьми до двенадцати или от двенадцати до пятнадцати лет.

В ст. 1465 Уложения о наказаниях в качестве самостоятельного состава преступления выделялось убийство в драке без намерения его совершить. Предусматривалось два варианта: 1) когда известно, кем нанесены удары, повлекшие смерть, – убийство наказывалось заключением в тюрьме на срок от восьми месяцев до одного года и четырех месяцев и 2) когда неизвестно, кем нанесены удары; в этом случае убийство наказывалось заключением в тюрьму на срок от четырех до восьми месяцев. Для христиан полагалось также церковное покаяние.

Уголовное уложение специальной статьи о квалификации убийства в драке не содержало. Но в нем появился новый состав убийства при смягчающих обстоятельствах – убийство по настоянию потерпевшего или из сострадания. Оно наказывалось заключением в крепости сроком до трех лет (ст. 460).

В Уложении о наказаниях предусматривалось наказание в виде заключения в тюрьме на срок от четырех до восьми месяцев для тех, кто при личной обороне переходил полагаемые необходимостью пределы обороны и без нужды после исчезновения опасности причинял смерть нападавшему (ст. 1467). Несколько иначе решался вопрос о необходимой обороне в Уголовном уложении: виновный в убийстве при превышении пределов необходимой обороны, если убийство последовало не для защиты от посягательства на жизнь, от изнасилования, наказывался заключением в крепость на срок от одного года до шести лет (ст. 459). Из этого следует, что в случае посягательства на жизнь или изнасилования причинение смерти нападавшему признавалось правомерным при установлении данных обстоятельств.

В Уложении о наказаниях предусматривались различные варианты деяний и ответственности за причинение смерти по неосторожности: нанесение побоев без умысла на убийство, повлекшее смерть потерпевшего, наказывалось заключением в тюрьме на срок от восьми месяцев до двух лет; совершение не запрещенного законом действия, от которого нельзя ожидать последствий, но которое является явно неосторожным, повлекшим смерть потерпевшего, наказывалось заключением в тюрьме на срок от двух до четырех лет или арестом на срок от трех дней до трех месяцев; совершение действия, повлекшего неожиданную смерть потерпевшего, наказывалось заключением в тюрьме на срок от двух до четырех месяцев. За каждое из трех приведенных деяний христианам полагалось церковное покаяние (ст. 1464, 1465, 1468).

Предусматривалась в Уложении о наказаниях и дифференцированная ответственность за приготовление к убийству, когда не доказано, что лицо было удержано от реализации умысла (заключение в тюрьме на срок от восьми месяцев до одного года и четырех месяцев), и когда доказано, что ему помешали выполнить умысел – лишение всех прав состояния и ссылка в Сибирь на поселение (ст. 1457).

 

В ст. 457 Уголовного уложения приготовление к убийству, предусмотренному ст. 453–456 (без смягчающих обстоятельств), наказывалось заключением в тюрьме сроком до одного года; здесь уже не было дифференциации ответственности, как это предусматривалось в Уложении о наказаниях.

В последнем специально оговаривалось, что причинение смерти по ошибке не тому лицу, которое предполагалось лишить жизни, а другому влечет то же наказание по направленности умысла (ст. 1456).

Было предусмотрено освобождение от уголовно ответственности, когда смерть причинена: случайно (без умысла и неосторожности); в состоянии необходимой обороны; при побеге потерпевшего из карантина; таможенником или лесничим в рамках законных полномочий при пресечении преступления; при нападении на пост или дозор; солдатом при оказании помощи гражданским властям, если действия точно соответствовали воинскому уставу.

Как в Уложении о наказаниях, так и в Уголовном уложении изгнание плода (аборт) рассматривалось как посягательство на жизнь человека. За изгнание плода женщина наказывалась по Уложению о наказаниях ссылкой в Сибирь, по Уголовному уложению заключением в исправительном доме на срок до трех лет. В качестве отягчающих обстоятельств признавались наступление смерти потерпевшей при производстве аборта посторонним лицом или совершение аборта без согласия самой беременной женщины. Эти действия по Уложению о наказаниях наказывались каторжными работами на срок до десяти лет (ст. 1461), по Уголовному уложению – до восьми лет (ст. 466).

В главе «О самоубийстве» (ст. 1472–1476 Уложения о наказаниях) не только давалась отрицательная оценка самоубийства, но и определялись санкции в отношении покушавшихся на это деяние и лиц, так или иначе причастных к самоубийству.

Было установлено, что лицо, лишившее себя жизни не в безумии, теряет право на завещание, а христианин – также право на христианское погребение (ст. 1472). Покушение на самоубийство, совершенное не в безумии, когда оно предотвращено посторонним лицом, для христианина влекло церковное покаяние (ст. 1473).

Преступлением считалось склонение к самоубийству путем предоставления каких-либо средств или иным образом, либо участие в его совершении. Эти действия наказывались как пособничество в убийстве с обдуманным намерением или умыслом.

Для родителей, опекунов и других лиц, облеченных властью, которые жестоким обращением доведут до самоубийства, предусматривалось наказание в виде заключения в тюрьму на срок от восьми месяцев до одного года и четырех месяцев, а также церковное покаяние для лиц христианского вероисповедания (ст. 1476). Если самоубийство или покушение на него совершено «по великодушному патриотизму» или женщиной с целью избежать изнасилования или надругательства, то оно не наказывалось.

3. Сравнивая новый УК РФ с Уложением о наказаниях и Уголовным уложением, мы может отметить, что принципиальных расхождений в классификации преступлений против жизни нет: убийство при отягчающих обстоятельствах, убийство без отягчающих и без смягчающих обстоятельств, убийство матерью новорожденного ребенка, убийство в состоянии сильного душевного волнения, убийство при превышении пределов необходимой обороны, лишение жизни по неосторожности, доведение до самоубийства. Вполне понятно, однако, что далеко не все совпадает. В связи с этим есть основания выделить две группы вопросов: а) решение представляется более обоснованным в новом УК РФ; б) решение, по нашему мнению, оказывается предпочтительным в Уложении о наказаниях или в Уголовном уложении.

3.1. В первой группе отметим отнесение изгнания плода человека к преступлениям против жизни. Как уже указывалось, начиная со Свода законов уголовных 1832 г. аборт признавался убийством. Эта позиция объяснялась стремлением защитить жизнь человека с момента ее зачатия. Однако такой подход, с позиции доктрины уголовного права, не выдерживает критики. Убийство человека можно считать таковыми только при наличии самого человека, способного к жизни на момент совершения этого преступления. После зачатия и до рождения человека как субъекта общественных отношений еще нет. Вполне возможно, что жизнь его и не состоится в связи со смертью или болезнью матери и по многим другим причинам. Н. С. Таганцев, рассматривая данный вопрос, справедливо отмечал, что убийством изгнание плода можно было бы считать только при наличии гарантий его жизнеспособности. Поскольку таких гарантий нет, поскольку в подобных случаях нет и убийства.[55]

В качестве квалифицирующего, отягчающего ответственность обстоятельства Уложением о наказаниях чаще всего называется предумышленность убийства. На первый взгляд, предумышленность свидетельствует о «более злой воле» субъекта по сравнению с волей того, кто заранее не намеревался совершить убийство. Но это, с нашей точки зрения, был бы умозрительный вывод. Дело в том, что предумышленность свидетельствует прежде всего о наличии прямого умысла на убийство. Следовательно, в действительности речь идет о большей степени опасности прямого умысла по сравнению с косвенным. Но многолетняя судебная практика показывает, что это характерно далеко не для всех убийств. Совершенные с косвенным умыслом убийства могут быть более тяжкими и опасными, чем убийства с прямым умыслом, поэтому полагаем, что нет достаточных оснований для такого четкого разграничения и выделения предумышленности в качестве квалифицирующего обстоятельства, отягчающего умышленное убийство. В тех же случаях, когда преднамеренность может отягчать убийство, у суда есть возможность в пределах санкции назначить более строгое наказание.

Вряд ли имеются основания для включения в УК в настоящее время таких деяний, как сокрытие мертворожденного ребенка, самоубийство, которое по Уложению о наказания влекло недействительность завещания, покушение на самоубийство. Субъекты этих деяний так или иначе сами оказываются потерпевшими. Здесь нет состава преступления, и уголовный закон не должен к ним иметь какое-либо касательство. В Уложении о наказаниях проведена излишняя детализация, например, убийство по неосторожности при незаконном освобождении из-под стражи, убийство урода.

3.2. Во вторую группу включены вопросы, разрешение которых в Уложении о наказаниях или в Уголовном уложении представляется предпочтительным по сравнению с УК РФ. Эти вопросы, с нашей точки зрения, нуждаются в обсуждении и соответствующем дополнительном решении в Кодексе.

Прежде всего следует признать более высокую степень разработанности в Уложении о наказаниях положений, относящихся к преступлениям против жизни. Это относится к регламентации: приготовления к убийству; ошибки в личности потерпевшего; убийства в драке, тех конкретных обстоятельств и условий, когда причинение смерти не признается преступлением. Новый УК, как и законодательство советского периода, оставил эти вопросы за рамками уголовного закона, на усмотрение судебной практики и ведомственных инструкций.

В Уложении о наказаниях и в Уголовном уложении убийство отца или матери и иные «родственные» убийства, как мы видели, признавались наиболее тяжкими преступлениями против жизни. Это полностью соответствовало сложившей в России системе ценностей. Сейчас положение изменилось, чему способствовало внедрение «классового подхода», в том числе поощрение доносительства на близких родственников и обязанность под страхом наказания свидетельствовать в суде против своих родственников и близких. Науськивание близких людей друг на друга в значительной степени извратило отношения в обществе. Между тем почитание отца и матери, давших жизнь человеку, должно сохраняться в любых условиях. Это характерно для менталитета подавляющего большинства народов, находящихся на любых ступенях цивилизации, включая и народы России. Поэтому мы полагаем, что убийство отца и матери должно быть включено в число отягчающих обстоятельств убийства. Такая попытка предпринималась в одном из проектов УК.[56] Однако остатки «пролетарского» правосознания у большинства разработчиков проекта, вероятно, не позволили довести дело до логического конца.

С учетом того, что церковь занимает сейчас место, которое ей отведено историей России, следовало бы также в число отягчающих обстоятельств включить убийство священнослужителя во время службы и при отправлении религиозных обрядов. Как и в Уголовном уложении, это должно распространяться на священнослужителей любых конфессий.

Не оказалось в новом УК и статьи об убийстве из сострадания, хотя в проекте она содержалась.[57] По нашему мнению, есть убедительные доводы для того, чтобы в УК была статья об ответственности за такое преступление.[58] Наиболее удачно она была сформулирована в Уголовном уложении.

Нет в УК и статьи, предусматривающей ответственность за склонение к самоубийству, хотя после первого чтения проекта УК в Государственной Думе такая статья в нем имелась.[59]

Обращает на себя внимание последовательное проведение в Уложении о наказаниях принципа более строгих санкций в отношении тяжких преступлений против жизни и более мягких санкций, которые предусматривались за менее опасные преступления этой категории. В новом УК такой подход, как нам кажется, реализован не до конца. Уложение о наказаниях не предусматривало за убийство смертную казнь. Исключение делалось только в случае убийства императора и членов его семьи. Но это вовсе не значит, что смертная казнь за убийство в России не применялась. Эту меру наказания было разрешено применять военным судам за убийство работников железной дороги и пассажиров поездов, если оно совершено «туземцами в Кавказском крае и Ставропольской губернии».[60]

§ 3. Законодательство России о преступлениях против жизни в советский период

Сразу же после Октябрьской революции РКП(б) и советское правительство «пустили на слом» все судебные учреждения и юридические институты царской России. Это относилось и к законодательству о преступлениях против жизни и к порядку расследования и судебного рассмотрения дел об этих преступлениях. Были образованы окружные народные суды и революционные трибуналы, в подсудность которых передавались дела данной категории. Судам разрешалось руководствоваться законами свергнутых правительств, «поскольку таковые не отменены декретами ВЦИК и СНК и не противоречат социалистическому правосознанию».[61]

 

Первым законом, в котором были кодифицированы уголовно-правовые нормы, устанавливающие ответственность за преступления против жизни, явился УК РСФСР 1922 г., введенный в действие с 1 июня 1922 г.[62] В основе структуры кодекса лежало разграничение преступлений по объекту посягательства. Это относилось и к преступлениям против жизни. Если объектом посягательства выступала только жизнь человека, то преступление признавалось убийством. В тех случаях, когда наряду с жизнью преступление посягало и на другой объект, оно было отнесено в УК к соответствующим главам. Например, ст. 64 УК (отнесенная к гл. 1 «Государственные преступления») предусматривала ответственность за «участие в выполнении в контрреволюционных целях террористических актов, направленных против представителей Советской власти и деятелей революционных рабоче-крестьянских организаций»; ст. 65 УК – ответственность за диверсию (взрывы, поджоги, связанные с человеческими жертвами); ст. 76 УК – ответственность за бандитизм, состав которого охватывал и лишение жизни.

Ответственность за преступления, посягающие на жизнь, была установлена и в гл. V УК «Преступления против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности». В разд. I «Убийство» предусматривалась ответственность: за умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах (ст. 142); умышленное убийство без отягчающих обстоятельств (ст. 143); умышленное убийство при смягчающих обстоятельствах (ст. 144 и 145); неосторожное убийство (ст. 147). В этом же разделе УК предусматривалась ответственность за содействие или подговор к самоубийству несовершеннолетнего или лица, заведомо неспособного понимать свойства или значение им совершаемого или руководить своими поступками, если самоубийство или покушение на него последовали (ст. 148). В таком решении вопроса об ответственности за содействие самоубийству нельзя не видеть определенной непоследовательности. С одной стороны, исходя из непреступности самоубийства, не предусматривалась ответственность за содействие этому деянию, а с другой – устанавливалась ответственность за содействие самоубийству несовершеннолетнего или невменяемого с пониженной санкцией (до 3 лет лишения свободы) по сравнению с санкциями статей, предусматривавших ответственность за убийство. Этим фактически создавался самостоятельный состав убийства при смягчающих обстоятельствах.

УК РСФСР 1922 г. относил к преступлениям против жизни производство аборта лицом, не имеющим медицинской подготовки, либо в ненадлежащих условиях (ст. 146).

В числе обстоятельств, отягчающих умышленное убийство, в ст. 142 УК предусматривались: а) корысть, ревность (при отсутствии сильного душевного волнения) и другие низменные побуждения; б) убийство лицом, уже отбывшим наказание за умышленное убийство или весьма тяжкое телесное повреждение; в) убийство способом, опасным для жизни многих людей или особо мучительным для убитого; г) убийство с целью облегчить или скрыть другое тяжкое преступление; д) убийство лицом, на обязанности которого лежала особая забота об убитом; е) убийство с использованием беспомощного положения убитого. За умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах предусматривалось наказание в виде лишения свободы на срок не ниже 8 лет[63] со строгой изоляцией.

Умышленное убийство без отягчающих обстоятельств наказывалось по ст. 143 УК лишением свободы на срок не ниже 3 лет со строгой изоляцией. Это статья содержала примечание, в котором говорилось, что убийство, совершенное по настоянию убитого из чувства сострадания, не наказывается. Однако судебная практика показала, что безнаказанность лишения жизни по просьбе потерпевшего из сострадания является неправильной, и примечание буквально через несколько месяцев после введения в действие кодекса было отменено.[64]

К убийству при смягчающих обстоятельствах было отнесено: умышленное убийство, совершенное под влиянием сильного душевного волнения, вызванного противозаконным насилием со стороны потерпевшего (наказывалось по ст. 144 УК лишением свободы до 3 лет); превышение пределов необходимой обороны, повлекшее за собой смерть нападающего, а также убийство застигнутого на месте преступления преступника с превышением необходимых для его задержания мер (наказание по ст. 145 УК – лишение свободы на срок до 1 года).

УК 1922 г. предусматривал два вида неосторожного убийства: по ч. 1 ст. 147 наказывалось неосторожное убийство лишением свободы или исправительными работами на срок до 1 года; в ч. 2 ст. 147 предусматривалось неосторожное убийство, которое явилось результатом сознательного несоблюдения правил предосторожности. Оно наказывалось лишением свободы на срок до 3 лет. Кроме того, суд мог запретить осужденному навсегда или на определенный срок ту деятельность, при выполнении которой он причинил смерть. Сопоставление ч. 1 и ч. 2 указанной статьи показывает, что в ч. 2 была предусмотрена ответственность за неосторожное убийство по небрежности, когда лицо не предвидело возможности причинения смерти потерпевшему, хотя должно было и могло ее предвидеть, а в ч. 2 – за неосторожное убийство в результате преступной самонадеянности (легкомыслия), когда лицо предвидело возможность наступления смерти потерпевшего в результате своего действия или бездействия, но легкомысленно рассчитывало на ее предотвращение.

С 1 января 1927 г. был введен в действие утвержденный 22 ноября 1926 г. новый УК РСФСР. Этот кодекс оставил без существенного изменения ответственность за умышленное убийство. Были изменены лишь санкции – устанавливался высший предел наказания, а не низший, как это было в УК РСФСР 1922 г. За умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах (ст. 136 УК) было предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до 10 лет; за умышленное убийство без отягчающих обстоятельств (ст. 137 УК) – до 8 лет; за умышленное убийство в состоянии сильного душевного волнения (ст. 138 УК) – до 5 лет лишения свободы или исправительно-трудовые работы на срок до 1 года. Было увеличено до 3 лет лишения свободы наказание за убийство при превышении пределов необходимой обороны, а за убийство по неосторожности (как по небрежности, так и в результате преступной самонадеянности) установлено наказание до 3 лет лишения свободы. Оба эти убийства были предусмотрены одной ст. 139 УК, которая допускала также применение наказания до 1 года исправительно-трудовых работ.

В УК РСФСР 1926 г. был введен новый состав, где объектом посягательства была жизнь человека, – это «доведение лица, находящегося в материальной или иной зависимости от другого, жестоким обращением последнего или иным подобным путем до самоубийства или покушения на него». В ч. 1 ст. 141 за это преступление устанавливалось наказание в виде лишения свободы на срок до 5 лет. Вместе с тем в ч. 2 ст. 141 кодекса сохранялись положения ст. 148 УК РСФСР 1922 г., которая предусматривала ответственность за содействие или подговор к самоубийству несовершеннолетнего или невменяемого лица.

В 1934 г. ст. 136 УК РСФСР была дополнена ч. 2, которая предусматривала ответственность за убийство, совершенное военнослужащим при особо отягчающих обстоятельствах. За это преступление предусматривалась высшая мера наказания – расстрел.[65] Других изменений в уголовное законодательство об ответственности за преступления против жизни не вносилось до 1954 г.

За годы действия УК РСФСР 1926 г., особенно в послевоенные годы, после принятия указов Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества» и «Об усилении охраны личной собственности граждан», санкции которых предусматривали наказание до 20–25 лет лишения свободы, выявилось несоответствие наказания за эти преступления наказанию за преступления против жизни, прежде всего за убийство, максимальная санкция за которое предусматривала 10 лет лишения свободы. Это несоответствие пытался в судебной практике поправить Верховный Суд СССР. Так, была дана рекомендация при рассмотрении дел об убийстве, соединенном с разбоем, квалифицировать эти преступления только по ч. 2 ст. 2 Указа от 4 июня 1947 г.[66] В некоторых случаях, с тем чтобы увеличить меру наказания, суды квалифицировали убийство по аналогии как бандитизм по ст. 16 и 593 УК РСФСР.[67]

Президиум Верховного Совета СССР 30 апреля 1954 г. принял Указ «Об усилении уголовной ответственности за умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах».[68] Применение этого Указа позволило значительно усилить борьбу с умышленными убийствами при отягчающих обстоятельствах, повысить предупредительное воздействие уголовного закона.

Вместе с тем практика требовала дальнейшего совершенствования законодательства об убийствах. В частности, возникал вопрос о недостатках ч. 1 ст. 136 УК РСФСР, которой устанавливались отягчающие обстоятельства умышленного убийства. Правильное разрешение этого вопроса было очень важным, так как отнесение тех или иных обстоятельств, при наличии которых совершаются убийства, к отягчающим и оказывающим влияние на их квалификацию определяет направленность борьбы с этими преступлениями.

Эту задачу разрешил УК РСФСР 1960 г., который, сохранив прежнюю классификацию преступлений против жизни, внес серьезные изменения в характеристику обстоятельств, отягчающих умышленное убийство.

В соответствии со ст. 102 УК РСФСР совершенным при отягчающих обстоятельствах признавалось убийство:

а) из корыстных побуждений;

б) из хулиганских побуждений;

в) в связи с выполнением потерпевшим своего служебного или общественного долга;

г) с особой жестокостью;

д) способом, опасным для жизни многих людей;

е) с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение, а равно сопряженное с изнасилованием;

ж) женщины, заведомо для виновного находившейся в состоянии беременности;

з) двух и более лиц;

и) лицом, ранее совершившим умышленное убийство, за исключением убийства при превышении пределов необходимой обороны и в состоянии сильного душевного волнения;

к) на почве кровной мести;

л) особо опасным рецидивистом.

Сравнивая ст. 102 УК РСФСР 1960 г. со ст. 136 УК РСФСР 1926 г., следует отметить, что первая содержала более полный перечень отягчающих обстоятельств. В то же время в ней не было такой неопределенной формулировки отягчающего обстоятельства умышленного убийства, как совершение убийства «из иных низменных побуждений», позволявшей в прошлом необоснованно расширять перечень отягчающих обстоятельств при квалификации умышленных убийств.

В УК 1960 г. не были отнесены к отягчающим обстоятельствам умышленного убийства ревность, месть на почве личных взаимоотношений, совершение убийства военнослужащим,[69] а также лицом, на обязанности которого лежала особая забота об убитом (чаще всего к этому обстоятельству относилось детоубийство), с использованием беспомощного положения потерпевшего. Опыт показал, что отнесение указанных признаков умышленных убийств всегда к отягчающим не оправдало себя. Наоборот, некоторые их таких преступлений, так же как детоубийство, нередко признавались совершенными при смягчающих обстоятельствах.

53Далее – Уложение о наказаниях.
54Уложение о наказаниях уголовных и исправительных (в ред. 1885 г. с комментарием Будзинского). Варшава, 1892.
55Таганцев Н. С. О преступлениях против жизни. СПб., 1870. Т. 1. С. 21–24.
56Преступление и наказание: Комментарий к проекту УК / Под ред. Н. Ф. Кузнецовой, А. В. Наумова. М., 1993. С. 10.
57РГ. 1995. 1 февр.
58Бородин С., Глушков В. Убийство из сострадания и проблема эвтаназии // Общественные науки и современность. 1992. № 4. С. 138–145.
59РГ. 1995. 1 февр. См. также гл. X.
60Пионтковский А. А. Смертная казнь в Европе. Казань, 1908. С. 91–92.
61История законодательства СССР и РСФСР по уголовному процессу и организации суда и прокуратуры: Сб. документов. М., 1955. С. 43–44.
62СУ РСФСР. 1922. № 15. Ст. 153.
63Статья 34 УК РСФСР установила высший предел наказания в виде лишения свободы – 10 лет.
64СУ РСФСР. 1922. № 72–73. Ст. 906.
65СУ РСФСР. 1934. № 34. Ст. 206.
66Судебная практика Верховного Суда СССР. 1948. Вып. 3. С. 3.
67В последующем Верховный Суд СССР исправлял свои ошибки (см., напр.: Судебная практика Верховного Суда СССР. 1955. № 3. С. 7–8).
68ВВС СССР. 1954. № 11. Ст. 221.
69В п. «в» ст. 214 УК РСФСР предусматривалась ответственность военнослужащего за сопротивление начальнику или принуждение его к нарушению служебных обязанностей, сопряженное с умышленным убийством.
1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27  28  29  30  31  32  33 
Рейтинг@Mail.ru